Текст книги "Апокрифос"

Автор книги: Сергей Причинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Ощущения совпадали.

На протяжении поездки по-прежнему не встретилось ни единой машины. Время от времени Мартин развлекался тем, что выезжал на встречную полосу: без прочих машин он выглядел королем дорог. Баловство быстро закончилось, когда он чуть не наехал на сбитого оленя.

– Все-таки машины ездят, – Мартин похвалил себя за находчивость.

Он посмотрел в боковое зеркало и проводил взглядом удаляющуюся тушу животного. В этот момент в голову закрались воспоминания о последних днях отца, который в считанные дни сгорел от ангины. Умереть от больного горла тогда казалось странным, а сейчас – обычным.

– Да чтоб тебя!

Мартину стало скучно, а от навеваемых мыслей даже тоскливо. Не хватало хорошего компаньона с багажом историй. В своих раздумьях он чуть было не проехал мимо автозаправочной станции. Закусочная от Джо и заправка находились в таком же побитом виде, как и прежде. Мартин припарковался на стоянке, схватил жилетку с соседнего сиденья и побежал в здание. Внутри было светло и очень тепло. Комната освещалась пятью люминесцентными лампами, в углу располагалась старая плита, раскаленная докрасна. На ней стояла кастрюля и шипели сосиски.

Мартин посмеялся.

– Эй, Кейси. Где ты? Когда-нибудь ты нас взорвешь.

Только у Кейси хватало ума включать плиту на автозаправочной станции. На него давно следовало подать жалобу, однако, к удивлению прохожих, заправка стояла целехонькая. Мартин был уверен, что в один прекрасный день заправка вместе с кафе взорвутся и долетят до Нью-Йорка.

Из комнаты появился Кейси. Он прикрыл рукой огромный зевок и потянулся. Кейси походил на маленького хорька с водянистыми глазками. На вид он выглядел лет на пятнадцать, хотя был старше Мартина почти на десять лет. Сутулый, бледный Кейси с отливающей рыжиной славился медлительностью и, как ни странно, исполнительностью. Люди терпели его нерасторопность только по одной причине: другого такого идиота за полтора доллара в день просто не найти. Заторможенность Кейси не шла ни в какое сравнение с его чудаковатым поведением. Он мало говорил и никогда не слышал заданный вопрос с первого раза. Может, такое поведение замечалось за многими людьми, но Мартин видел наклонности аутизма только у Кейси, и иногда это нервировало. Взять хотя бы плитку внутри здания. Уже этого факта достаточно, чтобы увидеть очевидный непорядок в голове у парня.

Он смотрел на Мартина сонным взглядом и молчал.

– Заправь мне полный бак. Только умоляю тебя, побыстрее.

– Насколько полный бак?

– Можешь наполовину полный, – саркастически сказал Мартин. – Можешь полностью полный. Ты что, издеваешься, Кейси? Лей бензин, пока пистолет гудит. Понял?

Кейси молча натянул перчатки и пошел на улицу. Мартин наблюдал за его расхоложенным состоянием и с трудом удержал себя от хорошего пинка под зад. Пока Кейси заправлял машину, Мартин оглядывался. На столике лежали десяток помятых чеков, вчерашняя газета и недопитый кофе, пол был усеян грязными следами.

– Кто сбивает оленей и ходит по заправкам?

Кейси вернулся обратно.

– Все сделал? – спросил Мартин.

– Угу, – сухо ответил Кейси.

– Сколько с меня?

Кейси подошел к кассовому аппарату и принялся за счет. Он долго, будто нарочно, попадал невпопад. Мартина обуяла злость.

– Вот, держи доллар. Останется лишнее, возьмешь себе. Я не могу ждать целый день, когда ты два умножишь на два.

Мартин отсчитал нужную сумму и положил на стол. Кейси взял деньги и прошагал мимо Мартина, глядя под ноги. Глядя на лицо, полное печали, Мартин подумал, что невольно нагрубил парню. Он потоптался на месте и понял, что ему не пристало извиняться над слабоумным.

За десять минут погода не поменяла планов. Дождь по-прежнему нещадно поливал, тучи сгустились и осели еще ниже. Мартин решил, что чашечка горячего кофе или чая ему не повредит. Он подошел к забегаловке, бросил взгляд на надпись «Открыто» и отворил дверь.

