Текст книги "Трансгалай (сборник)"

Автор книги: Сергей Синякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Спасибо, – грустно сказал он. – Я все слышал. Лучше бы мне было обратиться в пыль. После предъявления претензии, я попаду в долговую каменоломню. Вы представляете, что это значит – добывать мрамор двести лет подряд? Прощай, бабушка! Прощайте, космические перелеты! Как же мне не повезло!

Бесплотная фигурка бесплотно заплакала.

В это время трансгалай содрогнулся. В углу каюты полыхнуло пламя, альмедянин взвизгнул, на мгновение его фигура обрела плотность живого тела, потом обратилась в огненный ком и через несколько секунд пламя рассеялось, обнаруживая пустой угол.

Трансгалай продолжил полет без своего неожиданного пленника. Некоторое время я лежал, думая о Читулане. Совесть моя была чиста, но когда я представил себе это маленькое существо изнемогающее под тяжестью глыб в пыльной каменоломне, сердце мое сжалось.

Корабль бороздил звездный простор, а где-то в необозримых глубинах космоса летел прощаться со своей бабушкой маленький альмедянин, вновь обратившийся в световой луч…

На этот раз я заснул безо всякой посторонней помощи.

Некоторое время мне снились альмедяне, пересекающие галактические расстояния в виде светового луча. Лучи странно искривлялись в одной точке пространства, эта точка все приближалась, а приблизившись, оказалась «черной дырой». Над «черной дырой» склонились две исхудавшие цивилизации. Словно из рога изобилия из их ослабевших рук сыпались в «черную дыру» космические корабли, набитые различными материальными ценностями, а изголодавшийся дыркан жадно пожирал их. «Черная дыра» постепенно увеличила отдачу энергии, вращение ее ускорилось, вот она уже урчит, словно турбина, урчание переходит в пронзительное визжание, дыркан тянется ко мне, пытясь высверлить своей лапой совершенно здоровый зуб, я шарахаюсь в сторону, просыпаюсь, открываю глаза и слышу, как негромко ржет, хрупая сеном, мой четвероногий попутчик.

5. ЗАГАДОЧНЫЙ РАЗУМ. ДВА ЧАСА НА САТРАПИИ

В результате столкновения с альмедянином трансгалай потратил неоправданно много горючего и был вынужден осуществить подзаправку на шестой трансгалактической АЗС, расположенной на маленькой необитаемой планетке непримечательного ничем коричневого светила.

Путь к АЗС пролегал мимо печально известной системы 4324113Х, где вокруг похожего на Солнце светила вращалась обитаемая планета. Над планетой постоянно висели облака смога и пыли. Атмосфера планеты была переполнена серными окислами, ртутно-свинцовыми соединениями, и к тому же планета была начисто лишена озонового щита. Несомненно, что все это было следствием технологической деятельности местной цивилизации, но все попытки установить с ней контакт приводили к тому, что корабли исчезали бесследно, а единственная удачно высадившаяся группа была обстреляна подозрительными субъектами в противогазах, потеряла ракету и выбросилась на орбиту при помощи индивидуальных реактивных средств. Там, на запрещенной орбите, их с трудом подобрал крейсер Флота Галактической Безопасности.

Неоднократно контакторы обращались с воззваниями к жителям планеты. В ответ на воззвания на орбиту были последовательно выброшены облако бузудина, а затем не менее ядовитое облако цианоидов и несколько тонн отработанного ядерного топлива. Все это явно указывало на нежелание аборигенов вступать в какие-то конфликты, а тем более контакты.

Служба Галактической Безопасности отозвала свои подкомиссии от планеты, объявили ее запрещенной, и навсегда осталось загадкой, как существа выжили в столь ядовитой атмосфере, как они выглядят без противогазов, и чем они, собственно, занимаются.

Заправка трансгалая в пространстве дело муторное, требующее длительного маневрирования вокруг АЗС. Если к этому прибавить попытки хозяйственного робота обмануть получателя на две-три тонны трансурановых элементов, то можете себе представить обстановку на корабле.

