Текст книги "Персона нон грата"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 13
РАЗБОР ПОЛЕТОВ

Мышка, а именно она находилась за рулем «Доджа», какое-то время кружила по сонным кварталам Вильнюса, затем наконец приткнулась в одном из глухих переулков в районе автостанции.

– Та-а-а-к… – протяжно произнес Нестеров, причем тон его не предвещал ничего хорошего прежде всего Слону. – Интер-ресное у нас кино получается…

– Нормальное кино, – сказал Слон, догадавшись, что сейчас получит втык от командира. – Что, и Антон там был? Надо было еще дать ему п…лей!

– С нами дамы, – заметил Нестеров. – Так что попридержи язык! Эта во-первых… А во-вторых, как тебе могло прийти в голову взять с собой на дело Мышку?!

– Ну так… Я ж не знал, что тут такие разборки будут!.. И потом…

Мышка, между прочим, наш штатный сотрудник! Пусть хоть разочек посмотрит, какие у нас с тобой бывают «трудовые будни»…

– Ладно, Слон, я с тобой попозже на эту тему поговорю!

Стас потрепал девушку по плечику.

– А ты молодец, Ирма! Вела себя в этой… заварушке очень достойно…

Но все же испугалась, наверное?

– Да нет, не особенно, – храбро заявила девушка. – У меня с собой вот это было… Вы только не подумайте ничего такого, шеф… я умею обращаться с оружием.

Легонько вздохнув, Нестеров отобрал у нее «макаров».

– Приличной девушке не пристало держать такую хр… такие вещи в руках.

Убедившись, что пистолет поставлен на предохранитель, он передал ствол Слону, а заодно и показал ему кулак.

– Совсем у меня стало плохо с головой, – усмехнувшись, сказал Нестеров. – Как-то не сообразил, что наша… гостья по-литовски не понимает ни слова.

Головина, которую успели освободить от наручников, а также от куска пластыря, нашлепнутого ей на губы, действительно не понимала, о чем говорят остальные трое, но в то же время терпеливо ожидала, когда они обратят на нее внимание.

– Вы в порядке, Анна? – полуобернувшись назад, спросил Нестеров. – Как вы себя чувствуете? Надеюсь, вы узнали меня?

– Да, да, конечно… Спасибо вам большое… Кажется, вы спасли меня от большой беды…

– Пустяки, – скромно сказал Стас. – Вам нужно благодарить не меня, а моих друзей… Ну что ж, господа… Теперь давайте сообща думать, что нам со всем этим делать?

Они выбрались из джипа на свежий воздух. Слон успел в считанные секунды не только спрятать в своей тачке стволы, но и извлечь из какого-то загашника упаковку баночного пива «Карлсборг».

Двоюродные брат и сестра Мажонас и Мажоните учтиво перешли на русский, причем Ирма, о чем Стас давно знал, говорила по-русски чисто, без малейшего акцента, а ее языковому запасу мог бы позавидовать и сам Нестеров.

Стас, держа в ладони банку, вопросительно посмотрел на Головину.

– М-м… – нерешительно протянула она. – Хотя… что-то у меня в горле пересохло…

Стас открыл банку и передал ее рыжеволосой девушке.

– Мышка, ты за рулем! – сказал Слон сестре, когда та протянула руку к последней в упаковке банке.

– У меня тоже, между прочим, пересохло в горле…

– Ладно, как-нибудь доберемся до дому, – беззаботно сказал Слон, передавая Ирме банку.

Заметив, что у Головиной слегка трясутся руки, Римас успокаивающе сказал:

– Да вы не бойтесь… мы вас больше в обиду не дадим.

Стас хотел его одернуть, дескать, Головина пока еще не их клиентка, но сказал другое:

– Знакомьтесь, Анна Алексеевна…

– Зовите меня просто Анна.

– Хорошо, Анна… Итак, вот этого большого парня зовут Римас.

– Отзываюсь также на свое прозвище – Слон, – сказал тот, осторожно пожимая протянутую ему Головиной руку.

– Как истинный представитель своего племени, – продолжил Стас, – он существо хотя и крупное, но доброе.

