Текст книги "Чужой (СИ)"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 11

Село Льяново ничем особенным не знаменито. Во времена «совка» это было обычное подмосковное село, территориально принадлежащее к Солнечногорскому району Московской области. Согласно переписи тысяча девятьсот восемьдесят девятого года в нем проживало семьсот тридцать два жителя. Потом наступили времена реформ, жизнь становилась «все лучше, все веселее». Совхоз распустили, земельные паи были выкуплены какими то господами. У которых другие господа откупили сельхозугодия. А затем, в конце девяностых, и тех, и других то ли застрелили, то ли посадили. Полная неразбериха среди «хозяйствующих субъектов», какие то застарелые конфликты и претензии, мешали предприимчивым людям прийти в эту местность, вложить деньги в строительство коттеджей и инфраструктуру. От этой развеселой жизни деревня на рубеже третьего тысячелетия почти обезлюдела. На выходные приезжали те, кто купили дома под дачи, а в будние дни жизнь здесь почти замирала. Работы в селе не было – вообще никакой. Идти работать продавцом в небольшой деревянный магазинчик – вот и все предложение. В соседнем поселке Менделеево с работой тоже туго. Но зато ее полно в Москве, а также в Зеленограде и в других подмосковных городах.

В начале двухтысячных в Льяново появились какие то предприимчивые люди, чья внешность выдавала в них южан, выходцев из одной некогда братской среднеазиатской республики. В центре села еще в начале шестидесятых для нужд крупного НИИ, чьи научные корпуса расположены километрах в четырех от Льяново, были построены три пятиэтажных дома. В этих серых панельных домах разместились общежития семейного типа, так называемые «малосемейки». Здания ни разу не ремонтировались и уже к началу двадцать первого века представляли из себя довольно жалкое зрелище. Эти строения были объявлены аварийным, идущим под снос жильем. Поскольку жилье считалось «ведомственным», а институт, имевший на своем балансе эти дома, сменил вывеску и поменял не только профиль, но и состав учредителей, то жильцов попросили с вещами на выход. Собственно, на этом, пожалуй, история трех серых строений, расположенных в центре подмосковной деревни подошла бы к своему концу – эти здания либо снесли бы, либо голые кирпичные коробки ожидали прихода инвесторов, которые бы взяли расходы по очистке территории на себя. Однако, произошло другое. На здания положили глаз те самые предприимчивые господа. Вскоре в деревне начали происходить два прямо противоположных процесса. Из Льяново стали уезжать коренные жители – из числа самых стойких. У тех, кто ничего не понял после визита посредников, просто напросто горели их дома, преимущественно – деревянные…

Одновременно с исходом местных жителей, в деревне появились «мигранты». Одно время в этих самых трех бывших «малосемейках» проживали турецкие строители, которые трудились в Морозовке или в других ближних населенных пунктах, там, где кипело строительство, где возводились корпуса элитных пансионатов и коттеджных поселков. Потом они куда то исчезли… А вместо них Льяново заполонили выходцы из Таджикистана. По видимому, работодателям и «крышующим» структурам была даже выгодна такая концентрация гастарбайтеров в одном месте. Проживают они почти все в тех самых аварийных зданиях, причем теснятся по три четыре, а иногда и по пять душ в небольших комнатушках. Рано утром их автобусами развозят на стройплощадки, а привозят обратно уже в темноте. В те дни, когда из за праздников работы приостанавливаются, когда выдается выходной, эти люди, преимущественно мужчины молодого и среднего возрастов, бесцельно слоняются по деревне, не зная чем себя занять. Иногда устраивают футбольный матч на местном «стадионе», а чаще всего собираются в кучки и либо сидят на корточках, либо бродят по улочкам, пугая своим гортанным выговором оставшихся в селе «коренных».

В связи с обострившейся обстановкой, в связи с нападениями на «мигрантов», за которыми – вне всяких сомнений – стоят радикальные националистические организации, объединяющие в своих рядах скинхедов и откровенных фашистов, в Льяново – это произошло уже в пятницу – резко увеличилось «население». Тех, кто проживал по трое четверо в комнате, попросили уплотниться… И если в обычные дни здесь «квартирует» около четырех сотен гастарбайтеров, выходцев из Таджикистана, то в ночь с субботы на воскресенье их количество увеличилось как минимум вдвое за счет тех, кто ранее проживал непосредственно на территориях рынков или на строительных объектах. Ио есть – в потенциально опасных в связи с участившимися нападениями местах.

