Текст книги "S-T-I-K-S. Тираж №... (СИ)"

Автор книги: Сергей Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 15

«Трясучка (лихорадка) – малоизученный механизм воздействия энергетики мира Улья на иммунных, запускающий абстинентное состояние (от лат. abstinentia – воздержание) при нахождении человека в границах одного стандартного кластера в течении продолжительного периода времени. Симптомы (по возрастанию степени воздействия): тремор конечностей, лихорадка, жидкий стул, недержание мочи, изменение (обращение).

Профилактика (лечение) трясучки – временная смена кластера в зависимости от симптоматики.»*

* Из Справочника практикующего Знахаря.

Ник постучался в уже знакомый кабинет.

– Войдите, – строгий мужской голос послышался изнутри.

Ник заглянул в небольшой кабинет. За столом сидел мужчина лет 30-35 среднего телосложения в сером костюме и черной водолазке. Скуластое лицо, гладко выбритое, аккуратная классическая прическа с зачесом черных волос на бок и аккуратным пробором, аккуратно постриженные ногти на руках указывали на человека педантичного, серьезного, возможно госслужащего высшего звена или научного работника.

– Меня зовут Кант, – чеканя каждый слог, произнес с металлом в голосе незнакомец, указывая Нику на противоположный стул.

– Ник, – осторожно произнес гость.

– Ник, – ментат сделал большую паузу, внимательно рассматривая допрашиваемого, – сколько дней вы находитесь в Улье?

Этот взгляд Нику не понравился, холодный, пронзительный. В голове пробежало зудящее чувство, как будто парикмахер провел по коже расчёской. Наверно показалось. Ник стал прикидывать. Первый день – казнь и крещение, второй – выписка из больницы и заселение в гостиницу, третий – тренировки и начало сбора в рейд на поиски базы муров на восток, сегодня четвертый значит, а завтра в дорогу.

– Сегодня четвертый день, – ответил Ник.

Кант кивнул в подтверждение.

– Эта амнезия... Вас нашли при очень странных обстоятельствах на вражеской территории, – Кант медленно растягивал каждое слово, – Расскажите подробно, что случилось при попадании в Улей. Только попробуйте вспомнить хоть малую долю утраченного. Это очень важно не только для вас, но и для стаба. Вопрос безопасности Восточного стоит очень остро. Не спешите и сконцентрируйтесь.

– Так я ничего не помню. Был у себя на квартире, потом очнулся в тюремной камере в Восточном.

Кант ещё некоторое время изучал Ника. Затем кивнул себе и добавил с лёгким неудовольствием:

– Все верно. Я вас более не задерживаю.

Ник с облегчением встал и направился к выходу. Разговор, или вернее сказать – допрос, при кажущейся простоте вопросов был очень тяжёлым. Сзади вдогонку произнесли:

– Вспомните что-то из первого дня – обязательно приходите.

Ник поспешил скрыться без ответа, находиться в такой гнетущей атмосфере больше не хотелось.

Вышел на улицу. Тепло. Спокойно и тихо. Слева все также стоят въездные ворота в стаб, по крыше стены неспешно прохаживаются бойцы в полной экипировке, некоторые всматриваются вдаль через бинокли. Надо успеть ещё зайти к Горынычу. Потом общий сбор у Тарана, а завтра...

Через 10 минут Ник был на приеме у Горыныча. Знахарь как обычно обвел пациента руками по контуру. Сделал паузу. Сделал какие-то пометки у себя в блокноте, снова вернулся и продолжил манипуляции. И все эти действия оставались без комментариев, Горыныч лишь изредка вздыхал, угукал, сопровождая сканирование нечастыми записями. Через некоторое время он всё же оторвался от Ника и резюмировал:

– Дар должен проявиться на днях.

– А что вы записывали? Что-то со мной не так? – Ник напрягся.

– О, расслабься, это мне пригодится для моей работы. Я как практикующий знахарь должен постоянно развивать свои навыки. И чем больше образцов и разновидностей даров иммунных проходят через мои руки, тем более совершенным становится мое умение. У нас в Улье даже проводятся ежегодные научные конференции, куда съезжаются серьезные знахари со всех концов света. Накопленный опыт и новые подходы в лечении иммунных, а также развитии даров, аккумулируются и применяются при обучении новых членов сообщества. Книги по знахарству выпускаются даже.