* * *

Тусклый свет от засаленных ламп еле-еле освещал помещение; свет с улицы не мог пробиться сквозь грязные стекла. Обычно даже в солнечный день в кафе стоял полумрак. Дождливый день и вовсе превратил заведение в некое подобие пыточной. Мартин подошел к барной стойке и постучал. Из каморки появилось лицо Джо – владельца забегаловки. Он отставил кружку в сторону и закинул тряпку на плечо. На нем была надета потертая кожаная жилетка, голову покрывала черная бандана с дырками, украшенная черепами. На футболке были изображены огненные крылья, на груди красовалась нашивка со словом «Treasure». Мартин уже привык видеть перед собой небритое лицо угрюмого Джо, который являлся одновременно владельцем и барменом заведения.

– Погода – кошмар, а от посетителей некуда деться. Куда вы все прете?

– В самом деле? – спросил Мартин. – За всю дорогу не встретил ни одной машины.

– Ты, парень, наверное, не с той стороны едешь. Сейчас полдень, а ты у меня… дай посмотрю… – Джо взял грязную тетрадку. – Ты уже шестнадцатый посетитель за сегодня. Люди заезжают на заправку к этому олуху, Кейси, ну а потом заходят ко мне.

Мартин подумал, зачем записывать всех посетителей?

– Что ж, значит, я и в самом деле еду не с той стороны. Мне двойной эспрессо с порцией воды и пару сэндвичей с ветчиной.

Джо смерил его оценивающим взглядом и ушел в каморку. Мартин пробежался глазами по кафе. В темном углу сидела девушка, в двух столах от нее развалился мужчина в ковбойской шляпе. Свет от единственной лампы падал как раз на мужчину, поэтому у Мартина появилось возможность разглядеть его. Он был одет в клетчатую рубаху, заправленную в рабочие джинсы. На руках вздымались вены, на запястье виднелась пульсирующая жилка. Мартин всегда мечтал о подобном телосложении, но понимал, что крепким рукам предшествовали десятки лет труда. Газета закрывала почти все лицо, и только глаза напряженно бегали по строчкам.

– Кофе нет, есть чай: вчерашний, – сказал Джо. – Ветчина закончилась, могу предложить два ломтика сыра по цене одного.

Мартин вспомнил, что взял с собой еду, но решил поберечь ее на оставшийся путь.

– А кофе нет? Ладно, давай свой сыр. А сливочное масло найдется? Можно хотя бы чай посвежее?

– Дружок, это тебе не президентская столовая.

– Хотел сказать, жри, что дают?

– Типа того.

Бармен со стуком поставил чашку, отчего часть жидкости пролилась, и небрежно подвинул сэндвичи.

– Джо, можешь повторить кофе? – произнесла девушка слева от Мартина. – С соевым молоком, пожалуйста.

– Конечно, Джесс. Один момент.

Джо снова оглядел Мартина с недовольной миной – тот вернул ему с процентами. Девушка покосилась на Мартина и улыбнулась. Они смотрели друг на друга, думая, кто же первым откроет рот. Наконец, она не выдержала напряженного молчания и заговорила:

– Джо бывает упрямым, хотя вообще-то настоящая душка. Я Джессика Тернер. Можно звать просто Джесс, – она протянула Мартину ладошку.

– Мартин Гиббс, – он растерянно пожал руку в ответ.

– Битый час тут торчу и жду попутку. Машина сломалась, и пока я безуспешно пытаюсь прыгнуть кому-нибудь на хвост.

– М-м-м, и как успехи?

– Да никак. Сюда заезжают дальнобои. В итоге одним не по пути, другие начинают приставать, а третьи те еще кретины. Ты случайно не в Траунд? – с надеждой спросила Джесс.

– Да, в Траунд.

Повисла пауза. Джесс ожидала, что Мартин залпом выпьет чай и предложит помощь, однако тот неожиданно заинтересовался надписями на стойке.

Джесс не выдержала.

– Подбросишь меня? Пожалуйста!

Мартин не горел желанием помогать первому встречному. Он не жаловал людей, которые в первую минуту беседы проявляли нездоровый интерес и демонстрировали бешеное доверие. Хотя полчаса назад он не отказывался от компаньона. Быть может, судьба его услышала.

