Текст книги "Обреченные"

Автор книги: Сергей Тармашев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Берёзов несколько мгновений смотрел на ползущие мимо аномалии. Надо использовать все возможности, даже самые идиотские. Какая теперь разница?! Зомби остерегаются аномалий, так почему не попытаться двигаться перед одной из них? Вдруг, вкупе с ночной темнотой, это позволит уйти от преследования! А если и не поможет, то и плевать. Но сидеть сложа руки в ожидании смерти он точно не собирается.

Иван осторожно поднялся на ноги, держась под прикрытием кустов-обрубков, и взвалил на плечи Лаванду. Быстро окинув блуждающие во мраке аномалии, он выбрал ближайшую из тех, что двигались относительно небыстро, и покинул своё укрытие. Стараясь производить как можно меньше шума, Берёзов побежал наперерез траектории её движения. Средних размеров Раздиратель оказался равнодушен к появлению Ивана прямо перед собой и продолжал плыть в десятке сантиметров над землёй со скоростью торопливо идущего человека.

Пару минут Берёзов бежал перед аномалией, словно локомотив во главе состава, стараясь держать ровное дыхание. Зомби явно не догадывались, куда делась их цель, и Берёзов подумал, что у него появился шанс оторваться от погони до наступления рассвета. Главное, не выдохнуться прежде. Хорошо ещё, что миниатюрная Лаванда весит не больше пятидесяти с небольшим килограммов вместе с армейскими ботинками! Он улыбнулся, подбадривая себя. А что, если б на её месте, то бишь на его плечах, оказалась какая-нибудь ныне популярная корова из телевизора, вроде импортной Бейонс или той необъятной бабищи, что рекламирует какой-то там крем с автозагаром?! Шансы на спасение оказались бы обратно пропорциональны её весу. А так он ещё бежит! Только оглядываться приходится каждый миг, но лучше потом у него будет от усталости отваливаться шея, чем по недосмотру отвалятся все части тела сразу. С Раздирателем шутки плохи, он юмора не понимает. Хорошо ещё, что аномалии предпочитают не сталкиваться друг с другом…

В этот момент Лаванда пришла в себя, и всё мгновенно усложнилось. «Филин» показал, как бродящие между валунов Зомби остановились, все как один повернув головы в сторону Берёзова, и спустя несколько секунд отряд уже бежал следом. Ко всему хорошему, сама Лаванда принялась отчаянно брыкаться, и Ивану приходилось прилагать немало сил, чтобы удержать её на плечах. Из-за этого он едва не вляпался, когда Раздиратель неожиданно увеличил скорость и чуть не догнал его. Берёзов рванулся вперёд, теряя равновесие, и ему с большим трудом удалось удержаться на ногах. Он коротко чертыхнулся и ткнул Лаванду затылком. Может, успокоится. Но эта мера прошла для зомбированной женщины незамеченной. Берёзов, тяжело дыша, изо всех сил пытался удержать дёргающуюся Лаванду и дистанцию перед аномалией. «И эти забавные люди, убивающие время на всевозможные рафтинги и тому подобное, всерьёз считают, будто знают, что такое экстремальный туризм», – устало ухмыльнулся Берёзов.

Очень скоро усталость начала одерживать верх. Стало ясно, что необходимо уходить от Раздирателя, пока ещё остались хоть какие-то силы. Если аномалия вновь увеличит скорость, он уже не сможет спастись. Преследующие его Зомби словно понимали это. Они не пытались обойти аномалию, лишь неторопливо бежали за ней в десятке шагов, ожидая, когда их жертва окончательно выдохнется и лишится сил. Иван с хрипом втянул ртом воздух в разрывающиеся от перенапряжения лёгкие, чувствуя, как ночная тьма плывёт от начинающегося головокружения. Контузийная травма заныла, вибрируя заунывной болью. Похоже, эти твари всё-таки дождались, и сознание мутнеет, смешивая солёный привкус крови во рту с запахом сдобы, словно он бежит изнурительный марш-бросок мимо кондитерской лавки. Запах свежеиспечённых булочек посреди напичканной смертью Красной Зоны – какое-то нелепое…