Воспользовавшись маневрами трансгалая, мы осуществили приятную экскурсию на близлежащую планетку Эрос. Планетка оправдывала свое название, о многих деталях нашей экскурсии я умолчу, щадя целомудренность читателя.

Отмечу только забавный эпизод, случившийся на Эросе с мегапорцем. Эросиане вообще непосредственный народ и предаются любви там, где их настигло желание.

Мегапорец отдыхал на лужайке, где мы устроили пикник.

Солнце сморило мегапорца, он задремал, полностью развернув свое полосатое тело под лучами солнца. Немедленно его облюбовала парочка эросиан, которые спланировали на мегапорца и принялась непринужденно возиться на нем, перемежая поцелуи и ласки заливистым смехом и шутками. Представьте себе негодование проснувшегося мегапорца!

Шалуны удрали к облакам, обстреливая оттуда участников пикника из крошечных луков, а мегапорец еще негодовал, вызывая смех всех участников туристической прогулки. Разумный горошек дошел до того, что растерял все горошины локтевого стручка.

Наконец, комизм ситуации дошел до радрона, и полянка заполнилась гарью и запахом серы. Из ближайшего поселка немедленно прилетели пожарные, едва не залившие радрона пеной.

В приподнятом настроении мы возвращались на трансгалай и были уже на полпути к нему, когда наш корабль был атакован странными летательными аппаратами, которые, судя по выхлопам, были оборудованы странными жидкостно-реактивными двигателями. Ракет было много и вскоре стало ясно, что они пытаются посадить нас на черную планету, освещенную мрачными лучами красного карлика.

Мы успели послать на трансгалай сообщение о совершенном на нас нападении, и сатаноид, командовавший кораблем, приказал садиться на планетку.

Едва мы приземлились, как на наш корабль уставились жерла чудовищных орудий, вокруг которых толпились бочкообразные существа в белых шлемах. Нам было приказано открыть люки. Мы подчинились, толпа ворвалась на корабль, забряцали наручники и вскоре нас вывели, скованных цепями. От чиновника, командовавшего тюремщиками, мы узнали, что находимся на Сатрапии.

Диктатором планетки был генерал Врог Гну. Придя к власти, он немедленно построил на планете гигантские общие казармы, разделил ее население на армии, дивизии, полки, батальоны, роты и взводы, благо этому способствовала однополость ее жителей, размножающихся почкованием.

Утро для жителей планеты начиналось с физической зарядки.

После общего завтрака население с песнями занималось строевой подготовкой на многочисленных плацах, затем шли политические занятия, на которых все живое во вселенной объявлялось врагами Сатрапии, изучались биографии Врога Гну и его Большого Окружения, в которое входили сто тридцать два генерала, восемь полковников и один маршал.

Сам Врог Гну к тому времени присвоил себе звание Генералиссимуса Вселенной, наградил себя всеми медалями и орденами планеты, за что получил в народе уважительное прозвище – Золотая грудь. Особым умом Врог Гну не блистал, но назначенные Генеральным штабом планеты писатели и художники объявили его гениальным, великим, прозорливым, мудрым, а общее количество эпитетов, которыми они наградили Врога Гну, приближалось к одиннадцати тысячам шестьсот двадцати восьми.

Врог Гну установил приказное сельское хозяйство, чтобы прокормить население планеты. Однако природа вела себя своенравно и подчиняться грозным распоряжениям не желала. На планете начался голод, и в армиях впервые было приказано рассчитаться на «первый-BTopoй», причем первые устроили для вторых прекрасные братские могилы.

Швейные фабрики планеты производили лишь однообразные мундиры, различающиеся только погонами. Исключение составляли роскошные мундиры старшего командного состава. Их пошивали в закрытой мастерской. Но таких мундиров было всего двадцать тысяч на два миллиарда жителей поредевшей планеты.

В питании тоже был наведен порядок. Отныне ассортимент блюд жителей планеты был сведен к минимуму. Рядовое население планеты перебивалось кашами на воде, водкой и по праздникам получало мясо. Столы лиц из Большого Окружения были более богатыми: осетрина на них соседствовала с коллекционными винами и коньяком, со свежими овощами в разгар зимнего ледника, и другими деликатесами. Но меню столов Большого Окружения были объявлены секретными и сведения о продуктах, поставляемых Большому Окружению, составляли Великую Государственную Тайну. Поэтому все население планеты считало, что и Большое Окружение питается кашами и водкой, а Врога Гну почитало за аскета.

