Текст книги "Подземная Канцелярия"
Автор книги: Сергей Мусаниф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 33 страниц)
Потом я начал думать.
Взлом я произвел вчера и произвел его чисто. Вычислить меня по арендному договору на квартиру было невозможно, пусть Васю Пупкина ищут. По номеру машины? Тоже весьма сомнительно. Я встретился с наземной бригадой уже даже не на той улице, на которой располагался дом со снятой мною квартирой. И даже если бы мальчики меня в чем-то заподозрили, они, ослепленные светом моих фар, не смогли бы прочитать номер. А табличка над задним номером у меня не горит, я там лампочку уже давно выкрутил, от греха подальше. И все же на «порше» в ближайшее время лучше не светиться. Пусть пока на подземной стоянке постоит…
Что еще? В самой квартире я не наследил и ничего не забыл, потому что у меня с собой ничего, кроме ноутбука, и не было. Ноутбук у меня с собой. Отнести на вокзал и сдать в камеру хранения до следующего раза. А ключ от камеры хранения запереть в банковском сейфе. А ключ от сейфа отдать шефу.
Я выкурил там одну сигарету, а окурок положил в карман, кстати, надо выкинуть. Пепел стряхивал на пол, потом растер подошвой. Ни одна ищейка по таким следам не найдет.
Нет, ушел я чисто. И сработал чисто. Тогда откуда послание?
Я включил свой компьютер утром, перед тем как идти на работу, и сразу же проверил почтовый ящик. В почтовом ящике было «это», так что логично было бы предположить, что «это» предназначалось мне. «Это» и предназначалось мне, только из самого текста следовало, что личность моя на данный момент Кракену неизвестна. И, скорее всего, таковой и останется.
Послание было недружелюбным. Если отбросить эвфемизмы, каждая его строка была напоена яростью, но яростью холодной, контролируемой, расчетливой и оттого еще более опасной. Я бы тоже злился, если бы меня так слили.
Самой пугающей частью послания была подпись.
Кракен.
Есть ли в мире хоть один человек, считающий себя хакером, который может позволить себе не знать, кто такой Кракен? Нет, нет и еще раз нет.
Кракен – личность легендарная, хотя никто и не знает, кто он такой в реале. Но от этого его легенда только крепнет.
Ранние слухи о начале его профессиональной деятельности восходят к тем седым и поросшим мхом временам, когда ЭВМ весили сотни килограммов и перемещались в пространстве при помощи подъемных кранов и седельных тягачей. Уже тогда Кракен был велик.
Его называют дедушкой всех хакеров. Говорят, что он учился и работал вместе с Биллом Гейтсом. Говорят, что Билл Гейтс украл у него идею форточек и с тех пор Кракен стал хакером. Говорят, что Кракен единственный, кому удалось вскрыть базы данных АНБ США и оставить на каждой странице секретных документов свой личный автограф. Говорят, что он обрушил больше десяти тысяч систем. Говорят, что он нашел личный сайт Бен Ладена и написал на титульном листе матерное слово. Говорят, что он ломал системы Лэнгли, Лубянки и Моссада. Говорят, что МИ-6 внесла его имя в списки самых опасных людей мира. Говорят, что за его голову назначена награда в пять миллионов долларов. Говорят, что и в десять.
Его называют дедушкой всего хакерства. Его называют живым богом виртуального мира. Его называют хакером номер один. Ему завидуют и его уважают. Его боятся. Его знают все, кто хоть чего-то стоит.
И я его хакнул!!!!!!
С одной стороны, можно ликовать. Хакнул самого Кракена, и хоть такого никому и не расскажешь, да и кто такому поверит, это немереный повод для гордости. Хакнуть Кракена – это все равно что обыграть в шахматы Каспарова, забить мяч Оливеру Канну, без фола остановить атаку Роналдо, отправить в нокаут Мохаммеда Али и на машине собственной конструкции обогнать болид Михаэля Шумахера с самим Михаэлем за рулем.
С другой стороны, можно кричать «КАРАУЛ!». Если это реально был Кракен, то мне хана. Тут ведь не в файлах, не в локалке и не в железе дело. И не в потерянных деньгах, и не в неустойке, которую Кракену придется подопечным заплатить. Дело в принципе.
