Текст книги "Функциональная анатомия здоровья"
Автор книги: Сергей Бубновский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Если наложить лимфатическую систему на кровеносную систему и учесть, что все эти сосуды проходят внутри мышц, то будет понятно, что при повреждении мышечных тканей нарушается не только питание позвонков, но и иммунная система организма. Зная об этом, неужели вы согласитесь делать операцию на своем позвоночнике?
По этому поводу я всегда вспоминаю одну свою пациентку. Она пришла ко мне боком – то есть ее тело было скручено и стоять прямо она не могла. Это состояние называется анталгический сколиоз, то есть боли настолько скрутили позвоночник, что она просто не могла выпрямить туловище. Боли в поясничном отделе ей лечили уже в течение года по общепринятой схеме, которую я описал выше, и тоже без успеха. По описанию МРТ у нее были 3 грыжи: L4-L5 (24*30 мм), L3-L4 (15*18 мм), L5-S1 (9*6 мм). Я такого еще не встречал. Естественно, ей предлагали операцию (еще бы – гигантские грыжи!). Но девушка оказалась разумной: готовила к защите кандидатскую диссертацию, и голова у нее работала хорошо. Те же врачи ее предупредили, чтобы о беременности она даже не думала, потому что она ее не сможет перенести физически. Но девушка оказалась стойкой и пришла в наш центр. Я ей все объяснил, и она приняла мою позицию. Я занимался с ней лично. Боли у нее почти не утихали, отнималась нога, но мы продолжали занятия: лечебный тренажер МТБ, силовой стретчинг, сауна, холодная ванна, массаж, гимнастика.
Через три месяца пациентка выпрямилась, боли отпустили. Теперь она регулярно поддерживает здоровье своего позвоночника в нашем центре. Сейчас она уже является мамой троих (!) детей, и это стройная и здоровая женщина. Позже она принесла мне снимок МРТ, сделанный через 10 лет после того обострения, и на этом снимке ни грыж, ни самих дисков уже нет – есть нормальный здоровый позвоночник. А где грыжи и диски, спросите вы? Исчезли: организм с ними расправился самостоятельно!
Есть такой механизм – фагоцитоз. Это реакция иммунной системы в ответ на любое повреждение соединительной ткани, а грыжа МПД – это саморазрушение волокнистого хряща (диска), высохшего из-за плохо работающих околопозвоночных мышц, переставших «кормить» диск (дистрофии). Он рассыпается и засоряет пространство вокруг – то есть в глубоких мышцах позвоночника нарушается микроциркуляция, и в этих мышцах, локально ориентированных на тот самый обезвоженный диск (а вернее, уже на его элементы), возникает глубокий отек (воспаление), невидимый даже на МРТ. В этот сектор иммунная система посылает миграцию нейтрофилов и макрофагов, осуществляющих фагоцитоз (уничтожение) разрушенных элементов диска (грыж), и далее происходит самовосстановление зоны повреждения. Этот процесс носит название регенерация.
Функции кровеносной и лимфатической систем зависят прежде всего от активной работы мышц тела. Об том надо помнить.
Но направить миграцию этих «киллеров» организма, уничтожающих уже ненужные тканевые элементы, нарушающие микроциркуляцию (капиллярный кровоток), можно только через мышцы, так как мышечные волокна – это орган, в котором помимо мышечных волокон содержатся также и другие компоненты: соединительнотканные прослойки и фасции, в которых проходят – внимание! – сосуды и нервы, которые, естественно, повреждаются при любой операции, поэтому по соседству появляются новые зоны воспаления, в которые посылается новый пул фагоцитов, и они начинают уничтожать все подряд – соседний МПД (диск) и сами позвонки.
Этот феномен открыт еще И. И. Мечниковым, лауреатом Нобелевской премии в области физиологии и медицины 1908 года!
