Текст книги "Ноев ковчег (СИ)"

Автор книги: Сергей Пилипенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Усмешки те вскоре посотру я с премногих, и будут они, яко самим себе по душе мне должны. Во сне кое-кому приходить начну, да так встряхивать, что в мгновение ока вставать стоймя будут.

Вскоре то совсем и начнется, и уж многие презаботились ожидать всего того и, как и я сам, от устали работы какой и денной, и ночной падают.

Возблагодарю я всех их потом и душою к себе ближе и возыму опосля всех тех трудов жизненных. Каждому свое на роду написано, и так оно есть на самом деле.

То я так творю и поименно людей самих расставляю. Нет мне дела до ваших утех каких прижизненных и нет слова какого в ту сторону притязания.

Зато дело есть в ином. В деле ума творения, которого воочию не наблюдаю, а только один брод его с медами земными выпитый. То есть наследие такое ваше людское, а посему и плод сегодня, в дню выпещенный, такой сбродный и есть.

Не даст уму своему проку какого, да так по улицам ночным или где бродит, как волк одиноко или в стаи какие собираясь. Выпестовали то вы все сами поколение такое. Лжецов и отвратников наплодили, горем людей убитых произвели на свет множество.

Оттого участь та такая вам всем и дана. Прижизненно скорбеть обо всем. И есть вроде что, да вот ума не имеется.

Но за ним дело не станет. Начну совсем скоро уже я дела свои по Земле вашей ближе и отворю, наконец, врата ада того, что под землей и содержится.

Пусть, сила та очевидная вас всех попестует немного и душу ту, стремную во многом, в чувства именно ее приведет.

Не будет премного горя от того, что часть безумства какого поубавится, ибо оно, прежде всего, погибать начнет, ибо так природой самой и задумано.

Верить сему никого не обязываю. Пусть, каждый сам о себе очевидно позаботится, а еще больше об уме своем, что уже разложился почти под всплесками снадобья разного.

Не спешу сейчас говорить слова про ковчег тот надуманный и сам думаю, что люди разумные поймут почему. Не было и нет на Земле того, чего я не знаю или без ведома моего творилось. Так и с Ноем тем, что как человек людской жил, да, как говорится, с тем именем и почил. Упасся он тогда сам скороверно, что значит, слову моему, в ухо брошенному, поверил и на плот очевидный соскочил как раз вовремя. Часть твари его также убереглась благодаря тому же и потому на дальше все так и выразилось.

Все так тогда и было, и никого, по сути, во времена те ковчеги строить не заставлял. Некого было просто, ибо ум людской скуден был премного и достучаться до него даже на ухо непросто. Такие вот дела те мои древние и воспринимайте слова мои, лично сказанные, как хотите.

Так что нечему оглашаться, как тайне какой-то и незачем по горам каким скакать, яко твари подобно в поисках ковчега того.

Все то ваше устремление жаждущее, а еще жадность всякая людская, что так и хочет вперед ума самого выскочить и дел натворить премного.

Может, и укажу кому на путь тот дорожный, да только мне одному и будет известно зачем. В поисках каких, приземно добытых, я лично руковожу и тайну какую вековую в век допонятия и приподнимаю.

Понимать это уже надобно многим, а то так, на сказу своем ум тот свой и содержите. Думаете, на века составлено, да так совместно с жизнью земной общей все и уйдет.

Ошибаетесь премного и думаете вовсе неверно. Нужно ум изымать свой мысленно и проталкиваться к нему, сквозь года уходя, а не топтаться на месте, петь песни заздравные и думать, яко утварь какая по-старому.

Уж премногие люди какие молебном своим задушевным извели. Все им подавай чудеса разные, да так на блюдечке плодоносном все и преподнеси.

Не для того ум выращиваю, что он только сказаниями-чудесами моими и тем же словом пополнялся. Думать обо всем сами должны. Я же поправлять только буду. Так он ум ваш земной растет и понемногу в силе своей прибавляет.

А, что то за сила такая – я вам всем вскоре покажу. Тогда и убедитесь во многом, что правда сия правдой состоит, а то, что годами сложено во многом просто выдумкой ходит и мнением разным ум людской будоражит.

Кладезя земные вскоре новым составом пополню и в год новый об том дорасскажу. Ожидайте лета, презнойно добытого и саму весну, в гору резко идущую. От разливов берегов спасайтесь и заблаговременно от берегов тех уходите.

