Текст книги "Дядя (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Это было то самое заколдованное место, вокруг которого весь день бродили пришельцы. Пламя сорвалось с остова, сплелось в горящего ящера и расправило крылья. Цепенея от ужаса, Алина попыталась сползти с груды доспехов, но латные перчатки внезапно ожили и вцепились в одежду оплавленными пальцами.

Девушка отчаянно завизжала, и тут же над ее лбом зависла огромная палица с погнутыми, местами сколотыми шипами.

– Ходящий по мирам!!! – лесным пожаром проревел призрак и изрыгнул в ночное небо струю огня. – Явись ко мне, или ее кровь вскипит!

Раздался хруст спекшейся земли. Из-за угольного ствола вышел Трофим, держа руки высоко над головой.

– Ты... – прохрипела драконья душа. – Из-за тебя Аргул сбежал, поджав хвост. Из-за твоего поганого языка я и десятки моих братьев лежат неотомщенными на людской земле и оттого не ведают покоя! Мы убьем тебя... Убьем и обретем покой!

Повинуясь зову вожака, над лесом взмыла стая объятых пламенем призраков. Издали казалось, будто войско великанов разом вскинули огромные факелы. Ящеры слетелись к проклятой поляне и расселись на колючках, безмолвно ожидая суда над ненавистным пришельцем.

– Хорошо. Хотите мстить – мстите. Но с одним условием. – Странник оттопырил указательный палец.

– Да кто ты такой, чтобы ставить условия нам?! – яростно выпалил вожак. – Безоружный, бесполезный, жалкий... Сожжем тебя и дело с концом.

– Пусть говорит, – прозвучал вкрадчивый женский голос.

– Да, – хрипло согласился сосед. – Последнее слово свято. Казнить всегда успеем.

– Но бойтесь его языка, – прошипел третий дракон. – Он опаснее любого оружия.

– Ладно. Чего ты хочешь?

– Выведите детей из леса. Они здесь случайно и ни в чем не виноваты.

Над поляной полился тихий шелест, как от сгораемой бумаги. Призраки трясли пламенными гривами и беззвучно совещались меж собой. Казалось, это длилось целую вечность и никто не спешил исполнять приговор.

– Что-то мстить расхотелось, – прошептал дальний дракон, словно опасаясь навлечь на себя гнев сородичей.

– Мне тоже, – вторила драконица. – Он жертвует собой ради детей. Получается, хорошего человека порешим.

– Но ведь он закончил войну! – раздраженно бросил хозяин поляны.

– Ну не начал же.

– Мы могли бы править миром!

– О чем спорить? – устало пробормотал женский голос. – Былое не вернуть. Не думаю, что смерть странника избавит нас от проклятия. Как-то грустно это все. Пожалуй, полечу к себе.

– Я тоже.

– Да, уныло.

– Тоска заела. До завтра, братья.

– Надо подумать, кому еще отомстить.

– Подождите! Стойте!

В ярко-освещенный круг выбежал Василий и замахал руками. Расправившие крылья призраки переглянулись и уселись на колючки. Видимо, в лесу настолько скучно и одиноко, что любое мало-мальски интересное событие притягивало павших ящеров как лампа мотыльков.

– Вася, кыш, – процедил сквозь зубы дядя. – Не высовывайся.

– Тихо, – буркнула драконица. – Дай послушать малыша.

– Знаете, я не очень хороший ребенок. Не слушаюсь, плохо учусь, капризничаю и подставляю сестру. Чуть что – начинаю выть и показывать на нее пальцем, а родители устраивают ей взбучку, даже если она не виновата.

Алина фыркнула и закатила глаза. Была б ее воля – сунула бы пальцы под мышки, но латные перчатки все еще крепко держали девушку.

– Но и меня часто наказывают. Это очень обидно, но чем дольше я злюсь на родителей или учителей, тем хуже на душе. Но если признать, что наказали за дело, все становится не так уж плохо. Ведь гораздо обиднее, когда ругают просто так – как Алинку. Тогда ужас как хочется отомстить, просто сил нет... – Малец глубоко вдохнул, собрался с мыслями и испуганно спросил: – Дяди драконы... и тети... А вы меня не сожжете, если я скажу кое-что... неприятное для вас?

– Василий, угомонись.