И последнее. Именно здесь, на окраине Льяново, братья Искандаровы, Парвиз и Ашур, возвели на выкупленной ими земле два четырехэтажных особняка из красного кирпича с многочисленными хозпостройками. «Дворцы», к которым ведет дорога с прекрасным свежеуложенным асфальтным покрытием, окружены высокой стеной, а сами эти объекты денно и нощно охраняются сотрудниками одного из зеленоградских ЧОПов…

Серые бетонные пятиэтажки, если посмотреть на них с высоты птичьего полета, построены так, что вместе напоминают перевернутую букву «П». Лишь одно из строений глядит фасадом на «центральную» улицу Льяново. Два же других здания развернуты к улице перпендикулярно, торцами.

Паук бросил взгляд на фосфоресцирующий циферблат часов. До наступления полуночи осталось каких пять минут. А это означает, что все у них идет строго по графику. Что акция покамест проходит успешно, без каких либо накладок.

Фургон свернул у торца ближнего здания и покатил во двор…

Третьей машины пока не было видно: «десятка», на борту которой находится Вольф, словно растворилась в ночи.

В «среднем» здании лишь у двух парадных горят тусклые светильники; даже на лестничных площадках, судя по темным окнам, отключено дежурное освещение. По видимому, хозяева этих объектов настолько скупы, что экономят электроэнергию. А может, это прежние жильцы срезали проводку и раскурочили щиты… Кто знает. Но факт есть факт: ни в одном из окон ни этого, ни двух смежных зданий не было света.

– Димон, видишь тачку возле подъезда?! Приткнись у них строго по корме! Бери «калаш»! Там полный рожок, я проверил! Все, можно шуметь! И даже нужно! Приготовься, Краснов… начинаем работать, мля!!

Защитного окраса УАЗ свернул на площадку перед «средним» зданием. Здесь стоит с полдюжины разнокалиберных легковушек, но лишь один транспорт привлек внимание Паука (а заодно – и Краснова). А именно: внедорожник «suzuki» с плафоном на крыше и нанесенными на дверцах эмблемами одного из местных зеленоградских «чопов».

Двое парней, на которых красуется армейская полевая форма, одновременно выбрались из УАЗа.

Возле «сузуки», ближе к передку, стоит какой то невысокий худощавый парень, экипированный в пятнистые брюки и простеганный свитер с эмблемой ЧОПа на груди. На поясе у него: справа кобура с пистолетом, а на левом боку, в чехольчике, мобильный телефон…

Он, кажется, так и не успел толком сообразить, что это за люди тут нарисовались – в армейском прикиде, один с пистолетом, а другой с «калашом».

Он даже тлеющую сигарету не успел выронить из пальцев, так неожиданно и так быстро все произошло!

Паук поднял ствол на уровень груди ничего не подозревающего парня… Краснов еще в машине снял «калаш» с предохранителя и передернул затвор. «Пан или пропал!..» – промелькнуло в его голове. И одновременно с этой мыслью он, развернувшись на каблуках, нажал на спуск.

Из за нервов он выпустил по своему «напарнику» длиннющую очередь! Паука этим свинцовым вихрем отбросило на несколько метров: он упал спиной на вытоптанную землю, где некогда, наверное, была клумба или что то в этом роде…

На одной из припаркованных перед общежитием легковушек сработала охранная сигнализация. Ну вот, началась «веселуха»: сначала автоматная очередь, а потом эти пронзительные звуки «сигналки»!

Краснов направил автомат на «секьюрити», который, кажется, впал в состояние полной прострации.

– Ты кто?! – спросил он.

– Э э э… Толя. Анатолий, то есть.

– Ты один тут дежуришь? Нет? Где твои напарники?!

Парень присел… ну ровно тебе заяц, приготовившийся «спорснуть», задать стрекача.

– А ну стой! Я т те убегу!!! Мне помощь нужна, ясно?!!!

