Текст книги "Индокитай (СИ)"

Автор книги: Сергей Насоновский

Соавторы: Петр Алмазный
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 10
Усадьба в Далате: Военно-полевая хирургия

– Илья, стой! – раздался из клетки Санькин крик, а свет факела озарил на ее лице неподдельный испуг.

Тут же из-за столба, подпирающего свод зала, выступил человек – весь облик его говорил об аристократическом происхождении. Ни слова не говоря, он нажал на спусковой крючок своего револьвера, и в ту же секунду раздался выстрел. Все произошло так быстро, что я не успел среагировать должным образом. Мне удалось лишь немного дернуться в сторону. Пуля, вылетевшая из ствола, который был направлен мне в область сердца, попала в правую часть груди, однозначно пробив лёгкое.

Меня отбросило назад, в сторону лестницы. Лёха и Никита, находясь метрах в пяти позади меня, среагировали в ту же секунду. Сразу раздалось два сдвоенных выстрела из пистолетов. Этому аристократу с горделивой осанкой и властным взглядом две пули прошили обе руки. От такого дуплета он не удержался на ногах и сделав шаг назад, выронил оружие, завалившись на спину.

– Илья! – закричала Санька и стала судорожно дергать решётку. Братья метнулись ко мне и начали бинтовать грудь, достав из подсумка приготовленный на такой случай кусок материи. Состояние хреновое. Лёгкое пробито; рана кажется серьёзной, но пока держусь.

Я практически сразу почувствовал затруднённое дыхание. Изо рта вырвался кашель с кровью. Никита, заметил пенистую кровь в ране. В тишине пещеры раздался характерный сосущий звук, когда я пытался сделать пару глубоких вдохов, отозвавшихся сильной болью в области ранения, головокружение и слабость накрывали меня.

Леха шагнул к клетке, отодвинув массивный металлический засов, освободили сестренку. Девчонка бросилась ко мне, мотая слёзы и сопли на кулак.

– Угомонись, Санька! – сказал ей Никита, – всё будет хорошо.

Лёха в это время осмотрел арестованного аристократа – того, что подловил меня в момент, когда цель, к которой мы шли, преодолевая огромные расстояния, казалось, нами была достигнута.

К этому ублюдку у нас множество вопросов, чтобы вот так за здорово живешь, дать ему умереть. Собственно, и стреляли ему именно в руки, чтобы осталась возможность для общения по душам, так сказать. Рядом с французом лежал выроненный им револьвер системы Лефоше, а на ноге под штаниной была кобура, где ждал своего часа Дерринджер. Пара таких игрушек последнего шанса у нас уже есть, вот пополним коллекцию. Леха споро наложил повязки на его руки, жизненно важные артерии пули не задели, поэтому прямо сейчас жизни этого ублюдка ничего не угрожает. После чего братья отволокли того в клетку, где ранее сидела Санька, бросив на тонкую циновку.

Подхватив с двух сторон, Леша с Никитой потащили меня на поверхность, и тотчас стали переносить к дому – от которого до входа в пещеру было около тысячи метров.

По-любому придется вытаскивать пулю, а к сожалению, знаниями военно-полевой хирургии я обладаю поверхностными. Как посредственными, скорее теоретическими? Пришлось пару раз ассистировать нашему врачу в прошлой жизни, когда извлекали осколки из раненого боевого товарища. С легким же дело имел исключительно в виде наблюдателя-статиста. Но в целом понимание о последовательности действий в такой ситуации имею, да и память сейчас вытаскивала из подсознания мелкие детали, что могли здорово пригодиться уже скоро.

Единственное – отсутствие антибиотиков и антисептиков накладывало на операцию знак повышенной сложности. Лёха и Никита, а также семенящая за ними Санька, которая всё время пыталась помочь, хотя сама была не в лучшем состоянии добрались наконец. Парни затащили меня в комнату, где мы нашли нашего неуловимого Жан-Луи Легранда. С того момента, как мы вырубили его во сне, прошло совсем немного времени – не больше часа. Он, связанный и свернувшийся калачиком, всё ещё валялся на полу, а я занял его место, пачкая белоснежную перину кровью, прорывавшейся через недавно сделанную перевязку в моменты вздохов и выдохов.

