Текст книги "История Кореи: с древности до начала XXI в."

Автор книги: Сергей Курбанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 59 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

§ 2. Выдвижение конфуцианских ученых нового поколения – сарим (Корея XVI века)

XVI в. имеет для Кореи особое значение. Историки Южной и Северной Кореи отмечают, что это было время заметного развития сельского хозяйства, ремесла и торговли. Кроме того, происходили изменения в сфере общественной мысли. Подобные социально-экономические перемены позволили в свое время историкам Южной Кореи говорить о том, что период с XV по XVII в. уже можно относить к «новому времени» – кынсе [162]162
  Подробнее о проблеме периодизации истории Кореи см. вводный раздел настоящей монографии. В начале XXI столетия период XV-XVII вв. стал иногда определяться в южнокорейской историографии как «средневековье».


[Закрыть].

Действительно, общественная мысль Кореи XVI в. внесла значительный вклад в развитие корейской культуры. Как отмечалось, носителями новых идей стали представители прослойки вновь выдвинувшихся конфуцианских сановников, именовавших себя сарим,т.е. «лес ученых [мужей]». Им противостояла прослойка «старых заслуженных сановников» – хунгупха,или хунгу гваллё.К категории «заслуженных» относились не только потомки тех, кто помогал приходу к власти новой династии, но и родственники короля по боковой линии (чхоксин).Все они были крупными землевладельцами, которым удавалось передавать свои земли по наследству, несмотря на то, что система полей за службу – чикчон,согласно которой большая часть полей должна была находиться в собственности государства, еще не была отменена [163]163
  Подробнее см.: Ванин Ю. В.Аграрный строй феодальной Кореи XV-XVI вв. М., 1981.


[Закрыть]. Поэтому в провинции образовалась прослойка усиливавшегося провинциального чиновничества, также стремившегося к власти, перераспределению прав на основное средство производства того времени – землю. Это как раз и были конфуцианские сановники и ученые сарим.

Впервые саримпроявили себя в правление государя Сончжона (1469-1494). В то время «заслуженные» сановники – хунгу гваллё —стремились всячески ограничить реальную власть короля, что привело к их противостоянию. Сончжон попытался привлечь на свою сторону саримкак силу, способную помочь в борьбе со «старой» прослойкой высшего чиновничества (в их рядах могли также быть и молодые по возрасту люди). Однако саримне являлись исключительными прагматиками, которые выступали против «старых заслуженных» сановников только из соображений передела власти и сфер экономического влияния. У саримбыла своя собственная система идей, которая сплачивала новое сословие и давала ему право бороться с негативными, на их взгляд, общественными явлениями. Саримсчитали аморальным и неправильным поведение «заслуженных» хунгу гваллё.Для сохранения правильных норм поведения в обществе провинциальные конфуцианские сановники нового поколения создавали особые местные уставы – хянъяк.Для обсуждения и принятия таких уставов организовывались местные собрания, также именовавшиеся хянъяк.Уставы описывали все важнейшие сферы провинциальной жизни: местное самоуправление, обучение, порядок проведения собраний, регулирование отношений собственности [164]164
  Традиция составления и публикации новых или старинных местных уставов сохранилась в Южной Корее вплоть до наших дней. Конечно же, они не имеют силы законодательных актов, но служат назиданием к «правильному поведению» для нового поколения. (См., напр.: Ё-сси хянъяк онхэ (Перевод на корейский язык и комментарии к Уставу [семьи по] фамилии Ё). Сеул, 1976.)


[Закрыть].

Активная критика со стороны саримправящей верхушки, в том числе и поведения «неправильных государей», таких, как Ёнсан– гун, не раз приводили к гонениям: казням, ссылкам, снятию с постов (1498 и 1504 гг.). Хотя во время таких гонений доставалось не только сарим,но и прослойке «старых заслуженных» сановников. Поэтому когда в 1506 г. Ёнсан-гуна на престоле сменил его брат, получивший храмовое имя Чунчжон (1506-1544), положение сановников-конфуцианцев, как «старого поколения», так и сарим,заметно улучшилось, и некоторые из саримдаже стали выдвигаться в столичные ведомства.