То сказ мой такой на весну вашу ближнюю, а на зиму саму пока приберегу. Что то будет – увидите сами. И на день какой полуночный все то и сотворю. Пока же все, люди. До свидания. И не грех мне самому просто сейчас отдохнуть. От дел тех ваших земных, да от иных также, что стоймя стоят воочию и продыху простого не дают. Аминь».

Вот так сказал Бог свое слово и, как всегда, разбираться надо самим.

Мне от того, как говорится, много не приходится, и я работу свою творю, что видно наяву.

Иным же дело иное имеется, и по труду каждому той же природе честь будет воздана.

На том заканчиваю теперь главу эту и перехожу в другую. Тайны, как говорится, не открыл, но и со своим остался.

Так оно и должно быть, и незачем ту тайну из себя или другого изыскивать, если ее воочию нет и не было никогда, а просто так все оно когда-то кем-то, да и придумано.

Так что уж не до того.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ПРАВЕДНОЕ

За глаза, как говорится, одно, а в сами глаза – другое. Так оно по жизни нашей ведется, и края нет тому и конца.

Никак не расстанемся мы с ложью, природой самой привнесенной, и все, как один, бедою тою страдаем. Утешиваемся только тем, что так оно кем-то принято и в обществе благорассудностью называется.

Только не так оно на самом деле выглядит и не так природно отображается.

Благорассудность та, ложным рассуждением добытая, неправдой души значит, есть просто бесстыжее поведение каждого и истинное стремление к почету своему какому-то прижизненно большему.

За правду ведь не любят никогда и той же правдой везде попрекают. Так оно по жизни сходится и одно с другим извечно сталкивает.

Отчасти больно мне самому смотреть на все то и во многом лично страдаю, когда правду ту, искомо идущую, на ком превселюдно выкладываю. Неприятно порою становится от того, что люди такие безукоризненно чистенькие, когда дело какое лично их не касается, а точнее, каких-либо материальных интересов личных или иных стойкостей людских не затрагивает.

Стоит же только к чему-нибудь такому прикоснуться, как тут же уже другая правда души выскакивает, и представитель того сразу из чистенького в очень грязного превращается. То такая жизненная практика людская. Оттого и говорят так, что не тронь плохое, а то от запаха его задохнешься.

Не случайно тема сия высветилась и в быту уже моем много чего в подтверждение сему имеется. Но речь все-таки не о себе вести буду, а о таких же, как и я, порою просто бесправных и бессловесных от преизобилия наглости людской и опорочивания смысла жизни иного или другого, не в угоду какому-то общему.

Праведное – оно ведь неспроста добывается и за грехом не одним кроется.

То есть дела совести человеческой, которой осталось совсем на Земле нашей мало, и можно сказать, что и поисчезла она совсем.

Виной тому стоят многие и в большинстве руководители разные, что по большему только руками теми и разводят, да еще говорят красиво премного. Так превосходно, что порою и сам забываешься и думаешь, что все оно от души искренне идет.

А, нет, в кои веки просыпаешься и уже по делам самим судишь. А они, как раз обо всем и говорят, как бы воочию доказывая, что болтовня та изыскусная, так болтовней на бумаге или где остается.

Во многом дела какие свершая, мы со своим мнением остаемся и в том есть праведная частица души какой нашей, по богу самому сотворящей. Подчиняемся воли иной или воле злой силы какой, боясь уподобания греху явного неподчинения.

Оттого и происходит так, что власти самой земной во многом побаиваемся, а еще больше власти какой единоличной, в ком-то над нами непосредственно состоящей.

Бесправен по сути человек в жизни повседневной и те права жизни его, как говорится, только Богу самому и защищать. И он делает то совместно с человеком каким, иногда силу внутреннюю изыскивая и трусость ту природную несколько преодолевая.

Но человеку самому того не кажется. Думает он сам, что пребывает в состоянии том, а потому и с делами какими справляется. Что ж, пользы от того много, и пусть оно так и далее будет.

Беда настоящая только в том, что пока тот же Бог по правде сказать кого не вынудит всяко, то черед борьбы такой вовсе и не наступит. Это есть правда земная и настоящая, ибо так оно есть на самом деле, и еще ни один самостоятельно, о чем не сказался.

Нельзя действовать как-то потворно злу людскому и права те свои очередно отстаивать. Не силой какой они добываются, а ума упреждением в года разности какой вековой людской.