Лежать в так – не верное решение, поэтому мне под спину подложили три подушки, разместив мое тело в полусидячем положении.

На улице светало. Операцию по зачистке этого гадюшника мы начали в сумерках, а теперь первые лучи солнца освещали окрестности усадьбы, рядом с которой в будущем появится город Далат.

Похоже, я уже потерял сознание: раньше ощущал одновременно трёх братьев, а вот сейчас потерял связь с одним из нас. Братья продолжали действовать по заранее продуманному плану. Лёха рванул к той стоянке, где находилась наша опекунша Нгуэн Тхимай с проводниками и повозками. Никита, оставив Саньку следить за мной, пошёл искать всё необходимое для операции. Ведь поместье здесь автономное, и наверняка у них есть и препараты, и инструменты на случай ранения.

Обыскал несколько помещений, и вот наконец попалась небольшая комната – примерно восемь квадратных метров. Светлые стены, масляная краска, в центре – большой стол с зелёным сукном. Стеллаж из полированного дерева, множество отделений для разных препаратов, а рядом шкафы с какими-то склянками.

И вот чудо: стеллаж для хранения инструментов. Никита нашел набор скальпелей разных размеров, пинцеты в кожаных футлярах, несколько шприцов с толстыми иглами, кровоостанавливающие зажимы и набор для ампутации, состоящий из пилы и каких-молотков. Вот же блин, набор столяра-плотника, подумал я. Лоботомию в этих джунглях они что ли проводят? Здесь же были аптечные весы с гирями, куча мензурок, спиртовка и редкость времени —доисторический микроскоп. На полках банки с надписями, пробирки и флаконы с настоями, порошками в коробочках, а в оловянных баночках – что-то непонятное.

– Это то, что надо! – подумал я, потирая руки.

Несказанно повезло. Видимо, семейство Де ла Круа здесь проводило исследования, ведь они поставляли какие-то препараты во французскую миссию, со слов Жака. Неудивительно, что на их усадьбе имеется столь серьезная медицина, которая вполне устроит военно-полевого хирурга, интересно что же тогда находится в лаборатории, которая должна быть в пещере.

Примерно через 20–30 минут на территорию усадьбы прибежали запыхавшаяся Май и Лёха. Проводники, не поспевая за ними, вели повозки к усадьбе, им было велено заезжать на территорию через главные ворота, которые Леха отворил нараспашку.

Май первой бросилась в комнату, где лежал я без сознания.

– Илья! Как же так? – схватилась мою руку, слезы потекли по её лицу.

– Все будет хорошо, Май, не переживай! – сказал Лёха девушке, поглаживая по спине.

Санька, ещё не знакомая с нашей опекуншей, поддалась бабскому расстройству и тоже расплакалась.

– Хватит здесь слякоть разводить! – строго заметил Никита. – Инструменты и препараты для операции я нашёл. Осталось только её правильно провести. Надо выбрать максимально светлую и чистую комнату для этого.

Столовая, где находился большой массивный стол, покрытый белоснежной скатертью, подходила лучше всего. Там были высокие окна, через которые проникало много света – что безусловно важно в этом деле. Лёха, Никита, Май и Санька переложили меня на какое-то покрывало и перенесли в столовую, уложив на стол, подперев подушками спину и голову, чтобы оставалось полусидячее положение.

