Текст книги "Сборник Попаданец (СИ)"

Автор книги: Сергей Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 86 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]

Тут бы, как говорится, и сказочке конец, но, то ли убоявшись содеянного, то ли в связи с другими какими-то обстоятельствами, Патрик вышел на свою семью, прося у них помощи и защиты, но его отец тут же вышвырнул прочь от порога, отрекаясь от сына. Но пришли под покровом ночи три брата с сестрой, в обход родительского запрета. Они-то и рассказали о грядущей беде, уже впятером растопив ту кровавую баню, в которой и искупался фон Когдейр.

– Как же барон сам уцелел, да еще с сыном? – спросил я.

– С сыном? – Лора недоуменно захлопала глазами. – Тут какая-то ошибка, я смогла уговорить клан не трогать отца и дочь. Нафаль фон Когдейр был другом моего отца, а я нареченной матерью малышки Ноны.

В этом мире было понятие «нареченные», близкое нашему понятию «крестные», только у нас это связано с религиозным обрядом, а здесь из стародавнего обычая вытекает: родители «нарекают» своим детям, к кому те уйдут жить в случае их гибели, относясь к нареченным с большим почтением, как к родственникам. Так сказать, это вторые, запасные родители на всякий случай, плюс некий образ дружественных отношений между людьми.

– Ну не знаю. – Я пожал плечами. – В живых остались Нафаль и Нуггет Когдейры.

– Да уж. – Поежилась она, обхватив свои плечи руками. – Еще одна ошибка в череде прочих, совершенных за мою жизнь. Вот оно как вышло все, вот как жизнь ставит на место непокорных глупцов.

– Не надо. – Я взял ее за руку. – Не вини себя и не кляни судьбу, будь благодарна за те дни счастья, что ты была рядом с любимым и любящим человеком. Не каждому дано такое. К тому же вон у тебя Пенка с Молочком, красавицы какие, гордость твоя и, где бы он сейчас ни был, Патрика.

– Да, умнички. – Она улыбнулась, вытирая слезы. – Да только и здесь разлука идет по моим следам.

– Что еще? – Я опустил поднесенную ко рту кружку чая.

– Ты ведь не просто так пришел? – Взгляд стал вновь тяжел и внимателен к моим действиям. – Это ведь из-за последних смертей, тех пастухов из Поренки?

Я лишь кивнул, вновь поднимая кружку и отпивая терпкий разнотрав, что сказать, это действительно так.

– Это не я и не девочки, если ты вдруг так подумал. – Слезы опять проложили дорожки по ее лицу. – Это кто-то из клана, у девочек уже пару лет кровь идет, а для них самочки – ценный товар. Они – не то что я, приблуда, они рожденные, значит, чистые, по их меркам. Уже приходил старший из семьи, пока только звал, но это только пока. Те смерти означают, что к нам ходу нет никому, чувствую сердцем, заберут девочек у меня, боюсь, что судьбу мою бедовую хлебнут дочки сполна.

Ну вот как? Как он узнал об этом? Откуда старый разбойник Дако мог знать, что в Лисьем скоро прибавится жильцов? Я вот не знал, а он знает, это что, ясновидение? О нет, я понял, он просто сглазил, накаркал, старый хрыч, значит, сам виноват.

Чуть ли не до полуночи мы с Лорой проговорили, причем большей частью говорил я, уговаривая и убеждая ее в верности моего решения, потому что иначе бы я не смог, иначе уже нельзя, не смогу я по-другому, после того что она поведала мне, не смогу.

* * *

Еноты принесли ежа. Зачем, для чего? Понять было невозможно, а уж представить, как они его ко мне в постель затащили, так вообще умереть не встать. Уже второй день я иду окраиной леса к приграничью земель Когдейра с Кемгербальдами для воссоединения со своим легионом.

Место встречи изменить нельзя, небольшой приграничный форт Руата, надеюсь, хоть в этот раз не захваченный моими людьми. Последняя горячая точка в этом году и, надеюсь, во всей моей жизни. Что-то не по душе мне пришлась эта война, как-то подзабыл я, что на ней люди умирают.