Охранник, кажется, по прежнему не врубался, что вокруг него происходит. Он не понимал, что именно от него нужно этому парню в сержантской форме с автоматом в руках.

– Быстро Толя! Соображай, мать твою!! А то убьют и тебя… и меня тоже!!!!! Где твои коллеги? У тебя рация есть? А мобила? Надо срочно связаться с… да хоть с вашим оператором! Надо сделать сообщение, что… что… – Краснов сам едва не захлебнулся от потока слов, так что вынужден был сделать секундную паузу. – Что э т о – реальное нападение! Что здесь, в Льяново… должен… должен произойти т е р а к т!!!!!

Топор припарковал грузовой фургон во дворе, на который выходят окна всех трех пятиэтажек.

Таков был приказ их старшего – Вольфа. Человека, который, как думали соратники, в чем они были полностью уверенны, держит нити операции целиком в своих руках.

Еще раньше, когда они пересекли «ленинградку» и выехали на льяновское шоссе, Шульц принялся взламывать коротким заостренным ломиком крышку заветного ящика.

Когда они на короткое время притормозили возле поворота на Льяново, дожидаясь, пока двое соратников, Паук и Краснов, разберутся с дежурящими на въезде в село «дэпэсниками», Шульц извлек из ящика оружие и запасные обоймы…

К тому моменту, когда Топор направил грузовой фургон марки «Фольксваген» в проезд между двумя серыми панельными домами, Шульц вскрыл и второй ящик, в котором были упакованы бутылки с «коктейлем Молотова».

Все трое дружно покинули салон фургона. Шулепин оставил задний люк открытым. Забросив «калаш» за спину, он извлек из ящика – берясь за горлышки с свисающими наружу «запалами» – две бутыли и передал их Мяснику.

В этот момент прогремела автоматная очередь! Стреляли с другой стороны «среднего» дома, оттуда, где должны были действовать Паук и Краснов!..

– Ну все… началось!!! – крикнул кто то из братьев. – Понеслись, славяне!!!!!!

Шульц торопливо выдернул из ящика следующие две бутылки – эти взял Топор. Он вытащил из ящика оставшиеся две емкости и, прижав их одной рукой к животу, другой закрыл задние дверки фургона.

Он еще только бежал к дальнему подъезду одного из этих кажущихся вымершими зданий, когда Топор, щелкнув зажигалкой, подпалил фитиль, размахнулся и швырнул бутылку с горючкой в одно из окон первого этажа!..

– Слава России!! Бей черножопых!! Мочи!!! Жги!!!!!!

Охранник все еще находился в ступоре. Скорее всего, не верил, что этот парень, только что сваливший очередью из «калашникова» другого военного, офицера, сохранит ему жизнь. Он не верил, что перед ним не дезертир, не какой нибудь сумасшедший «контрабас», слинявший из части с оружием. И что слова того о нападении, и самое тревожное из прозвучавших слов – т е р а к т, это – отнюдь не пустые угрозы…

– Я вижу, у тебя есть сотовый?! Это рабочая мобила, или личная?! Да что ж ты… Дай сюда! – скомандовал Краснов. – Разблокируй! Живо, Толя! Каждая секунда на счету!!!

Тот достал из чехольчика сотовый, разлочил и передал его «сержанту». Они одновременно услышали какой то странный шум, как будто разом зашептались, заговорили приглушенно десятки… нет, сотни голосов! Они, эти голоса, сливались в один общий слитный звук… Все это напоминало подземный гул, который бывает слышен за несколько мгновений до разлома земной коры, за секунды до первых толчков разрушительного землетрясения.

Краснова живо представил себе, что случится, если загорятся «файеры» и следом начнется паника! Он представил себе, что может произойти, если все эти люди, которыми набита битком любая из комнат, все эти десятки, сотни молодых мужчин, ютящихся в комнатушках «малосемеек», попытаются разом выбраться из тесных панельных коробок!

Да еще в полной темноте!

Это ж сколько народа будет изувечено?! Скольких затопчут насмерть?

Но и ему, Краснову, в таком случае не поздоровится: хотя у него и «калаш», это его вряд ли спасет – затопчут, разорвут в клочья!

