Текст книги "Черная башня и белая лисица (СИ)"

Автор книги: Сергей Сезин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Сергей Сезин
Река Снов. Том 5
Черная башня и белая лисица

Глава первая

Начиналось лето, которое должно было стать очень важным для меня. Фактически меня ожидал квалификационный экзамен, наподобие того, что сдают по окончанию университета, академии или магической школы. Только вот от обычных выпускных экзаменов он должен был сильно отличаться.

Лео мне сказал, что меня ждет что-то наподобие того, как если бы выпускника военного училища, даже слегка недоучив, сразу бросили в бой. Может быть, я в этом понимаю мало. Правда, я могу рассчитывать на то, что мой поход не будет связан с военными действиями и мне придется только разгадывать магические головоломки. Вообще это может и случиться, только цена неправильного ответа больно велика. Наверное, Лео прав…

Но если очень долго зацикливаться на этом, то хочется бессильно уронить руки и искать того, мудрого и способного, кто сможет сделать это для меня и вместо меня. Но его не будет. Вряд ли ко мне, как к Герману Красивому из баллады, явится посланец богов с известием, что все муки и терзания позади, приди и получи заслуженное. Нынче приходится действовать по-другому.

Потому я все свободное время тратил на изучение того в магических книгах, что может хоть как-то пригодиться. Оставалось надеяться, что все прочитанное уляжется в голове, а не закупорит ее намертво.

Посланец консорта еще не прибыл, но я о нем много не думал. Я опять стал плохо спать, засыпая часа в три-четыре ночи. Вечером засидишься за учебниками до часу-двух, после исключительно для порядка ляжешь и еще час или два размышляешь, пока глаза сами не закроются. Потом встаешь и размыкаешь глаза, а они хоть и раскрылись, но все еще спят. Голова тоже. Реально я просыпался еще через час, когда организм переборет остатки сна. До того же ходил, как оглушенный.

Не помогало даже обливание холодной водой. Вроде и встряхнулся от него, а реально голова еще спит. Пока я большую часть времени был дома, а к учителю ходил только для работы с пациентами. Еще я по его просьбе помогал Косте в освоении плохо дающихся ему тем. А Анфиса с Таней помогали учителю в студенческой практике, как я с Андреем несколько раньше. Правда, они уже давно учатся, могут кое-что студентам и подсказать, если те не очень гордые. Ведь они учатся в Академии и могут счесть себя обиженными, что какие-то девчонки, в Академии не учившиеся, им подсказывают, и самое обидное, если они знают, а студенты нет!

А Анфиса знает. Я бы на ее месте уже просил о сдаче экзамена на мага и отправлялся туда, где ей хочется жить и работать. Но она хочет учиться еще год, а если нужно, то и два. Родители и дядя это готовы оплачивать.

Я лично хочу через год попробовать сдать этот экзамен, только лучше будет дождаться июля или августа, чтобы можно было говорить, что мне уже шестнадцать. Учитель много говорил о том, что у принимающих экзамены и выдающих документы рука не поднимается считать готовыми к работе тех, кто моложе шестнадцати. Можно подумать, они не читали жизнеописания знаменитых магов, которые еще до шестнадцати лет творили разные чудеса и никто не говорил Арсину Бэраху, что он еще мальчишка, когда в родном городе его развилась эпидемия, а он ее остановил!

Хотя отец закончил магическую школу в Саратове, будучи куда старше, чем я. Но у него, правда, владение Силой началось позже, чем у меня. Тогда получается, что мы оба учились по четыре года, если я закончу обучение в следующем году. Только я раньше начал и раньше закончил. Но, думаю, что это не принципиально.

Я еще с полчаса почитал учебник, добился полного отсутствия восприятия текста и решил выйти в сад. Мама и Маша с Володей отправились на прогулку по городу, брат на работе, поэтому я пока один и ничем не загружен по дому. А раз не учится, то надо сделать перерыв, чтобы мозги отдохнули и знания в них улеглись не комом, а по полочкам.

