Текст книги "Освобождение (СИ)"

Автор книги: Сергей Павин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

– С этим я может и соглашусь, – поддержал главный, – вот только, где взять еще таких четверых? – он окинул присутствующих взглядом.

– Наверное, попросим группу Симона, – неуверенно предложил тот же мужчина.

– Ха, Симона, – главный повернулся к говорившему, – это что же, показать что мы слабаки, а если они на это предложат обойтись своими силами? А? Тогда как?

– Хм, тогда не знаю, – ответил тот.

– Прекрасный повод подвинуть конкурентов..., – произнес очередной из команды экспериментаторов.

Николай стал терять изображение, возможно, потому что далее следовала лирика и опасность для него миновала. Все же он хотел еще послушать, чем это все закончится. Более того, эдакая бытовая конкуренция у таких матерых мастеров его позабавила.

– Система не оставляет без следов своего уродства никого из тех, кто ей служит, – подумал он, – и в этом ее слабость. Даже тут они думают о карьере, а ведь угроза их "великой миссии", их глобальной бредовой концепции управления миром...

Как бы услышав его размышления, главный почти прокричал:

– Это не препятствие для нас, если нужно, мы объединимся, главное это нейтрализовать того, кто смог пробить панцирь, все интриги и эго в сторону! Если мы допустим это, и далее люди смогут на потоке проникать в высшие сферы, то не будет никакой конкуренции, мы сами превратимся в рабов! Об этом надо думать! – Громко вещал их старший, должно быть, одумавшись и понимая, что их могут слышать. Нет не обязательно по подслушивающему устройству, а с помощью методики передачи информации на тонких уровнях, чем там, безусловно, владели. Правда частота была "низкой", особой, приближенной к дьявольским колебаниям. Но именно на этих частотах они работали и хотели бы, чтобы все их подконтрольное "стадо" не поднималось выше этих частот, ибо там они были недоступны и, более того, могли сами управлять этим сатанинским собранием.

Все это ясно промелькнуло в сознании Николая перед тем, как облако рассеялось, а вместе с ним и картинка с четырьмя стоящими вокруг своего товарища людьми.

Среди темноты, сменившей картинку, стали вырисовываться окружающие предметы. Вначале, в ночной мгле он заметил деревья, затем подсвеченный окном с соседнего дома забор, потом дорожку, ведущую к калитке, все проявлялось так, будто со света заходишь в темную комнату.

Лампочка на веранде зажглась и дверь в дом приоткрылась.

– Ну, что там, все? – спросил Александр.

– Все, кажется, все, – Николай выдавил из себя улыбку.

Товарищ вышел на крыльцо и деланно бодро проговорил:

– А знаешь, я не сомневался и даже спокоен был, вот чувствовал что все нормально.

– Молодец, твой третий глаз тебя не подводит, – Николай посмотрел на небо. Оно по-прежнему и даже более того было затянуто облаками.

– Это они? – спросил товарищ.

– Я не знаю кто, но мне помогли и даже очень.

– А облака кто нагнал, ты знаешь?

– Вот этого не знаю, да это и не важно, теперь я знаю другое..., – Николай поднялся и немного потянулся, желая размяться.

– Расскажешь?

– Не сейчас, мне нужно переварить и сделать выводы, хотя, на первый взгляд они очевидны..., пойдем в дом, уже поздно и спать пора.

– Как раз это я и хотел предложить, пока с меня вполне достаточно того что все нормально, а остальное расскажешь потом, если захочешь, – проговорил Александр, пропуская в дом товарища.

Они зашли в комнату и Николай увидел приготовленное для него ложе.

– Спасибо, – улыбнулся он и вскоре уже дремал в постели. Хозяин дома расположился в другой комнате.

Отключился Николай довольно скоро, несмотря на сильные впечатления минувшего дня, организм брал свое, возможно не без помощи сверху.

Утро встретило его солнечным светом и приятной прохладой, форточка была открыта.