Через некоторое время после удаления грыжи на МРТ в зоне операции отмечается остеопения (будущий остеопороз), то есть и позвонки рассасываются и, можно сказать, фагоцитируются. Сейчас существуют более агрессивные (так и хочется сказать – зверские) оперативные приемы: спондилодез, то есть металлические пластины, соединяющие, как правило, три позвонка, и внедрение искусственного диска между ними – импланта или эндопротеза. Эта операция не травмирует околопозвоночные мышцы – она их выключает, а вместе с ними, соответственно, выключает сосуды и нервы этих мышц. В результате вся данная зона тела (три позвонка) просто умирает – происходит фагоцитоз! Об этом писал И. И. Мечников в своей книге «Природа человека». Он создал свою теорию старения, в которой объяснил, почему слабеют мускулы и ломаются кости: «.Существенную роль в процессе старения имеют фагоциты. Седение волос доказывает разрушительную силу хромофагов; при атрофии мозга невронофаги разрушают благороднейшие элементы нашего организма – нервные клетки. При старческой атрофии мускульные пучки всегда наполняются ядрами, размножение которых приводит к почти полному или даже совершенному исчезновению сократимого вещества. Мускульные волокна долго сохраняют свое полосатое строение, но в конце концов оно исчезает и заменяется бесформенной массой среди большого количества размножающихся ядер.»
ИННЕРВАЦИЯ СПИНЫ
Очевидно, что спинно-мозговые нервы (а не корешки) в поясничном отделе позвоночника выходят из позвоночного канала через соответствующее межпозвонковое отверстие над межпозвонковым диском (МПД), который не может повредить нерв, тем более что МПД «опутан» глубоким слоем околопозвоночных связок. Но хирургически легко повредить спинно-мозговые нервы и их ветви, пробираясь к МПД).
Старость – это не возраст: это потеря мышечной ткани, выполняющей гемодинамическую функцию (кровообращение).
Здоровье – это труд, терпение и послушание в выполнении реабилитационных процедур. Но этого как раз и не хватает большинству прооперированных, а хирурги этому не учат.
Я в своих книгах часто пишу: «Старость – это не возраст. Это потеря мышечной ткани, выполняющей гемодинамическую функцию (кровообращение)».
После операции типа спондилодеза (когда на позвонки устанавливаются металлические фиксаторы) мышцы атрофируются сами по себе, так как исчезает механизм сокращения-расслабления. Вот вам и старость, пока только в локально «замурованном» спондилезом участке позвоночника. Но фагоциты продолжают работать в этой зоне воспаления и поглощать содержимое близлежащих «благородных» клеток, то есть позвонков (остеопения). И. И. Мечников пишет: «В обоих случаях мы имеем дело с разрушением сократимого вещества мускулов особыми фагоцитами – миофагами. Среди странных явлений старческой атрофии стоит упомянуть тот факт, что рядом с отвердением (склерозом) многих органов самая твердая часть организма – скелет – становится менее плотной. Вследствие наступает столь опасная в старости хрупкость костей». И это написано в начале прошлого века!
Старики страдают остеопорозом, потому что их мышцы одряхлели и в связи с этим пропал метаболизм (микроциркуляция). Нет мышц – нет питания.
Молодые страдают остеопенией (локальным остеопорозом) в результате хирургического вмешательства в организм при совершенных бессмысленных операциях по удалению грыж позвоночника.
Что происходит при операции? На снимке МРТ (КТ) можно увидеть только позвоночный столб – глубоких мышц позвоночника на МРТ не видно. Мышцы в статике непонятны: они на 80 % состоят из воды, поэтому МРТ их не видит. И большинство врачей тоже не хотят их видеть, но это уже другая медицина.
Я всегда задаю аудитории вопрос: зачем человеку мышцы и связки? И в 99 % случаев получаю такой ответ: чтобы двигаться и держать кости. Да, конечно, это двигательная функция мышц. Но чтобы проникнуть к МПД, надо ли их как-то убрать или разрезать? Это может вызвать и кровотечение, и рубцы со спайками в недалеком будущем и. новые боли, новые грыжи! В случае устранения или отодвигания околопозвоночных мышц легко повредить дуральный мешок. В результате произойдет вытекание спинномозговой жидкости, и в лучшем случае это может привести к параличу, а в худшем (если это произойдет в более высоких отделах позвоночника, например, в шейном отделе) – к летальному исходу. К сожалению, такие исходы операции тоже случаются – недаром после операции по удалению грыжи МПД рекомендуется в течение трех месяцев носить корсет и исключить двигательные нагрузки! К сведению, после такой операции можно получить и инвалидность на один год с возможным продлением. Пациентка, о которой я писал выше, справилась с серьезной проблемой за три месяца на тренажерах – без крови и рубцов на теле! В результате женщина стала здоровой!!!
СПОНДИЛОДЕЗ
Фиксация трех позвонков (спондилодез), которую выполняют при компрессионных переломах позвоночника, выключает глубокие мышцы минимум трех позвонков, что приводит к нарушению кровоснабжения этой зоны позвоночника. Впоследствии результаты подобного вмешательства могут быть весьма плачевными, причем даже в недалеком будущем.