Книг я с собой брать не стал, ибо шел отдыхать, взял только часы и пистолет. Часы, чтоб не засиживаться в длительном безделье, а пистолет – я решил привыкать к нему и носить его почаще. Там, где это можно. Рядом с Володей я его не возьму, а вот на улицу – пожалуйста. Статус «подмастерья высшей руки» это, кстати, позволяет носить пистолет открыто там, где нет прямого запрещения на ношение, как это принято на княжеских приемах. Еще я периодически тренируюсь его выхватывать. Надо будет попробовать пострелять из кольта как-нибудь из неудобного положения. Когда я заранее достану пистолет, прицелюсь без спешки, то попадать получается хорошо, но говорят, что когда пытаешься стрелять в спешке, то можно вообще никуда не попасть. Так что надо будет попробовать.

Хотя многие маги вообще не носят оружия. Они считают, что коль ты владеешь Силой, то оружие тебе совершенно без надобности. Конечно, хорошо быть таким способным, как Люциус Ярре, который в битве у Горького озера заставил его затопить берег вместе с неприятельской пехотой, чем не только уничтожил левый фланг, но и до смерти напугал центр и герцога Велля, который это увидел и удрал в столицу. Но Ярре погиб через два года, убитый двумя наемными убийцами. Кто-то из них ударил его кинжалом под ложечку, и великий маг не смог выговорить заклинание, которое смогло бы отправить убийц куда-то в нижние планы бытия или сотворить что-то столь же страшное. Хотя, возможно, тогда это было оправдано. Ведь еще не было огнестрельного оружия, поэтому маг не мог посвятить многие годы жизни тому, чтобы овладеть искусством фехтования, как бароны или рыцари. Он в это время учился владению Силой.

Но теперь другое время, и не нужно полжизни посвящать искусству фехтования мечом (и то демоны знают, как это у тебя получится). Владение же пистолетом и револьвером куда проще и значительных усилий не требует. А когда ты можешь не только направить смертоносное заклинание, но и выстрелить, то у тебя уже два козыря в руках, а не один.

Хотя имеет смысл еще и потренироваться кидать нож, чтоб иметь и третий козырь. Жаль, что это у меня получается не очень. Но ничего. Борейна я прибил, вампира на прошлой неделе тоже. Думаю, что их будет и побольше. Жаль, что за вампира я не получу премию, ибо это мы развлекались с Лео ночью, выследив вампира и прикончив. Но это было сделано втайне от мамы, и если бы она узнала, что я вышел ночью, выявил вампира и убил его, ей бы стало плохо. Так что лучше уж без премии, чем ее беспокоить.

Я устроился на лавочке в тени, отклонил туловище так, чтобы до кобуры можно было легко добраться, и стал думать о месте, куда надо идти. Место это называлось замок Ревьер и располагалось юго-западнее Лесного хребта. Хребет Венен, на столовой горе которого был построен этот замок в незапамятные времена, некоторые относили к Лесному хребту, а другие некоторые были против, считая его отдельным хребтом, а не отрогом. Замок считался проклятым местом еще до Переноса и пустовал к тому времени лет сто или чуть меньше. Отчего он заслужил такую славу – тут мнения тоже расходились, как и по отношению к Лесному хребту. Чаще всего говорилось, что хозяин замка некогда вступил в противоестественные отношения с демоницей из ближайшего водопада, сделал ее своей женой, а потом от этого брака появились его дети-какие-то страшные существа, напоминавшие по повадкам снежных бесов, только выглядевшие чуть не так, а как закованные в лед люди. Они держали в страхе все окрестности и, когда их стало очень много, они отправились в Армир, чтоб покорить его и уничтожить там всех живых. Но тут их деяния надоели Владыке Света, и на демоническое войско излился Свет Мардога. Ледяные демоны-сыны хозяина растаяли без следа. Вместе с их родителями.

