Текст книги "Треверская авантюра(СИ)"

Автор книги: Сергей Руденко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Д) кормщики кораблей непосредственно участвовавших в походе, получают одинарные доли десятников, а их матросы – одинарные доли рядовых хирдманов

Е) награждение особо отличившихся происходит по предложениям десятников, но волей и из средств хевдинга

Одинарные доли (1*49)

4 доли – Карл-казначей и Эрфар-зодчий

5 долей – посланник ярла ивингов с тремя воинами

18 долей – 9 мастеров-наставников младшей дружины

22 доли – 5 наемных кормчих и 12 их матросов

Двойные доли (2*153)

6 долей – старшие десятники Рудольф и Эгир

12 долей – 6 телохранителей хевдинга

15 долей – 10 помощников командиров штурмовых дюжин

20 долей – 10 командиров штурмовых дюжин

100 долей – 100 хирдманов-штурмовиков

Вся добыча будет разделена на 355 долей

Стоимость принадлежащей хирду добычи (14 634 гельда) / на общее число долей (355) = 41,22 гельда/доля

(из записей Анвара Гарипова)

Поступи Игорь иначе, как предводитель – был бы в своем праве, – но пока битв никаких не предвиделось, в тайных планах даже наоборот – «значилась» необходимость на месяц-два затихнуть. Поэтому возможность устроить несколько увольнительных для участников штурма – была даже ко времени.

– Знаете, Анвар, забавно, что хундинги оплатят из собственного кармана подкуп своих же собственных подданных… – неожиданно рассмеялся он, когда офицеры разошлись.

– Ты же вроде собирался принуждать их «мечами»? Да и вдруг проболтаются…

– О, конечно же, не сейчас! Для начала пусть все немного передерутся, и вот из тех, кто останется по-прежнему нейтральным или не очень воинственным, я и прикуплю себе «за недорого», некоторое число сторонников, – хмыкнул комбинатор. – На самом деле, серебро – тоже неплохой способ разделить и «немного» повластвовать⁵⁰. И это, надо признать, мне уже начало нравиться…

* * *

Этот разговор получил продолжение на следующий день – после обеда.

Предварительный план укрепленной усадьбы поместья «Виндфан» был почти согласован. Поэтому бродить по территории холма оказалось пока не нужно, и дневную жару архитектурный совет в лице Игоря, Анвара, обоих старших десятников, казначея и по умолчанию присутствующей пары телохранителей, присел в уютном теньке. Под одним из южных великанов-кедров на скорую руку соорудили пару помостов, укрыли их шкурами и циновками, рядом устроили очаг, и получилось уютное местечко в восточном земном стиле. Идею накануне озвучил Анвар, проживший юность в советской Средней Азии.

Получилось действительно, неплохо. Обсуждай ты здесь важные планы застройки, или устраивай загул – все к месту. И кстати, экспертный совет признал идеи бывшего подмосковного архитектора необычными, но очень перспективными. Кто-то пошутил, что поместье получится даже слишком укрепленным.

Игорь ироничный восторг проигнорировал, потому что рано еще было сообщать: в перспективе здешняя крепость станет юго-западным форпостом треверского княжества или, как здесь говорили – «ярлства». Вместо того чтобы давать надежный приют всяким бунтовщикам.

Если его планам, конечно, будет сопутствовать успех…

В это время Эгир, совсем недавно получивший небольшое внушение по поводу неидеального комендантства, проявил инициативу. Очевидно, чтобы между строк напомнить: критика – была принята к сведению, меры – приняты.

– Господин, а что будем делать с пленными хирдманами? Я их заставлял отрабатывать еду, но 47 воинов не могут сидеть в ямах всю жизнь. Или – могут?