Николай привстал на кровати и все моментально вспомнил. После чего глянул на часы – девять тридцать.

– Ого, – произнес он вслух.

На крыльце послышались шаги по ступенькам. Аккуратно открыв дверь и осторожно ступая, кто-то прошел на кухню.

– Саша? – громко спросил Николай.

– А я стараюсь тут, на носочках. Доброе утро!

– Доброе, а куда ты выходил?

Александр показался в дверном проеме и с улыбкой произнес:

– Это не квартира, приходится выходить по нужде.

Николай поднялся и прошел на кухню, где взял указанное ему полотенце и пошел к умывальнику. Он проделал все утренние процедуры, в том числе и почистил зубы, правда пальцем.

– Надо в сельпо щетку купить зубную, – бросил товарищ, глядя на это. – Мы же не собираемся пока уезжать?

– Нет, я думаю, неделю еще нет. – Задумчиво протянул Николай.

– Кофе, чай?

– Давай чай, только покрепче.

– Хорошо, я как раз собирался себе заваривать, думал, ты будешь кофе.

Александр принялся возится с заварником и чашками.

– Я буду бутерброд и больше ничего, – произнес Николай, – найдется?

– Я и сам по утрам не страдаю аппетитом. Все найдется, и масло и сыр.

– Отлично, я пока во двор выгляну.

Николай вышел на улицу и подивился хорошей, безветренной погоде. Синее небо проглядывало сквозь цветную листву и делало картину еще колоритней.

– Надо же, как приятно глазу, как гармонично, и все это взято под контроль кучкой проходимцев, чтобы люди могли ощущать эту красоту только дозировано, моментами, а все остальное время были заняты выживанием. Им нужно тупое стадо, которое не могло бы поднять голову и увидеть свет. – Николай тряхнул головой, желая сбросить с себя эти мысли. – Видать, уже не получиться смотреть на природу без связи с этим, такова участь всех осознающих, – рассуждал он.

Николай однозначно ощущал себя клеткой большого организма, которая способна видеть, как другие клетки пытаются возомнить из себя что-то и превратиться в опухоль, которая в итоге способна убить весь организм.

Он спустился в сад и прошелся к месту, где был бомж.

Примятая трава искусственного ложа выдавала место. Что-то было в этом человеке настораживающее.

Николай прошел к бывшей дыре в заборе и потрогал доску. Она держалась некрепко, должно быть Александр прибил ее парой небольших гвоздей...

– Ладно, эти люди, если что, могут использовать кого угодно, например милицию, – подумал он почему-то.

За забором гулко прогромыхала грузовая машина. Это вернуло его к обыденным мыслям, жизнь просыпается и люди пока еще с чистыми утренними головами загружают туда программы, которые для них подготовили – у кого-то это работа на грузовике, потом вечерняя пьянка, приход домой, скандал, сон и вновь пробуждение. У кого-то, это научный труд над проектом и, как следствие, чувство собственной значимости, ибо если ты не занимаешься коммерцией, а научной работой и это приносит тебе такие же доходы, то человек начинает чувствовать свое превосходство. Оно нет-нет, а где-то и выскочит в отношении к людям физического труда или коммерсантам.

На самом деле все они обслуживают систему, которая прописала для них правила. Самых умных она пригвоздила к своим "научным процессам", заставляя их разрабатывать что-то, что в дальнейшем бы служило укреплению самой системы. То, что эта система была направлена против людей и заботилась о том, чтобы население планеты оставалось духовно тупо и малоразвито, чтобы оно вымирало, чтобы в нем существовали искусственные противоречия, все это выносилось за скобки деятельности человека вследствие его обработки этой же системой. Его суженное сознание не позволяло ему критически относится ко всему что происходит и заставляло смотреть на мир через призму собственного благополучия. То есть, если у тебя и твоей семьи все нормально, то и мир вокруг устроен правильно, а все страдания других людей, типа заслужены. Ибо ты же получаешь заслуженную помощь всевышнего, а они ее не получают, следовательно ты лучший, а те так, отбросы. То что помощь может быть совеем не от всевышнего, ими также отвергается вследствие своего тщеславия – оно также развивается системой, ибо каждый должен быть эгоистом, рассматривающим свое благополучие отдельно от других людей. Именно в таком формате "сумасшедшие поводыри" с легкостью могут вести цивилизацию в пропасть, при этом обрекая зомбированное и оглупленное население заниматься обустройством каюты на тонущем корабле.

