Текст книги "Глубина [сборник]"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

Зато я дотягиваюсь до своих игрушек на столе и хватаю платок. Полезная вещь, эти предметы личной гигиены.

Взмах платка – медленный, словно под водой, и сверкающая плоскость света прорезает засыпающий мирок павильона. Одни зовут эту программку «прилипала», другие – «дорога». Оба определения верны. Программка ищет чужие каналы связи и начинает использовать в моих целях.

Очень, очень новая, редкая и почти безотказная программа.

Часть стены рушится, открывая выход на улицу. Очевидно, я воспользовался каналом связи самого Фридриха. Хватаю зеркальце и расческу, бегу.

Из стены начинают выдвигаться зазубренные острые копья. Сторожевая программа «Аль-Кабара». Прыгаю – в отчаянной попытке проскочить между копьями.

Глубина-глубина, я не твой…

Кондиционер шлема обдувает лицо ледяным воздухом. На экранчиках – медленно ползущая полоска – процент перекачанной информации, а под ней хищно сжимающееся отверстие – сужающийся канал связи. Вот как на самом деле выглядит красота самых напряженных виртуальных схваток. Полосочки, буковки, циферки. Схватка программ, модемов, байты информации.

Не хочу. Противно и тоскливо.

– Дип! – скомандовал я.

Голова отзывается болью, но – плевать! Я пролетаю между копьями, падаю на пол. Сверкающая лента змеится по улице, руша все на своем пути. Осыпаются здания, с грохотом разлетается стена. Лента перемахивает овраг. Вперед…

Навстречу выскакивают давешние охранники. Оба с мечами, но и я уже вытащил клинок. Чей вирус окажется ловчее и быстрее?

Мой.

Это подарок Маньяка, моего знакомого спеца по компьютерным вирусам. Подарочек убийственный – воздух под ударом клинка вспыхивает и драконьей отрыжкой ударяет по охранникам. Те сгорают мгновенно. Превращаются в черные обугленные остовы.

Любит Маньяк красивые эффекты. Сейчас компьютеры охранников по горло заняты невероятно важной работой – вычислением числа «пи» с точностью до миллиона знаков после запятой. У них даже не осталось ресурсов, чтобы вывести операторов из виртуальности. Прекрасно, полежат в глубине, а не подсядут к другим машинам…

– Неэтично… – скорбно шепчет «Виндоус-Хоум».

Бегу по ленте. Канал связи прекрасный, через пару секунд я уже над стеной. Лента под ногами пружинит, подпихивает, торопит. Хохочу, но все же оглядываюсь.

Ого!

Что творится в «Аль-Кабаре»! Улицы заполнены народом, по ленте уже бегут другие охранники, а из одного здания выползает что-то огромное, змеистое, неприятное. Нет желания всматриваться.

Быстрее…

Лента перемахивает через монстра и дугой упирается в землю. Охранник снова ожил, подергивается, тянет лапы вверх – так что волосяной мост рвется, – но не достает до меня. А сойти с места он не в состоянии – жестко закреплен на своем канале связи.

На последних метрах лента под ногами вдруг начинает трястись и пытается откинуть меня обратно. Программисты «Аль-Кабара» восстановили контроль.

Но уже поздно, я на земле, и ко мне подбегает серый волк.

– Садись, Иванушка, драпать пора! – вопит он.

Заскакиваю на волка, оглядываюсь в последний раз. С ленты спрыгивают охранники, над пропастью реет крылатая тень.

– Сакс! – шепчу я излюбленное ругательство виртуальщиков. Сакс – это «повисший» компьютер, не захотевшая работать программа, кислое пиво или уехавший из-под носа троллейбус. В данном случае – столь энергичная погоня. У нас нет времени, чтобы спокойно перекачать содержащуюся в «яблочке» информацию и раствориться в воздухе. Надо бежать, надо путать следы.

Впрочем, мой партнер в волчьей шкуре это умеет.

Мы мчимся по пустыне, потом сворачиваем в лес. За нами несутся размазанные тени – охранники жертвуют устрашающим обликом в обмен на скорость.

– Далеко ли погоня, Иван-Царевич? – спрашивает волк.

– Близко! – признаюсь я.

– Ох, Иван, не вынесу я тебя! – ревет волк. Достаю расческу, ломаю в руке и кидаю за спину. Оглушительный треск – зубчики разлетаются, вонзаются в землю и начинают расти, превращаясь в исполинские деревья. Движения охранников между ними становятся вялыми, сонными – пространство перенасыщено внезапно возникшими объектами, и компьютеры врагов вязнут в обилии пустой информации.