Потому, и приходит порой осознание гораздо позже и во многом душа праведностью приобретается и становится, как говорится, уже на путь истинный.

Но, что такое путь истины человеческой, о котором все говорят, да просто так и не знают?

Отвечу на то словами божьими и в заклад уже своей души положу, ибо и она порою во многом таком еще нуждается.

Путь истинный человеческий – есть путь пребывания земного и добычи результата ума присложения, что значит, в жизни растущего и из века в век силь свою увеличивающего.

Сама же истина по-другому возложена будет и слово это уже самому Богу передаю, ибо то в его ведоме, а мне самому только повторить или послушать в какой раз придется.

– Истина – то есть сам смысл жизни вашей, – так Бог на то отвечает и оттого почему-то серчает, а почему, не знаю сам.

Возможно, как раз свои думы думает, а может, просто сильно занят и не до таких вот разговоров ему сейчас.

Потому, скажу просто уже его словами, как бы опосля пересказав.

В истине смысл нашей жизни заключается, в ней самой имеется и по-настоящему снова в ту же жизнь возлагается.

Попробуйте отгадать что то такое и по-своему пофилософствовать, прикладывая ко всему все то, что уже узнали здесь или прочитали ранее.

Я же пойду далее и остановлюсь на том, что вначале и обозначено.

Почему праведное самим праведным зовется и отчего такое название пошло у нас на Руси?

Пошло потому, что так сподручней было и с правой руки всегда, что мечом, что топором рубили. Оттого и говорят, что правду-матку ту рубанул, как будто сплеча.

Вот именно от этого и произошло то слово – праведное. Правда, со временем несколько иной смысл в него внесся и как раз с приходом на землю русскую веры Христовой или христианской, если кому так будет понятнее.

Так вот, за праведное еще издавна принимали веру ту малодушную, так как считали во многом того же Христа человеком именно таким.

Многим непонятен был смысл действий его по вере самой, а потому и говорили, что смалодушничал. Но так говорили не вслух, а где-то втиши, вдали от ушей каких, что донести могут.

Так вера та творилась на земле русской и по-настоящему не испытывалась никогда. Только сейчас век тот пришел и в кои годы само испытание начал.

Тогда же, еще по молодости веры нашей насущной на Руси все по-другому было. В Перуна, бога Сварога и других по большему верили и только крестились, при том что-то губами шепча и виду особого не подавая.

Сам факт крещения рукою сам по себе многим понравился. Поэтому воспринят был сразу всеми и, можно сказать, практически единообразно.

В виду отсутствия других каких-то особых наклонностей в сторону традиций людских, вера сама по себе просто состоялась и из тех же обычаев простых сложилась. И исповедовалась она по-своему и совсем не так, как училось тому первоначально. То так ум русский все возложил и по-своему принял.

Так вот, то самое праведное и состоялось, что значит, по душе Христовой верное, а по самой жизни другое. Был Иисус праведником и оттого так назвалось.

Потому же душу ту свою все очищают и к вере самой ближе воздвигнуть пытаются. Но то только в церкви происходит, а по самой жизни русской практически совсем не соблюдается.

Так оно издавна идет, и так от самой души русской сложилось от не восприятия веры той новой, в свое время на Русь волоком принесенной.

Так ее добывали для всех те князья древнерусские, и так оно по правде и было. Но об этом в книге истории русской самой написано и повторять обо всем не буду. «Поле Куликово» она обозначается от имени моего и там все описано.

Так вот. Праведное для нас всех сейчас с вами – это то, что можно просто совестью какой обозначить или делом веры Христовой, ибо именно ее Иисус в людях тех первых и добывал, на Земле будучи.

Многое по сему было уже мною сказано и Богом, как говорится, означено. Кому есть дело до этого, то он сам все найдет и прочитает воочию. Кому же оно не нужно – то и так сойдет, как сошла на нет вера вся та, что никогда, по сути, на земле русской и не пребывала. Чужда она по-своему и кое-какая правда историческая в том все же имеется.

Не за семью замками, как говорится, состоящая, но в некоторых писаниях упомянутая. Правда, понимать то все надобно несколько по-другому и уже более здраво обо всем рассуждая, а не токмо всему писанному верить и возвеличивать как, до утех каких в целом благих.