На мой взгляд, операция на позвоночник – это страшно. Повторяю, грыжа МПД – это не пуля, не сломанный кусок кости, вошедший в спинной мозг и повредивший корешок, минуя сосуды, другие нервы, оболочки спинного мозга, мышцы и связки. Прямо полтергейст какой-то!
В то же время правильная (!) программа движений позвоночника справляется с этими 5—15-мм (размеры грыж) некротическими элементами диска без последствий. Мышцы доставляют фагоциты к зоне грыжи, и они переваривают ее без проблем. В результате воспаление уходит (мышцы дренируют отек), и фагоциты покидают поле боя. А операция делает их более «злыми», и они пожирают все вокруг, так как мышцы в таком случае не работают.
В учебнике по анатомии для студентов, будущих врачей, этого нет, поэтому после окончания медицинского института они ничего, кроме НПВС, не выписывают. Получается, что их учат не анатомы и физиологи, а фармакологи!
А хирургия – штука дорогая! И в прямом и в переносном смысле.
* * *
Первое: обезболивание.
Современные способы обезболивания предусматривают не только устранение боли, но и управление основными функциями организма во время операции и в ближайшее время после нее. То есть человек определенное время не принадлежит себе – он находится в руках анестезиолога-реаниматолога, который выбирает метод: спинномозговая анестезия, проводниковая, общее обезболивание и прочее. Хорошо, если все проводится идеально. Я лично перенес четыре сложные операции под общим наркозом. Выжил – спасибо хирургам! Но после этого восстанавливал здоровье на протяжении 27 лет.
Второе: разрезы тканей.
Разрезы кожи, растяжка мышц, дренажи, зонды, корнцанги, скальпели, эндоскопы, кровопотери – это все обычные хирургические ритуалы.
Если вопрос касается хрящей и костей, применяются специальные «слесарные» инструменты: долото, ножницы, кусачки, ложки, пилы (например, при замене суставов), но спондилодезы – это те же отвертки, сверла и прочее.
Третье: ушивание – различные виды швов. Четвертое: иммобилизация (обездвижение).
Реабилитационный период проходит, как говорится, не быстро, дорого и сердито. Кроме всего прочего, пациент всегда расписывается в договоре о том, что предупрежден обо всех сложностях операции (детали операции, конечно, не раскрываются), и всю (!) ответственность берет на себя. И еще несколько листов предупреждений, которые сразу и не осмыслишь – больному остается только ждать, чем все кончится.
* * *
Кстати, о хирургии. А вы не задумывались над тем, что такое операция? Объясню в двух словах, что происходит во время операции.
Из этого следует, что хирурги не восстанавливают здоровье – они либо спасают жизнь (честь им и хвала за это!), либо отрезают все, что, с их точки зрения, надо отрезать (ампутировать, резецировать). И если пациент согласился на операцию, ему остается только верить этим врачам.
Но есть еще один очень важный аспект любой операции, в котором хирурги не очень хорошо разбираются, но, к сожалению, вмешиваются в него – это физическая реабилитация после операции. Хирурги, конечно, могут дать совет или направление, но непосредственно реабилитацией хирурги заниматься не должны. Но ведь советуют! Пациенты, особенно в России, очень часто им верят и практически перестают двигаться, особенно после операции на позвоночнике. Это касается и травм позвоночника. Я постоянно сталкиваюсь с такими случаями, когда пациент пришел ко мне не через 4–5 дней после операции, а спустя 6—10 месяцев. За это время у него уже возникли мышечная атрофия, контрактуры и новые боли, у него депрессия, а его карманы набиты обезболивающими лекарствами (НПВС).
В Европе и США таких пациентов отправляют на реабилитацию на четвертый день после операции, будь то операция на спине, суставах или сердце: палатный режим очень дорог, да и зачем лежать? К сожалению, в наше время на первое место вышла стоимость лечебных мероприятий. Но что такое здоровье? Здоровье – это труд, терпение и послушание в выполнении реабилитационных процедур. Но этого как раз и не хватает большинству прооперированных, а хирурги этому не учат.