К сожалению, фокус этот старый, и методика борьбы с ним прекрасно отработана. Большинство охранников успели сузить поле зрения, или снизить детализацию изображения, и проскочили опасное место. Точнее, это сделали не сами охранники, а их дип-программы. Отсеялись в основном непрофессионалы, бросившиеся в погоню из энтузиазма.

– Ох, Иван, силушки мои на исходе! – вопит волк. Не могу понять, он и впрямь волнуется или так азартно играет сказочный сюжет?

Настает черед зеркальца. Когда я швыряю его назад, мой сдержанный «Виндоус-Хоум» вопит.

– Неэтично!

Конечно, неэтично. Еще бы. Это уже не мелкая шалость с быстрорастущими баобабами и даже не локальный меч-вирус. Это логическая бомба изрядной мощности.

Там, куда упало зеркальце, возникает и начинает стремительно расширяться пруд. Часть охранников влетает в него и «тонет», исчезает бесследно. Остальные беспомощно останавливаются на берегу.

В этой области виртуальности наглухо заблокированы все линии связи. Через эту зону не пройти по меньшей мере пару часов – потом пруд пересохнет.

– Где вещички брал? – вопрошает волк.

– У Марьи-искусницы, – поколебавшись, отвечаю я. Честно говоря, именно прозвище и подсказало мне сегодняшний маскарад… Волк не выдаст. А ему тоже могут пригодиться подобные программки.

– Учту, – благодарит волк, быстро оглядывается и спрашивает: – Что у тебя на третье, богатырь?

За нами несется дракон – боевая программа-перехватчик высшего разряда. У дракона три головы – очевидно, три человека-оператора и плюс обычный арсенал – когти, зубы и пламя. Сотня разнообразных вирусов и крепкая защита. Над прудом дракон лишь чуть притормаживает.

– Третье я первым истратил, – признаюсь я.

– А больше взять не мог? В сказочки заигрался, три предмета – и все? – рычит волк. Он не прав, конечно, слишком много боевых вирусов на себе не унесешь. Но у нас обоих сдают нервы.

Волк принимает какое-то решение и резко сворачивает в сторону, еще больше убыстряя бег. Останавливается у широкого мшистого пня так резко, что я лечу наземь. Оглядывает меня пристальным взглядом и прыгает через пень.

Я предпочитаю пользоваться водой, когда меняю облик. Ручей, река или хотя бы полный ковшик. Но оборотни консервативны.

В воздухе волк переворачивается и превращается в человека. Молодой мужчина в скромном сером костюме и лакированных ботинках. Мой приятель-дайвер, как всегда, элегантен. Едва упав, он поднимается, прыгает вновь и превращается в мою точную копию.

– Вика, ручей! – командую я, сообразив, что он задумал. Но бывший волк уже хватает меня за плечи и с криком: «Времени нет!» швыряет через пень.

Подвергаться воздействию чужой мимикрирующей программы – не большое удовольствие. Я едва успеваю шепнуть: «Вика, замри!», чтобы заботливый «Виндоус-Хоум» не воспротивился перевоплощению.

В шкуре волка я бывал давным-давно, когда виртуальность только образовалась и все баловались метаморфозами. К счастью, становиться на четвереньки не приходится – я меняюсь лишь внешне. Отстегиваю меч, подаю его новому Ивану-Царевичу, тот хватает оружие и вскакивает мне на плечи.

– Ну-ка, сыть, травяной мешок! – вопит он, колотя каблуками. Я бросаюсь вперед, и вовремя – над деревьями показывается дракон. Пикирует на нас и выпускает три струи пламени. Аккурат по нашему курсу вспыхивает пожар.

– Давай! – вопит мой партнер и шепотом добавляет: – Вечером, где всегда…

Я резко дергаюсь, сбрасываю его и убегаю, осыпаемый проклятиями.

Дракон секунду кружит над нами, потом делает нехитрый выбор и опускается рядом со сказочным героем. Трусливый партнер его не интересует.

Что и требовалось.

Бегу в сторону, шепчу:

– Вика, перекачивай новые файлы!

За моей спиной кипит бой. Впрочем, недолгий. Оборотень успевает задеть дракона мечом, но против защиты программы-перехватчика вирус бессилен. Вокруг оборотня вскипает белое снежное облако, и он замирает.

Заморозка. Все. Мой друг вышел из игры – он уже дома, стягивает виртуальный шлем. А перед оскаленными мордами дракона стоит его копия, вместе со всеми добытыми программами… если бы они, конечно, у него были.