Места были необжитые, большей частью лесистые, и компанию мне в моем пути составляли два безобразника, вот как сегодня припершие откуда-то ежика. Лора с дочками должна была своим ходом, минуя военные разборки, добраться в Лисий Хвост, где по моему письменному представлению ей окажут помощь. Посему путь мой был неспешен и не обременен попутчиками. Что, с одной стороны, позволяло насладиться тишиной и прояснить мысли, а с другой – периодически для поднятия тонуса вести односторонний диалог со своими подопечными зверьками.

Долго ли коротко, но на третий день, объехав стороной виднеющуюся чуть вдалеке деревеньку, вышел на небольшой пятачок земли, разделенный довольно-таки широкой по местным меркам речкой. По ее берегам проходила граница владений, а с пригорка был виден замок, охраняющий деревянный мост, насколько можно судить по карте, единственную переправу на отрезке чуть более чем в десять километров.

Легион порадовал, службу знали четко, еще на приближении встретил два разъезда, а сам лагерь не дремал, выставив караулы. Ну хоть здесь все по плану и без самодеятельности, Руата была в осаде.

– Приказание выполнили в полном объеме. На данный момент жертв как с нашей, так и со стороны противника нет, – отрапортовал семьдесят третий, встречая у разложенной для меня палатки.

– Разведка на связь выходила? – Я сбрасывал с лошадки свои пожитки, с блаженством представляя, как вытяну ноги после пути.

– Да, разведчик прибыл. – Он многозначительно посмотрел на солнце. – В данный момент отдыхает.

– Что-то сверх прогноза? – Енотов не интересовали вещи, так что они, уже переругиваясь, мяли мою постель.

– Думаю, да: барон Когдейр движется не так, как мы предполагали. Никаких остановок в захваченных крепостях, дошел, узнал обстановку и тут же снова выходит маршем, сегодня он должен уже быть у Кугермата, следовательно, послезавтра у нас.

Ну вот, опять трудности. Семьдесят третий указал мне плотно закрытую палатку, где дневала Тина, куда я и залез, плотно прикрыв полог за собой, чтоб не допустить прямого попадания внутрь солнечных лучей.

– Ты где был? – с ходу начала она.

– Тут, недалеко. – Я попытался разглядеть ее, подслеповато щурясь от контраста дня и этого царства тьмы.

– От тебя пахнет женщинами и… – Она шумно втянула воздух носом. – Ежиком, что ли?

Оп-па, чего это она меня обнюхивает и допрашивает? Так скоро дойдет до того, что придется деньги в носки прятать от нее, как любой порядочный муж.

– Так, отставить меня обнюхивать, рядовой Тина. – Я постарался быть строгим, глядя в ту сторону, где, по моим предположениям, была она. – Женщины, ежики – все потом, давай вернемся к нашим баранам.

– А баранов ты когда успел завести? – удивленно осведомилась она.

– Каких баранов? – опешил я.

– Ну ты сам сейчас сказал! – обиженно донеслось из темноты.

– А! Ну так поговорка такая, мол, давай о делах, все остальное потом! – успокоил я ее.

– О делах? Хорошо. Ты где был и что это за ежики женского пола к тебе приставали?

– П-ф-ф-ф! – скопировал я Профессора, тяжело вздохнув. Нет, ну это невозможно, даже если женщина – вампир, она прежде всего женщина, а уже потом вампир. Я тут войну воюю, а она мне про ежиков! – Тина! Ну-ка соберись! – Я аж стукнул кулаком себя по коленке. Больно. – Быстро докладывай обстановку на фронте, солдат!

– О мой генерал! – Ну вот, начинается эта женская тягомотина под названием «Какая же ты скотина неблагодарная». – Не соблаговолишь ли ты снизойти с величия своего, чтобы выслушать отчет недостойнейшей из недостойных?

– Ладно, ладно, хватит! – Изобразив еще пару раз вселенский вздох печали, я был вынужден больше часа рассказывать о своих делах, периодически прерываемый уточняющими вопросами, лишь после этого получив исчерпывающую информацию по Когдейру и моей большой игре.

