Текст книги "Тропинка в никуда"

Автор книги: Сергей Рокотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Да, он вспомнил все, абсолютно все... Он подсел к ней, угощал её шампанским и икрой, хвастался, какой он крутой и сколько у него в кармане денег...

Вот они идут по ночной Дерибасовской, заходят в какой-то переулок, затем в квартиру. Как он хорошо помнит эту квартиру! А у него в кармане толстая пачка долларов, которую он получил за удачную сделку. Это его личные деньги, и он демонстрировал их перед белокурой красавицей... А в квартире его встречают два угрюмых парня крупного сложения... И удар, страшный удар по голове каким-то тяжелым предметом... И все...

Он на пристани, затем на каком-то теплоходе... Затем полная потеря памяти... И камера в Новороссийске, затем психушка, остервенелые санитары, постоянно бьющие его то в живот, то сзади по почкам... И все... Жизнь бомжа, скитания, голод, страдания... И никакого прошлого, никаких документов, денег, ничего. Жизнь загнанного животного... А потом Петербург, драка у помойки. И Вера Лим, спасшая ему жизнь...

А теперь он вспомнил все... Ведь тогда, на следующий день он должен был лететь в Москву. И его там ждала жена. Ее звали Тоня. И тринадцатилетний сын Борис... Только он ведь не был расписан с Тоней. У него была квартира на Ломоносовском проспекте в Москве, трехкомнатная квартира. Боже мой, ведь её, наверняка, тогда выселили из квартиры! И её, и сына... А теперь Бориса нет, его убил этот мерзкий карлик, убил ломом по голове. Он точно знает, что Борис его сын, он вспомнил фотографию, которую показал ему Лозович...

Божья кара! Он в этом доме так непорядочно поступил с Ядвигой, и именно здесь погиб его единственный сын...

Но кто убил его? Если бы хоть сама Ядвига осуществила эту страшную, наверное, заслуженную им месть, но этот... Тот самый, который убил и саму Ядвигу...

Совершенно не осознавая опасности, не обращая внимания на ружье, наставленное на него, он встал и пошел на Матвейку... Тот дернулся и истошно закричал... И в этот момент грянул выстрел, оглушительный выстрел... С простреленной грудью Матвейка упал на пол... А Андрей потерял сознание от этой жуткой гаммы переживаний, брякнувшись в лужу крови...

– Ну что, красотка, вроде бы, приехали, – пробасил Закурдайло, вылезая из УАЗика. – Не задохнулась там? Вроде бы шевелишься... Хорошо, это нам на руку...

Он взял её, завернутую в одеяло, на свои могучие плечи и потащил в сарай, стоявший на опушке леса.

– Какая-то ты костлявая да тяжелая, – проворчал Закурдайло. – Там казалась поаппетитнее... Нет уж, дорогуша, за такие денежки я себе сотню таких, как ты куплю, и много ещё чего впридачу... Главное, все сделать по уму...

Вдруг странная мысль пришла к нему в голову. И он оторопел от этой мысли... Мигом припомнились те мгновения в доме Ядвиги...

Матвейка и нежданный гость грохнулись на пол. Затем старик выстрелил в них ещё раз. И только тут напуганный Закурдайло умудрился выхватить у него из рук ружье...

Старик сидел в своем кресле и буравил Федора своими круглыми глазами. И тому пришла в голову мысль... Все убиты, даже пришлый человек, который пришел, якобы, от матери Оксаны. И есть только один свидетель, который видел его здесь. Это он – старик... А свидетелей быть не должно. Теперь он увезет Оксану в такое место, где её никто и не подумает искать, и будет шантажировать её мать. Он сумеет вытрясти из неё огромную сумму. А когда он её получит, он избавится и от Оксаны, он и не подумает возвращать её матери. Главное – сделать все по уму. Он возьмет себе помощников, и избавится потом и от них... Главное, все хорошенько продумать... Жалко, конечно, что старый дурак убил этого человека, присланного матерью Оксаны, но что поделаешь? Теперь же от старика надо избавляться немедленно. Скоро в этот дом придут люди...

Закурдайло холодным взглядом посмотрел в глаза старика и нажал курок... А потом зашел в комнату, где лежала Оксана, потерявшая от ужаса сознание и закутал её в огромное старое грязное одеяло... И вышел, чтобы проверить готовность машины...

