Текст книги "Богатырские фамилии (рисунки А. Лурье)"

Автор книги: Сергей Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

«ХЕНДЕХОХНУЛИ!»

Наступает Советская Армия. Сдаются фашисты в плен.

20 ноября. Утро. Штабная машина. Полковник в машине. Едет полковник, командир дивизии, к своим наступающим войскам. Навстречу попались пленные. Семь человек. Сзади шагает советский солдат. Молод, безус солдат. Держит автомат на изготовку, сопровождает пленных.

Остановилась машина.

– Откуда ведёшь, герой?

– Вот там за высоткой стоит деревня, товарищ полковник.

– С кем их пленил?

– Один.

– Один?!

– Так точно, товарищ полковник. Я в проулок. Они из хаты, – стал объяснять солдат. – «Стой!» – им кричу. Занёс гранату. Увидели гранату и тут же хендехохнули!

– Что-что? – не понял полковник.

– Руки вверх подняли, хендехохнули, товарищ полковник.

Полковник рассмеялся.

– Ну что ж, благодарю за службу, герой. Как фамилия?

– Синеоков, товарищ полковник.

Вечером полковник, командир дивизии, докладывал о том, как идёт наступление его дивизии, генералу, командующему армией:

– Товарищ генерал, сегодня перед фронтом моей дивизии девятьсот фашистов хендехохнули!

– Что-что? – не понял генерал.

– Хендехохнули, сдались в плен, товарищ генерал.

– Ах, хендехохнули!

Улыбнулся генерал – понравилось, видно, ему словечко.

В тот же вечер генерал, командующий армией, докладывал об успехе армии командующему фронтом:

– Товарищ командующий, за истекший день вверенной мне армией разбиты… – и стал перечислять фашистские полки и дивизии, которые разбиты армией. А в конце: – Товарищ командующий, три тысячи фашистских солдат и офицеров хендехохнули!

– Что-что? – переспросил командующий.

– Хендехохнули, капитулировали, сдались в плен, товарищ командующий.

– Ах, хендехохнули! – рассмеялся генерал. Поздравил командующего армией с успехом.

Прошёл час, и командующий фронтом докладывал по телефону о том, как прошёл день на фронте, Верховному Главнокомандующему.

– Товарищ Верховный Главнокомандующий, сегодня в течение дня войсками фронта уничтожены… – и стал перечислять фашистские дивизии, которые уничтожены в этот день под Сталинградом. Доложил, а в конце торжественно: – Семь тысяч солдат и офицеров противника хендехохнули, товарищ Верховный Главнокомандующий.

– Что-что? – раздалось в трубке. Голос был мягкий, но чуть раздражённый.

Сообразил командующий, что зря употребил он неуставное, непривычное слово, но что тут делать? Сказал тише, без прежней бодрости:

– Хендехохнули, то есть сдались в плен, товарищ Верховный Главнокомандующий.

– Ах, хендехохнули! – ответила трубка. Ответила весело. Без прежней раздражённости. Даже смешок раздался: – Значит, хендехохнули?

– Так точно, хендехохнули, товарищ Верховный…

23 НОЯБРЯ 1942 ГОДА

Четыре дня советские танкисты, пехотинцы, артиллеристы, конники, наступая навстречу друг другу, громили фашистов.

Продолжали двигаться вперёд и танковые соединения, в которых служили молодые лейтенанты Пётр Ерёмин и Василий Дудочкин.

Танки проходили через отвесные овраги и глубокие рвы, прорывали проволочные заграждения, подминали вражеские пушки и пулемёты и снова с боями шли вперёд и вперёд.

Мчится на танке лейтенант Ерёмин. Весь он в великой битве. Жалеет лишь об одном: «Эх бы сюда Василия!»

А в это время с юга навстречу лейтенанту Ерёмину лейтенант Дудочкин летит на танке. Весь он в великой битве. Об одном лишь жалеет Дудочкин, что так и не успел он с лейтенантом Ерёминым встретиться: «Вот бы сюда Петра».