Запах сдобы? Берёзов собрал в кулак остатки сознания и завертел головой по сторонам. Лизун обнаружился совсем рядом. «Ариадна» показывала его медленно ползущим впереди, не дальше пятнадцати метров прямо по курсу, и Берёзовский Раздиратель, втрое уступавший Лизуну в размерах, стал забирать влево, уходя от столкновения. Раздумывать было некогда. Иван, сжигая в отчаянном броске последние силы, рванулся к Лизуну. В раскалывающейся от боли голове, словно расплавленное докрасна ядро, билась единственная мысль: Болт говорил, что внутри Лизуна ему удавалось уйти от Зомби. У самой границы пышущей запахом сдобы аномалии Лаванда глухо заверещала через заткнутый рот и судорожно забилась, пытаясь во что бы то ни стало сорваться с его плеч. Преследующие Берёзова Зомби, почувствовав его новое местоположение, открыли огонь, но было уже поздно. Иван нырнул в прохладную зыбь и тут же почувствовал, как по лицу словно прошёлся слюнявым языком громадный и добродушный щенок.

Добежав до середины аномалии, Берёзов рухнул наземь, судорожно хватая ртом водянистый воздух. Нельзя лежать после такого бега, сердце может не выдержать резкой смены темпа, нужно встать и хотя бы как-то двигаться… Но сил не осталось даже на то, чтобы подняться. Он всем телом навалился на мычащую и извивающуюся Лаванду, спиной придавливая пытающуюся ползти прочь из аномалии женщину, и минуту просто дышал. Когда кровавые круги перед глазами сменились мутной влагой Лизуна, подсвеченной «Ариадной» розоватым цветом, граница ползущей аномалии оказалась уже совсем рядом. Сразу за ней, в нескольких шагах, молча стоял отряд Зомби, глядя в пустоту, словно группа каменных изваяний. Между стоящими красными пятнами их тел, «Филин» показывал несколько лежащих и слабо шевелящихся. Видимо, кто-то из Зомби всё-таки стрелял в Лизуна, может, специально, может, нет. В любом случае, аномалия вернула им их пули с завидной меткостью, и сейчас эффект обратной регенерации медленно возвращал раненых в строй. «Вот бы поваляться так ещё минуток шестьсот», – мрачно ухмыльнулся Берёзов, поднимаясь на ноги. Он ухватил за ногу немедленно бросившуюся ползти Лаванду, подтянул её к себе и куском верёвки быстро связал ей ноги. Затем привычным движением взвалил женщину на плечи и направился к центру аномалии, собираясь идти вместе с Лизуном до тех пор, пока Зомби не повёрнут восвояси.

Остатки сил покинули его через пять часов. Уже рассвело, и молча бредущих за ним Зомби было видно невооружённым глазом. Их отряд терпеливо двигался за аномалией, монотонно переставляя ноги, словно заведённые, с безразличными лицами и стеклянными взглядами. Прекращать преследование они явно не планировали, а уйти от них оказалось невозможно: едва забрезжил рассвет, стало ясно, что Лизун лениво ползает кругами по одному и тому же маршруту. Бесконечная ходьба с не перестающей брыкаться Лавандой на плечах, более тридцати часов без сна в режиме жёстких нагрузок, жажда и отсутствие еды измотали Берёзова до крайней степени. Вот уже час он брёл в полузабытьи, едва переставляя ноги, словно робот, проблески сознания случались всё реже, и границы спасительной аномалии ощущались скорее инстинктом выживания, нежели разумом. Но и жажда жизни имеет предел своих возможностей. Последнее, что почувствовал Иван, было слабое шипение остановившегося Лизуна и глухое ощущение удара от падения.

4

– Итак, вы утверждаете, что Рас не имеет отношения к таинственному воскрешению Тумана, равно как и к его неожиданному появлению на базе ОСОП? – Голос Рентгена звучал спокойно, а глаза, как обычно, не выражали никаких эмоций.

– Я ничего не утверждаю, – терпеливо вздохнул Медведь, – я так думаю. Мне так показалось. Шорох сказал, что Рас был один, когда пришёл на КПП. Туман появился уже после того, как мальчишке открыли дверь.