– Помолчи, – устало сказала «тетя». – Тебе дали слово, теперь дай послушать мелюзгу. Говори, маленький человек. Не бойся.

– Дядя Трофим назвал вас расистами...

Призраки настороженно переглянулись, парень хлопнул себя по лицу.

– Вы напали на людей и эльфов только потому, что они непохожи на вас. Разрушили их города и многих убили. А они убили вас в ответ, но вы же сами виноваты. Вам не мстить надо, а просить прощения.

– Каяться перед жалкими букашками?! – взревел старый дракон, прикидывавшийся Ридом. – Немыслимо! Неслыханно! Ересь!

– А я попробую, – сказал осторожный ящер с дальней ветки. – Попытка – не пытка. Вечно торчать в этом лесу – пытка. Юный мудрец... Да-да, ты. Не верти головой. Если все получится – спасибо.

Он закрыл пламенные очи, сложил крылья и высоко вытянул шею. Собравшиеся замерли, и лишь Рид ворчал под нос, призывая прикончить гаденышей. С минуту ничего не происходило, а затем призрак взорвался мириадами искр, как если бы по углям с размаху ударили кочергой. Огненные брызги с мелодичным звоном закрутились смерчем и погасли.

– Великий Аргул! – воскликнул хриплый дух. – Уму непостижимо! Все это время мы страдали от собственной гордыни!

– Остановитесь! – прорычал Рид. – Вы – великие драконы, истинные владыки сущего! Как смеете просить прощения у плесени, пыли меж ваших когтей?!

Но его не слушали. Один за другим неприкаянные души обретали покой, яркими салютами освещая черное небо. И чем меньше их оставалось, тем сильнее трещали деревья, тем быстрее опадали колючки. Проклятый лес исчезал вслед за проклятием, но далеко не все стремились к покаянию. Рид буквально кипел от переполняющей злобы и жажды мести. Он прыгнул к пришельцам и раззявил пасть, норовя сжечь их дотла.

Трофим прижал мальца к груди и повернулся к призраку спиной. Пальто выдержит первый выдох, а там хозяин сообразит, как изгнать гада. Но драконица с кроваво-красной гривой встала перед собратом и с вызовом крикнула ему прямо в морду:

– Не позорь себя и весь свой род! Усмири гнев, иначе никогда не сыщешь покоя!

– Ты встала на сторону этих насекомых?!

– Оглянись, остались только мы вдвоем! Я устала, мне претит этот мир. Я хочу под вечное крыло Изначального, но мне страшно лететь одной в Неизведанные Чертоги. Пожалуйста, не бросай меня.

Ящер захлопнул пасть и дохнул черным дымом из ноздрей. Он немного успокоился и потускнел, будто подернутый седым пеплом уголек.

– Прости, сестра. Кажется, я совсем обезумел, застряв между жизнью и смертью. Ты права, пора на покой. Если ради этого придется удушить гордыню... что же, так тому и быть.

Еще один фонтан искр озарил небосвод. Драконица встряхнулась и обернулась прекрасной женщиной с пылающими волосами до поясницы. Звеня чешуйчатым платьем, она подошла к Трофиму и заглянула прямо в глаза. Он улыбнулся.

– Значит слухи не врут. Ходящий по мирам недаром прослыл живой легендой. А его племя ему под стать. – Она посмотрела на притихшего Васю и подмигнула. Малец сию секунду залился краской с головы до ног.

– Спасибо, – шепнул Трофим.

– Знаете, по нашему обычаю вам полагается щедрая награда. Но у меня с собой как назло нет ни одной полезной вещички. Поэтому дарю самое ценное, что есть у дракона – имя. Если когда-нибудь вам понадобится помощь, просто скажите Аргулу, что Тарис просит. Он не откажет.

– Благодарю. – Странник склонил голову. – Это большая честь.

– Эх, была б я живой... – Женщина провела полупрозрачной ладонью по заросшей щеке человека. – Что же, пора прощаться. Удачи. Где бы ты ни был и что бы не делал.

– Да укроет тебя тень Изначального.

– Шел’ар ар’ан.

Остатки леса осыпались угольной пылью. Загремела куча доспехов – Алина, ругаясь и ворча, стряхивала с себя латные перчатки. Дядя подбежал к ней, схватил под мышки и поставил на землю. Вместо благодарности девушка грубо оттолкнула его и принялась неистово оттряхиваться.