Стремительно движутся танки. И вот 23 ноября 1942 года рядом с Доном, за Калачом, встретились части двух разных фронтов.

Видит Ерёмин – танки летят навстречу.

– Наши! Наши! – кричат кругом.

Встретились танки двух разных фронтов – Юго-Западного и Сталинградского, замкнули кольцо окружения.

Отбросил Ерёмин крышку танкового люка. Вылез наружу. Спрыгнул на снег. Смотрит – бросились люди навстречу друг другу. Не скрывают солдаты радости. Обнимают один другого. Шлемы бросают вверх.

Не отставать же Петру Ерёмину. Обнял одного, обнял другого. Бросился к третьему. Расцеловал. По плечу похлопал. Глянул – да это же Дудочкин! Василий Дудочкин.

– Вася! – закричал Ерёмин.

– Петя! – вскрикнул Дудочкин.

Повстречались друзья, как в сказке. Обнялись до боли в плечах.

Повстречались, обнялись. Смотрят, а рядом – два генерала, их генералы, те самые. Обнимаются генералы. Друг друга до боли в костях сжимают.

– Лёня! – кричит один.

– Саня! – в восторге кричит другой.

Увидели генералы Ерёмина и Дудочкина.

– Ну как?

– Встретились! Встретились! – закричали Ерёмин и Дудочкин.

Улыбаются генералы:

– Ну что ж, добрая встреча, добрая. Побольше таких бы встреч.

Наступление Юго-Западного и Сталинградского фронтов завершилось полным успехом. Огромная 330-тысячная фашистская армия, штурмовавшая Сталинград, оказалась, как волк, в капкане.

ОЧЕНЬ ДАЖЕ ЗАСЛУЖИЛ

Нелёгкая жизнь у разведчиков. Со смертью в обнимку ходят.

Вместе с Юго-Западным и Сталинградским фашистов в приволжских степях громил и Донской фронт.

Было это на Донском фронте, как раз накануне тех дней, когда наши войска перешли в наступление. Младшего лейтенанта Волкова посылали в разведку. Задание важное, срочное. Стоят трое: командующий армией генерал Батов, командир дивизии полковник Меркулов, разведчик младший лейтенант Волков. Полковник Меркулов объясняет задание. Штабу фронта нужен срочно немецкий «язык».

– Ясно, товарищ полковник,– ответил Волков.

Знает полковник Меркулов Волкова. Уверен, что точно и в срок выполнит тот задание.

Выполнил Волков задание. Привёл пленного гитлеровца. Доложил Меркулову. Доложил генералу Ватову.

– Благодарю, молодец,– сказал генерал,

– Служу Советскому Союзу,– отчеканил Волков.– Разрешите идти?

– Идите.

Повернулся младший лейтенант. Вышел.

– Молодец, ну и молодец,– повторил Батов.

Улыбнулся полковник Меркулов. Приятно ему похвалу о своём подчинённом слышать. Посмотрел на командующего, сказал не без гордости:

– Так точно, молодец, товарищ командующий. Он девять «языков» уже взял. Это десятый.

– Десятый?!

Доволен Меркулов. Знает, что взять десять «языков» – нелёгкое это дело. Понимает, что произвёл впечатление на командующего.

– Так точно, десять!

– Да-а,– протянул задумчиво Батов и вдруг: – А что же наград у него не видно, товарищ полковник?

Не ожидал Меркулов такого, развёл руками:

– Обстановка неподходящая, товарищ командующий. Какие же здесь награды, раз армия то отступала, то стояла, то вновь отступала, да вот и сейчас стоит. Вот пойдём вперёд. Вот прорвём фашистов...

Батов нахмурился:

– Значит, неподходящая обстановка?

– Так точно, товарищ генерал.

Нахмурился Батов ещё больше, искоса посмотрел на Меркулова.

– Согласен,– сказал.– Для наград комдиву – неподходящая. Не заслужил ещё комдив. И командарм,– Батов показал на себя,– не заслужил. А вот младший лейтенант Волков заслужил,– произнёс генерал резко.