– Да, конечно.

– Вот здорово! Мне надо к брату. Он механик, и помощь в починке не помешает. Хотя, вообще-то я еду на собеседование. Может, ты разбираешься в автомобилях?

Возле стойки появился Джо. Он поставил кофе и подвинул Джесс.

– Арабика закончилась, нашел итальянский, – он заботливо поставил сахарницу. – Может, бекон?

– Ты же сказал, кофе нет? – возмутился Мартин.

– Спасибо, Джо. Пойдем за столик, – прошипела Джесс. – Не ссорься с ним.

Мартин состроил злобную физиономию, Джо только развел руками и ухмыльнулся. Мартин схватил остывший стакан с сэндвичами и пошел следом за Джесс.

– Мы же доберемся до Траунда за три часа? – спросила Джесс.

– Вполне. Если дождь закончится, возможно, даже раньше.

– Три часа? Смеешься! Мы что, по серпантину поедем?

– Короче говоря, спешить не будем.

Джесс оделась в потертый свитер темно-зеленого цвета с большой горловиной; синие рабочие джинсы висели на худых бедрах. Мартин обратил внимание на раскрасневшиеся мозолистые ладони и ногти в совершенно неприглядном состоянии. Рабочие руки не вязались с каштановыми волосами, живыми, даже игривыми глазами и приятной улыбкой. Джесс происходила из той породы людей, которые легко устанавливали контакт. Мартин называл таких аферистами, ведь только им свойственно лезть на рожон и просить о помощи, в которой они на самом деле не нуждались.

Он решил хоть как-то поддержать диалог.

– Что с машиной?

– Не знаю. Ехала я, значит, сюда из Сентлера от бабушки. Вдруг из-под капота повалил дым. Хорошо, что до заправки было рукой подать. Саймон помог мне, – она кивнула в сторону мужчины с газетой. – Вдвоем приволокли машину сюда, и вот я узнаю, что моя бедняжка в ближайшее время не жилец. Саймон сказал, под капотом гиблое дело.

– Думаю, раз уж Саймон оказался бессилен, я тем более тебе не помогу. В двигателях я полный профан. Я возьму тебя с собой в Траунд, отвезу к брату, и на этом моя помощь закончится. Окей?

– Спасибо, Мартин, – просияла Джесс. – Только сейчас я не смогу тебе заплатить. Пока на мели.

– Да брось. Мне не нужны деньги. Если бы тебя нужно было срочно довезти в другом направлении, тогда другое дело.

– Я спрашиваю уже десятого человека, но согласился только ты.

– Допиваем чай и выдвигаемся, идет? Мне кажется, я отстаю от рабочего графика.

– Конечно, нет проблем. Мне и самой надоело торчать в этой дыре и танцевать перед попутчиками, словно обезьянка.

Джессика запустила руку в сумку и достала блокнот с карандашом. Мартин понял, что от одного вида блокнота ему чуть не стало дурно.

– Боже! Я не заехал в офис за документами. Здесь есть телефон?

– Нет. Откуда ж ему тут взяться? В мотеле был таксофон, но хулиганы вырвали кабель с корнем миллион лет назад. Ближайший телефон в Сентлере. Что с тобой? У тебя такой вид, будто на пороге стоит привидение.

– Я забыл документы, – расстроенно пробормотал Мартин. – Без них я напрасно еду в Траунд. Надеюсь, удастся отвертеться факсом. Кинси и слушать меня не станет.

– Чего же ты расселся? Выдвигаемся?

Мартин оставил на барной стойке шестьдесят центов и направился к выходу. Джесс топталась у радио-тюнера и разглядывала пластинки. Мартин уже схватился за дверную ручку, как услышал голос. Он обернулся и увидел мужчину в ковбойской шляпе, это был Саймон.

– Едете в Траунд?

– Да.

– Будьте аккуратнее, ребятки. Говорят, тут шастают какие-то ублюдки. Особенно осторожнее на подъезде к Сентлеру. Там вчера напали на трейлер. Удачи!

Саймон коснулся шляпы и погрузился в чтение газеты. Джесс отвесила шутливый реверанс и толкнула спиной дверь.