– Насколько понимаю, как законный хозяин этой земли, могу признать их «ворами». Поэтому, пусть пока отрабатывают! В ближайшее время предстоит немало построить, – упоминание об этом, сразу после обсуждения самой стройки, вызвало среди собравшихся смех, и негромкие шутки. – Подумайте сообща, какую им плату можно установить за работу, и неразорительный, но весомый штраф. Потом – объявите: пусть или шлют вести родне, чтобы выкупили, или пусть лучше трудятся! Только не забудьте из назначенной ежедневной платы вычитать за еду. За ночлег – не надо. Не скопидомы же мы какие…

Учитывая, что «ночлег» – это каменные ямы с деревянными решетками, – шутка была признана еще более удачной и, расходясь, десятники ржали, что кони стоялые. Игорь тоже получил удовольствие от собственного стендапа, поэтому остался полулежать с улыбкой на лице.

Анвар в это время, не прибегая к помощи Гульдан, заинтересованно возился с чайником.

С недавних пор мужчина завел себе традицию искать некие личные способы заваривания чая, в смеси с многочисленными местными травами и кореньями. Здешнюю, чисто средневековую традицию пить вместо воды пиво или сильно разбавленное вино, архитектор так и не перенял. Увлекшись, «чайный сомелье» не сразу уловил, что его молодой товарищ снова заговорил. Только на этот раз по-русски, а значит, совсем вряд ли обращается к кому-нибудь кроме собрата-попаданца.

– …мы как-то ночью схватились с горцами. В этом их несуразном семибашенном каменном гробу без крышки⁵¹. До этого было, чтобы я в бою не совсем контролировал себя. Скорее, видел как бы «со стороны», как какого-нибудь робота на дистанционном управлении. Было так, что терял себя почти сразу, и очухивался, после окончания всего этого. А тут сразу вроде от всего этого кавардака зачуманел… Знаете, происходящее вокруг немного замедленно, периферийное зрение почти не работает, но страшно так, что хоть вой!

Игорь ненадолго прервался, отхлебнув очередной глоток чайного «варева», и продолжил лишь минут через две-три.

– А во время нашего недавнего штурма, я полностью себя контролировал, страшно не было… за себя, но было ужасно тяжело, от непонимания, что предпринять. На другого никого не свалишь, и сам приказ не могу отдать. Язык, как заледенел. Это, наверное, похуже, чем перепугаться до недержания… Сейчас в голову приходят десятки идей, как можно было поступить, а тогда: темно в глазах и в голове гудит беззвучный крик «Что делать?»

– Брось, переживать! Все же хорошо.

– Ну, так-то да, – немного оттаял Игорь. – Просто последние дни мучительно размышляю на счет нехватки разведданных и проблемах оперативно-тактического планирования, – прежние улыбки снова вернулись на лица, и они опять немного помолчали.

– Кстати, что у нас дальше? Из ближайшего… – заговорил Анвар через некоторое время, больше чтобы окончательно отвлечь товарища от самоедства.

– А ничего!

Игорь замолчал с узнаваемо выжидающим выражением на лице, поэтому, конечно же, получил закономерный ответ, мол, как так – ничего?

– Будем строить надежный тыл по вашему, лишь слегка подкорректированному плану. Когда с лечения вернутся раненые, устроим пир, и раздадим заработанное серебро.

– Кстати, как оцениваешь, нормальная получается сумма?

– За один-то бой? Еще как! Даже обычный, нигде не отличившийся штурмовик заработает больше 82 гельдов на руки. За свою боевую «двойную» долю. Как и вы, хотя и не ходили в бой, – подмигнул окончательно пришедший в себя хевдинг. – Это из-за вашего статуса, приравненного к десятнику. Обычный охранник караванов, например, за такую сумму почти год должен не выпускать из рук копье… Что еще?! Сумму можно потратить на двух хороших волов и пяток овец, или шесть хороших местных (не степных) дойных коров. Да и еще останется больше десяти монет на «пропой». Нормально, в общем…

– А после пира?