Поднялся Батов, прошёлся по землянке и повторил, теперь уже тихо, не смотря на Меркулова, как бы для себя:

– Очень даже заслужил!

В тот же день отважный разведчик был награждён орденом. Сам командующий Донским фронтом Константин Константинович Рокоссовский награду ему вручил.

«ЧЕРЧИЛЛЯ» ПОДКОВАЛ!»

Подполковник Иван Игнатьевич Якубовский сражался в составе Донского фронта, командовал танковой бригадой.

Мало ли в Советской Армии подполковников. Всех не упомнишь. А этого знали.

– Якубовский? Знаем Якубовского. Это тот подполковник, который «Черчилля» подковал!

Да, был такой случай. Вместе с Советским Союзом против фашистской Германии воевали Англия и Соединённые Штаты Америки. Они были нашими союзниками. Союзники помогали нам самолётами, танками и некоторым другим вооружением. Не всегда то, что присылали нам союзники, было самым лучшим. Самолёты были не самыми быстроходными, не самыми манёвренными. Танки часто горели, не всегда справлялись с нашими дорогами. Но и за такие, как говорят, спасибо. Не хватало в первые годы войны у нас собственного вооружения. Пришли на пополнение Советской Армии и английские танки, которые назывались «Черчилль». Черчилль – это имя собственное. Это фамилия. Уинстон Черчилль был в те годы премьер-министром, то есть главой правительства в Англии.'

Прибыли танки «Черчилль» и в бригаду подполковника Якубовского. Красивые танки, новенькие. Башня, пушки, пулемёты, броня – всё на своих местах. Неплохие танки. Вот лишь буксуют по дорогам, размытым дождями, танки.

Смотрят солдаты на эти танки, посмеиваются:

– Интеллигенция. Им бы галошики носить для грязи.

Услышал про галошики подполковник Якубовский. Подумал: правы, конечно, солдаты. Надо наклепать им на гусеницы шипы, решил подполковник.

Попробовали, наклепали шипы на гусеницы. Побежали танки. Не страшны им теперь просёлки и лужи, вязкая глина и рыхлый снег.

И снова меткие солдатские разговоры:

– Подковал он его, подковал. «Черчилля» подковал!

Стали и в других частях приделывать шипы к танковым гусеницам. Пошла слава о подполковнике Якубовском по всей армии.

– Якубовский? Знаем Якубовского. Это тот подполковник, который «Черчилля» подковал!

Танкисты Якубовского с отвагой и умением громили фашистов под Сталинградом. Подполковник Якубовский прошёл всю войну. Многими наградами отмечены его ратные подвиги. Он дважды Герой Советского Союза.

Иван Игнатьевич Якубовский стал Маршалом Советского Союза.

ЗИМНЯЯ ГРОЗА

22 фашистские дивизии, 330 тысяч фашистских солдат, окружила под Сталинградом Советская Армия.

Дал Гитлер клятву спасти окружённых фашистских солдат.

Выбрал надёжного человека. Им оказался опытный фашистский военачальник генерал-фельдмаршал Манштейн. Поручил Гитлер Манштейну прорвать кольцо советского окружения, деблокировать Сталинград.

– Хайль! – прокричал Манштейн.

«Манштейн» в переводе на русский – «человек-камень». Верит в Манштейна Гитлер. Верят в Манштейна солдаты. Манштейн – горы свернёт. Манштейн – скалы пробьёт. Если надо, Манштейн остановит реки.

– Держитесь! Я к вам иду! Я вас спасу! – заявил фашистский генерал-фельдмаршал.

Собрали фашисты войска. Из Германии новые части прибыли, из захваченной Гитлером Польши, из захваченной Гитлером Франции. Пришли и с других фронтов.

«Зимняя гроза» – назвали фашисты своё наступление.

12 декабря 1942 года. Устремились вперёд фашисты. Танки, самоходки идут впереди, сзади ползут обозы. Везут боеприпасы, горючее, одежду, продовольствие для окружённых. И вот опять в степях между Доном и Волгой в жесточайшей схватке сошлись войска. В районе посёлка Верхне-Кумский разгорелось огромное танковое сражение. Посёлок несколько раз переходил из рук в руки. Всюду горели подбитые танки. И снова – не счесть погибших. Героически бились советские воины. И всё же под натиском грозных сил пришлось отойти солдатам.