Дождь закончился, из-за туч появлялись скупые проблески солнечных лучей. Мартин вставил ключ в замок зажигания и попытался завести «форд», однако машина потарахтела пару секунд и заглохла.

– Этого еще не хватало.

– Наверное, карбюратор барахлит?

– Не может такого быть. На прошлой неделе ездил в сервис, все перебрали и сказали, еще десять лет на одном масле прокатаюсь.

– Знаю, как отплачу тебе за помощь. Скажу Джиму, моему брату, чтобы перебрал и твою машину тоже. Идет?

– Отличная идея.

С третьей попытки машина завелась. Мартин неуверенно выехал с заправки и прислушался к реву двигателя. Ему казалось странным поведение Форда, ведь автомобиль был новым и всегда работал без нареканий. Машина преодолевала по шесть сотен миль за один присест и хоть бы раз перегрелась.

– Никогда не любила американский автопром, – сказала Джесс. – Слишком громоздкие тачки, им явно не хватает грации.

– А что же ты любишь?

– «Тойоты», – она кивком указала на отвратительного вида пикап. – На одном движке можно смело пройти пару миллионов миль.

– Прямо картина маслом, – ухмыльнулся Мартин. – На этой заправке развенчали миф о неуязвимости «японцев». Ну, или у тебя пробег зашкалил за двойку с шестью нулями.

– Смейся, Мартин, смейся. Я тоже посмеюсь, когда мы встанем через пятьдесят миль.

– Моя машина меня никогда не подводила, – Мартин постучал по рулю. – Мелкие неполадки – обычное дело. Не стоит ставить крест из-за пустяка.

– Чует мое сердечко, сегодня будет первый раз.

– А это чей пикап? Солидно выглядит.

– Это Саймона.

В душе Мартин был с ней полностью согласен. Он явственно слышал исказившийся рев мотора. Двигатель набирал большие обороты, да машина быстрее не ехала. От напряжения Мартин толком даже не мог поддержать беседу. Так продолжалось четверть часа, и Джесс не выдержала молчания.

– Может, все-таки остановишься? Видишь знак? Кажется, там парковка для дальнобоев.

Мартин увидел дорожный указатель и остановился. Никакой парковки не было – лишь наискосок воткнутый знак со стрелкой, нанесенной маркером. Мартин вышел из машины и открыл капот; Джесс вылезла следом.

– Ну что там?

– Пока ничего не вижу.

Джесс видела, что устройство автомобиля для Мартина было поистине темным лесом. Но он упорствовал, осматривал клапаны с таким видом, точно заправский гонщик.

– Дай-ка я взгляну.

– Ты разбираешься в стальных внутренностях? Чья «тойота» осталась на заправке?

– Ха-ха, очень смешно. Мелкую поломку я сумею устранить, но разбитый вдребезги движок гаечным ключом, увы, не починишь. Мы в заднице, Мартин. Я еще сиденье не согрела, а машина уже отдала душу небесам. До Сентлера пилить миль тридцать. Думаешь, дотянем?

– Дотянем, – угрюмо ответил Мартин. – Мы еще не сломались. Поехали.

Джесс с невозмутимым видом отошла в сторону и посмотрела на дорогу. Мартин по-прежнему щупал двигатель и пытался визуально обнаружить дефект.

– Эй, Мартин. Смотри. Забавно.

Джесс показала пальцем на знак и надпись на нем. Мартин отвлекся от изучения машины и прочитал фразу, написанную фломастером.

– Иди на свет, возьми браслет. Познаешь боль на сотню лет, – несколько раз произнес он.

– Посмотрим, что там? Даже стрелка есть.

– Ерунда. Какие-нибудь мальчишки играли.

– Откуда тут взяться мальчишкам? Так далеко они не забредают, а в лес уж точно не ходят.

– Значит, какой-нибудь водитель решил справить нужду и заодно выставить идиотами прочих путников.

– Ты что, боишься?

Мартин ненавидел, когда женщины бросались подобными фразами.

– Пф-ф, ты за кого меня принимаешь? На слабо берешь? Пошли. Делов-то!

Джесс ловко съехала в кювет. Мартин вдруг обрел веру в себя и с бесстрашием, которому позавидовали бы матерые скауты, ринулся за Джесс. Четверть часа они шли по вязкому месиву, цепляясь за каждую ветку.

