Текст книги "Ареал. Заражение"

Автор книги: Сергей Тармашев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

МЧС в кратчайшие сроки полностью оградило опасные территории, проложив между границей запретных земель и пригодными к жизни районами Пояс Отчуждения шириной в десять километров. Внешний периметр «Ареала» был обнесён сплошной стеной с системами охраны, наблюдения и контрольно-следовой полосой. Внутренний радиус Пояса составляла железная дорога, полностью охватывающая весь периметр «Ареала». По железной дороге непрерывно крейсировали два состава МЧС, оборудованные средствами спасения на случай внезапного Выброса, так как предсказать его было невозможно. Впрочем, границы сдвигались уже трижды, ведь в результате Выбросов размеры «Ареала» скачкообразно вырастали, плюс, ко всему хорошему, на второй год существования РАО выяснилось, что опасная территория непрерывно увеличивается с постоянной скоростью один метр в сутки. На сегодняшний день «Ареал» представляет собой идеально ровную окружность диаметром 80 километров и общей площадью более 20 000 квадратных километров, причём периметр Пояса Отчуждения длиною 502,4 километра на юго-востоке фактически проходит у пригородов Ухты. Все научные исследовательские станции и базы РАН и Минсоцздрава расположены внутри «Ареала», за его пределами находится лишь Главный Научно-исследовательский Центр имени академика Лаврентьева, находящийся в Ухте. Газпромовцы и вовсе сидят на своих нефтепромыслах, не вошедших в район «Ареала» и потому превращённых в укрепрайоны. Однако то ли один, то ли несколько их нефтепроводов проходит по краю запретной зоны…

Иван ещё час копался в источниках, после чего почувствовал, что перебирать интернет-страницы ему попросту надоело. Официальная информация так и не дала ответа на главный вопрос: почему ему предложили службу в СБ «Ареала» и что же там у них за проблемы такие, что опытному бойцу группы «А» требуется доподготовка? Почти всё то, что удалось отыскать, было известно каждому. Ну, может, он узнал несколько новых подробностей, но не более того. Неофициальные источники и вовсе не давали никакой дельной информации. Там собрались всевозможные любители мистики, уфологии, судных дней и прочих апокалипсисов, и эта весёлая компания несла такой бред, что позавидуют сценаристы фильмов ужасов. «Ареалу» чего только не приписывали. И будто там, внутри, бродят жуткие мутанты, разрывающие людей на куски. И попадающие туда люди становятся зомби и начинают охотиться на сталкеров и учёных. И привычные законы физики там не действуют то ли вообще, то ли кое-где. И много чего ещё и вовсе несерьёзного, вроде летающих по воздуху аномалий, за пару секунд перемалывающих любого, в них попавшего, до состояния фарша, и ходячих хищных деревьев с зубами. Ну и, естественно, не были забыты ходячие мертвецы. В момент Выброса они, как положено, вылезали из могил и бродили по округе…

Берёзов закрыл браузер и вышел из интернет-кафе. В общем, понятно, что ничего не понятно. То ли режим секретности сделал своё дело, то ли кадровик попросту пожалел Ивана и решил преподнести ему весть о назначении на тыловую работу в более щадящей форме. Чего гадать, во вторник всё станет ясно. Мокрый снег закончился, и очищенный осадками от запахов городского смога воздух приятно бодрил. Дышалось легко, и Берёзов решил дойти до общежития пешком. Надо просто развеяться, думать о том, что будет дальше, будем позже.

3

Спецрейс ФСБ зашёл на посадку в аэропорту Ухты точно в полдень. Помимо Берёзова в «Ареал» направлялось ещё почти полтора десятка пассажиров, и капитан с удовлетворением отметил, что можно не озадачиваться поисками дороги в неизвестном городе. Но всё оказалось ещё проще. К трапу самолёта одновременно подали два автобуса. Один обычный, стёкла другого были затемнены до совершенно непроглядной черноты, на борту тускло-зелёным цветом виднелась небольшого размера надпись: РАО «Ареал». В дверях автобуса стоял охранник со списками в руке, которому пришлось показать удостоверение личности.

– Проходите. – Охранник коротким движением поставил галочку в списках напротив его фамилии и тут же потерял к капитану интерес.