Однако приход к власти короля, выдвинутого конфуцианцами и поддерживавшего конфуцианство, совсем не означал, что гонения на конфуцианцев прекратятся. Именно в правление государя Чунчжона конфуцианцы дважды подвергались репрессиям. Причиной таких гонений было продолжавшееся противостояние между «заслуженными» конфуцианскими сановниками и новой прослойкой сарим.

В 1519 г. саримпотребовали отмены всех привилегий большей части (76 человек) «заслуженных» хунгу гваллё,которых они объявили «неспособными», а также возвращения в казну их земель и лично зависимых ноби.Государь Чунчжон поддержал «старых», сумевших доказать, что лидер группировки саримЧо Гванчжо (1482-1519) претендует на престол. Чо Гванчжо и его ближайшие соратники были отправлены в ссылку, а затем казнены. Наказание других саримбыло ограничено снятием с должностей и ссылкой.

Тем не менее нельзя сказать, что гонения на сарим1519 г. нанесли роковой удар по «новым» конфуцианцам. Развитие конфуцианской общественной мысли, необходимость укрепления власти, построенной на более активном применении конфуцианских норм, объективно обусловливали повышение общественной роли сарим.Во время трагических событий 1519 г. более тысячи студентов высшего конфуцианского учебного заведения Сонгюнгван собрались недалеко от столичного королевского дворца перед воротами Кванхвамун и выразили свое несогласие с решением короля.

Последнее гонение на конфуцианских ученых 1545 г. было связано с противостоянием внутри самих сарими борьбой за власть внутри королевского рода. Это противостояние привело одновременно к усилению влияния при дворе одной части сарими ослабления – другой. Еще при жизни государя Чунчжона встал вопрос о престолонаследии. Старший сын короля, мать которого умерла сразу после родов, приходился родственником по женской линии семье так называемых «больших Юн», а младший сын от второй жены – родственником семье «малых Юн». Новые конфуцианские сановники саримтакже разделились на две «партии», каждая из которых поддерживала «больших» или «малых» Юн.

После смерти государя Чунчжона на престол взошел старший сын, получивший храмовое имя Инчжон. Однако через восемь месяцев он умер, и в 1545 г. престол занял младший сын, король Мёнчжон (1545-1567), которому к моменту восшествия на трон было всего 11 лет [165]165
  В корейской справочной литературе говорится о том, что к моменту восшествия на престол новому королю было 12 лет. Такое расхождение в цифрах связано с особенностями корейского исчисления возраста, которое ведется не с момента рождения, а со времени зачатия. Кроме того, каждый новый год в возрасте прибавляется не по прошествии дня рождения, как это принято в Европе, а с наступлением первого дня нового года.


[Закрыть]. Тогда же особое влияние при дворе обрели сарим– сторонники «малых Юн», решившие окончательно расправиться с оппозицией. В 1545 г. были казнены многие из сторонников «больших Юн» во главе с Юн Инимом, Ю Гваном и др. Десятки были отправлены в ссылку. Однако гонения на сторонников «больших Юн» не закончились. На протяжении 5-6 лет после трагических событий 1545 г. более 100 человек из известных сторонников «больших Юн» были осуждены на казнь.

Позднее никаких массовых гонений на конфуцианцев уже не происходило, и во второй половине XVI в., в особенности в правление государя Сончжо (1567-1608), группировка саримокончательно заняла лидирующее положение при дворе. Правда, она уже не была такой однородной, как во времена противостояния с «заслуженными» сановниками хунгу гваллё.

К основным причинам особой роли саримв развитии корейского общества XVI в. относят особенности их организации, а также те новые идеи, которых они придерживались. Главной особенностью организации саримбыла их связь с провинцией, а точнее, с частными конфуцианскими учебными заведениями совой,в которых они обучались и которые становились опорными центрами той или иной группировки внутри самих сарим.

Как уже отмечалось, частные конфуцианские учебные заведения, где впоследствии стали строить храм духа предка – основателя частной школы, впервые возникли еще в эпоху Коре в XII в. Однако название совой(«палата книг») и новый статус они получили с 1543 г. Несмотря на частный характер совон,их основатели нередко желали, чтобы названия для совонприсваивал государь. В этом случае совонполучали от государства книги, а также земли и ноби.