В общем, смутна она вера та наша Иисусова, и в самой смуте от нее сейчас народ состоит. Кому-то по душе она, а для кого-то просто чужая, хоть внешне всякое обозначенным может быть.

Потому, расколы те происходят и недоразумения разные, ибо праведное за таковое не воспринимается, а жизнью добытое и вовсе таковым обозначить нельзя.

И оттого вера та попирается вновь или уже вторично и оскудевает на глазах, становясь просто символом самой веры, на чьей-то груди увенчанной.

Вот такие по-настоящему дела происходят и, как говорится, можете верить тому, а можете – нет. Это, как кому Бог послал. Кому веру ту воочию поднимать, а в ком ее по-настоящему проверять.

В этом есть разница и, причем большая.

С праведным смыслом бытия какого мы и вовсе порою не сталкиваемся и завсегда истинное понятие того за всякую чушь «нагороднюю» принимаем.

Это есть у нас с вами и того не отнимешь. Даже средь верующих самих по-особому все то наблюдается и порою друг к другу они с недоверием каким относятся.

Чего уж говорить тогда про всех остальных, для которых праведное – то только за столом каким и справляется в день поминок, рождества божьего, да еще пасхи святой восхождения.

То правильнее будет обозначать так, что само праведное – в тех условиях просто поминается, ибо грех большой уповать на все при всем том желании искренней чистоты и кое-какой святости.

Так что, от нечистого все то, можно сказать, происходит или от недопонимания веры той обоснования и речей тех, что когда-то самим Христом в поле людское были брошены.

Век двадцатый давно завершился и уже премного, можно сказать, в веку двадцать первом живем, да только по делам всем нашим к тому самому веку относимся, что когда-то тому же Христу началом было положено. А это как раз в веке первом и состоялось, как говорят, уже нашей эры.

Так что, до понимания людского общего еще, ой, как далеко. Что тогда говорить об уме, и его содержании в самой среде земной.

Многое я, конечно, по-своему воспринимаю и даже трактую что иногда не так. И хочу частично, чтобы тому самому последовали и другие люди, ибо все же есть в мысли моей кое-какая правда, и она, по сути, благословенна, что значит, на благо людское словом направлена, а не на боязнь какую или что-то еще подобное.

Никогда Бог или кто другой из его обители, ни даже Иисус сам не говорили и не превносили на Землю того, о чем сейчас сказано было.

Бог не для того, чтобы боялись, а чтобы понимали, что он есть и Землю ту общую для всех на себе и содержит.

То есть, беспокоится о ней и самих людях также, пытаясь уже сейчас тот ум донести, которого еще тогда во времена Иисуса не хватило.

Есть правда в этих словах и причем природно, и так же веществом, в среде содержащимся, она подтверждена. Просто не способны еще определить того, и во многом наука та земная настоящая просто словоблудием бродит по полям науки настоящей.

Так говорю я неспроста и верю в то, что пишу, так как идет от души оно искренне и, как говорится, само по себе. Науки земные нам все Бог послал и только совсем немногое сами почерпнули, уже, как говорится, умом доходя.

Того немного как раз хватило в космос ракеты запустить ближний, да на том все и почилось. А вскоре и вовсе на нет снизойдет, ибо времена меняются, среда другим веществом наполняется, а значит, произойдут изменения в общем ее составе, что и определит, так обозначенное, новое веяние космополей.

Все те успехи, умом приземным достигаемые, пока есть совсем малозначимые и ни к чему путному не приводящие. Пока только в утробу себе живем и Землю саму на прочность состава ее испытываем.

Так можно сказать о деятельности всей в целом и за науку какую конкретно.

Нет смысла повторяться о многом и о диких расцветах того, что научным бурьяном каким именуется. Опустение в ней самой произошло и снизошли на нет ученые великие, а последователи не по тому пути далее пошли.

« Слишком увязли все в материальном, дорогу теории и философии позабыв, что как раз дорогу души определяет, а значит, науки по сути своей природной доскональной.

Об этом не стоит забывать премногим и на песках каких до бела всего тела оголяясь, нужно и душу ту всю свою оголять, чтобы и она на солнце том побыла, и возможно, свет его на ней как и выразится.

Сиим словом моим всем как раз и напоминаю, что вскоре души все очищать начну и по одной ежеминутно на свет тот солнечный выводить. Что от того происходить будет – еще узнаете. И порою от высвеченного не грех и бежать поодаль будет, так как состояние то и душою назвать нельзя, а так – просто сбором единиц разных».