– Я добренький только для своих, – уточнил Слон.

Стас сокрушенно вздохнул.

– Что-то я не в себе сегодня… Первой, конечно же, надо было представить девушку… Анна, эту героическую особу, вывезшую нас из огня, зовут Ирмой.

Женщины, улыбнувшись друг другу, также обменялись дружеским рукопожатием.

– Я вот о чем думаю, друзья, – оглядывая разом их всех, сказал Нестеров. – Не заявить ли нам в полицию о случившемся? Как вы считаете, Анна?

– Нет, нет… Боже упаси! – сказала та, решительно тряхнув копной своих огненных волос. – В полиции начнутся ненужные расспросы… Меня ведь могут выслать, да?

– К вам, как к потерпевшей, никаких претензий быть не может, – сказал Стас. – Но после того, как полиция снимет ваши показания, вас, Анна, могут убедительно попросить… или же посоветовать… покинуть Литву.

Ради вашей же безопасности.

– Причем так «попросят», хотя и вежливо, что вы вряд ли сможете нашим властям отказать, – добавил Слон.

– Что скажет наш дипломированный юрист? – спросил Нестеров, глядя на Мышку.

– Я согласно со всеми вами, – сказала та. – Бандюганы вряд ли заявят о случившемся в полицию. Будем считать, что мы действовали в целях самозащиты… тем более что обошлось без пострадавших.

– Развели меня сегодня, как последнего лоха, – вздохнула Головина. – Сама во всем виновата, дурочка…

– Со всяким бывает, – дипломатично сказал Нестеров, а брат и сестра покивали головами. – Анна, я уже рассказывал своим друзьям о вашем вчерашнем визите…

– Пожалуйста, помогите мне, – тихо сказала Головина, глядя поочередно на каждого из них, но более всего на Нестерова. – Для меня это вопрос жизни и смерти, моего будущего и будущего моих близких…

В этот момент через приоткрытую дверцу джипа наружу вдруг выбралась… кошка. Она потерлась о брючину Стаса, так же дружественно поприветствовала Слона и Мышку, затем подошла к москвичке и… уселась у ее ног.

– Я вижу, вы решили и Гертруду Францевну с собой на задание прихватить? – иронически произнес Нестеров. – Ну что ж, теперь у нас полный комплект…

– Сам не понимаю, как такое могло получиться. – Слон пожал широченными плечами. – Я даже не заметил, что она запрыгнула в тачку…

Присев на корточки, Головина почесала кошку за ушком. Та на удивление благосклонно приняла ее ласки… Но все же спустя короткое время, чтобы не давать повода хозяину для ревности, чинно удалилась, прыгнув обратно в машину.

– Мой «Чероки» стоит на стоянке… и пусть себе стоит до утра, – задумчиво произнес Стас Нестеров. – Полагаю, Анна, вам этой ночью в «Нерингу» лучше не возвращаться… Поступим, значит, таким образом…

Сейчас мы поедем на квартиру к Римасу и Ирме, а уже там, в безопасном месте, детально обсудим наши ближайшие планы.

Глава 14
МНОГОЕ В НЕМНОГИХ СЛОВАХ

Иван Шевцов, директор компании «ТК-Балтия Ойл», прибалтийской «дочки» Тюменского нефтегазового концерна, планировал весь четверговый рабочий день провести в Бутинге, где на границе Литвы и Латвии функционирует крупный морской нефтетерминал. Цель этой поездки была двоякая: во-первых, вчера под погрузку был подан новехонький танкер, пополнивший покамест сравнительно небольшой по тоннажу наливной флот Концерна, так что Шевцову, как представителю «тюменских», сам бог велел при этом отметиться; а во-вторых, он счел полезным для себя в канун приближающейся даты финальных переговоров по покупке акций «Мажейкю Ойл» еще раз лично посетить такое мощное и жизненно важное подразделение этой компании, как возведенный в девяностых годах Бутингский нефтетерминал.

