Текст книги "Санкция на жизнь"
Автор книги: Сергей Палий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Над горящим силуэтом сосен появилась гигантская туша межпланетника, закрывшая собой полнеба.
Шаттл вертикально приземлился прямо на шоссе, превратив асфальт под собой в пузырящуюся лужу, а военные машины в бесформенные оранжевые огарки. Если бы Стас с Верой не лежали за естественным бруствером дорожной насыпи, вихрь плазмы мгновенно превратил бы их в угольки.
Нужный вжался в горячую грязь лицом. Одной рукой он прикрывал голову Веры, другой – свою собственную. Пекло так нещадно, что казалось – волосы вот-вот вспыхнут.
Наконец корабль опустился и вырубил тормозные двигатели. Сразу создалось ощущение, что вокруг отключили звук. Махом. Напрочь.
Нужный еще некоторое время продолжал валяться ничком, заставляя себя поверить в то, что остался жив, не сгорел в этой преисподней. В ноздри и рот набилась противная слякоть, уши заложило.
Вера часто, но неглубоко дышала, прижавшись к его боку.
– Безумие, – сказал Нужный через минуту и не услышал своего голоса. Тогда он проорал что было мочи: – Слышишь, Вера! Это просто безумие какое-то! Кто-то окончательно рехнулся! Сажать межпланетник посередь леса…
Вера подняла измазанное грязью лицо, и Стас увидел, как она двигает губами. Слов он не разобрал.
В это время над головой снова пронеслось звено истребителей. Но гул их движков по сравнению с посадочным громом корабля показался Нужному комариным писком.
И тут его рванули за шкирку вверх.
Пронзительная боль в затылке, стрельнувшая вниз по позвоночнику…
Перепуганные глаза Веры, так и не успевшей подняться на ноги…
Жесткий наплечник чьего-то скафандра…
…быстротечно меркнущий мир…
* * *
Стас очнулся и сел на койке, отодвинув в сторону скомканную простыню. Он медленно обвел взглядом до омерзения знакомую каюту и удивленно моргнул несколько раз подряд…
Сон.
Это был всего лишь фантастический сон, вызванный усталостью мозга и остального организма после стартовых перегрузок. Электромагнитный импульс, вышедшие из строя двигатели, странная точка за плоскостью эклиптики… Неправильная Земля, неухоженные московские улицы, погибший двойник, безумный секс с Верой, бойня на шоссе – все это ему приснилось.
Ничего не было.
И сейчас «Ренегат» спокойно летит к Марсу, четко придерживаясь рейсового расписания…
– Как детально… – проговорил Нужный. – Не приведи вакуум такой доскональный кошмар еще раз увидеть.
Он поднял руку, чтобы размять онемевшую после сна шею, и замер. Ладонь была грязная.
Стас опустил взгляд и машинально подрыгал ногой: джинсы и футболка тоже были заляпаны засохшими серо-коричневыми пятнами.
– Не может быть… Это же сон… – с детской обидой в голосе прошептал он.
Быстро ощупал пальцами легкую ссадину на лбу, полученную во время кувыркания в микроавтобусе, а затем – темечко. Зашипел от боли – под волосами обнаружилась здоровенная шишка. Значит, его все-таки оглушили!
Получалась какая-то ерунда… Если произошедшее – не сон и не плоды фантазии, если и вправду существует другая Земля… то как он мог очутиться на «Ренегате»? Это же, без всяких сомнений, его каюта, его койка, его любимая простыня с крошечной дырочкой возле уголка! Правильно! Вот она! Как такое могло случиться? К тому же шаттл был неисправен! А теперь на борту – нормальная сила тяжести… Стало быть, компенсаторы в порядке… Но как он попал сюда? Ведь искалеченный челнок оставался на орбите… Нет, что-то тут не так. А может, «Ренегат» спустили на поверхность? Бессмыслица…
Дверь с шипением отъехала в сторону, заставив Нужного вздрогнуть от неожиданности.
– Етить твою! – выругался он, вылупившись на вошедшего. Тупо проговорил, обращаясь скорее к себе, чем к высокому человеку в полумягком скафандре: – Я… я что, не один на корабле?
– Здравствуйте, – произнес мужчина, перехватив отстегнутый шлем поудобней. – Голова не очень сильно болит?
– Жить буду… А где Вера? – неожиданно вспомнил Стас, не двигаясь с места.
– Я не знаю, кто такая Вера. Умойтесь, переоденьтесь в комбез и следуйте за мной.