Врог Гну строго следил за тем, чтобы режим питания на планете неукоснительно соблюдался.

Тех, кто самовольно выходил ночами собирать колоски и ботву на полях, судил Военно-Полевой Суд. Если виновного миновала смертная казнь, то его ожидало местопребывание в многочисленных концлагерях, где осужденные занимались рытьем канала от Северного полюса планеты к Южному.

Среди житeлей планеты нельзя было найти полных людей: выстроенные в колонны люди напоминали лес деревьев, лишенных ветвей.

Исключение составляли армейские интенданты. Бдительная жандармерия регулярно направляла интендантов на медицинские освидетельствования, подкупленные интендантами врачи давали однообразные заключения о болезненности полноты представленных пациентов.

Мечтая о покорении других планет, Генералиссимус Вселенной начал развивать ракетную технику, для чего загнал в специальные лагеря всех соответствующих специалистов, установив для лагерей особый режим секретности и еженедельно меняя обслуживающий персонал.

Результатом явились первые неуклюжие жидкостные ракеты, которые рушились на поля, выжигая и без того скудные посевы.

Пришлось армии еще раз рассчитаться на «первый-второй», причем теперь уже счастливые вторые устроили для первых прекрасные братские могилы.

Наконец, ракеты начали летать. С появлением орбитальных спутников Врог Гну посчитал свою планету могущественной во Вселенной империей и начал нападать на пролетающие мимо ракеты, захватывая их экипажи в жестокий плен.

Жертвой одной из вылазок ракетной армады тупого солдафона стал и наш экскурсионный корабль.

С налетом военщины хитроумный мегапорец притворился мертвым, его посчитали за обычный матрац и оставили на корабле.

Невежественные солдаты, умеющие лишь распевать строевые песни, посчитали за комнатное растение разумного горошка.

Остальных заперли по камерам военной тюрьмы.

Труднее всех пришлось солдатам с радроном. Разъяренный радрон поднялся в воздух, на стремительных виражах сбил два десятка летательных аппаратов сатрапов, прежде чем был сбит сам. Сатрапы поместили его в подземелье какой-то заброшенной казармы, где когда-то проводились массовые казни, но за иссякнувшим населением пустующем.

Генералиссимус был горд победой. По всей стране прошли военные парады, сопровождаемые салютами и многочасовыми митингами.

Военная истерия на планете достигла невиданного до того размаха, и мы уже начали опасаться за свою судьбу, когда над планетой появился трансгалай.

Десятиминутное зависание корабля с работающими на холостом ходу реакторами над полюсом планеты вызвало заметный подъем уровней океана.

Продемонстрированная мощь оказала свое воздействие.

Большое окружение в панике меняло свои роскошные мундиры на простую солдатскую форму, интенданты бросились заниматься тяжелой атлетикой и культуризмом, чтобы несколько согнать демаскирующую их полноту.

Генералиссимус капитулировал.

Мы вернулись на экскурсионный корабль, где нас с ликованием встретили мегапорец и разумный горошек.

Еще три дня трансгалай устрашающе висел над планетой.

Обезумевшие сатрапы попытались лихорадочно рассчитаться на «первый-второй», но, рассчитавшись, встали друг против друга и увидели, что края шеренг уже обозримы и не достигают горизонтов. Самоистребление было бы безумием. Сатрапы поняли это и ограничились тем, что расстреляли Генералиссимуса Вселенной Врог Гну, повесили маршала, генералов и полковников из Большого Окружения и сослали на строительство канала армейских интендантов! Они пожгли на плацах Уставы и Наставления, отменили строевую и политическую подготовку, и впервые в жизни задумались о демократических формах правления.

Когда трансгалай улетал, на планете разбирали первые казармы. Я подумал, что мир этот, кажется, начал изменяться к лучшему. Глядя на медленно уменьшающуюся планету, я мысленно пожелал сатрапам счастья. Им предстоит долгий путь демократического развития, и когда-нибудь они назовут свою планету более подобающим именем.