– В Персу отплывет очередной небольшой отряд. В увольнительные в первую очередь отправятся те, кто решит потратить серебро, помимо прочего, на оружие или броню. Такое, знаете ли, «нематериальное стимулирование» с моей стороны, «к росту вооруженности хирда», – снова хмыкнул Игорь. – Нам сейчас необходимо «шуршать» по обустройству и ждать, что они все решат делать. Точнее: будут ли они себя вести, как мы предполагали, или как-то удивят, и придется немного корректировать планы. Все, что зависело от нас – уже сделано!

– Подожди, а что сделано?! Ну, прихватили мы немного собственности, где-то на окраине. Как это на остальных-то повлияло?

– О, еще как! Вам знакомо слово «карамболь»⁵²?

– Да, по-моему, один из видов игры в бильярд. А какое…

– …очень непосредственное! Так вот, помимо игры, так называют и сам тип удара, когда в свою цель ты бьешь не прямо, не очевидным для всех способом, а рикошетом, от одного или многих шаров…

– И как это все «ударило» по… «другим шарам»?

– Главный противник здешней власти – рода хундингов, – наши ближайшие соседи, прямо через реку, клан Белого Сокола. Они бы давно вцепились в глотки друг другу, но за спиной у «соколят», точнее – их вождя, – сидел на высоком и надежном холме его брат-бастард с небольшой, но крепкой дружиной из почти 90 воинов. Даже хускарлы – ладно, но у него были, да и есть сейчас, некоторые права и на власть в клане. А это уже серьезнее. Хундинги заслали этому братцу серебришка, и он уже несколько месяцев сидел безвылазно, подбадривая дружину полученными монетами…

– …то есть теперь, когда все думают, что бастарду крышка, они обязательно сцепятся?

– Именно так!

– Коварно, и надо заметить – элегантно! – в сердцах хлопнул по колену Анвар. – Ай, да… гм.

– Но-но! Все-таки это ваше «ай», будет про одного очень известного правителя, и про одного – пока только будущего ярла!

Заговорщики снова рассмеялись. Без мультяшных «злобных» уханий, но вполне искренне.

* * *

О грядущей междоусобной войне твердили более полугода, а потому, многие роды встретили хоть какую-то определенность, с настоящей радостью. И поспешили «погромче заявить» о своем выборе. Тем более что весть о выступлении клана Белого Сокола облетела всех желающих в мгновение ока. От всего этого первые столкновения в Треверской Марке⁵³ приключились в ту же неделю.

Люди принялись резать друг друга много и с воодушевлением. Но что примечательно, так это факт: отсиживающиеся за стенами Нойхофа хундинги от этого бардака напрямую страдали меньше всех. Кельты с лозунгами «Бей германцев!», норовили ограбить кельтов же. Лоялистам же из числа местных, сами боги велели бить… опять же кельтов.

Большинство активных участников, искало возможность скрестить мечи все же со своими политическими соперниками, но было немало предприимчивых старшин, вождей и иных благородных, кто под шумок решил разрешить давние родовые споры и дрязги. Крупных сражений при этом почти не случалось, да и не достигла еще ненависть, нужного градуса ожесточенности, но кровь лилась. И пускали ее пусть понемногу, но ежедневно. Такое размежевание незаметно, но верно истощало силы всего народа, вне зависимости от политических склонностей его лидеров.

Еще одной примечательной особенностью был факт, что треверские земли стали опаснее, а вот дальним соседям от этого бардака беспокойства почти не случалось. Даже на другую сторону Рихаса отряды пошедших в разнос кельто-фризов, переправлялись редко. Может быть, даже меньше, чем в иные годы.

…В Виндфане же с каждым днем набирал обороты строительный бум.

Выходы известняка в предгорьях не редкость, а потому, по соседству с крепостью теперь всегда дымило несколько мощных костров, пережигающих хрупкий камень для получения главной составляющей здешнего строительного раствора. И известково-песчаную смесь здешние «средневековые» зодчие, открыли намного раньше, чем их коллеги на Земле, начавшие широко применять эту технологию лишь в XVI-XVII веках. При этом знали они прекрасно и о том, что правильно «недожженная и недоочищенная» смесь, даже повышают прочность раствора.