– Где я нахожусь? – осведомился Стас, нащупывая под койкой чистый комбинезон в целлофановой упаковке.
– Вы находитесь на борту грузового шаттла «Ренегат», пристыкованного к боевому кораблю.
– К… чьему боевому кораблю? – чувствуя, что снова теряет нить происходящего, уточнил Нужный.
– Станислав Нужный, вы не имеете права на дополнительную информацию. Считаю своим долгом предупредить: с этой минуты вы лишены всех социальных санкций до окончательного подтверждения личности и выяснения обстоятельств, которые побудили вас уклониться от исполнения прямого приказа, полученного со станции «Багрянец».
– Приплыли… – выдохнул Стас, споласкивая руки и отмывая грязь с лица. – То есть я опять в родных пенатах? Так выходит?
– Следуйте за мной.
– Скажите… просто из любопытства… – уже стоя на комингсе, спросил Стас. – Неужели это вам взбрело в голову сажать межпланетник на шоссе? А если бы меня расплавило? Господи, там же люди были…
– Следуйте за мной, – в третий раз повторил мужчина. – Вы не имеете права на допинформацию до получения соответствующих санкций.
Нужный нахмурился и вновь аккуратно прикоснулся к шишке на затылке. Похоже, он действительно вляпался по самое не хочу. И на этот раз угодил не к какому-то там полумифическому СКВП альтернативной Земли, а в лапы незабвенных санкциров– безопасников. Самых что ни на есть настоящих.
Круг замкнулся.
Человек направился к переходному шлюзу. Он шел спокойно, не оборачивался: похоже, был уверен, что Стас последует за ним. Взять вот сейчас и долбануть наглеца по балде чем-нибудь, чтоб неповадно было…
Нужный отогнал преступные помыслы. Его теперь всерьез заботила собственная судьба, ведь лишение социальных санкций – это очень серьезно. Можно и в комплекс для душевнобольных загреметь, а оттуда немногие возвращаются. Или, не приведи вакуум, попасть в категорию лиц с повышенным риском гражданской опасности. Это вообще – крышка.
А еще Стасу не давала покоя мысль о Вере – случайной женщине, хотевшей помочь ему в память о погибшем пилоте, в шкуру которого он так бесцеремонно влез. Образ этой русоволосой красавицы нестираемым оттиском отпечатался в мозгу. Стас до сих пор ощущал прикосновения ее страстных рук, видел этот диковатый взгляд, чувствовал прерывистое дыхание…
– Заходите, – велел мужчина.
Нужный встряхнул головой. Они уже находились в шлюзовом отсеке. Внутренняя переборка была открыта.
– Без скафандра? – спросил он. – Вы ополоумели?
– С другой стороны – стыковочный рукав.
– Согласно техинструкции…
– Заходите в шлюз.
Мужчина сказал последнюю фразу так же негромко и хладнокровно. Но в глубине его голоса Стасу послышались нотки раздражения и злости. Он решил не испытывать судьбу. Если перед ним и впрямь санкционер-безопасник, то оспаривать приказы было бы не самым лучшим способом наладить взаимопонимание.
Нужный шагнул в шлюз, чувствуя, как по телу пробежал озноб. Все-таки, даже если снаружи пристегнут рукав, никто не мог дать гарантии, что при переходе в стыковочных узлах не образуется микротрещина и Стаса не разорвет на клочки от декомпрессии…
Стало быть, не так уж он важен для безопасников.
Это умозаключение заставило Стаса по-новому взглянуть на складывающуюся обстановку. Возможно, он далеко не единственный человек, побывавший в альтернативной Солнечной. Одним больше, одним меньше…
Черт.
Тем временем мужчина задраил внутреннюю переборку и подошел к красной рукоятке, разгерметизирующей внешнюю. Система функционировала в ручном режиме, а значит, люк можно было открыть в любой момент.
– Знаешь, мазут штатский… – Мужчина вдруг повернулся к Стасу и посмотрел на него в упор. В мигающем багровом свете его лицо казалось искаженным зловещей гримасой. – Здесь нас никто не прослушивает, поэтому я тебе могу сказать все, что хотел. Скорее всего больше ты этого не услышишь ни от кого… Но запомни мои слова. Ты виновен в том, что со дня на день начнется самая масштабная и кровопролитная война в истории цивилизации.
Стас невольно сделал шаг назад и уперся спиной в жутко холодный кожух компрессора. И стужа металла передалась ему, растеклась по всем жилкам.