6. ПЛАНЕТА ОПРЕДЕЛЯЮЩИХ СУДЬБУ. О ВРЕДЕ АЛКОГОЛЯ. ДРАМА ОХАЙТЫ

Трансгалай сделал короткую остановку на одной из планет древней звездной системы. Жители называли ее Планетой Определяющих Судьбу.

История планеты и населяющих ее существ была удивительна.

Разумное общество планеты избрало в развитии единение с природой. За всю свою историю общество не испытало ни одного кризиса, разумные существа этого мира избежали войн, межнациональных распрей, а потому доверчиво относились ко всем разумным существам, посещающим их удивительный мир. Это цивилизация установила у себя на планете некую «внутреннюю Полинезию», полностью отрицая необходимость посещения других разумных миров, но дружелюбно принимая посланников иных цивилизаций.

Вместе с тем отмечалась одна странность. Близ Северного полюса планеты находился огромный остров, на который время от времени переселялась часть жителей. Переселенцы жили в постоянной борьбе с трудностями, которые зачастую сами же и соз-, давали. Они отказывались от всех благ цивилизации, предпочитали пользоваться примитивными орудиями труда, искусственно создавали у себя заморозки, вызывали град и другие климатические невзгоды. Вместе с тем жители острова никогда не посягали на благополучие и покой основного населения планеты.

Поведение жителей было нелогичным. Я рылся в различных монографиях и справочниках, но не смог найти источников, которые бы поведали мне о причинах странного поведения жителей планеты. Не удивительно, что оказавшись на самой планете, я немедленно обратился к местным жителям с просьбой открыть волнующую меня тайну.

По наивности я полагал, что на тайну наложено вето местными вождями. Каково же было мое изумление, когда первый же абориген доброжелательно согласился мне помочь, не кося при этом опасливо по сторонам в поисках соглядатая.

На местном летательном аппарате мы отправились в глубь материка. Полет длился долго. Летательный аппарат инопланетянина, похожий на перепончатую летучую мышь, скользил над возделанными полями, над удивительными зданиями их городов.

Наконец по курсу показались высокие горы. Они-то и являлись конечной целью нашего путешествия.

Мы приземлились близ чистого родника, вокруг которого росли деревья, напоминающие земные пальмы. Несколько минут пешей прогулки по. лугу, мягко пружинящему под ногами изумрудной… травой, и перед нами открылся вход в пещеру.

Абориген пригласил меня войти. Сам он при этом не сдвинулся с места.

– Почему же вы не идете со мной? – удивился я.

– Я не хочу испытывать судьбу повторно, пришелец, – ответил он. – А ты иди и увидишь.

– Кого?

– Определяющих судьбу, – коротко прозвучало в ответ.

Не без трепета я вступил под своды пещеры. Низкий каменистый свод пещеры внезапно расступился, и я оказался в подземном гроте, освещенном неярким ровным светом. В центре грота лежала огромная труба, напоминающая подзорную. Труба была из металла желтого цвета и стеклянно поблескивала на концах. Я огляделся. В пещере никого не было, лишь под потолком порхали удивительные бабочки, чьи ярких раскрасок крылья достигали двух метров в размахе.

Внутренне робея, я подошел к подзорной трубе и заглянул в ее широкий раструб. За стеклом шевелилось размытое непонятное пятно, которое неожиданно трансформировалось в молодого человека с приветливой улыбкой на добром, внушающем доверие лице.

– Добрый день! – он приподнял широкополую шляпу. Вы один?

– Один, – недоуменно подтвердил я.

Молодой человек улыбнулся еще шире.

– Рад с вами познакомиться. Разумеется, вы ждете от меня совета. Вы хотите знать, как жить дальше?

– Примерно так, – подтвердил я.

– Не покидайте материка, – доброжелательно посоветовал молодой человек. – Не пожалеете. У нас тут общество близко к идеальному. А скоро будет настоящий рай. Представляете?