Все эти мысли вихрем пронеслись в его голове.

Последнее особенно пришлось по сердцу Николаю, эта аналогия, как нельзя более, отображала суть системы и обманутых ей граждан – обустройство каюты на тонущем корабле.

Однако, такие озарения растворяются в болотной жиже действительности и заставляют нас ворочаться и бултыхаться, сопротивляясь погружению в пучину. Что на деле выливается опять же в простую суету и быт, который требует огромного сосредоточения.

– Коля!– позвал товарищ, – заходи.

Николай обернулся и увидел жмурящегося на солнце Александра.

Они прошли в дом. Николай ощутил запах деревенского жилья, которое помнил с детства, это смесь дерева, сена и человека. Хотя стены были и кирпичные, дерева в доме хватало – только скрипучие полы и массивный чердак чего стоили.

– Ну как ты, были новые мысли? – Александр пододвинул стул товарищу.

– Они у меня постоянно присутствуют, в бесконечности много нового, только мы загоняем ее в наши узкие рамки и знать о ней не хотим.

– Я говорю с Сократом – улыбнулся Александр, – ты так чеканишь, как по написанному.

– Сам удивляюсь, находит этот официальный язык, будто на приеме где-то, как не мое, но хочется говорить именно так, – улыбнулся в ответ Николай.

– Ну вот, заговорил нормально, моя вина, сбил, – продолжал товарищ с улыбкой.

– Ничего, а то меня это стало раздражать.

Они принялись за бутерброды с кофе.

Вскоре трапеза была закончена, Николай откинулся в кресле и проговорил:

– Вот так иногда хочется посидеть и расслабиться, в этом ощущаешь даже какое-то счастье. Когда нет ничего кроме твоего удовлетворенного организма и тишины вокруг.

– Удовлетворенного едой? – бросил Александр.

– Ага, иногда опускаешься до инстинктов и просто довольствуешься едой и комфортом.

– Не довольствуешься, а просто входишь в состояние большинства населения планеты, эгрегор мощный, все счастливы, когда их ждет после работы роскошный дом, а желудок постоянно набит едой. – Продолжал товарищ.

– Это наше естественное желание на каком-то этапе развития, вся разница лишь в том, что кто-то его оставляет позади. Но торможение системы обеспечивает отставание в развитии и задержку на этом уровне. Тем же, кто пошел дальше, иногда приходится спускаться в это состояние, ибо так легче понимаешь проблемы остальных, как бы вспоминаешь и осознаешь, чем живет большинство, – ответил Николай и потянулся, – ну вот, не дал ты мне немного отвлечься.

– А разве можно расслабляться? – улыбнулся товарищ.

– Значит можно, надеюсь, это происходит в моменты безопасности, надо верить в невидимых помощников, они тоже не дремлют.

Воцарилась тишина, какая-то муха гулко билась о стекло.

– Не хочется уподобляться такой мухе, – произнес Николай задумчиво.

– Это точно, а что, разве это может быть с тобой?

Вновь пауза, теперь к окну подлетела бабочка, та самая, тропическая.

– Ты что, не закрыл банку? – удивился Николай.

– Да она издыхала, я ей накидал туда листиков свежих и все...

– Как видишь, ожила.

Александр кивнул и проследил взглядом полет бабочки. Последняя покружила по комнате и повисла на занавеске.

– Так что с мухой? – напомнил он товарищу.

