Текст книги "Мальчик в персиковом доме"
Автор книги: Сергей Луначарский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
17
Монотонный ритм школы втянул меня окончательно на третий день учёбы. Ничего больше не происходило. Вернее происходило, но одно и то же и каждый день. Я вставал, завтракал, одевался, шёл в школу, здоровался с друзьями, сидел на уроках первой половины дня, сидел на эспланаде или в булочной, сидел на уроках второй половины дня, провожал друзей на эспланаде, шёл домой и к себе в комнату, готовился ко сну и ложился спать. Каждый день был точной копией прошедшего и следующего. Нельзя сказать, что это было невыносимо. Нет. Такие дни можно сравнить с пюре. Они вязкие, однородные, каждая ложка имеет вкус и цвет, который имеет и предыдущая. Кому-то это определённо нравится, кто-то терпеть не может. Моё отношение к таким дням (и к пюре в целом) довольно холодное, но и отвращения я не испытываю.
Тем не менее, как в каждом пюре есть комочки, так и в этих днях были запоминающиеся моменты. Один раз, Строми заснул на уроке экономики, и всему классу пришлось выслушать ещё одну историю от месье Легро о снах, которые он когда-либо видел. История растянулась и закончилась только после конца часовой перемены.
Другой, Ника поскользнулась на лестнице и поцарапала коленку. Рана была неглубокой, но этого хватило, чтобы вызвать слезу у Ники. Пока я ещё не успел сориентироваться и стоял на лестнице, к Нике подбежала Лили. Одним движением левого рукава своего зелёного худи она убрала кровь, которая едва успела выступить на царапине. Тогда же, из рюкзака Лили появилась маленькая жестяная коробочка с цветными пластырями. Взяв первый попавшийся, она заклеила им ранку Ники. Ника, видимо, от растерянности быстро успокоилась. По её белому личику стекала одинокая прозрачная слеза. Лили промокнула её правым рукавом своего худи и подняла Нику на ноги. Позже я разглядел, что на том пластыре были изображены маленькие змейки.
Во время дневной перемены близнецы рассорились, видимо, из-за шахмат. Мартин уже успел схватить бедного черного коня со сколотой мордой и хотел кинуть его в лицо своего брата, но тут подбежали мы, и Строми успел удержать Мартина за руку. Конь с грохотом упал на игральную доску и сбил насколько белых фигур. Я плотно удерживал порывающегося Нарсиса.
– С4, A3! – Почти по буквам взбешённо выговаривал Нарсис.
– Было три хода! Ты мухлевал! Ты всегда… – чуть ли не с пеной у рта выкрикивал Мартин и порывался ударить брата, но Строми с силой удерживал его за обе руки. Всё это продолжалось не больше трёх минут, пока на крики не выбежал встревоженный месье Лефорт. Двумя захватами он заломил руки скандалистов и в таком полусогнутом положении довел их до кабинета директора. В закрывающуюся дверь кабинета Строми успел запихнуть сложенную шахматную доску. Немного постояв в тишине возле двери, мы уже развернулись и хотели идти обратно, но тут дверь открылась. Из неё быстро вышел уже достаточно успокоившийся Мартин с шахматной доской под мышкой. Он вытер лоб рукавом своей рубашки и ровными шагами пошёл к лестнице на второй этаж. Удивлённые, мы переглянулись.
18
Пюре из однообразных дней протекало медленно и неспешно. Постепенно я полностью освоился в новом лицее: выучил расположение классов на этажах, фамилии учителей и имена одноклассников. Всё уже было знакомо.
После уроков в среду (вторая часть дня среды была не учебной, и в этот день было всего четыре урока) Ника всегда вела свой клуб с название “История Франции” для нашей компании (больше никто не приходил). Чаще всего это были интересные рассказы об истории одного конкретного города или же рассказ о какой-нибудь важной войне в истории. В любом случае слушать её было всегда приятно. Чувствовалось, что к каждому нашему собранию она основательно готовилась и при этом рассказывала только самое важное.
Папа постоянно работал. Каждый день, возвращаясь из школы, я заставал его сидящим на полу за своим ноутбуком, иногда папа откладывал компьютер на минуту, чтобы передохнуть и опять взять его. Конечно, до нашего переезда папа тоже много работал, да и в целом для него это было нормальным состоянием, но сейчас почему-то я чувствовал, что в нем что-то не так, не так, как было раньше. Что-то засело в нём очень глубоко и ждало своего времени. Мамы часто не было дома.
В один день, идя в школу, я заметил жёлтый листочек платанового дерева с чёрной каймой. Он одиноко лежал возле дороги, и я подобрал его. На просвет были видны жилки, идущие по всей плоскости листочка, они напоминали миниатюрное деревце. Я аккуратно сложил листик в учебник французского. У него была достаточно твёрдая обложка, и я надеялся, что листочек не повредится. Уже через неделю все улицы Лиона были усеяны листиками жёлтого и тыквенного цвета. Казалось, что эти листочки тёплые и могут обжечь руку, если к ним прикоснуться. Дорога в школу превратилась в золотистые горы огненных листьев. Всё стало сказочным.