Прибывшие заняли места, и автобус тронулся. Оказалось, что выход в здание аэровокзала у «Ареала» тоже отдельный, как и зал ожидания, и помещение с транспортёрами для выдачи багажа. Вопреки ожиданиям, режим секретности чувствовался везде и сразу, даже прибывшие с ним одним самолётом люди оказались неразговорчивы и старались держаться особняком. Хотя по коротким приветствиям и отрывистым общим фразам было ясно, что почти все они либо знакомы, либо как минимум видят друг друга не впервые.

«Да, серьёзная контора, – отметил про себя Иван, – признаться, не ожидал. С другой стороны, уникальные научные разработки – кость в горле западных «друзей» России, стратегическое сырьё, которому оказалось плевать даже на мировой кризис, да и опасная для жизни среда, которую приходится изучать, – ничего удивительного, что люди, постоянно работающие в таких напряжённых условиях, становятся немногословны…» Капитан мысленно покачал головой, соглашаясь сам с собой. Взять, к примеру, одну из военных разработок «Ареала», изделие «Филин». Портативный индивидуальный тепловизор для поиска противника по тепловой сигнатуре его тела. Небольшая коробочка величиной с пачку сигарет. Крепится на голову с задней стороны, под шлем, сферу или косынку. Выключателя нет, батарейки тоже не нужны. Всё, что необходимо, – участок гладко выбритой кожи под затылком, для наилучшего восприятия. Едва «Филин» вошёл в контакт с кожей бойца, тот начинает видеть в инфракрасном диапазоне. Прямо так, собственными глазами, словно к обычному миру тебе добавили светящиеся тускло-красным пятна. Безотказная вещь, ночью незаменима. Жаль только, очень редкая и работает лишь на открытой местности на дистанциях до ста метров. Через толстую стену уже не берёт, хотя пару раз Берёзову удавалось засекать цели, укрывавшиеся за тонкими квартирными перегородками из ГВЛ. А ведь устройство «Филина» примитивно до безобразия. Внутри титановой коробочки укреплён какой-то странный камушек. И всё.

Можно представить, как всевозможные шпионы рвут землю когтями, чтобы добыть хоть крупицу информации из «Ареала». И это значит, что контрразведка и служба безопасности тут в почёте. Ну а когда в каждом встречном-поперечном подозревают шпиона или завербованного иностранной разведкой предателя, тем более что прецеденты имеются, не стоит ожидать от сотрудников «Ареала» кипучего дружелюбия и распростёртых объятий…

По ленте транспортёра пополз багаж, и Иван подошёл ближе, высматривая свои вещи. В лучших традициях авиаперелётов, его пожитки появились самыми крайними. Две брезентовые парашютные сумки своим цветом и размерами резко контрастировали с цивильными чемоданами остальных. Берёзов повесил на плечо ту, что потяжелее, взял в руку вторую и направился к выходу догонять ушедших пассажиров. Увидев со всех сторон закрытую остановку с поданным к самым дверям наглухо тонированным автобусом «мерседес» уже без всяких надписей, Иван не удивился. Было ясно, что к понятию «режим секретности» в «Ареале» относились предельно серьёзно.

– Капитан Берёзов, – стоящий возле автобуса человек в штатском даже не спросил, а, скорее, констатировал, – вы можете поставить сумки сюда. – Он указал на открытое багажное отделение под пассажирским салоном и добавил: – Внушительный багаж.

– Всё своё ношу с собой, – философски изрёк Иван.

– Понимаю, – лаконично кивнул встречающий, – Отдел Физической Защиты! – Он дождался, пока Иван поставит сумки в багажник, закрыл створки и вслед за ним заскочил в автобус.

Внутри автобуса после раздолбанного транспорта горячих точек, кунгов и кузовов военных грузовиков, утлых десантных отделений и пыльной брони боевых машин казалось просто фантастически комфортно. Это тебе не городской автобус, подумал Берёзов. Кондиционеры, телевизоры, глубокие кожаные сиденья с мягкими подлокотниками, выдвижные подножки, затемняющие шторки на окнах… Наверное, такие условия больше подходят ВИП-туристам, но не обычным работникам, однако ехать было, что ни говори, приятно. РАО является далеко не бедной структурой, и тот факт, что «Ареал» заботится о своих сотрудниках столь тщательно, делало честь его руководству. Недаром же РАО «Ареал» считался единственной государственной структурой, не подверженной коррупции. Впрочем, не удивительно, не каждую госструктуру непосредственно бережёт ФСБ и возглавляет лично вице-премьер.