Это уже слова Бога самого, а не мои, ибо он самолично в наш с вами разговор вклинился. Бывает и такое порою, и за мыслью какою я иногда просто самой рукою не поспеваю.

Но все же разделяю иногда для сущего понимания моего и по отдельности божьего.

Хотя по сути самой разница та небольшая. Только земными делами и рознится, да еще какими недоразумениями общими людскими, что в той же жизни и происходят.

Не сам я по себе все это пишу и о многом наперед вообще просто не знаю. Берется само по себе из головы, мыслью всходя и писать по сути заставляя, так как деться от напора мысленного того просто некуда.

То Бог таким образом мозг мой возбуждает, сигнал в его кору посылая и направляя в действие какое. Все то наука земная и еще немного прикосмическая, о которой я частично говорил и упоминал кое-где.

Болезнь самой мысли – есть другая история, и она историей самой болезни и зовется. Потому, не стоит причислять именно к этому и пытаться снабдить именем тем, что сумасшествием каким при жизни зовется.

Было бы так, так не писалось бы вовсе, а делалось бы, как во многих творится, кто мысль какую познает, да вот только никак ее жизненно присовокупить не может.

Только тем и тешится, что бахвалится и всяко ту мысль раздает иным, совсем не понимая, что той мыслью по-настоящему не владеет.

Бывает и такое, и часто иное случается. Когда мысль какая в ком всходит и дурью или бедой какой на голову другую ниспадает.

То уже есть беда большая и все от недоразумения разного и особенно дел тех, что в нашем кровном мозгу состоят.

Еще никто не разобрался в том досконально, и только я понемногу обращаюсь к тому, знания какие преподнося и иным в голову вкладывая.

Многие мыслью преизвольной страдают и творят дела те, что спасением якобы общим зовется. От апокалипсиса уберегают и хотят приструнить каждого в делах и веяньях ума состоящего.

То также есть неправда людская и таким же образом от недопонимания насыщенная. Бог мысль посылает и ее же истолковывает, и только неспособность к раскрытию толкования того и дает всходы ума такие, а в последующем дела реальные, самих огрехов жизненных полны.

Скудны запасы ума земного и оттого такое происходит в самой среде. Я же питаюсь несколько иным и по большему своим умом обладаю и воспроизвожу то, что, как и говорил, самим моим мозгом в свое время было записано, словно на «флешку» памяти какую, как теперь говорят.

Это правда и она вскоре будет доказана, и исследования такого рода давно ведутся. Потому, удивительного здесь на самом деле мало и им состоит только то, почему все это происходит и по какой причине восстание ума такое.

Все происходит только по одному.

– В целях Земли ума достатка ее и снабжаю, – уже сам Бог говорит, снова вступив в беседу ненадолго.

А еще воспроизводится все потому, что ум наш нарастает во времени и кое-кого своим присутствием вознаграждает. Это, как говорится, природное. И его не отнимешь. Что же реально дается, то оно само по себе видно и в тех самых делах общих и состоит.

Начав разговор этот о праведном, как говорится, о нем и закончу.

Так вот. Дела те наши совместные абсолютно праведными не назовешь и во многом числе людском они по-настоящему исковерканы сутью бытия разного.

Что делать тогда будем и как ситуацию всю исправлять?

Такой вопрос уже задавался когда-то и его решение совсем неподалеку от нас сейчас состоит в годах прошлых.

Не хотелось бы снова к тому возвращаться и в годы обозначенных революций ума переходить. Никому толком пользы то не приносит, а только боль одну и толкотню, суету людскую.

Значит, необходимо по-другому. Что значит, по уму, который в свою очередь должен еще состояться.

Потому, будем ждать его череды или времени того, что апокалипсисом общим зовется, ибо по-другому уже сейчас никак тот самый ум не определится.

Так порешили природа Земли и Бог, и тем же ответили мы сами, своими поступками земными, мыслями, в небо всходящими и свет тот солнечный увеличивающими, а также поступками разными, которые никак праведными не назовешь.

Как и говорил, времени осталось совсем немного. Одни-то краешки его и остались. Еще так можно выразиться и, как говорится, на дальше посмотрим.