Итак, если вы страдаете от острых болей в спине, то примите правильное решение. Я уверен, что необходимо пройти лечение в центре современной кинезитерапии, где пациентам предлагают лечение с помощью лечебных тренажеров, сауны и криотерапии, диафрагмального дыхания и силового стретчинга. А если вы хотите иметь проблемы на всю оставшуюся жизнь, рискните пойти на операцию. Но что будет после операции? Корсет, запрет на физические нагрузки и беременность (женщинам), инвалидность. Выбор за вами!
Компрессионный перелом позвоночника: операция отменяется
В последние годы (после 2000 г.) все чаще встречаются пациенты с тяжелыми осложнениями после оперативных вмешательств на позвоночнике, которые проводятся при компрессионных переломах позвоночника. Причем подобные операции (например, транспедикулярная фиксация, особенно в комбинации со спондилодезом, то есть наложением металлических конструкций на несколько позвонков в области перелома даже одного позвонка) стали проводить не только в острый период, например, сразу после травмы (ДТП или падения с высоты), когда пациент доставляется в стационар в бессознательном состоянии и ему проводится интенсивная терапия, целью которой является поддержание функций жизненно важных органов при абсолютной нестабильности позвоночника (при нарушении вертикальной оси со смещением зоны перелома в разные стороны), но и спустя достаточно продолжительное время после травмы (через 2–3 недели). Пациент при этом может находиться в стационаре, когда непосредственной угрозы жизни, казалось бы, уже нет, но хирурги все равно убеждают его в необходимости такой операции и уговаривают на ее проведение.
КОМПРЕССИОННЫЙ ПЕРЕЛОМ
Опасность компрессионного перелома позвоночника может быть только в одном случае – при полном разрыве спинного мозга. Но тогда и операции бессмысленны. Зачем же терпеть ненужные страдания?
Согласно показаниям пациент находится на постельном режиме, да еще с какими-то фиксирующими позвоночник устройствами – шинами, воротниками. Двигаться такому пациенту не разрешают. В таких случаях ему, конечно, обеспечивается определенный уход. Но тактика полной иммобилизации зачастую приводит к развитию пролежней и контрактур. Можно понять, если имеется тетраплегия, то есть полная парализация конечностей – такие случаи мы рассматривать не будем. Давайте вернемся к состоянию после травмы, когда пациент в какой-то мере начал двигаться и чувствительность в конечностях утеряна частично.
СВЯЗОЧНЫЙ АППАРАТ ПОЗВОНОЧНИКА
Позвоночный столб имеет мощную систему глубоких связок, которые охраняют каждый позвоночно-двигательный сегмент от смещений и выпадения в полость позвоночного канала.
САГИТАЛЬНЫЙ РАЗРЕЗ ТУЛОВИЩА
Данная иллюстрация демонстрирует сложность анатомического устройства внутренней среды организма, которая показывает, что в организме все едино и взаимосвязано. То есть нет отдельно существующих друг от друга позвонков, артерий, отдельно вен, нервов, мышц – есть единое целое.
* * *
Миллионы пациентов, страдающих от боли в спине, беспомощно барахтаются в медицинской системе, не обладающей необходимым оборудованием и навыками, чтобы помочь им. Их вынуждают соглашаться на инвазивные и дорогостоящие процедуры, которые зачастую заканчиваются неудачно или вовсе вредят здоровью пациента. Как говорится, никто не умирает от боли в пояснице, но люди умирают от лечения.
* * *
Подобная операция называется, как ни странно (для меня, по крайней мере), декомпрессия. С одной стороны, это транспедикулярная фиксация, то есть выключение движений в двух соседних позвонках. С другой стороны, это спондилодез, когда пластиной или даже двумя пластинами «намертво» фиксируют уже как минимум три позвонка так, что деформированный позвонок оказывается в середине. Эта пластина фиксируется шурупами в телах позвонков, которые разводятся друг от друга на расстояние высоты межпозвонкового диска (дисков). С точки зрения хирургов, «разведение» позвонков – это декомпрессия. Но то, что они фиксируются этой пластиной практически навсегда и также навсегда лишаются подвижности, – как называется такое состояние? В действительности получается та же функциональная компрессия, с которой хирурги борются, но по-своему! У меня возникает ряд серьезных вопросов к такому хирургическому лечению и алгоритму «необходимости спондилодеза»! Хочу предупредить, что я хорошо знаком с типами и характеристиками повреждений при позвоночно-спинномозговых травмах, и я давно и успешно занимаюсь физической реабилитацией как в остром и подостром периодах, так и после проведенных операций.