Автобус, сопровождаемый двумя экипажами ГИБДД, катился через город, и Иван коротал время, глядя в окно. В Ухте стоял полный штиль, и потихоньку начинался снегопад. Большие мохнатые хлопья лениво опускались на землю, словно сонные, и медленно застилали собой дорогу. Между проплывающих мимо домов можно было различить дворы, в которых возилась детвора, радуясь оттепели и свежему снегу. Иван бросил взгляд на одну из установленных в автобусе плазменных панелей. Электронный термометр показывал внешнюю температуру в минус девять градусов. Совсем не холодно для десятого февраля. Берёзов вдруг подумал, как было бы здорово укрыться сейчас за ледяной крепостью, слепить добротный снежок и залепить им в кого-нибудь из дворовых приятелей, немедленно спровоцировав настоящую снежную баталию… К сожалению, те времена давно прошли. Он вновь поглядел в окно.

Их небольшой кортеж подходил к крупному пропускному пункту, установленному прямо посреди дороги. Система автоматического подъёма мощных препятствий перегораживала дальнейший путь. Глядя на вылезшие из-под поверхности асфальта металлические столбы внушительной толщины, вряд ли у кого-то возникнет мысль рвануть в запретную часть улицы напролом. Иван окинул взглядом боковые подступы к пропускному пункту. Его стены переходили в высокий забор, теряющийся среди домов. По верху забора тянулась «Егоза», на выносных штангах через каждые десять метров были укреплены фонари освещения и видеокамеры. Опытный взгляд Берёзова различил и более серьёзные датчики системы безопасности. Похоже, РАО «Ареал» оградило для себя отдельный квартал на окраине Ухты и весьма строго следило за тем, чтобы он оставался действительно отдельным. Едва автобус приблизился к пропускному пункту, преграждавший дорогу сегмент заграждений утонул в асфальте, сливаясь с дорожным полотном, и кортеж, не сбавляя скорости, проследовал внутрь периметра.

Ограждённый район с виду ничем не отличался от остальной части города. Такие же дома, такие же дворики, такая же возящаяся в снегу детвора. Весь спецрайон расположился вдоль единственной улицы, по одну сторону которой стояли жилые дома, магазины и прочая инфраструктура, по другую высилось солидное здание Центрального Научно-исследовательского Центра РАО «Ареал» имени академика Лаврентьева. Слева и справа от него притулились здания поменьше, где, судя по вывескам, размещались административные и медицинские службы РАО. Автобус остановился прямо перед гранитным крыльцом административного корпуса. Сопровождающий помог Берёзову вытащить из багажника сумки и, прощаясь, указал на соседнее здание:

– Вам туда, – после чего кивнул и скрылся в недрах автобуса.

Берёзов подхватил свои пожитки и направился к указанному крыльцу, возле которого немолодой человек в оранжевом комбинезоне, вооружённый широкой деревянной лопатой и самой что ни на есть обычной метлой, очищал площадку от снега. При ближайшем рассмотрении оказалось, что никаких табличек или вывесок на дверях не имеется. Иван коротко улыбнулся. Если вывесок нет, значит, он попал куда надо. Ведущий вялую войну со снегом человек в комбинезоне, скользнув взглядом по увесистым парашютным сумкам, придержал перед ним дверь.

– С прибытием, – дружелюбно произнёс он.

– Спасибо, – кивнул Иван и зашёл внутрь.

В вестибюле здания его уже ждали.

– Капитан Берёзов? – Женщина лет сорока в строгом костюме, увидев Ивана, поднялась с дорогого кожаного дивана.

– Так точно, – подтвердил он.

– Будьте добры ваше удостоверение личности, – попросила она.

Иван предъявил документы. Женщина бросила взгляд на фото и строки с фамилией, после чего сделала приглашающий жест.