– Но данные камер видеонаблюдения, установленных на контрольных точках секторов, позволяют делать иные выводы, – не меняя интонации, произнёс контрразведчик. – Двое людей на штатном квадроцикле Раса пересекли контрольно-транспортный пункт внутреннего периметра Пояса Отчуждения. Они же пересекли контрольную точку сектора Службы Безопасности. А вот в камеру, установленную на КПП ОСОП, Рас попал уже один. Не обязательно быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться, кто был тот, второй пассажир квадроцикла. Тем более, учитывая обронённую вами фразу перед отправлением в Жёлтую Зону. Не думаю, что вы её забыли. Это был ваш совет Туману рассмотреть другие варианты утечки информации. Вы всё ещё считаете, что Рас не имеет отношения к делу?

– Да не знаю я, – Медведь устало посмотрел на Рентгена. – Я спросил Тумана, откуда взялся пацан, тот ответил, что отловил его недавно ради того, чтобы добраться до базы, ведь его пропуск был аннулирован.

– Почему же вы не рассказали мне об этом раньше? – поинтересовался контрразведчик. – Если Рас ни в чём не замешан, ему нечего опасаться.

– Это вы так считаете, – здоровяк саркастически усмехнулся. – А на самом деле всё будет, как в том анекдоте: вилочки нашлись, но осадок остался. Парнишка он неплохой, и сотрудник ценный, умеет работать в Жёлтой. Зачем ему косые взгляды в самом начале карьеры? Тем более, что он и без того у оперов из ОРД на повышенном внимании. Всё никак не могут простить ему ту историю с метами. А ведь благодаря ей РАО получило отличного поисковика. Вот мы и решили, что пацана лучше во всё это не впутывать. Он сам-то к вам обращался?

– Нет, – ответил Рентген, – делает вид, что ничего не происходило. И это внушает мне определённые сомнения в его непричастности.

– Просто он не дурак и понимает, что не стоит лезть не в своё дело, – пожал плечами Медведь. – Тем более, когда идут такие разборки. Вот и держит язык за зубами. На мой взгляд, ничего удивительного.

– В этом отношении у нас с вами разные взгляды, – изрёк Рентген, – тем более учитывая некоторые обстоятельства. Например, в тот день ему нечего было делать за пределами Городка. Он якобы поехал в Пояс проверять забарахлившее рулевое своего квадроцикла. Я слишком давно занимаюсь своим делом, чтобы верить в подобные сказки.

– Ну, не знаю, – Медведь коротко развёл руками, – я рассказал то, что мне известно, а как уж там всё это увязывается друг с другом, вам виднее.

– Вы правы, майор, – согласился с ним контрразведчик, – мне виднее. И то, что я вижу, не вполне меня устраивает. Слишком много белых пятен. Туман фантастическим образом выживает под Выбросом, длящимся всего-то сто восемь часов, какая мелочь. И ещё почти неделю пропадает неизвестно где, якобы сам не помня, где же именно. А после происходит серия прямо-таки чудесных событий. В одно и то же время на КПП ОСОП оказываетесь вы, Рас и Туман. Причём вы должны были сидеть в кабинете дежурного, Рас просто мимо проходил, а Туман и вовсе ничего не помнит. Мол, всё как во сне, а проснулся я уже у ворот КПП.

– Если вы намекаете на то, что я в курсе, где он был всё эти дни после Выброса, то это не так, – нахмурился здоровяк. – Я уже говорил и могу повторить: я ничего об этом не знаю. Впервые я увидел Тумана за полчаса до того, как увидели его вы. Могу пройти проверку на полиграфе, если хотите.

– Я прибегну и к этому средству, если на то возникнет необходимость, – кивнул Рентген. – Ещё один вопрос: я знаю, что вы оцениваете шансы Тумана вернуться из Красной Зоны как довольно высокие. Это при том, что оттуда никто не возвращается, за исключением нескольких человек, не всем из них повезло вернуться без потерь. Даже наличие у Тумана «Ариадны» ничего не гарантирует – Красная Зона опасна своим Зовом. И, тем не менее, вы считаете, что он справится, несмотря на то что сегодня истекают объявленные им самим сроки. Откуда такая уверенность?

– Потому что он там уже был, – буркнул здоровяк, – а Зов его не берёт, спросите у Болта.