19
Шла последняя пара первой половины дня. В высоких окнах спортивного зала виднелись разноцветные деревья и красные крыши низких домиков. Небо было светлое и этим светом наполняло весь зал. Сам зал из-за своих огромных размеров и пустоты некогда не мог находиться в тишине. Любой, даже самый тихий шёпот эхо зала превращало в звонкий гул. На улице стояла совсем теплая погода, но у лицея не было уличной площадки для баскетбола, и из-за этого нам приходилось заниматься внутри школы. Уже вскоре зал должен наполниться эхом звуков мячей, стукающихся о блестящий полированный пол.
Не могу сказать, что баскетбол – это мой самый нелюбимый спорт. Я невысокий и не умею быстро бегать, но, по-моему, баскетбол – это один из интереснейших видов спорта. Нигде больше я не испытывал такого влечения к процессу игры. Словно во мне просыпался какой-то древний дикий зверь, спавший до этого внутри и никогда не проявлявший себя. Я чувствовал, как я, мяч и команда соединялись в цельный механизм, и как раз эта целостность завораживала меня. Я вёл мяч до середины поля, затем делал передачу Строми, который до этого момента в молчании повторял все мои движения нога в ногу. Строми доводил мяч до кольца, а затем аккуратно помещал его в корзину (для этого ему надо было просто вытянуть руку и длинными пальцами слегка толкнуть мяч вверх). Близнецы стояли в защите и были почти неподвижны на протяжении всей игры (в нашем классе было всего четыре мальчика, поэтому к нам постоянно добавляли в команду пятого с параллели, обычно, добавленный становился в центр поля и просто подавал мячи). Наблюдать со стороны было тоже интересно. Женских команд было гораздо больше, и наблюдать приходилось много. Интереснее всего, конечно же, была команда с Никой и Лили, они постоянно проигрывали, но от этого их периоды становилось ещё занимательнее. Вернее, их реакция на свой проигрыш меня интересовала больше.
Такой интерес к баскетболу, скорее всего, мне навязал наш учитель физкультуры – месье Лефорт. Когда-то давно он работал военным, но ушёл на пенсию, а потом стал учителем. С белоснежной улыбкой из не совсем ровных неродных зубов он постоянно подкрашивал свои волосы, подстриженные под ёжик, черным, забывая при этом про свои седые брови и таким образом создавая контрастный и пугающий для некоторых образ. Больше всего он пугал девочек из нашего класса (иногда они за глаза называли его маньяком, это происходило из-за его пугающе-ласковой манеры общения с ученицами). Я не мог для себя точно определить, как мне стоит относиться к месье Лефорт. Отчасти, мне было не по себе от одного его вида, но с другой стороны, я понимал, что соотносить внешний вид и характер глупо.
20
До конца урока было чуть меньше пятнадцати минут. Лили занимала атакующую позицию вместе с какой-то крупной девочкой с нашей параллели. Ника же стояла в защите под самым кольцом.
– Никуль, ну, ты же видишь, когда девочкам нужна помощь? Ты можешь иногда выходить из защиты, чтобы подстраховать их. Давай-давай… – Улыбка месье Лефорт сочилась светом неровных зубов. На его высоком лбу были видны одиночные капельки влаги.
– Я, наверное, лучше здесь постою, – Ника держала руки по швам.
– Ну как хочешь, – месье Лефорт переключился на других игроков. Ника расслабила плечи и сложила ручки. Брови Ники были сердитыми.
Раздался звук свистка, отраженный эхом, он завис ещё на одну секунду (обычно свисток болтался на шее нашего физрука, он был блестящим и месье Лефорт носил его, скорее, в качестве украшения). Мяч был разыгран на середине поля, и его успела перехватить Лили. Вместе со стартовым свистом крупная девочка изо всей мочи ринулась в сторону вражеского поля, попутно толкая и распихивая игроков из противоположной команды (у одной после игры даже остался её след на белом кроссовке). Лили сделала передачу, но мяч перехватила оппозиция в виде невысокой девочки с нашей параллели (единственное, что я знал о ней – это то, что она занималась карате). Она обвела мяч мимо мощной и направилась к кольцу.
– Никуль, давай-давай! – Видимо, войдя в азарт, месье Лефорт усердно выглаживал пальцами свой подбородок (позже, на подбородке появились красные пятна). Не зная, чем возразить, Ника вышла из-под кольца и встала перед ним. Невысокая каратистка, обладавшая особой техникой ведения мяча (эту технику можно было назвать “Яростными шлепками”), была совсем близко к кольцу. Пытаясь её как-то остановить, но вместе с тем боясь удара мяча, Ника подбежала чуть ближе и вытянула вверх свои ручки (как это делают баскетболисты НБА, единственное различие было в росте настоящего баскетболиста и Ники), она отвела глаза и зажмурилась.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