А в принципе Кракен этого не простит. Он на весь Интернет объявил, что его хакнули, – считай, на весь мир. И весь мир теперь, затаив дыхание, ждет продолжения. А Кракен жаждет крови, моей крови.
И раз уж он объявил мне войну, причем сделал это публично, останавливаться он не будет. Ни за что и никогда.
Но паниковать тоже рано. Паника – это такая вещь, которая никогда и никуда не денется. В нее всегда можно удариться, в любой момент.
Сначала надо разобраться, откуда «это» вообще в моем компьютере взялось. В моем, а не в ноутбуке мифического Васи Пупкина.
Я снял трубку и отстучал номер.
– Алло.
– Доброе утро, Алехандро, – сказал я.
– Кто это? – спросил Сашка. – Гоша, ты?
– Собственной персоной.
– И чего тебе не спится?
– Уже девять утра.
– У меня выходной сегодня. Я, между прочим, только лег.
– И что ж ты делал всю ночь, тунеядец?
– В Сети висел, что еще: Новости знаешь?
– Какие? – заинтересовался я.
– Почту свою проверь, – сказал он. – Найдешь кое-что любопытное.
– Уже проверил и нашел, – сказал я. – Теперь вот хочу узнать, что бы это означало.
– Кракена хакнули, – сказал он.
– Да ты что?
– В нолину. В дым. В лом. Вдрабадан.
– И?
– В четыре пятьдесят пять это сообщение было разослано всем без исключения пользователям Интернета.
– Так уж и всем?
– Всем, кого я знаю, это точно. Придешь на работу, загляни в почтовый ящик. Оно будет там.
– Как это было? Я имею в виду, как его хакнули? Подробности кому-нибудь известны?
– На сайте хакеров все подробности, – сказал он. – Кракен сам вывесил.
– Нет времени читать, – сказал я. – Мне на работу. Можешь изложить в виде конспекта?
– Я спать хочу.
– Ящик пива.
– Светлого.
– Заметано.
– Тогда слушай. Есть контора одна, не бог весть что, конечно, локалка из семнадцати машин, но ребята башлявые, и Кракен имел там халтуру на предмет безопасности. Конечно, в реале они его в глаза не видели, но деньги на счет слали, не в том суть. Систему саму знаешь? Вешаешь в локалке звоночек, и, как там что вдруг не то, он тебе и сигнализирует. У Кракена таких систем по одной России штук двести, а сколько в мире – никто и не считал. Короче, в три ноль-ноль московского в систему кто-то влез. Влез по-умному, с обратной связью, и принялся систему крошить. Сечешь? Не информацию скачивать, а диски форматировать. Типа, киллер виртуальный. Кракен это дело просек, но его забили, и в локалку он попасть реально не смог. Тогда он засек этого киллера, сел ему на линию и вычислил его, короче, вплоть до адреса в реале. Вышел на связь и забил ему вирус в машину, чтоб помнил, короче. Ну, все как обычно. Кто-то хакнул твоего клиента, ты ему вирус в машину вогнал, и разошлись, как в море корабли. Но не тут-то было. Тот парень ему в обратку какой-то вирус вкачал, таких никто еще не видел, реально.[36]36
Десять тысяч долларов – и шеф еще ворчал, что мы переплатили! А я этим вирусом самого Кракена уделал, да так, что тот до сих пор понять ничего не может! Да за такое и сотни тысяч не жалко, причем не из кассы, а из собственного кармана! (Примеч. Гоши.)
[Закрыть] Монстр, а не вирус. И этот монстр ему не просто диски форматнул и всю информацию стер. У Кракена винчестеры расплавились, модемы перегорели и чуть пробки по всей квартире не повышибало.
– А так бывает? – скептически спросил я. Потому что подобное заявление моего собеседника просто-таки требовало скептического вопроса.
– Я сам думал, что только в кино. Но Кракену в такой ситуации врать какой резон?
– Никакого, – согласился я.
– Вот и я говорю. Короче, тема такая – все на ушах. Кракен жаждет крови, половина всех пользователей в Сети висит, продолжения ждет, другая половина вырубилась напрочь и работает в локале, нового вируса боится. А Кракен, говорят, половину всех отморозков поднял, хакера того ищут.