– Его отчёты я изучил, – контрразведчик неторопливо кивнул, – там ничего не сказано о том, что Туман бывал в Красной Зоне. Откуда вам известно об этом?

– Ну… – Медведь нахмурился, – наверняка мне об этом не известно, конечно. Но я уверен, что он там был, и совсем недавно. Возможно, во время Выброса или сразу после.

– Почему вы так считаете? – Рентген проявил некоторое любопытство, слегка подняв брови.

– По некоторым косвенным признакам, – здоровяк машинально потёр лоб, – за эти дни, что его не было, Туман помолодел лет на пять. Даже шрам на скуле полностью исчез, а ведь он был глубокий. Я с Туманом проторчал неделю в ЛП-32 у Лаванды, в одну смену постоянно ходили. Сложно не заметить такие перемены. Кстати, там же выяснилось, что местное зверьё его не боится, и даже не кидается. По крайней мере иногда. Так что варианта тут только два: либо Туман всё это время был в косметологической клинике, озабоченный ранними морщинами, либо в Красной Зоне. Уж не знаю, помнит ли он что-то на самом деле, но лично я считаю именно так.

– Интересно, – оценил контрразведчик, – загадок всё больше. – Он мгновение молчал, обдумывая услышанное, после чего спросил: – А какова, на ваш взгляд, вероятность того, что Рас также был в Красной Зоне? Возможно, полностью или частично в то же время?

– Исключено, – покачал головой Медведь. – Расу в Красную не попасть. Если б такое было возможно, он оттуда вообще не вылезал бы.

– Вы имеете в виду историю с пропажей без вести его отца? – уточнил Рентген. – Это было довольно давно.

– Мальчишка спит и видит, как находит его и возвращает домой, – майор грустно улыбнулся. – Сам я те времена не застал, но говорят, что отец его был одним из лучших сталкеров. Он единственный, кто смог не просто приблизиться к воде, но и разыскал «Родник». Второго водного метаморфита никто так больше и не нашёл.

– Насколько я помню архивные данные, именно это его и сгубило, – произнёс контрразведчик.

– Угу, – Медведь хмуро кивнул, – так и было. С тех пор Рас всё рвётся в Красную. У мальчонки достаточно мозгов, чтобы не лезть туда напролом, как делают начитавшиеся фантастики идиоты. Он не торопится пополнить ряды Зомби, но, пожалуй, единственный из серьёзных сталкеров, кто по-настоящему верит в сказки про академика Лаврентьева и его сокровища.

– В таком случае, логично предположить, что он бывает в Зонах несколько чаще, чем того требуют его обязанности. – Рентген что-то коротко пометил в объёмистой записной книжке. – Как вариант, именно там он и мог встретиться с Туманом. Тогда это может послужить объяснением тому, каким образом Туману или им обоим удалось незамеченными пройти Внутренний периметр.

Медведь лишь пожал плечами. Рентген ел свой хлеб не зря и соображал моментально. «Будет совсем не лишним лишний раз помолчать, – подумал здоровяк, – вроде и не сказал ничего, а он уже чего-то там вычислил про Раса. А ведь и действительно, складывается всё логично. Пацан наверняка по Зонам нелегально шатается, там-то его Туман и отловил. А уж в том, что у Раса есть свои лазейки через периметр, можно не сомневаться. У кого их нет?»

– Ну, и заключительный вопрос на сегодня, майор, – заговорил контрразведчик. – Что вы можете сказать о профессоре Николаевой и доценте Степановой?

– А они-то тут при чём? – удивился Медведь. – Да и что про них скажешь? Учёные, немного не в себе на почве своих исследований, как и положено любому нормальному человеку, увлечённому любимым делом. День и ночь сидят в своей лаборатории, всё никак не могут запустить оборудование. Думаю, так и не запустят и вернутся в Москву не солоно хлебавши.

– Почему вы так считаете? – заинтересовался Рентген. – Хотите сказать, что их научная активность – фикция, а на самом деле они преследуют другие цели?