Он едва удержался, чтобы не запрыгнуть в УАЗ и не дать по газам – пока еще сохраняется возможность уехать отсюда живым и здоровым!.. «Фургон?! Что там, в этом микроавтобусе? Туда загрузили какие то мешки и ящики… Почему его поставили не возле «среднего» здания, а и м е н н о во внутреннем дворе? Там, куда выходят окна всех трех этих зданий? Неужели…»

Его прошиб холодный пот. На него снизошло озарение… его «пробило» наконец!

Он то поначалу думал, что все ограничится швырянием бутылок с «горючкой» в окна. И, на крайняк, стрельбой по фасадам, чтобы вызвать тем самым еще большую панику среди собранных здесь «чужаков»!

Как он раньше не допер, что в этом фургоне… что в нем… Хотя, почему это «не допер»? Он же сам пару минут назад произнес это так удивившее и напугавшее его самого слово – теракт.

– Толя! – заорал он дурным голосом. – В твоей тачке есть рация?

– Рация? Есть… а что?

– Передай по рации своим… Пусть свяжутся с милицией! А еще лучше – сразу с «антитеррором»!! Скажешь… в Льяново… возле общежитий, где проживают гастарбайтеры… стоит фургон со взрывчаткой!!!!!!!

Парень, видимо, наконец понял, что происходит нечто экстраординарное, просто из ряда вон. Он резво нырнул в салон своего служебного внедорожника, рванул из паза микрофон, включил рацию…

Краснов не стал дожидаться, чем закончатся его переговоры с оператором и прочими инстанциями! Он стал набирать на реквизированном у секьюрити сотовом номер телефона… Андрея Сергеевича!

Пошли длинные гудки.

Краснов, прижимая трубку к уху левой рукой и с автоматом в правой, стал смещаться к торцу здания: из за дома, со стороны внутреннего двора стали доноситься какие то шумы, какие то громкие выкрики…

На пятом или шестом гудке в трубке прозвучал мужской голос.

– Слушаю!

– Андрей Сергеевич! – заорал в трубку Краснов. – Это я, Дмитрий!!! Вы меня слышите? Хорошо слышите?

– Краснов? Слышу тебя нормально, – сухо произнесли на другом конце линии. – А ты, кстати, в курсе, сколько сейчас времени?

– Андрей… товарищ подполковник!!!! Я сейчас в Льяново… тут т а к о е творится!!!

– О чем это ты? Послушай… ты что, пьян?

– Я трезв, как стекло!! – голова у Краснова, кстати, раскалывалась после вчерашнего «загула», но он решил для краткости опустить этот момент. – Повторяю: я сейчас в селе Льяново!! Это… это где то недалеко от Зеленограда… мы «ленинградку» переезжали!!

– Объясни толком, что происходит?! Ничего пока не понимаю!

Краснов выскочил в прогал между зданиями. В одном из них, в том, что развернуто торцом к «центральной» улице и нахоится правее от «среднего» дома, в окнах первого этажа – как минимум в трех! – уже полыхало пламя!

Прогремела автоматная очередь: это кто то из братьев Мясоедовых стеганул по ближнему к Краснову парадному! Оттуда попытались было выбежать несколько человек! Двое или трое из них остались лежать у парадного!.. Еще очередь! И еще!!

Краснов пригнулся и взял чуть левее – чтобы его самого не зацепил «дружественный» огонь!

Начиналось, кажется, то, чего он более всего опасался! Эти отморозы, побросав в окна первых этажей всех трех строений бутылки с зажигательной смесью, теперь садили из своих «калашей» по парадным!

Теперь уже кричали, кажется, повсюду! Краснов вспомнил про оборванный разговор и вновь поднес мобильник к уху.

– Дмитрий?! Краснов?!!!!!

– Здесь я… Извините, пришлось чуть отвлечься!

– Что там у вас происходит?! – на этот раз тон у собеседника был встревоженным.

– Что это за звуки… похоже на автоматные очереди?

– Это и есть автоматные очереди! – рявкнул Краснов. – Я же говорю – нападение на Льяново!!! Здесь мочилово идет, Андрей!! На мигрантов напали! На их общаги! Я тут один, млин… не знаю, что делать!! Они привезли с собой фургон… в нем какие то мешки и ящики!!! Нужна подмога!! Ментов убили на подъезде к селу!! Я один не справлюсь!!! Так что звоните вашим… пусть шлют… Сюда, в Льяново! Срррочно!!! Спецназ!!!!!!!!!