В просторной столовой, залитой жарким вьетнамским солнцем, царила гнетущая тишина. Лёха и Никита готовились к операции, используя инструменты XIX века, похоже привезённые семейством Де ла Круа ещё из Франции. Это были отполированные скальпели с костяными ручками, зажимы с грубыми насечками, пинцеты с массивными кольцами, набор для прижигания и старые анатомические ножницы. Никита тщательно протирал каждый инструмент спиртом, найденным в одной из больших склянок. Лёха разжигал спиртовую лампу для стерилизации. Перед операцией стол застелили чистыми простынями, вокруг разложили салфетки – самые чистые, что удалось найти. Старым шприцом ввели морфий, который нашли в одной из склянок. Май по запаху его опознала, да и надпись подтверждала назначение препарата. Никита перекрестился, вспомнил все что знал из военно-полевой хирургии своего прошлого и сделал надрез скальпелем. Лёха подавал инструменты, стараясь не дрожать. Братья работали в полном молчании. Май и Санька, наблюдавшие за процессом в нескольких шагах от стола стояли, держась за руки с бледными лицами. В воздухе витал запах спирта и крови. Никита действовал медленно: каждое движение могло стоить мне жизни. Он использовал зажимы, чтобы раскрыть рану. Щипцами тихонько продвигаясь, он ощупывал ткани и, наконец, добрался до цели – нащупал пулю. Как только мог очистил раневой канал от кусочков попавшей туда одежды обработал рану карболовой кислотой и стал накладывать повязку.

Здесь важно было герметично закрыть раневое отверстие, чтобы воздух не проникал в лёгкие. Для этого использовали отрезанный кусок прорезиненного плаща, найденный на вешалке, который перед этим тщательно обработали спиртом.

Когда всё закончилось, Никита без сил опустился на пол, а Май поднесла ему воды.

– Слава тебе, Господи, операция завершена! – сказал Никита. Риск инфекции, конечно, остаётся, но будем молить Бога, что Илью минует эту участь.

Я был в отключке, но нужно было действовать дальше. Саньку оставили здесь же следить за мной, и звать если понадобиться какая помощь.

– Май проследи за нашими проводниками, чтобы они не устроили каких-либо сюрпризов. Не известно, как они могут отреагировать на происходящее здесь непотребство. Может деньги смогут заткнуть им рты, в любом случае надо избежать возможных проблем с их стороны. —попросил Никита.

– Без проблем. Это надежные люди, абы кого Ли Джен нам бы не подсунул. И если они нас подведут, то он первый, кто вырежет им языки. Но все-таки я проведу дополнительную беседу! – сказала Май, отправляясь к выходу из столовой.

Братья же пошли в пещеру, нужно было переместить главу семейства в дом, а его родственничков наоборот спустить в камеры.

Спустившись в пещеру, обнаружили на полу бывшей Санькиной камеры корчившегося и ругающегося как сапожник Анри Де ла Круа. Быстро освободив от пут его ноги и подхватив под руки с двух сторон потащили на верх, где через некоторое время заволокли в дом. Он не особо то был доволен такому обращении и начал ругаться, но кляп помог остудить его порывы, а после того, как он оказался в комнате, где почивал бессознательный и связанный Жан-Луи Легранд, вообще пригорюнился. Братья разместили его, предварительно связав ноги, на перине до этого заляпанной кровью в компании с его штатным людоловом.

Решили не тянуть, нужно спустить в камеры всех находящихся в сознании жильцов дома Де ла Круа, и сделать это так, чтобы они смогли запомнить о нас как можно меньше. Начали с мужчин. Во-первых, надели им мешки на головы, по три человека отводили в пещеру, где запирали по камерам. Всего было шесть камер, пленников – двенадцать, места всем хватит. Легранда спускать не собирались, выходит в камеры отправилось одиннадцать человек, включая подростков. Как с ними поступить покажет время и обстоятельная беседа с Анри Де ла Круа. И уж после этого примем окончательное решение по судьбе семейства. Перемещение заняло почти час. Мы расположили людей по камерам, принесли и поставили вёдра с водой и пару связок сушеного мяса, что запасали в дорогу для себя. Ведра для справления естественных надобностей имеются в каждой клетке. Ничего, пару суток посидят, не расклеятся, да и думаю столько времени не понадобится, навестим этих жителей подземелья раньше.

И вот основные дела сделаны. Теперь предстоит беседа, которая определит наши дальнейшие шаги. Но прежде, чем к ней приступить решили основательно подкрепиться чем бог послал. А послал он знатно, в кладовке был найден замечательный копченый свиной окорок, на кухне взяли свежего хлеба, овощей и фруктов и собрали отличный стол. Май обещала после этого приступить к готовке ужина.