– Я не специалист в этом деле, – качнул головой майор, – но лично мне показалось, что они знают, что делают. У них есть некая передовая научная теория, в идеале позволяющая навсегда решить проблему нехватки энергии в масштабе планеты или даже больше. И вроде бы они даже сделали вполне успешные первые шаги. Сюда они приехали потому, что происходящие в Ареале процессы во многом укладываются в эту теорию. Вот только кому-то вся эта их затея очень не нравится. Им наставили прослушек больше, чем в секретке ОСОП, и постоянно происходят совершенно непредвиденные несчастные случаи, не дающие начать опыты или что там у них.

– Вот как? – Похоже, контрразведчик услышал для себя нечто новое. – Интересно. И кто же может быть их недоброжелателем, на ваш взгляд?

– Да кто угодно, – вновь пожал плечами Медведь. – Если их прибор заработает, то они смогут превратить любую нефть в «Тип X». В смысле, он много чего будет уметь, но и это в том числе. Не думаю, что это понравится тем, кто в нашей стране сидит на нефтяных кранах. – Здоровяк иронично посмотрел на контрразведчика: – Так что вам виднее, Рентген, кому они неугодны, это же вы отчитываетесь перед вышестоящим руководством.

– Будем считать, что я не слышал вашей последней фразы, – не меняясь в лице, ответил тот. – Мы с вами офицеры, давшие присягу Родине, и с нашей стороны неуместно…

– А при чём тут Родина? – ухмыльнулся Медведь. – Родина же не сама стругает законы, по которым торгует своими природными запасами…

– Достаточно, майор, – абсолютно спокойным тоном оборвал его Рентген, – давайте вернёмся к нашему разговору. Ко мне поступила информация, что именно Ферзь поручил вам курировать этих учёных. Что вы можете пояснить на этот счёт?

– Что это полная чушь. – Медведь коротко улыбнулся. – Насколько я знаю, курирует их Чёрный Плащ.

– Вы хотели сказать, лейтенант Хантер? – уточнил Рентген.

– Точно, – подтвердил здоровяк. – Николаевой и Степанову выделили помещение в одном из складов НЗ в непосредственной близости от забора нашей базы. Вроде как начальник АХО Прокопенко попросил Ферзя оказать им посильную помощь. Вот моя группа и была выделена в эту самую помощь – тогда как раз шёл «трудовой подвиг», людей не хватало. Мы пару раз перетащили для них несколько коробок. Люди они неплохие, вещи рассказывают интересные, так что я заглядываю к ним время от времени. Помогаю, чем могу. Больше чисто психологически, ведь им постоянно устраивают всевозможные несчастные случаи. Но официально мне никто этого не поручал.

– Когда вы видели Николаеву и Степанова в последний раз? – Контрразведчик внимательно посмотрел на Медведя.

– За пару дней до возвращения Тумана, – ответил тот, – я сегодня утром заходил к ним на склад, но там заперто и опечатано, я никого не нашёл. Они уже уехали?

– Нет, – Рентген продолжал невозмутимо смотреть ему в глаза, – они задержаны по подозрению в шпионаже и попытке хищения секретного стратегического ресурса.

– Даже так? – удивился Медведь. – Видать, я недооценил серьёзность их работы. Думал, очередная научная теория, которая так и останется теорией, – он печально покачал головой.. – Жаль их, неплохие люди. Интересно, знали ли они, кому перешли дорогу.

– В их лаборатории было обнаружено двести литров нефти «Тип Икс», – произнёс Рентген, – в неучтённой бочке, уникальный идентификационный номер которой числится в списках подвергшихся утилизации ёмкостей. Экспертиза установила, что номер был перебит. Всё было продумано и реализовано очень грамотно: нефть им предоставили официально, но уже в тот момент, когда они её получили, по всем документам этой бочки уже не существовало. Удалось точно установить, что организовал всё это Ферзь.

– Даже не знаю, что вам на это ответить, – нахмурился могучий майор. – Никогда бы не подумал, что эти двое – агенты вражеской резидентуры. Они, в общем-то, и не скрывали про нефть. Говорили, что получат бочку для своих опытов, под строгий отчёт…

– Что ж, на сегодня я вас больше не задерживаю, – контрразведчик сделал ещё одну пометку, – однако попрошу завтра предоставить мне в письменном виде всё, что вам известно о взаимодействии Ферзя и Николаевой со Степановым. Постарайтесь вспомнить максимум подробностей, особенно о том, что происходило до Выброса. И ещё одно, майор, – Рентген бросил на него многозначительный взгляд, – сделайте одолжение, в ближайшие три дня не покидайте Пояс. Считайте это моей личной просьбой. Вам выделят помещение для сна.