– Да где ж его найдешь, – сказал я. – А что с тем адресом, который Кракен в Сети пробил?
– Квартиру сняли за полдня до лома, какой-то Вася Пупкин. Липа, короче говоря. – Его голос аж дрожал от возбуждения. – В агентстве пробьют, конечно, да сколько у них там этих Пупкиных за день проходит?
– Это да, – сказал я, а сам подумал, что в следующий раз пошлю снимать квартиру кого-нибудь другого. Мало ли кто там мою рожу запомнить мог. А паспорт с правами выброшу. Нет, лучше сожгу, как Штирлиц. – А сам ты что поэтому поводу думаешь?
– Дело темное, – сказал он. Я даже видел, как он сейчас чешет свой взъерошенный затылок. – Аки полночь у негра в ухе. Но я полагаю так. Кракен, по всему, грешит, что кто-то полез локалку ломать, не зная, кто ее охраняет, и попутным ущербом его самого цапанул. Я так не думаю. Это ж полным лохом надо быть, чтобы ломать базу, не зная, кто там и зачем, а у полного лоха такого продукта в жизни не сыскать. Я думаю, что Кракену спецслужбы вломили, что локалка – это повод был, а целили в самого Кракена с самого начала. То ли достал он их слишком, то ли новую игрушку свою испытывали. Но мое мнение такое. А ты как поэтому поводу?
– Пока никак, – сказал я. – Узнаю подробности, сообщу.
– Лады, – сказал он. – Гош, без обид, я спать пойду.
– Какие обиды, – сказал я. – Пиво за мной.
– Вместе выпьем, – сказал он и повесил трубку. Полный лох. Быть может, и так. Нет, разведку отныне надо проводить по всем правилам, а то что это за работа? Утром заказ – вечером лом. Нагло, конечно, а наглость – второе счастье, но ведь в следующий раз может так не повезти. Разведка! Ведь подельник мой меня в лицо знает, машины он считал, адрес и название конторы у него есть… И компьютер у него есть, и в Сети он часто бывает, там мы с ним и познакомились. И… Не дай бог где-нибудь что-нибудь не тем людям скажет. Я набрал его номер.
– Гоша? – спросил он вместо «алло».
– Не надо больше имен, – сказал я. Судя по тому, как он меня приветствовал, он моего звонка ждал. А если он ждал моего звонка, то уже в курсе. – Ты – глухой, немой и слепой от рождения. И тупой вдобавок.
– Что я, маленький, что ли?! – возмутился он.
– Ты же понимаешь, что в случае чего нас обоих похоронят, – сказал я.
– Черт, – сказал он. – Конечно, понимаю. И, я тебе скажу, две сотки за такое мало.
– Через месяц зайдешь ко мне в офис, – сказал я. – Получишь пять штук. Так нормально будет?
– Вполне, – сказал он.
– До тех пор обо мне забудь. Не звони, не приходи, писем не пиши. С незнакомыми людьми не разговаривай, дверь никому не открывай, передачи через цепочку бери, понял?
– Да понял я, – сказал он. – Через месяц зайду.
Так, с одной стороны я подстраховался. Теперь от моего здоровья зависит его материальное благополучие, так что он мое здоровье беречь будет. Молчанием.
Что еще?
Я посмотрел на часы. Черт, я ж на работу уже опоздал со всем этим. Конечно, сегодня опоздание мне простительно, но лишнего внимания все равно привлекать не стоит, так?
– Зайди к шефу, – сказал мне Толик, наш охранник, как только я переступил порог офиса. Голос у него был неодобрительный, взгляд такой же. Наверное, думает, что я в чем-то провинился, да еще и на работу опоздал, – Он тебя с самого утра ищет.
– Угу.
Разубеждать Толика я не стал, наклонил голову и проскользнул в начальственный кабинет с самым виноватым видом, который был способен изобразить.
– Ну ты и орел, – сказал шеф.
– Орел, – согласился я. – А вы-то откуда знаете?
– У меня, между прочим, еще и дочь есть, – сказал он. – Которая из Интернета не вылезает. А складывать два и два меня в школе хорошо научили. В первом классе. Не думал я, что такого специалиста в штате держу.
– Премия будет? – спросил я.