Нам в любом случае придется задержаться в этом доме, поэтому надо приспосабливаться, и еще, совсем забыл, что-то надо сделать с телами наемников, которые при зачистке усадьбы героически погибли во сне. Разводить антисанитарию на такой жаре я не собирался. Но вот копать братскую могилу, на такой жаре, да еще и в горной местности, это так себе затея для времяпрепровождения, поэтому после раздумий по моей просьбе проводники занялись вывозом тел с территории усадьбы. Да банально взяв одну из здешних повозок отвозили их в овраг примерно в трех километрах от дома, а главное в стороне от дороги. Думаю, день-два и местные хищники следов не оставят от тел французов.

Решил, что допрашивать Анри де ла Круа будет Никита. Лёха же занял место на одной из вышек, которые мы ранее освободили от нежелательного элемента в лице наёмника, нужно было держать окрестности под контролем. Когда освободятся наши проводники, постараемся поставить их на вахту, а пока придется выполнять эту роль самим.

Свидетелей допроса, особенно в лице Легранда было не нужно от слова совсем, поэтому, растолкав пленника, Никита перевел его под дулом револьвера в соседнюю комнату, где снова стреножил. Отсюда точно не будет слышен разговор с главой семьи.

В комнате с высокими окнами стоял Никита, напротив связанного Анри Де ла Круа. Свет солнца падал на лицо француза, подчеркивая его надменность и презрение. Де ла Круа сидел на стуле, его плечи были перебинтованы. Это следы от недавнего ранения. Никита держался спокойно. Взгляд был твердым и решительным. Он не спешил давать пленнику возможность осознать свое положение.

– Ну что, Анри, – начал Никита ровным голосом, – я не собираюсь тратить время на пустые разговоры. Ваши преступления говорят сами за себя.

Де ла Круа попытался усмехнуться, но боль в плечах исказила его лицо: – Что вы знаете? Вы ничего не понимаете в этом.

Никита медленно подошел ближе, чтобы пленник почувствовал его превосходство.

– Я знаю достаточно и недостаточно, и всё, что мне требуется выяснить, вы мне сейчас с удовольствием расскажете. Знаю прекрасно, что вы похищали людей, что с ними здесь творили всякую дичь, что у вас имеется лаборатория в пещере.

Француз на последних словах попытался дернуться, но связанные руки не позволили ему разгуляться. Его самодовольство начало таять под спокойным, но твердым взглядом подростка.

– Ваша семья сейчас находится на месте тех несчастных людей, которых вы держали в своей пещере.

– Но как же Жюли, Софи, Пьер, Мари, Жак? Что вы с ними сделали?

– Пока ничего. – Спокойно просмотрел на него Никита. Но если вы не захотите говорить, то с ними обязательно поработают наши люди.

– Кто вы и что вам от меня нужно?

– Не валяйте дурака Анри!

– Обращайтесь со мной согласно статусу. Я граф! —взвизгнув Анри.

– Ну, граф и граф, мне хоть царь, честно говоря, абсолютно по барабану. – спокойно сказал Никита.

– Вы, граф Анри Де ла Круа сделали самую ошибку в своей жизни. – И какую же? – спросил тот.

– Вы похитили нашу сестру Александру! —припечатал Никита.

– Ах эта дерзкая девчонка! Она откусила ухо моему шурину. Мы вынуждены были отправить его в Сайгон!

– Ухо, ухо, бывает. Повезло, что это был единственный урон. С тех пор, как ваш людолов Жан-Луи Легранд купил в Фучжоу нашу сестренку, начались ваши проблемы.

– И что, всё из‑за этой дворовой девки? – спросил Анри.

Никита покачал головой: – Похоже, разговор у нас с вами не клеится. Скажите, пожалуйста, уважаемый граф, как вы смотрите на то, чтобы начать уменьшать количество пальцев на ваших руках? Или ногах? С чего начнём? С рук, с ног? – сурово спросил Никита, доставая нож разведчика из ножен.