А подумать тут было о чем. По самым радужным прикидкам, барон уже послезавтра будет здесь, а разница между ним и Гаричем хоть и составляет шесть дней, должна будет разделиться как минимум на четыре дня маршевого хода капитана с армией до рудников. Что ж получается? Плоховато получается. Нам нужно еще денек, а то и два на то, чтобы дать фору моим планам. Но Нуггет их, похоже, мне не собирается давать, то ли предчувствуя беду, то ли сгорая от жажды мести. Расчет мой на то, что каждая крепость даст мне как минимум день его остановки, не оправдался, плевать барон хотел на замки, а вот поквитаться со мной летел на всех парах.

Вот и задачка: рискнуть, поставив на то, что Гарич как-нибудь выкрутится сам, подставить его и его людей или опять подставить свою… ммм… шкуру под удар? Тут ведь какое дело, удар будет кулаком в тысячу человек, с учетом моих пяти десятков у нас у всех… ммм… шкура лопнет пополам, что называется, на британский флаг разорвут.

– Только не говори, что надо что-то придумать! – проворчала она из темноты.

– Не буду, ты и сама все прекрасно понимаешь. – Вздыхать больше смысла не было. – Давай всех своих, кто остался, активируй, переходите из разведки в диверсионный отряд. В прямое противостояние не входить, действуйте по ночам, вырезайте караулы, пугайте лошадей, портите телеги обоза, делайте что хотите, но растяните ему улыбку до ушей, чтоб на оскал стала похожа. Остановить все равно не остановите, так хоть немного замедлите, каждая минута будет настоящим подарком.

Раскрывшийся полог ослепил меня яркими лучами солнца. Поморщившись, с трудом распознал в фигурке, выскочившей на свет, миниатюрную Тину.

– Ты чего?! Погоришь ведь! – ахнул я ей вслед.

– Ну, вся уж точно не сгорю, – махнула она на меня рукой. – Работать надо, дорога каждая секунда.

– Вот только жертв мне не надо! – Я выскочил следом за ней из палатки. – Быстро назад!

– Ты, главное, себя береги. – Легкие, едва ощутимые пальцы нежно коснулись моей щеки. – Действуй.

Что-либо говорить было бесполезно, так как она уже перешла на бег, в считанные мгновения удаляясь от меня все дальше и дальше. Этакий неосторожный мазок художника на полотне пейзажа, скорость вампира поражала, вот, казалось, только что была здесь, а уже практически и не видно ее легкой тонкой фигурки.

– Семьдесят третий! – заорал я, увидев неподалеку своего угрюмого старшего сержанта.

– Барон! – вытянулся он по стойке передо мной.

– Пять человек вниз по течению, пять человек вверх по течению реки, пусть все камыши облазят, мне нужно точно знать, как далеко от этого моста находится следующая переправа. Остальные вон к той роще, рубите и вяжите плоты. Вопросы?

– Никак нет, ваше сиятельство! – рявкнул он, при этом расползаясь в улыбке. – Может, и в этот раз не помрем.

Ха-ха, тоже мне шутник выискался, у него не только морда мрачная, но и юмор на уровне.

Впрочем, я его понимал, ситуация та еще, а мыслей практически ноль. Все, что мне удалось придумать, это еще раз вспомнить про британский флаг, а именно про их «Юнион Джек», на который Нуггет предположительно собирается порвать мне… шкуру.

Этот самый английский Джек не просто крест, это три креста в одном. Крест святого Георгия, прямой красный на белом, покровитель британцев, далее наискосок наподобие Андреевского флага в тех же красно-белых тонах крест святого Патрика, знаменитого покровителя ирландцев. И в заключение сине-белый, также наискосок, крест святого Андрея, покровителя Шотландии. На шотландцев я и решил опираться, припомнив их старинную забаву. Задери юбку и покажи зад британцу, а потом быстро-быстро спрячься в камнях и скалах родной страны.