С тех пор замок стоит запустевшим, но, как ни странно, не разрушается. Это добавляет мистического ужаса тем, кто его увидит. Но есть тут одна загадка. Во всех трех описаниях его донжон замка описан как трехъярусная квадратная башня. Первое описание говорит еще о дополнительной сторожевой вышке со стороны обрыва, а два последующих про это не пишут.

Ну ладно, пусть эта вышка обрушилась после какого-то катаклизма. Но я видел донжон совсем другим. Черная, резко отличающаяся по цвету от других построек четырехъярусная башня. Круглая или почти что круглая, и также почти без бойниц в стенах. Она прямо притягивала взгляд. Как змея, лежащая на солнце и немигающим взглядом глядящая на тебя.

Неужели к ужасу замка Ревьер прибавился еще и ужас ТОЙ САМОЙ Черной Башни? И два зла выросли на одном месте?

Но как это могло произойти? Ведь та самая Черная Башня располагалась значительно севернее?

А потом куда-то пропала? Но неужели Ашмаи нашел способ, как ее передвинуть? Но как это он ухитрился – собрал десять тысяч демонов и организовал из них вьючный караван или сверхдлинную упряжку цугом? Вот я смеюсь, а недоумение меня не оставляет. Как это вообще может быть? И единственный ответ, не выглядевший совершенной чушью – это то, что во время Переноса Башню как-то передвинуло в нужном направлении.

Это уже вполне объяснимо. Тогда двигались целые горные хребты и устья рек, их вминало друг в друга, а там, где не смогли совместиться никак старое и новое – зияют дыры в мироздании, в просторечии именуемые Дурными Болотами. Тогда получается, что кусок горы с Черной Башней поехал на юг и был с силой вставлен в замок Ревьер? Похоже, что так. Часть деталей совпала, часть – нет. Но много ли дивного в том, что часть построек в замке осыпались при этом совмещении двух замков? Глядя на старый и заброшенный замок, никто не удивится, что кусок стены рассыпался или башня, а скорее изумится тому, почему еще не все укрепления лежат в виде груд кирпича на склонах.

Но и не следует забывать, что Ашмаи мог несколько облагородить не совпавшие постройки – одну разобрать, другую надстроить и что там еще ему захотелось, то и доделать.

Но неужели тот самый превратившийся в вампира властитель Черной Башни и лич – это один и тот же персонаж? Да, вампир столько лет жить может, лич – тоже. Непонятно только вот что – кандидат в личи проходит ритуал Вечной Ночи, изначально будучи человеком. Вот далее – он уже обер-вампир. А можно ли сначала стать просто вампиром, а уже из вампира-личем? Вроде никто о возможности такого не писал, хотя много есть тайн на этом свете. Возможно, мы про это не догадываемся, а так можно. Не просто так, но…

Я гадал и так, и эдак, пока не устал от этого. Да и время на отдых растянулось с получаса до полутора. Вздохнув, я поплелся к учебникам и еще некоторое время пытался всунуть их содержимое в голову. Приход гулявших совпал с очередным периодом перегрузки, и я с большим удовольствием пошел с племянником в сад, пока мама с Машей разложат купленное и приготовятся кормить всех голодных. А пока Володя мирно спал в коляске, я с ним сидел в тенечке и тихо беседовал с Лео, вернувшимся из похода по окрестностям.

Мы оба немного устали, поэтому серьезные дела не обсуждали, а разговаривали о недавней ночной погоне, о предстоящем обеде и других не очень серьезных делах.

После обеда я снова попытался читать учебники, но тщетно. Голова упорно отказывалась воспринимать науку, я это понял и решил отложить книги на следующий день. Возможно, завтра боги будут милостивы ко мне и позволят все переварить. А чтобы сделать сейчас? Можно было бы поколоть дров, но ребенок и Маша заснули, поэтому я стал искать не столь громкое дело. Желательно вне дома, потому что день выдался жаркий, в доме тоже, а в саду, под деревьями – самое то.

