Текст книги "Тень шпаги"

Автор книги: Сергей Раткевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Значит, ничего… кроме смерти… – пробормотал принц.

– Вам действительно повезет, если вы полюбите вашу прекрасную принцессу, когда придет время и вы ее встретите, – светло и чуть печально улыбнулась девушка. – Тогда у вас появится еще что – то свое. Но даже она не будет принадлежать вам целиком. Как и вы не сможете целиком принадлежать ей. Королям часто приходится жертвовать любовью во имя долга, и только плохие короли поступают наоборот.

– Я… понимаю. Долг прежде всего.

– Мы в одной лодке, ваше высочество. У меня тоже нет ничего, кроме служения. И смерти.

– Ты все – таки понравилась мне, уважаемая наставница, – тихо промолвил принц.

– Чем же? – улыбнулась девушка.

– Правдой.

– Это то, что я надеялась услышать от своего господина.

– Начнем урок, уважаемая наставница? – решительно промолвил принц и взял ее за руку.

И служба безопасности приняла его в свои нежные объятия.

***

Хомяк был самый обыкновенный. Или – нет?

«Наверное, все – таки нет», – подумала королева Кериан, рассматривая подарок. Хомяк как будто слегка посверкивал – если как следует приглядеться, можно было заметить вокруг него еле видную радугу. Во всем остальном выглядел и вел он себя как самый обычный грызун – сидел и грыз морковку. Что ж, прочие восхищенные созерцатели к зверьку и вовсе не приглядывались. По правде говоря, интересовал их отнюдь не хомяк…

– Какой он хорошенький! – воскликнула одна фрейлина.

– А глазки – то какие! – подхватила другая.

– А усики! – поддержала общий восторг третья.

– А лапки! – выпалила четвертая.

– А ушки! – выдохнула пятая.

– А пузико! – умилилась шестая, хотя пузика видно не было.

– А… – запнулась седьмая, не зная, что бы еще похвалить. Экая досада – опоздала! Хомяк раньше кончился. И что же теперь делать?!

Остальные поглядели на нее с насмешкой.

– Ах, он весь – весь красивый! – нашлась наконец она. И насмешливые взгляды сменились завистливыми: мало того, что высочайшее внимание к себе привлекла, так еще и догадалась похвалить королевского хомяка всего сразу. Вот ведь зараза, из – за нее королева может подумать, что всем остальным в ее хомяке понравилось только что – то одно, а все прочее не приглянулось вовсе! Кошмар! Катастрофа! Ведь не за – ради хомяка они все тут собрались, можно подумать, они хомяков не видели! А ради того, чтоб ее величество обратила внимание на то, как они ее хомяком любуются. И чтобы какая – то мерзавка все – все испортила? Одной фразой?!

Нужно было срочно спасать положение. И пошло – поехало, понеслось – поскакало…

– Красавец!

– Умница!

– Лапочка какая! – наперебой восклицали придворные.

– Душечка!

– Ах, он очарователен!

– Восхитителен!

– Прелестен!

– Изумителен!

Хомяк с подозрением косился на этих странных шумных существ. Если бы он мог, то точно покрутил бы лапкой у виска. Доверия они у него явно не вызывали и вообще были нехорошие. На них было надето столько всего блестящего и вкусного, а они его не угощали. Уже вторую неделю у него во рту ни изумрудинки не было. В крайнем случае, он был согласен на большой рубин. Морковка – это, конечно, хорошо, но с рубином – никакого сравнения!

Хомяк внимательно оглядел пестрое сборище, презрительно фыркнул и отвернулся.

***

– Так что ты за праздник объявил? – поинтересовалась королева, когда они остались одни.

– Не помню, – отмахнулся король. – А что, это важно?

– Да нет, просто интересно.

– Вот и спросишь потом у церемониймейстера, а то у меня за хлопотами все из головы вылетело. Не так легко было доставить хомяка в такой короткий срок. Королевские маги с ног сбились, да и я малость понервничал.

– Давай ему браслет скормим, – предложила королева Кериан, почесывая хомячку брюшко.

– Не надо, – покачал головой король Илген, присмотревшись к лежащему на столе браслету. – У бедняги от него несварение сделается. Ты припомни, каких времен этот браслет.