ГЛУБОКИЕ МЫШЦЫ СПИНЫ – АМОРТИЗАТОР ПОЗВОНОЧНИКА
Данная схема иллюстрирует наличие глубоких мышц позвоночника, которые берут на себя все компрессионные удары. Поэтому при любом повреждении позвоночника нарушается функция этих мышц, что приводит к внутренним отекам и болевым синдромам. Но, к сожалению, при любой травме позвоночника внимание уделяется только костям.
* * *
Задавать вопросы и отвечать на них можно долго, но скажу главное: степень сложности ПСМТ определяется только рентгенологически. Клинические симптомы (нарушение чувствительности, нарушение функции тазовых органов и прочие показатели) могут быть временными, но при некорректной реабилитации или оперативном вмешательстве могут закрепиться навсегда.
* * *
Компрессионный перелом – это перелом тела позвонка, он может быть линейным, компрессионным, оскольчатым, компрессионно-оскольчатым. Перелом заднего полукольца позвонков, переломовывихи, «взрывной» перелом тела позвонка – это закрытые переломы, открытые – это нарушение целостности кожных покровов на уровне повреждения, в этом случае возникает опасность инфицирования.
Мы говорим о закрытых переломах, которых, к сожалению, бывает великое множество, но клинически выделяют синдромы частичного или полного нарушения проводимости спинного мозга. «Степень необратимости изменений определяется по мере ликвидации явлений спинального шока» (А. Н. Белова, «Нейрореабилитация» – руководство для врачей). И все дело в этом «определении необратимости»? Тем более что дифференциальная диагностика, по словам А. Н. Беловой, нередко бывает затруднительной. Тот же «спинальный шок» клинически выражается разными симптомами – от паралича и потери всех видов чувствительности до нарушения функции тазовых органов. Но та же А. Н. Белова указывает, что «для спинального шока характерна обратимость неврологических нарушений в остром и раннем периодах позвоночно-спинномозговых травм (ПСМТ)». Таким образом, получается следующая картина: вроде как и страшно, но жить все-таки надо. А как жить – под себя или нормально, это уже медицинская технология.
У меня есть множество вопросов по всем вышеизложенным аспектам ПСМТ, на которые я могу ответить.
1) Почему пожилым людям с остеопорозом позвоночника и наличием множественных компрессионных переломов позвонков не предлагают операции спондилодеза (хотя случается и такое), но они живут себе много лет и при этом каких-то особых неудобств, кроме слабости и болей в спине, не испытывают? Отвечу: крепить пластины не к чему – рассыплются позвонки.
2) Пришла пациентка в возрасте 67 лет с болями в спине. На снимке застарелый перелом позвоночника с клином Урбана (ось позвоночника была сломана на уровне грудного отдела и позвонки срослись боковыми поверхностями). Травме 20 лет. Не оперировалась. Сейчас женщину стало гнуть вниз, появилась сутулость, но все это на фоне дряхлости. То есть такой жестокий перелом не повредил спинной мозг! Тогда почему осевые компрессионные переломы, с точки зрения хирургов, должны его повредить? Для устрашения пациентов хирурги говорят об осколках (оскольчатый перелом), которые повредили спинной мозг, но умалчивают при этом, что почему-то нет ликвореи, которая, по идее, должна быть, так как спинной мозг (до 2-го поясничного позвонка) находится в дуральном мешке, заполненном ликвором. Ликворея – это практически паралич, она часто возникает после неосторожных хирургических действий. Отвечу: не повезло пациенту.
3) Почему после ПСМТ чувствительность в конечностях частично сохраняется, а после проведения операции по фиксации позвонков очень часто исчезает совсем? Отвечу: потому что происходит хирургическое повреждение нервных корешков.
4) Почему в качестве дифференциальной диагностики, то есть определения степени поражения позвоночника, а вместе с ним и спинного мозга, не используется (в постели) миофасциальная диагностика? Отвечу: специалисты ею просто не владеют!
Несмотря на это, мышечную или миофасциальную диагностику проводить не принято. Получается, что анатомию позвоночника специалисты либо не знают, либо не понимают: разработали десятки различных опросников, шкал и тестов для пациентов (они применяются, например, в Американской ассоциации спинальной травмы), и достаточно. На этом и живет весь «реабилитационный» мир: здоровье вторично – главное суета (дорогостоящая) вокруг больного. Об этом я уже рассказал в главе про остеохондроз и грыжи МПД.