– Я понял, в чем дело. Какой-нибудь дальнобой пошел отлить и влип в грязь, как мы сейчас с тобой, а потом со злости написал стишок.

Чащоба постепенно пропадала, деревья расступались, и пара оказалась на освещенной поляне. Они оглядывались по сторонам, но не увидели ничего примечательного.

– Туда, – ткнул пальцем Мартин. – Камень.

Они подошли к камню и несколько раз обошли его ученым хороводом. Валун был высотой чуть выше пяти футов и около полутора – в ширину. От дождя камень потемнел, и Мартин не сразу обратил внимание на надпись. Некто явно упражнялся с насечением петроглифа и кое-как выскоблил литеру «А». Не зная транскрипции, Мартин прочитал фразу αντοχή στη γνώση и пощупал выемки.

– Как глубоко выскоблили. Интересно, это нож или долото? Ты права, Джесс, вряд ли это сделали мальчишки.

Джесс не ответила. Девушка с восхищением осматривала находку и думала, что она попала сюда из другой эпохи. Она указала пальцем на подножие камня. Мартин заметил блеск и убрал листья, обнаружив металлический браслет иссиня-черного цвета. Он имел какую-то фантастическую способность к светоотражению и менял цвет в зависимости от угла поворота.

– Красивая вещица. Очевидно, речь шла про этот браслет? Может, пойдем к машине? Мне здесь не нравится. Там было сказано про браслет, и вот, к моему удивлению, мы его обнаружили возле странного камня, которому, небось, поклоняются местные язычники.

– Ты что, боишься? – Мартин наслаждался собой.

– Нет, не боюсь. Брось его!

– Что может сделать браслет? Неужели ты веришь в проклятия, кои бывшие владельцы оставили на вещах? Ты только взгляни на него. Он идеален! Думал, металл, но нет: скорее, титан. Безупречная работа. Пожалуй, возьму на память. Если по пути сломаемся, позволю обвинить в несчастье браслет с древнеегипетским проклятьем, но только не мою машину.

Обратный путь они проделали в тишине и шли еще дольше. Джесс первой пробиралась сквозь грязь, Мартин крутил браслет со всех сторон и восхищался находкой. Он равнодушно относился к украшениям и бижутерии, однако эта находка его заинтересовала. В ломбарде за нее не дадут и ломаного гроша, ведь оценивать было нечего. Зная свой прагматизм, он иногда удивлялся собственным вывертам и тяге к необычным артефактам, кои в избытке всплывали в делянке после золотой лихорадки.

Когда они выбрались на твердую почву, Джесс несколько раз ударила ногой по колесу, пытаясь сбить налипшие ошметки грязи.

– Эй, ты мне так диски погнешь! – возмутился Мартин.

– Смеешься? Во мне и восьмидесяти фунтов нет. Все-таки взял браслет? Прочти еще раз указатель.

Мартин проигнорировал слова Джесс и сел в машину.

– Что ж, я предупреждала. Знаешь пословицу про предупрежден и вооружен?

– Садись уже!

– А зачем тебе в Траунд? Ты говорил, будто забыл какие-то документы.

– На носу сделка, а я без бумаг, – пожаловался Мартин. – У меня бизнес в Марвилле, а в Траунде стоит промышленное предприятие партнера, которое специализируется как раз на нужном для моего цеха оборудовании.

– Чем занимаешься? Наверное, лесом?

– Как ты догадалась?

– В Марвилле всего одна сфера деятельности, поэтому необязательно быть гадалкой. Сколько тебе лет, Мартин? Может, есть жена, дети?

– Двадцать шесть. Честно, это было несколько неожиданно. Не женат, детей нет, – продекламировал Мартин.

– И в будущем ты бы не хотел обзавестись семьей?

– Не знаю, мне кажется, время еще не пришло.

– А ты молодец. Тебе двадцать с хвостиком, а уже начальник предприятия. Девчонки, наверное, так и клеятся?

– О, да. Клеятся в таком количестве, что приходится таскать с собой растворитель, чтобы отцепились. В данный момент я сосредоточен на деле, Джесс. Мое предприятие загибается от кризисов и оттока населения. О каких девушках речь? Сейчас не время.