– А каких? Я привыкла различать браслеты по красоте, а не по возрасту. Этот, к примеру, мне никогда не нравился.

– И неудивительно. Прадедушкино царствование, что тебе может в нем нравиться? Прадедушка, если б не прабабушка, пропил бы королевство безо всякого волшебного хомяка. Пропил, проиграл… Словом, браслет наверняка не из чистого золота, хоть и королевский, да и камни внушают подозрение. Про художественную ценность вообще молчу.

– Понятно теперь, почему при его царствовании существовало правило проверять исходящие, – проворчала королева. – Твоя несчастная прабабушка небось добилась, чтоб ввели.

– Возможно… Давай мы ему лучше вот этот рубин скормим. – В руке короля появился крупный алый камень. – Ручаюсь, он настоящий, и мы не отравим нашего маленького спасителя.

– Еще одна пропавшая драгоценность, – с мечтательной улыбкой заметила королева.

– Пойдет в общий список съеденного, – хмыкнул король.

– Не приведи Боги, кто – нибудь додумается его убить. – Королева передернулась. – Он, конечно, королевский, но за такие прегрешения…

– Не посмеют, – мотнул головой король. – Знаешь, сколько он стоит?

– Сколько же? – вздернула брови королева Кериан.

– Не меньше половины стоимости твоей шкатулки.

– Ох…

– Это если покупать его на родине. А если у нас…

– Ужас какой! Мы не разорили казну?

– Казначей у меня то же самое спросил.

– И что ты ему сказал?

– Порекомендовал сходить на досуге посмотреть на плаху и подумать о вечности. Он сразу замолчал.

– А как же…

– А на самом деле, – рассмеялся король Илген, – когда наш маленький певчий друг сделает свое темное дело, мы его продадим. Вернем в казну все потраченное, и еще кое – что останется… на всякий случай. Ты же не обидишься, что придется продать твой подарок?

– Не обижусь. А как ты собираешься объяснить его исчезновение?

– Ну, поскольку он живой, то вполне может умереть, верно? – заметил король.

– Верно.

– А мертвый он ничем не отличается от другого такого же, так что подменить одного зверька другим… живого мертвым…

– И от чего он умрет? – поежилась королева.

– От естественных причин, – ответил король.

– Например, от обжорства?

– Например, – кивнул его величество.

– А куда это ты его собираешься продавать?

– В одно далекое южное королевство.

– В самом деле? Любимый, а откуда у тебя такие связи? – лукаво поинтересовалась королева. – Ты же не станешь пользоваться каналами нашей секретной службы, нет?

– Ну, не одна же ты любишь переодеваться и шастать по разным подозрительным местам, – ухмыльнулся в ответ король. – Твой муж тоже на что – то годится…

– Потрясающе! – Глаза королевы засияли от восторга. – Любимый, открой одну страшную тайну…

– Ну? – усмехнулся его величество.

– Если я переодеваюсь в мужское, во что переодеваешься ты?

– Это профессиональная тайна! – с самым серьезным и мрачным видом ответствовал его величество. После чего подмигнул и рассмеялся.

***

В королевском дворце Ирнии стоял страшный переполох. Все бегали и суетились, словно при помощи бега и суеты можно было что – то исправить. Отовсюду только и слышалось:

– Шкатулка с драгоценностями королевы… – почти страстно бубнил низкий мужской голос.

– Ах, шкатулка с драгоценностями королевы… – пронзительным сопрано вторил ему женский.

– Такое несчастье! – выпевал красивый альт.

– В самом деле, что вы говорите? – торопился чей – то жадный до сплетен тенорок.

– Шкатулка с драгоценностями королевы?! – вступало в свой черед нежное меццо.

– Не может быть! – гремело медью из другого угла. Больше всего эта перекличка голосов походила на какую – то сложную оркестровую симфонию.

– Как?! Шкатулка с драгоценностями королевы?! Скажите мне, что это неправда! А это восхитительное изумрудное ожерелье, что ее величество надевала лишь дважды? И оно – тоже?!

– Ах, это же невозможно! Я этого просто не переживу!

– Это просто немыслимо! Как это только допустили?!

– Нужно же что – то делать!