Я поразмыслил и решил заняться револьверами. Их у нас накопилось много, а пользоваться ими некому. Оттого они лежат в шкафу и напрасно ждут хозяйского внимания. Мой кольт я недавно чистил, потому он сегодня пусть отдыхает от моего внимания. А вот все четыре револьвера я довольно долго обихаживал. Лео устроился в сторонке, чтобы запахи его не беспокоили.

Закончив, я не стал спешить мыть руки, а поглядел на результат. Три «чекана» и мамин револьвер под укороченные патроны. Еще один «чекан» висит на стенке – он уже не оружие, а экспонат, после того, как остановил собой пулю, попавшую отцу в живот. В деревянных щечках рукоятки одного из них – как будто впрессованы тоненькие волосины. Я уже знаю, что это результат сломанного проклятия. Если его не сломать, то человек, взявший револьвер, может лишиться руки. Или даже хуже – можно медленно и мучительно умереть. Так принято у аборигенов, причем больше у жителей востока. Им хочется даже после смерти оставить о себе память врагу. Если уж не достал врага пулей, то хоть проклятием. Но сам я ломать проклятия в оружии не умею.

А вот не мешало бы уточнить, вдруг придется подбирать трофейное оружие. Спрошу завтра у учителя, когда пойду работать с посетителями.

И, думаю, надо будет взять мамин револьвер помимо кольта. И к нему сделать несколько пуль для работы по нечисти – часть зажигательных, а часть серебряных. Калибр там небольшой, это не дробовик, в заряде которого можно иметь и зажигательный состав, и серебряную дробь, мне же придется делать неуниверсальные пули и бить по неизвестной нечисти обоими. Чтобы именно тот состав, что нужен, и сработал лучше…

Список нужного уже длинный, а теперь еще и это. И, наверное, добавится еще многое. Хоть бы, наконец, доплыл это представитель Ребольда в Тверь. Сразу бы ряд дел смог двигаться.

Ладно, пора собирать оружие. Сейчас положу его на подоконник, а сам тихо зайду в дверь. А то еще, проходя с полными руками в двери, задену и уроню какой-то револьвер и разбужу всех. Дома царило сонное царство, и мам задремала за шитьем, и Маша, и наш младший спит спокойно. Я пока сложил все поаккуратнее на стол, а в шкаф решил положить позже – чтоб опять же ничем не стукнуть. Сам же тихо прокрался на кухню. Долго мыл руки, а потом захватил кусочек колбасы для Лео. Надеюсь, руки вымыты так, что запах на них не сохранился и на колбасу не перейдет.

Лео на мой зов спустился с ветки и быстро проглотил угощение. Я сел на скамейку, фамилиар пристроился у меня на коленях, и мы мирно беседовали об отце…

Весь следующий день я провел в доме учителя. С утра мы занимались приготовлением магического компонента для обезболивающей пасты, а после обеда, отдохнув, очистили зубы от излишеств двум мужчинам и одной барышне. Она принадлежала к той самой группе «Анастасия» и боролась с провинциализмом в обществе путем ношения необычных юбок и курения табака. Ее уже не тошнило от затяжек, но зубы стремительно желтели, и даже быстрее, чем у соратниц постарше.

Сегодня она будет сверкать зубами, но надолго ли это, если дама продолжит курить сигары фабрики Дмитриева? Скорее всего, нет. Но что будет с ее зубами, если три-четыре раза в год их обрабатывать? Не истончится ли эмаль? Надо будет поразмыслить о том, не надо ли отказывать слишком часто обращающимся с целью дать эмали восстановиться? И есть еще такая вот мысль – а можно ли придумать что-нибудь для восстановления пострадавшей эмали? Той, что я слишком часто обрабатывал или ее хозяин сам истребил чем-нибудь вроде сока лимонов? Мама говорила, что в Болере (да и иногда в Армире) был такой способ сохранения зубов – употребление по утрам пива с лимоном. Правда, в Армире из-за винодельческих традиций любители пива относительно редки даже среди бедняков, но этот способ вызывает у меня подозрение в его эффективности. Скорее, он зубам вреден. Но об этом стоит подумать в более спокойное время.