А его на задуманные изменения было необходимо много. Вообще, все внешние укрепления, было однозначно решено заменить на каменные. Широкие стены, барбаканы с опускающимися решетками, и многие другие, еще не знакомые местным ухищрениями в области оборонительного искусства.

Металлических решеток пока, правда, даже не планировали из-за дороговизны, поэтому мастерили их из подходящих сортов древесины. В дальнейшем, столь необходимые приспособления, можно было заметно укрепить, например, бронзовыми пластинами.

Почти полтысячи мужчин вкалывали с полным напряжением сил, да и идеи использовались самые продуктивные. Именно опора на опыт двух планет заметно ускоряла возведение запланированных объектов.

Процесс можно было и еще ускорить, но младшей дружине необходимо было больше тренироваться, поэтому на ежедневные работы юноши тратили не больше половины своего времени. А пять дюжин стрелков в сопровождении десяти наставников, и вовсе никак напрямую не участвовали ни в транспортировке, ни в укладке камней. Охота, групповая стрельба, и снова тоже самое по кругу. Помимо весомого прогресса в боевых умениях, такой график тренировок сильно разнообразил меню. Как и труд нескольких десятков наемных матросов во главе со своими кормчими.

При таком напряженном строительстве и необходимости не привлекать внимание, ежедневно использовались не более одного-двух кораблей. Чтобы хоть как-то занять расслабленные команды, Игорь составил из них несколько бригад рыболовов, снабдил сетями, и пристроил к полезному делу.

Договор вроде и не противоречил такому шагу напрямую, но он не желал по мелочи нагибать временных союзников. Поэтому хевдинг предварительно провел переговоры, и чтобы изменить их отношение к ситуации, оказалось достаточно лишь немного увеличить еженедельную пайку вина и пива. Доступ к неограниченным местным запасам рыбы все равно был заметно выгоднее.

Не остались в стороне от всего этого и пленники. Тем более что почти полсотни пар крепких мужских рук были очень кстати. У большинства нашлась родня или побратимы, и вестники к ним уже отправились. Но без телефона и регулярного авиасообщения, события происходили сильно не быстро, а значит, еще немало времени пленникам придется оплачивать местное гостеприимство честным потом.

Немного запутаннее история получалась лишь с полутора десятками одиноких искателей приключений, которые или осознанно утеряли связи с родичами, или получили от них недвусмысленное пожелание никогда больше не появляться. Например, во избежание гарантированных несчастных случаев. К таким одиночкам, Игорь поручил присмотреться внимательнее. После окончания стройки, воины, даже не слишком надежные, понадобятся больше, чем чернорабочие.

В целом же: поскольку дождей больше не было, жили они в своих тюремных ямах первое время почти комфортно. Там прибавилось всяческих удобств, и в один из дней наблюдательный экс-журналист совершил интересное открытие.

Прямо на его глазах ведерный кувшин со слегка подкисленной вином питьевой водой вырвался и рухнул на дно. Мусору там не позволяли накапливаться, поэтому было отлично видно, как удивительно быстро ушла разлитая жидкость. И это все пусть на покрытом трещинами, но почти ровном каменном полу. Приказав тут же переселить эту кутузку, он призвал нескольких воинов с камнетесными кирками, и уже через два дня те пробили здоровую дыру в огромную карстовую пещеру.

Пришлось освобождать и вторую тюрьму тоже, а вниз – слать пару самых не склонных к излишнему авантюризму телохранителей. Разведка, к счастью, обошлась без жертв, и еще она выяснила: дальше всего местное подземное царство тянется куда-то на юг. То, сужаясь до необходимости почти ползти, то расширяясь до многометровой высоты залов. С заметным понижением. И шагов через 1 100-1 150, весь этот путь прерывается, упершись в заполненное водой, очередное понижение потолка.