Связь вдруг прервалась. Краснов так и не понял, сам ли случайно нажал на отбой, или это Андрей решил оборвать разговор. Вполне возможен и второй вариант. Родственник, работающий в органах госбезопасности, в одном из самых крутых – да нет, в с а м о м крутом – подразделении, вполне мог подумать, что двоюродный братец его жены Елены либо пьян в лоскуты и «гонит» какую то чушь, либо… Либо он сумасшедший, вроде их родственника Коли Николаши.

– Ах ты… мать твою!!

Его восклицание относилась разом и к тому, что прервалась связь с Андреем, и к другому – что происходило у него на глазах во внутреннем дворе этих трех серых пятиэтажек.

Он увидел, как кто то из Мясоедовых – в этой адской суматохе сложно было понять, Топор это или Мясник, к тому же они очень похожи внешне – выпустил длинную очередь по людям! А именно, по тем, кто пытались вырваться из здания через парадное «малосемейки»!

Краснов едва не врезался в другого брата – тот бежал от другого дома!

– Димон?! – заорал тот в полный голос. – Ты?!! Отходим, мля! Ну все, писец и м!! Слава России!!!

Краснов ощутил в себе такой прилив ярости, что сделал то, чего даже сам не ожидал: схватил свой «калаш» двумя руками за дульную часть и со всего маху… обрушил приклад на голову бритоголового верзилы!!

Тот рухнул, выронив автомат!

«Ключи от фургона?! Нельзя оставлять здесь микроавтобус!! Но без ключей… как же я его заведу?!!»

Краснов, признаться, и сам порой не понимал, чей это голос периодически звучит в его ушах. Кто это с ним говорит: сам ли он, его вторая половина, его внутренний голос? Или это какие то потусторонние силы, о наличии которых он прежде не подозревал, отдают ему столь необычным способом приказы, которые он тут же бросается исполнять?..

Он присел на корточки возле человека, которому только что раскроил череп. Залез в карман его джинсов… есть! Брелок с ключами… есть! нашлись ключи!!!!

Вскочил на ноги и уже не обращая внимание ни на что, ни на стрельбу, ни на пламя, выбивающееся из окон ближнего к нему здания, ни на чьи то крики и проклятия на чужом языке, рванул что есть сил в направлении фургона!

Перебросил автомат на спину, воткнул ключ в отверстие… Распахнул дверцу, одним махом взобрался на переднее сидение! Вставил ключ в замок зажигания… Звук заработавшего движка показался ему чем то сродни сладкого пения райских дев!

Он уже выруливал из двора, как вдруг по кабине стегнула автоматная очередь!

Послышался хруст стекла, что то больно ударило по правой голени… Еще одна очередь, выпущенная, как показалось, прямо в лицо! Армейский головной убор с головы словно ветром сдуло! И по уху крепко досталось!! Он переключил скорости и вдавил педаль газа в пол!! В прогале между двумя зданиями, как раз там, где проезд, рядом с телом своего брата высилась фигура одного из Мясоедовых, то ли Топора, то ли Мясника! Именно он, вскинув автомат и распялив рот в беззвучном – как казалось – крике, стрелял по фургону, по человеку, сидящему за рулем!

Краснов так и не пригнулся, он вел машину с широко открытыми глазами. Фургон своей левой скулой сбил, отбросил в сторону парня с автоматом, который до конца пытался остановить транспорт, пусть даже ценой своей жизни… Охранник, метавшийся возле «сузуки», заметил, как из проезда выехал грузовой «фольксваген»; фургон промчался мимо него, и вскоре скрылся за поворотом дороги, ведущей к западной околице села.

Глава 12

Вольф и его телохран все это время находились примерно в трехстах метрах от места событий. На въезде в Льяново сохранилось кирпичное строение, где некогда размещался амбар или же грузовой склад. Оно было без кровли, без окон и дверей. Просто кирпичная «коробка», пустая изнутри, без выгородок и перекрытий. Все, что можно унести, все, что могло сгодиться в хозяйстве, давно уже было содрано, раскурочено и унесено. Короче, совершенно никчемный объект. Однако, в качестве наблюдательного пункта, а также укрытия это строение вполне годилось.