Учитель жаловался, что студенты его утомляют. Не то он слишком устал за учебный год, не то стал прихварывать. В прошлом году, когда практику вел доцент, учитель чувствовал себя бодрее. По виду не скажешь, что аура у него больного человека, да и на вид никаких болезненных проявлений не видно. Должно быть, устал, оттого и студенты его раздражают. Такое бывает, когда не доспишь – и все тебя раздражает, когда начинаешь уставать. Может, конечно, учитель и чем-то болен, тут я ничего не могу сказать, ибо сам серьезно не болел. Руку ломал, было дело, болел зуб, но все это длилось относительно недолго. Еще зимой случались простуды, но у кого их только не бывает…

Я высказался по поводу необходимости ограничить число процедур отбеливания, чтобы так человека совсем не лишить эмали. Учитель ответил, что это действительно надо делать. Целитель должен знать, что пациенты не всегда правильно представляют себе, что им нужно и до какой степени, оттого могут настаивать на вредящих себе процедурах. Например, когда пациентка настаивает на похудении, повинуясь своим эстетическим чувствам, она способна нанести себе вред, пожелав удалять все больше и больше жира. Но жир ей дан не для того, чтобы огорчаться, глядя на себя в зеркало. Оттого целитель должен вовремя остановиться и отказать не понимающему пациенту в нанесении ему вреда посредством целительства.

Мы довольно долго поговорили, и я ушел домой, неся две книги про некромантии. Учитель дал их по моей просьбе – вдруг пригодится в походе в замок Ревьер. Управлять зомби или вампирами я вряд ли смогу, но вдруг учебники подскажут признаки того, что надо быть настороже или даже сматываться. Или, может, что еще полезное найдется.

Вечером я попытался их почитать, но информация очень туго влезала в голову. Все же некромантия сильно отличается от стихийной магии, там совсем по-другому приходится работать. Стихийное волшебство требует, в отличие от… нет, про это рассказывать не надо. Впрочем, достаточно сказать, что даже читать и осознавать порядок действий странно и непонятно. Не удивительно, что желающих даже просто полистать труд по некромантии находится немного. Но я старался и очень старался, пока меня не оторвал от чтения племянник. Ему очень нравится, когда его носят по дому на шее. Его отец еще не прибыл домой с работы, поэтому пришла очередь дяди. И я ходил и бегал по дому к вящему удовольствию Володи. Спасло меня подошедшее время его кормления. Вообще племянник еще мелкий, килограмм так десять, но потаскаешь на шее – а это чувствуется. Или это я сам такой – эти десять килограмм в руках нипочем, а вот на шее чувствительно?

Вскоре явился Валера, и уже стало на кого спихнуть племянника. Тем более что брат сам сынулю весь вечер таскает и на руках, и на шее, и на полу они кувыркаются. Вот и сейчас, пока Маша ужин разогревала, брат лежал на полу, рассказывая нам про новости, о которых слышал, а Володя ползал по папиному животу. А мама отложила вязание и разглядывала их обоих.

Потом появился Лео и отвлек малыша на себя, пока Валера ужинал. Так и проходил вечер – как и большинство вечеров, в семейном кругу.

Наступило девять часов, и Валера с Машей пошли укладывать сына. А я пожелал маме спокойной ночи и отправился читать учебники. Увы, вечером моя голова продолжала сопротивляться, но я упорно читал, пока не одолела мысль – а что если мне все это не надо? А я все впихиваю и впихиваю страницы в себя, уже и голова не варит, но это меня не останавливает. Сначала я счел мысль малодушием и продолжил, но идея все укоренялась во мне, и часов около десяти я сдался.

До часу ночи я уже читал дневник отцовского похода на казанский север. Голова не сопротивлялась, да и нельзя исключить, что это скорее потребуется, чем правила Перегринуса и исключения из них.

Лео отправился на ночную прогулку. Мы с ним договорились, что завтра ночью прогуляемся снова и устроим веселую жизнь тем представителям нечисти, что рискнут ходить в нашем районе.