А вот машина подвела. Что-то с зажиганием... Провозился с ней Федор около получаса. Он бранился последними словами на непокорный автомобиль... Ведь сюда в любую минуту могут нагрянуть люди, тогда ему крышка... Теперь на нем кровь, кровь старика...

Наконец, двигатель УАЗИка сжалился над ним, и заработал. Но именно в это время Федор услышал откуда-то слева шум какой-то проезжавшей машины. Опрометью он бросился в дом, схватил Оксану, завернутую в одеяло и потащил свой груз в машину... Резко рванул её с места...

На дороге увидел голосующего мужика в дубленке со шрамом через все лицо. А на обочине валялся не кто иной, как Борис, в которого он ночью поленился сделать контрольный выстрел. Либо поленился, либо не захотел брать лишнего греха на душу. Да, парень остался жив и запомнил его... Воистину, либо дела делать по уму, либо вовсе не браться за них. А уж взялся, лишней крови бояться нечего.

Все оказалось не так, как он предполагал... И теперь ему терять было нечего... Выстрел из ружья в мужика... Но и у того оказался пистолет... Не желая рисковать, Закурдайло решил удирать, слава Богу, что тот не попал по колесам...

Пронесло, и вот они около сарая, стоящего в глухом лесу километрах в тридцати от дома Закурдайло... Теперь он запрет эту красотку здесь, и даже если не получит за неё выкуп, отыграется на ней всласть. Но он сделает и то и другое... Получит и её, и денежки... Только надо выждать, выиграть время... А там будет видно...

Только почему она такая тяжелая и костлявая... Боже мой, боже мой... Неужели?...

Закурдайло занес свой груз в холодный сарай и стал разматывать вонючее одеяло...

... – Ах вот как, – прошипел Закурдайло. – Вот ты как, гаденыш...

Догадка его подтвердилась. Не было никакой Оксаны. Из одеяла показалась седая всклокоченная голова давешнего незваного гостя, которого старик называл Андреем... Окровавленное лицо, голубые глаза, сурово глядящие на него...

– Ладно... Хитер ты, парень, как я погляжу, – стиснув зубы, процедил Закурдайло. – Ловко ты меня провел... Но смеяться последним тебе не придется... – И рука его потянулась к топору, лежавшему справа от входа...

13.

– Ксюша, Ксюшенька, – рыдала Лидия Владимировна, обнимая дочку. Родная моя... Живая... Живая... Только какая ты бледная, какая исхудавшая... Что они тут с тобой делали, изверги...

– Мамочка, мамочка... Я слышала, что они говорили, эти люди... Они убили Борю, этот страшный карлик убил Борю ломом по голове... Боря, Боря, как я без него теперь буду жить...

Лидия Владимировна хотела что-то произнести, но слова застряли у неё в горле, и Лозович опередил её.

– Вот что, дамы, дорогие дамы, прошу вас об одном – прекратите ваши истерики, поскольку нет для этого оснований, – произнес, улыбаясь, Владимир Игоревич. – Не могу вам, Оксана, сказать, что ваш Борис здоров, это вовсе не так, но что он был пять минут назад жив, могу засвидетельствовать. Насчет удара ломом слухи явно преувеличены... И мама ваша не даст мне соврать...

– Жив, жив, – захлебывалась Краснова. – Жив наш Боренька... Это он нам сюда дорогу указал... Там он, в машине сидит, и мама его там...

Оксана вырвалась из объятий матери и пулей вылетела из дома, даже не надев на ноги ботинок. Так в носках и бежала по снегу...

... Они сидели с Борисом в машине, целовались, обнимались и рыдали... И никто из присутствующих не мог произнести ни слова.

Когда душераздирающая сцена стала понемногу разряжаться, когда двое молодых людей поверили в то, что видят перед собой не призраки, к машине подошел Лозович.

– Вы мать Бориса? – спросил он Тоню, находящуюся в полуобморочном состоянии.

– Да.

– А где его отец?

– Его отец Андрей Померанцев погиб семь с лишним лет назад в авиакатастрофе.

– Его отец жив, – возразил Лозович. – И, по всей вероятности, именно он спас жизнь и Оксане, да и Борису тоже.