Да, те еще шутники были в свое время шотландцы, сколько нервов они своими попами потрепали британским Робин Гудам, один бог знает. Ну да не в них дело, а в тактике, которую я собирался применить. Как и прежде, драться мне совершенно не хотелось, ну вот почему-то ни капельки. Что-то, видимо, в воздухе такое витало, с запахом жареного, что совершенно отбивало у меня настроение помахать кулаками. А вот руками поработать пришлось неслабо, хорошо, что забрали инструмент из обозов после победоносного разгрома двух армий. Пришлось рубить и вязать бревна в плоты и не скажу, что забавы ради, все лишь с одной целью – задержать противника. А задержать его можно, лишь запутав и разозлив, в чем я, как надеюсь, мастер.

Однако даже у меня в этот раз волосы на голове дыбом встали от наглости и хамства моей же задумки. Ну да не буду пока забегать вперед, лишь скажу, что репетировать спектакль пришлось и днем, и ночью, выматывая и себя, и людей по полной, раз за разом повторяя маневры, чтобы никто не перепутал место сбора или же точку перехода.

Мост сожгли, перебравшись на ту сторону, снимая осаду. Впрочем, Руата не спешила открывать ворота и радостно махать флагами, мы по-прежнему были рядом, хоть и разделенные разными берегами реки.

Первый отряд армии Нуггета, на взмыленных лошадях, как и предполагалось, подошел на второй день. Чуть больше двух сотен человек, усталые, грязные, без обоза и банальных вещмешков, они чуть ли не падали, вымотанные, похоже, не только дневным переходом, но и бессонными ночами, которые им организовали мои vampirish partizanen.

Оценив обстановку и увидев нас на противоположном берегу, они не стали форсировать события, лишь выставив караулы охранения примерно на километр в обе стороны от сожженного моста. С нашей же стороны тоже не предпринималось активных действий, мы, наоборот, встали на самом видном месте, демонстрируя свой неприхотливый быт, спешить некуда, формально мы хоть и у них под носом, но уже на земле Кемгербальда. Но, думаю, не оставит барон нас в покое, вот если бы мы хотя бы на день-два углубились на чужую территорию, то да – можно было бы и отступить, но не тогда, когда наглецы маячат прямо перед ними.

Остаток светового дня, а также всю ночь к Руате непрекращающимся потоком стекались разрозненные отряды огромной военной машины Когдейра. Зрелище было завораживающее, особенно ночью, когда все свободное место перед замком осветили сотни и сотни костров, да и утром легче не стало от неимоверного количества людской массы, сплошным черным ковром закрывающей землю.

Никаких разговоров или парламентеров ни с моей, ни с их стороны не было, что неудивительно. Но подождем главное действующее лицо, а именно Нуггета, на его чувствах, словно на волынке, я и собирался играть.

На следующую ночь к нам пришли мои диверсанты, все четыре бойца. Информация, принесенная ими, была радостной: благодаря их действиям мы уже отыгрывали день для капитана, осталось только нам сыграть правильно, чтобы вырвать для себя окончательную победу, поставив жирную точку в этой игре.

Барон, как и ожидалось, прибыл ближе к полудню, в сопровождении пехотных частей и части обоза, его вымпел установили сразу же посередине лагеря, а уже где-то через час к берегу реки подъехала конная делегация во главе с виновником торжества.

– Нуггет – подлая скотина! – тут же заорал я что было мочи, стараясь, чтобы как можно больше людей нас расслышало. – Сколько тебя, труса, можно ждать?! Я все твое баронство прошел вдоль и поперек, где ты прятался, собака?

– Да я!.. Да я вырву твое сердце, втопчу тебя в землю, ублюдок! – Барон задыхался от ярости, потрясая кулаками и брызжа слюной. Ух, и зол же он был, ну и смешон немного: мелкого росточка, худенький, с тоненьким женским голоском – он больше походил не на грозного владыку этих земель, а на распекающую непутевого мужа кумушку.

– Что ты там пищишь?! Ну ни черта ж не слышно! – Я театрально взмахнул руками. – Можешь разговаривать, как мужик? Что ты там шепчешь?