Но ничего поделать было нельзя.

Ее величество нечаянно оставила шкатулку приоткрытой. В самом деле, она же королева, а не тюремный надзиратель, чтобы постоянно проверять, все ли заперто как следует. Ее величество оставила шкатулку открытой, а волшебный хомяк ее величества… Волшебный хомяк, лишь пару дней назад подаренный королеве самим королем по случаю нового праздника…

– Волшебный, он и есть волшебный, что тут еще сказать? – пробурчал пожилой королевский маг, господин Лигран, в ответ на панические вопли: «Как же так вышло?!» и «Что же теперь делать?».

– Уж как вышло, так и вышло, – развел руками маг. – Ничего теперь не поделаешь, съеденного не воротишь, время вспять не обратишь. Случаются беды и пострашнее, господа и дамы…

Королева сидела с совершенно убитым видом, никак не реагируя на неловкие попытки утешения, время от времени предпринимаемые фрейлинами.

О том, каким образом хомяк выбрался наружу, говорила погнутая решетка клетки, а сам хомяк… сам хомяк сидел в открытой шкатулке королевы… совершенно пустой шкатулке… Он внимательно оглядел столпившихся вокруг него людей, словно проверяя, все ли собрались, осознают ли, какое потрясающее чудо сейчас произойдет. Снисходительно чихнув – решив, должно быть, что большего от этих уродливых двуногих недотеп все равно не дождешься, он внезапно приподнял голову и запел.

И все замерло. Весь дворец застыл, внимая волшебному пению. Никто больше никуда не спешил, никто не суетился, и вряд ли во дворце остался хоть один человек, который бы сейчас о чем – то думал. Даже королева. Даже король. Даже наставник Дэрран. Многие фрейлины плакали от восторга. Да что там фрейлины! Плакали, стыдливо пряча лица, строгие министры и мудрые советники, бравые стражники и опытные придворные лицемеры. Даже сотрудники секретной службы украдкой смахивали слезинки.

Хомяк пел долго, и слышно его было всем. Весь дворец наполнился чудесным пением.

Когда все закончилось, его величество попросил мага унести пока хомяка и позаботиться о том, чтобы с ним ничего не приключилось от переедания.

– Не беспокойтесь, ваши величества, шельмец вполне прилично себя чувствует, – утешил их господин Лигран, забирая зверька и сажая его в испорченную клетку. – Я подумаю над тем, как обезопасить королевские драгоценности. Как сделать, чтобы зверек питался лишь мелким речным жемчугом, как оно и было задумано когда – то моими южными коллегами…

После ухода мага его величество повелел удалиться и всем остальным подданным. Ему предстояло нелегкое дело – утешить расстроенную потерей драгоценностей королеву. Фрейлины лишь надеялись, что королева сейчас наслаждалась пением, как и все прочие, а значит, ей будет легче смириться с потерей.

Когда шаги последних придворных стихли, королева облегченно вздохнула:

– Вот и все. Нет больше никакой проблемы.

– Ты – такая красавица. – Король прижал к себе жену. – Какая досада, что тебе пришлось лишиться всех этих украшений… да и хомяк, увы, ненадолго у нас задержится… мне, право, очень жаль…

– Я еще и разумница, – улыбнулась королева. – А лучшее украшение разумной женщины – хороший пистолет. А также муж и сын. Живые.

– Неужели? – улыбнулся король. – А как же поющий хомяк?

– Продай его поскорее. Когда все вокруг застывают, теряя рассудок, может случиться что угодно.

– Ты права, любимая. Жаль, мы не знаем имени нашего врага, не то я бы ему этого хомяка просто подарил…

***

– Ужин и ночлег, – сказал Карвен трактирщику.

– Семь медяков с тебя. За пиво и одеяло – отдельно. Подушек не бывает.

– Пива одну кружку, без одеяла обойдусь, – ответил Карвен. – А неужели подушек не бывает? Никогда?

– Никогда, – блеснул зубами в усмешке трактирщик. – С тебя, значит, всего восемь. Присаживайся, еду и пиво сейчас принесут.

Карвен сидел, привалившись к стене и прихлебывая пиво, в желудке его удобно устроился весьма неплохой ужин, и верно можно сказать, что он пребывал на самом верху блаженства, когда случайно услышал один весьма странный разговор.