– Ничего себе, ладно. Ну я пошёл? Завтра утром у нас выезд, много успеть надо.

– Да, давай. Теперь скорее всего увидимся через несколько дней. Возвращайся, – Горыныч пожал руку Нику.

После обеда вся бригада в сборе в Ангаре Енота собиралась в дорогу. Ник прибежал уже последним.

У каждого члена группы на полу было разложено содержимое собираемых рюкзаков. Ник осмотрел эти горки и присвистнул. Снаряжение впечатляло.

Вепрь вооружен модернизированным «Печенегом»* с глушителем, коллиматорным прицелом с системой бесперебойной подачи боепитания «Скорпион» – питающий монстра рукав уходил в рюкзак вместимостью почти 500 патронов, у Фила – АС «Вал»*, Серп – СР3М «Вихрь», Стрелка – ВСС «Винторез» и ВССК «Выхлоп», Болт – АКС-74У. Плюс к этому у всех пистолеты Глок-17. Фил и Болт вооружены такими же как у Ника боевыми кирками, как он узнал позднее, называются они клевцами. Возле рюкзака Вепря лежал большой кованный тoмaгaвк в длину не менее 80 сантиметров, имeющий цeльную кoнcтpукцию топора и топорища. Не менее эффектным было холодное оружие Серпа – Шотель. Ник невольно залюбовался этим смертоносным произведением искусства.

– Так бы мертвяки зависали бы при виде твоей сабли, – Фил насмешливо толкнул в бок Серпа, обращая его внимание на Ника.

– В момент моих ударов они так и выглядят обычно.

– Молодец, возьми с полки пирожок, там их два, твой – посередине, – Вепрь насмешливо посмотрел на Серпа, затем обратился к Нику, – разложи свой рюкзак, посмотрю.

Ник согласно скинул с плеча ношу и принялся аккуратно раскладывать содержимое. После чего Вепрь внимательно обошёл вещи бойцов. В некоторые кучи он выборочно добавлял боекомплект, запасные магазины и снаряжение. Нику дополнительно выдал рацию. Енот следом бегал за ним и старательно записывал расходы, чем заработал неодобрительный взгляд командира.

– Всё, собираем рюкзаки и грузимся. Ник, за тобой костровое. Стрелка – старшая по кухне.

– Не привыкать, – отозвалась та.

– Есть, – отозвался Ник и приметил возле броневика сложенные походные котелки, небольшую печку и другие принадлежности для обустройства полевой кухни.

***

Ближе к вечеру бригада направилась в здание администрации на прием к Тарану.

На втором этаже в приемной их встретила молоденькая секретарша:

– Здравствуйте! Немного придется подождать, у главы телефонные переговоры. Размещайтесь пока здесь. Сделать кому-нибудь кофе?

Все отказались. Ник рассматривал не маленькое помещение приемной. Площадь около 20 квадратных метров, с правой стороны расставлена мягкая мебель – большой диван и два кресла. На левой стене висело с три десятка фотографий разного размера в цвете и черно-белой печати. Над ними красовалась надпись: «Историческая хроника стаба «Восточный».

Ник подошёл поближе и начал рассматривать фото. Вот несколько мужчин, обнявшись стоят неподалеку от входа в администрацию.

– Здесь практически вся история стаба. Первое фото, – сзади подошёл Вепрь и указал пальцем на черно-белую карточку, – семь лет назад. Вот я слева, потом Кэп, Таран, Горыныч и Кант, а сбоку сестра знахаря – по совместительству жена ментата сидит. Видишь, сзади ещё никаких построек нет. Три здания всего было, когда мы сюда пришли – администрация, полицейский участок и больница. Вот следующее фото три года назад – тут я уже с двумя крестниками – Филом и Серпом. Дальше узнаешь людей?

– Они выглядят значительно моложе, – с удивлением начал всматриваться в лица Ник, – на первом фото вам всем где-то под 40-45, а здесь 30-35! Да, узнаю, это вроде Таран, дальше Кэп, Горыныч, Кант. А это уже Спич появился. Удивительно!

– Спич – это крестник Канта. Взял себе в помощь удачно подвернувшегося ментата. Стаб расширялся, прилив новичков требует больших сил, вот и работает заместителем.

– Никогда бы не подумал, что история может идти вспять. А дальше на фото не вижу сестру Горыныча. Мужики одни сидят.