По всем расчетам выходило, что природный феномен упирался в судоходную часть ближайшего притока Восточного Рихаса. Решив, что пока все это не ко времени, исследователям было наказано об этом даже не вспоминать, выдано по пару десятков гельдов, и тему пока закрыли. В прямом и переносном смысле слова.

Действительно, было о чем думать и помимо всего этого. Десятиметровые стены, к примеру, сами себя не достроят, первую из стационарных казарм – пора уже принимать, да и массивные петли для двух из пяти ворот, все еще не готовы.

Глава 4. Добрым словом и секирой

Плавни в окрестностях Виндфана, весна 2039-ая от Исхода

(26 февраля 2019 года по «земному» календарю)

Массовое «огламуривание» мужественности на Земле началось задолго до дня сегодняшнего. Если забыть о малозначащих диких племенах, для которых это по-прежнему образ жизни, то у великих наций мужское времяпрепровождение стало превращаться в некий обобщенный «барбершоп», еще где-то с века XVIII-го.

Война к этому моменту окончательно стала муштрой тысячных толп, где личный героизм почти перестал иметь значение. Да и охота! Те же англосаксы, например, превратили ее примерно в то же время, в совершеннейшую забаву. Абсолютное большинство джентльменов могли стрелять лис, почти не отходя от душа и унитаза. А по вечерам – еще и спокойно отплясывать в привычном обществе своих леди. Функцию древних воинских домов у них на себя вроде бы взяли территориальные клубы по интересам, но по уровню комфорта все это больше напоминало какие-то «сосичные пати».

Не берусь судить за всех остальных, но изначальное значение охоты точно удалось сохранить в СССР. Если опять же, отбросить прослойку тех, для кого она оставалось важным средством «пропитания». Советские люди собирались чисто мужскими компаниями, уходили в леса или к озерам, и предавались «разгулу и бесшабашности» в диких, если не сказать «скотских» условиях. Это с точки зрения человека XIX-XX века.

В средневековом Эйдинарде – палатки, хорошее оружие и вдоволь выпивки – верх продуманности и комфорта. Самый, что называется «смак» и «цивилизация».

Поэтому когда уже к концу второй декады после взятия Виндфана возник вопрос еще и чисто мужского досуга, Игорь обошелся без мучительных раздумий. Просто ввел обязательный выходной каждый десятый день, с непременной загонной охотой всей своей армией, неизменной пьянкой, и подъемом лишь после полудня на следующий день…

По плану, разработанному с подсказки ярла Эрвина, осев со своим хирдом в Виндфане, требовалось на время «затихнуть». Нужно было убедительно притвориться, что пришелец не участвует в окружающих процессах. Чтобы и самые осторожные вожди треверских партий, во всей этой кровавой кутерьме отвыкли включать его в свои расклады. Даже теоретически.

Но решив «спрятаться» на два-три месяца, нельзя было просто впасть в анабиоз. Нет, в смысле такая возможность в этом мире при очень большом желании была. Но нужно было все-таки провести время с большей пользой. Занять более полутысячи мужчин, чем-то действительно важным. К примеру, муштрой и строительством! Тем более, что именно в этом и был один из важных пунктов того самого Плана. И началось все прекрасно.

Однако уже к концу второй декады молодежь по-прежнему горела трудовым порывом, а вот старшая дружина – собственно хирд, – так вкалывать без прямой угрозы своим жизням оказались не готовы.

О, нет, никакого бунта! Но кислые рожи и небольшие вспышки «недопонимания» между воинами – очень неприятный звонок. Будь Игорь всего лишь нанимателем, и не миновать ему претензий в лицо. Но по здешним обычаям морской ярл – это предводитель вроде боевого знамени. Поэтому взрыв мог бы копиться еще долго. К счастью ничего такого не понадобилось.