Через шесть дней после начала фашистского наступления гитлеровские войска, окружённые под Сталинградом, услышали шум канонады.

– Мы спасены! Это идёт Манштейн!

Готовят фашисты Манштейну достойную встречу. Время назначили. Место. Час. Порядок торжеств и парад в честь победы.

Однако встречу Манштейну не только они готовят. Срочным маршем навстречу Манштейну идут и советские части. Идёт гвардейская армия под командованием генерала Родиона Яковлевича Малиновского. Цепок в боях Малиновский. Стремителен в маршах, быстр.

В ожидании дивизий Малиновского советские воины укрепились у реки Мышкова.

Подошли фашисты к реке Мышкова. Споткнулись, застряли, остановились.

– Вперёд! – не утихает Манштейн. – Вперёд!

Однако фашисты вперёд ни шагу.

– Вперёд! Вперёд! – кричат в полках, батальонах и ротах.

– Вперёд! – даже кричат в обозах.

Однако советские солдаты крепко стоят в обороне.

– Вперёд!

Ни шагу вперёд фашисты.

– Отставить. Отложим до завтра, – сказал Манштейн.

– До завтра! – прошла команда.

А назавтра прибыли сюда главные силы армии Малиновского. Ударили гвардейцы по фашистам так, что лишь перья от тех полетели.

Побежали враги.

Хотели грозу фашисты. Получили грозу фашисты.

БЕЛЫЙ И ЧЁРНЫЙ

Командир танкового корпуса генерал Василий Тимофеевич Вольский принимал пополнение. Подходили командиры танковых частей, докладывали, представлялись.

Подошёл первый:

– Товарищ генерал, командир танкового полка подполковник Чёрный прибыл в ваше распоряжение.

– Здравствуйте, – сказал генерал Вольский. Посмотрел на подполковника, понравился ему офицер. Коренастый, крепкий. Глаза весёлые. Взгляд открытый.

Поинтересовался генерал, как доехал полк, сколько танков в полку, каково у бойцов настроение.

– Отличное настроение, – отвечает подполковник Чёрный. – Танки новые. К боям готовы.

– Вот и прекрасно, – сказал Вольский. – Желаю успехов по новому месту службы.

Представился подполковник Чёрный, сделал шаг в сторону. Новый офицер подходит к генералу Вольскому. Смотрит генерал – строен, высок офицер. Глаза серьёзные. Взгляд орлиный. Звание у офицера, как и у подполковника Чёрного, тоже подполковник.

Подошёл подполковник к генералу:

– Товарищ генерал, командир танкового полка подполковник Белый прибыл в ваше распоряжение.

Посмотрел генерал на подполковника:

– Как? Повторите фамилию.

– Подполковник Белый, – повторил подполковник.

Смотрит генерал Вольский на стоящего перед ним подполковника. Чёрный – Белый… Вот это да! «Шутят, что ли?» – даже подумал. Да нет, глаза у подполковника серьёзные, взгляд не озорной – орлиный.

Расхохотался тогда генерал. Понял, произошло совпадение. Подозвал он вновь подполковника Чёрного, показал на Белого:

– Знакомьтесь.

– Подполковник Чёрный, – представился Чёрный.

– Подполковник Белый, – представился Белый.

Теперь наступило время рассмеяться и самим подполковникам.

Стали подполковники Белый и Чёрный служить в одном корпусе. Немало шуток об этом тогда ходило. Даже сам корпус порой называли то чёрно-белый, то бело-чёрный.

Даже в стихах шутили:

– Белый Чёрного спросил: где ты бороду красил?..

Доходили шутки и до генерала Вольского.

– Били бы хорошо врага, – отвечал генерал Вольский. – А Белый или Чёрный – не имеет значения.