– Не могу, господин! – говорил кто – то очень испуганный и несчастный. – Никак не могу… такую сумму за один раз! Да вы в уме ли?!

– Ты никак позабыл, с кем разговариваешь, – с угрожающей ленцой процедил его собеседник.

– Ох, помню я… помню… Все помню, господин… – приплясывающим голосом отвечал первый. – А только увольте… такую сумму… да еще сразу… я разорюсь, а столько не соберу… Вам бы подождать недельку… уж я бы тогда… ну, войдите же в мое положение… мне столько и одолжить – то не у кого…

Карвен замер от удивления. Приплясывающий от ужаса голос принадлежал трактирщику, а его собеседник… Его скрывал черный плащ до полу.

– Недельку, говоришь? – угрожающе – насмешливо промолвил скрытый плащом незнакомец. – Ладно. Не хочешь платить – не надо. Другие заплатят. Когда узнают, что с тобой стало.

Незнакомец круто развернулся и шагнул к выходу.

Карвен уже поднялся, чтобы в случае чего помочь трактирщику, но… посмотрев на лицо несчастного, нетрудно было догадаться – тут вряд ли чем – то поможешь.

– Еще пива? – Губы трактирщика прыгали, он явно старался взять себя в руки, но получалось плохо, и в глазах его, словно лесной пожар, ревел страх.

– Если этот… опять явится, вы меня кликните, – все же попытался ободрить бедолагу Карвен. – Я ему по шее дам, враз поутихнет.

В лице трактирщика словно что – то сломалось. И не от того, что он только что услышал, мигом смекнул юноша. А от того, что он за спиной Карвена углядел. В трактир кто – то вошел, и этот кто – то перепугал трактирщика пуще морового поветрия.

– Беги отсюда, мальчик… – жалко кривясь, выдавил трактирщик. – Беги, пока не поздно!

Но было поздно. Трактир как – то враз наполнился людьми. Что с того, что он и раньше пустым не был? Наводнившие трактир чужаки были не из тех, что заходят в трактир поесть, выпить или переночевать в гостевых комнатах. Больше всего они походили на разбойников. Вот только разбойники редко ведут себя столь нагло и… странно. В руках у них были топоры, ножи и факелы, а глаза были пусты, точно у мертвых. Без единого слова они наполняли трактир и внезапно замирали – словно переставали быть живыми, превращаясь в некое подобие вещей.

– Беги – и–и – те! – просипел трактирщик, бросаясь куда – то в подсобку и с треском захлопывая дверь.

– Околдованные! – испуганно ахнул кто – то. Посетители вскакивали, опрокидывая столы, кто – то уже визжал, а кто – то отламывал ножку стола, пытаясь добыть себе хоть какое – то оружие.

«Что ж, родители запрещали обижать только слабых, – подумал Карвен. И огляделся. – Поскольку бежать все равно некуда…» Он нагнулся, быстро развязал котомку и достал из нее отцовский молот. Рукоять привычно легла в руку. «Эх, не для того он думан, не для того делан, а только что ж еще остается? Господь Утра и Богини Вечера, помогите мне…»

Мир качнулся и как – то разом пришел в движение. Страшный хряск топора – и чья – то жизнь захлебнулась кровавым хрипом. Выблеск ножа – и еще одна жизнь обрывается коротким мучительным стоном. Еще чей – то крик, перешедший во всхлип, фонтан крови… Кривая дуга брошенного факела завершается за трактирной стойкой.

– Да что же они делают?! – потрясение выдохнул Карвен. – Они ж… на самом деле людей убивают!

На его глазах творилось нечто для деревенского парня немыслимое. Даже скотину эдак не режут, а уж чтобы людей… о таком даже в самых страшных историях не услышишь! О таком даже прошедшие войну солдаты не рассказывают. На войне все ж таки убивают врагов, а не кого попало да невесть за что. Эти… они только кажутся людьми… не бывает таких людей… не может быть… потому что если такие люди все – таки бывают, тогда… тогда и жить не стоит вовсе, потому что Богов уж точно нет!