Именно здесь, за этим длинным руинированным сараем, они – Вольф и Ганс – припарковали «десятку». Отсюда хорошо просматривается весь центр села, включая три пятиэтажных здания, которые, собственно, и являются «мишенью». Вместе с теми людьми, конечно, кому не повезло нынешней ночью оказаться внутри этих серых панельных домов.

С той стороны уже несколько минут слышалась автоматная стрельба. Вольф нервничал. И чем ближе было до назначенного им же – по согласованию с кавказцем, взявшим себе позывной «Кондопога» – «времени «Ч», тем сильней его охватывал мандраж. Тем острее он ощущал все те риски и опасности, которым вынужден подвергать себя в силу некоторых причин.

Вольф поднес к губам «кенвуд».

– Кондопога, я Патриот!

– На связи!

– Осталось пять минут… Не упустите их!

– Нэ упустим… До связи, Патриот.

Вольф то и дело поглядывал на часы. Ганс взобрался на остатки стены и оттуда наблюдал за теми объектами, возле которых сейчас как раз и происходили важнейшие события. Заодно и снимал происходящее на камеру.

– Ганс! Осталось… четыре минуты! Меняй позицию… а то может зацепить!

В этот момент ожила рация.

– Патриот!!! Вас вызывает… Москвич!!!

Уже по голосу, по тону, по интонации говорящего Вольф понял, что что то произошло.

– Патриот на связи!

– Тут это… фургон угнали!!

– Что о о?!! Как это – угнали?!

– Этот… сука! Предатель!! Которого мы в подвале держали!!!

– Земляк твой?!

– Да! Он двух наших… что со мной ехали… приговорил! И того, кто с ним в машине был – тоже! Я счас как раз возле их УАЗа…

Из рации донеслись какие то крики… и разговор тут же оборвался!

Вольф, цедя матюги, сунул рацию в боковой карман надетой на нем ветровки. Чуть поразмыслив, достал из укрепленного на поясном ремне чехольчика одну из двух имевшихся при нем трубок.

– Ганс, берегись! Я сейчас код буду набирать!!! Слезай, иначе может накрыть!!!

– Стой… не набирай пока!! – крикнул тот. – Я вижу фургон! Блин… он сейчас как раз мимо нашего амбара проедет!! Нас же взрывом и накроет!!!

Пока Вольф судорожно соображал, что же ему следует предпринять в этой пиковой ситуации, вновь включилась в работу рация!

– Патриот… что там у вас тва арится?!! Я вижу фургон!! Это ваш?!!!

Вольф поднес рацию к губам.

– Кондопога, тут у нас накладка вышла!.. Один гад… он угнал наш фургон!

– Так а астанавите его! Верните на место!! Еще есть время, да?!!!!

Ганс спрыгнул со стены; вытер ладонью потный лоб.

– Ну что? – спросил у него Вольф.

– Проехал мимо… Но встал недалеко, всего шагах в двухстах отсюда!

– Патриот, па ачиму не отвечаешь?! – сердито поинтересовался голос из рации. – Кто этот… ваш человек? Кто за рулем машины?

– Кондопога, за рулем тот самый парень, про которого ты меня спрашивал…

Краснов, миновав полуразрушенное строение амбара на окраине села, свернул с дороги! Фургон теперь катил прямо по заросшему травой полю… Отьехав метров на сто пятьдесят от шоссейки, он остановился.

Краснову потребовалось усилие, чтобы оторвать собственные руки от руля – пальцы прикипели намертво… Включил на короткое время свет в салоне, глянулся в зеркало. Вся левая сторона лица залита кровью… Чуть выше виска лопнула кожа; повезло – пуля прошла по касательной, оставив лишь кровавую отметину на черепушке. Еще одна пуля срубила мочку левого уха… Он вытер рукавом лицо, затем заглушил движок. Вытащил ключ из замка зажигания. Боль в правой ноге становилась все ощутимей. Краснов пошарил в перчаточном ящике. Аптечки он там не нашел, но зато обнаружился фонарь – тоже полезная, надо сказать, вещь…

Открыл переднюю дверцу, высунулся, осмотрелся. Не заметив ничего подозрительного, ничего, что могло бы представлять сиюминутную опасность, Краснов перебрался в грузовой отсек.