– Пойдёмте, я отведу вас в вашу комнату, – она кивнула охране, и те разблокировали турникеты, пропуская их к лифтовым кабинам, – замначальника Отдела Физической Защиты полковник Горянец примет вас через два часа. Вы сможете привести себя в порядок. Я зайду за вами за пятнадцать минут до встречи.

* * *

Разговор с замначальника ОФЗ был недолгим. Полковник выдал Берёзову постоянный пропуск, явно заготовленный заранее, и сообщил, что такие люди, как Иван, очень нужны отделу. И что дальнейшую службу Берёзов будет проходить в сверхважном подразделении ОФЗ, называющемся, ни много ни мало, Отряд Специальных Операций, но прежде ему необходимо пройти специфическую подготовку, состоящую из трёхмесячного теоретического курса и двухмесячной стажировки. С этими словами полковник сдал Ивана с рук на руки своей немногословной помощнице, которая встречала его в вестибюле по приезде.

Весь следующий день Берёзов занимался рутиной, неизбежной при смене места службы: размещался, вставал на довольствие, подписывал целый пакет приказов о неразглашении, оформлял сопутствующие бумаги и допуски, разбирался в зданиях и службах, стремясь побыстрее понять, что и где находится. Для беспрепятственной коммуникации все сотрудники «Ареала» обеспечивались корпоративной сотовой связью, Ивану сразу выдали мобильный телефон, на который уже к вечеру позвонила помощница Горянца. Она сообщила ему фамилию инструктора, отвечающего за подготовку Берёзова, а также место и время встречи. Вопреки ожиданиям Ивана оказалось, что направлять его внутрь периметра «Ареала» никто не собирается. Занятия проходили в административном здании службы безопасности, в просторном конференц-зале. Помимо Берёзова подготовку проходили ещё четверо. Как вскоре стало ясно, все они были с Иваном из одного ведомства, все прибыли в Ухту недавно, и все будут проходить дальнейшую службу в СБ. Даже занятие было у всех первое. Разница заключалась лишь в том, что, кроме Берёзова, все друг друга, похоже, уже знали и, наоборот, никто из них не знал наверняка, в каком именно структурном подразделении службы безопасности им предстоит работать.

Инструктор, проводивший занятия, оказался сухощавым майором лет сорока пяти, совершенно седым и с протезом вместо левой ноги. Говорил он медленно, практически без интонаций, из-за чего возникало обманчивое ощущение, будто преподавателя совершенно не интересует, слушают его или нет. Ежедневно, в девять ноль-ноль, майор минута в минуту заходил в конференц-зал, раскрывал металлический чемоданчик с пластилиновой печатью, раздавал присутствующим бумаги, помеченные грифом «Секретно», и начинал свой монотонный урок. Сначала изучали структуру РАО – ничего необычного. Огромное ведомство с огромными полномочиями, управляется вице-премьером и находится под личным контролем Президента. Потом перешли к изучению структуры самого «Ареала». Это было уже интереснее.

– Итак, повторяю, – как обычно в одной тональности протянул одноногий майор, водя лазерной указкой по стенному экрану, на поверхность которого мощный проектор подавал изображение с компьютера, – структурно «Ареал» представляет систему концентрических кругов правильной формы. Перед вами спутниковые снимки, вроде тех, что полно в Интернете и научно-популярных журналах. Красное пятно, окружность, диаметром в сто сорок километров. Как известно, в природе нет правильных геометрических форм, но тем не менее «Ареал» именно таков. Почему – неизвестно.

Он щёлкнул пультом проектора, сменив изображение.