– Лучше бы мне подарили ванну, – прошипела она. – С кипятком и хлоркой.

– Доберемся до постоялого двора и что-нибудь придумаем.

Когда колючки опали, на вершине далекого холма у океана забрезжили огоньки – поздней ночью жители Дайона, столицы Дивэйна, еще не спали. Вдоль стен ходили стражники с факелами, тускло горели лучины в кабаках и тавернах, и лишь окна дворца оставались темны.

Несмотря на осаду, люди по старой привычке собирались вместе – поболтать о всяком, погреметь костями, послушать отощавших менестрелей, потанцевать, поделиться шутками и поддержать друг друга в час нужды. И пусть вместо пива – несвежая вода, а вместо хлеба и бараньих ребрышек – опостылевшая пшенная каша. За играми и разговорами не так паршиво на душе и хоть на пару часиков можно развеять гнетущее предчувствие неминуемой смерти. Пришельцы отдали бы многое, чтобы оказаться в уютном теплом зале, однако путь до города неблизкий, и ночевать придется в чистом поле.

– Прежде чем уйдем, хочу сказать вам огромное спасибо. – Парень положил ладони на плечи племянников и притянул к себе. – Без вас меня бы точно прикончили.

– Угу. – Алина вырвалась из объятий и скрестила руки на груди. – Конечно. Если бы не я – никто и не подумал бы тебя убивать. Я повела себя как дура, я полезла на поляну, я клюнула на драконьи глюки, так что давай, заводи шарманку. И не забудь похвалить Васечку, он же герой дня, а я все испортила.

– Да, он герой дня. Поспоришь?

Племянница тряхнула головой, а побледневший от собственной дерзости мальчишка вновь залился краской.

– Не каждый на его месте осмелился бы высказать подобное призракам прямо в морды. Я бы трижды подумал, прежде чем наезжать на них. Но в одном ты права – без тебя ничего этого не случилось бы.

Плечи подростка вздрогнули и поникли, послышался тихий всхлип, а может то плеснула рыба в далекой реке.

– Без тебя мы бродили бы в трех соснах до полуночи, и тогда нас прикончили бы без лишней болтовни. Именно благодаря тебе призрак узнал, что я безоружен и не стал нападать сразу, исподтишка. Поэтому вы оба настоящие герои дня и спасли мою за... жизнь. Я очень вами горжусь. Молодцы. Будь у Гильдии медали за отвагу – выдал бы каждому.

Дети почему-то спешно отвернулись и принялись усиленно тереть глаза и носы.

– Ладно, идем. Надо подыскать место для ночлега и развести костер. Не волнуйтесь, завтра доберемся до замка и найдем фазовый маяк. Я спрятал его четыре года назад на случай типа этого. Один звонок – и нас вытащат отсюда.

– Ура! – крикнул Вася.

– Трофим? – тихо спросила Алина.

– М?

– Что тебе сказала дракониха напоследок? Я поняла все, кроме «шалом баран».

Парень расплылся в ехидной улыбке.

– Переводить не буду, уж прости. Ты еще маленькая.

+

Белые луны ярко освещали заросший мать-и-мачехой луг. С земли они казались одного размера, а убывали и прибывали почти одновременно, отчего древним людям казалось, будто с небес за ними присматривает всемогущий великан, чьи веки так тяжелы и медлительны, что моргают раз в месяц.

Спутники добрались до редкой березовой рощицы, сплошь заваленной буреломом и кусками коры. Полчаса совместных усилий – и высоченный костер готов, осталось только разжечь.

– А ты умеешь кастовать файерболы? – спросил Вася.

– Чего?

– Ну... колдовать огненные шары.

– А... Нет. Алеста пыталась научить, но ничего не вышло. Не знаю почему. Зато умею кое-что другое. Отползите-ка подальше и берегите глаза.

Дядя сложил две увесистые палки крест-накрест и занес над ними ладонь. Бревнышки задвигались с неимоверной скоростью, белая береста и черные пятна слились воедино, превратившись в трясущееся серое марево. Не прошло и секунды, как повалил густой пахнущий дегтем дым, за ним подоспело и пламя.

Трофим снял пальто и подал племяннице, мальчишке же достался пиджак.

– Ого, – удивилась Алина. – Что за ткань?

– На Земле такой нет.

– Какой-нибудь эльфийский шелк?