«Боги, я в вас верую. И в Утреннего, и в Вечерних. Это не люди. Нет».

Жаркое пламя за трактирной стойкой распрямило спину, словно потягивающаяся кошка, и заплясало страшный беззвучный танец. В потолочную балку с хриплым противным дрязгом воткнулся брошенный кем – то нож.

– Пожар! – с ужасом прошептал Карвен.

Страшный деревенский пожар, пламя, подгоняемое сильным ветром, перепрыгивает с избы на избу, тянет дрожащие жадные руки к скотине и хлебу…

И словно в ответ этому преступному, недозволенному в нормальном мире пламени, белый огонь вспыхнул в его собственной голове.

«Поджигатели!»

Он гневно прищурился и решительно шагнул к разбойнику, размахивающему окровавленным топором. Резкий поворот почуявшего опасность мерзавца, его яростные и бессмысленные глаза, окровавленное лезвие топора – все это мелькнуло, словно искры, брызнувшие от куска расплавленного металла, а потом молот обрушился на наковальню.

Седьмой сын кузнеца Эрвена перешагнул труп первого в своей жизни врага и вновь взмахнул молотом. Иссиня – белое пламя гудело в его голове. Молот искал наковальню.

Еще раз. И еще.

То, что пришло убивать, не должно жить! То, что пришло жечь, должно умереть!

Еще раз. Еще.

Внезапно тонкий грозный свист рассек зловещее безумие, творящееся в месте, которое так недавно было обычным придорожным трактиром. Карвен не знал, не мог еще знать, что такой звук издает шпага в опытной руке настоящего мастера, когда тот одним решительным движением вычеркивает из жизни нечто, имеющее форму человека, но таковым не являющееся. В рассеченное шпагой отверстие ворвался голос. Голос, привыкший повелевать. Голос, от которого замерли на мгновение нападающие безумцы. Голос, от которого вмиг прекратилась паника.

– Все ко мне! Живо! За мою спину! Так, вы, с молотом, – убейте болвана, подбирающегося к вам с ножом, возьмите скатерть, что валяется у вас под ногами, и загасите огонь, пока тут все к чертям собачьим не сгорело!

Карвен вздрогнул и подчинился. Молот рухнул на наковальню, а скатерть удушила пламя.

– А ну – ка в сторону! Да – да, любезнейший, и вы тоже! – продолжал распоряжаться незнакомец со шпагой. – С ума сошли, что ли, с подносом против топора?!

Еще один свист шпаги. Еще. Еще.

– Вот так, теперь здесь немного расчистилось… – Невесть откуда взявшийся высокий воин со шпагой в руках продолжал теснить потрясающих топорами и факелами мерзавцев.

– Подобрать оружие, – командовал он. – Загасить упавшие факелы. Живей, не то проклятый трактир все – таки загорится!

Перепуганные посетители дрожащими руками подымали разбойничьи топоры. Гасили разбросанные факелы.

– Женщины и слабосильные – наружу! Посмотрите, нет ли где раненых, которым можно еще помочь. Кто – нибудь резвый – за стражей! Вы, с молотом, – ко мне. Вместе – сподручнее.

Карвен мигом оказался рядом. Как – то даже и в мыслях не возникло ослушаться этого человека. Наконец – то пришел кто – то, способный навести порядок в этом внезапно сошедшем с ума мире. Явно воин, явно из благородных, а значит, знает, что делать. Так может ли быть что – нибудь глупее, чем его не слушаться?

– Приготовьтесь, молодой человек, сейчас они на нас навалятся, – объявил меж тем воин. – На месте того, кто ими управляет, я бы поступил именно так.

– Так они и в самом деле околдованы?! – выдохнул Карвен.

– Нормальные разбойники давно сбежали бы. Да вы на лица их посмотрите.

– Но… раз они околдованы, значит – не виноваты?! – вырвалось у юноши.

– На войне нет виноватых. На войне есть враги. Их убивают. Кстати, у вас неплохо выходит. Главное – не забивайте голову глупостями.

– Но… разве сейчас… война? – запинаясь, пробормотал Карвен.

– А разве мир? – фыркнул воин. – Был бы мир, мы с вами спокойно сидели бы на лавке и пили пиво. Подумайте о тех, кого они успели убить. О тех, кого еще убьют, если их не остановить. Внимание, они пошли!