Однако телефонный звонок из Вильнюса, из собственного офиса, где в отсутствие Шевцова за старшего оставался его заместитель Игнашевич, заставил Ивана Николаевича несколько сократить свой деловой визит на балтийское побережье и уже в половине второго пополудни выехать в литовскую столицу…

– Что у тебя стряслось, Павел? – поинтересовался Шевцов, входя в кабинет своего зама. – Почему ты вдруг решил сорвать меня с важного мероприятия?

– Вовсе не «вдруг», – сказал тот, – а по архиважному, как мне сдается, поводу…

Игнашевич, сухощавый шатен лет тридцати восьми, открыл верхний ящик своего стола, вытащил оттуда большой конверт из плотной крафтовой бумаги, какие обычно используются для отправки по почте либо с нарочным деловой корреспонденции, зачем-то взвесил его в руке и лишь после этого передвинул его через весь стол Шевцову.

– Вот, Иван Николаич, полюбуйся, что за… бандерольку нам с курьером прислали! По телефону я как-то не решился тебе всего сказать… Да и с нашими московскими коллегами на эту тему пока не говорил; потому что один я, в твое отсутствие, решать подобные вопросы не уполномочен…

Шевцов взял со стола пакет. На лицевой стороне конверта, там, где обычно помещается адрес и другие данные получателя, содержалась следующая надпись, сделанная на русском языке, от руки, тонким черным фломастером или же перьевой ручкой, ровными печатными буквами:

СТРОГО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО

ЛИЧНО В РУКИ

ГЕНДИРЕКТОРУ КОМПАНИИ «ТК-БАЛТИЯ ОЙЛ»

Г-НУ ШЕВЦОВУ И.Н.

(В ОТСУТСТВИЕ ДИРЕКТОРА ПЕРЕДАТЬ ПАКЕТ Г-НУ ИГНАШЕВИЧУ П.В.)

В качестве отправителя значилась некая фирма «ЗАО «ИНВИСТИГЭЙШН ЛТД», г. Вильнюс, Литовская Республика, причем точный ее адрес, служебный телефон или хотя бы электронный адрес на конверте указаны не были.

Внутри конверта обнаружилась нетолстая пачка бумаг, листов двадцать пять или тридцать, скрепленных в левом верхнем углу обычной канцелярской скрепкой. Там же, под скрепкой, поверх других бумаг, была помещена сопроводительная записка, содержащая в себе следующий текст:

УВАЖАЕМЫЕ ГОСПОДА!

Согласно нашей информации, полученной как из правительственных, так и корпоративных источников, на 1–2 марта с.г. запланированы трехсторонние переговоры между правительством ЛР, американской компанией «Джильямс Интернэшнл» и российским Тюменским концерном в связи с намечающейся сделкой по компании «Мажейкю Ойл».

Нам также хорошо известен порядок цифр по данной сделке и перечень требований к российской стороне как к будущему оператору (либо со-оператору) предприятия «Мажейкю Ойл», включая сюда технические кредиты на модернизацию Мажейкяйского нефтеперерабатывающего завода и соглашение по фиксированным поставкам российской сырой нефти на срок до 2010 года.

Ваша компания, оперирующая в странах Балтийского региона, является «дочкой» Тюменского нефтегазового концерна, имеющего, по нашим сведениям, наибольшие шансы среди других крупных российских игроков выйти на заключение сделки по «доприватизации» компании «Мажейкю Ойл», что позволило бы, образно выражаясь, в скором будущем оседлать «прибалтийскую трубу». Вопрос, казалось бы, лишь в согласовании финансовых условий сделки по покупке крупного пакета акций (30–40 %) Вашей материнской компанией…

В свою очередь, нами накоплено огромное количество информации по интересующей Вас теме конфиденциального характера, включая сюда копии большого количества (всего более полусотни единиц) внутренних документов компании «Мажейкю Ойл», которая находится в данный момент под управлением американских менеджеров из «Джильямс Интернэшнл». Так, например, мы располагаем целым рядом доказательств того, что внешний «предпродажный» аудит, осуществленный международной фирмой «АНДЕРСЕН ЭНД ПАРТНЭРС» (официальный документ от 15 января с.г., представленный правительству ЛР и фигурировавший в ходе недавних переговоров литовских чиновников и 1-го вице-президента Тюменского концерна г-на Решетовского), в значительной степенине отражает истинного положения дел в терпящей в последние месяцы значительные убыткикомпании «Мажейкю Ойл»…