Ох, и понесло его, да, уж это больная тема, всю жизнь мелкого задирали и дразнили, поди, и папочка его за это лупцевал, что нескладный такой вырос.

– Да что ты там лопочешь? – приложив руку к уху, сделал вид, что прислушиваюсь. – Ты вообще драться думаешь или опять тебя искать придется?

– Убь-ю-ю-ю! – в бешенстве завыл он. – Все вперед! Принесите мне его голову!

Надо сказать, сердце дрогнуло, когда весь лагерь, вся эта громада зашевелилась по его команде, ладони вспотели, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Ни черта не слышу твоего писка! – заорал я. – Трус поганый, сиди там, я сейчас сам к тебе приду!

Развернув коня, я вместе с легионерами скрылся за косогором, делая вид, что ухожу вверх по реке к ближайшей переправе, туда же, куда и двинулся гигантский поток его войск, на деле же выйдя из обзора и уходя ниже примерно на два километра, где были загодя приготовлены нами плоты. Переправились вместе с лошадьми где-то часа за полтора, уже на вражеском берегу доставая реквизит театра, а именно – гербовые накидки Когдейра, неспешным ходом с небольшим полукругом в обход Руаты возвращаясь назад.

Страх присутствовал, еще бы не бояться, но в моем прошлом был презабавнейший случай. Я тогда в командировке в Ленинграде-Питере был, на повышении квалификации, где познакомился с двумя коллегами из военного госпиталя, пока учились и квалифицировались, неплохо сдружились, чему способствовала тесная комнатушка в одном из общежитий, ну и, как водится по старой «гасконской» традиции, дело это сели обмыть. К вечеру соответственно, «наобмывались» чуть ли не до потери пульса, как это у врачей водится, вспоминая прошлое и дойдя до баек из армейской жизни. Тут-то дело и приобрело печальный поворот: оба знакомца били себя пятками в грудь, чуть ли не кидаясь друг на друга с криком, что в таком-то году, именно там-то и там они отдавали долг родине, проходя срочную службу на флоте, а именно на тяжелом крейсере «Киев».

Ох, и кричали они, ох и ругались, каждый обвинял другого в фальсификации, утверждая, что не видел другого в глаза до этого дня. Я тогда в примирительных целях стал спрашивать, мол, так и так, ребята, а кто за что отвечал, кто к какой службе относился?

Тут-то и выяснилась банальщина. Если на дулях объяснять, то один на носу просидел весь срок, а другой – на корме, и оба несли разные вахты, из-за чего и в глаза друг друга не видели, так как та плавучая дурмашина, как я понял, была еще тех размеров. Там еще потом было смешно, когда они выяснили, что и учились в одном институте, и совсем было несмешно, когда уже я поинтересовался: «Ребят, вы бы проверили, может, у вас и жена одна на двоих?»

Вот и здесь я решил затеряться в толпе среди себе подобных. Чем не идея? Пока обходили замок, выписывая полукруг, еще прошло примерно часа два неспешного хода, народец встречался, по дороге к сгоревшему мосту все еще подтягивался отставший обоз барона, брошенный им после нападок со стороны вампиров, а также из-за того, что он замедлял ход армии. Уже непосредственно перед Руатой провели небольшую разведку, выясняя диспозицию противника. Нуггет все еще переводил на тот берег войска, собирая там мощный кулак. Надо ему будет как-нибудь при случае пожать руку за его беспечность, он погнал всех и сразу, не задумавшись ни на секунду. Ни тебе перевалочного лагеря, ни тебе тылового полка, не осталось даже маленького взвода для встречи и организации подходящего постепенно обоза. Но не это даже стало подарком судьбы, а открытые ворота крепости, куда мы и въехали совершенно беспрепятственно, организуя сразу же на месте разгрузочные работы, привлекая к этому делу и местных пограничников. Как? Я подсказал семьдесят третьему представиться интендантом барона, мы должны встретить, согласно личному распоряжению Когдейра, весь провиант и прочее, разместив все это в стенах замка. Суета, а также наши решительные и напористые действия возымели успех, мы практически полностью прикарманили все имущество, которое Нуггет не тащил с собой, бросив своих людей на произвол судьбы.