– А когда время? Вчера кризис, сегодня отток, завтра конец света. Тебе не кажется, что ты ждешь счастливый день и никак его не дождешься?

– Я еще не заработал достаточный капитал.

– Ха, и как ты себе это представляешь? Половину жизни стремился к миллиону, а вторую половину его тратил? Сейчас вот олень на дорогу выскочит, и помрешь, не заработав и сотни баксов. Или еще что-нибудь произойдет. Банально звучит, но мы не знаем, что случится с нами завтра.

– Что ты хочешь этим сказать?

– У нас в крови инстинкт продолжения рода, а не зарабатывания денег.

– Зарабатывание денег – инстинкт самосохранения, – ответил Мартин. – К чему секс и прочие прелести, если оба голодные?

– Да, возможно, ты прав. Так они к тебе не клеятся или ты сам не хочешь? С виду адекватный парень, без идиотских выкрутасов, но любитель авантюр, – она перевела взгляд на браслет. – Валишь лес, ломаешь станки, покупаешь новые, заключаешь договоры. Думаю, в этот перечень нужно добавить женщин. Я не про себя говорю! Ни в коем случае! Откровенно говоря, по тебе все заметно. Вцепился в руль и трясешься. Я же не кусаюсь. Знаешь, как понять по мужчине, что он чувствует себя не в своей тарелке? Вы пытаетесь геройствовать в неуместные моменты. Когда надо, вы тупые пробки, когда нет – становитесь круче Стрелка из «Хороший, плохой, злой».

– А ты за словом в карман не лезешь. Скажу так: у меня слишком маленький опыт в общении с противоположным полом. Моя секретарша Одри тысячу раз намекала мне на секс. Я как столб стою, а потом резко меняю тему, отнекиваюсь и ищу отговорки. Она уже поняла, что я безнадежен. Наверное, до сих пор работает на меня, потому что хорошо плачу. Почему мы говорим только обо мне? Может, парочка историй про твою личную жизнь?

– Было бы что рассказывать. Скажу так, что в этих краях нет мужчин, которые мне нравятся.

– Отправляйся на запад. Сама же сказала, что семья – главное достояние в жизни.

– Ты прав, но с моими интересами мне трудно построить семью.

– С этого места подробнее, – оживился Мартин.

– Ничего необычного. Я люблю свободу – и только. У меня было трудное детство, и мое бродяжничество до сих пор не закончилось. К тому же, меня притягивают первобытные мужчины. Ну, знаешь, такие грубые мужланы, которые терпеть не могут нежности и ласки, а свою половинку ненавидят и воспринимают исключительно как объект удовлетворения низменных потребностей.

– Мне казалось, все женщины такие. Шучу, – оговорился Мартин. – На самом деле, интересы у тебя действительно довольно странные.

Джесс пожала плечами и отвернулась к окну. После ее слов Мартин незаметно пощупал внутренний карман в поисках кошелька. За время пути он так и не проникся к Джесс доверием, а ее допросы и необычные предпочтения окончательно загнали в тупик. Он посмотрел на браслет на запястье и задумался; с момента посещения камня в лесу Мартина не отпускало ощущение преследования. Сам того не замечая, он чаще обычного поглядывал в зеркало заднего вида в ожидании погони. У него не возникало сомнений, что в лесу он наткнулся на типичную детскую забаву. Кто-нибудь из ребят играл и обронил браслет. Только откуда у детей титан такого качества? Стащили в кафе у хиппи и обронили.

Мартин задрал рукав, открыл белые застежки, которые выглядели здесь совершенно чужеродными, и внимательно осмотрел браслет.

– Возможно, с выводами я поторопился. Посмотри, как истерлась внутренняя часть. Титан так не протирается от постоянного ношения. А это что?

Он передал браслет Джесс. На внутренней стороне она увидела нацарапанную надпись.

– Felicior Augusti… – произнесла по слогам Джесс. – Дальше надпись выскоблена, не могу прочитать.

– Надпись внутри браслета и фраза на камне часом не одинаковые?

– Нет, разные. На камне фраза на греческом, а тут – на латыни. Здесь написано: «Счастливее Августа».

– Неплохо для бродяги. Ты, оказывается, полиглот? А как переводится фраза на камне?