– Будет, будет, – заверил он. – Контракт, считай, уже наш. Директор в той конторе параноик, копий никому делать не разрешал, тем более домой уносить, так что все их проекты накрылись, а мы на очереди следующие стояли. Уважил ты меня, старика, чего хочешь теперь проси. Только в разумных пределах.
– Отпуск на две недели за свой счет, – сказал я. – Нет, лучше за ваш.
– Боишься? – серьезно спросил он. – Не боись. Я своих в обиду не даю, отобьем, если что.
– Просто в отпуск хочу, – сказал я. – Сайт я доделал, сегодня вывешу всем на загляденье. Работы по основному профилю, я надеюсь, в ближайшие две недели не предвидится, так что ничто не мешает мне уйти в отпуск. Это в разумных пределах?
– В разумных, – сказал он. – Вечером зайди, отпускные получишь.
– Зайду непременно, – сказал я.
И ушел вывешивать сайт.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Отрывки из ненаписанных воспоминаний Бегемота
Тема: Жребий и подозрения
К профессионалам я, конечно, не пошел. Профессионалы они на то и профессионалы, чтобы вопросы задавать, а ответов у меня нету. Точнее, они есть, но дать я их никому не могу. Такое вот у них свойство странное.
Разумнее в той ситуации было привлечь любителей. Любители среди них такие есть – почище любого профессионала во всем разбираются.
Один такой любитель жил у нас в четвертом круге. Тихое такое местечко, спокойное, почти курорт. У него там небольшой домик на склоне огненных гор, в котором он жил и живет в свое удовольствие.
В четвертом круге таких домиков много. В них грешники живут конечно же, других у нас и нет, но эти грешники на особом положении, сам понимаешь. Ценный, так сказать, загробный материал.
Я приземлился на аккуратное крылечко, сложил крылья и постоял пару минут, приводя в порядок дыхание. Транспортные демоны здесь не летают, а я слишком стар, чтобы практиковаться в самостоятельных полетах, вот вам и одышка.
На косяке висел дверной молоточек, так что я постучал.
– Не заперто, входите! – крикнули мне изнутри, и я вошел.
Внутри домик был самым обычным, в любом пригороде любой страны планеты Земля вы встретите тысячи ему подобных.
Само собой, здесь он был экстремальной экзотикой.
Обитатель и владелец этого жилища ждал меня в своем рабочем кабинете. Он сидел за массивным дубовым столом и читал какую-то рукопись.
– Добрый день, Профессор, – сказал я.
– Добрый, – согласился он. – Что привело вас ко мне на этот раз, Бегемот? Или же вы просто решили навестить старого заблудшего грешника?
– Не говорите так, Профессор, – сказал я. – Вы совсем не старый и вовсе не заблудший.
– По сравнению с вами я просто младенец, – согласился он. – Но вы никогда не приходите просто так, Бегемот. Вам что-то от меня надо?
– Да, – сказал я. – Работа такая.
– Знаю я вашу работу, – недовольно проворчал он.
– Демоны работу не выбирают, – сказал я. – Работа выбирает нас. Право выбора было даровано только смертным, и вы свой выбор сделали, так что нечего теперь роптать.
– Я уже давно не ропщу, – сказал он. – С тех пор как понял, что это бесполезно. Просто я не ожидал такого развития событий. Мне казалось, что при жизни я был хорошим человеком.
– Не мне, демону, об этом судить, – сказал я. – Но я вполне допускаю, что вы были хорошим человеком.
– Я никого не убивал, не грабил, я верил в Сами Знаете Кого, ходил в церковь, регулярно исповедовался… И вот я здесь, в аду.
– Не на общих условиях, – напомнил я.
– И это еще хуже, – сказал он. – Если бы я хоть мучился наравне с остальными. А так у меня создается впечатление, что я в аду – желанный гость. Что мне рады.
– Вас судили, – сказал я. – Вы знаете свою вину.
– Знаю.
Каждая наша с ним беседа начиналась с этой дискуссии, так что я уже привык. Это было типа ритуала, понимаешь?
– Не сотвори себе кумира, – сказал я, – как гласит одна из заповедей Сами Знаете Кого.
– Я не сотворил себе кумира.
– Зато вы сотворили его миллионам других людей. И даже не одного кумира, а целую толпу.