– Но…

– Оставьте вашу болтовню и следите за левым флангом!

Околдованные разбойники бросились вперед. Заглянув в бессмысленные, ничего не выражающие глаза, Карвен только крепче сжал молот. Шпага со свистом описала смертоносную дугу, вычеркивая из жизни очередного мерзавца. Молот обрушился на наковальню.

Еще. Еще раз.

Нет ничего, кроме этого… только ты и молот у тебя в руках. Только враг, стремящийся забрать твою жизнь. Только враг и его бессмысленные глаза, в которых пляшет каминное пламя. Только каминное пламя и размытая тень со шпагой за твоей спиной. Тень со шпагой, сражающая очередного безумца. Воин, прикрывающий тебе спину так же, как ты прикрываешь спину ему…

– Отлично, молодой человек. – Шпага описала последнюю смертоносную дугу, и в трактире воцарилась тишина. Полная. Или нет… Не полная. Вовсе даже не полная, но после того, что было…

– Хозяин! – Голос незнакомца со шпагой загремел, словно труба Подземного Всадника. – Хозяин, где ты есть?! Вылезай немедленно, мерзавец, или я за твою дальнейшую жизнь медяка ломаного не дам!

Скрипнула дверца. Перепуганный трактирщик выглянул наружу, готовый в случае чего стремительно юркнуть обратно. Карвен с удивлением подумал, что сам ни капельки не боится. А груда окровавленных трупов на полу не вызывает у него содрогания. Вот если бы это люди были…

– Испугался? – оборачиваясь к нему и переходя на «ты», поинтересовался воин.

– Нет, – честно ответил Карвен. – Устал.

– Понятно, – улыбнулся незнакомец. – Ну, ничего, ты пока не расклеивайся. Мне еще, быть может, твоя помощь понадобится. Я скажу, когда можно будет отдохнуть.

– Ага, – только и кивнул Карвен. Чего ж тут неясного в самом – то деле? Раз работа не закончена, значит, уставать еще рано. Сыну кузнеца все понятно.

– Трактирщик, черт тебя задери, хватит в щелку выглядывать! – вновь прогремел голос воина. – Иди сюда, да поживей, если жизнь дорога!

Трясущийся, как кисель, трактирщик выкатился наружу. Карвен его даже не узнал. От прежнего уверенного в себе господина, преуспевающего хозяина доходного заведения, мало что осталось.

– Тебя как зовут?

– Дэрис, господин воин.

– Чего он от тебя хочет? Денег? – резко спросил воин.

– Э… э… кто, господин? – жалобно пролепетал трактирщик.

– Тебя сразу убить, чтоб не мучился? – полюбопытствовал воин. – Или тебе мало того, что случилось? Кстати, убить тебя – не такой плохой вариант. А еще лучше, если ты сам повесишься, – рук марать не придется. По крайней мере, тогда никого не убьют из – за тебя.

– Но, господин! – простонал. Дэрис. – Вы же просто ничего не…

– Чего он от тебя хочет? – резко оборвал его воин.

– Он убьет меня… – тряся головой, бормотал трактирщик.

– Он в любом случае тебя убьет, так какая тебе разница?

– Он… он страшный… он…

– Я страшнее, можешь мне поверить.

Он ухмылялся так, что Дэрис мигом поверил. И заговорил.

– Он… он маг…

– Представь себе, я уже догадался.

– Господин, вы не сможете…

– Так куда ты должен был отнести ему деньги?

– В «Белую лань», – ответил хозяин трактира. – Это недалеко. На окраине Фриниля.

– Знаю это место, – кивнул воин. – Нет, ну какова наглость – занимаясь столь наглым разбоем, открыто снимать роскошные апартаменты! Впрочем, даже если он успеет скрыться, кто – нибудь его обязательно там запомнит. А теперь быстро – опиши его внешность!

– Ну, он такой… страшный…

– Молодой, старый, цвет волос, глаза, походка, одежда? Какие – нибудь особые приметы? – поторопил его воин. – О своих страхах жене потом рассказывать будешь, а мне нужно знать, как этот мерзавец выглядит. Может, у него одного глаза нет или нос набок свернут? Пошевели мозгами, это в твоих интересах!