– Мы, люди помещены в некую комнату, если точнее, подвал, в котором на стенах красивые картины, помнишь эту аналогию?

– Ну да.

– Некоторые не могут этим довольствоваться, развиваются и начинают искать выход, и некоторые находят, только не выход, а окно...

– Окно?

– Да, в него много что видно, видна бесконечность, она дает им осознание великой вселенной с ее такими же великими законами. Они считают, что достигли просветления. – Николай обратил внимания на бабочку, которая оторвалась от занавески и подлетела к товарищу. Она покружила над ним, затем отправилась обратно к окну и стала биться о стекло. Теперь они трудились вместе с мухой.

– Я кажется понимаю, что ты имеешь ввиду, – продолжил Александр за него, – мы, как эта муха или бабочка – красивые и богатые или уродливые – в наших представлениях, находимся совершенно в одинаковых положениях, бьемся о стекло, не понимая что это не выход.

Николай внимательно посмотрел на товарища.

– И да и нет, то что мы в своем мире создали образы успешных, красивых, богатых – действительно не имеет значения, как для этих вот мухи и бабочки, это да. Речь же немного о другом, те, кто смог с помощью своей жизненной философии увидеть реальность, увидеть бред и иллюзорность нашего мирка, может получать удовлетворение от созерцания в окошко некой истины. Он будет продолжать трудится над собой, будет все больше отвергать этот иллюзорный мир и все больше уделять внимания созерцанию через окно, его развитие в этом будет со стороны напоминать вот этих двух собратьев, они будут биться о невидимое стекло и не продвинутся в понимании не на йоту. Зато у них будет развиваться чувство собственной значимости, чувство отличия от других, которое они, конечно, будут воспринимать как данное всевышним за их "упорный труд". Но на самом деле, это очередная ловушка. – Николай проводил глазами бабочку, которая вылетала из комнаты на кухню. – Тебе позволили подглядывать и не более, ибо, таким образом, тебя также можно обезвредить. Ты думаешь, что вот оно, наконец, ты достиг того что искал, ты видишь и развиваешься дальше, но на самом деле, взращиваешь свое эго и постепенно удаляешься даже от окна...

Воцарилась тишина, которую нарушала лишь надоедливая муха перед окном.

– Однако, – протянул Александр, – как всегда глубоко.... Знаешь, я сейчас подумал о том, что такая деятельность – стуканье головой о стекло, может раздражать тех, кто выше и хочет нам помочь.

Николай направил указательный палец в товарища и кивнул.

– Именно так, – подтвердил он, – это раздражает только не в нашем смысле, там нет раздражения, там есть просто помощь или ее отсутствие, в зависимости от того спектра частот, на который ты настроен. Так вот, стуканье головой о стекло просто говорит, что твой спектр частот контролируется частично низшим миром, который и не выпускает тебя из этой очередной иллюзии. Значит, твои прошлые поступки, твоя карма не позволяет тебе выйти из-под влияния низшего мира и, более того, ты увеличиваешь свои преграды, раздувая свое эго. Ты еще слишком занят собой и считаешь себя чем-то большим, чем ты есть, ты выделяешь себя из толпы и ты индивидуалист, тебе нравится это выделение. А на самом деле, и это очень важно, все, что ты должен получать с продвижением по лестнице духовного развития – это переживание за то, что другие идут не туда, что они развиваются в другом, в убийстве организма-цивилизации, а не его оздоровлении. Если ты развиваешься правильно, ты видишь, что другие собратья убивают общий организм, где ты всего лишь клетка, и поэтому ты не можешь быть довольным, ты не можешь быть счастлив. В противном случае, это не та лестница и приведет она тебя максимум вот к такому окну, – Николай показал в сторону мухи. – Но это еще не приговор, и человек ошибившись может исправится, хоть нам навязывают постоянство деградации и некой верхней планки понимания. Нас пытаются всунуть в неприродную для нас клетку, откуда бы не было выхода и где мы были бы полностью предсказуемы. Но, на самом деле, мы всегда можем измениться, просто кому-то нужен толчок сильный, а кому-то достаточно и философских размышлений.