Сегодня я много работал с Силой, поэтому лучше отдохну, хотя перегрузки не чувствую. А вот завтра – попробую. На сей раз я заснул очень быстро и увидел сон. Видимо, расход Силы сказался на засыпании.

Я стоял во сне под горой и глядел вверх, на вырисовывающиеся на фоне ярко-синего неба ржаво-коричневые стены Ревьера. Аспидно-черная громада донжона отсюда была не видна.

Крутые склоны горы были какими-то безжизненными. Редкая трава, еще более редкие кусты и деревца, извитые и перекрученные, словно у них был судорожный приступ, во время которого они застыли и так и стоят, чудовищным образом извернувшись. Я отвернулся от замка, и перед моим взором предстало небольшое озеро. Из склона противоположной горы падала струя водопада и разбивалась о поверхность вод озера. Что интересно, водопад выглядел более светлым, чем само озеро. Словно ярко-голубая вода вливалась в сине-черное озеро. До него было совсем недалеко, и я пошел в ту сторону. Странно, что вокруг меня была вполне летняя жаркая погода, но чем ближе я подходил к озеру, тем прохладнее мне становилось.

Словно я подходил не к некрупному озеру, а какому-то циклопическому холодильнику. Только в армейском холодильнике, где я был, холодом шибало возле самых ворот, а тут – за пару десятков метров. Так я подойду к воде и примерзну к берегу, несмотря на солнечный летний день! Как только на траве нет инея, а у берега не растет корочка льда?

Я остановился шагах в пяти от воды. Холодно, ощутимо холодно. И словно манит к этой воде – подойти, нагнуться и опустить руку в озерные воды. Темные и холодные. И не думается, что если опустишь руку, то она тут же и отмерзнет. Я сделал еще шаг вперед и – сон кончился.

На будильнике полшестого, свет уже в окне, а на форточке сидел Лео и облизывал лапку.

Бр-р-р! Такое впечатление, что я принес сюда весь этот холод из сна! Я закутался в покрывало и полежал немного, чтобы согреться. Неужели такое возможно? Я читал про ледники в высоких горах и про их таяние, при котором от края ледника текут реки, и затем образуются озера. Но при этом про такие озера, от которых на много метров шибает холодом – не было ничего! А здесь вообще не высокогорье – от двухсот метров до километра высота всех гор на этом хребте. И то выше семисот метров только три горы. Столовая же гора – триста с лишним, если мне не изменяет память, а книгу про географию этих мест я уже отдал.

Значит, это не реальность. Или не совсем реальность. А, скажем, магия. Вот есть в малонаселенном краю горное озеро, которое само по себе холодное, а иногда прямо леденит своей водой. Наверное, легенды на это намекали, про демоницу из горного водопада и растаявших детей ее и владельца замка. Значит, вот это озеро образовалось, когда злобная семейка растаяла. А этот леденящий холод от него, скажем, бывает иногда только, по дням Фрейи или в годовщину гибели семейства. Потому что путешественники этого не отмечали. Вообще даже озера не видели. И я не могу бросить им слова упрека, потому что бывают карстовые озера, которые сейчас есть, а завтра их нет – вода ушла в подземные пустоты. А потом что-то под землей произошло, и вновь долина залита водою.

Если же в дело замешана магия, то цикл появления и исчезновения озера может стать очень прихотливым. Даже раз в несколько лет-это не выглядит необычным.

Но какое это имеет значение для меня и моего дела? Я думал довольно долго и пришел к выводу, что появление этого озера должно быть связано с Не-мертвым. Вот как – сказать сложно. Он мог использовать это озеро для своих магических целей, качая дармовую энергию из него или от демонических сущностей, обитающих в нем. Или озеро появилось по его зову для очередного натиска на Новые Княжества. Активность Не-Мертвого за последние пятнадцать лет колебалась почти на нуле, но мог же он немного восстановиться и попробовать еще разочек, пока Тверь и Ярославль расслабились?