– Я просто написал книгу.
– И по своей популярности она превзошла Библию. Неужели вы думаете, что это вам когда-нибудь простится? Вы повели за собой миллионы, и именно вы увели их из лона церкви, из-под ее влияния.
– Как вы не понимаете, Бегемот, что я никуда не шел? Я никого никуда не призывал. Я просто написал книгу, книгу о Добре и Зле, хорошую книгу, в которой победило Добро. Я же не призывал ко Злу! Мои герои умны, добры, справедливы и милосердны.
– Это не имеет значения, и вы это знаете не хуже меня. А может быть, и лучше. Ведь вас судили.
– Меня судили на небесах, – сказал он. – Зато под землей отнеслись ко мне с пониманием.
– Есть грешники и грешники, – сказал я. – Грехи у всех разные, каждый из них требует своего наказания. Вы свое уже получили, так что терзать вас в котлах и сковородках не имеет никакого смысла. А так вы даже приносите пользу.
Он усмехнулся.
– Кстати, об этой пользе, – сказал он. – Что-то вы давно не организовывали ко мне платных[37]37
Конечно, экскурсии были платными. А плата у нас стандартная. (Примеч. Цензора.)
[Закрыть] экскурсий. Популярность моей книги пошла на убыль?
– Наоборот, – сказал я. – После того как ваше творение в очередной раз экранизировали, на этот раз в Голливуде, мы ожидаем новую волну поклонников.
– Все переврали, – сказал Профессор. – И сюжетные линии, и героев, и мотивацию. Вы третью часть видели?
– Пока нет.
– Наверное, и там все так же, как в первых двух. Сплошные спецэффекты и никакой философии.
– Вы же знаете Голливуд. – Я пожал плечами. – Обещаю познакомить вас с режиссером, как только случай представится.
– Я не тороплюсь, – сказал он. – Пусть еще поживет. В конце концов, это не самая плохая экранизация из тех, что вы мне приносили. Так что же тогда случилось с экскурсиями?
– Произошли небольшие изменения в курсе внешней политики, – сказал я.
– Политика. – Он вздохнул. – В политику я не лезу. Старался не лезть на Земле, а тут уж мне и подавно делать нечего. Так что же вас привело ко мне на этот раз?
– Я пришел за советом, – сказал я.
И выложил ему всю эту историю.
Ты спрашиваешь, почему именно ему? Попав к нам, Профессор увлекся прикладной магией и быстро достиг огромных успехов. В конце концов, при жизни он был ученым и вообще большим талантом, так почему бы и нет? Грех такой кадр на сковородку кидать.
У Профессора гости редко бывают, так что вряд ли он кому-то что-то расскажет, даже случайно. У нас к нему относятся с уважением и стараются без повода не беспокоить. И вообще, он грешник разумный, без моего предупреждения понимает, что кому и когда говорить можно, а чего ни в коем случае нельзя. И с Асгаротом он никак не связан, а на ангелов тем более плевать хотел, хотя плевать снизу вверх не очень-хорошо получается. Ну да ладно.
Короче, все я ему рассказал.
– Да, – задумчиво протянул он, когда я закончил. – Ситуация действительно не из лучших. Но что заставляет вас думать, что в ней есть еще какой-то подвох?
– Слишком гладко все шло, – сказал я. – Моя интуиция подсказывает мне, что так быть просто не может и с четвертым кандидатом мы нарвемся на крупные неприятности.
– С интуицией лучше не спорить, – сказал он. – Иногда себе дороже выходит. Вы сами проверяли монеты?
– Да.
– И ничего, кроме стандартных чар… то есть стандартного благословения, на них не было?
– Нет.
– Все монеты были зачарованы… то есть благословлены одинаковым образом?
– Именно. Только чары были пронумерованы в хронологическом порядке их активации.
– Если бы там было что-то еще, вы бы заметили, – сказал он. – Мог ли кто-то повлиять на монеты после того, как они были брошены? Скользящим заклятием, то есть благословением?
– Сомнительно, – сказал я. – Я сидел на том облаке еще некоторое время и почувствовал бы любые магические проявления.
– Значит, там все чисто.
– Сам понимаю, что чисто, – сказал я. – Только что-то мне в это не верится.