– Да что вы? – горько усмехнулась Тоня. – О чем вы говорите?

– Имею основания так говорить. Но обо всем расскажу позднее. А пока по коням, господа! Бориса надо срочно в больницу. Травма головы, обморожение, стресс. А то мы что-то рано начали радоваться... Как бы снова горевать не пришлось...

Он набрал номер уголовного розыска и вкратце сообщил о том, какая трагедия разыгралась в доме. Одновременно сообщил, что и Оксана Краснова и Борис Вербицкий найдены.

– Меня спас этот странный человек, голос которого так похож на голос Бориса, – сказала Оксана. – Я лежала в глубоком обмороке после этих выстрелов. А когда пришла в себя, увидела перед собой окровавленное лицо. Мне стало страшно, но у него такие добрые глаза, голубые, точно такие как у Бориса. Он сделал мне знак, чтобы я молчала, велел вылезти из одеяла и спрятаться в соседней комнате под кровать. И не подавать никаких звуков. Я спряталась. Потом шаги. Видимо, пришел тот человек, который так издевался надо мной и пугал меня. Я поняла, тот голубоглазый человек закутался в одеяло вместо меня, и бандит впопыхах, не разобравшись, в чем дело, увез его... И что теперь будет с ним?

Три машины уже на большой скорости неслись в Москву...

Бориса положили в Институт Склифосовского, а Оксану пока повезли домой. Ошеломленная странным сообщением о воскресении Андрея мать Бориса осталась с ним в больнице.

Поехал домой и Владимир Игоревич. Одно страшно мучило его – как он будет отчитываться перед Наташей и Верой Лим за пропавшего Сашу-Андрея. И, приехав домой, выпил стакан коньяку и, несмотря ни на что, заснул богатырским сном. Сказалась жуткая усталость, страшное напряжение этого тяжелого, до предела насыщенного событиями, дня...

– Володя! – вздрогнул он неожиданно от голоса жены, окликавшей его.

– А? Что? Который час? – приподнялся он на постели, продирая глаза.

– Да уже вечер... Тебя там к телефону. Из Уголовного розыска. Виталий Молодцов звонит. Говорит, срочно, важные сведения... А та женщина, Вера Петровна, постоянно звонила, я ей врала, что тебя нет дома...

Лозович взял трубку. События прошедшего дня калейдоскопом крутились у него в голове. Спасенные Борис и Оксана, пропавший Саша, он же Андрей Померанцев.

– Володя, это я, Виталий, – услышал он голос Молодцова. – Тут ребята привезли какого-то человека, вроде, по описаниям, это тот, которого ты потерял на станции... Его взяли в той машине, данные которой ты нам сообщил, прямо на трассе... Подъезжай к нам, опознать его надо, он без документов, голова вся в крови, чужой, правда... Давай, ты извини, разбудил тебя, но, сам понимаешь, дело-то срочное... И он тоже тебя требует, больше никуда звонить не хочет...

Машина Лозовича осталась там, на станции Машкино, его вторая машина была на платной стоянке, вызывать своих ребят он не стал, взял такси и поехал на Петровку.

– Ну что, Владимир Игоревич? – спросил майор Молодцов, открывая дверь своего кабинета и впуская туда Лозовича. – Узнаешь своего знакомого?

– Саша, – прошептал Лозович и бросился на шею к оборванному, со следами запекшейся крови на лице, Саше. – Нашелся, друг дорогой...

– Не называйте меня больше Сашей, – тихо произнес тот. – Меня зовут Андрей. Андрей Померанцев. Я все вспомнил, абсолютно все...

В его небесно-голубых глазах было какое-то странное выражение, то ли радости, то ли тоски, трудно было даже понять.

– Я уже знаю, все знаю, я видел твою жену, и твоего сына... А где тот... Где тот, который...

... В глазах Андрея сверкнула какая-то молния, а затем он потупил глаза... У него ужасно закружилась голова... Мелькнули недавние воспоминания...