Едва уловив опасные тенденции, Игорь сразу же зазвал Дольфа и хорошенько его расспросил. В итоге уже почти два месяца хирд регулярно устраивал чисто мужские загулы. В этот раз охотничья вылазка была в ближайшие плавни.

«Господи, как же мне надоела эта чертова естественность. Спрогрессировать бы мясорубку, что ли…» – сохраняя благожелательное выражение на лице, хевдинг лениво догрыз кусок ребра, и бросил его одному из прикупленных недавно молодых псов. Даже в свои пять-шесть месяцев те успели повымахать в настоящих мордоворотов.

Поганец уже сожрал приличную гору всевозможных остатков, но все равно жадно накрыл лапой подачку. Правда, тянуть в пасть все-таки не стал. На выразительной «крокодильей» морде, казалось, загорелась эдакая «неоновая» надпись. Что-то вроде: «Сколько можно-то, ну ладно…»

Действительно, опытные воины организовали разовый забой более сотни вепрей со свиноматками, и съедобных отходов получилась целая гора.

Присмотрев накануне подходящее место, сегодня с утра хирд охватил эту территорию плотной цепью загонщиков. Поток испуганных животных, направили в ближайший очень удобный овраг. Одна за другой крупные семенные группы диких свиней были перебиты практически без риска. Хотя в другой ситуации, даже один кабан или взрослая матка, могли стать серьезной занозой. Спасающиеся бегством животные попали в положение, когда у них была возможность бежать только вперед или назад, а с недоступных склонов в это время их поражали стрелки и метатели копий.

В конце «простреливаемого» пути тоже все было организовано просто и функционально.

До выхода из оврага добежали в основном поросята. И ждали их здесь надежные самодельные сети во много рядов. Полусотне воинов в итоге пришлось лишь связать и выпутать пленников, а потом – оттащить их в сторону.

Еще при планировании этой охоты, Анвар предложил мелких «свинов» не добивать и не отпускать, как в прошлый раз, а огородить небольшой кусок болотистой территории возле Виндфана частоколом, и запустить туда.

У подножия холма и правда, была очень удобная низина квадратов на 700-800, окруженная с трех сторон естественными каменными «стенами». После любого дождя, ее заливало. Поэтому расти там, предпочитали болотные растения, с очень сочными корнями. В самый раз для временной передержки молодняка.

Учитывая, насколько Игоря достала вся эта «мужественная» еда, а молодые поросята даже на вертеле получались очень нежными и сочными, идею он всецело одобрил. И сейчас, лениво жуя жестковатую, как ты ни старайся вепрятину, тешил себя гурманскими надеждами.

К вечеру «доставшиеся в наследство» слуги и рабыни все еще возились с переработкой принесенной добычи. Будущий шпик, колбасы, копченые окорока – сами себя не приготовят. Войско же в это время традиционно гуляло.

Территория, приспособленная в центре холма под застолье, была заполнена прямоугольниками вкопанных в землю П-образных столов с лавками. Вокруг них группировались все свободные мужчины. За исключением, конечно, часовых.

Народ уже давно удовлетворил голод, и сейчас потихоньку мигрировал от места к месту, обмениваясь рассказами на тему «уважаешь-не уважаешь» или в поисках еще не слышанных баек. В такие моменты вокруг лучших рассказчиков всегда собирались до сотни и более слушателей, и они имели возможность нестерпимо блистать.

К моменту, когда светило уже практически скрылось за скалами, праздник выходного дня перешел в третью фазу: от официального застолья и дружеского – «Как дела?», к меланхоличному – «Сейчас спою!»

Большинство фризских мужских песен были явно предназначены звучать, под ритм гребли. Но не меньшей популярностью пользовались вещи и поживее. В основном про битвы, победы и прочую средневековую текучку. Начинали обычно с них, постепенно заводясь, под удары полированных до каменной крепости ладоней по массивным столам.

«…Мечи напились наши кровью,

И копья – поражать устали.