– Представляет! – саркастически сказал кто-то с зауженного конца. – Опять кого-то охмуряешь? Эй, вы, идите ко мне! Я вам открою глаза!

– Не ходите! – заволновался молодой человек. – Этот плоскунам наговорит! Опять на свой паршивый остров потянет. Ну что вам там? А у нас? Круглый год изобилие, праздник, радость, дружба, любовь… А что впереди!..

– Болото, – снова донесся с узкого конца саркастический голос. – Огромное благоустроенное болото, и вы в нем хором будете квакать. Ах, вечное блаженство!

Невидимый собеседник заинтересовал меня. Я потихоньку начал продвигаться к узкому раструбу.

– Не уходите! – заломил руки молодой человек. – Он собьет вас с толку! Он заманит вас в мир трудностей! Что вам там делать, в мире трудностей? Останьтесь!

В узком раструбе подзорной трубы стояла уменьшенная копия приятного молодого человека, и вместо конфетного выражения на лице его блуждала саркастическая улыбка.

– Правильно! – одобрил он мое появление. – Вижу настоящего мужчину! Такого трудностями не испугать Что тебе делать в этом кисельном раю? Езжай на остров! Там ты с достоинством будешь носить звание разумного существа!

– Здесь мне обещают покой, радость, мир и любовь. А на острове?

– А на острове?

– А на острове тебя ожидает борьба за существование, – ответил низенький. – Кто ты здесь? Изнеженное существо. Дунет ветер посильнее и все. А там? О! Тебя там будут закалять невзгоды. Всей своей жизнью ты будешь оправдывать свое существование.

– То есть? – удивился я.

Субъект за стеклом приосанился.

– Ты будешь бороться с силами природы и окажешься победителем. Ты будешь бороться со своей слабой душой и тоже победишь. Да что говорить! Тебя атакуют болезни, тебя бросит любимая, от тебя отвернутся друзья, но ты мужественно переборешь все несчастья!

– А если нет? – спросил я.

Субъект за стеклом пожал плечами.

– Что ж, – философски сказал он. – Тогда «моментум мори». Каждому обозначен его последний час.!

Я снова поспешил к широкому раструбу. Приятный молодой человек пригорюнившись сидел за стеклом. Увидев меня, человек обрадовался и сказал:

– Это хорошо, что вы пришли. Не слушайте его. Он такого наговорит, что жить не захочется!

– Слышал, – ответил я. – А как у вас с изменами, предательством и болезнями?

– Что вы! – всплеснул руками приятный молодой человек. – Мы давно покончили с подобными негативными явлениями. На материке вас ждет покой и долголетие. А главное, – молодой человек заманчиво причмокнул губами, – перспективы! Молочные реки… гм, да… прекрасные девушки… Хор! Отменный, я вам скажу, хор! Не пожалеете. Мне кажется, чего выбирать!

– Подумать надо, – пробормотал я, отступая.

– Оставайтесь на материке, – посоветовал приятный молодой человек.

– На остров езжай! – зычно отозвался из узкого раструба его оппонент.

Но я уже мчался от удивительной трубы, слыша летящие мне вслед отдельные слова:

– Река… девушки… Хор! Вернитесь! Медовые пряники! и ни каких, слышите, никаких проблем!

Я не остановился. Не то, чтобы я испугался. Просто мне были одинаково неприятны молочный рай с бесплатными наслаждениями, который обещал один, и ад вечных страданий, в который меня пытался затащить другой.

– Трус! – неслось от узкого раструба.

– Безумец! – взывали к моему разуму с другого.

Выскочив из пещеры, я жадно глотнул воздух. Абориген сидел у входа, строгая ножиком прутик.

– Уже? – удивился он. – Быстро вы… Ну, куда вы теперь: на остров или на материке останетесь?

Мой дешифратор вылез из нагрудного кармана и приосанился.

– На остров, конечно, – сказал пауканин. – Мы пройдем через страдания и лишения, чтобы заслужить полное право называться разумным существом!

Я цыкнул на него. Пауканину с его ядерным реактором вместо желудка, легко страдать. Мне переносить обещаемые островом страдания было бы куда тяжелее.

– Если можно выбирать, то в гостиницу, – ответил я аборигену.