... Закурдайло схватил топор и замахнулся на него. Андрея охватил ужас, ему хотелось жить, ему особенно хотелось жить теперь, когда он все вспомнил, когда он обрел имя, фамилию, сына. Но страх не парализовал его, наоборот, появилось жуткое желание бороться за свою жизнь. И он, схватив с пола большое полено, запустил им в лицо Закурдайло. Попал тому в лоб, и на мгновение тот растерялся. Андрей выпутался из мешавшего ему одеяла и выскочил на улицу. Только машина могла спасти его, ведь когда-то он умел водить. Он впрыгнул в машину, ключи были в замке зажигания, он завел двигатель и попытался тронуть машину с места. А Закурдайло уже бежал к нему с топором в руке... Машина забуксовала на снегу, и Андрей понял, что с его опытом вождения ему не удастся уехать отсюда. А рядом лежало заряженное ружье. Делать было нечего. Он схватил ружье, и в тот момент, когда Закурдайло уже подбегал к машине, выстрелил ему прямо в лицо...

... Произошло ужасное – он убил человека. Неважно какого, пусть страшного человека, пусть преступника, факт остается фактом – он, Андрей Померанцев, тихий мирный человек, лишил жизни другого человека...

Он долго сидел на своем месте без движения. А потом припомнил азы вождения машины и снова попытался тронуть машину... Машина отчаянно буксовала на снегу. Андрей взял из сарая лопату и стал расчищать снег. Потом он нашел в сарае песок и подсыпал под колеса... И только после этого ему удалось сдвинуться с места... Он неуверенно вел машину по проселочным занесенным снегом дорогам. Куда ехать, он понятия не имел... И тем не менее, вдруг вдали показалась трасса...

... Задержали его примерно через километр. Скрутили, бросили в милицейскую машину. Но теперь ему было легче. Он честно рассказал обо всем произошедшем, он назвал свои имя и фамилию. Он назвал имя Лозовича... И его отвезли на Петровку...

– Я убил человека, Владимир Игоревич, – с горечью произнес он, рассказав ему всю свою эпопею, от начала до конца.

– Ты убил преступника, Андрей, – возразил Лозович. – Ты убил кровавого хищного зверюгу. И не надо жалеть о его жизни. Ты спас жизни своему сыну и его невесте, ты сохранил покой их матерям. Твоя потрясающая память сделала это, плюс находчивость и смекалка... Воистину, – обратился он к майору Молодцову, – не знаешь, от кого, чего ожидать... Вот поразилась бы на тебя твоя Вера...

– А она? – встревожился Андрей. – Она-то знает? Она в курсе? Я отсюда не стал звонить, почему-то мне не хотелось с ней разговаривать, пока я не рассказал бы вам все...

– Она телефонную трубку оборвала, – покачал головой Лозович. – Весь день мне звонила, мне жена сказала. Только она меня не звала. Я спал мертвым сном, да и нечем мне было её утешить... А вот теперь позвоним...

Лозович набрал номер Кости. Подошла Наташа.

– Что вы с нами творите, Владимир Игоревич! – закричала Наташа. Вера с ума сходит... Мы вам звоним, звоним, вас нигде нет... Что с Сашей?

– Все в порядке, – ответил Лозович. – да ещё в каком порядке... Только он теперь не Саша. Он Андрей Померанцев. И у него есть сын... Правда, есть ещё одна проблема..., – замялся он, вспомнив про Тоню. – Но уж эту проблему он будет решать сам, это уж не в моей компетенции... Только не сегодня. На сегодня он свою задачу выполнил и перевыполнил... А через час я его привезу...

Положил трубку и подмигнул Андрею.

– Да, дружище, попал ты в переплет со своими любовными похождениями, – усмехнулся он. – А с другой стороны, очередное похождение в Одессе спасло тебе жизнь, хоть и на семь лет лишило имени, фамилии и крыши над головой.

Освободить Андрея оказалось делом не таким уж простым. Но авторитет Лозовича и вмешательство майора Молодцова сделали свое дело. Под их поручительство Андрей в сопровождении Лозовича вышел из стен учреждения.

– Голова очень кружится, Владимир Игоревич, – прошептал Андрей, вдохнув морозного воздуха. И стал приседать на снег. Лозович едва успел удержать его. Мобильного телефона у него не было, он попросил прохожих по автомату вызвать "Скорую". Его отвезли в Институт Склифосовского, туда, где уже полсуток лежал его сын Борис...

Эпилог.

Март 2001 г.