И у эльфов может наступить срок исполнения какого-то их пророчества. Не знаю, будет ли иметь это какое-то значение для моей миссии или не будет. Вставая, чтобы отправиться умываться, я поймал себя на мысли, что называю лича Не-Мертвый, как и отец в записках. А вот это имеет значение или нет?

Имеет или нет, но зубы чистить все равно надо, потому я отошел от стратегических проблем и занялся рутинными мелочами. Вскоре проснулся весь дом, и я тоже всем понадобился. Сначала дома, потом меня дважды посылали в лавку, потом Маша с Володей пошли в гости к другой Володиной бабушке, а меня взяли для помощи, потому что Маша что-то жаловалась на то, что у нее локоть болит, оттого ей тяжело таскать коляску и ребенка. А вот таблетку съесть она боится. Тут понятно, Володю она еще кормит, и может опасаться, что ребенку это повредит. Но сказала бы мне, и я бы обработал ей руку Силой. Нет, терпит. Потому и взяли меня для переноски. Мне семейство Машиных родителей не сильно нравилось, и я там интересных собеседников не нашел, потому заранее захватил учебник по некромантии, и, пока Маша и Володя общались с бабушкой, дедушкой и ребенком Машиной сестры, я сделал вид, что мне надо готовиться к экзаменам и сидел в уголку с книгой, ожидая, когда они наговорятся. Наговорились все, слава богам, еще до обеда, поэтому я долго мучился в углу, то читая не лежащий к душе текст, то вслушиваясь в абсолютно неинтересный разговор. Эпопея заняла часа два, а потом мы вернулись. Машина мама нас проводила, а потом решила зайти в гости к нам, и они продолжили общаться с моей мамой. Я же опять сделал вид, что нужно учиться и смылся в сад. Читать я уже не мог – ни некромантию, ни что-то иное, поэтому некоторое время я отдыхал вообще, потом стал выстраивать в голове почерпнутое в учебнике. Увы, цельной картины не получалось.

Я не люблю зубрить, мне куда больше нравится привязывать новое к уже имеющимся знаниям, а тут новое совершенно не влезало в привычные схемы взаимодействия и правила управления.

Вздохнув, я отложил учебник. Все, я пас. Иначе мозги вывихнутся.

Вечером я попробовал еще раз – с тем же результатом. Потому и решил выбрать две главы, которые теоретически могли пригодиться: про признаки разупокаивания и способы борьбы с неупокоенными. Управлять я ими не смогу, допрашивать мертвых – тоже… Ну разве что гайал попадется и расскажет горькую историю своей жизни и смерти.

А вечером одну из двух глав зубрил, пока сон не оказался сильнее. Проснулся я в полночь, разделся, отложил книгу, постелил постель и лег уже окончательно. Завтра утречком помучаю вторую главу, намеченную и уже начатую зубрежкой, а потом пойду работать с пациентами и заниматься с Костей. Так я и сделал.

Утро от намеченного разнообразилось только одним курьезным происшествием.

Идя в сторону дома учителя, я увидел молодого харазца, который стоял на углу Ванюшинской и Заовражной улиц и удивленно разглядывал строящийся четырехэтажный пассаж купца Трефилова. Там уже шли работы на крыше и в народе поговаривали, что к сентябрю пассаж откроют. Только откровенные скептики утверждали, что пассаж откроется третьего октября, когда у жены Трефилова день рождения, ибо она – Аглая, и пассаж так будет называться.

Наверное, харазец удивлялся высоте здания. Отец в своих записках писал, что в столице Хараза только их центральный храм еле дотягивает до высоты трех этажей, а большинство зданий одноэтажные. Второй этаж – обычен разве только в крепостных башнях. В домах – очень редок.

Ну, пусть поглядит на редкость. Ведь какой путь он проделал! Потом полгода будет рассказывать родне, какие дива дивные видел. Харазец как харазец, одет типично и выглядит типично. И пахнет конским потом тоже типично. Но он еще и с магическими способностями. Вот честно – не помню, принято ли у харазских магов носить одежды цвета своей стихии. Надо поступить, как положено.