Повышение роли образования в Корее XVI в., то, что в формировании тех или иных группировок высокопоставленных сановников важную роль стали играть идейные разногласия, не могло не послужить толчком для развития корейской общественной мысли, которую иногда называют термином чхорхак,что в дословном переводе означает «философия» [166]166
  Учитывая ряд принципиальных различий между западной философией и дальневосточной общественной мыслью, отечественные востоковеды нередко стараются избегать употребления термина «философия» при описании общественной мысли Дальнего Востока.


[Закрыть].

Знаменитые корейские мыслители Ли Хван (литературный псевдоним – Тхвеге; 1501-1570) и Ли И (псевдоним – Юльгок; 1536-1584), творческую деятельность которых считают первоисточником развития особого течения корейской общественной мысли нового времени – сирхак(«(за)реальные науки»), жили и работали в XVI столетии. Как общественная мысль XVI в., так и идеи сирхакпредставляются для истории Кореи особенно важными, поскольку истоки движения за реформы, развернувшегося в Корее в конце XIX в., по мнению ряда исследователей, следует искать не во влиянии Японии или Китая, а как раз в идейном течении сирхак.(Вместе с тем интересно отметить, что сам по себе термин сирхак(в китайском прочтении – шисюэ)использовался и в Китае и означал идейное течение в неоконфуцианстве начала эпохи Цин (XVII-XVIII вв.), в основе которого лежала идея о «практическом упорядочении мира по канонам» [167]167
  Кобзев А. И.Философия китайского неоконфуцианства. М., 2002, С. 7; 9.


[Закрыть]).

Итак, о чем спорили корейские мыслители, представители сословия сарим,в XVI в.? Спорили о двух первоначалах – лии ки. Ли —это высшее духовное начало, рациональность, с которым связано понятие сущности. Ки —материальное начало, энергия; с ним соотносятся понятия внешнего видаи явления.Корейские мыслители XVI столетия спорили о том, что первично – лиили ки.Причем споры эти зародились еще в Китае. Полемика о первичности двух начал выходила за рамки «чистой философии», переходя на принципы морали и управления государством. Считалось, что настаивание на первичности лиозначало, что идеальное состояние – это доброта, а зло – ненормально. Настаивание на первичности кибыло связано с представлением о том, что и доброе и злое – все имеет одинаковую силу и является естественным состоянием космоса.

Корейские мыслители Ли Хван и Ли И пришли к идее о том, что обаначала выступают первоначаламии взаимовлияют друг на друга. В этом, как считают современные корейские исследователи, эти мыслители пошли дальше китайского основоположника неоконфуцианства Чжу Си [168]168
  В корейской специальной литературе также встречается и другое мнение, согласно которому Ли Хван настаивал на первичности ли,а Ли И – на первичности ки.


[Закрыть]. Ли Хван – один из известнейших корейских мыслителей. Его вклад в развитие корейского конфуцианства был настолько велик, что со временем его стали называть «Восточным [169]169
  Слово «восточный» указывает на одно из самоназваний Кореи периода Чосон – Тонгук,«Восточное государство». Поэтому словосочетание «Восточный Чжу Си» следует понимать как «Корейский Чжу Си».


[Закрыть]Чжу Си». У Ли Хвана насчитывалось более 260 учеников и последователей, что немало для того времени.

И вот эти, казалось бы, «безобидные» споры об абстрактных вещах послужили одной из идейных основ распада корейского правящего класса, выходцев из сословия сарим,на так называемые «партии» – тан(может произноситься как дан).

О «партиях» следует сказать несколько слов особо. До сих пор исследователи не пришли к единому мнению о том, можно ли говорить об образовании партийв современном понимании в Корее XVI в., или же следует вести речь о придворных группировках.С одной стороны, для обозначения политических партий XX-XXI вв. употребляется то же слово, что и для «партий» XVI в. С другой – в принципах их формирования и деятельности не находят того, что присуще современным политическим партиям. В отечественной исторической литературе танопределяют как «группировки правящей элиты» и употребляют слово «партия», взятое в кавычки [170]170
  См.: Ланьков А. Н.Политическая борьба в Корее XVI-XVII вв. СПб., 1995.