А вот врагов, нужно сказать, и подполковник Белый и подполковник Чёрный били действительно умело. Это они в числе других со своими танковыми полками завершили стремительное окружение фашистов под Сталинградом. Это они вместе со своими танкистами умело колотили дивизии генерал-фельдмаршала Манштейна, ответив на фашистскую грозу нашей грозой советской.

Шутили солдаты:

– Бьёт их Белый, бьёт их Чёрный. Жизнь фашистам не мила. Белый свет им ныне чёрный.

ДОБАВИЛИ

Советские войска добивали Манштейна. Освобождали город Ко-тельниково. Именно отсюда, из Котельникова, и начал Манштейн свой танковый марш на помощь окружённым под Сталинградом фашистам. Перед решающим боем вышла вперёд разведка. Схватили разведчики фашистского «языка».

Солдат неказист, немолод. Понуря голову пленный тащится.

Старший в разведке сержант Огоньков. Рядом шагает ефрейтор Сёмушкин. По-немецки умел разговаривать Сёмушкин.

Присели солдаты в пути на отдых.

– А ну-ка, ефрейтор,– говорит Огоньков,– спроси, как фашиста зовут, к какой части солдат приписан.

– Фриц Баумгартер,– отвечает фашистский солдат. Рассмеялся сержант Огоньков:

– Все они вроде фрицы. Ну-ну, кто он – танкист, артиллерист, может, связной из штаба.

Оказалось, что солдат не боевой, не строевой. Служил он на складе. В Котельникове фашисты организовали для своей армии большие продовольственные склады. На складе и нёс интендантскую службу солдат.

Огорчился сержант Огоньков – никчёмный «язык» попался.

– Ну-ну, что там на вашем складе? Крысы небось и мыши!

– Наин, найн. Нет,– замотал головой солдат.

– Ну-ну, так что же на вашем складе?

– О! – произнёс солдат. Разговорчивым фриц оказался.– Вина на нашем складе.– И уточняет: – Из Франции. Жиры на нашем складе.– И уточняет: -Из Дании.

Оказалось, что чуть ли не из всех стран Европы хранились продукты на этих складах. Консервы из Норвегии, сыры из Голландии, кофе из Бельгии, из Австрии шоколад...

Ломятся склады в Котельникове от разных вкуснейших разностей. Стояли последние дни декабря. Вот и прислали фашисты сюда под Сталинград к Новому году солдатам своим гостинцы...

– Да...– протянул сержант Огоньков.– Богатства на ваших складах. Всего нахватали. Всю Европу метлой подчистили. Ну, а что там у вас из нашего?

Оживился солдат:

– О-о! Русское сало!

– Мало,– сказал Огоньков.

– О-о! Русское масло!

– Мало,– сказал Огоньков.

– Мясо, сахар, сметана, яйца,– начал частить солдат.

– Мало. Мала наша доля,– сказал Огоньков.– Покурил, помолчал, добавил: – Надо её добавить.

Смотрит Сёмушкин на Огонькова:

– Ну и загнул сержант!

– Надо добавить,– вновь повторил Огоньков.

На следующий день советские войска штурмом вошли в Котельниково. В жарком бою разбили они фашистов. Освободили Котельниково.

16 тысяч фашистских солдат было в этом бою убито или попало в плен. Страшно было смотреть на место недавней схватки. Смотрят солдаты на покрытую фашистскими трупами землю, на разбитые танки, пушки. Тут же со всеми и сержант Огоньков и ефрейтор Сёмушкин. Повернулся Огоньков к Сёмушкину, показал на убитых фашистских солдат, на разбитые танки, пушки. Горы убитых фашистских солдат. Горы фашистской разбитой техники.

– Ну вот теперь все на месте,– сказал сержант Огоньков.– Вот и добавили фашистам мы нашу долю.

ВОЗДУШНЫЙ МОСТ

Разбит Манштейн. Не прорвались к своим фашисты.

– Мы не прорвались, но есть самолёты!

Боеприпасы, горючее, продовольствие стали поступать к фашистам в Сталинградский котёл по воздуху. Организовали фашисты воздушный мост. Бороздят самолёты небо.