– Несчастный случай. Во время профилактики трясучки погибла пять лет назад. Уехал автобус с иммунными и сопровождающий конвой. Через пару дней только один командир вернулся из охранения – крупная стая тварей напала. Он потом через пару месяцев тоже сгинул в рейде, судьба, значит такая.

– А что такое трясучка? – Ник всмотрелся в лицо женщины. На чёрно-белой фотографии не было понятно, брюнеткой она была или шатенкой. Впрочем, это уже не важно.

– Если коротко – ломка от долгого пребывания на одном стабе. Улей не любит, когда иммунные тихо-мирно сидят в тепленьком местечке. Поэтому вынуждены мы мотаться туда-сюда в поисках приключений на одно место. Горыныч с тех пор переехал жить в больницу, не вынес нахождения в новом доме, Кант вообще закрылся ото всех, почти ни с кем не общается. А я тебе вот что скажу: попасть в Улей со своими близкими выпадает один раз на миллионы случаев. И после этого такая потеря!

– Да, тогда понятно, чего Кант такой строгий.

– Работа у него такая.

Дальше Ник осматривал другие более свежие фотографии, которых было уже значительно больше и лучшего качества. Жизнь тут била ключом: улыбчивые строители с лопатами, торговцы в лавках с автоматами, монструозные боевые машины с машущими из окон руками бойцов. На отдельно висевшем фото от всех карточек Вепрь и Кэп победоносно возвышаются над горой мяса, поставив на него ноги, оба улыбаются, показывают мощными ладонями «лайк», из этого месива с трудом можно отличить уродливую морду монстра, из глаза которого торчит лом.

– Понравилась фотка? – сзади подошёл уже Фил, – мне тоже. Это наш крестный почти 10 лет назад с ломом в руках на начинающую элиту вышел один на один. Вот что бывает после пробуждения дара суперсилы. Вот так и рождаются Легенды!

– Охренеть, – только и смог произнести Ник.

– Да ладно, хватит, – Вепрь отошёл в сторону, – она уже еле живая была, так, добил просто. Я когда-нибудь эту фотку выкраду отсюда, чтоб лишних вопросов не задавали!

– Так ее снова распечатают, – довольно улыбнулась развалившаяся в кресле Стрелка, – мне тоже она по кайфу, это ж исторический момент рождения нового рейдера по имени Вепрь! Именно сразу после фото Кэп и перекрестил его.

Ник проникся важностью момента фото и внимательно рассмотрел орудие убийства элитника – лом был значительно погнут, и покачал головой: и это называется «добил»!?

– Пожалуйста, входите, – секретарь пригласила всех к Тарану и положила трубку телефона.

Таран сидел за столом с Кэпом. Перед ними была разложена огромная карта местности.

– Мы тут с Кэпом до вашего прихода разобрали все возможные пути подхода к стабу с востока. Посоветовались с северными соседями, сделали следующие выводы, – Таран жестом пригласил всех к столу.

– Вот здесь, – Кэп начал водить указкой по столу, – был временный лагерь муров, где мы их в последний раз разбили, около 200 километров от нас. Это развилка трёх дорог, одна уходит на север, там всё контролируют наши соседи, плюс оттуда давит полоса черноты, вторая уходит на юго-запад и теряется уже через десяток километров в лесу. Там дальше идут пустые необитаемые кластеры и кусок автомагистрали, ничего интересного. А вот третья как раз уходит в глубь на северо-восток. Большая асфальтированная дорога вроде бы заканчивается уже через 5 километров. Мы думали, что дальше следующий кластер ее обрезает и проезда нет. Но мы навели справки, взяли у торговцев куски частных карт этой территории и оказалось, что буквально через километр начинается грунтовая дорога. Дальше идут пара кластеров с деревней и небольшим посёлком, с юга подпирает большой мертвый кластер, с севера водный – большое озеро или болото, ещё восточнее небольшой промежуток с открытой местностью, и заканчивается все куском города. Там грузится всего пара-тройка кварталов. Что дальше располагается, не знаем. Мы в основном на юг мотались и жили транзитом, отдельные рейдеры только до поселка доходили.

– Полагаем, что кусок этого города используется мурами как временная перевалочная база. Перезагружается городской кластер раз в месяц. Поэтому реально там обосноваться по соседству, – добавил Таран, – вот тебе и ресурсы и иммунные под боком.