[Закрыть].

Действительно, несмотря на то, что отдельные исследователи усматривают в деятельности «партий» главным образом выяснение вопросов служебных перестановок, престолонаследия, ритуалов, иными словами, борьбу за влияние при дворе, «партии» представляли собой качественно новое явление во внутриполитической жизни Кореи. Во-первых, у «партий» были свои более или менее четко очерченные идейные представления, а во-вторых, их влияние не ограничивалось столицей, а распространялось и на провинцию через те совоны,которые связывали представителей тех или иных «партий».

Начало истории «партий» в Корее было положено в 1575 г. Поводом стал вопрос об определении кандидатуры на один из высокопоставленных постов Палаты чинов – Ичжо.Тогда сторонники придворного сановника Ким Хёвона (1532-1590), проживавшего в восточной части Сеула, образовали «Восточную партию», приверженцев которой стали называть тонин,т.е. «люди Восточной [партии]», а последователи Сим Ыйгома, младшего брата вдовствующей королевы, который в то время проживал в западной части Сеула, образовали «Западную партию», приверженцев которой стали называть соип,т. е. «люди Западной [партии]». Считается, что сторонники «Восточной партии» придерживались идеи, согласно которой основой всего является идеальное начало ли,а последователи «Западной партии» принимали за первооснову материальное начало ки.

В 1589 г., всего за несколько лет до вторжения в Корею японцев, «Восточная партия» раскололась на «Северную» и «Южную партию». Впервые за многовековую историю Корея лишилась относительного единства правящего класса. В предшествующие исторические периоды нередким было размежевание служилого сословия на две группировки. В конце XVI столетия их было уже три, а в дальнейшем число «партий» стало еще большим. Вовлечение в борьбу «партий» частных учебных заведений совоновприводило к тому, что раскол в среде правящего класса выходил за пределы королевского двора и распространялся на провинцию.

Поэтому, несмотря на отдельные положительные сдвиги в экономике страны, наблюдавшиеся в конце XVI столетия, такие, как, например, улучшение системы орошения и способов распашки земель, обострившееся противостояние внутри правящего класса отрицательно сказалось на эффективности руководства страной, а также на степени ее защищенности от внешнего агрессора.

В 1592 г. Корея столкнулась с еще одним тяжелейшим испытанием.

Глава 9. ИМЧЖИНСКАЯ ВОЙНА 1592-1598 ГОДОВ

В южнокорейской историографии события 1592-1598 гг. называются «Смута [в связи с] японцами [годов] имчжин» – Имчжин вэ-ран. Имчжин —это корейское прочтение циклических знаков, с помощью которых в традиционном дальневосточном лунно-солнечном календаре передается порядковое обозначение года, и который приходится на 1592 г. по григорианскому календарю. В северокорейской историографии те же события именуются «Отечественная война [года] имчжин» – Имчжин чогук чончжэн.В российской исторической литературе было принято следовать названию, используемому в северокорейской историографии, – «Имчжинская отечественная война корейского народа против японских захватчиков».

Мы не случайно обращаем внимание на различные варианты названия этого значимого для истории Кореи события. Южнокорейская оценка войны как «смуты» является во многом традиционной и имеет целью принизить статус врага. Северокорейское название «отечественная война» перекликается с другой «отечественной войной» – 1950-1953 гг. и ставит эти два события в один ранг, пытаясь доказать, что и в конце XVI, и в середине XX столетия Корея подвергалась вероломной агрессии извне и с честью смогла отстоять свою независимость.

Автор настоящей монографии избрал нейтральное обозначение событий как «Имчжинская война».

В известной степени Имчжинская война стала одним из узловых моментов в истории Кореи. Стране был нанесен мощнейший удар, она подверглась разграблению, на преодоление последствий которого потребовалось огромное количество сил и времени. Не все из утерянных во время войны достижений в сфере культуры удалось до конца восстановить. Вместе с тем именно на волне преодоления последствий войны в Корее был проведен ряд реформ, которые позволили достичь Корее качественно нового уровня в социально-экономическом развитии.