– Если ты проживешь еще несколько лет, то сможешь осознать размеры катастрофы, которая произойдет в нашем мире, – продолжил безопасник. – Вспомни этот миг, когда станет совсем погано… И пусть всё валят на кретинов-дипломатов, межпланетное непонимание, агрессивную политику экспансии и прочую лабудень. Только ты будешь знать, кто виноват. Ведь именно ты первый попал в переход… Пусть эти слова никогда не дают тебе покоя, пусть они приходят к тебе в снах, пусть каждая новая жертва резни, что вот-вот начнется, будет возвращаться к тебе бестелесным призраком и молча смотреть мертвыми глазами в самую душу.
Стас замер, не зная, что ответить. Он допускал возможность, что безопасник тронулся умом, – такое изредка случалось даже среди психологически подготовленных военных… Но где-то в глубине себя Нужный смутно ощущал зародившееся зернышко сомнения. А вдруг он действительно виновен?…
– Я отключил блокирующую систему и выпустил оттуда воздух, – обронил мужчина, надевая шлем. – Все будет выглядеть, как несчастный случай. Молись, чтобы аварийный гель не успел залить пробоину и стыковочный рукав оказался негерметичен. Молись, чтобы твоя смерть была быстрой и память погибла вместе с телом. Иначе, Нужный, ты навсегда станешь отступником. Ренегатом. Как и твой дурацкий корабль.
– Ты безумец, – прошептал Стас, не в силах пошевелиться.
– Возможно.
Щелкнули фиксаторы шлема, и санкционер-безопасник надавил на красную ручку. Взвыли сервомоторы. Переборка поползла в сторону.
Стас попятился, ожидая, что воздух рванется наружу, увлекая его в студеную пропасть космоса. Лопнут ледяными брызгами глазные яблоки, взорвутся сосуды, потрескается кожа, сердце остановится на полутакте, и мозг перестанет функционировать практически мгновенно…
И последняя мысль навеки застынет возле обшивки «Ренегата»: ты виновен, Станислав Нужный.
Он даже не заметил, как вцепился руками в рукоятку внутреннего люка, и костяшки на пальцах побелели от напряжения…
Дверь окончательно открылась.
Ничего не произошло. Лишь тихонько зашипели насосы компрессоров, ликвидируя ничтожную разницу в давлении между переходными отсеками двух кораблей.
Стыковочный рукав был в полном порядке.
Аварийный гель успел затянуть крошечную дырку.
* * *
Стас неторопливо шел по ярко освещенным коридорам военного корабля. Он равнодушно глядел в спину безопасника, который только что хотел его убить. Острые лопатки ходили туда-сюда под скафандром…
Нужный не испытывал к этому человеку злости или ненависти. Даже обиды не было.
Было опустошение.
Запас ресурсов для всего остального временно истощился – слишком много пришлось ему пережить за последнюю неделю.
К тому же – после слов, услышанных в кессоне, Стас вдруг осознал величину событий…
Если переход в ближайшее время не закроется так же внезапно, как открылся, – контакт двух Солнечных обернется бедой. Потому что ни одна из них абсолютно не готова к нему. Десятилетиями ученые разрабатывали схемы диалога с инопланетными цивилизациями, строили планы встречи с братьями по разуму… Но никто не был готов увидеть на другом конце ковровой дорожки самого себя. Немножко другого, измененного. С иными привычками и моральными устоями, жизненными ценностями и поведенческими моделями… Но такого похожего в глубине души.
Пугающе похожего.
Санкцир прав. Этот контакт может обернуться не просто катастрофой. Он может стать началом страшной эпохи конфликта. Конфликта с большой буквы. Ведь самые непримиримые враги, как правило, очень схожи друг с другом. Иногда они даже являются родственниками…
Стас нечасто бывал на борту военных кораблей и никогда не думал, что на них находится место для кают-компании. Здесь она имелась, причем довольно просторная и чистенькая. Видимо, посудина, на которой он очутился, была немалых размеров.
«Уж не на крейсер ли меня занесло?» – отрешенно подумал Нужный, разглядывая секции «умной» кухни. Точно такая же была у него дома.
– Ждите здесь. Сервиса не предлагаю, – произнес безопасник и вышел.
Он так ни разу и не повернулся к Стасу лицом после того, как они прошли через шлюз.
– Не больно-то и хотелось, – негромко проговорил Нужный, усаживаясь на диванчик, обитый светлой кашемировой тканью.