Парень усмехнулся.

– Эльфийский шелк – редкостная гадость. В нем только стоять с важным видом на всяких церемониях. Помню, попытался стряхнуть пушинку с плеча и оторвал рукав.

– Дядя Трофим, а расскажете сказку?

Сестра фыркнула.

– Тоже мне герой нашелся. Уже двенадцать, а без сказочки заснуть не может.

– И что такого? – вступился за мальца странник. – Мне Алеста каждую ночь рассказывала всякие занятные небылицы. Если умеешь их правильно толковать  – узнаешь много нового о незнакомом мире.

Пристыженная девушка покраснела и тряхнула головой.

– А я думала, вы по ночам чем-то другим занимались.

– И этим тоже. А потом сказки. Вот, оцените одну. Моя любимая. Давным-давно, когда не было еще ни людей, ни эльфов, ни иных народов, на берегу океана жила стая драконов. Все хороши как на подбор, а один, мягко говоря, не очень умный. То пожар устроит, то в воду залезет и чуть не утонет. Не жаловали его сородичи, но и прочь не гнали.

Как-то раз поздним вечером он засмотрелся на луны и сказал, что это великий отец драконов взирает с небес. Стая подняла беднягу на смех. А вожак заявил: «Коль так, то слетай к нему за умом». Изгой же ответил: «И слетаю. А к вам не вернусь. Останусь жить под его крылом!». И полетел. Летел, летел и прилетел в космос, где замерз, задохнулся и закружился по орбите.

Алина нахмурилась.

– Так и сказано – закружился по орбите?

– Нет, это я додумал. В верхних слоях атмосферы особо не помашешь крыльями.

– Потому что воздух разряженный, – вставил Вася.

– Правильно. А говоришь, плохо учишься.

– Естествознание я люблю.

– В общем, глупец исчез и никто его больше не видел. На следующее утро другой дракон сказал: «Наверное, он был прав. И Великий пригрел его под своим крылом. Полечу и я к нему, попрошу добра и счастья нашей стае». Взмыл в небеса и пропал. Ждали его, ждали и не дождались. Следующим утром еще один ящер сказал: «Думаю, под крылом Великого так хорошо, что никто не хочет возвращаться. Наверное, там драконий рай. Полечу проверю и вам все поведаю». Полетел и... ну вы поняли. Не прошло и недели, как все драконы погибли. А мораль проста – не слушай дураков.

Послышалось тихое похрапывание – Вася отключился, свернувшись клубком подле костра.

– Может расскажешь уже о своей работе? – спросила девушка. – Все хорошие против всех плохих звучит как-то странно.

– Ну, если очень коротко и грубо, то мы – хранители разумной жизни.

Племянница изогнула бровь и с легкой усмешкой взглянула на собеседника.

– Вселенная бесконечно велика, но разумных существ в ней очень мало. Представь поле, куда уронили манную крупинку...

– Поле – Вселенная, а крупинка – человеки? – хмыкнула Алина.

Трофим ехидно улыбнулся.

– Нет. Поле – это неразумная жизнь. От бактерий до млекопитающих. Но беда вовсе не в соотношении. А в том, что разумная жизнь умирает быстрее, чем развивается.

– Почему?

– Чем больше ума – тем больше желания и возможностей убивать себе подобных и загаживать родной мир. Парадоксально, но факт. Война – двигатель прогресса. От каменного топора до атомной бомбы – все завязано на вражде и ненависти. К сожалению, не только на Земле. Гильдия делает все возможное, чтобы цивилизации не уничтожили друг друга.

– А как ты устроился в эту Гильдию? Наверное, не резюме принес.

– А как вы попали за полтора триллиона световых лет от Дома? Воля случая.

– А Даниил? Кто такие отступники?

– Те, кто нарушили Устав Гильдии.

– Зачем всемогущим колдунам запрещать себе что-то?

– Мы далеко не всемогущи. А бесконтрольный перенос технологий ведет к хаосу. Представь, что неандертальцев научили стрелять из калашей и подарили целый вагон с цинками. Неделя – и кроманьонцев нет, потом междоусобица, и бедолаги сгинули бы, прежде чем потратили последний патрон. Даже колеса не успели бы изобрести. Явись такой умник тысячи лет назад, и все – роду людскому кранты. К сожалению, Даня нарушил сразу два правила.