Имчжинская война подробно описана в исторической литературе, особенно в корейской, что объясняется большим количеством письменных источников, в которых отразились события тех лет. Важнейшим из них является собрание сочинений главного героя Имчжинской войны – флотоводца Ли Сунсина (1545-1598), озаглавленное «Полное собрание сочинений преданного военного князя Ли» («Ли чхунмугон чонсо»).«Преданный военный князь»– это почетный титул флотоводца, присвоенный ему после смерти за заслуги перед государством. Помимо описаний военных подвигов Ли Сунсина, важнейшей частью этого собрания являются его дневники, которые он вел во время войны, – «Дневники, [написанные] во время смуты» («Нанчжун илъги»).Кроме того, до наших дней сохранились тексты сочинений его соратников, например «Наследие учителя Чоль Гока» (« Чолъгок сонсэн ючжок»), а также японские описания их военных походов в Корею.

§ 1. Первый период войны (1592-1593). Флотоводец Ли Сунсин

Обычно Имчжинскую войну делят на три периода. Первый – это начало вторжения японских войск в Корею в 1592-1593 гг. и последующий ввод в страну союзных китайских войск. Второй период длился с 1593 по 1597 г.; его основное содержание составляют японская оккупация южной части Корейского полуострова и попытки ведения мирных переговоров при участии Китая. Третий период (1597-1598) охватывает второе вторжение японских войск в Корею и их окончательный разгром.

К 1580-м годам японский полководец Тоётоми Хидэёси (1536-1598), завершив объединение Японии, фактически стал ее верховным правителем. Военные успехи в самой Японии придали Хидэёси уверенность в то, что ему по силам подчинить соседние Корею и Китай. Корея в планах Хидэёси занимала «промежуточное» место. Когда в конце 1580-х – начале 1590-х годов Корея и Япония обменивались посольствами, корейские посланники сообщили о том, что Япония снаряжает огромную армию для похода в Китай и просит Корею «дать дорогу» для прохода японских войск. При дворе государя Сончжо никто и слушать не хотел о возможной военной опасности с юга. Действительно, за исключением эпизодических рейдов японских пиратов, на Корею практически никогда не нападали с южного направления.

Корея была не готова к отражению японской агрессии. Первые японские военные корабли подошли к ее берегам на 13-й день [171]171
  В исторической литературе также встречается указание на 14-е число.


[Закрыть]4-го месяца в 18 часов в районе порта Пусан, хорошо известного японцам благодаря многим десятилетиям торговых отношений с Кореей, осуществлявшихся через этот порт. В составе первого подразделения было около 700 судов. Японские войска под командованием Кониси Юкинага высадились на берег и на другой день в течение двух часов сумели занять крепость Пусан, которую защищал гарнизон численностью более тысячи человек, что было несопоставимо с 18 тыс. японских войск, входивших в состав авангардного подразделения. В тот же день бы взят соседний порт Тоннэ.

В 18-й день 4-го месяца к Пусану подошло еще два японских подразделения. Первое из них в составе 22 тыс. человек под командованием Като Киёмаса высадилось в Пусане и направилось на север в сторону города Кёнчжу, а второе – 11-тысячное под командованием Курода Нагамаса, высадившись в Кимхэ, стало продвигаться на север вдоль восточного берега реки Нактонган.

В последующие дни 4-го месяца к берегам Кореи подошло 8 японских подразделений. Всего на Корейский полуостров должно было высадиться 9 подразделений сухопутных войск общей численностью 158 700 человек. Тоётоми Хидэёси заранее распределил, какая из восьми японских армий будет отвечать за оккупацию одной из восьми провинций Кореи. Помимо сухопутных войск, в завоевании Кореи должен был принимать участие японский флот, в составе которого было несколько десятков тысяч моряков.