– Глаза у него на месте… колючие такие и вроде как серые… А нос и правда чуть – чуть набок. И перстень у него на указательном пальце… большой такой. И черный. Волосы с проседью, морда неприятная, плащ до полу…

Он замолчал.

– Все? – резко спросил воин.

Дэрис развел руками.

– Не извольте гневаться, а только… очень уж он меня напугал.

– Понятно.

– Да, чуть не забыл! – воскликнул вдруг трактирщик. – Шрам у него… над левой бровью. Маленький такой.

– Ну, уже что – то.

– Господин, вы намерены заступиться за меня? – дрогнувшим голосом поинтересовался трактирщик.

– Мне почему – то кажется, что все это время мы именно этим и занимались, – пожал плечами воин. – Или ты не согласен?

– Не могу передать… – Дэрис попытался бухнуться на колени, но сильная рука поймала его, едва он успел коснуться пола. Поймала и вернула в прежнее положение.

– Можешь, трактирщик, все ты можешь… – насмешливо протянул воин. – Я сохранил тебе жизнь, я, быть может, спасу остатки репутации твоего заведения, а ты… Для меня и для этого молодого человека, который сделал для тебя не меньше, чем я… так вот, для нас обоих все в твоем трактире отныне и во веки веков – бесплатно, ты меня понял?

– Все – все? – жалобно поинтересовался трактирщик.

– Все – все, – безжалостно подтвердил воин.

– И подушка? – встрял внезапно развеселившийся Карвен.

– При чем здесь подушка?

– При том, что их не бывает, – охотно пояснил Карвен.

– Ну, это для кого – то другого не бывает, а для нас… Передашь страже, которая… Да где ж эти недотепы? Или они решили дождаться, когда тут всех перережут, – хлопот меньше? Одним словом, расскажешь им все как было. Назовешь адрес. Пусть поторопятся вслед за нами, может, успеют. И мага пусть прихватят.

– Да нет у нас здесь никакого мага, – простонал трактирщик. – Будь здесь маг, разве стал бы я дрожать перед этим мерзавцем? Да я бы мигом…

– А священнослужителя из эльфов?

– Есть, – кивнул трактирщик. – Правда, его еще найти надо.

– Пусть найдут этого неуловимого служителя веры и уговорят его поехать с ними. Быть может, он сумеет уберечь стражников от магии. Эльфы в этом смыслят побольше нашего. Да, предупреди стражу, что, если хозяин постоялого двора со слугами и постояльцами окажут сопротивление, это будет значить, что они околдованы. Пусть эльф этим займется. Не убивать же их. Не разбойники ведь…

Карвен и сам не заметил, как вслед за воином покинул трактир. «Хоть бы стражники нас с магом в потемках не перепутали!» – мелькнуло у него в голове.

На улице стоял конь. Один. Ни к чему не привязанный. Стоял и ждал. Видно было, что без хозяйского приказа он с места не сдвинется. А уж тому, кто себе на беду попробует его сдвинуть… Таких коней не крадут. Вернее, они не крадутся. Те, кто их увести пробовал, с того света потом коллегам приветы да предостережения передавали.

Воин подошел к своему коню. Ну, конечно же, это был его конь, чей же еще? Даже походил чем – то на своего хозяина.

– Плохо только, что проклятый маг нас все время видит, – пробормотал воин, оглаживая скакуна.

Карвен обрадовался, что может не просто беспрекословно его слушаться, а помочь. Хорошо, что отец заставил его в свое время назубок заучить «Основы кузнечного ремесла», вот оно и пригодилось. Есть там «про магию темную и магов зловредных», есть!

– Он нас не увидит! – воскликнул Карвен. – Подождите, я сейчас!

И бросился обратно. Трактирщик встретил его испуганным взглядом, но ничего не сказал. Что ж, у Карвена не было времени его утешать, ему нужно… Да что ж это такое?! Когда что – то требуется позарез, именно этого и не попадается! Ага, вот. Он подхватил валявшийся на полу нож, явно разбойничьего вида, и отковырнул им две щепки с окровавленного пола.