Началась эта история ещё до того, как попали фашисты в котёл, в Сталинградское окружение. Атаковали как-то фашистские асы колонну советских танков. Изрядно нашим тогда досталось. Беснуются в небе, как вихрь, самолёты. Стали над танками в замкнутый круг. Пикируют вниз на танки.

Приметил его танкист, механик-водитель старший сержант Гаврилов. Самолёт был под номером 22. Именно бомбой с этого самолёта был подорван гавриловский танк. Именно пулей с этого самолёта был ранен стрелок Носак.

Стоит на земле Гаврилов. В бессильной злобе грозит кулаком самолёту.

С той минуты не было большей мечты у Гаврилова, как отомстить фашисту. Крепко держит в памяти номер 22.

Смеются друзья над Гавриловым:

– Рождённый ползать летать не может.

– Да где это видано, чтобы танк отомстил самолёту!

– Отомщу, – упрямо твердил Гаврилов.

Уж, видимо, очень был зол Гаврилов. Гора с горой, говорит, не сходится. Снова сошлись самолёт и танк.

Случилось это в конце декабря, в самый разгар боёв, когда добивали наши войска Манштейна. Танковая бригада, в которой служил Гаврилов, получила приказ прорваться к фашистам в тыл и выйти к станции Тацинской. Рядом с Тацинской большой фашистский аэродром. На аэродром и был нацелен удар танкистов.

Тронулись танки в рейд. Хмурое утро. Ползёт туман. Укрылись машины в молочной мари. Проскочили танкисты десятки километров, вышли незаметно к аэродрому. Не ждут их фашисты. Забит аэродром машинами. Стоят самолёты сплошными рядами. Ряд подпирает ряд.

– Бей по хвостам! Бей по хвостам! Топчи по хвостам! – пронеслась команда.

Хвост – самая уязвимая часть самолёта. На хвосте крепят рули. Сбиты рули, самолёт – игрушка.

Устремились танки к самолётным шеренгам. Режут хвосты, как бритвой. Вместе со всеми крошит фашистов и старший сержант Гаврилов.

Мчит сквозь огонь Гаврилов. Выскочил к взлётному полю. Смотрит выруливает самолёт. Глянул Гаврилов: сердце ударило в грудь, как молот.

– Он! – закричал Гаврилов.

– Он! – сверху из башни кричит Носак.

Видят номер 22 на борту самолёта. Развернул Гаврилов танк, устремился за самолётом. Увидел фашистский лётчик советский танк, дал мотору полные обороты и прямо поперёк взлётного поля пошёл на взлёт. Бежит машина. Перебирают колёса заснеженные бугорки. Бежит самолёт, а следом несётся танк.

– Стреляй, стреляй! – кричит Носаку Гаврилов.

Да только мешкает что-то Носак. Никак фашиста в прицел не схватит.

Танк не чета быстрокрылому. Всё быстрее, быстрее бежит самолёт. От неровностей поля словно гусь с ноги на ногу переваливается. Не уменьшается между ними – растёт расстояние. Уходит из рук стервятник.

Добежал самолёт до границы поля. Тут проходил овражек. Подпрыгнул. Повис в воздухе. Вот-вот начнёт набирать высоту.

– Стреляй! – дико кричит Гаврилов.

В это время и танк подскочил к овражку. Коснулся овражной кручи и – о чудо! – как лыжник с трамплина, за самолётом – в воздух. В эту минуту Носак и стрельнул. Вышел снаряд смертоносным жалом. Лизнул самолётную твердь. Рухнул фашист на землю.

Танк хотя и свалился тогда в овражек, но цел, невредим и счастлив.

Более 300 самолётов уничтожили в этот день советские танкисты на аэродроме в Тацинской. Да и не только здесь. И на другие аэродромы совершили танкисты рейды.

Сбивали фашистов метким огнём зенитчики. Советские истребители встречали фашистов в небе. Ничего не получилось у фашистов с мостом небесным.

Рухнул воздушный мост.