– Спрашивай. – сухо ответил он. Видимо, хотел еще выругаться, но вовремя сдержался.

– Итак, рассказывайте, чем вы здесь занимаетесь. И поверьте, я так или иначе узнаю правду. Спрашивать буду не только вас. И если вы попытаетесь что—то от меня утаить, вам и вашей семье я не позавидую.

И граф начал говорить. Оказалось, что семейство Де ла Круа уже сотню лет состоит в организации Великий Восток Франции. Это крупнейшая масонская структура, созданная еще в 1773 году. Сейчас Анри Де ла Круа являлся великим мастером провинции, то есть был высшей инстанцией организации на территории Индокитая. А цель его пребывания здесь, в месте, где в будущем появится вьетнамский город Далат, таилась в той самой пещере, из которой мы освободили нашу сестру. Как мне известно, масонские организации изучали древние мистические учения, алхимию, эзотерику. Они хранили древние знания в символах и ритуалах, передавая их только посвящённым.

Ох, черт побери, – подумал я. – Только недавно сталкивались с подобными дегенератами в Петербурге, и вот опять похоже вляпались в какую-то ересь, теперь уже масонскую. Но после откровений графа все стало постепенно прояснятся…

Глава 11
Тайна цивилизации: Артефакты древнего хранилища

Оказалось, что эти многоуважаемые лягушатники-масоны из Великого Востока Франции где-то в своих закромах отыскали старую рукопись, которой уже больше полутора тысяч лет. Как они определили возраст, ей богу, ума не приложу: лизали чернил или углеродный анализ делали? Да какая хрен разница, по сути дела!

В общем, эти умники нашли некую бумагу, на которой была описана вот эта самая пещера. Возле которой и появился дом Анри Де ла Круа. Его, собственно, и направили из Парижа сюда с целью изучения именно ее. А ищут они здесь тайные знания, твою дивизию! И что это за знания, сами не представляют. Вот уже много лет он со своей семьей живет здесь и пытается вскрыть хранилище древних, вход в которое был обнаружен на второй год поисков. Но увы пока безрезультатно! В том манускрипте, копия которого была и у Анри здесь, сказано, это, конечно, я говорю о переводе, который довелось прочитать. Сам язык, на котором написан тот манускрипт никак идентифицировать и даже предположить к какой языковой группе он относится я не смог. Как уж лягушатники его расшифровали? Ей богу не знаю.

Так вот в переводе сказано, что здесь находится место силы и знания древних. Ещё указано, будто в этом хранилище можно найти карту, на которой отмечены ещё 4 подобные точки на планете, которые также являются источниками информации древних.

Выходит, здесь француз пытался вскрыть хранилище всеми силами, и ему, к его сожалению, сделать этого не удалось. А не получилось по простой причине! Виной стала та самая карта, в той самой долбаной шкатулке! Оказывается, они её тоже искали чуть ли не по всему миру. Ну а когда нашли, то волей случая опять потеряли по пути в Париж. Ну и попала та к нашему многоуважаемому купцу Саитову. И на этом исследование пещеры застопорилось. По сути, сам Анри здесь занимался обычными медицинскими исследованиями, а люди ему нужны были исключительно для проведения медицинских опытов, тестирования препаратов, а не как я поначалу подумал, для жертвоприношений. И Санька была выбрана просто по дурости Легранда, а не на основе каких-то скрытых смыслов.

А лаборатория, да, действительно имелась в пещерах. Просто, когда мы их бегло обследовали, то не дошли до нужной нам двери, которая была замаскирована. Еще, оказывается, там есть дверь, что ведет в помещение, откуда можно открыть вход в то самое хранилище древних.

– Вот же вы верты судьбы! Наконец-то ситуация с этими долбанными загадками хоть как-то прояснилась, – подумал я.

И на данный момент других срочных вопросов к Анри больше не было. Тем не менее, этот товарищ должен пока еще остаться жить. Не исключаю, что он понадобится в ближайшее время!

– Анри! Тебе как удобнее – здесь находиться в лежачем положении на кровати или привязанным к стулу, как сейчас? Француз после вопроса Никиты поморщился и глянул на кровать.