– В средней школе была только латынь, поэтому за камень сказать не могу. Вообще, выкинь браслет. Мне не нравится эта штуковина. После камня меня не отпускает чувство тревоги. Выкинь его, пожалуйста.

– Теперь я тем более оставлю у себя. Мы нашли в лесу вещь с налетом мистики. Что может быть интереснее?

– Наверное, встреча с владельцем украшения, который спросит за все хорошее и не очень.

Мартин нацепил браслет и, напевая «Блюз восходящего солнца», задорно постучал по рулю.

– Ладно, как знаешь. Носи на здоровье, раз тебе так нравится. Приехали!

Мартин увидел впереди табличку с надписью «Сентлер – 1 миля. Добро пожаловать».

– Честно сказать, со всеми этими символами, иероглифами и браслетом я позабыл о телефоне. Надеюсь, он рабочий.

* * *

В середине прошлого века тысячи мечтателей отправились на речушку Прист в поисках золота. Два охотника после неудавшейся погони за лосем наткнулись на ручей и урвали самородков на восемь унций. Слухи разошлись быстро, и вот к Присту хлынула толпа, которая основала городок Сентлер. Золота оказалось не так много, как казалось на первый взгляд, и большинство приспешников золотой лихорадки уничтожили шахты и убежали. Похожая ситуация произошла и в Марвилле. Сейчас в Сентлере проживало около двухсот человек; своим благосостоянием деревня была обязана гостинице – единственной сносной посуточной аренде в радиусе четырех сотен миль. Помимо гостиницы здесь обосновалась обувная лавка, в которой мастер решал проблемы любого уровня, будь то замена крана смесителя или изготовление подошв; несколько магазинов и полицейский участок в лице одинокого шерифа Таунсенда, сочетавшего в себе детектива, следопыта и охотника на браконьеров.

Мартин увидел серое захолустье, в котором не просматривалось никакого просвета. Грязные ребятишки играли с боровом, люди подозрительно косились, тишина давила на уши.

– Оскар говорил мне, будто здесь живут сектанты. Знаешь что-нибудь?

– В самом деле?

– Не могу утверждать. Не только Оскар рассказывал про Сентлер, рабочие в моем цехе шептались о байках про жертвоприношения и похищения детей. Говорят, тут рассеяны остатки какого-то культа.

– Вряд ли. Моя бабушка живет в Сентлере уже лет пятьдесят. Она рассказывала про здешних насельников, странные традиции и прочее. Бабушка состоит в обществе баптистов, но это вроде не считается сектой.

– Не о баптистах шла речь. Они же мирные, собираются в церквях и на мессах поют песенки хором.

– По одному слову поняла твое отношение к баптизму и религии в целом.

– Я могу верить в Бога, могу не верить. Мы в свободной стране, Джесс. В чем проблема?

– Просто сказала. Секта, про которую ты спрашиваешь, находится в Траунде. А до этого находилась вообще в другом штате. Странное дело, когда люди из соседних городов знают больше местных жителей.

– Тоже верно. Оскар с Траунда, откуда ему знать, что творится в Сентлере?

– Я вот не имею ни малейшего представления о религиозных организациях в Траунде. Только один орден, лютеране и ребята вроде мормонов. Поверни налево, к магазину.

– Ты только посмотри на эти дома. Как все серо и однообразно. Американские пригороды в Калифорнии посимпатичнее выглядят.

– Телефон за магазином, – показала Джесс. – Звони, решай проблемы, а я заскочу за колой.

– Договорились.

Мартин остановил машину на парковке. Джесс чуть ли не на ходу открыла дверь и бросилась к магазину. Перед входом она обернулась и, как показалось Мартину, посмотрела на регистрационные номера. Он не обратил на это внимания, стащил браслет и в очередной раз углубился в изучение. Для себя он решил, что при пугливой Джесс не станет разглядывать амулет. Еще раз прочитал фразу и подумал о неглупой собеседнице. Мартин отвлекся и от раздумий и направился к таксофону. Он вставил монетку, но она тут же вывалилась обратно. Трубка не издавала звуков и не подавала признаков жизни. Мартин крутил трубку, дергал кабель, пока не увидел волочащийся по земле провод. Он с гневом ударил по телефону и отправился на защиту попранных прав и свобод. Чуть ли не с ноги он открыл дверь магазина и глазами обшарил помещение. Джесс оторвалась от оживленной беседы с кассиром и с улыбкой взглянула на Мартина.