– То есть теперь мурам уже этого не хватает и они пошли на запад – на нас. Расплодились, суки! – Вепрь осклабился.

– Или у их друзей-внешников запросы увеличились. Так или иначе, их надо достать. В противном случае однажды они придут к нам, – подвёл итог Таран.

– Всего до города около 350 километров по прямой. Копию карты вам сделали. С вас разведка и сбор информации. Вепрь, за зря не ввязывайся никуда, а там... По обстановке, короче, – Кэп внимательно рассматривал бригаду.

Таран развернулся, открыл дверцу шкафа и достал оттуда графин с коньяком и рюмки. Разлил всем.

– Да хранит вас Улей...

Выпили молча. Бригада вскоре покинула кабинет, им рано надо вставать. После закрытия второй двери кабинета мужчины продолжили.

– Думаешь, справятся? – Таран начислил ещё по одной.

– Конечно.

– Дай Улей. Держи меня в курсе. Что там, кстати, с девчонкой, нимфой той? Занимаешься?

– Не напоминай. Ника очень смышлёная и способная, конечно. От пацана мы ее прятали эти дни – или она или он сорвался бы. Тут, блин, конспирация ещё та, а у нас бы голубки ворковали под боком, все полетело бы в тартарары. Тут такое дело... Давай выпьем сначала...

Мужчины выпили.

– Рассказывай, – Таран закусил кружком лимона и с интересом уставился на безопасника.

– Сильный дар у этой Ники. Больше пары часов не могу с ней заниматься, хоть убей. Рассказываю ей про устройство пистолета, а у самого на боевом взводе уже... Реально, не смейся. Этой ночью в борделе ночевал, стресс снимал. Сейчас вроде уже начала более-менее управлять своим даром, а поначалу это что-то с чем-то было! От одного голоса можно сбрендить. Ну и Горыныч симптомы снимает. Как бы бед с ней потом не приключилось. Опасно это, сам знаешь, если вскроется, что у нас нимфа на службе.

– Знаю, знаю, – задумчиво произнес Таран и налил ещё по одной рюмке.

Глава 16

«Мертвый кластер (чернота) – кластер, в котором отсутствует жизнь. Все находящиеся и попадаемые в данную область объекты стремятся к кристаллизации, по физическим характеристикам приближаясь к графиту, но более хрупкому. Нахождение на черноте опасно для жизни»*

*Из Общего справочника Знахаря.

Около 4 часов утра бригада в полном сборе находилась в ангаре Енота. Возле броневика выставили письменный стол, торговец выдал лампу на шарнирах. Все окружили распахнутую карту местности.

– Значит так, бойцы. Имею соображения по поводу рейда, – Вепрь, уперевшись двумя руками в стол, вглядывался в лица подчинённых, – следующая перезагрузка городского кластера, который нам надо проверить, аккурат произойдет по графику через два дня. А мы как раз к этому времени туда доберёмся.

– Это хорошо или плохо? – поинтересовался Болт.

– Есть минусы. Нам надо как можно дольше оставаться незамеченными. Если заедем сразу по окончании перезагрузки, то попадём в самую гущу событий, потратим силы и боезапас. Плюс к этому наследим горой трупов.

– А плюсы? – вклинилась Стрелка.

– А плюс заключается в том, что там гарантированно будут муры, им нужно очень быстро прочесать территорию и найти иммунных, пока их не съели твари. Плюс к этому они будут марадерить, пополнять запасы. Вот здесь нам надо и включиться, взять их тёплыми.

– Вопрос только сколько их будет, – процедил Фил.

– И кто, – в рассуждения включился Серп, – если это обычные снабженцы, то имеет смысл за ними просто проследить тихонько. А если какая-нибудь шишка, то брать нужно однозначно.

– Дельная мысль, – Вепрь поднял палец вверх, – будем тогда действовать по обстоятельствам. Значится так, карту учите, на все про всё вам 5 минут, и выезжаем. Кому покурить в крайний раз – давайте по-быстрому, в рейде ни-ни, твари по запаху нас быстро срисуют.

Команда склонилась над столом. На перекур никто не пошел.

Через 10 минут им уже отворяли двери стаба. Боец на КПП с интересом рассматривал броневик, такая техника здесь появлялась редко. В основном патрули представляют собой джипы или пикапы, а тут почти боевая техника. Рассмотреть внутренности броневика любопытному бойцу так и не дали, перебьется.