– Но почему его не казнили?

– Отступников не казнят. Я немного приврал, прости. Их ссылают на Тартар – планету-тюрьму вне пространства-времени. Она похожа на Землю, но вернуться оттуда невозможно. А для открытия портала нужно целых десять Ключей.

– А кто создал Гильдию? Откуда у вас эти волшебные штуки?

Дядя подмигнул.

– Для пещерных людей и огонь – магия. Спи, и так заболтались.

Потрескивал костер, отражаясь в глазах девушки. Немного помолчав, она шепнула:

– Можно еще вопрос?

– Только один.

– У вас с Алестой было... серьезно?

– У нее со мной – да. У меня с ней – не очень.

– То есть?

– Это второй вопрос. На сегодня лимит исчерпан.

– Ну и фиг с тобой! – племянница повернулась спиной и судорожно сглотнула. – Прям мой папаша. Все по приказу, все по расписанию. Больше вообще с тобой разговаривать не буду.

С минуту Трофим слушал тишину, разбавляемую шумом ветра в траве.

– Я для нее – пришелец из иного мира. Могучий воин, колдун, красавчик.

Алина усмехнулась и надменно добавила:

– Я сплю.

– А я сам с собой решил поболтать.

– Угу. Сам не похвалишь – никто не похвалит.

Он вздохнул.

– Прости, пожалуйста. Неправ.

– Пффф... Ты же само совершенство. Разве может идеал ошибаться?

– Злая ты. – Трофим подкормил пламя веточкой.

– Конечно. Тебе же заботиться о нас надо, воспитывать, кормить, одевать, оберегать. А я свинья неблагодарная, не слушаюсь и все порчу.

– Говорю же – прости. Плевать на лимиты. Но учти – чем дольше болтаем, тем меньше придется спать.

– Не впервой. Видишь какие мешки? – Алина легла на другой бок и положила ладонь под щеку. – Так что там у вас с Алестой?

– Она влюбилась в меня по уши. А я и не против. Хотя прекрасно знал, что никакие «жили долго, счастливо и умерли в один день» попросту невозможны. Задание выполнено – давай, до свидания. Но... я был молод, несдержан... В общем, ответил взаимностью, о чем до сих пор жалею.

– У тебя, наверное, в каждом мире по подруге?

Дядя взглянул на звездное небо и мечтательно сощурился.

– Только если аборигены похожи на людей... хотя бы отдаленно. Впрочем, помню одну канийку...

– Чур без подробностей! Джеймс Бонд, блин. Но почему ты вернулся именно сюда?

– Потому что Алеста – нечто большее, чем случайная связь.

– Все еще любишь ее?

– Не знаю. Здесь мне... нам было очень хорошо. В такие места всегда приятно вернуться.

– Повезло тебе. Я вот не хочу назад. Дома хуже чем в Колючем Лесу.

– Да, в семье у вас полный разлад.

– Ну так это же я постаралась! Родилась не такая, понимаешь ли.

– Рождаются все одинаковыми. А вот воспитатели у вас негодные.

– Да ладно! А как же «родители всегда правы, родители ни в чем не виноваты, подрастешь – поймешь»?

– Родители такие же люди, как и все. И бывают разными. Даже очень. – Он кашлянул в кулак. – Проблемы надо решать не с позиции «родители – дети», а с позиции «человек – человек». Когда одни выставляются правильными и мудрыми, а вторые – шкодливыми и глупыми, о каком понимании вообще может идти речь? А без понимания беда.

– Все ты знаешь. Твоим детям, наверное, сильно повезет. Не то что нам. Мама – королева, папа – добрый и справедливый хранитель разумной жизни во Вселенной.

Трофим невесело усмехнулся.

– Мало кто из нас доживает до пенсии. Которая, к слову, всего-то в сорок лет. Лишь единицы уходят на покой, так что стать папкой мне вряд ли суждено.

– Зашибись. Неудивительно, что Алесту аж трясет при виде тебя. Ворвался такой на белом коне, влюбил, вдохновил – и смылся помирать на другой край галактики.

– Такова судьба проводника.

– Ясно. Вопросов больше нет. Спокойной ночи.