... С тех пор прошло около трех месяцев. В первых числах марта Лозович сидел в своем ресторане и за кружкой немецкого пива с креветками уговаривал Константина Савельева прекратить заниматься частным сыском и идти работать к нему в ресторан.

– Угробить меня хочешь, Володя? – ворчал Савельев.

– Угробить тебя хотят другие, те, которые послали по твою душу Сыча, – отвечал Лозович. – Врагов у тебя за это время появилось видимо-невидимо, не знаешь, откуда ждать опасности. До сих пор непонятно, кто именно нанял этого Сыча. А я хочу предложить тебе хорошую спокойную работу, без перестрелок и приключений.

– Володя, – засмеялся Константин. – В этом ведь жизнь моя. Это ты у нас по призванию повар и кулинар...

Запищал мобильный телефон Лозовича, лежавший на столе.

– Здравствуйте, Владимир Игоревич, – раздался в телефоне женский голос.

– Здравствуйте.

– Краснова беспокоит.

– Случилось опять что-нибудь? – довольно невежливо спросил Лозович, раздраженный упрямством Кости. – Но теперь уж обращайтесь к Константину Савельеву. Он в форме, настроен по-боевому, – бросил он сердитый взгляд на друга, – и лучше меня выполнит свои обязанности. А я уж займусь своими надо обновить интерьер в ресторане, и разработать некоторые новые проекты... Я ведь по сути своей повар, а не сыщик и даже не военный, хотя всю жизнь занимался не своим делом, как тут справедливо заметил один многоумный господин... – При этом он снова бросил мрачный взгляд на Костю. Тот виновато улыбнулся.

– Вот как раз по этому поводу я вам и звоню. Мы хотим свадьбу наших детей устроить в вашем ресторане. Вы не против?

– Вот это дело доброе, – переменил гнев на милость Лозович. – Вот за это я обеими руками... Сколько времени даете мне на подготовку?

– К восьмому марта успеете? Я хочу всем столько перестрадавшим женщинам настоящий праздник устроить...

– Какие проблемы? Это нам раз плюнуть...

– Тогда я к вам подъеду через часочек, и обговорим детали...

– Жду, Лидия Владимировна...

– И все же, – добавила напоследок Краснова. – Меня постоянно мучает совесть, что вы отказались от положенного вам гонорара за проделанную работу... Извините... – Голос её слегка дрогнул. – За спасенных вами наших детей...

– Пусть вас не мучает совесть, – успокоил Лозович. – В деньгах я не нуждаюсь, я полагаю, что, когда у человека есть все необходимое, действительно, не в них счастье. А я, в конце концов, помог знакомому, пусть и далекому, моих близких друзей. Помог спасти его сына и невесту сына. Кстати, роль его самого в этом деле куда более значительна, чем моя. И брать за это деньги не считаю возможным. А вот то, что вы доверяете мне такое важное мероприятие, как свадьба, за это вам, действительно, большое спасибо. И я надеюсь, что вас не подведу...

... Лозович за текучкой дел уже стал забывать тот тяжелый кровавый декабрьский день... А теперь припомнил снова... Ему довелось присутствовать и при завершении этой истории... Он опознавал окровавленный труп Закурдайло, он видел найденный в снегу труп Ядвиги, называвшей себя Ядвигой Козырь по своей девичьей фамилии, хоть она была по паспорту Волощук, и именно поэтому оказалось затруднительным за такой короткий срок найти её по прописке... И он присутствовал при душераздирающей сцене встречи в больнице Андрея Померанцева и Тони Вербицкой, при которой присутствовала и Вера Лим... Только что пришедший в себя Андрей хлопал своими голубыми глазами и не знал, как ему вести себя... Плакала Вера, плакала Тоня...

– Ладно, Андрюшенька, слава Богу, что ты живой, – бормотала Тоня. – И вам спасибо, Вера Петровна, что спасли его, а то бы...

– А то бы ни Бориса, ни Оксаны не было в живых, – поддержал жутко смутившегося Андрея Лозович. – Это я могу удостоверить... Ясновидящий он у вас, дорогие женщины...