– Как той бабочке, она побилась головой о стекло, пыльца с ее крыльев посыпалась и она осознала, что еще немного и вообще не сможет летать, это был ее толчок, правда? – Вставил Александр.

– Да, в отличие от мухи, которая твердолоба и здорова для того чтобы в чем-то усомнится, она бьется головой и считает, что еще немного и вылетит. Типичная ловушка многих ищущих, которые так и остаются с раздутым эго за стеклом, созерцая бесконечность, но не чувствуя и не понимая ее. – Продолжал Николай.

– А разве можно понять бесконечность, разве можно понять что там? Ведь всегда наши представления и определения будут сталкиваться с важной составляющей – расстоянием, мы можем представить, что там также, как и в нашей солнечной системе, но мы не можем быть в этом уверены. Мы не можем сказать что сигнал, пущенный в любую сторону, достигнет через миллиарды световых лет чего-то, ибо там есть то-то. Мы можем познать лишь то, что можем, все остальное непременно упирается в наши фантазии и представления, которые исходят из нашего нынешнего пребывания и могут не иметь ничего общего с пребыванием там. – Эмоционально проговорил Александр. – Не есть ли уверенность в том, что бесконечность несет с собой именно такие формы, такие законы и прочее..., не есть ли это признаком ума заблудшего?

– Я согласен с тобой Саша, вот только почему ты злишься? Тебя начинает раздражать мой напутственный тон, я это чувствую. Пойми, я не претендую на учительство, в противном случае я был бы тем, кем ты и считаешь таких людей – самодовольными кретинами, которым что-то приоткрылось и они теперь имеют наглость учить других не понимая простой истины, что нельзя познать неизмеримое, нельзя утверждать, что там то же, что и тут. И если ты все-таки это делаешь, то ты и есть заблудший человек с раздутым эго. – Николай улыбнулся. – Теперь ты понял, кого я имел ввиду, когда говорил о мухе бьющейся в стекло. Это именно те люди, которые претендуют на истину и считают, что увидели и поняли все. Это и есть их барьер и есть их стекло, о которое они бьются, созерцая бесконечную вселенную, которую они нарекают какими-то свойствами.

Александр поднялся с места и подошел к окну. Муха, должно быть, его испугалась и полетела прочь от стекла.

– Значит, один из признаков, что ты не бьешься головой в стекло, что твоя планка ограничения отсутствует, это осознание непознаваемости мира? Ты это хотел сказать? – Он обернулся к товарищу.

– Да, мы познаем лишь то, что в силах охватить наш разум, наше сознание и зрение. Далее уже идет область предположений и фантазий, которые человек заблудший нарекает истиной, а человек без барьера – планки, нарекает бесконечностью...

– Тогда, как мы можем быть уверены, что наши помощники там, – Александр показал пальцем вверх, – действительно положительные? Разве мы исходим не из наших сугубо личных ощущений? Другими словами, они помогают нам, значит, они хорошие?