В первые месяцы после начала войны основные действия развернулись на суше. Корейцы пытались оказать посильное сопротивление врагу. Главнокомандующим сухопутными войсками был срочно назначен Ю Соннён (1542-1607). Ли Иль (1538-1601), военный ревизор трех южных провинций – Кёнсан, Чолла и Чхунчхон, надеялся остановить продвижение японцев у перевалов горного хребта Собэк, отделяющего провинцию Кёнсан от остальной части Кореи. Однако все попытки остановить врага оказывались безуспешными. В самом королевском дворе не было единства. В результате борьбы придворных группировок вскоре после назначения был смещен с поста главнокомандующего Ю Соннён. Ли Илю не удалось собрать достаточного количества войск, только – 800-900 человек, которые были легко разбиты 25-го числа 4-го месяца внезапно нагрянувшими японцами. Тогда было решено попытаться задержать противника у крепости Чхун-чжу на северо-востоке провинции Чхунчхон, у южного притока реки Ханган. Оборону крепости возглавил полководец Син Ип (1546-1592). Однако ему не удалось остановить 18-тысячную армию противника, вступившую в бой с корейскими войсками в 28-й день 4-го месяца. Слишком велико было численное превосходство. Отсюда японцам открывался прямой путь на Сеул, также расположенный на реке Ханган. Син Ип, понимая, что, оставляя Чхунчжу, он подставляет под удар противника столицу, покончил жизнь самоубийством, утопившись в реке. Королевский двор, получив известие о поражении, решил оставить Сеул и эвакуироваться на север.

Уже в начале 5-го месяца японские войска без боя взяли Сеул, однако долго в столице не задержались и продолжили продвижение на север. Важнейшей задачей японцев было взятие Пхеньяна, откуда открывалась сухопутная дорога на Китай, являвшийся конечной целью завоеваний Тоётоми Хидэёси. По пути на север японцы встретили серьезное сопротивление корейцев у реки Имчжинган, продолжавшееся с 10-го по 27-й день 5-го месяца, и подошли к Пхеньяну в 8-й день 6-го месяца, взяв по пути бывшую корёскую столицу – город Кэсон. После взятия Кэсона часть японских войск во главе с Като Киёмаса направилась на северо-восток в сторону провинции Хамгён.

Возглавить оборону Пхеньяна были назначены военачальник Ли Иль, высокопоставленные гражданские сановники Юн Дусу (1533-1601), Ким Мёнвон (1534-1602). Для защиты Пхеньяна удалось собрать 10 тыс. человек, включая народное ополчение. Но войск явно не хватало. Тогда на сосны, росшие на склонах холмов, надели одежду, чтобы дезориентировать японцев по поводу численности защитников крепости. Однако уже в 15-й день 6-го месяца под натиском превосходящих сил противника было принято решение об отступлении в пригород Пхеньяна, Сунан, а на следующий день японские войска вошли в крепость.

Причину такого стремительного поражения корейских войск на первом этапе войны принято объяснять следующими факторами. Во-первых,длительная подготовка к войне Японии, с одной стороны, и неожиданность войны для Кореи – с другой. Во-вторых,связанное с развалом системы полей чикчонзначительное уменьшение площади казенных земель, обеспечивавших пополнение государственной казны и содержание армии. В-третьих,отсутствие единства в руководстве страной (и военными действиями), связанное с борьбой за влияние между «партиями» и придворными группировками. В-четвертых,некомпетентность корейских военачальников.

Вместе с тем не следует забывать, что на протяжении всей предшествующей истории у Кореи не было опыта ведения боевых действий на юге, так как в большинстве случаев страна подвергалась агрессии с севера, где и была сосредоточена большая часть войск и оборонительных сооружений. Возможно, это стало одной из причин того, что севернее Пхеньяна японским войскам продвинуться не удалось. Незадолго до японской агрессии, в 1583 и 1587 гг., Корея успешно отразила нападение чжурчжэньских племен на северных границах, а в 1588 г. совершила военный поход против чжурчжэней к северу от реки Ту-манган.

Кроме того, корейцы, вооруженные традиционным холодным оружием и пушками, впервые в своей истории столкнулись с массовым применением легкогоогнестрельного оружия, которое японцы начали активно использовать с середины XVI столетия. Это также не могло не сказаться на противостоянии корейских войск японской агрессии.