– Не нужно лишних хлопот, – усмехнулся Медведь, – на базе есть всё необходимое. Я могу жить там до тех пор, пока не умру от тоски или от голода. Или пока Ареал не доберётся сюда и не разлучит нас со следственной группой.

– Вам будут выплачены суточные, – спокойно ответил контрразведчик, никак не реагируя на колкость, – я прослежу.

– Вообще-то, я не это имел в виду, но всё равно спасибо, лишними не будут. – Здоровяк поднялся с кресла. – Я так понимаю, что отстранён от заданий на время следствия?

– Нет, – Рентген выдержал его взгляд, – я же сказал, это моя личная к вам просьба. Назовём это вынужденной мерой. И ещё, я был бы вам признателен, если содержание нашего разговора целиком останется между нами.

– Понятно, – философским тоном изрёк Медведь. – Разрешите идти?

– Идите, – кивнул контрразведчик. – Я свяжусь с вами завтра в это же время.

* * *

Берёзов очнулся от ощущения холода, сковавшего насквозь продрогшее тело. Он открыл глаза и в первое мгновение не смог понять, где находится. Секунду спустя в памяти резкой вспышкой высветились события прошедших суток, и он вскочил на ноги, хватаясь за пистолет. Но воевать оказалось не с кем, вокруг было пусто. Он по-прежнему находился внутри Лизуна, аномалия едва слышно шипела и не двигалась, лишь температура её влажной взвеси заметно упала. Иван оглянулся, ища глазами Лаванду, но женщины рядом не оказалось. Видимость в чреве Лизуна напоминала вид из-под воды, если смотришь без плавательных очков или маски. Метров с пяти уже толком ничего не разобрать, и Берёзов принялся тщательно проверять окружающее пространство. Он обшарил всю аномалию, ощупывая каждый метр, но обнаружил лишь обрывки верёвок. Похоже, их перегрызли, и, судя по запёкшимся на них разводам крови, связанная женщина или очень торопилась, или просто рвала путы с одержимым остервенением, не обращая внимания на расцарапанные дёсны. Отчётливый след из смятого и ободранного мха вёл к границе Лизуна – похоже, избавившись от верёвки на руках, Лаванда не стала возиться с ногами и поспешила уползти как можно скорее. Автомат капитана тоже исчез. Значит, забрала с собой. Иван пожал плечами: патронов к нему всё равно не осталось, хотя для Зомби это довольно предусмотрительно. Хорошо, что она не догадалась забрать пистолет. А может, и догадалась, но не смогла этого сделать, ведь потеряв сознание, он придавил кобуру всем телом, падал же спиной вверх… Рюкзак Ферзя! Рука Берёзова метнулась за спину. Рюкзака не было. Он тихо выругался. До чего же любознательные существа эти женщины-Зомби! До всего им есть дело!

Иван поправил на себе обмундирование и снаряжение, проверил, надёжно ли держится «Ариадна» в забинтованном кулаке, и подошёл к границе Лизуна, внимательно осматривая окрестности. Зомби видно не было, а «Филин» не показывал поблизости ничего такого, что могло бы внезапно допрыгнуть, долететь или дотянуться, поэтому Берёзов осторожно вышел из аномалии.

Тридцатиградусный воздух Красной Зоны после остывшего Лизуна показался горячим, и Иван непроизвольно отёр рукавом намокшие брови. Судя по выцветшему бледно-голубому пятну Солнца, время приближалось к полудню. Выходит, он провёл без сознания около пяти часов. Берёзов прислушался к внутренним ощущениям. Чувствовал себя он превосходно, словно это были не пять часов забытья, но часов двенадцать сна в каком-нибудь лечебном санатории. «Ну, хоть что-то хорошее есть в Красной Зоне», – хмыкнул про себя Иван, делая пару шагов. Ползущая мимо в нескольких метрах Плешь дёрнулась в его сторону, но, почувствовав рядом более мощную аномалию, вернулась на свою траекторию. Берёзов достал АПС и посмотрел на густо покрытый крохотными капельками влаги пистолет. Первое, что стоит сделать сейчас, это почистить оружие. Вот только чем? После Лизуна всё снаряжение было влажное, будто плохо высушенная простыня. Хорошо, хоть жажда прошла, иначе было бы совсем обидно – провести несколько часов внутри водянистой взвеси и мучиться от нехватки питья.