Первым делом он снял ремень и перетянул ногу чуть ниже колена – чтобы остановить кровотечение. Пуля, кажется, прошла навылет… кость не задета… Оказав самому себе первую медпомощь, Краснов перебрался через сложенные в фургоне мешки и ящики в дальний угол, к корме. Там он увидел два открытых ящика. Один был пуст – в нем лишь куски пенопласта. Зато в другом ящике он обнаружил три автоматных рожка и «макар», завернутый вместе с «запаской» в газету…

Краснов надорвал один из крафтовых мешков. Внутри оказался белый порошок. Что то вроде сахарной пудры. Второй надорвал – в этом мешке какая то смесь, издающая слабый запах мочевины. Он переложил в сторону еще один мешок, и увидел… сверток, замотанный в коричневатую бумагу! Самым разумным было бы не прикасаться к этому свертку. А еще лучше – убраться из фургона, отойти от него как можно дальше! Но Краснов не мог себе этого позволить.

Чтобы высвободить руки, он положил фонарь на один из мешков – так, дабы свет падал на этот обнаруженный им предмет. Стал осторожно разворачивать бумагу; душа замерла, сердце, кажется, перестало биться… во рту мгновенно пересохло.

Под коричневой плотной бумагой оказался… еще один сверток. Но уже не завернутый в бумагу, а упакованный в пластиковую оболочку.

К свертку были прикреплены – примотаны изолентой – сотовый телефон и какая то коробочка черного цвета.

Приглядевшись хорошенько, Краснов обнаружил, что и из мобилы, и из этой небольшой коробки выходят какие то проводки. Всего проводов – он сосчитал – было шесть и все они исчезали в небольшом отверстии, проделанном в непрозрачной черной пластиковой оболочке.

Дмитрий выдохнул застоявшийся в легких воздух. Сюда бы саперов. А еще лучше – взрывотехников из какой нибудь эфэсбэшной лаборатории! Он взялся за один из проводков. Заплющил глаза… дернул что есть сил! И ничего… взрыва не последовало!

Это, конечно, было против всех правил! Но дилетантам, как известно, зачастую везет! Он выдернул еще один провод – потребовалось усилие! А затем, осмелев, принялся за остальные провода…

Краснов выбрался из фургона через кормовые дверцы, захватив с собой и найденные в фургоне запасные рожки.

ПМ он сунул за пояс камуфляжных брюк – там была вышита тугая резинка, как на спортивных штанах.

Его трясла нервная дрожь; одежда была мокрой от крови и пота. Он увидел отсвет фар – какая то тачка едет по дороге! И еще одна… но уже с другой стороны, от поворота, где Паук приговорил двух «дэпээсников»!

Краснов вдруг вспомнил о мобильнике, тот самом, что он отобрал у «секьюрити» и с которого он уже один раз звонил Андрею.

Номер Андрея Сергеевича не отвечает – короткие гудки. Блин… Краснов, продолжая наблюдать за маневрами двух тачек, одна из которых остановилась почти там же, где он сам повернул в поле, стал набирать по памяти номер своей двоюродной сестры Елены – хорошо, что Николаич заставил его заучить эти цифирки, вот и пригодился номерок!

Трубку сняли после первого же гудка.

– Алло! – произнес женский голос. – Говорите, я слушаю!

– Лена, это я… Краснов!

– Дима?! Ты где? Откуда звонишь? Слушай… я ничего не понимаю! Что происходит?

Андрей после разговора с тобой…

– Лена, минутку! Извини, но мне нужен Андрей! У меня – форс мажор! Я стою возле машины… груженной взрывчаткой!! И я не знаю, Лен, что мне дальше делать!!! Где Андрей?!

– Ох х х… Он уехал несколько минут назад!! Я слышала, он кому то звонил из своих! Так что случилось?! Почему ты… Как ты оказался в этой ситуации?! Почему?!!

– По качану! Так получилось! Долго объяснять!!