Иллюминатора в кают-компании не было – видимо, она находилась где-то во внутренних отсеках корабля, не примыкающих к обшивке. Имелся довольно большой экран над терминалом, но он не работал. На журнальном столике валялись старые новостные распечатки, пара опустошенных тюбиков из– под черничного джема, скомканная скатерть и несколько пустых автоматных обойм.
«Интересно, – подумал Стас, – они так уверены в своих компенсаторах, что не закрепляют вещи? Хотя я ведь тоже не привинтил гребаный унитаз…»
Когда Нужный собрался было подойти к терминалу и вывести на экран хоть какую-то инфу о текущем положении корабля, в помещение вошла женщина.
Некрасивая. Лет сорока пяти. В строгом брючном костюме и черных кожаных туфлях без каблуков.
– Присядьте, Станислав, – сказала она с легким прибалтийским акцентом. – Меня зовут Ольга. Я санкционер-безопасник, приписанный к пятой отдельной эскадре сил космической обороны. Если интересует звание – полковник.
Стас кивнул, возвращаясь на диван. Что ж, не мудрено, что им занимаются такие высокие чины, – все-таки дело планетарного масштаба…
– Вы лишены социальных санкций, – констатировала Ольга, открывая чемоданчик и демонстративно выкладывая на столик видеокамеру. Она нажала красную пуговку «rec», дождалась, пока картинка на дисплее сбалансируется по цвету, и повторила казенным тоном: – Станислав Нужный, вы лишены соцсанкций согласно пункту 6 «В» технической инструкции по эксплуатации гражданских космических судов. Несанкционированный уход с расчетного курса при аварии, приведший к возникновению опасной ситуации в пространстве обитаемого сектора Солнечной системы. Согласно постановлению совета правительственных санкционеров России, вы обвиняетесь в непредумышленном саботаже по отношению к государству и Земле.
– Я могу взглянуть на это постановление? – хмуро спросил Нужный.
– Нет.
– Так и думал…
– Вы знаете, где находились последние семь дней?
– Предполагаю. Кстати, а где я сейчас?
– Вы не имеете права на допинформацию, – холодно отрезала женщина-безопасник. – Вопросы покамест буду задавать только я.
Стас развел руками: мол, понятное дело…
– Перечислите лиц, с кем вам пришлось вступить в контакт на Земле Игрек и в сопредельном с ней пространстве.
– На какой Земле? – Нужный решил, что ослышался. – Игрек?
– Вспомните всех, с кем вам пришлось контактировать, – все так же холодно повторила Ольга. – Опишите их как можно подробнее. Не упускайте деталей, которые даже не покажутся вам важными. СКО и управление наземной безопасности не шутки с вами шутят! Нас интересует всё: должности, звания, социальный статус, общественное положение, привычки, манера разговора, особенности поведения, внешние данные. Абсолютно всё. Желание или нежелание сотрудничать напрямую связано с вашей дальнейшей судьбой. Я слушаю.
Стас глубоко вздохнул и крепко задумался. Врать не имело смысла. Во-первых, все показания рано или поздно будут проверены, а во-вторых, не исключено, что от сказанных слов будет зависеть развитие событий на самых высоких дипломатических этажах. Игра перешла на тот уровень сложности, когда личные амбиции и приоритеты становятся ничтожны по сравнению с общественными.
И так уже немало людей погибло и пострадало из-за него. Хватит для террора собственной совести до гробовой доски… Да еще эти жутковатые слова насчет вины, произнесенные безопасником в шлюзе… Ведь он по-настоящему ненавидит Стаса, раз рискнул попытаться его убить, маскируя смерть в разгерметизированном стыковочном рукаве под несчастный случай…
Сосредоточившись, Нужный начал рассказывать. С самого начала. С того момента, как «Ренегат» потерял управление.
Он говорил около получаса. Не торопясь, стараясь припомнить ничтожные детали.
Утаил Нужный только одно – их близость с Верой. Что-то от другого Стаса, погибшего в космосе, бурно воспротивилось, когда дело дошло до этого эпизода… И он умолчал. Скрыл.
– По всей видимости, у вас отличная память, Станислав, – удовлетворенно кивнула Ольга, дослушав до конца. – Пока данные обрабатываются аналитиками, я могу ответить на несколько ваших вопросов. Если, конечно, они будут корректными.
Нужный устало откинулся на спинку дивана.
– Можно мне наконец проснуться и вырваться из этого кошмара? – тихо проговорил он.
– Ответ отрицательный.