– Ты это зачем, парень? – хрипло вопросил здоровенный бородатый детина, по виду – из купцов. Он до сих пор выглядел перепуганным, а в руках сжимал подобранный во время драки разбойничий топор. Впрочем, было похоже, что он не столько держит топор, сколько сам за него держится. Как за последнюю надежду. А уронит – и сам тотчас упадет. Не от того, что ранен, просто от ужаса.

– На мага идем, – в ответ пояснил Карвен. – Надо же и нам какое – то свое колдовство применить?

– Магу твои щепочки – что медведю иголка, – покачал головой купец. – Оставался бы ты тут, парень. Целей был бы. Его благородию что… Известное дело – воин, он для того и живет, чтоб жизнью рисковать, а тебе на кой? Сейчас стража прибудет, вот пусть и разбираются… Разве ж это дело – простому человеку почем зря геройствовать?

Он договаривал уже в пространство. Карвен отковырнул свои щепочки и бегом бросился назад. Он не знал, что его гонит, но оставаться там, рядом с купцом и всеми остальными спасшимися, в уютном трактире, куда вот – вот прибудет стража, в тепле, мире и безопасности… Нет, он просто не мог там остаться. Что – то упорно толкало его назад. Его ждал, на него рассчитывал… он и сам не понимал, кем для него сделался этот человек, но подвести его не мог.

А купец… Карвен испытал мимолетное чувство благодарности к пожилому уже человеку, который, сам будучи до смерти перепуганным, все же пытается позаботиться о других. «Не все купцы одинаковы! Не все такие, как Осмет и мои братья!»

Впрочем, Карвен быстро забыл о купце. Не до того было.

– Вот так, – довольно сказал он, одну окровавленную щепочку пристраивая за воротник плаща воина, а другую отправляя себе за шиворот. – Теперь, если маг даже посмотрит… ничего, кроме пролитой им невинной крови на трактирном полу, он не увидит!

– А ты в этом разбираешься, как я погляжу, – одобрительно промолвил воин.

– Сын кузнеца должен в таком разбираться, – с гордостью ответил Карвен.

– Нет времени для тебя второго коня искать. Удержишься у меня за спиной?

– Постараюсь. Я кузнец, а не всадник, но раз нужно – удержусь.

– Что ж, тогда вперед.

Едва коснувшись холки коня, воин оказался в седле. Карвен такой удалью похвастать не мог. Нет, приходилось, конечно, верхом ездить. И не один раз. Но чтобы так… «А ведь он уже немолод. Куда как старше меня будет», – подумалось Карвену, когда он, ухватившись за протянутую руку, вскарабкался в седло. Конь рванул с места, будто того и ждал. Карвен левой рукой вцепился в плечо своего командира. В правой он по – прежнему сжимал молот.

Дорога летела под ноги, со всех сторон глядели подступающие сумерки.

«Как же так, – держась что было сил, размышлял Карвен. – Ведь и не солдат я, и ничему такому не обучался никогда, и даже ни о чем таком никогда не думал… а только вышло, что у меня командир есть, и я на войне…»

Он не мог сказать, нравится ему или нет то, что с ним произошло. Слишком быстро все менялось – только успевай поворачиваться. Одно было ясно: то, что он делает, – правильно. А что это вовсе не его дело – разве там кто другой был, кто справился бы? И разве командир взял бы его, если б видел, что он не справится?

Роскошный постоялый двор на окраине Фриниля встретил их запертыми на ночь воротами.

– Хорошо, что хозяин этого места меня знает, – сказал воин, спешиваясь. – Иначе его дела были бы плохи. Впрочем, они и так могут оказаться хуже некуда… было бы жаль…

– Боитесь, что маг его заколдовал?

– Боюсь, – проворчал воин. – Заколдовал или вот – вот заколдует. Его… и всех остальных постояльцев, чтоб они отвлекли стражу, а он мог беспрепятственно уйти. Я лишь надеюсь, что у него сил не хватит на еще одно такое колдовство, потому что если хватит… они ведь не разбойники, чтобы просто так вот взять их всех и убить.

– Значит, надо их предупредить…

– Надо, – кивнул воин. – Вот мы сейчас и попробуем. А маг действительно нас не видит?