Текст книги "Свой в своей стране (СИ)"

Автор книги: Сергей Котов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Из мемуаров Ивана Волкова

С учётом всего, что случилось в Москве, может возникнуть ощущение, что я попёрся на Дальний Восток из чувства благодарности. Чтобы, вроде как, отплатить Даниилу. Проследить, чтобы с ним всё было в порядке до момента прибытия, и чтобы он успел в нужный ему срок.

Но, конечно, это не так. Даже тогда я понимал свою настоящую мотивацию и даже смирился с ней.

Мне было любопытно. Странное дело: к тому времени я уже многое повидал и добился – но его появление пробудило во мне какую-то почти забытую жаду приключений. Тягу к неведомому.

Больше того, сам Даниил прекрасно это понимал.

Помню наш разговор по дороге в Казань. Мы тогда выехали после обеда, и ехали до поздней ночи. И вот как раз незадолго до приезда завязался разговор, про путешествия.

– Кажется, я впервые заехал так далеко, – сказал Игорь, глядя на очередной указатель населённого пункта.

– А куда ты ездил на выпускное путешествие? – заинтересованно спросил Даниил.

– Выпускное путешествие?

– Ну, да. Экзаменационное. Для аттестата. Интересно, что ты выбрал? Наверно, какую-то необычную глубинку, раз это было недалеко. Думаю, их сейчас ещё много должно быть.

– Не уверен, что понимаю, – осторожно ответил Игорь, – если ты про школу – то у нас такого не было. Было только ЕГЭ, и всё.

– О-о-о, ЕГЭ!

Я скосил глаза и увидел, как Даниил сделал большие глаза, кажется, испугавшись.

– Угу, – Игорь грустно вздохнул, – на мой взгляд, совершенно бессмысленная штука.

– Это совершенно точно, – ответил Даниил, – странная идея, мерять индивидуальные способности общим тестом… так, значит, путешествия у тебя не было, так?

– Так, – подтвердил Игорь.

– Плохо. Человек многое должен видеть своими глазами, чтобы развиваться. Это необходимое расширение жизненного опыта, без которого сложно рассчитывать на формирование системного мышления. Кстати, а если бы у тебя была бы такая возможность – куда бы ты поехал?

– Не знаю, – Игорь пожал плечами, – никогда об этом не задумывался. Имеется ввиду путешествие по России? Или теоретически вообще куда угодно?

– Куда угодно, конечно! – улыбнулся Даниил.

– Тогда, наверно, максимально далеко. В Австралию. Или Южную Америку. Туда, куда в обычной жизни шансы попасть совсем минимальны.

– Понимаю, – кивнул Даниил, – я рассуждал похожим образом.

– И куда ты поехал? – вмешался я.

– Куда? – переспросил он, немного растеряно.

– Ну, в это твоё выпускное путешествие. Куда ты поехал? – повторил я.

Он выдержал паузу, видимо, собираясь с мыслями. Потом ответил:

– В одно очень необычное место, где люди заняты тем, что ищут способы управления Тёмной Энергией, которые бы позволили бы обойти законы причинности и открыть дорогу к звёздам.

Мы переглянулись с Игорем через зеркало заднего вида.

– Наверно, какое-то закрытое НИИ, да? Поэтому ты город назвать не сможешь? – предположил он.

Даниил неопределённо пожал плечами.

А я в тот раз не стал мучать его уточняющими вопросами.

Фрагмент стенограммы беседы Тобольского А. С. с врачом-психиатром НИИ детской неврологии Харитоновым А. П

*из истории болезни, публикуется с разрешения Тобольского А. С.

Х. А.: Андрюша, расскажи мне про Черного Человека. Когда ты впервые услышал о нем? Тебе ребята в классе рассказали? Или ты видел страшные истории в интернете?

Т. А.: Нет, я его увидел сначала. До этого я ничего про него не слышал. Это потом уже ребятам по секрету рассказал. А они вам разболтали все-таки, да?

Х. А.: Нет. Никто мне ничего не разбалтывал. Я просто высказал свое предположение. Это довольно типично, когда дети делятся разными страшными историями и придумывают их. Воображение – очень важная часть жизни, но нужно уметь четко разграничивать придуманные вещи от реальных.

Т. А.: Черный Человек реален.

Х. А.: Хорошо. Я вижу, что ты совершенно в этом убежден. И это тоже нормально для ребят с особенно сильным воображением. Но давай мы с тобой сейчас по порядку разберем все обстоятельства и уже потом вместе сделаем вывод, нет ли противоречий в этой истории с реальностью. Если, конечно, они найдутся.

Т. А.: Ладно.

Х. А.: Итак, ваша первая встреча. Когда и где это произошло?

Т. А.: Возле озера Кабан. Он стоял на дороге и загораживал путь к воде.

Х. А.: Ты там был один? Без мамы или папы?

Т. А.: Один. Я сбежал с детской площадки. Хотелось побыть одному.

Х. А.: Разве родители тебе позволяют это? На тебя потом не ругались?

Т. А.: После всего – ругались немного. Но это уже после, когда меня нашли. Мама расстраивалась сильно… наверно, мне не надо было так делать. Но я тогда злой был.