– Но-но, не злись, ты занервничал. – Проговорил Николай спокойно. – Это совсем другое дело и то, как мы воспринимаем мир и наше в нем положение, как мы стремимся к познанию, говорит о многом. Главный постулат, дающий отличие правильного пути от пути проходимца – это альтруизм, забота об организме под названием цивилизация. Это здоровое отношение к окружающему, где выделение себя, как некой избранной клетки, которой можно пожирать чужие ресурсы, или пойти еще дальше, придумать ложную систему ценностей, давать ложное образование другим, для того чтобы легко справляться с обманутым и оглупленным населением, есть уродство, цель коего – эгоизм и царствие за счет других. Это ли не духовный идиотизм, который диктуют наши низменные инстинкты – жрать, владеть в достатке и избытке всем, что может привести к комфорту. Принести в жертву духовное развитие в обмен на инстинкты, для этого надо быть духовным инвалидом, "зомби", но никак не здравомыслящим человеком. Последний никогда не будет убивать организм, клеткой которого он является, другими словами, он никогда не будет выделять свое благополучие из благополучия остальных. Он будет счастлив только при условии, что все области организма здоровы, что он будет жить и давать возможность развиваться людям, как "полезным микроорганизмам". Сейчас же кучка проходимцев создали из нас вредоносные бактерии, которые пожирают общие ресурсы и друг друга, Мы сейчас напоминаем сумасшедших, которые вооружились ломами, топорами, а кто и мощным металлорежущим инструментом, усиленно трудятся в трюмах корабля под названием "цивилизация" над сносом корпуса. Именно так работает политика паразитизма, которая сейчас навязывается обществу. Мы делам дыры в корабле под названием "цивилизация", то есть в организме, который начинает болеть. И тут два варианта, либо он умирает – идет на дно вместе со всеми "микробами", либо включает иммунитет и уничтожает вредоносные бактерии. – Николай сделал паузу.

Александр отошел от окна и присел напротив.

– Знаешь, Коля, я чувствую, что это правда, что ты действительно заботишься об организме, как ты говоришь.... Но вот давай рассуждать логически.

– Давай, – поддержал товарищ.

– То, что ты понимаешь, понимает менее одного процента планеты, ты, познав великую истину, должен прятаться и ждать худшего, в отличие от массы дегенератов, являющихся примером для подражания и воспитания людей. Не перешли ли мы Рубикон, точку невозврата, возможно ли спасение при таком раскладе..., – Александр опустил глаза вниз, как бы извиняясь за свой вопрос. – Не опустились ли мы уже на дно бездны, где должны просто сгинуть в отсутствие "света и воздуха"?

– Фатальность также оружие системы. Нет ничего в этом иллюзорном мире настоящего, устойчивого, все это есть лишь в мире вечной вселенной. Созданная клоака тут не имеет постоянства во времени, именно поэтому может включиться иммунитет и, согласно вибрациям, исходящим из сознания человека, будет проведена зачистка. Она может быть полной – если вирусом поражено все человечество, либо неполным, когда все-таки останутся люди выстоявшие, чей генофонд имеет ценность во вселенной. Понимаешь, мы рассуждаем согласно той иллюзии, в которую нас погрузили, это она диктует нам чувство безысходности исходя из косвенных признаков массового психоза и помешательства на материальных благах. Последнее не пришло нам из глубин вселенной в виде незыблемых законов, оно изобретено местной шайкой проходимцев, которые, может, и имеют отношение к какой либо неземной цивилизации, но не имеют ничего общего с законами гармонии и развития бесконечной вселенной. А все в этом мире стремится к порядку и гармонии, и эта временная структура деградации будет уничтожена, исходя из этих же законов, повлиять на которые мы не в силах. Просто хочется, чтобы это произошло не ценой исчезновения очередной цивилизации.

За окном задул сильный ветер, листья закружились вихрем, ударяясь о стекло, товарищи скосились в сторону шума. Николаю представилось, как на некой "молекуле" во вселенной существует микрочастица в виде домика, в котором находятся еще менее заметные частицы и сейчас они пытаются постичь то, что над ними. "Однако люди должны быть достаточно глупы, чтобы позволять себе думать о неком собственном величии", – рассуждал он. "Даже этот ветер может полностью отключить наш мозг от познания мира и переключить на выживание", – ему представились ураганы, переворачивающие машины и сносящие крыши домов. К своему счастью пока он наблюдал такое только по ТВ.

Тем временем, ветер усиливался, деревья освобождались от листьев, изгибаясь в разные стороны.

– Коля, я сейчас подумал, что стихия становится управляемой, – проговорил Александр, – если система видит опасность для себя в конкретном человеке, то она сможет уничтожить несколько тысяч лишь для того, чтобы в их числе оказался и нужный им индивид.