Уже в полете слушал я разъяснения местного жителя. Каждый житель этой планеты в день своего совершеннолетия отправлялся к определяющим жизненный путь и в беседе с ними делал свой выбор. Все зависело от особенностей характера. Подавляющее большинство выбирало праздную жизнь на материке, но находились и такие, которых прельщали обещанные оппонентом приятного молодого человека трудности. Выбравшие жизнь на острове, навсегда покидали Материк Блаженства и наслаждений, поселялись на острове и проводили свою дальнейшую жизнь в борьбе с силами природы и самими собой.

Уже удалившись от чернеющих горных массивов, мы видели перепончатокрылые корабли местных жителей. Достигшие совершеннолетия направлялись к Определяющим судьбу за советом.

Войдя в гостиницу, я увидел своего попутчика. Лошак стоял у стойки бара, и, опустив морду, через соломинку тянул коктейль из объемистого ведра. Лошак был явно нетрезв, на это указывала стоящая дыбом грива и беспорядочное помахивание хвостом. Видимое ли дело, чтобы разумянин сознательно оглушал свой мозг наркотиком, добровольно теряя способность здраво рассуждать, правильно реагировать на происходящее и отдавать себе отчет в поступках?! Разумеется, как писатель, я знал, что в первобытнотехнологические времена на Земле существовал варварский культ алкоголя. Людям, активно потреблявшим алкоголь, даже присваивались почетные звания: алкаш, пьяница, келдырь. Отдельные представители героического племени пьющих за достигнутые успехи премировались специальными путевками в профилактории, чтобы после отдыха и лечения они могли с новыми силами предаться любимому занятию. Уважение к пьющим достигало такой степени, что службы общественного порядка имели транспорт для доставки злоупотребивших алкоголем членов общества в специальные гостиницы, где они могли выспаться, пообщаться с себе подобными, пока излишки алкоголя выветривались из их героических организмов. Существовала целая сеть учреждений, которые представляли возможность всем желающим употребить алкоголь в их стенах.

Но это касалось глубокой древности! А здесь разумянин на моих глазах отравлял свой организм и пожилой портье качал укоризненно своей шишковатой головой и присвистывал что-то жалеющее и грустное, глядя на лошака.

Я подошел к Айхо. Лошак поприветствовал меня слабым взмахом хвоста. Он буквально не в состоянии пошевелить копытами.

С большим трудом я увел его в номер. По пути лошак то и дело беспричинно ржал, заикаясь, доказывал, что он трезв и в доказательство того пытался встать на дыбы. В номере он сразу же плюхнулся в свое стойло, зацепив при этом вазу с уже обглоданными стеблями цветов, и сразу же захрапел.

Тяга лошака к спиртному встревожила меня. Ранее я за ним такого не замечал. Возвратившись в вестибюль, я обратился с расспросами к портье.

Оказалось, что до нас в номере жил знаменитый писатель Охайта с планеты Думающих Деревьев. Он написал знаменитые «Семидубиды», переведенные на все галактические языки. Охайта также пристрастился к спиртному и если вначале он лишь сбрызгивал ими свою пышную крону, то вскоре он настолько втянулся в ежедневную выпивку, что стал опускать в крепкие горячительные напитки и корни. В короткое время он настолько опустился, что ходил с вечно рассохшейся кроной и пожухлой листвой, голос его становился все скрипучей и невнятней. Наконец, Охайта по ошибке вместо алкоголя сбрызнулся азотной кислотой, отчего на нем пошла трещинами кора. Это решило дело, и, в лечебное учреждение. Там долго не знали как, шемуся мыслителю. Охайта немедленно покинул опасную для него планету и тился на Свою родимую Лесогрудь. Да-а, в номере было что-то роковое! Вернувшись в номерн, начал набрасывать план нашего времяпровождения на планете, чтобы помочь лошаку избежать гибельного алкогольного омута.

Вызов по телексу и сообщение об утреннем старте трансгалая избавили меня от составления плана. Я лег спать пораньше, чтобы наутро встать со свежей головой и до старта корабля привести в чувство опустившегося на духовные четвереньки мыслителя.