Мы готовы, при условии конфиденциальности и полного соблюдения наших интересов, передать через Вас либо через рекомендованное Вами лицо в распоряжение высшего менеджмента Тюменского нефтегазового концерна целиком всю накопленную нами базу данных по состоянию дел в «Мажейкю Ойл» и родственных этой компании структурах, о специфике деятельности в Прибалтике менеджеров из «Джильямса», а также компрматериалы на большинство из уже известных Вам лиц, включая сюда бывших и действующих крупных чиновников, а также на некоторых крупных чинов из литовских силовых структур, осуществляющих «крышевание» по своей линии литовских и американских бизнесменов, завязанных на компанию «Мажейкю Ойл».

Со стопроцентной уверенностью гарантируем, что Ваша материнская компания, вооруженная добытой нами исчерпывающей информацией об истинном положении дел в Прибалтийском ТЭК, сможет весьма значительно выиграть– если угодно, сэкономить финансовые ресурсы – в ходе запланированных на начало марта переговоров по «Мажейкю Ойл». В данном случае речь идет о десятках миллионов долларов, а возможно, учитывая долговременный характер готовящегося к подписанию соглашения, даже о гораздо больших суммах.

По некоторым причинам, характер которых Вам должен быть понятен, мы не хотели бы «светиться» в такого рода делах. Полагаем, это и не в Ваших интересах. Но в наших общих интересах заключить негласную взаимовыгодную сделку, что позволит Вашей компании за минимальную цену приобрести акции «Мажейкю Ойл», а нам найти хорошего покупателя на наш «товар».

Место и время первого контакта мы сообщим уже в ближайшие часы.

P.S. В доказательство нашей состоятельности предлагаем Вашему вниманию копии некоторых подлинных документов, приведенных здесь, в интересах будущего торга, отдельными фрагментами…

С уважением

ЗАО «ИНВИСТИГЭЙШН ЛТД»

Прочтя послание, Шевцов в течение нескольких минут бегло ознакомился с пачкой ксерокопий, обращая внимание на шапки документов внутреннего делопроизводства компании «Мажейкю Ойл». Неизвестные представили лишь первые страницы приказов, договоров, платежек… В конверте хранились начальные страницы нескольких «боковиков» [8]8
  «Боковик» – договор, прикрывающий и обеспечивающий расчеты фирмы с посредником (посредниками), популярный атрибут теневого, или «серого» бизнеса.


[Закрыть], каковые, судя по всему, нынешний менеджмент «Мажейкю Ойл» заключал в обход местного законодательства со «своими фирмами», в которых работали свои люди. А также фрагмент освидетельствования голландскими специалистами то ли какого-то отрезка, то ли перегонной станции Биржайского трубопровода, выдержка из платежной ведомости, в которой фигурировали знакомые им обоим американские и литовские менеджеры, и, наконец, кусок записанной под стенограмму беседы вице-президента Концерна Решетовского с вице-премьером по линии ТЭК Литвы, состоявшейся чуть более двух месяцев тому назад (почти все документы составлены на английском языке).

– Та-а-ак… – протяжно произнес Шевцов. – Теперь давай-ка, Паша, излагай все по порядку.

– Пакет доставили в полдень, плюс-минус несколько минут, – сказал Игнашевич. – Курьер, по словам секретарши, парень лет двадцати пяти или чуть постарше… Скорее всего литовец, хотя говорил с ней по-русски. Поскольку наш охранник отсутствовал…

– Правильно, он ездил со мной в Бутинге. – …то расспросить этого курьера как-то поподробнее никто не догадался.

– Дальше.

– Секретарша, согласно внутренним правилам, вскрыла этот пакет.