В этой главе пока все и перейдем в следующую, и, очевидно, все завершающую, так как о ковчеге самом уже сказано, а о том, что готовится природно, для премногих воочию произнесено.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ЗАПОВЕДИ БОЖЬИ. ЗАПОВЕДИ ЛЮДСКИЕ

Глава сия последней обозначена будет в теме, предметно ранее указанной.

Пора, как говорится, и честь знать, что значит, дело само делать, а иначе само по себе оно никак не сотворится. Таковы условия земные, а про космические сам Бог расскажет, когда время у него на то появится.

Не люблю особенно на Бога я ссылаться, да делать нечего, все же приходится. А иначе, как объяснить заявления такие, что пишу и указать на что миру остальному. Имею в виду людей других, хоть наших, как говорится, хоть не таковых.

Во многом такие сноски мои пользы особой не приносят, и завсегда читатель какой, мыслью уже своею созданный, дело все то и отбрасывает в сторону, думая, что речь строго о религиозном пойдет или о сумасшествии каком всеобще признанном, а еще пуще о культе Бога самого на Земле и где-то там в небесах.

Так многие размышляют, так же думаю и я сам, когда что-то такое на глаза уже мои попадается. Да, только я сам способен что отличить или, как говорится, исчислить, где правда та, а где ложь несуразная. И во многих моих беседах про все то указано и на него же внимание обращено.

Но, то ли читают небрежно, то ли просто оно и вовсе никому не нужно, да только проку ото всего мало, и весть обо всем сама по себе не бежит никуда, окромя дома моего, да еще какого другого, что, как говорят, просто попал на строку в деле том интернетном.

В издательства идти также проку или толку мало и обо всем, как говорят они сами, уже писано и переписано более известными того самого Бога почитателями.

Есть и имена другие, и уже какой другой святостью современной обвиты.

Что ж, поживем, увидим. Так говорят. И посмотрим, чья правда наружу взойдет, и каким таким благословлением божьим на все по земле русской пройдется.

Будут тогда и имена все те хорошо упомянуты, будет и сбор большой людской от дел непочатых и еще не начатых даже наспех какой. Пусть, надеются многие на упась божью, и пусть провидцы все те за все и ответят.

Я же на ум свой земной покладаюсь, да еще на тот, что частью божеским зовется, ибо и оттуда порою свои знания такого рода черпаю. Не выковыриваю, откуда нибудь, а именно то, что сказал. Так оно понятней будет для всех и, как говорится, этим все сказано.

Но то для меня самого, а для других ли понятно?

Вряд ли. Порка петух тот жареный куда нужно не клюнет, дело с места не сдвинется. Это поговорка такая русская, что от дел наших совместных пошла в угоду как раз делу тому провиденческому.

Видите ли, по Руси провидцы какие-то пошли. А откуда им взяться-то, если куда не глянь, одни развалины от труда былого и больш ничего, что по уму сделано.

И это как раз и есть доказательством того, что блуд то все словонесущий и ничего более. Я же сам за делом состою и в деле всегда рос, хоть мысленно, хоть как-то физически. Тому и доказательства имеются и если нужно, то достоверно проверится.

Но это так, к слову, как говорится. Слишком уж самому обидно за все то, что кругом творится и до ума настоящего просто не доводится.

Власть многое от себя отдала и в руки самим людям всучила. Именно так от слова того русского и никак по-другому.

Мы же того не приняли, и оттого все так и идет по косому. Недаром она, та косоворотка пошла и в каждом деле таком что-нибудь подобное, как доказательство дел тех, мало умственных и имеется.

Чего добились, всех спрашиваю, за года перестроечные те и года уже российские?

Свободы? Так нет ее нигде.

Правления лучшего, что демократией какой-то зовется? Так этого также не наблюдается.

Жизни хорошей? Возможно, да вот только не для всех и во многом она уже поперек горла стала заботою своею повседневною и упасью по большей части за работу какую.

Ибо она – то есть хлеб насущный для человека простого, а все другое – то как раз и есть от лукавого или нечистого, которого за время последнее все так полюбили, что и изгонять из души не хотят, обители своей земной.

И церковь та многострадальная наша русская здесь ни при чем. Есть там свои прихвостни, как и везде то соблюдается, есть и люди порядочные.

Все одним миром помазаны, а потому и ростовство такое на Руси нашей великой.

И ростовство то от слова воровство пошло, ибо оно то и есть на самом деле, так как души людские те обкрадают и делают из них, что хотят в угоду уже кому угодно.