– А вот те же спутниковые снимки, но на них уже наложена компиляция данных, полученная учёными посредством наблюдения за энергетическими излучениями «Ареала» в момент Выбросов. – Красное пятно на экране уже не было однородным. Теперь на нём хорошо различались те самые знаменитые концентрические круги. – Именно эта компиляция и послужила основанием для раздела «Ареала» на зоны. Как видите, наибольшая активность энергий происходит в эпицентре, географически совпадающем с эпицентром падения метеоритного потока девяносто первого года. На данный момент точно выяснено, что диаметр эпицентра составляет двадцать километров. Широкое кольцо вокруг него, – инструктор пошевелил указкой, – это Красная Зона, энергетическая активность там немногим меньше. Следующий пояс – Жёлтая Зона, в ней активность падает на треть, далее – Зелёная Зона, падение активности – две трети. Одной из загадок «Ареала» является неизменно одинаковая ширина поясов всех Зон, сейчас это двадцать километров. Как известно, «Ареал» растёт в размерах с постоянной скоростью один метр в сутки, кроме того, в момент Выбросов его территория скачкообразно увеличивается на один километр. Причём размеры каждой из Зон увеличиваются всегда одинаково.

Инструктор меланхолично кивнул на выданные слушателям документы:

– Технические детали вам не нужны, мы служба безопасности, а не Академия наук, но если кому-то интересно, в синей папке лежит документация нашего ГНИЦ с необходимой информацией. Таким образом, – продолжил он, – постоянной границы у «Ареала» нет. Для того чтобы защитить население от его губительного расширения, вокруг «Ареала» был создан Пояс Отчуждения. Он представляет собой кольцо шириной десять километров с непрерывным внешним периметром, охрану которого и осуществляет наша СБ. На данный момент мы не можем ни остановить, ни замедлить расширение «Ареала», и потому полная локализация опасной территории – это единственный способ обеспечить безопасность. Кстати, за время существования РАО Пояс отодвигался уже трижды. Сегодняшние его границы проходят по пригородам Ухты, сейчас мы имеем почти десять километров буфера, и аналитики считают, что их хватит лет на пять-шесть, после чего, если средство остановить разрастание «Ареала» не будет найдено, придётся эвакуировать город.

Тут инструктор неожиданно усмехнулся и иронично пожал плечами:

– Не знаю, из какого места они выковыряли эту уверенность. Выброс происходит неожиданно, безо всякой системы. Его нельзя предсказать. – Он посмотрел на свою пластиковую ногу: – И убежать от него тоже нельзя. Эта дрянь пожирает километр за двадцать шесть секунд…

Мгновение он молчал, после чего продолжил своим заунывным тоном, обводя взглядом аудиторию:

– Всё вы по окончании курса обучения будете направлены для несения службы в Зону Пояса. Пояс имеет две линии защиты, внешнюю и внутреннюю. Укрепления внешнего периметра служат для предотвращения проникновения на территорию «Ареала» всех желающих. – Инструктор хмыкнул: – Сразу скажу, желающих хоть отбавляй, и за пересечение периметра иногда вспыхивают настоящие бои, хотя чаще лезут одиночки и малые группы, причём способы проникновения совершенствуются каждый месяц. Нарушители гибнут пачками, ещё меньше возвращаются из «Ареала» назад, но поток нелегальных сталкеров не иссякает. Заграничной резидентуры тут пол-Ухты, плюс прочие тёмные личности, представляющие интересы «состоятельных коллекционеров, пожелавших остаться неизвестными». Все они предлагают немалые деньги как за метаморфиты из «Ареала», так и за образцы нашей нефти. Например, за «Филина» на чёрном рынке сталкеру, не задавая вопросов, дадут три тысячи долларов США. «Шестое чувство» стоит уже десять штук. Это, конечно, если повезёт выйти с ним живым…

– Разрешите вопрос, товарищ майор! – поднял руку кто-то из обучаемых.

– Не разрешаю, – монотонно отрезал инструктор, – все вопросы в конце занятия. Как я уже сказал, у Пояса два периметра. Внешний предназначен для предотвращения утечки стратегического ресурса, и тем, кому повезёт, посчастливится тащить на нём службу долго и счастливо. Внутренний периметр существует для сдерживания той гадости, что лезет к нам из «Ареала». Никаких аномалий там нет, но зато есть шанс попасть под Выброс, чего никому не желаю. – Он болезненно искривился. – Основная же задача внутреннего периметра – это отстрел заражённых животных и подвергшихся действию обратной регенерации покойников, которым удаётся покинуть могилы старых кладбищ тех посёлков, что поглотил «Ареал». Сложного тут ничего нет, огонь на поражение с последующим высокотемпературным сжиганием. Некоторые виды ходячих покойников требуются учёным, и потому их необходимо отлавливать. Соответствующие списки обновляются с каждой сменой.