Дракон легонько бьет застывшее тело лапой, и оно рассыпается ледяными осколками. Все три головы склоняются к ним… ищут украденное яблоко.

А я бегу.

Яблоко за пазухой становится все легче – информация утекает на мой компьютер. Петляю между деревьями, потом останавливаюсь, чтобы «Виндоус-Хоуму» было легче перекачивать файл.

До меня доносится рев дракона – тот не обнаружил украденного и понял, в чем дело.

Кто быстрее?

Дракон вновь взмывает в небо. Он легко найдет меня – передвижения в виртуальности оставляют следы. Я стою и жду.

– Трансфер файла закончен.

Все. Победа.

– Выход, – командую я.

– Серьезно? – уточняет «Виндоус-Хоум».

– Да.

– Выход из виртуальности, – сообщает компьютер. Перед глазами сверкают разноцветные искры. Мир утрачивает яркость… превращается в блеклую плоскую картинку.

– Ваш выход из виртуального пространства успешно завершен! – радостно говорит «Виндоус-Хоум». Голос из наушников резок и слишком громок. На экранчиках шлема – густая синь с белой фигуркой парящего, или скорее, падающего человека. Известный всем значок дипа, глубины, виртуального мира.

Стянув шлем, я поморгал, глядя на монитор. Там – та же самая картинка.

– Вика, спасибо, – сказал я.

– Никаких проблем, Леня, – ответила «Виндоус-Хоум». Этой мелкой любезности я научил ее с неделю назад. Приятно, когда программа выглядит более человечной, чем должна быть.

– Терминал.

Синева сменилась панелью терминала. Я вручную подключился к шестому, устоявшему компьютеру-роутеру и снял свой доступ. Потом аннулировал временный адрес в Австрии.

Основные нити оборваны. Ищите меня, ребята «Аль-Кабара». Пересеивайте файлы в поисках «Ивана-Царевича». Дайвер ушел из капкана.

Уже не пользуясь голосовым управлением, я отключил «Виндоус-Хоум», выпал в трехмерную нортоновскую таблицу, вошел на диск «D», где хранилась вся виртуальная добыча и небольшая коллекция вирусов. Вот оно, «яблочко» – полуторамегабайтный файл. С виду – самый обычный документ для текстового редактора «Адвансед-Ворд». Впрочем, к нему пристегнуты еще два маленьких файла… сторожевые программки? Я запустил сканирующую программу, разработанную именно для таких вот сюрпризов.

Ага. Все верно. Это программы-идентификаторы, которые должны уничтожить файл, если тот окажется на чужом компьютере.

Знаем мы это дело. И давно от него застрахованы – программы-идентификаторы просто не видят моего компьютера. На диске «D» я храню именно такие, опасные вещи.

Внутри самого текстового файла сканер тоже обнаружил сюрприз – маленькую программку, предположительно – включающуюся при попытке прочитать информацию. Ничего иного я и не ожидал. Сделал копию файла на магнитную дискету, потом на лазерную. И принялся потрошить яблочко из алькабарских садов.

Убить сторожевые программы без уничтожения текста оказалось невозможно. Пришлось их просто оглушить, привести в нерабочее состояние. Потом я занялся внутренним сюрпризом. Разрезал файл на два десятка кусочков, вычленил программу-сторож. Она оказалась абсолютно незнакомым полиморфным вирусом, который – а это уже было неприятно! – успел таки зацепиться за мой компьютер. Через два часа непрерывной работы, отвлекшись лишь на то, чтобы выпить таблетку аспирина и сходить в туалет, я убедился, что раскрыть вирус не смогу.

Был уже поздний вечер – время, когда хакеры только приступают к работе. Я упаковал вирус с куском текста и позвонил Маньяку.

Пришлось ждать минуты две, пока он снял трубку. Это мне повезло – он вполне мог болтаться по виртуальности, безучастный к звонкам, пожарам, наводнениям и прочим досадным мелочам жизни.

– Да?

– Маньяк, это я.

Голос хакера чуть смягчился.

– Привет, Леня. Что у тебя?

– Новый вирус в твою коллекцию.

– Кидай! – сказал Маньяк и молниеносно кинул трубку.