– Не судите ли вы ангелов своими категориями? – спросил он.
– Поверьте моему большому опыту, Профессор, – сказал я. – Только моими категориями их и судить. Ангелы – это те же демоны, только крылья у них белые. Отличить демона войны от ангела мщения можно только по их внешнему виду. Философия и стиль работы у них одинаковые.
– Я знаю этого Скагса?
– Вряд ли. Он не слишком часто показывал нос из внешнего круга.
– А за что его сослали?
– Он сам себя сослал, – сказал я.
– Но почему?
– Со всем уважением, Профессор, но на этот вопрос я ответить не могу, – сказал я. – Это не моя личная тайна.
– Простите за любопытство, – сказал он. – Я могу еще чем-то вам помочь, конечно, если можно считать помощью то, что я уже сделал?
– Нет, Профессор, – сказал я. – Спасибо.
– Может, чаю?
– Извините, дела, – сказал я.
После чего вышел за дверь, расправил крылья и взмыл вверх. Шеф побери, в моем возрасте пора бы уже личным транспортным демоном обзавестись.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Мемуары демона Скагса
Запись три тысячи четыреста девяносто восьмая
Стрелка состоялась на том же злополучном месте, где в свое время получил по рогам направленный Шефом В., только ночью. Я не стал особенно изгаляться и угонять еще одну машину, чтобы на ней приехать на разборку, и прилетел туда самым элементарным образом, минут на десять раньше назначенного срока. Вована на месте еще не было.
Я присел на бетонный бордюр и закурил сигару. Мимо неслись машины.
Штук сорок проехали необычно плотно для этого времени суток, они явно превышали разрешенную максимальную скорость. Любопытно, что машины в процессии были самые разные – и разбитые местные рыдваны, и новые, очень дорогие спорткары зарубежного производства. Это было странно, и над этим стоило поразмышлять, как стоит размышлять над многими придуманными смертными странностями, но сейчас мне не было до них никакого дела.
Вован появился на пять минут позже им же самим назначенного срока, что изначально характеризовало его не с самой хорошей стороны.
Он и друзей с собой позвал.
Пять одинаковых черных машин окружили меня кольцом, и из них повалили грешники. Все они были одинаковые, как близнецы, с одинаковыми короткими стрижками, в одинаковой одежде, с одинаковым отсутствием мысли в глазах и с одинаковыми массивными перстнями на одних и тех же толстых мясистых пальцах.
– Слышь, – сказал Вован, – я тут сейчас не понял. Ты че, один сюда приперся?
– Один, – подтвердил я.
– А на хрен ты вообще тогда приперся?
– Поговорить, – сказал я.
– А кто с тобой разговаривать будет, сука? – спросил он. – Ты зачем мне паленую тачку подсунул, тварь?
– Я предупреждал, что за ней приедут.
– Ага, покемоны в сером, – сказал Вован. – Они ж на меня чуть угон не повесили, хорошо, алиби у меня было. Ты че, меня под статью подвести хочешь?
– А ты что, в штаны наложил уже? – спросил я.
– Что ты сейчас сказал? – поинтересовался он.
– Могу повторить.
– Ты себя за кого ставишь, а? Ты че тут, один пацан реальный, а мы просто так катаемся?
– Можно и так сказать.
– Слышь, – вмешался кто-то из близнецов, – Вов, да че мы с ним вообще базарим? Давай его положим и обратно, в баню. Девчонки ждут.
– Положить мы его всегда успеем, – сказал Вован. – А бабки кто отдавать будет?
– Бабок не будет, – сказал я. – Они от поезда отстали, еще в тридцать седьмом.
– Слышь, а ты кто сам такой? – не унимался близнец. – Ты че, блатной-заводной? Ты кого знаешь, а? Ты Борю Корявого знаешь?
– А ты Князя тьмы знаешь?
– Стоп, – сказал Вован. – Погоди, братва, это он про тех сусликов, которых мы с Коляном и Левчиком крутим. Помните, пацаны, как мы одному рыло уже начистили? А вот и второй нарисовался. Че скажешь, брателло?
– Я самым настоятельным образом рекомендую вам снять ваше предложение.