– Что, у меня нет санкции даже на это? – невесело усмехнулся Стас.
– Прекратите устраивать цирк, Нужный. У вас имеются вопросы по существу?
– Да, – серьезно сказал Стас. – Их несколько.
– Внимательно слушаю.
– Борт, на котором мы сейчас находимся, принадлежит силам космической обороны Земли?
– Ответ положительный.
– Земли… – Нужный запнулся, формулируя вопрос. – Какой Земли? Что означали ваши слова про некую Землю Игрек?
– Согласно протоколу 2-145-РЗ, нашу планету, равно как и всю Солнечную, с недавнего времени было принято идентифицировать как Землю X. Ту, на которой пришлось побывать вам, соответственно, называют Землей Y.
– Они находятся в одной Вселенной или в параллельных пространствах?
– Данные уточняются.
Стас задумался на минуту.
– Вот что объясните мне… – сказал он. – Как могло получиться, что в другой Солнечной существовал мой двойник?
– Это было связующее звено, Станислав, – раздался голос за спиной Нужного.
Он обернулся и увидел в дверях человека, лицо которого показалось ему смутно знакомым. Где же он мог его видеть?…
– Уиндел, я не припомню, чтобы просила вас составить нам компанию, – процедила безопасница.
– Уиндел… – Стас встал с дивана, внимательно разглядывая вошедшего. Нескладная фигура, такой же испуганный взгляд, старомодная шляпа… Только зонта в руке не хватало. – Жаквин Уиндел. Это ведь вы приходили ко мне ночью перед злополучным рейсом!
– Я лишь хотел предупредить о возможной катастрофе. Вы не стали меня слушать.
– Уиндел! – громко сказала безопасница. – Идите к себе в каюту!
– Ольга, – извиняющимся тоном произнес тот. – Мне кажется, пришло время поговорить начистоту. Пусть Станислав знает, что происходит. Он является не просто участником событий. Он – скрепка, которой нечаянно сцепили два мира.
– Если бы не прямой приказ командования относительно ваших полномочий, Уиндел, – яростно прошипела Ольга, – я бы вас отправила прямиком в комплекс для душевнобольных.
– Знаете, полковник, я был бы не прочь… – кивнул Уиндел. – Станислав, почему вы не стали меня слушать тогда? Ведь можно было избежать контакта…
– Да откуда я знал, кто вы такой, – нахмурился Нужный. – Кстати, я и сейчас не знаю.
– Простите. – Жаквин по-детски неуклюже пожал плечами и снял шляпу. Жест показался Стасу чересчур напыщенным. – Я астроном. Вы бы присели, что ж стоять-то… Еще несколько лет назад я обнаружил планетарную систему возле звезды, подозрительно похожей на Солнце. Впрочем, она давно была внесена в астрокаталоги и вроде бы ничего особенного собой не представляла. Но совпадений было уж больно много… По характеру гравитационных возмущений я вывел, что в системе девять планет. Не хватало лишь одной для полного сходства с нашей Солнечной…
– Только не говорите, что Земли! – усмехнулся Стас. – Прозвучит банально.
– Нет. В той системе я не мог отыскать Меркурий. А впоследствии оказалось, что в расчеты закралась ошибка… Он был.
– Но что это дает? Не понимаю… Ведь возле окрестных звезд множество планетарных систем. Далеко ходить не надо… Вон в Центавре, к примеру… И некоторые также похожи на Солнечную…
– Вы правы. Только точки перехода появились именно в этих двух.
– То есть две практически идентичных Солнечных системы существуют в одном измерении? И к тому же, как я понимаю, находятся не так далеко друг от друга по астрономическим меркам?
– Примерно – шесть целых и восемьдесят пять сотых парсека.
– Вам не кажется, что это маразм с точки зрения теории вероятностей?
Жаквин неопределенно покачал головой и пожевал губами. Ольга воспользовалась заминкой.
– Нужный, хочу, чтобы вы знали, – сказала она. – Во время спасательной операции погиб пилот разведывательного истребителя.
– Какой спасательной операции? – не понял Стас.
– Когда тебя, кретина, вытаскивали из этой помойки! – взорвалась она. – Вместо того чтобы налаживать нормальный дипломатический контакт – вероломно вторглись на чужую территорию и устроили такой бедлам, что теперь жди с минуты на минуту их ответного удара… А у нас за спиной – девять миллиардов гражданских!