Парень подпер щеку ладонью и уставился в огонь. И чем дольше наблюдал за пляской пламени, тем тяжелее становились веки. Проводники сильнее и выносливее обычных людей, но далеко не супермены и ничто человеческое им не чуждо. Последние сутки донельзя измотали гида, и он позволил себе немного вздремнуть, всецело положившись на поистине собачью чуткость. Его мигом разбудил бы любой посторонний звук, однако луг и березовая роща хранили удивительную тишину. Даже ветер прекратил трепать ветви, словно сжалившись над уставшим пришельцем.

– Думал, ты меня заложишь, – сказал Даня. – Молодой, правильный, перспективный... и чуть не загремел на Тартар вместе со мной.

Они стояли на берегу безмятежного океана и наслаждались негромким шумом прибоя. И не только им. Неподалеку в теплых волнах плескалась Эра, ничуть не стыдясь наготы. Трофим старательно прятал глаза, но стройная фигурка и длиннющие белые волосы манили взгляд, как родник манит умирающего от жажды. Ради такой девушки можно нарушить правило... да хоть весь Устав сразу. Именно поэтому гид выбрал этот мир – невообразимо далекий и населенный лишь глубоководными рыбами. Океан от края до края и россыпь крохотных никому не нужных островов. Идеальное место для убежища. Эра будет здесь в безопасности, а Даниила не отравят под трибунал.

– Пообещай мне, – шепнул Трофим. – Больше никаких нарушений.

– Честное пионерское. – Товарищ отсалютовал и звонко рассмеялся. – Расслабься.

– И не скачи сюда каждый день. Зачастишь – и Гильдия рано или поздно узнает, из-за чего ты постоянно ошиваешься у черта на куличках. Вернее, из-за кого.

– Ну хватит! – Он хлопнул напарника по плечу. – Как мой папа, ей богу. Буду вести себя хорошо, делать уроки и кушать кашку.

Трофим резко повернулся и ткнул Даню пальцем в грудь.

– Хватит паясничать! Тебе весело? Мне – нет! Я только что вытер ноги о то, во что свято верил все эти годы!

Хотел добавить: «И не только ради тебя», но вовремя прикусил язык. Товарищ посерьезнел и смиренно склонил голову.

– Брат, не кипятись. Я на нервах, вот и веду себя как дурак. Думаешь, мне легко? Я не хочу на Тартар.

– Я все понимаю, но если крепко облажался – постарайся не отсвечивать.

– Железно!

Гулко ухнул совун. Трофим вздрогнул и непроизвольно потянулся к поясу. Огляделся. Дети мирно спали, костер горел, поблизости никто не шастал. По ощущениям прошло минут десять, не больше. Вяло причмокнув, гид погрузился в тревожный сон.

Сперва он подумал, что не туда попал. Взрыв сверхновой или схлопывание черной дыры сбили прицел, и странник оказался на совсем другой планете. Но вон Даня махнул рукой, вон Эра загорает на пирсе. Откуда здесь взялся пирс, черт возьми? И домик явно юнарской архитектуры на берегу. И роскошная белая яхта с энергетическим парусом. И старомодный робот-дворецкий, похожий на самовар с ножками.

Он подковылял к пришельцу и протянул поднос из чистого золота.

– Гость опознан, авторизация одобрена, приоритет доступа – высокий. Добро пожаловать. Закуски. Напитки. Массаж.

Трофим обогнул назойливую железяку, быстрым шагом подошел к другу и молча указал на постройки. Даня поднял руки и тоном застуканного с любовницей мужа произнес:

– Я все объясню.

– Да ты издеваешься! Второе правило: никакого транзита технологий! Совсем с ума сошел?!

– Ну перестань. Эридий необитаем, немного полезных штуковин никому не навредят.

– Эридий? – Трофим изогнул бровь.

– Надо же как-то назвать эту дыру. Эридий – значит мир Эры. Красиво, правда?

– Нет, ты точно смерти моей хочешь.

– Да брось. Все таскают контрабанду. Немного тут, немного там. Бесконечная туалетная бумага, атомарный нож, зубная щетка с эффектом массы... Безопасные, но приятные в быту мелочи.

– Господи... Нам точно крышка.

– Не паникуй. – Даня приобнял товарища за шею и заговорщицки прошептал: – Я в Гильдии не первый год. Никто ни о чем не узнает. Только если кто-то – даже не знаю кто – не настучит.

– Не настучит, – проворчал Трофим. – Черт, я теперь пособник отступника.