Я запустил модем и отправил аль-кабарский сюрприз в жадные руки строителя вирусов. Достал из холодильника хлеб, колбасу, пошел на кухню ставить чайник. Наверняка полчаса вирус у Маньяка займет. Минут десять он будет его ломать, а потом минут двадцать любоваться структурой, хохотать, отмечая неудачные решения, и хмуриться, находя те ходы, которые ему самому еще в голову не приходили. Со времен Московской Конвенции, которая смирилась с неизбежным и легализовала изготовление нефатальных вирусов, он занимается их изготовлением. Вирусы у него получаются хорошие, способные завесить любую машину и в то же время не уничтожающие на ней информацию.

Но Маньяк позвонил через три минуты.

– Был в гостях у «Аль-Кабара»? – медовым голосом спросил он.

– Да. – Врать не имело смысла. – Ты так быстро справился?

– Я и не справлялся. Это мой вирус, приятель!

Я не нашел ничего лучшего, чем сказать:

– Извини…

Маньяк, а в миру просто Саша, был очень серьезен:

– Ты что, спер у них программу?

– Не совсем спер. Но в общем – да, это было встроено в файл…

– Ты связывался с кем-либо по модему? После того как получил этот файл?

– Нет.

– Тогда тебе повезло, – сообщил Маньяк. – Понимаешь, это не простой вирус, это – открытка.

Я не понял, и Маньяк пояснил:

– Открытка с обратным адресом. Если вирус обнаруживает, что на компьютере стоит коммуникационное оборудование, он приклеивает к каждому твоему письму еще одно – крошечное, невидимое… открыточку. Без всякого текста, зато с твоим обратным адресом. Письма уходят вместе, а потом, уже с чужого компьютера, открытка отправляется в службу безопасности «Аль-Кабара».

У меня все внутри похолодело.

– Я прибил вирус на машине…

– Ты прибил не сам вирус, а ложные отражения, которые он создал. Специально, для усыпления бдительности. Массовые программы открытку пока не обнаруживают – слишком редкая штука.

– И что мне делать?

– Пивом меня поить, – усмехнулся Маньяк. – Сейчас примешь от меня письмо, там лекарство. Специальный антивирус. Подсказок в нем нет, просто запускаешь бат-файл, и он проверяет машину. Учти, будет работать долго, это не коммерческий продукт, а так… личная страховка от собственного вируса.

– Спасибо.

– Угу. Леня, ты едва не вляпался в крупные неприятности.

– Развелось хакеров, – буркнул я. – Черт, а что ты никогда мне не рассказывал об этой штуке?

– А откуда я знал, что ты компьютерным взломом занимаешься? – резонно возразил Маньяк. – В следующий раз спроси у меня, если соберешься лезть в крутые места. Ладно, включай модем.

Через пару минут я запустил полученный антивирус. Работал он и впрямь медленно, каждую минуту оповещая о том, что обнаружена «открытка». Полиморф расползся по всему компьютеру.

И впрямь едва не влип.

Поглядывая на экран, я соорудил себе здоровенный бутерброд, налил в чашку чая и вышел на балкон. Было уже темно, накрапывал мелкий дождик. Воздух был сырой и холодный.

Дайверов губит самоуверенность. Нам не страшны опасности виртуального мира, и это убаюкивает бдительность.

А самое обидное то, что мы вовсе не профессионалы. Из хакеров почему-то не получаются дайверы – они принимают виртуальный мир как реальность.

Зато я, посредственный художник из разорившейся три года назад фирмы компьютерных игр, получивший в качестве выходного пособия старый компьютер и влезший в глубину, стал дайвером. Одним из сотни ныне живущих.

Повезло.

Наверное, просто повезло.

10

Еще пять лет назад виртуальный мир был выдумкой фантастов. Уже существовали компьютерные сети, шлемы, виртуальные костюмы, но все это было профанацией. Были созданы сотни игр, где герой мог свободно перемещаться в объемном и красочном киберпространстве, но о виртуальности и речи идти не могло.

Мир, созданный компьютерами, слишком примитивен. Он не идет в сравнение даже с мультяшками, тем более – с кинофильмами. Что уж говорить о реальном мире? Можно было бегать по нарисованным лабиринтам и замкам, сражаться с чудовищами или с приятелями, сидящими за такими же компьютерами. Но даже в горячечном бреду никто не спутал бы иллюзию с реальностью.

Компьютерные сети позволяли общаться людям по всему миру. Но это был просто обмен строчками на экранах… в лучшем случае рядом с нарисованной рожицей собеседника.

Подлинная виртуальность требовала слишком мощных компьютеров, неимоверно качественных линий связи, титанического труда тысяч программистов. Город, подобный Диптауну, строили бы не один десяток лет.