– Но зачем нужно было идти на такие жертвы ради одного человека? – удивился Нужный. – Вы думали, что я разболтаю военные тайны или секреты новых технологий? Так я их сроду не знал…
– Тебя не только соцсанкций надо лишить, – со злобой проговорила Ольга. – Тебя надо… – Она замолчала. Видимо, не придумала с ходу достаточно сурового наказания для Нужного.
– Да в чем я провинился, в конце-то концов? – в свою очередь не выдержал Стас. – Я что, вызывался быть парламентером у соседских ворот?!
Безопасница лишь яростно засопела.
Ответил Уиндел:
– Вы не вызывались, Стас. Но, к сожалению, Вселенной на это глубоко начхать.
– Кстати, Жаквин, как там с теорией вероятностей? Не сходится что-то, вам не кажется?
– Мы столкнулись с редчайшим феноменом со времен начала сущего, Станислав…
– Отсюда, пожалуйста, поподробней! И, по возможности, избавьте меня от теологических домыслов.
– Теология здесь вовсе ни при чем… Вы прекрасно знаете, что звезды постоянно движутся вокруг ядра галактики с различными скоростями. А значит, они, так или иначе, перемещаются относительно друг друга.
– Это и первоклассник знает. В чем ваш пресловутый феномен?
Уиндел вновь пожевал бледными губами и проговорил:
– Когда открылись точки перехода между системами X и Y, их движение относительно друг друга замедлилось, а затем и вовсе прекратилось. Они встали в какую-то лишь самой природе ведомую нулевую позицию.
– Это абсолютно невозможно по законам небесной механики.
– Скажите, Станислав, вы никогда не задумывались, почему в последние десятилетия происходит столько климатических, тектонических, магнитных и других серьезных катаклизмов? Не только на Земле, во всей Солнечной… Температурные перепады на планетах, знаменитое смещение эксцентриситета орбиты Венеры и значительное прояснение атмосферы Юпитера. Гипотермальные пятна на Солнце, шальные кометы, летящие черт-те куда, изменение магнитных линий Марса, угроза глобального потепления на нашей родной Земле…
– Я не специалист, но эти… э-э… девиации в пределах допустимой нормы… кажется…
– Не много ли? За последние двадцать лет? – Уиндел помял свою шляпу в руках. – Если бы ученые были чуточку прозорливее, они бы задумались, отчего Солнечная, спавшая спокойно на протяжении миллионов веков, вдруг проснулась… И это не антропогенный фактор. Отнюдь. Мы, бесспорно, порядочные разгильдяи. Но даже сейчас наше влияние на экологию ничтожно. Я уже не говорю о таких нетривиальных вещах, как смещение эксцентриситета орбиты целой планеты.
– Но… Даже если на мгновение предположить, что вы правы… – Стас растерянно посмотрел на Уиндела. – Какого же порядка должна быть энергия, которой бы хватило для того, чтоб остановить движение двух звездных систем относительно друг друга?
– Астрономического. Даже мегаастрономического, если так можно выразиться.
– И откуда она взялась… эта энергия?
– А откуда берутся квазары и горизонты событий? Кто создает коллапсирующие туманности и зажигает сверхновые? Что правит хаосом на границах Вселенной, куда не дотягиваются даже рентгеновские щупы самых современных телескопов? Вы молчите, потому что не знаете. И я не знаю. Никто не знает… Теперь важен результат. Причины искать будем по ходу дела.
В кают-компании повисла тишина.
– Почему я?
– Природа изобретательна и практически всемогуща, Станислав. Ей просто понадобилось связующее звено. Вы совершенно не уникальны. Совпадение.
– Но откуда вы могли знать заранее, что этот рейс станет фатальным?
– Я всего лишь хороший математик и неплохой психолог. Цифры не врут. Они сошлись именно на вашем рейсе. А когда я узнал, что там – в соседней Солнечной – был другой Станислав Нужный, погибший в момент вашего появления из Точки, то лишь убедился в достоверности своей гипотезы.
– Скрепка, значит… – Стас присел на краешек дивана, чувствуя, как внутри рушатся остатки прошлой жизни. – Стало быть – я обычная канцелярская скрепочка…
Он встретился взглядом с Жаквином. И увидел в глазах ученого страх. Не тот, который испытывал сам в последнее время, а иной. Осознанный и реальный до дрожи в коленках. Ужас, от которого нет спасения.
Уиндел быстро опустил веки и едва слышно произнес:
– Для бога, Станислав, все люди – скрепки. Разница лишь в том, что мы соединяем.