Мне «повезло». В свои 22 года я попал в ДТП и получил тяжелейшие травмы опорно-двигательного аппарата. 27 лет костылей и операций, трех из которых я мог бы избежать, если бы врачи владели знаниями по лечебной функции миофасциальных тканей. Но мне спасли жизнь, спасибо! Кстати, последнюю операцию делал в США. Я доволен операцией: сделали прекрасно! Но это была замена тазобедренного сустава – это несколько другое. Я благодарю судьбу, что после ДТП врачи соединяли мои разломанные конечности и не обратили внимания на компрессионные переломы поясничных позвонков, которые я обнаружил спустя несколько лет, уже будучи врачом. Кровь не хлестала из спины, позвонки не вывернулись наружу – и ладно!
Кости позвонков имеют губчатое строение, и они не предназначены для ввинчивания в них шурупов. Спондилодез выключает мышцы из работы, и из-за этого нарушается кровоснабжение позвонков, питание не поступает в кости, и постепенно масса костей уменьшается и в результате развивается остеопороз – разрежение костного вещества.
ТЕЛО ПОЗВОНКА
Само строение позвонка, которое является губчатым, допускает компрессионную травму без ущерба для организма – в этом случае просто снижается высота позвонка, внутри которого нет нервов.
К чему все эти вопросы? Да к тому, что подавляющее число пациентов, перенесших операцию спондилодеза (установку пластины) на позвоночнике после компрессионного перелома или после удаления грыжи МПД, к полноценной жизни так и не вернулись. Не помогли им эти дорогостоящие хирургические технологии! А те, кто смог вернуться к двигательной активности, спустя какое-то время (через 1–3 года) стали вновь испытывать мучительные боли в спине, причем не только в зоне операции, но и значительно шире этой зоны, в точках, которые называются триггерными.
При миофасциальной диагностике боли в паравертебральных мягких тканях (околопозвоночных мышцах) после операции допускаются на 4–5 позвонках поясничного отдела. Они ощущаются от грудного отдела и распространяются на ноги, на бедра, при этом таблетки и другие обезболивающие не помогают от них избавиться. В то же время в тех случаях, когда после компрессионных переломов позвоночника операции спондилодеза («декомпрессионной фиксации») не проводилось и пострадавшие получили комплекс реабилитационной кинезитерапии, такие пациенты не только вернулись к полноценной жизни, но и не испытывали болей в спине в последующие годы, хотя надо сказать, что в последующие годы они выполняли профилактические тренажерные упражнения. О некоторых наиболее ярких и получивших широкую известность случаях таких травм, которые произошли на трассах ралли «Париж-Дакар», я написал в книге «Реабилитация после травмы».
Если люди, пострадавшие от подобных травм при ДТП или падении с высоты, обращались ко мне с компрессионными переломами позвоночника до поступления на хирургический стол, то они возвращались к полноценной трудоспособности. Но те пациенты, которые перенесли операцию, обращаются либо уже за реабилитацией, либо поступают в инвалидных колясках!
Почему это происходит? Отвечаю. Дело в том, что все случаи подобных травм рассматриваются врачами только на основании снимков рентгена или МРТ. Но эти методы диагностики характеризуют только состояние скелетных соединительных тканей, в группу которых входят хрящевые и костные ткани. Напомню, что эти ткани выполняют механические и обменные функции:
– участвуют в создании опорно-двигательного аппарата (ОДА);
– защищают внутренние органы от повреждений;
– участвуют в обмене минеральных веществ (кальция и фосфатов);
– играют формообразующую роль в процессе эмбриогенеза: на месте многих будущих костей в начале образуется хрящ.
СТРОЕНИЕ МЫШЕЧНОГО ВОЛОКНА
Данная схема иллюстрирует строение мышечного волокна, в котором помимо соединительнотканных прослоек и фасций содержатся сосуды и нервы. Таким образом, повредить нерв отдельно от сосудов можно только хирургически. Нервы не провода – они не висят отдельно.
Общей особенностью данных тканей является их высокая минерализация и очень низкое содержание воды в костях, что придает межклеточному веществу твердую консистенцию, которая и поддается изучению с помощью лучевых методов диагностики – рентгена, МРТ и КТ.