***

Первые километры дороги ничего не происходило. Путь пролегал по пустынным местам. Изредка встречались одиночные низшие зараженные. Кто-то тупо стоял на обочине и провожал машины пустым взглядом, некоторые более шустрые пытались гнаться, но пробежав пару десятков метров, понимали тщетность этой затеи и останавливались. Ник с интересом рассматривал тварей через толстое бронированное стекло бокового окна.

– Это пустыши и бегуны, мелочевка среди тварей, – Фил, сидящий напротив Ника, расслабленно пояснил ему.

Ник кивнул. Остальные члены команды не удостоили все встречи ни малейшим вниманием. Стрелка, сидящая сразу за Вепрем, дремала. Ник старался не заваливаться в ее сторону, чтобы не тревожить. Фил и Серп сидели дальше у выхода, клокстопер развалил ноги на площадке, стоящей между рядами кресел и предназначенной для вылазки из люка стрелка. Сенс, сложив руки на груди, периодически сканировал пространство вокруг автомобиля, в эти моменты он как бы прислушивался, после снова расслаблялся на время. Ник прикинул, что примерно каждые 100-200 метров Фил контролировал округу на наличие мертвяков или неприятелей.

– Фил, а ты можешь даром различать тварь от человека? – Ник полушепотом спросил у сенса, склонившись к нему.

– Конечно, у тварей энергетика другая, более сильная. Плюс я научился различать их по температуре тела. У мертвяков она повыше будет.

– Получается в двух спектрах их можешь видеть?

– Да, но пока только по отдельности сканировать получается. Тепловизор по затратам больше расходует энергию, особенно днём или в городском кластере, где идёт отражение тепловых пятен от многочисленных поверхностей. Живчик только и улетает.

– Да, круто.

Зашевелился Серп и влез в разговор, улыбаясь во весь рот:

– Вспомнил вот что, хохму сейчас расскажу. Слышал вчера в стабе. Наш Швед – управляющий в Восточном экспрессе, втюрился на старость лет в молодую девчонку, что из новеньких недавних. Взял ее к себе не простой официанткой, а метрдотелем! А туда абы кто вообще не попадает, место теплое.

– Седина в бороду – бес в ребро, – поддакнул Вепрь, хмыкнув в кулак.

– Ага, поговаривают, что, дескать, как только помолодеет, так обязательно замуж ее возьмёт. А чего запомнил то, зовут ее как нашего новичка – Никой, – подмигнул Серп.

У Ника от услышанного снова пробежали мурашки по спине и шее. Бросило в жар. Он стал вспоминать похожее событие в Восточном экспрессе. Что-то связывало его или с этим местом или...

– Серп, а опиши ее, девушку эту.

– Не видел, но, говорят, модель, каких поискать ещё надо, блондиночка.

Стрелка на этих словах оторвалась от дрёмы и неодобрительно глянула на Серпа.

– Стрелка, тебя все равно никто по красоте не переплюнет, – слегка виновато произнес Серп.

Та хмыкнула, покачала головой и снова закрыла глаза.

Ник задумался. Есть таинственная незнакомка, которая попала в стаб в тот же день, что и он. Знакомых молодых блондинок у него не было в прошлой жизни. А его реакция на воздействие этой особы не случайна, скорее всего он встречал Нику уже здесь, в Улье. Так не вовремя Серп вспомнил о слухах! Когда они уже в десятках километров от Восточного. Их встреча могла бы что-нибудь прояснить с его амнезией, а может и вернуть память. «Ника, Ника, я обязательно встречусь с тобой, когда вернусь,» – подумал про себя Ник.

– Сегодня остановимся на ночёвку недалеко от бывшего лагеря муров, место удобное, – Вепрь повернулся назад к бригаде и тяжело вздохнул, – жалко, перезагрузка тут часто проходит, следы боя Улей прибрал ещё вчера. Оно наверно и к лучшему. Плюс к этому с севера прижимает небольшой кусок черноты, похожий по форме на щупальце осьминога, шириной метров в 200 в нижней точке. На север уходит далеко, расширяется незначительно. Тварей из-за близости черноты не много, спокойно переночуем.

– А для чего крюк делали? Нельзя было напрямую проехать через эту черноту? – озадаченно спросил Ник, вопросительно озираясь по лицам команды.

Кто-то прыснул, некоторые закашлялись, видимо, вопрос был некстати или попросту наивным и не требующим ответа.