– Так значит, ходячие мертвецы всё-таки существуют? – не выдержал один из присутствующих, тот самый, что хотел задать вопрос инструктору.

– Да, – безразлично ответил тот, – как и Дед Мороз. – Он посмотрел на вопрошающего таким взглядом, каким смотрит воспитатель детского сада на особо непонятливого ребёнка. – Неизвестные аномалии заставляют регенерировать неистлевшие ткани покойников. Те, что посвежее, ходят, некоторые даже бегают. Большинство же лишилось в той или иной степени связочного аппарата ещё до возникновения аномалии и потому ползает. Кстати, их вам, товарищ лейтенант, ещё предстоит, так сказать, потрогать руками. Научные лаборатории постоянно заказывают нам тех, что подревнее. Как я уже сказал, приходится отлавливать. Хотя глаз у них нет, и, судя по всему, других органов чувств тоже, потому что в пространстве они не ориентируются, но безобидными их назвать нельзя. Мертвецы обильно несут на себе трупный яд, кроме того, могут рефлекторно вцепиться в человека зубами или руками, что увеличивает опасность получить заражение крови. Так что лучше с ними быть повнимательнее, это в ваших интересах.

Получив такой ответ, лейтенант несколько опешил, что не укрылось от взгляда инструктора. Одноногий майор усмехнулся и продолжил:

– По истечению полугода службы вы наберёте достаточно опыта и будете допущены к работе в Зелёной Зоне. Зелёная Зона – это уже «Ареал», смертельно опасная территория. И чем ближе к Жёлтой Зоне, внутри которой, кстати, выживаемость процентов эдак двадцать-тридцать, тем выше степень опасности. Все исследовательские лаборатории ГНИЦ находятся в Зелёной Зоне, и СБ осуществляет их охрану от мутировавшего и взбесившегося зверья, ходячих трупов и незаконно проникших на территорию «Ареала» вооружённых криминальных элементов, ищущих, чем бы поживиться. Кроме того, на нас возлагается охрана научных поисковых партий, занимающихся поисками метаморфитов и прочих артефактов, наблюдением за зарегистрированными аномалиями и учётом вновь возникших аномалий. – Он бросил на слегка побледневшего лейтенанта издевательский взгляд: – А также охрана спасательных групп МЧС, которые вытаскивают все, что осталось от этих самых поисковых партий и их охраны в тех случаях, когда в процессе работы с аномалиями что-то пошло не так.

Инструктор посмотрел на часы:

– А с ними всегда что-то не так. Само их существование – это уже всё «не так». С завтрашнего дня мы начнём изучать аномалии и мутировавших представителей флоры и фауны. На сегодня занятие окончено. – Он окинул сидящих обречённым взглядом: – Вопросы?

Первым спохватился всё тот же лейтенант:

– После какого периода службы нас отправят в Жёлтую Зону? – Парень явно чувствовал себя не очень комфортно.

– Вас не отправят, молодой человек, разрешаю вам перестать бояться. – Инструктор снисходительно усмехнулся. – Жёлтая Зона смертельно опасна, всё, что в ней живёт, если это можно назвать жизнью, предельно агрессивно. Там даже дышать можно не везде… если ещё можно. В Жёлтой Зоне работают единицы, это наиболее опытные поисковики с многолетним стажем, а также Отряд Специальных Операций. – Он мельком посмотрел на Берёзова и тут же отвёл глаза. – По отдельной заявке ГНИЦ. Предвосхищая ваш вопрос, говорю: в Красной Зоне исследования не проводятся ввиду того, что нахождение в ней несовместимо с жизнью. Впрочем, иногда до неё пытаются дойти добровольцы из числа тех, у кого в голове совсем пусто.

– Товарищ майор, а что там, в Красной Зоне? – не унимался лейтенант.

– Попадёте – узнаете, – отрезал инструктор, – но лично я не советую. За те шесть лет, что я здесь работаю, в Красную Зону ушло порядка двух тысяч человек. Из них вернулось ровно три с половиной. – Он открыл свой металлический чемоданчик и подытожил: – Сдаём документы. Все свободны.