– С чего это? Я не знаю, как вы, но мы – пацаны конкретные, базар фильтруем и всегда готовы за него ответить, понял? И мы обратку не включаем, понял? Был базар – надо ответить, понял?
– Ты ошибаешься, – сказал я. – Причем очень крупно, понял?
– Я никогда не ошибаюсь, – сказал он. – И мы предъяву снимать не будем, понял?
– Боюсь, что вы, мужики, сами не понимаете, во что ввязываетесь.
– Слышь, – сказал его близнец, – мужики в деревне сидят. Здесь – конкретные пацаны.
– В таком случае, вы не понимаете, во что вы ввязываетесь, пацаны.
– Мы не снимем предъяву, – сказал он. – И что ты тогда сделаешь?
– Слышь, Вов, давай ему врежем, – сказал близнец. – Как первому.
– Не советую, мальчик, – сказал я, глядя ему прямо в глаза.
Кулак вылетел из-за его спины, как метеор в американских фильмах-катастрофах.
Быки умеют драться. По сути, это единственное, что они умеют. Они большие, сильные и накачанные. В них легко попасть из пистолета, поэтому они не любят стрелять. Стреляют другие. А такие, как этот, умеют только драться.
Он может искалечить обычного человека. Он может причесать банду хулиганов. Он может оказывать недолгое сопротивление взводу омоновцев.
Но против меня у него были такие же шансы, как у таракана против танка.
Я перехватил его кулак и сжал в своей ладони. Хрустнули кости, глаза парня вылезли на лоб, и он рухнул на колени. Я отпустил его руку и позволил ему упасть на асфальт.
– Демонстрация закончена, – сказал я.
– Слышь, Вов, – сказал другой близнец. – Этот покруче, чем первый, да?
– Позвони своим корешам, – сказал я, – и передай им то, что я сейчас тебе скажу. Если в течение недели вы не снимете предложение о сделке, вы будете иметь дело со мной. Меня зовут Скагс.
– И что? – спросил он. – Ты меня не пугай, я не из пугливых, понял? Меня такие пугали, тебе и не снилось.
В мире смертных у меня никогда не было устрашающей репутации, впрочем, у В. она была, но ситуацию это не спасло.
– Скагс тебя зовут? Да хоть хрен с горы, понял? Думаешь, я управу на тебя не найду?
Вот это уже интереснее. Какую управу он хочет на меня найти?
Вован не производил впечатления религиозного человека, человека верующего. Но откуда в голове атеиста могла вообще появиться мысль о заключении сделки с дьяволом? Сама она там родиться не могла. Значит, кто-то ее заронил. Заронил и пообещал защиту, если что-то пойдет не так? Не длинные ли уши Азраеля торчали из всего этого дела?
– Не найдешь, – сказал я. – Ты на своего ангела особо не рассчитывай, Вова. Не знаю, чего он там тебе наплел, но он ведь не твой ангел-хранитель. Он вообще не хранитель.
– Ты че несешь?
– Подумай сам, Вова, – сказал я. – Пораскинь мозгами, они ведь должны у тебя быть, если ты жив до сих пор. С чего это ангелу тебе такие предложения делать, а?
– Потому что…
– Потому что он тебя использует, – перебил я. – Использует, как лоха, использует и подставляет.
– Че ты несешь?
– Как бы там дальше ни повернулось, ты все равно будешь крайним, – сказал я. – Тебя назначили стрелочником, Вова, и ты ответишь за все. На тебя все и спишут.
– Как бы там ни было, – сказал Вован, – как бы карта ни выпала, мы от предъявы не откажемся. Иначе это беспредел, фишку рубишь?
– Я ее уже давно зарубил, – сказал я. – Но ты все равно подумай, что я тебе сказал.
Дальнейшие переговоры были бесплодными, поэтому я обернулся демоном и улетел, три раза взмахнув крыльями.
Упертые они личности. Мигель был прав, переубедить их нам не удастся ни при каких условиях. Значит, что нам остается? Выигрывать пари.
Будем ждать активации четвертой монеты. Ждать осталось недолго, ибо произойдет она завтра.
На всякий случай я позвонил Мигелю и попросил приглядывать за группой товарищей из Люберец, по мере его возможностей, разумеется.
Как сказал кто-то из великих грешников, только глупцы и мертвые никогда не меняют своих мнений. После смерти он свое мнение изменил.