Поделом ему. Безоружную стражу, а также часть людей с телег мы взяли в плен, не пролив даже капли крови. Оставив полтора десятка человек на охрану замка, сам не спеша выехал к реке, поджидая, когда же появится Нуггет, чтоб еще раз посмотреть ему в глаза, поздравив себя с еще не законченной, но успешно начатой аферой.

– Подлый трус! – орал я через реку, потрясая кулаком. – Я же сказал, жди меня и сражайся, как мужчина и дворянин! Ты не достоин своих предков!

Это было что-то с чем-то: барон краснел, синел, бледнел и шел разноцветными пятнами, не в силах произнести ни слова, в то время как я поливал его грязью со всех сторон, когда он со своими командирами вышел к берегу, переправив свои войска.

– Сколько ты, подлый трус, еще будешь бегать?! – В этот момент, глядя на меня, сам Станиславский бы прослезился и, встав, рукоплескал бы моему таланту. – Из-за твоей трусости мне придется еще один замок брать штурмом! Сколько их у тебя еще осталось? Сколько мне еще их захватить, чтобы ты перестал от меня удирать?

Не дожидаясь ответа, я под испепеляющими взглядами вражеского войска спокойно въехал в ворота крепости, не забыв на прощание помахать им ручкой и закрыть их за собой. Нечего оставлять калитку открытой, когда кругом столько незнакомых людей. Моя миссия на ближайшее время выполнена, теперь бы устоять.

Естественно, мы отыграли у барона еще день, а если быть точным, суммируя все в целом, еще три. Так как в этот раз барон, опасаясь очередного моего финта ушами, разделил свою тысячу на три части, одних заставив переправляться выше по течению, вторых ниже, а третьих отправил на земли Кемгербальда, так сказать, следить за моими телодвижениями. Мне же, само собой, смысла бежать не было. Разве что, рассеяв свой отряд, попытаться поодиночке выходить, но на подобное я не решился, на радость Нуггета, осадившего Руату, в которой засел я.

Было до умопомрачения страшно – кипящий людской котел под стенами Руаты бурлил каким-то диким, многоруким и многоногим чудовищным спрутом, обхватывая нас в кольцо. Одно радовало, крепость была солидной и строилась на века, высота стен была примерно метров шесть, может, семь, а общая площадь замка могла спокойно перекрываться моим легионом по всему периметру. Небольшой пограничный форпост стал нашим вынужденным домом. В нем нам предстоит выжить любой ценой. Пережив, как я думаю, не один штурм, первый из которых захлебнулся тем же вечером, когда один из первых переправившихся отрядов попытался подойти к воротам с самодельным тараном, здоровенным срубленным бревном. Эти горе-вояки мало того что своих потеряли под обстрелом со стены, так и еще ушли не солоно хлебавши, когда я развел прямо у них под ногами кольцо Прая.

Своих легионеров приходилось беречь, так как постоянно бодрствовать я бы не смог, а караулы вовремя меня предупреждали об очередной попытке взять крепость силой. Тогда уже, поднявшись на стену, я пускал в ход свои немногочисленные познания в боевой магии, расшвыривая солдат под стенами, словно тряпичных кукол. Да уж, магия решала, магия заставляла уважительно относиться к себе дикой мощью неподвластных простому человеку энергий. Но был во всей этой истории еще один камешек преткновения, о который я мог расшибить себе лоб, а именно Герхард Доу, прибывший в распоряжение армии Нуггета. Маг-наемник, маг, прошедший курс обучения, маг, который мог меня раскатать вместе со всей этой крепостью, как тесто под блинчик, чего он пока не сделал, думаю, исключительно из-за контракта на охрану Когдейра, а не на ведение боевых действий. Контракт сам по себе стандартный, насколько я понял, он предписывал магу не участвовать в разборках знати, из-за запрета короны внутренние разборки в королевстве строго регламентировались. Но, увы и ах, весь этот закон обходился аристократией на ура, взять хотя бы лимит на численное содержание личных войск, который по сути, но не по бумаге мой оппонент превысил минимум в пять раз. Даже я навскидку уже придумал способ обойти контракт, Нуггету было достаточно лично ринуться на приступ, чтобы маг последовал за ним, блокируя меня от и до. Томительное ожидание неизбежного лишь нервировало, не давая чувствам и душе спокойствия. Для окончательной реализации плана, по моим прикидкам, необходим еще день, не для Гарича с его походом, а для моего безопасного выхода из этой ловушки, в которую я загнал себя сознательно.