– Чернота или мертвый кластер, – снисходительным тоном начал объяснять Серп Нику, – особые места в Улье. Человек и твари там не выживают, кроме... Хм... Ну вы поняли, кого, называть не буду. Чернота постепенно пожирает все объекты, которые в нее попали. Тонкая электроника сгорает, транспортные средства выходят из строя, радиосигналы не проходят, а человек теряет ориентацию, вестибулярный аппарат сбоит по страшному.

– Это как так сбой происходит?

– Ну ты когда-нибудь напивался до чёртиков? Прям в усмерть?

– Ну у кого не бывало?

– Ну вот чувство, когда «вертолеты» в голове и теряешь ориентацию в пространстве, путая небо с землёй, очень похоже при нахождении в черноте. Плюс к этому жизненные силы вытягиваются из тебя. Редко кто сможет пройти или даже проползти больше 150 метров по черноте, гиблое место. Потому и твари держатся от мертвых кластеров подальше. Место, где муров хлопнули, очень грамотно подобрано для временного лагеря.

– А есть, кто ходит через мертвые кластеры? Откуда известно, что люди не проходят насквозь?

– Есть иммунные со специальными дарами, могут и сами ходить и других водить, проводниками кличут. Так вот рассказывают, что встречают почерневшие мумии людей, машин, даже где-то вертолеты и самолёты видели.

– Да, кстати, – в разговор вклинился Вепрь, – сегодня останемся без связи с центром, как только обогнем это чёртово щупальце черноты. Радиосигнал проходить не будет. Так что рассчитывать придется только на самих себя, ребята. Да ладно, не напрягайтесь, прорвёмся. Не на войну едем.

Остановились только один раз днём на привал. Команда высыпала на природу, разминая затекшие конечности. Ник и Стрелка занимались готовкой, остальные находились в охранении. Нехитрый обед из гречневой каши с тушёнкой пришелся всем по вкусу.

Добрались до назначенного места в сумерках. Разбивали лагерь уже в темноте под светом фар броневика. Мужчины поставили себе 2 пятиместные палатки, уступив Стрелке место для ночёвки в машине. На расстановку растяжек по периметру времени не осталось. Развели небольшой костерок и уселись вокруг, распаковывая сухпайки.

– Значит так, – начал Вепрь, – Болт сегодня ночью не дежурит – весь день за баранкой, с ног валится. Первая Стрелка, потом я, дальше Серп, следом Ник и Фил. Итого по полтора часа получается до побудки. Место хоть и спокойное, но сильно огонь не разжигать. Все понятно?

Кивнули. Стрелка сняла котелок, заварила в термосе чай, в оставшейся воде кофе, раздала кружки.

– Стрелочка, что бы мы без тебя делали, – заискивающе проговорил Фил, – даже не знаю, как тебя благодарить...

– Ага, а я знаю, если замёрзнешь, зови, – подмигнул Серп девушке, перебивая Фила, – помогу, чем могу.

– Шли бы вы, спать, мальчики, – улыбнулась Стрелка, – у меня время дежурства уже пошло, между прочим, а в машине тепло, как-нибудь перебьюсь без посторонней помощи. Смотрите, как бы друг друга не пришлось греть и всю ночь благодарить!

У костра раздался дружный смех.

– Все, тише на два тона! Заткнулись. Быстро пьём чай-кофе, делаем на ночь свои дела, кому надо и быстро по спальникам! – скомандовал Вепрь.

Члены команды постепенно по одному стали отходить от костра, тонуть во мраке ночи, потом копошиться в палатках и укладываться на ночёвку. Приказы главного не обсуждались, как успел заметить Ник. Пора и самому на боковую...

Ник проснулся от тормошащей его плечо ладони Серпа. Тот жестом указал на наступившее время его дежурства. Ник махнул головой, тихонько выполз из палатки и направился к костру. Открыл котелок и зачерпнул кружкой кофе. Поежился, подкинул несколько щепок в костер. Языки пламени начали старательно облизывать добавку. Ник засмотрелся на это действо, завораживающая пляска огня вокруг дров представлялась смертельным танцем. Он не заметил, как нос его начал щекотать знакомый запах. Ник принюхался. Да это же запах дурманящей травы, и специфический душок все усиливался, определенно, кто-то неподалеку балуется косячком.

– Шалом, друг! – сзади на плечо легла рука.