Убедившись, что в конверте какие-то деловые бумаги на английском, она принесла его мне… Кстати, ты обратил внимание, Николаич, на название фирмы… «Инвистигэйшн ЛТД»? – »Инвистигэйшн» по-английски означает «расследование», – отозвался Шевцов. – Странное, однако, название для литовской фирмы… Может, это какое-то местное сыскное агентство?

Игнашевич отрицательно покачал головой.

– Я сверился с полным реестром литовских фирм и ничего похожего там не обнаружил. Пролистал «йелоу пейдж» по Вильнюсу, но тоже безрезультатно…

– Значит, они решили воспользоваться вымышленным названием. Причем в самом этом названии заключен как бы скрытый намек…

– И вот тут, – продолжил зам, – пока я листал эти подброшенные нам бумаги и морщил лоб, пытаясь сообразить, что это все может означать, эти самые «исследователи», которые то ли хотят спровоцировать нас на что-то, то ли в самом деле надеются впарить нам какие-то серьезные документы, вдруг дали о себе знать…

– Телефонным звонком? – догадался Шевцов.

Игнашевич, энергично кивнув головой, тут же включил на воспроизведение миниатюрный магнитофон, состыкованный с его служебным телефаксом.

– Добрый день, – донесся из динамика глуховатый мужской голос. – Я разговариваю с господином Игнашевичем?

– Да, Игнашевич у телефона.

– Вас беспокоят из фирмы «Инвистигэйшн ЛТД». Сегодня вы должны были получить пакет с бумагами…

– М-м… я пока не очень понимаю…

– Вы уже успели ознакомиться с содержимым доставленного вам пакета?

– А кто вы, собственно, такой? Как, говорите, называется ваша фирма?

– Не суть важно… Важнее другое: в скором будущем мы можем стать хорошими партнерами.

– Послушайте… Вы не могли бы выражаться яснее?!

– Пожалуйста… Если вас заинтересовало наше предложение… а оно не могло вас не заинтересовать… то приходите сегодня, ровно в шесть вечера, в Национальный дворец выставок… Знаете, конечно, здание почти напротив вашего офиса… Кроме вашего шефа или вас, господин Игнашевич, ни с кем более разговаривать я не стану… Когда явитесь во Дворец, расположитесь либо в кафе, либо пройдите в экспозиционный зал… ну а там к вам подойдут…

– Нет, не понимаю… Почему я… или мой шеф… должен с вами встречаться?

– Объясняю, – сухо сказал незнакомец. – Если вы не явитесь на назначенное вам рандеву, то наш «товар» будет продан другому российскому «купцу», вашему конкуренту… А вам, господа, придется объяснять своему московскому начальству, по какой причине вы проворонили столь выгодную сделку.

Когда они закончили прослушивать запись телефонного разговора, Игнашевич выщелкнул из магнитофона микрокассету и вложил ее в пакет, лежащий на столе перед начальником.

– Как тебе это понравилось, Николаич? – спросил он.

– Смахивает на разговор глухого с немым, – хмыкнул Шевцов.

– А что было делать? Наш разговор могли писать…

– Очень даже запросто. Я думаю, Паша, что ты правильно повел себя в этой непростой ситуации.

Шевцов бросил взгляд на наручные часы.

– На шесть вечера назначено?

– Да. Времени у нас осталось – час с четвертью на раздумья.

Они обменялись красноречивыми взглядами. Неплохо было бы посоветоваться с московским начальством. Но разговоры на подобные темы по телефону, мягко говоря, не приветствуются – их разговоры могут стать достоянием чужих ушей. Вот и приходится Игнашевичу едва ли не каждый третий день летать в Москву и обратно, выполняя роль курьера в эти горячие для «тюменских» денечки…

Да, времени у них в обрез. Так что придется действовать – или, наоборот, бездействовать – на свой страх и риск.