Все серебро, на ваших землях,

Шелка и дочерей – собрали…»

Потом, будут вещи и поспокойнее. Размеренные, тянущиеся чуть ли не часами. И именно на этом этапе кто-то останется спать, где сидел, но большинство разойдется к своим палаткам или в уже готовые казармы. Завтра, день начнется позже обычного, и особо тягомотных дел не будет. Правда, молодежи все равно никто не позволял встречать утро вне своей кровати, и их наставники начнут разгонять уже скоро. Ну а пока, в несколько сотен глоток между скал продолжало греметь:

«…Кто спорить вздумал, взяв оружье,

Кто в поле встал, сомкнув щиты,

Тех вороны давно склевали,

Потомство лишь оставишь ты.

Когда мой сын пойдет за данью,

Когда мой внук придет сюда,

Твои потомки лишь взрыдают,

Проклянут труса навсегда…»

* * *

Резня на землях треверов последние два месяца лишь набирала и набирала обороты.

Крупных сражений главные фигуранты по-прежнему старались избежать. Их предводители, все еще надеясь изменить баланс перед неотвратимой финальной битвой. Например, за счет новых сторонников. И мысль была вполне здравой, хотя бы потому, что изначально более чем треть кельтских родов пыталась сохранить нейтралитет, а сейчас многих все-таки вынудили стать в строй.

На сегодняшний день «отсиживаться» все еще удавалось едва ли половине от изначального числа сторонников принципа «моя хата с краю». Но все шло к тому, что желающих уклониться от участия в гражданской войне, массово громить начнут уже обе стороны конфликта. Именно «официальные» стороны.

Игорь, со своими претензиями, был еще одним участником, но при этом вполне разумно не рвался в «актеры первого плана». Пока все еще выгоднее было числиться вне драки, сохраняя средства и воинов до нужного момента. Нюанс был лишь в том, что именно из этих, того и гляди попадущих под раздачу «нейтралов», он и рассчитывал собрать необходимую ему коалицию. Поэтому позволить разгромить свой аморфный «потенциал», было совсем не в его интересах.

Шпионская сеть ярла ивингов давала массу поводов к размышлению. И основной темой были надежды на создание ситуации, в которой бы и белым соколам и хундингам стало «не до нагибания» его потенциальных союзников.

Кстати, что-то похожее на местную «третью силу», сложилось на восточных и северо-восточных землях треверов. Четыре местных клана объединились для самозащиты. Тамошние пашни были не так уж и богаты, но каждый из участников «квартета» мог выставить по 150-200 хороших воинов. Сплотившиеся вокруг них более мелкие рода удвоили силу союза, и при серьезной опасности тамошние нейтралы смогли бы собрать фирд в 1 350-1 550 человек. Серьезное войско по местным меркам.

Хотя те же хундинги располагали силами пусть не вдвое, но все-таки заметно большими, лезть туда сейчас для них стало бы серьезной ошибкой. По крайней мере, пока не разгромлена армия, собранная Гуортигерном Белым Соколом.

Полный расклад местных сил был такой.

Богатые северные кланы вокруг Нойхофа и весомая часть центральных земель поддержали «действующую власть». Точно было не предсказать, но все вместе они могли рассчитывать на армию не менее чем в 2 000-2 500 воинов. И почти тысяча из них – это были собственные силы хундингов.

Кроме своих традиционных южных союзников-соседей, «соколы» смогли заинтересовать «патриотическими» лозунгами часть центральных кланов. И их силы сейчас оценивались в 1 500-1 900 бойцов.

Вне этих раскладов оставался лишь один, сравнительно небольшой анклав нейтралов на западе Треверской Марки.

По соседству с Персой были самые лучшие и развитые местные земли. Торговля позволила собрать местным вождям немалые богатства, и глупо было бы не потратить часть из них на безопасность. Тем более что в средневековье качественные оружие и броня – вполне себе эквивалент, и подходящая «мера стоимости товаров и услуг».