Ник встрепенулся, мгновенно отпрянул, проворно развернулся и схватился за пистолет, наводя его на внезапно появившегося незнакомца. Перед ним стоял парень лет двадцати пяти, с сигаретой в зубах и глупо улыбался.

– Тсс, разбудишь всех, – парень приложил к губам указательный палец, а второй ладонью убрал длинные локоны волос, частично нависшие на лицо.

Ник не ожидал такой встречи, шаблоны, выработанные жизненным опытом обычного обывателя, не позволяли ему сделать решительное действие. А какое? Незнакомец не держит в руках оружие. Он один. Ник быстро огляделся по сторонам – сообщников не было видно, их не штурмовали муры или внешники. Все также было тихо и спокойно.

– Ты кто такой? – быстро вполголоса спросил Ник.

– Я путник. Странствую по кластерам в поисках лучшей доли, – парень блаженно растягивал слова, – вольный рейдер, по-вашему.

Гость снова расслабленно затянулся косячком.

– Ты всегда с пушкой в руках знакомишься с людьми? – кивнул тот на пистолет, – ты не против, если я присяду?

Ник посмотрел на парня – да это был типичный представитель хиппи. Образ у него был что надо: легкие полусапожки из кожи, синие потертые джинсы, коричневый пиджак с короткими рукавами, засученными выше локтей, светлая рубашка с отворотом. На шее гостя красовались многочисленные бусы, запястья украшали разнообразные кожаные браслеты, переплетенные и простые, с камешками и прочей ерундой. Довершали образ бородка и усы.

Ник сделал вывод, что незнакомец совершенно для него и команды не опасен. Он, стоя на изготовке с оружием в руке, сильно контрастировал с этим добродушным на вид парнем. Нику стало даже неловко от сложившейся ситуации.

– Да, да, конечно, присаживайся, – Ник убрал пистолет в поясную кобуру, – ты один?

– Да, один, мне так удобнее, – гость снял с плеча небольшой рюкзак и положил его рядом с собой.

– Кофе?

– Не откажусь, – незнакомец сделал последнюю затяжку и закинул бычок в костер.

– Меня Ник зовут, – Ник зачерпнул свободной кружкой кофе и подал парню.

– Шалун, – тот благодарно кивая, принял напиток двумя ладонями.

– Я даже не могу представить, как ты получил свое имя, – Ник невольно улыбнулся.

– Крестная у меня со своеобразным чувством юмора.

– Хорошо, что это был не крестный, – пошутил Ник, – я не заметил у тебя оружия, как же ты путешествуешь по Улью? Чем занимаешься? Как выживаешь?

– Я свободный художник, живу в гармонии с этим миром.

– Не понял. В смысле художник?

– Ну знахарь я, то есть. Вот непонятливый, – Шалун тихонько отхлебнул из кружки.

Ник уже заметил, что знахари в Улье это специфические люди, если не сказать больше – немного пришибленные, на своей волне, короче. И этот, видимо, такой же.

– Понятно, – растянул Ник и тоже приложился к кофе, а знахарю что, оружие не положено?

– Знахари разные бывают. Одни лечат, другие калечат.

– Думал, они только лечить способны. А почему ты не в стабе живешь?

– Я же тебе говорил – я свободный художник, не признанный знахарь.

– Это как?

– Методы лечения у меня, скажем, своеобразные. Обычные знахари делают свою работу. Я же творю. Рисую. Каждый мой пациент – это своего рода произведение искусства, – с некоторым восторгом в голосе произнес парень.

– А как пациенты к тебе на прием попадают?

– Случайно попадают или сам нахожу. Это процесс творческий и крайне интересный.

– Типа хобби?

– Типа хобби. А чем тут еще заниматься?

– Я тут недавно. Еще не знаю.

– А чем бы хотел заниматься? Подожди, не отвечай, – Шалун всмотрелся в лицо Ника, отодвинулся, посмотрел уже косо, как бы оценивая, затем глаза его заблестели, а уголки рта начали подниматься вверх, изображая веселую улыбку.

– Ты чего? – не выдержал Ник затянувшейся паузы и странного поведения знахаря.

– Интересный случай. Обычный знахарь может не справиться. Я могу.

– А что со мной? – напрягся Ник.