– На кровать – так на кровать, желание графа закон! – сказал Никита.

Он отвязал ноги от стула и помог тому встать. В какой-то момент француз дёрнулся, его раненые руки не слушались, и получилось это у него уж сильно неуклюже, но тем не менее удар от Никиты по печени тот вполне себе заслужил, отчего завалился на стоящую рядом со стулом кровать, покрытую той самой периной в крови, и застонал. Никита крепко связал ему ноги и проверил узел на руках. Теоретически уползти змейкой он сможет отсюда, но вот сделать что-то большее навряд ли – если бы еще руки у него были действующие, возможно, и были бы шансы.

– Ладно, пока полежи! – сказал Никита и вышел из комнаты.

Я до сих пор лежал без сознания, а Санька сидела рядом, держа мою руку в своих ладошках.

Никита продолжил заниматься делами. А, собственно говоря, было их не так-то и много. Конечно, надо спускаться в пещеры и вскрывать то самое хранилище древних, из-за которого случился весь этот сыр-бор у масонов Франции. Но пока захотелось пообщаться с Леграндом. Собственно, как оказалось Жан-Луи Легранд также состоял в этой масонской ложе и уже несколько лет по заданию из Парижа работал на Де ла Круа. Поведать какую-то особо ценную информацию тот не мог, и по сути дела для нас был бесполезен. Подумывал было сначала каким-либо образом экспроприировать у того клипер или недвижимость во Франции, но когда хорошенько задумался о том, как масоны будут рыть землю в поисках расхитителей их сокровищ, то передумал – такие крючки и зацепки ни в коем разе нам не нужны. Даже глядя через окно на проводников, что полезли на вышку к Лёхе, подумал о том, что они и Ли Джен могут быть практически единственной зацепкой в этом деле. И надо бы придумать, как с ними грамотно разрулить ситуацию, в которой те стали невольными свидетелями.

Лёха слез с вышки, оставив за наблюдателей наших проводников и помог Никите с Леграндом. Братья развязали тому ноги и вытащили на улицу. Собственно говоря, нам этот людолов уже был не нужен. Поэтому, особо не церемонясь, отвели его за дальнее строение и вышибли мозги одним выстрелом из револьвера системы Лефоше, который у него же и позаимствовали ранее.

По сути, нас с братьями здесь держат всего несколько вещей: это поскорее поставить на ноги, или хотя бы дождаться моего транспортабельного состояния, вскрыть хранилище древних и попытаться понять, что эти маразматики из Востока Франции там намеревались эдакого найти, решить, как быть с семьей Де ла Круа, ну и глянуть на лабораторию, есть ли в ней что особо ценное.

Оставив Май за старшую, Лёха с Никитой направились в пещеры. Надев маски, они прошли мимо кричащих в разнобой людей, что сидели по камерам. И, не обращая внимание на визги вперемешку с соплями, для начала прошли в лабораторию. Это была приличная по размеру комната, примерно 50 квадратных метров, посередине которой стояли столы с медицинским и химическим оборудованием. На стеллажах вдоль стен множество различных склянок, коробок и инструментов для проведения опытов. Как Никите удалось выяснить в процессе разговора с Анри, здесь они синтезировали антисептики для обработки ран, а также противомалярийные средства из хинного дерева, являющегося источником хинина. Ничего сверхординарного подчерпнуть в этом месте, по сути дела, было нельзя. Да и даже если представить, что данное производство мы захотим переправить на Родину, то на это уйдут какие-то невероятные ресурсы, что, собственно говоря, не имеет никакого экономического и логического смысла.

Ладно! Чёрт с ней, с этой лабораторией. Если будет время, то ещё покопаемся. А на первый взгляд, ничего сверхценного отсюда не взять. Разве что Май отправить, она уж как-никак разбирается, как оказалось, во всевозможных ядах и лекарственных средствах, может быть, что-то для себя и найдет полезное. Но это позже. А пока Никита с Лёхой стали искать вход в то самое помещение, откуда Анри Де ла Круа вскрывал безрезультатно хранилище древних. Описание входа, слава Богу, он дал достаточно точное.