– К сожалению, это так, – поддержал товарищ, – но в наше время с их возможностями слежения, все проще, не нужно такого количества жертв для того, чтобы убрать одного, сейчас такое скорее нужно для глобального подрыва экономики, или возбуждения народных масс.

Александр иронично усмехнулся.

– Ты меня успокоил, вот только мы не учитываем уровень защиты того, кого они хотят убрать, если это человек продвинутый, способный считывать их планы, то такой способ вполне себя оправдывает, разве нет? – спросил он.

Николай вздохнул.

– Ты прав Саша, если они почувствуют реальную угрозу и не смогут сориентироваться по времени, то есть, когда для них наступит время "ч", то они способны активизировать все доступные средства для нейтрализации сей угрозы, вплоть до ядерного оружия.

За окном потемнело и начался дождь, он гулко забарабанил по карнизу и окнам. Откуда-то вновь появилась муха и, пару раз стукнувшись о стекло, заползала по его поверхности.

– Иногда вселенная представляется совсем недружелюбной, – проговорил Николай, глядя на нее.

– Такой образ вселенной нам навязывают любыми способами – все, что приходит из космоса таит в себе угрозу, все писатели-фантасты, как сговорились..., – задумчиво сказал Александр.

– Система создает страшный образ того, над чем не имеет власти. Она понимает, что все ее хитрости и обман действенны в ограниченном пространстве и что там, – Николай направил указательный палец вверх, – ее влияние заканчивается. Она также понимает, что помощь, пришедшая оттуда, должна быть извращена их излюбленным способом – выдавать черное за белое и наоборот. Поэтому, на всякий случай, а может уже и столкнувшись с чем-то, они все силы извне рисуют в черных тонах. Высший духовный мир им недоступен, следовательно, надо сделать его страшным, ибо все, что они не могут контролировать, вызывает у них ужас.

Александр согласно закивал:

– Если долго смотреть в бездну, то бездна начинает смотреть на тебя, – это выражение полностью раскрывает страх системы перед неведомым. Не надо смотреть туда, где заканчивается их власть и законы, смотреть нужно только по сторонам и подстраиваться под то, что тебе предлагает система. Правильно?

– Конечно, когда ты освобождаешься от заданного формата, то начинаешь мыслить здраво. Не раз замечено, что такое состояние может возникать в откровенной беседе, без всяких побочных желаний произвести впечатление или обмануть. Что означает настроиться на вибрации высшего мира, который и явит тебе откровения по любому вопросу. – Поддержал Николай.

Александр перевел взгляд с товарища на окно, за которым бушевал ветер.

– Знаешь, Коля, вот сейчас мы с тобой беседуем, а речь, например, у меня, поменялась, я говорю не свойственным мне языком...

– Не языком, язык тот же, тут стиль, я тоже меняю манеру общения в такие моменты. То поле откровений, в которое мы входим, проявляется в том числе и подобным образом. Тон напоминает официальный, зато все понятно, тебе не кажется? – поинтересовался Николай.

– Еще как кажется, но меня это еще и напрягает, вроде как вселилось что-то, вроде мысли не свои...

– Свои, просто закованные и спрятанные системой, не сомневайся. А вообще, что значит свои? есть некая истина, она может пробиться к нам в сознание, а может оставаться запертой, если даже мы имеем предрасположенность к принятию высших вибраций, – Николай скосился на окно.

– Подожди, что значит предрасположенность? Нет, дай я сам попробую сформулировать, не зря же я говорю не своим языком. – Он глубоко вздохнул, – Мне кажется что человек, живущий по совести, правде, чуткий и справедливый может получить этот доступ к высшим знаниям, к реальности, независимо от того чем он занимается, он может быть необразован, но соответствовать по своей сути. – Александр остановился и посмотрел на товарища. Николай, было, собрался говорить, но он знаком руки его остановил. – Подожди, дай я скажу еще.