– Это может быть подстава, Паша…

– А если нет? – Игнашевич бросил на начальника пристальный взгляд. – Прибалты сами заинтересованы в том, чтобы кто-то своими инвестициями поднял их Мажейкяй, который американцы скоро доведут до ручки… Плюс – гарантированные поставки сырой нефти…

– Но есть и такие, – возразил ему Шевцов, – кто не хочет нас сюда пускать. Во всяком случае, до наступления осени, а то и до Нового года… И мы с тобой знаем, что кое-кто из местных спецслужб хорошо кормится возле менеджмента «Мажейкю Ойл», хотя сама компания сейчас терпит крупные убытки… Ты обратил внимание на фрагмент платежки за ноябрь? Четыре высших менеджера получили вместе с бонусами от трехсот до четырехсот тысяч долларов! В месяц! Остальные, надо полагать, тоже получают повышенные против ранее оговоренных оклады…

– Наши топ-менеджеры намного круче зарабатывают, – пожал плечами Игнашевич.

– Не о том речь… Мажейкяй сейчас работает без прибыли и даже пошел в «минуса». Откуда, спрашивается, взялись все эти «бонусы»?! Нынешние менеджеры уверяют, что у них все прозрачно… Я вот интересовался…

Зарплаты у них, то, что они сообщают литовским властям, тысяч по тридцать-сорок в месяц… А тут что выходит? Они себе как-то накручивают раз эдак в десять поболее, если верить подброшенным нам документам! И это, надо полагать, еще не все их «шалости»…

– Гм… У каждой фирмы, Николаич, своя бухгалтерия.

– Согласен! Но мы не продаем свою компанию, верно?! Мы постепенно увеличиваем капитализацию, а не разбазариваем активы налево и направо…

– Но с покупкой «Мажейкю Ойл», кажется, вопрос практически решен…

– Практически решен, – как эхо повторил Шевцов. – Вопрос только в том, чтобы не ошибиться в цене…

Шевцов, откинувшись на спинку кресла, на какое-то время погрузился в глубокие размышления.

Без санкции руководства он не имел права участвовать в мероприятиях, подобных тому, что предлагают им с Игнашевичем некие «инвистигейторы».

Особенно после того случая, не получившего объяснения до сей поры, когда в один день бесследно исчезли литовский бизнесмен Пошкус и прибывший в Вильнюс для переговоров с ним топ-менеджер Концерна Вадим Сергачев.

Пошкус действительно мог располагать очень важной информацией о положении дел в «Мажейкю Ойл», которая, попади она в руки «тюменских», помогла бы им значительно – возможно, даже на несколько десятков миллионов долларов – скостить цену за их приход в «Мажейкю Ойл». Тут есть одна хитрая фишка, которую, кроме Сергачева и Шевцова, не просекало поначалу даже высшее руководство Концерна… Примерно с полгода назад Пошкус через подконтрольный ему инвестиционный фонд купил небольшое количество акций «Мажейкю Ойл», какие-то доли процента от их общего количества (всего в руках мелких акционеров находится сейчас около восьми процентов акций; двадцать восемь у «Джильямса», остальными акциями пока владеет литовское государство).

Обретя статус акционера, он, основываясь на правовых нормах, тут же потребовал от руководства «Мажейкю Ойл», от которого даже правительство – хотя на то есть свои причины – ни черта не может добиться, немедленно предоставить ему исчерпывающую информацию о положении дел в компании. Пригрозив, в случае непредоставления ему такого рода сведений, немедленно подать на менеджмент компании в суд… Ну а после того, как он добился желаемого, у Пошкуса, обладающего давними и крепкими связями среди сотрудников ТЭК и того же Мажейкяйского НПЗ, появилась возможность сравнивать и делать кое-какие выводы… «Самое любопытное, – подумал Шевцов, – что «инвистигейторы», если, конечно, вся эта история не подстава, собираются, кажется, сделать то же самое, что надеялся осуществить не так давно Пошкус. То есть подсобрать «матерьяльчик» на интересную и важную для русских нефтяников тему, а затем выгодно сбыть свой товар за деньги или за какие-нибудь преференции в недалеком будущем…» – Всякая самодеятельность нам запрещена, Павел, – наконец изрек гендиректор фирмы «ТК-Балтия Ойл». – Так что собирайся и вылетай первым же рейсом в Москву, за инструкциями… Потому что лично я после известного тебе ЧП ни на какие «тайные свидания» отправляться не собираюсь.