Краснов увидел, как из машины, которая остановилась метрах в ста с небольшим от фургона, выбрались темные фигурки – как минимум, трое!

Он опустился на землю возле заднего правого колеса фургона – хоть какое то укрытие на случай возможного огневого контакта.

Рядом положил запасные рожки, чтоб были под рукой. Краснов продолжал наблюдать за обстановкой на дороге и на выезде из села. Те трое, что вышли минутой ранее из остановившейся на дороге легковушки, устроили там что то вроде совещания. Они как будто не решаются пересечь ту полосу поля, что отделяет их от фургона… А может, он зря опасается этих людей? Может, они… из местных? И никак не причастны к замыслам Вольфа?

Краснов решил воспользоваться этой возникшей паузой. Он поднес к уху мобильный, негромко произнес:

– Лена, ты на связи?

– Здесь я, Дим! Я по своему мобильному сейчас звоню. Коллегам Андрея, чтоб переключили разговор на себя!!

– Очень хорошо. Умница, Лена… Все правильно делаешь! Эх, жаль, не удалось в этот раз свидеться… Кстати! Какие там новости от н а ш и х?

– Что? Я не поняла, Дима!

– Я говорю о нашей родне. О твоем отце… о Николаиче и Тимофеевне! Ну и, конечно, интересно, как там у моих все обстоит?!

– А ты разве ничего не знаешь?

– Нет. А что я должен знать?

– Я только вчера разговаривала по телефону с папой. Ваш дом, Дима… на Вагонной… какие то люди пытались поджечь!

– Что? Поджечь?!

– Да. Бутылками с зажигательной смесью! Одну бросили в окно дома… но промахнулись, не рассчитали что то… это и спасло! Тетя Галя… твоя мама и ее муж… они – не пострадали! Сгорел сарай, но дом почти цел… только веранда слегка обгорела! И еще…

– Что? Что еще случилось?

– Коля Николаша… погиб! Какие то люди, тогда же, в ночь с четверга на пятницу, пробили ему голову! Его нашли возле ворот… он был уже мертв.

Краснов несколько секунд не мог говорить – из за подступившего к горлу комка.

– А где мои сейчас, Лена?

– У папы на хуторе! Ты не волнуйся, там они будут в безопасности! Ах да… забыла сказать. Тут тебя кое кто по телефону разыскивал!

– Меня? Кто именно?

– Звонила соседская девочка… Аня Пашутина!

– Когда?!

– Да вот сегодня… То есть, вчера, в субботу… днем, коло часу!

– Так она жива?

– Странный вопрос!.. Она сейчас с друзьями в кемпинге отдыхает… они на Селигер отправились! Ей какая то ее знакомая сообщила, что ты – в Москве! Аня сама не смогла тебе дозвониться! Она прозвонила мне и просила передать… если я тебя увижу, что приезжает в Москву в среду и очень хочет с тобой увидеться! Алло… Ты меня слышишь, Дима?

Краснов увидел, как из другой машины, – это была какая то легковушка темного окраса – которая остановилась на дороге в сотне метров от того транспорта, за которым он наблюдал уже несколько минут, вышли двое…

Они тоже пока ничего не предпринимали… но долго ли продлится это затишье?

– Лена, мне нужна связь с Андреем! Или с кем то из его ведомства!

– Дима… минутку! Я только что дозвонилась до оперативного дежурного! В любой момент наш разговор могут…

– Так, значит… с Аней все в порядке?

– Да. Я же говорю, что только недавно с ней разговаривала! Кстати… мне еще одна девушка звонила! Она тоже тебя разыскивает!

– Что? Ты о ком?

– О той девушке, с которой ты приехал в Москву!

– Тебе Дарья звонила?

– Она самая! Сказала, что папа дал ей мой телефон!

– Когда?

– В пятницу… ближе к вечеру! Спрашивала, как у тебя дела и нет ли возможности с тобой связаться. И еще… Она просила передать тебе… если увижу… что она сейчас у своего дяди, которого зовут – Парвиз! А найти ее можно так… деревня Льяново… это недалеко от Зеленограда! Там спросить, где проживает Парвиз Искар… Искан… Гм… фамилия у него какая то сложная! Но у меня где то записано…