В отличие от действий на суше, боевые операции корейского флотана море принесли успех и оказали решающее воздействие на ход Имчжинской войны. Победы корейского флота связаны с именем адмирала Ли Сунсина, который к началу Имчжинской войны занимал должность командующего «водными войсками» левой (восточной) полупровинции Чолла, на крайнем юге страны. Ли Сунсин узнал о японском нападении только на третий день, 15-го числа 4-го месяца. После этого в течение 15 дней пришлось ждать, пока дойдет соответствующий королевский указ о начале боевых действий. Таким образом, Ли Сунсин смог созвать совещание для обсуждения плана боевых операций только в 1-й день 5-го месяца. Тогда было принято решение о совместном действии флотов провинции Чолла и уцелевших после ударов японского флота кораблей провинции Кёнсан.

Когда стало известно о падении Сеула, Ли Сунсин принял решение в 4-й день 5-го месяца начать наступление и вывел свою эскадру в составе 85 кораблей из порта Ёсу в восточном направлении. Через три дня в порту Окпхо он обнаружил 50 вражеских судов, из которых 26 кораблей удалось потопить. Продолжив движение на восток, в тот же день его эскадра потопила еще 5 вражеских судов у порта Хаппхо, а в 8-й день того же месяца—11 кораблей у Чокчинпхо. Это была первая морская операция Ли Сунсина.

В 1592 г. Ли Сунсин предпринял четыре морские операции. Первая закончилась в 9-й день 5-го месяца. Остальные три разворачивались в период с 29-го дня 5-го месяца по 10-й день 6-го месяца (вторая), с 6-го дня 7-го месяца по 13-й день 7-го месяца (третья) и с 24-го дня 8-го месяца по 2-й день 9-го месяца (четвертая) с заметной тенденцией продвижения на восток в сторону Пусана. Пусан как базовый порт японской армии, в котором к осени находилось 470 вражеских кораблей, был конечной целью морских операций Ли Сунсина.

В 25-й день 8-го месяца эскадра под командованием Ли Сунсина соединилась с эскадрой командующего «водными войсками» правой полупровинции Кёнсан, и 29-го числа было принято решение нанести удар по вражеским кораблям, стоявшими в бухте Пусана. Внезапно напавшие корабли корейской флотилии потопили более 100 вражеских судов, однако численное преимущество противника не позволило Ли Сунсину продолжить атаку, и было принято решение вернуться обратно в порт Ёсу, откуда Ли Сунсин начал свои рейды против японцев. Итак, на первом этапе Имчжинской войны морские сражения корейского флота под предводительством Ли Сунсина закончились победой. В чем причины такого успеха,особенно ценного в условиях постоянных поражений корейской армии на суше? Исследователи указывают на несколько составляющих побед корейского флота. Во-первых,особый героизм корейских моряков, вдохновленных личными качествами Ли Сунсина. Во-вторых,поддержка местного населения, которое помогало флотилии Ли Сунсина продовольствием, оружием, добывало сведения о расположении противника. В-третьих,политика самого Ли Сунсина на подчиненных ему в связи с военным положением территориях провинции Чолла – политика, состоявшая не только в защите местного населения от японцев, но и в организации производства оружия, амуниции, керамики, в стимулировании распашки залежных земель, рыбной ловли, производства соли. Все это способствовало укреплению тылового обеспечения подчиненных Ли Сунсину подразделений. По-видимому, важнейшей составляющей морских успехов Ли Сунсина была большая готовность южной части Кореи к ведению боевых действий на море. Постоянные нападения японских пиратов на корейское побережье обусловили не только организацию флота, который должен был охранять южные берега, но и развитие кораблестроения.

Здесь следует специально сказать о корейском военном «корабле-черепахе» (кобуксон).Его особые технико-боевые характеристики позволили корейскому флоту иметь преимущество на море. Свое название корабль получил из-за формы, напоминавшей черепаху. Это был весельный корабль, имевший сверху полностью закрывавшую корпус крышу, покрытую металлическими пластинами, с огромными шипами посередине. Металлические пластины защищали от вражеских пушек, а шипы не позволяли брать корабль на абордаж. На корабле также мог устанавливаться парус. На носу кобуксонаприкреплялось рельефное изображение головы дракона – властителя морей. По всему периметру корабля имелись отверстия для пушек – по 22 с каждой стороны, и отверстия для весел – по 10 с каждой стороны. Таким образом, кобуксонотличался быстроходностью и большой огневой мощью. Средние размеры корабля составляли около 19,5 м в длину, 5 м в ширину и 2,3 м в высоту. Самый большой «корабль-черепаха» имел около 30 м в длину. Таким образом, кобуксонстал первым в мире бронированным боевым кораблем.