У братьев ушло не так уж много времени на поиск двери. Она была замаскирована под стену и открывалась нажатием на крепление для факела. Причём нажать нужно было одновременно на два держателя, находящиеся слева и справа. Когда раздался щелчок, достаточно большой участок стены выдвинулся наружу и после приложения к нему всех сил Никиты и Лехи, отъехал от стены в сторону, открывая вход в так называемый тамбур, из которого, я надеюсь, мы сможем попасть в эту святая святых масонов. В помещении было темно, факелов там не горело и братья, освещая путь керосиновой лампой, шагнули внутрь.

Это была комната правильных размеров, ориентировочно 6 на 6 метров. Явных выходов из нее или даже очертаний дверей сколько не искали, Никита с Лёхой не нашли. Дверь во то самое хранилище могла быть на какой угодно стене. Да и кто знает, может быть, здесь находится ещё одна лестница в полу. Если, конечно, она вообще существует и наличие того самого хранилища древних не является шизофренической фантазией Анри и его сподвижников. В центре помещения взгромоздилась массивная каменная тумба. Столом этот элемент интерьера можно было назвать лишь с большой натяжкой. Такой себе постамент, вполне подошел бы под какой-нибудь небольшой памятник герою революции. Размером примерно полтора на полтора метра.

Столешница, которую осветил свет керосинки, была расчерчена на шестнадцать квадратов, на каждом из которых были высечены какие-то символы или буквы. Все это было похоже на какую-то клавиатуру каменного века. Моя память услужливо выдернула из своих глубин эти символы, ведь именно их мы видели на той самой карточке Саитова, за которой, как оказалось безрезультатно гонялись лягушатники.

Итак, что же мы видим на этом столе? Похоже на некий шифр. Всего здесь имеется 16 кнопок с 16 символами, надо чисто гипотетически нужно нажимать на них в какой-то определенной последовательность. Теперь я начинаю понимать, почему лягушатники не смогли разгадать этот шифр без той самой карточки.

Выходит, что если требуется нажать на каждую из 16 кнопок в определенной последовательности, в неизвестном порядке, то вариантов решения этого ребуса будет просто сумасшедшее количество.

Никита с Лёхой попытались войти в режим Горыныча, что без третьего брата было менее эффективно, но тем не менее схема по-прежнему худо-бедно продолжала работать.

И проведя небольшой математический анализ, выяснили, что существует около 20 триллионов различных вариантов последовательности нажатия этих 16 кнопок; такое количество комбинаций делает взлом практически невозможным. Ну а при очень быстром переборе всех вариантов потребуется несусветное количество времени – да, хоть 10 поколений этого Де ла Круа будут стоять и тыкать разные кнопки, ничего этим они не добьются.

Вон Лёха приметил в углу стопку каких‑то бумаг, открыв которые увидел записи; видимо этим и занимались лягушатники, но бумаги уже были потертые и застарелые. Видимо давно Анри забросил мысль вскрыть шифр методом подбора.

Но у нас-то был ключик, и сейчас мы им воспользуемся! Для того, чтобы набрать шифр, сама бумажка, на которую по памяти были перенесены символы с карточки, не понадобилась. Ведь память, доставшаяся при появлении в этом мире, прекрасно воспроизводит все последовательности написанных на ней символов. Глядя на этот стол и иероглифы, нанесённые в правильном порядке, понял, что именно 16 символов, ранее определяемых мной как непонятный текст на неизвестном языке имелись на той самой карточке.

Лёха стал последовательно нажимать на кнопки этой каменной клавиатуры. После каждого нажатия происходили щелчки: после первого – один, после второго – два, ну и так далее. Когда добрались до пятнадцатого, пришлось ожидать приличное количество времени, так как между щелчками было время ожидания порядка двух секунд. И вот осталось вдавить последнюю клавишу. Лёха, поддаваясь инстинктам, перекрестился и нажал на неё.

И вот, после нажатия, мы стали отчитывать щелчки: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10. Сердце замерло в ожидании неизвестности. 15, 16.