– А Стасик Багров погиб, – всхлипывала Тоня. – Все погибли в том самолете... А хоть ты там не был зарегистрирован, мы все равно думали, что ты тоже погиб... Исчез ведь бесследно, думали, просто какая-то неувязка при регистрации. Уехали со Стасиком, значит, и погибли вместе...

– Да... не было бы счастья, да несчастье помогло, – пролепетал Андрей.

– Ладно, Тоня, – с горечью произнесла Вера. – Пожила я годик со своим Сашей, а теперь возвращаю вам вашего Андрея в целости, хоть и не в полной сохранности...

– А как же ты? – вскрикнул Андрей.

– Я-то? – отвела она взгляд. – Проживу, Саша, то есть... Ладно... Вот к дочери в Америку собираюсь, зовет, давно уже зовет... Проблемы у неё там. И я ей очень нужна. Пока беру отпуск и еду. Я тебе не говорила, не могла тебя бросить... А теперь поеду... Так что, что ни делается, все к лучшему в этом лучшем из миров...

С помощью Лидии Владимировны Красновой была установлена личность Андрея Померанцева. Ему была возвращена квартира на Ломоносовском проспекте, он оформил развод со своей бывшей женой, и расписался с Тоней. Ошеломленная его воскресением бывшая жена без боя отдала ему его квартиру и остальное имущество...

Не уставал Владимир Игоревич Лозович поражаться всей этой фантастической истории...

Однако, жизнь шла своим чередом, и вот, оказывается, надо было срочно готовиться к свадьбе...

– Ладно, сыскарь, – хлопнул он по плечу Константина и отхлебнул из кружки пива. – Занимайся своими делами, только на том свете на меня не жалуйся. А у меня вот важное задание – организовать людям свадьбу, и я его выполню с честью...

– Можно подумать, что розыски ребят ты выполнил плохо, – сказал Константин.

– Это случайность, Костя, – возразил Лозович. – Все это такая цепь случайностей, что я до сих пор не устаю всему этому удивляться... Столько всяких "если бы не..." Я даже им счет потерял... Если бы твоя Наташа и Вера Петровна не были подругами, если бы именно в этот день они не приехали в Москву, если бы я не был поверхностно знаком с мужем Красновой, весельчаком Валентином, большим поклонником моих фирменных пельменей под ледяную водочку, если бы моя собака не обладала таким великолепным нюхом, если бы у Ядвиги не было столь характерных привычек, если бы Андрей не был настолько своеобразным человеком с его поразительным интуитивным образом мышления и феноменальной памятью на запахи, даже если бы за ним не погнался на станции Машкино тупоголовый дежурный... Ну и, разумеется, если бы Андрей не ввязался в нелепую интрижку в Одессе и попал бы на тот роковой рейс... И если бы случайно не оказалась в нужный момент около помойки Вера Петровна Лим и не подобрала бы там несчастного, потерявшего память бомжа... Вот если бы не все эти и многие другие "если бы не", исход дела мог бы быть другим, куда более печальным. А, чтобы не ломать голову, скажу короче – все это судьба, от которой никуда не денешься... А ребят спасти Господь Бог помог...

– Бог помогает сильным, смелым и порядочным людям, Володя..., философски заметил Константин.

– Ну, не скажи, это вовсе не всегда, – задумался Лозович, закуривая сигарету... – Мне кажется, гораздо больше обратных примеров...

...Седьмого марта ему снова позвонила Краснова.

– У меня все готово, Лидия Владимировна, – сказал Лозович. – Примем по наивысшему разряду. Ждем вас, как и договаривались, к шести часам вечера. Как там молодые?

– Они счастливы, Владимир Игоревич. Они очень счастливы...

– А как их здоровье? Не вспоминают те страшные дни?

– Они молодые, им проще все забыть. Травма Бориса, к счастью, оказалась не такой серьезной. И обморожения не произошло, та ночь была на удивление теплой. Так что они просто купаются в своем счастье, иначе не скажешь, после этого случая они, по-моему стали ещё счастливее и стали ещё больше любить друг друга, хотя, казалось, это невозможно... Но чему-то их эта история наверняка научила. Хотя бы тому, что за все в жизни приходится отвечать. И иногда по самому большому счету...

Лозович положил трубку и поглядел в окно ресторана. И хотя за окном был ещё вполне зимний снежный день, он всей душой ощущал неумолимое приближение весны...