– Барон, похоже, начинается. – Семьдесят третий прервал мой завтрак и размышления, заставляя меня бегом подняться на стену, вглядываясь в расположение активизировавшегося противника.

Пехотные полки Когдейра во всеоружии занимали строй, а по полю неспешно, где-то даже с ленцой к замку шел один-единственный человек, совершенно без опаски вышагивая и с праздным любопытством вертя головой по сторонам.

Был он немного толстоват, ростом был чуть выше среднего, совершенно лыс и, что было заметно невооруженным взглядом даже издалека, очень любил украшения, поблескивая на солнце лучиками бликующего металла.

– Барон? – Семьдесят третий кивнул в ту сторону. – Маг?

– Похоже. Предупреди, чтоб народ не делал глупостей, что бы ни случилось. – Я покрутил по сторонам головой. – Слуг срочно пинками гони, чтоб прямо сюда тащили столик, фрукты, снедь разную, напитки, да побогаче, проследи, чтобы из личных баронских припасов.

– Ворота открываем? – Уже спускаясь, спросил он.

– Нет. – Я устало повел плечами. – Пока рано, пусть хотя бы потрудится брови нахмурить, а то как-то несолидно получится.

Получилось более чем солидно, еще на подступах к стене, метров за пятьдесят «Мак» стал писать с мага плетения, укладывая в память узоры. Сам я также внимательно его рассматривал, узнавая часть энергетических компоновок в построении заклинаний любимого мною мага-воздушника Эббуза. Да, именно воздух каким-то замысловатым узлом господин Герхард сейчас вязал силовыми нитями, выставляя как линейно, так и структурно замкнутые блоки задач. Мастер, действительно мастер, никакой цепочки и ниточки, как привык делать я. С таким узором, наверно, не один час придется возиться даже сэру Дако, а уж я так и подавно тут бессилен.

Легкий ветерок качнул волосы у меня на голове, порывом свежести возвестив о том, что маг дошел до контура формирования объекта либо же явления. Господин Герхард неожиданно резким росчерком, словно блоха с собаки, по пологой дуге, но необычайно быстро взвился в воздух этаким метеоритом, с погашением энергии уже на стене, и скакнул в мою сторону.

– Здравствуй, юноша. – Оказавшись в долю секунды мало того что на стене, но и в каких-то нескольких метрах от меня, он заставил вздрогнуть всех, я же от удивления даже невольно подался на пару шагов назад. – Рад видеть перед собой талантливого инициата, который в столь юные годы уже доставляет столько хлопот окружающим.

– Эм-м. – Я учтиво поклонился, пытаясь совладать с растерянностью и испугом. – Вы мне льстите, мастер, какие ж тут хлопоты? Сплошная суета в базарный день. Надеюсь, вы не откажете мне в удовольствии немного перекусить со мной?

– Смело! – Он весело мне подмигнул, потрепав по голове. – А главное, разумно! Молодец, мальчик.

Слуги, пыхтя и краснея, с трудом втащили на стену круглый дубовый столик, тут же накрывая его белоснежной скатертью и сервируя золотыми тарелками, давая нам время внимательней присмотреться друг к другу.

То, что было принято мной за избыток веса, оказалось чистой воды мускулатурой, Герхард Доу был самый натуральный Арнольд Шварцович Негер! Вблизи он внушал невольное уважение мощным размахом грудной клетки и дутыми шарами мышц на руках. Да уж, не говори «гоп», пока маг к тебе не запрыгнет! Толстяк не толстяк, а то, что я принял за бижутерию, вообще оказалось нашитыми стальными бляхами доспеха. Издалека путаницу внес его широкий голубой плащ, скрадывающий нюансы.