К спорщикам подошла Эра, соблазнительно покачивая поджарыми бедрами. На ней был тартазийский купальный костюм, а тартазы недаром прослыли самой, кхм, раскрепощенной расой из известных. Близость принцессы вгоняла парня то в жар, то в холод, и он вмиг забывал обо всем на свете.

– Спасибо, – сказала она и томно улыбнулась. – Здесь здорово.

– Не за что. – Юный странник вцепился в галстук и стиснул зубы.

– Навещай нас почаще. Втроем веселее.

Девушка произнесла это таким тоном, что Трофим едва не задохнулся. Товарищ ревниво толкнул его в плечо и хмыкнул.

– Не дрейфь, братишка. Я меру знаю, никто не хватится.

Хрустнула ветка. Парень встрепенулся и завертел головой. Хруст повторился. В роще кто-то ходил, но издали не разобрать. Звук приближался, непрошенный гость явно брел на огонь.

– Ребята, тревога! – Дядя схватил обугленное поленце и поднял над головой. – Вставайте!

Дважды повторять не пришлось. Тут им не кроватка в родном Доме, а чужая планета, полная опасностей и непонятных штук. Первым вскочил Вася и шустро спрятался у взрослого за спиной. Пиджак сидел на нем как пальто и не мешался под ногами. Алина же запуталась в длинных полах и чуть не грохнулась в костер, благо спутник успел схватить ее за руку.

– Смотрите в оба!

– Там! – крикнула девушка.

– И там тоже!

Гид обернулся. В предрассветных сумерках показались сутулые фигуры. Они медленно выбредали из густого тумана, дергая головами и подволакивая тощие ноги. Тихо позвякивали кольчуги, скрипела кожа, слышались протяжные стоны.

Вдруг один резво подался вперед, вытянув перед собой руки. Пламя осветило темно-коричневое ссохшееся лицо, пустые глазницы и раззявленный рот с вываленным черным языком. Пахнуло гнилью. Племянница заверещала не своим голосом и бросилась наутек, но была поймана за плечо и усажена рядом с костром.

– Дрова – в огонь. Целиком не суйте, поджигайте концы. Живее.

Трофим размахнулся и саданул нежить по плешивой макушке. Зомби отшатнулся и затряс башкой, остатки волос вспыхнули как факел. Мертвецы не чувствуют боли, и слуга некроманта снова полез в бой, намереваясь отведать свежей теплой человечины. Странник, недолго думая, сунул вспыхнувшую при взмахе головешку за воротник поддоспешника. Посеченная и облезлая стеганка занялась за секунду. Прежде чем враг превратился в факел целиком, Трофим со всей силы пнул его ногой в грудь. Нежить рухнула прямо в объятия идущего позади соседа, и факелов стало два.

Огонь уничтожил истлевшую плоть, но восставших было слишком много. Не меньше трех десятков топали к костру, а сколько еще скрыто в тумане одному Данару ведомо. Драться бессмысленно и крайне опасно, хорошо хоть зомби давно протухли и двигались не быстрее вусмерть пьяных улиток.

– За мной!

Гид схватил две ветки покрепче, сшиб наседавшего костяка плечом и с напором тарана двинулся в сторону рощи. Он размахивал горящими палками как факир на файершоу, раскидывая мертвецов направо и налево. Да так увлекся, что не заметил, как дети отстали.

Алина пронзительно взвизгнула. Костлявые пальцы схватили ее за волосы и потащили во тьму. Трофим бросился на помощь, но Василий его опередил. Малец не растерялся и тоже прихватил дубинку, коей и огрел гада по колену. Удар вышел слабым и неточным, но полусгнившему трупу вполне хватило. Нога подломилась как соломинка, нежить с громким перестуком рухнула наземь, но добычу не отпустила.

Сестра верещала и извивалась змеей, пока брат, невзирая на надвигающуюся угрозу, лупил обидчика по рукам. Тут подоспел странник, схватил обоих под мышки и рванул прочь, аж ветер засвистел в ушах. В роще они оказались в безопасности – ходячие спотыкались о корни, врезались в стволы, цеплялись за раскидистые ветви и путались в траве. Недаром в сказках лес считается непреодолимой стеной для всяческой нечисти.