– Конечно, продолжай, – поддержал Николай.

– Люди, не посвященные в игры системы, имеют уязвимость – попадать в ее ловушки. Поэтому людей, способных вырваться из "болота", ловят на крючок в чем-то для них менее значительном, например как: говорить и думать одно и тоже. Система вынуждает где-то оступиться, не заплатить налоги, соврать инспектору, в общем, сделать то, без чего сейчас невозможно выжить в так называемом бизнесе. То есть, ты создал иллюзию, обманул кого-то и за этим потянулся шлейф твоей кармы, теперь ты уже можешь быть подцеплен на крючок системой и она сможет увлечь тебя, например, каким-нибудь лживым учением. У тебя не сработает защита, и ты примешь его из-за той самой небольшой ошибки, которую совершил когда-то под натиском внешних обстоятельств, а на самым деле, созданных искусственно самим форматом системы.

– Ну вот, ты выразился совершенно понятно, даже не знаю смог бы я так сказать, – произнес Николай.

– Конечно смог, у тебя получается лучше.

– Совсем нет, все зависит от степени открытости и нашей прошлой кармы, возможно, ты сейчас своей жизненной формулой стал наиболее восприимчив к высшим излучениям, чем я. Возможно, мое эго где-то сыграло со мной злую шутку, и я мысленно, а может и физически, это где-то проявил, приписал себе некие способности, возгордился. Все это может происходить неосознанно, – продолжал Николай.

– Другими словами, вся индивидуальность человека сводится к его настройке на те или иные частоты? – уточнил товарищ.

– Точно! Мы как камертоны входим в резонанс с теми или иными излучениями. Если это вибрации вселенской гармонии, то мы увеличиваем именно их амплитуду. Если же мы не настроены на их частоты, то и всю мощь просветления, защиту и прочее мы пропустим, зато примем другие вибрации, на которые настроимся – ложь, лицемерие, зависть, подлость, вот неполный список другого спектра энергетики, в котором мы можем также войти в резонанс и увеличить их разрушительную и деструктивную мощь. Вот и получили мы схему доступную для понимания многих, объясняющую природу деградации или развития человека. Сейчас матрица настроена на то, чтобы человек воспринимал и умножал деструктивные излучения, их вибрации многократно увеличенные вызывают болезнь цивилизации, ее разрушение и, как следствие, скорую смерть. В наших силах осознать и остановить этот процесс, но мы вынуждены жить по общепринятым правилам, которые правят на этой планете и воспринимаются, как само собой разумеющееся. Это главная проблема современного мира, мы неосознанно участвуем энергетически в раскачке, в уничтожении цивилизации и заботимся в это время лишь об обустройстве каюты на тонущем корабле. Нет в нашем мире ничего, что не было бы многократно испробовано и улучшено во вселенной. Все что несет дисгармонию и разрушение отмирает, остается лишь то, что несет прогресс и развитие. Схема вечна, она действует на все, нет хаоса, есть порядок и гармония и все что противостоит этому, подлежит исчезновению. – Николай остановился и посмотрел на окно.

На улице стало заметно спокойнее, ветер утих, но небольшие его порывы продолжали поднимать ворохи листьев.

– Дождя не будет, похоже, – произнес Александр.

– Как не странно.

– Сейчас нет ничего странного, связанного с погодой, сейчас нет ничего странного связанного с психикой человека, с его здоровьем, все это под контролем и управляемо, – проговорил Александр, – то, что ты рассказал о настройке на нужные частоты очень интересно и, скорее всего, отвечает действительности. Но вот как быть с этим, – он показал на окно, – они управляют погодой и нашими мыслями, они превращают население в биороботов. Мы можем много достигнуть и развиваться правильно, мы можем войти в резонанс с высшими излучениями, мы можем видеть многое, но в какой-то момент нас могут просто уничтожить, обрушив на нас природные катаклизмы, как быть с этим?