Сначала послышался тихий скрежет. Это стальные зубцы начали сцепляться друг с другом. Затем под постаментом медленно сдвинулся пол на несколько сантиметров. Тяжёлые противовесы, скрытые в толще камня, начали своё движение. Постепенно весь механизм заработал как отлаженные часы. Ранее незамеченные зубчатые колеса в стенах стали вращаться. Послышался лязг каких-то тяжелых цепей и очень медленно массивная плита, скрытая в стене, да по сути дела это и была вся стена, стала отодвигаться в сторону. Она двигалась по специальным направляющим рельсам, смазанным неизвестным веществом, которое не высохло за века.

Когда плита полностью отошла в сторону, открылся проход, ведущий вглубь пещеры. Весь процесс занял около 10 минут.

И за это время Лёха с Никитой с замиранием сердца смотрели на работу древнего механизма, поражаясь инженерному гению создателя этого устройства.

Взяв в руки керосиновую лампу, братья отправились вперед.

Через 10 метров после входа они попали в самое сердце древнего зала. Огромный зал встретил братьев приглушенным светом, проникающим через естественные трещины в сводах пещеры.

В центре помещения возвышались два массивные постамента из неизвестного темного камня.

Первый постамент, украшенный замысловатой резьбой, венчал кристальный диск. От него исходило какое-то мягкое голубоватое свечение. Видимо, в этом месте собирался свет со всего зала.

Его поверхность была покрыта тончайшими гравировками, похожими на древние письмена.

Второй постамент отличался строгой геометрией линий. На его идеально отполированной поверхности лежала металлическая пластина с выгравированной картой. Материал пластины походил на бронзу, но был значительно прочнее. Карта представляла собой сложную систему линий, точек и символов, определенно указывающих на какие-то локации.

Вокруг постаментов были заметны следы древних механизмов, зубчатые передачи в стенах, система противовесов под полом, направляющие рельсы для перемещения частей конструкции.

Воздух в зале был сухим, но прохладным, а под ногами поскрипывал песок. Братья замерли перед величием древней цивилизации, создавшей этот удивительный комплекс. В этот момент пришло осознание, что мы стоим на пороге какого-то открытия, способного изменить представление о прошлом человечества.

Не без опаски, подойдя к постаменту с диском, Лёха внимательно осмотрел его со всех сторон. Это было что‑то невероятное. Какая‑то кристаллическая структура, что несла в себе, безусловно, и материальную, и археологическую ценность. Но если на ней хранятся еще и какие‑то действительно серьёзные знания, чего проверить здесь и сейчас – не представляется возможным, по крайней мере, путь к тому, как это сделать, Лёха с Никитой пока не обнаружили, нужно безусловно взять этот диск с собой.

Лёха двумя руками снял его с постамента. Весил он чуть меньше полутора килограмм. Как только диск покинул свое место, раздался достаточно громкий щелчок где-то под потолком, и плита, закрывавшая вход в зал, начала возвращаться на своё место. Никита, недолго думая, схватил со второго постамента металлическую табличку. Размер у неё был не велик – примерно 30 на 40 см. Но весила при этом не менее 4 кг. И, по сути, больше не имея времени на исследование этого места, братья рванули в обратную сторону, так как плита по ощущениям ускорялась в своем движении. В последний момент успели запрыгнуть в тот самый тамбур, где Лёха щёлкал по каменной клавиатуре. Стена закрылась, раскатисто грохнув напоследок, а постамент, служивший кодовым замком, стал сразу же уходить в пол и буквально минут через пять сравнялся с ним. Видимо, своё предназначение хранилище древних выполнило и прошла консервация объекта, если можно так назвать сие действо. Делать здесь, по большому счёту, было нечего, разве что какие тайники поискать. Но имея на руках два довольно серьёзных артефакта, из-за которых заварилась такая невероятная каша, братья поспешили наверх, не забыв накинуть на лица маски перед тем, как стали проходить мимо камер с семейством Де ла Круа, которые всё так же кричали и требовали выпустить, склоняя братьев на все лады.