В нескольких метрах далее Иван нашёл остатки пут Лаванды. На этот раз верёвки были разрезаны, видимо, Зомби всё это время ждали её у самого Лизуна и ушли, едва ей удалось бежать. След был достаточно свежий, похоже, произошло это не так давно, не больше часа назад. Значит, у него есть все шансы их догнать. Берёзов вздохнул. Снова придётся много бегать. Эх, воды бы достать где-нибудь… А у него даже фляги с собой нет. «Тоже мне, специалист, рванул на операцию с бухты-барахты, словно новичок». А ведь ещё старый майор-инструктор втолковывал ему прописные ГРУшные истины: идёшь в поиск на день – готовься, как на неделю. На войне всякое случается, это дело непредсказуемое. Иван недовольно поморщился: «Сам виноват, годы службы в „Альфе“ несколько расслабили. Ведь наши операции достаточно скоротечные, неделями по вражеским тылам бродить приходится очень не часто. Стоило поработать мозгами, прежде чем вламываться в Красную Зону. Ладно, поздно пить „Боржоми“, когда почки отвалились. Пора догонять отряд Зомби, пока те окончательно не потерялись среди этого фиолетового сюрреализма, кишащего мутантами и аномалиями». Берёзов несколько раз глубоко вздохнул и побежал по следам противника.

Метров через двести плотность аномалий возросла настолько, что ему пришлось сойти с открытого места и двигаться ближе к многочисленным островкам обрубленной растительности. Вблизи кустов аномалии ползали не столь активно, но сказать, где именно безопаснее, было не так просто. Впереди «Ариадна» отчётливо показывала крупное облако ядовитого газа, и местное зверьё, спасаясь от смерти, отхлынуло из подвергшихся загазованности кустов в ближайшие заросли. Места хватило не всем – кое-где обрубки растительности вздрагивали и оттуда доносился визг и хрип дерущихся за убежище тварей. Судя по бледному свечению газового облака, эта аномалия не была едкой, и Берёзов решил пройти её насквозь, чтобы сократить путь и на несколько минут обезопасить себя от бродящей вокруг смерти. Иван на ходу снял с головы повязку с «Филином» и сунул её в карман. Надев противогаз, он изменил направление и побежал к облаку по кратчайшему расстоянию. Облепившая уши резина шлем-маски заглушила шорох расступающихся позади кустов, и удар в спину стал для капитана полнейшей неожиданностью.

Сбитый с ног, он привычно продлил падение перекатом, гася инерцию и убирая позвоночник от соприкосновения с землёй, и попытался стряхнуть с себя противника. Но это ему не удалось. То, что атаковало его, намертво вцепилось в спину, впиваясь в кожу множеством острых игл. С десяток кривых лап, усеянных мелкими крючьями, сгибаясь в корявых суставах, обхватили человека, стремясь спеленать его по рукам и ногам, пара гибких щупалец вовсю хлестала по лицевому щитку и фильтру противогаза, стремясь добраться до горла, а широкие челюсти с противным визгом рвали воротник камуфляжа и вспарывали резину противогаза на затылке, пытаясь вгрызться в шею. Берёзов развернулся на спину и навалился на вцепившуюся тварь, рассчитывая заставить её сорвать захват, но вместо этого визжащий монстр лишь сильнее впился в него. Острая боль протыкаемых клыками мышц швырнула человека на бок, и твари удалось облепить щупальцами голову. Сочащиеся токсичными выделениями присоски мгновенно приклеились к лицевому щитку, почти полностью закрывая обзор, и принялись нащупывать горло. Хрипя от боли, Иван на ощупь дотянулся пистолетом до спутавшей ноги лапы и, уткнув в неё ствол, нажал на спусковой крючок. Пуля пробила узловатую конечность, тварь завопила сильнее, и хватка ослабла. Берёзов рванулся, стремясь обезвредить следующую лапу, но выстрела не последовало. Он несколько раз тщетно выжал спуск и понял, что пистолет заклинило. Раненый мутант попытался обездвижить человека вновь, и Иван понял, что в таком положении долго не продержится. Превозмогая боль от рвущейся под крючьями монстра кожи, он поднялся на ноги и почти наугад заковылял навстречу приближающемуся газовому облаку, пытаясь удерживать рвущиеся к горлу щупальца. Тварь хлестала его по ногам, стремясь запутать и уронить наземь, и это ей удалось: потеряв равновесие, человек упал и, неуклюже перекатываясь, вкатился в тихо шипящую аномалию. Монстр заверещал, почувствовав, как в лёгкие проникает смерть, и рванулся прочь, но едва живые путы ослабли, как Иван вывернулся из расплетающихся колец и схватил тварь за одну из лап.