А угодно лишь тому, кто власть какую земную лишь к себе хочет поближе прибрать, чтобы ею пользоваться и руководить всяко, что значит, руками махать и ничего не делать.

То знакомо нам сызмальства, когда еще во времена советские субботники устраивали, и на них великие мира сего бревна какие и таскали.

Оттого та власть и скончалась, что бревна надувными были, а сами лозунги фальшивыми, ибо за словом дела так же не наблюдалось, а если и было оно, то просто от люду простого, что верил во все то и свои надежды испытывал до конца. И так, что аж теперь отойти ото всего не может и все в ту сторону обращается, как за спасением ото всего.

Ложно то было, ложно, как говорится, и сошло. То есть, не все чисто в деле переворота того людского и об том когда-нибудь, да расскажу. Хотя и так оно давно известно, даже из того, что просто где-то писалось.

Не в том спасение наше общее и хотя власть на самом деле хоть немного народу принадлежала, все же и в ней ограничения были и, в конце концов, вместе с нею уплыли.

Такова трагедия того советского слова, что во многом победно было, да вот только с собою и не управилось.

Теперь ожидать того нечего. Не вернется оно никогда, и уже не будут поднимать флаг тот красный, как основной знак русской крови, пролитой на полях вражды.

Вражды между кем?

Между самими собою. Между богатыми и бедными, что так совместно и взрасли в быту своем разном, и только словом, да убранством каким в целом и отличались.

– Что делите сами? – уже сам Бог о том спрашивает и тут же продолжает, – Думаете, не вижу, не знаю и ни о чем не догадываюсь. Думаете, что и вовсе нет меня, раз такие бесчинства творить можно и ни за что, ни про что не отвечать всяко. Ошибаетесь, однако. Скажу сейчас так по всему. Многое у меня в ваших же головах запрограммировано и только кнопку одну ту и нажать осталось, чтобы все в действие привелось или закрутилось, понеслось.

Такая круговерть начнется, что каждый голову потеряет и не знать будет, что же ему делать. Это я обо всех говорю. И о богатых и о, так названных, бедных.

Не приемлю я того слова, но говорю так иногда, к вам же непосредственно обращаясь. Это, чтобы понятней было, что не делю я людей на классы какие-то и не разделяю имущество все то, что ценностью труда общего добывается.

То же, что понять себя сами не можете – так это от ума того слабого, что только– только на свет и начал выкарабкиваться из зарослей тех, мало духовных. Потому и учу вас превсяко, и в каждый раз дорогу новую указываю, а вы все те же, на месте одном топчетесь и никак шагу вперед ступить не желаете.

Так что, поддам я жару немного и в лето уже сие наступающее и выступлю.

Сам, без какой-либо помощи обойдусь и во многом еще, вот таком воочию, как говорят, выскажусь. Дела мои с вашими совместно ждать не будут. К весне готовиться надо, а еще пуще, к самому лету, ибо жар ниспадет поистине неземной.

Что же до вражды вашей, ярко выраженной, скажу так. Всякого та жарота поднебесная побьет и каждому ум за разум задвинет.

Оттого сами мозги сплавятся и заработают так, как надо мне самому и вам заодно. Вот так и будете. Все за одно.

За жизнь свою, а также за родовую. Ибо каждый по родне какой и осядет, ибо где упрятаться еще, как не там.

Так что, вражды, почитай, вскоре между вами всеми не будет. Не будет и передела какого, ибо делить будет нечего и оттого пошесть по земле вашей пойдет, что когда-то в далеком от вас году состояла.

Время другое уже наступило и уж не до вражды, а к дружбе и доверию обоюдному стремиться надо. Доверять свои жизни друг другу, ибо никто из-за того «бугра» на помощь в вашу среду не придет.

Будет у них беда своя, поочередно где возводящаяся.

Так что в году следующем премного всего по миру пущено будет, и совсем недаром он тем тринадцатым обозначаем станет. Аминь.

Побеседовал Бог немного, да так и ушел снова, в небеса свои удаляясь. Видно дел действительно премного и многое к лету и весне той, им указанной, подготовить надобно.

Так что, сии радости земные наши несколько успокоены будут и отпуска впору на зиму какую переиначивать. Но все то будет летом. Пока же зима наступает, и будем ожидать уже от нее своих каких-то сюрпризов.

Глава сия во многом говорящая сама за себя стала и, как обещано, в ней о самих заповедях речь пойдет.