– Мы в каком веке живем? Вы в каком веке живете? Телефон сломан и, похоже, уже очень давно.

– Вчера исправно работал, – ответила женщина за кассой.

– Какой-то кретин перерезал телефонный кабель. Как мне теперь дозвониться до Траунда?

– Значит, сегодня не твой день, – с иронией вставила женщина. – До Траунда не так далеко ехать, потерпишь.

Мартин выпучил глаза и сжал кулаки. Его медленно захватывало желание врезать обнаглевшей толстухе.

– Ну, чего ты тут разорался? Война началась? Убили кого-то? Это всего лишь сломанный телефон.

– Тебе телефон сломанный, а мне конец! Как ты не понимаешь, что без документов сделка не состоится.

– Если кого и обвинять, только самого себя, Мартин. Что ты за начальник такой, если забыл документы? Разве телефон забыл твои бумажки? Делай выводы. Заканчивай этот цирк, купи чего-нибудь и поехали дальше. Договоритесь как-нибудь со своим Оскаром.

Мартин успокоился: слова Джесс пристыдили его, обнажили горькую правду. «Что ты за начальник такой», – слова еще долго прыгали в голове.

Джесс продолжила разговор с женщиной, Мартин отправился в торговый зал. Маркировки с датами были перебиты не один раз. Он взял шоколадку и принялся снимать наклейки. После пятой наклейки он понял, что ничего не хочет покупать в магазине, в котором срок годности продуктов истек полгода назад.

Открылась дверь, и в помещение вошла приземистая пожилая женщина в кофточке и юбке до пят. У нее было добродушное лицо и приветливый взгляд, а седые волосы, заплетенные в аккуратный хвост, и маленькая шляпка добавляли легкости и грации.

– Юноша, можете отодвинуть поддон? Иначе нам не проехать.

Мартин освободил проход и растерянно взглянул на Джесс. Перед дверью стояла инвалидная коляска, в которой сидел, казалось, столетний дед. Голова завалилась на правый бок, руки дрожали, тело изредка подергивалось в конвульсиях. Его укутали вязаным шарфом, на глаза нахлобучили солнцезащитные очки, колени и ноги до щиколоток прикрыли толстым даже для августа пледом. По его искаженному лицу Мартин понял, что старик болен чем-то действительно серьезным. Его спутница для своего возраста очень проворно двигалась. Дама схватила коляску за ручку и попыталась перескочить порожек магазина, который теперь выглядел непреодолимым препятствием.

– Миссис, давайте помогу, – учтиво предложил Мартин.

– Не нужно, мой дорогой. Уже двадцать лет я справляюсь с этим сама. Во всем городе порог магазина – единственное препятствие.

Несмотря на усилия, колесики упрямо не желали переезжать порог. Женщина пыхтела, кряхтела, но не сдавалась. Наконец, Мартину надоело смотреть на эти мучения. Он мягко отодвинул ее в сторону, приподнял коляску и закатил в магазин.

– Спасибо, сынок.

– Да ничего, мне не трудно.

Смотря на светящуюся от счастья миссис Смит и инвалида в последней стадии Паркинсона, Марк почувствовал умиротворение. Ему казалось, что его проблема даже проблемой и не являлась.

– Что за ступор? – спросила Джесс. – Кто-то, кажется, очень спешил. Пойдем уже.

– Как думаешь, что с этим бедолагой? – прошептал Мартин.

– Паралич или какой-нибудь редкий синдром. Я не медик. Поди их разбери, болезни и злоключения судьбы.

– Привет, Джерри, – кассирша обратилась к старику. – Отлично выглядишь.

Голова инвалида задвигалась туда-сюда, лицо исказила гримаса, которая вероятно являлась проявлением улыбки. Вместо слов изо рта вырвался булькающий звук, вспененная слюна залила шарф.

– Не торопись, дорогой, – старушка вытерла испачканный подбородок. – Ты сегодня чересчур активный.

Старик с улыбкой до ушей оглядывал магазин. Его вырывающиеся звуки больше походили на страшный рев мифического чудовища. Раньше Мартин не встречал настолько беспомощных людей, которые не могли самостоятельно поднять ложку с супом.