– Куда, сучёныш?! – Прохрипел он. – Теперь моя очередь!

Роли мгновенно изменились. Внутри смертельно ядовитого облака, разбрасывая в стороны рваные куски жирного фиолетового мха, по багровой земле со звериным рычанием катался клубок из окровавленного человека и мутировавшей твари, отчаянно пытающейся вырваться из мёртвой хватки. Выронив пистолет, Берёзов выхватил нож и размашистыми ударами вгонял клинок в уродливое тело, если и напоминающее что-то земное, то только гибрид рюкзака, паука и каракатицы. Мутант, похоже, уже не чувствовал боли, им двигало лишь стремление во что бы то ни стало сделать вдох чистого воздуха, но недавняя жертва внезапно превратилась в хищника, гораздо более безжалостного, чем он сам. Клинок рвал белёсо-оранжевую плоть, покрытую фиолетовыми пятнами защитной окраски, а руки человека не разжимали захвата, несмотря на рвущие кожу зубы.

Ядовитое облако убило мутанта секунд за тридцать. Иван поднялся и пнул ногой изодранную тушу, обвитую сведёнными предсмертной судорогой лапами и щупальцами. Потом убрал нож и подобрал брошенный пистолет. «Надо выходить из облака, пока ещё жив – не известно, удержит ли ядовитую отраву разорванный на затылке противогаз». И Берёзов, кривясь от боли, побежал через заполненное газом пространство.

Выйти ему удалось без приключений. Оказавшись на чистом воздухе, он сорвал противогаз, упал на колени, и его стошнило едкой дрянью. То ли газ всё-таки частично проник в организм, то ли в кровь попал какой-нибудь токсин этой мерзкой твари… В нескольких шагах неподалёку обнаружилось довольно крупное дерево-обрубок, окружённое такой же порослью, и Иван, сплёвывая жёлтую слюну, достал из кармана повязку с «Филином». Место оказалось не занято, как и множество кустов вокруг, покинутых зверьём в страхе перед приближающимся ядовитым облаком. Берёзов проковылял к дереву и уселся наземь, опираясь на замшелый ствол. Здесь, за серединой Красной Зоны, влияние Эпицентра возрастало с каждым пройденным километром, и эффект обратной регенерации можно было едва ли не потрогать руками. Уже через пару минут Иван почувствовал себя гораздо лучше. Он достал из кобуры заклинивший АПС и осмотрел его. Всё ясно, во время ночного боя с Зомби капитану пришлось изрядно покувыркаться и поелозить по земле, и пистолет оказался загрязнён местной оранжевой пылью и мелкими обрывками фиолетового мха. Небольшое количество грязи попало внутрь, и хотя сама по себе она вряд ли смогла бы помешать работе автоматики, но за несколько часов пребывания во влажной среде Лизуна грязь разбухла и раскисла. В результате пазы затворной рамы оказались забиты похожей на пластилин массой, и после выстрела подвижные части пистолета не смогли сработать как должно. Стреляная гильза не покинула патронник, и автоматической перезарядки не произошло. Берёзов разобрал оружие, но почистить его так и не смог: сухую тряпицу отыскать было негде. Его камуфляж можно было выжимать, а мокрая тряпка оказалась не в состоянии стереть пластилиновую грязь, ещё сильнее размазывая её по металлу. Пришлось собрать АПС и пальцами вставить патрон в патронник. В случае чего, по крайней мере один выстрел он сделать сможет.