В хрящевых тканях, например, межпозвонковых дисков кровеносные сосуды и нервы отсутствуют! К тому же межклеточное вещество хрящей непроницаемо для крупномолекулярных белков. Кстати, в связи с этим свойством назначение всевозможных БАДов типа хондропротекторов, так же как и препаратов кальция, бессмысленно, так как крупные молекулы просто не могут попасть ни в хрящи, ни в кости.
И хотя кости в отличие от хрящей имеют костные канальца, через которые по кровеносным капиллярам в костную ткань диффундируют питательные элементы, это свойство костной ткани хирургами не учитывается, так как диффузия (проникновение) происходит с помощью паравертебральных мягких тканей (глубоких мышц), действие которых «выключается» металлическими скобами или пластинами, накладываемыми на позвонки при хирургическом вмешательстве.
НЕРВЫ ТУЛОВИЩА
Обратите внимание на сложную сеть нервных окончаний позвоночника. «Зайти» в позвоночник, не затронув при этом какое-либо из нервных окончаний, практически невозможно без ущерба для нервной системы организма. Но при затрагивании нервных окончаний нервная проводимость к конечностям может быть нарушена.
В дальнейшем это приводит к перестройке костей, и резорбция (разрушение) начинает преобладать над остеогенезом (развитием). Питание не поступает в кости, и они постепенно уменьшают свою массу (т. е. происходит дегенерация), и в результате развивается остеопороз – разрежение костного вещества. В этом случае бесполезно «кормить» тело таблетками, лечить физиотерапией (форезами) и прочими процедурами: если не работают околопозвоночные мышцы, кости разрушаются!
Не работают околопозвоночные мышцы – разрушаются кости!
* * *
При остеопорозе мышцы не травмируются – они атрофируются!
Об этом говорит гистология – наука о строении тканей, к которой тесно примыкают цитология (наука о строении клеток) и эмбриология (наука о развитии тканей). Это учебный материал, но гистология изучается, к сожалению, только на первом курсе медицинского вуза, и по существу она не «привязана» к клинической терапии. А жаль: это азбука терапии и хирургии! Дело в том, что все проблемы ОДА (остеохондрозы, спондилезы, сколиозы и т. д.) относятся к костно-мышечной системе. При получении травмы (например, позвоночника) должны исследоваться все ткани – как плотные соединительные (кости, хрящи – МРТ или рентгеном), так и мышечные ткани, у которых главным свойством является способность к сокращению («насосная функция»).
Мышечные волокна – это основной (и единственный) элемент скелетной мышечной ткани. Но если говорить о скелетных мышцах как об органах, то помимо мышечных волокон в них содержатся также и другие компоненты: соединительнотканные прослойки и фасции, а в соединительнотканных прослойках – сосуды и нервы! То есть все питание костной и хрящевой ткани обеспечивается глубокими околопозвоночными мышцами, которые не только поставляют питательные элементы в скелет, но и содержат органы чувств – ноцирецепторы, то есть болевые рецепторы, которые и обеспечивают коммуникацию между мышцами и спинальным мозгом по двигательному нерву (аксону) и сигнализируют о проблемах болевым синдромом. К этим ноцирецепторам также относятся:
а) мышечные веретена (брюшко мышцы), или тензорецепторы, сигнализирующие головному мозгу о растяжении мышц, а в головном мозге эти сигналы оцениваются (боль) или не оцениваются (анестезия);
б) нервносухожильные веретена, которые находятся в месте крепления мышц к сухожилиям и реагируют на сокращение (сжатие, спазм);
История коммуникации та же: мышцы – > аксон – > спинной мозг – > головной мозг;
в) свободные нервные окончания – их очень много, и они реагируют практически на все сигналы: давление, растяжение, температура (горячо-холодно), повреждение.
Таким образом, все болевые сигналы от позвоночника идут не от сломанных позвонков и дисков, а от околопозвоночных мышц, которые и повреждаются при компрессионных переломах (сдавливаются, растягиваются, травмируются). Но беда в том, что состояние этих мышц не оценивается при травмах и наблюдается на рентгеновских снимках, хотя подобные травмы сопровождаются гематомами, отеками и болезненностью при пальпации. И вместо того чтобы создать динамическое или декомпрессионное (истинное) растяжение, их «убивают» обезболивающими препаратами и навсегда выключают из режима «насоса» спондилодезами, создавая в дальнейшем сначала их атрофию, а затем и дистрофию (выключение их питательной, транспортной функции). Как следствие, развивается резорбция, затем остеопороз и. появляется боль в спине! И эту боль снять уже очень трудно.