Промчавшись километров пять на одном дыхании, Трофим бережно положил ношу у берега узкой речушки и приставил ладонь козырьком. Утреннее солнце озарило холм, где стоял белокаменный Дайон. Больше всего он напоминал муравейник с куском сахара на вершине – по склонам вразнобой шастали мириады черных точек, большая же часть роилась вокруг стены. Оставшееся без надзора Мертвое войско ринулось на запах столь лакомой живой плоти.

– Мы не пройдем, – вздохнул гид. – Теперь зомби нападают на все, что движется.

– И как быть? – буркнула племяшка.

– Есть способ. Но без тебя ничего не получится.

– А я тут еще при чем?

Дядя взял ее за плечи и строго взглянул прямо в слезящиеся глаза.

– Чтобы спасти Дивэйн и вернуться домой, тебе придется отринуть кое-что очень для тебя важное. Иного выхода нет.

Глава 4

На окраине деревни стояла телега, запряженная черным быком. Бык угрюмо жевал сено, пока стоящий в кузове бородач в красном жупане орал на всю округу:

– Едем в Руклин – обитель истинных воинов! Только в Руклине вас ждут сказочные приключения, славные битвы, пиры и танцы! С носа золотой – тоска долой!

Приманенные зычным кликом крестьяне разом приуныли и стали расходиться. Оно и понятно – судя по грязным рубахам и залатанным сарафанам, золота здесь отродясь не видели. Лишь чумазая малышня терлась вокруг телеги, с любопытством наблюдая за разошедшимся зазывалой.

Тот внезапно замолчал и уставился куда-то вдаль. Его привлекла странно одетая компания, подошедшая к дому старосты. Рослый молодец в коричневом плаще, светловолосый мальчишка и некто тощий сутулый в глубоком капюшоне. Наверное, бродячий монах.

Передохнув немного, мужик разорался пуще прежнего. Трофим бросил на него раздраженный взгляд и постучал. С минуту никто не открывал, но странник проявил чудеса настырности и без устали лупил в дверь, норовя снести ее с ржавых петель. И снес бы, но тут на пороге возник упитанный краснолицый дедок и грозно спросил:

– Чего ломишься? Нищим не подаем, на постой не берем! Кыш с крыльца!

– Узнал? – холодно спросил гид.

Староста вздрогнул, вытаращил глаза и схватился за сердце.

– Ты?!

– Я. Долги сам отдашь или силой взять?

– Свет защити, какие такие долги?

– Забыл? – Парень приподнял бровь. – Совсем голова дырявая стала? Всего-то четыре года прошло.

– Не знаю никаких долгов!

– Что же, напомню. Разбойников отвадил? Отвадил. – Он загнул палец. – Порчу со скота снял? Снял. Ведьму зарубил? Зарубил.

– И чего ты хочешь?! – Старик выпятил грудь и бесстрашно шагнул вперед. – Дитятку моего на обученье темное?

– Своих хватает. – Трофим кивнул на притихших племянников. – А хочу я всего ничего. Платье вот для этой госпожи – самое красивое. Еды в дорогу. И три золотых.

Если первые требования дедок выслушал равнодушно, то от последнего снова схватился за сердце.

– Свет защити, откуда у меня такие деньжищи?!

Странник огляделся: кособокие срубы, прогнившие крыши, грязь на улицах и неопрятные босые жители.

– Говорят, если в деревне нет золота, значит все у старосты. Проверим примету?

Хозяин побагровел пуще прежнего и сжал кулаки. Трофим улыбнулся и как бы невзначай коснулся двери. Крайняя балка с оглушительным треском взорвалась, обдав жадину волной пыли и трухи.

– Ой. Что-то ты совсем за избой не следишь. Разваливается прямо на глазах.

– Уймись, чертов колдун!

Ушел гид с двумя котомками на плече и ласкающим слух звоном в кармане. Подойдя к телеге, он швырнул монеты вознице и помог детям забраться в кузов.

– Едем в Руклин – обитель!..

– Заткнись.

– Понял, милорд. – Бородач кивнул и взялся за вожжи.

Бык всхрапнул, скрипнули колеса, и телега неспешно покатилась по дороге. Справа – клеверное поле, слева – заросли лещины, над головами едва проснувшееся солнце. Ранее утро, свежий воздух, роса блестит – красота! Вот только никто особо не радовался. Вася устало баюкал березовую головешку, Алина отвернулась и насупилась до невозможности.