Существует несколько версий о том, кто был изобретателем нового «корабля-черепахи». Иногда говорят о На Дэёне, заместителе Ли Сунсина. Однако большинство авторов полагают, что кобуксонизобрел сам Ли Сунсин. Согласно записям в военном дневнике Ли Сунсина «.Нанчжун илъги»,первый корабль кобуксонбыл спущен на воду в 27-й день 3-го месяца 1592 г. и окончательно достроен к 12-му дню 4-го месяца, за день до японского вторжения в Корею. Впервые «корабль-черепаха» был опробован в сражениях во время второй морской операции Ли Сунсина.

Итак, в 6-м месяце японцы были остановлены под Пхеньяном, к 9-му месяцу потерпели значительные потери в сражениях на море. По всей стране нарастало народное сопротивление. А к концу 1592 г. в Имчжинскую войну вступил Китай.

Идея обратиться за помощью к Китаю «династии» Мин возникла после падения Сеула. В б-м месяце небольшое количество китайских войск оказалось свидетелем быстрого падения Пхеньяна. Однако лишь к 10-му месяцу в Китае был назначен главнокомандующий – Ли Жусун, который возглавил 43-тысячную китайскую армию. Серединная Империя была вынуждена откликнуться на просьбу Кореи, поскольку Тоётоми Хидэёси планировал завоевать и Китай. Поэтому целесообразнее было расправиться с потенциальным врагом заранее, не допуская его к границам государства.

Китайские войска подошли к стенам Пхеньяна в начале 1-го месяца 1593 г. Совместную атаку на город корейские войска во главе с Ли Илем и Ким Ынсо и китайская армия под командованием Ли Жусуна начали в 6-й день 1-го месяца. В 8-й день город уже был взят.

Японские войска, потеряв в боях около 10 тыс. человек, обратились в бегство. С этого времени началось стремительное отступление японцев на юг по всем направлениям. Однако китайская армия больше не принимала активного участия в боевых операциях. Японцы бежали на юг под мощным ударом корейских войск, часть из которых составляли стихийно организованные отряды сопротивления, называвшие себя «Армия справедливости» (Ыйбён).

Несмотря на то, что в «Армии справедливости» воевали не профессиональные воины, а простой народ, ее подразделения могли создаваться сановниками, находившимися на государственной службе. Так, губернатор города Кванчжу Квон Юль [172]172
  В русскоязычной литературе в ряде случаев его имя записывают как Квон Нюль или Квон Рюр, что связано с особенностями корейского правописания и способами его прочтения.


[Закрыть](1537-1599) собрал ополчение в 1000 человек и не раз одерживал победы над японскими войсками, пытавшимися занять провинцию Чолла. Впоследствии он занимал должность губернатора провинции Чолла и, собрав войско в несколько десятков тысяч человек, участвовал в боях у Сувона, пригорода Сеула, отрезав врагу путь отступления на западном направлении.

Выходцы из сословия янбан,не имевшие должности, также становились лидерами Ыйбён.Так, например, Квак Чэу (1552-1617), сын губернатора провинции Хванхэ, провалившийся в свое время на государственных экзаменах потому, что его сочинение не понравилось лично государю Сончжо, уже в 4-м месяце 1592 г. собрал войско, численность которого выросла впоследствии до двух тысяч человек, и успешно действовал в районе правой полупровинции Кёнсан. Так как он всегда одевался в красные одежды, то получил прозвище «красного полководца», и уже после окончания Имчжинской войны удостоился всевозможных почестей, хотя никогда не стремился к тому, чтобы воспользоваться своими заслугами для занятия высокой государственной должности.