– Кааbо, аwоn еlеgbе!

То есть – приветствую, коллега. Харазец перевел не менее удивленный взгляд с пассажа на меня, но ничего не сказал. Ну ладно, я, наверное, не так выговорил слова, может, даже получилось смешно или дико. Пора идти, что я и сделал.

Харазец догнал меня через полтора квартала, забежал вперед и обратился на довольно приличном вилларском.

– Здравствуй, незнакомец! Скажи, почему ты назвал меня таким, как ты сам?

Ну да, я – то в мантии ученика мага.

– Здравствуй, пришедший с востока! Да будет легка дорога твоя и не останешься ты без благословения богов на своем пути! Я назвал тебя так, потому что обучаюсь владению Силой у своего учителя. Потому я увидел, что ты тоже Владеющий Силой и поприветствовал тебя, как собрата по Силе.

– Да?!

Ах, вот в чем дело!

– Я не собираюсь обманывать тебя. Но если ты не готов поверить в это, можешь обратиться к другому Владеющему.

– Но меня уже проверяли! И не нашли способностей!

– Не знаю. Иногда способности к магии могут быть блокированы, но они никуда не деваются.

А вот слово «блокированы» он не понял, пришлось разъяснять другими словами.

Тем не менее, харазец все никак не мог поверить в то, что я ему сказал, и все переспрашивал, не пошутил ли я. Я не выдержал и сказал ему, что не намерен смеяться над ним. Ибо увидел в нем возможность управлять Силой, о чем и сказал. Если он считает, что я захотел посмеяться над ним – это не так. Потому мне пора идти к моему учителю. Если ему до сих пор не верится в мои слова – я не скажу ему ничего другого.

Харазец остался недоумевать, а я ускорил шаг. Меня ждали к девяти, а опаздывать не хотелось. Не люблю опаздывать.

Но на этом все еще не закончилось. Будущий коллега вышел из оцепенения, снова догнал меня и с поклоном протянул мне небольшой замшевый мешочек. От волнения он забыл вилларский и обратился ко мне по-харазски, который я понимал с пятого на десятого, но все же разобрал, что он меня благодарит и дарит это на удачу, чтобы боги Удачи мне все время улыбались. Я взял мешочек, поклонился ему в ответ, после чего даритель вприпрыжку убежал куда-то по своим делам. Имени он не назвал, но я уже рассказывал про многоименность харазцев и иных народов, что живут по соседству с ними. Глянул на мешочек-Сила не определяется, он магически нейтральный. Ладно, малость поднажму и приду за пять минут до срока, чтоб Костя не переживал, что занятие с ним не состоится. Учителя может и не быть, он поедет в Академию на какие-то переговоры с начальством. Поэтому я его могу застать, а могу и не увидеть. Ладно, сейчас мы с Костей предадимся зубрежке.

Костя пришел вместе со мной, а учителя действительно не было. Поэтому мы сразу пошли в учебную комнату, где я проверил, как Костя выучил заданные на дом правила Оленца. Он отбарабанил их вполне бойко. Ладно, теперь бери учебник и смотри в оглавление. На самоподготовку тебе на сегодня будет четвертая глава. Сидишь, читаешь в течение сорока пяти минут, дальше мы с тобой разберем, что ты из этого понял и как это соотносится с тем, что ты уже знал до этого. Дальше будет перерыв, и после займемся письменным квенья.

А я пока посижу и почитаю учебник некромантии… Нет, лучше сначала гляну на подарок из Хараза.

Небольшой замшевый мешочек, расшитый бисером. Этого я сразу не заметил, потому что глядел на него с нерасшитой стороны. Рисунок: геометрический узор, треугольники и ромбы. Ну да, часть племен Хараза (а название «харазцы» – это чисто для удобства, как и название колбаса для всех подобных изделий) придерживается мнения, что живых существ изображать нельзя, а часть – изображает. Видимо, парень из тех племен, что не изображают. От мешочка немножко пахнет прежним владельцем. А что там внутри?