В смысле – это такая же подходящая для хранения сверхдоходов штука, как «трежерис» – долговые обязательства правительства США или даже золото на современной Земле. Хотя, наверное, даже лучше. Качественное оружие или броня могли еще и при необходимости напрямую спасти жизнь.

Естественно, каждый тамошний род мог выставить может и не очень большие, но отлично снаряженные отряды. Однако именно это и сыграло с ними дурную шутку. Имея потенциально войсков в 900-1200 человек, они так и не смогли договориться, и сейчас именно их первыми начали пощипывать рейдеры как одной, так и другой стороны.

Но именно здесь Игорь видел свой шанс. Нужно было лишь дождаться, чтобы его главные соперники наконец-то сцепились. Схватились между собой так, чтобы без серьезных, как минимум репутационных потерь, дистанцию было не разорвать.

Тем более что за последние два месяца младшая дружина перестала напоминать скаутский лагерь. И при необходимости, ее уже можно было попробовать выставить на игровую доску. Однако все остальные треверы продолжали собирать силы, и при нынешних раскладах слишком рано было их пугать, показывая свою настоящую силу и заинтересованность.

В здешних представлениях для превращения юноши в воина необходимо минимум два-три года. Кроме, конечно, отпрысков богатых родов, при дружинах которых изначально неплохо учили. Поэтому в глазах даже тех, кто навел очень подробные справки, у него хирд меньше полутора сотен.

Да, не мало. И их хватит, чтобы неожиданным ударом разметать силы многих сильных кланов. Но точно недостаточно, чтоб угрожать хоть одной из коалиций. Не говоря уже о том, чтобы попробовать «нагнуть» их всех вместе.

Лучше всего, чтобы треверы продолжали думать именно так.

* * *

К полудню Виндфан забурлил меланхоличными группами вчерашних гуляк.

Давно известно: если в мужском коллективе выдать некую усредненную норму на всех, даже тогда найдутся, как умудрившиеся наклюкаться в умат, так и принявшие лишь для отдыха души и хорошего глубокого сна. Другое традиционное правило тоже сработал.

Как и обычно, после таких загулов ни одна женщина, кроме трех личных служанок хевдинга, не проснулась одна. Вообще, в лагере на почти 600 человек, несколько десятков женщин были самой востребованной категорией «граждан». Пусть и на их внимание в полной мере могли рассчитывать лишь около полутора сотен мужчин-хирдманов.

При дворах обычных фризских правителей, особенно когда они расположены в крупных населенных пунктах, хускарлы отнюдь не страдают от недостатка женского внимания. При этом многочисленные господские служанки тоже редко им отказывают во внимании. У морских ярлов – все совсем иначе.

Слуги у них редко многочисленны, и внимание женской части – является личной собственностью владельца. Он может подарить его в качестве персональной награды, но не более. В лагере Ингвара Чужеземца получилось не так и не эдак…

Сложилась, в чем-то усредненная, а в чем-то – совершенно новая ситуация. Особенно с учетом того, что и у самого Игоря были некоторые еще земные «заблуждения», по части женских свобод. Даже для рабынь. Поэтому чтобы как-то разрешить проблему и избежать поводов для конфликтов, он придумал довольно хитрую схему.

Во-первых, претендовать на внимание женщин, было запрещено бесплатно. Хевдинг наложил полный запрет каких-либо связей без монеты минимум вполовину гельда. Вопрос добровольности-не добровольности, из этой схемы оказался исключен от слова «вообще».

В неизмененные христианской моралью времена, на секс вообще смотрели намного проще. Поэтому еще на стадии обсуждения нововведений, Игорь однозначно заявил, что раз это его личная собственность, хотела она – не хотела, его не должно волновать. Но если служанка за это получит небольшой штампованный кусочек серебра, то у него возражений нет. Бесплатные «шашни» были объявлены «воровством», и под таким соусом действительно стали вне закона. Скажем так, и на психологическом уровне.