Все изменилось, когда бывший московский хакер, а ныне преуспевающий американский гражданин Дмитрий Дибенко изобрел глубину. Маленькую программу, влияющую на подсознание человека. Говорят, он был помешан на Кастанеде, увлекался медитацией, баловался травкой. Верю. Его бывшие друзья признаются, что он был циничным и ленивым, неряхой и посредственным специалистом. Тоже верю.

Но он породил глубину. Десятисекундный ролик, прокручивающийся на экране, сам по себе безвреден. Если его показать по телевизору (говорят, в некоторых странах это рисковали делать), то телезритель ничего не почувствует, не станет участником фильма. Сам Дмитрий хотел лишь создать на экране компьютера приятный фон для медитации. Он его создал, пустил гулять по сети и две недели ни о чем не подозревал.

А потом один украинский паренек посмотрел на цветные переливы дип-программы, пожал плечами и начал играть в свою любимую игру – «Doom». Нарисованные коридоры и здания, отвратительные монстры и отважный герой с дробовиком в руке. Простая трехмерная игра, с нее начиналась целая эпоха объемных игр.

И он попал в игру.

Пустой (был уже поздний вечер) зал патентного ведомства, где он работал, исчез. Паренек больше не видел компьютера, за которым сидел. Его пальцы жали на клавиши, заставляя нарисованную фигуру двигаться, поворачиваться, стрелять, а он чувствовал, что он сам бежит по коридорам, уворачиваясь от огненных зарядов и оскаленных морд. Он понимал, что это игра, но не знал, почему она стала реальностью и как ее закончить.

Единственное, что он смог придумать, – пройти ее до конца. И он прошел, хотя это оказалось гораздо сложнее, чем раньше.

Легкая рана становилась теперь не просто уменьшившимся процентом жизненных сил на экране, а тем, чем и должна быть рана. Болью, слабостью, страхом. Он обнаружил, что залитый кровью пол становится скользким, что каменная плита, за которой скрывается тайник с патронами, очень тяжелая, что гильзы горячие, а отдача от гранатомета едва не сбивает с ног. Эликсир, восстанавливающий здоровье, имел неприятный горький вкус. Бронежилет оказался сделанным из тонких металлических пластинок и довольно легким на теле – зато слишком просторным и с неудобными завязочками на спине. Часа через три стал заедать спуск дробовика, его приходилось давить медленно и плавно, покачивая пальцем в разные стороны.

В пять утра он прошел игру до конца. Чудовища были повержены. На каменной стене перед ним проступило игровое меню, и он с воплем ткнул стволом дробовика в слово «выход».

Иллюзия рассеялась. Он сидел перед мирно гудящим компьютером, глаза слезились, клавиатура под закостеневшими пальцами была разбита вдрызг. Западала кнопка, которую он в игре принимал за спусковой крючок.

Паренек отключил компьютер и уснул прямо на стуле. Пришедшие на работу сотрудники увидели, что все тело у него покрыто синяками.

Он рассказал о случившемся, и, разумеется, ему никто не поверил. Только к вечеру, осознавая случившееся, он вспомнил о медитационной программе Дибенко и заподозрил неладное.

Через неделю лихорадило весь мир. Корпорации, за исключением продающих компьютеры и программы, несли миллиардные убытки – всем, от программистов до секретарш и наборщиц, хотелось воочию побывать в киберпространстве.

С легкой руки Дибенко программа получила название «дип» и начала шествовать по миру. Впереди еще были исследования, доказавшие, что около семи процентов людей неподвластны глубине, а пребывание в виртуальности более десяти часов в день может привести к нервным расстройствам и псевдошизофреническому синдрому. Месяц оставался до первой смерти в виртуальности, когда пожилой мужчина, чей истребитель сожгли в космической схватке над планетой разумных фиолетовых рептилий, умер от инфаркта прямо за клавиатурой компьютера.

Это уже не могло никого остановить или напугать.

Мир погрузился в глубину.

«Майкрософт», IBM и компьютерная сеть «Интернет» создали Диптаун.

Главным преимуществом дип-виртуальности была простота. Не надо детально прорисовывать здания и дворцы, лица людей и детали машин. Лишь общие очертания и мелкие, узнаваемые детали. Коричневая стена, поделенная на прямоугольники, кирпичная кладка. Голубизна сверху – небо. Штаны синего цвета – джинсы.

Мир нырнул. И возвращаться на поверхность не собирался. В глубине было куда интереснее. Пусть она оставалась доступной не всем, но интеллектуальная элита присягнула на верность новой империи.

Глубине…