– Тебе надо сделать выбор, Ник… Или восстановить память и, возможно, спасти многие жизни, или открыть дар Улья и тоже в будущем быть стражником иммунных. То, что скрыто в тебе, не может найти выход. Я вижу почерк одного знахаря, который с тобой работал недавно, но открывать дар на тот момент тебе нельзя было. При наступлении определённых событий твой заряд сработает рандомно. И не факт, что в нужную тебе сторону.

Ник был ошеломлен знаниями знахаря о его делах. Это очень походило на правду.

– А нельзя оставить и то, и то?

– Можно, – знахарь достал из внутреннего пиджака серебристый портсигар, открыл его и протянул Нику, – мне нужно, чтобы ты немного расширил сознание, так легче работать.

В портсигаре лежали аккуратно скрученные трубочки, набитые то ли табаком, то ли другой смесью.

– Сколько мне это будет стоить?

– Ты меня совсем не слушал?

– А, ну да, вольный художник и все такое.

– Все такое тебе, – усмехнулся Шалун.

– Подожди, а бригада моя? Я дежурный на ближайшие два часа.

– Не волнуйся. В радиусе одного километра никого нет. Здесь сейчас безопаснее, чем в стабе – рядом чернота. Тем более это займет, – Шалун задумался, – минут пять.

– Ты сенс еще вдобавок? – удивился Ник.

– Меня будем обсуждать, или делом заниматься? Вот молодняк пошел, еще уговаривать нужно! – хмыкнул гость.

Сомнения Ника сошли на нет. Если бы этому знахарю захотелось бы навредить ему, то это он давно бы осуществил, даже не отвлекая его от кофе. «Была – не была! А не получится – не велика потеря», – подумал Ник.

– Ты говорил, что можно направить энергию в два направления, – Ник вытащил из портсигара самокрутку и поиграл ею в пальцах.

Шалун убрал портсигар, достал бензиновую зажигалку, откинул крышку и чиркнул колесико.

– Конечно! Я – художник, я так вижу.

Ник сделал глубокую затяжку. Перед глазами начала расплываться картинка. Краски костра стали ярче, превращаясь в мутное пятно. Вот проплыло улыбчивое лицо Шалуна, потом его руки. Звуки потухли. Окружающие предметы стали расплываться, удлиняться, вытягиваясь словно резина в бесконечные полосы. Следом все разом померкло. Через мизерную долю секунды Ник оказался в пустой пространстве, залитым со всех сторон белым светом, но источников освещения не было видно, как и краев этого странного места. Не было никаких звуков, запахов, предметов. Ник не чувствовал своего тела, ощущалась легкость в каждом движении. Он шагнул, как ему показалось, но эффекта перемещения в пространстве не было.

Вдруг откуда-то сверху послышался звук расправляемого туго скрученного листа плотной бумаги или ватмана и его укладка на плоскости. Мимо Ника пронесся огромный карандаш размером с бревно. Ник растер глаза – этого не может быть! Невидимая рука в ускоренном режиме начала размашисто водить карандашом по белому полу. Три секунды – кадр готов! Ник подбежал к изображению на полу размером не менее три на пять метров. Прорисовка деталей и качество рисунка были высокого качества, как будто работали не карандашом, а печатающей головкой принтера. Да это же на картинке он – Ник! Это лестничная площадка, рядом парень подкуривает сигарету. Карандаш в это время шуршал уже в десяти метрах от него. Ник подошел к следующему рисунку – на лестничной площадке два трупа, он узнал себя с лопатой в руке. Третий: главный герой на машине покидает стройку. Ника осенило: «Да это чертов комикс! Злоключения его первого дня в Улье!». Ник побежал дальше. Вот он колошматит мертвяка в машине, подъезжает к затору из автомобилей. «Да это прям боевик какой-то!» – удивился Ник, рассматривая, как он застыл с лопатой в руке, готовясь бить очередную тварь. А дальше ступор – первая встреча с ней. На увеличенной панели художник постарался на славу – рядом с Ником стояла эффектная девчонка, красота ее поражала. Невидимый автор здесь дополнительно покреативил. От лица Ника отходил пузырь с иллюстрацией речи: «… меня Андрей, кстати, зовут». От собеседницы исходила ответная выноска: «Вероника, можно Ника ;)». И смайл в конце. Сердце Ника наполнилось теплом. Так вот откуда это чувство дежавю! Сильные положительные эмоции от первой их встречи утрачены не полностью! А что случилось дальше по сценарию?