Удастся ли Вовану изменить свое при жизни? Скорее всего, нет.
Тогда его жизнь скоро закончится. Азраель использует его, а потом… Со свидетелями во всех мирах поступают одинаково. Отработанный материал выбрасывается.
Встретимся мы с Вованом в аду и снова поговорим, подумал я. Может, тогда он посговорчивее будет. У нас многие крепкие орешки становятся посговорчивее.
Специфика такая.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Отрывки из ненаписанных воспоминаний Бегемота
Тема: Последний кандидат. Комментарии
И вот оно свершилось. Активировалась четвертая монета, и посвященные в дело лица и морды смогли посмотреть на личность последнего искушаемого. Та еще личность, я тебе скажу.
Возраст как у второго кандидата, то бишь постарше первого и помладше третьего. Род занятий – неопределенный.
Я сразу посмотрел, на что его можно брать.
Четыре основных крючка ты сам знаешь: секс, деньги, слава, власть. Дальше возможны варианты, как с третьим кандидатом. Индивидуальный подход к каждому клиенту – вот девиз настоящего искусителя. Итак, давай прикинем.
Деньги нужны всем, так смертные говорят, но у этого парня особых материальных проблем не наблюдалось. Да и вообще не наблюдалось, чего уж тут темнить. Собственный самолет и остров в океане он себе позволить не мог, но все остальное – пожалуйста. Разве уж слишком много предложить, неприлично много, и то имеет реальный шанс не сработать.
Слава его не особо интересовала, власть тоже. Есть такие смертные, есть, мало, но все еще встречаются.
С сексом у него не было никаких проблем. Секса у него было хоть отбавляй. Смазливый, по человеческим меркам конечно, денежный, с хорошо подвешенным языком. Какие у него проблемы с сексом могут быть? Ага, и я говорю – никаких.
Значит, Скагсу придется импровизировать.
Но было в этом парне что-то еще, помимо отсутствия основных крючков, что-то такое, что мне сильно не нравилось. Что-то знакомое. Нет, не во внешности, я в поле редко бываю, для меня все смертные на одно лицо. Что-то в его поведении, что ли? Но я тогда не мог понять, что именно.
На неберущегося он не был похож, праведником тоже не являлся, хвала Шефу. Но кроме того, что было на самой поверхности, в его личности было что-то еще. Что-то не совсем мне понятное.
Дай Шеф, чтобы Скагс разобрался, что именно.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто шестьдесят первая
Орки атаковали ближе к полудню.
На них это было похоже. Безмозглые твари, никакой тактики, никакой выдумки, никаких военных хитростей, они просто навалились на нас со всех сторон. Они могли себе это позволить, потому что их было больше.
Подавляющее численное превосходство лучше любой тактики, у кого угодно спросите.
Стратегия важна, когда речь идет о десятках тысяч воинов с каждой стороны. Численное превосходство еще не гарантирует победы в большой войне. Чингисхан, Мухаммед, Наполеон и Гитлер в начале своей карьеры были знамениты как раз тем, что колошматили превосходящие в несколько раз силы противника. Но когда вопрос стоит о десятке человек против нескольких сотен орков, никакая тактика не поможет.
Мы начали бой, как и должны были. Ведь для этого мы были здесь.
Арагорн валил орков направо и налево, как и положено сыну Арахорна и владельцу Андрила. Леголас тоже был неплох. Он эльф, ему проще. Я отбивался, как мог, правда, на меня они не очень-то и наседали. Устрашающая репутация, вот что главное в нашем деле.
Арагорн замочил очередного орка, картинно вытер меч о его одежду и крикнул:
– Отступаем к форту!
Поскольку он у нас был вроде как за руководителя, мы принялись отступать. Хоббитов наша группа потеряла из виду в самом начале схватки, а Гендальф только начинал карабкаться по отвесным скалам морийской бездны, на дне которой хранились нехилые запасы мела, так что рассчитывать нам приходилось только на себя.
Был еще Боромир, но я давно его не видел. Он ушел в лес вслед за Фродо. О его судьбе можно было только догадываться.
– Где хоббиты?! – крикнул Леголас. Под ударами его кинжала орки падали один за другим.