– Прошу вас, господин Герхард! – Я жестом предложил ему выбрать место за столом. – День только начался, а вы уже в заботах. Надеюсь, не слишком вас утомил переход к Руате, я так понимаю, вы прибыли вчера вечером?

Ух, а глазищи у него какие – тяжелые, темно-темно карие, знаете, такие, в которых даже черноту зрачка не рассмотреть. С таким в гляделки не поиграешь, у него гляделки получаются в сумме как бы больше.

– Да нет, ничего утомительного. Правда, я изначально подозревал, что ваш капитан – всего лишь приманка, но барон Когдейр слишком самонадеян. – Он уселся за стол, тут же без церемоний отломив себе половину запеченной утки и сграбастав в тарелку кусок еще теплого хлеба. – Хороший ход, барон! Поздравляю, сыграли вы просто замечательно.

Усаживаясь напротив него, я предпочел начать с глиняного горшочка с тушеными грибами, дополняя это жареной колбаской, отдавая также должное свежему хлебу.

– Спасибо, – кивнул ему я, прожевывая.

– С Гердскольдами, конечно, подлый прием вы провернули, натравив их на нас, но, право слово, сделано было тоже мастерски! – Черные бусины глаз внимательно следили за каждым моим действием.

– Как говорится, на войне все способы хороши. – Я постарался не покраснеть от стыда, так как то, что я так мастерски совершил, было сами знаете чем.

– Страшно было в Норвшлице? – Он отложил утку, становясь серьезным.

– До конца жизни хватит. – Я тоже был серьезен, выдерживая его взгляд.

– С Кугерматом смешно получилось. – Он вновь вернул улыбку, опять принимаясь за еду. – А вот Руата – это ошибка.

– Думаете? – Я задумчиво помахал в воздухе куском колбасы. – Мне, наоборот, показалось, что здесь я по-настоящему набрал обороты.

– Хочешь со мной потягаться? – Он даже рассмеялся.

– А что, думаете, не потяну? – Я как бы оценивающе, но меж тем с улыбкой осмотрел его снизу вверх.

– Ты ведь понимаешь, что здесь и сейчас я захватываю крепость и убиваю твоих солдат? – Никакой иронии, холодная констатация.

– Конечно, конечно, дорогой мой господин Герхард! – Я постарался сделать как можно более печальное лицо. – Война, она такая штука, без жертв никак.

– Учти, купить меня также не получится, так что не оскорбляй меня даже мыслью о деньгах. – А ведь ему самому дико интересно, что же я задумал!

– Даже мысли такой не было! – заверил я его. – Даже больше вам скажу: расценив ход наших боевых действий, полностью осознав мощь, выдвинутую против меня, готов без отлагательств приступить к акту капитуляции.

– Сдаешься? – В его голосе проскочила нотка разочарования.

– Конечно, сдаюсь. – Я перешел к травяному сбору, выбирая себе сладкую сдобу. – Надеюсь, вас не затруднит передать барону Когдейру, чтобы он составил акт, по которому мы будем взяты в плен?

– С чего ты взял, что кто-то будет составлять какой-то акт, гарантируя тебе неприкосновенность? – Он откинулся на спинку стула, жалобно скрипнувшего под его весом. – Я просто раскатаю тебя и твоих солдат, не оставив здесь камня на камне.

– О, господин Герхард, вижу, вы бывалый и старый солдат, прошедший не одно поле битвы.

Он поморщился, но проглотил это.

– Но, увы, с этого момента мечи отправляются в ножны. Речь пойдет о деньгах.

– Ты про казну Норвшлица? – кивнул он своим мыслям. – Нуггет вернет ее, взяв тебя в плен.

– Пусть даже так, но вы были не правы в своих заключениях о начале войны. – Я отсалютовал ему чаем.

– Что это значит? – Взгляд стал колючим, он весь подался вперед.

– Это не капитан был приманкой. – Я улыбнулся во все свои зубы, сколько их там уже было. – Думаю, эта информация уже к обеду, может, к вечеру дойдет до вас.