Х. А.: Что же тебя разозлило?

Т. А.: Они с папой опять поругались. Кричали друг на друга. Мне это надоело. Я сказал, что пошел во двор, а они продолжали разговаривать. Но во дворе я не стал играть. Сразу пошел дальше, до озера. Мы с мамой там часто гуляли, когда я совсем маленький был, в коляске еще. Там спокойное место.

Х. А.: И там ты его встретил, верно? Как именно это произошло? Ты помнишь детали?

Т. А.: Помню. Он встал на дорожке и посмотрел на меня. Потом назвал по имени. Серьезно так. Я испугался, конечно – почему-то подумал, что меня ищут уже, хотя времени немного прошло. Хотел убежать.

Х. А.: Но не стал?

Т. А.: Нет. Он остановил меня. Сказал, что у него ко мне есть очень важное дело. И что, возможно, от меня зависит судьба целого мира.

Х. А.: И ты ему поверил?

Т. А.: Я вначале решил, что он влогер или еще кто-нибудь такой. Что он снимает для канала прикол. Но он говорил так… вот как вы сейчас со мной разговариваете. Серьезно. Не в шутку. И я начал верить.

Х. А.: Получается, ты сразу пошел с ним? Верно?

Т. А.: Нет. Мы сначала долго сидели на берегу и говорили. Пока не стемнело.

Х. А.: О чем вы говорили, Андрюш?

Т. А.: О многих разных странных и интересных вещах. Про другие миры и вселенные, которые существуют вместе с нашей. Про другие времена. Про то, что может случиться с нашим миром, если иногда очень важные люди не будут вмешиваться в ход событий для того, чтобы его исправить.

Х. А. Вот как… и ты достаточно спокойно это принял? Верно? У тебя не возникло сомнений, что он может просто тебя обманывать, чтобы завоевать доверие и потом попросить о чем-нибудь нехорошем?

Т. А.: Он ведь просто фильмы супергеройские пересказывал, там полно этого всего. Но он как-то очень серьезно это делал, и я почему-то ему верил. Ну, что это все на самом деле.

Х. А.: И о чем же он тебя в конце концов попросил?

Т. А.: Он дал задание. Сказал, что очень давно один важный человек спрятал одну штуковину внутри старого самолета. То есть, тогда он не был старый, и много летал. Поэтому эту штуковину долго не могли обнаружить по следу. А потом след стал совсем слабым, и самолет долго оставался на стоянке. И что этот самолет находится у нас на заводском аэродроме. Он сказал, что только у меня есть возможность проникнуть туда, потому что он сам не может подойти близко, иначе что-то там сработало бы, и мир оказался бы на краю гибели.

Х. А.: Андрюша, скажи. Когда этот человек говорил тебе все это – ты понимал, что он склоняет тебя к опасным вещам? Что попытка проникнуть на закрытую территорию может быть для ребенка очень опасной?

Т. А.: Конечно. Он постоянно об этом говорил. Поэтому нужно было очень точно следовать всем инструкциям, которые он придумал.

Х. А.: А скажи, ты не подумал, что надо было бы обратиться к родителям, раз речь шла о прямой для тебя опасности? Телефон ведь в тот момент был при тебе, верно?

Т. А.: Тогда да. Но когда мы на район поехали, он попросил его выключить. И родителям я звонить не хотел.

Х. А.: Это потому, что ты на них обижался за ссору, верно?

Т. А.: Да. А еще мне хотелось сделать что-то такое. Важное. Чтобы обо мне говорили, и чтобы родителям стало стыдно за то, что они развестись хотят.

Х. А.: Понимаю. Итак, он рассказал тебе о задании. Что случилось потом? Вы поехали на аэродром?

Т. А.: Не сразу. Сначала он позвал меня в свою машину. Она была припаркована возле. Огромная и тоже черная. Там внутри у него было много разных штуковин, но он сначала объяснял мне, как пользоваться тем, что понадобится для того, чтобы попасть на аэродром.

Х. А.: Это очень важный момент, Андрей. То есть, ты принял приглашение пройти в машину от совершенно незнакомого человека? Родители ведь тебе говорили, что это совершенно и абсолютно недопустимо? Что это крайне опасно?

Т. А.: Говорили… я не знаю, почему. Наверно, в тот момент он уже не казался мне незнакомым.

Х. А.: Хорошо. Ты сел в машину. Он показал тебя разные штуковины. Это были какие-то технические вещи, верно?

Т. А.: Да. И не только. Он показал куски резины и объяснил, как сделает, чтобы я смог перелезть через ограду, которая под напряжением. И еще веревки с крюками, которые крепятся так, чтобы по ним можно было лазать.

Х. А.: Ясно. И вот вы поехали на аэродром. Что произошло там?

Т. А.: Да ничего сначала. Он помог мне перебраться через ограду. Я нашел самолет точно там, где он говорил. Потом нашел на корпусе нишу с рычагом, приложил туда прибор, который он мне дал, после этого открылась дверь со ступенями сзади. Я пошел внутрь.

Х. А.: Ты так спокойно об этом говоришь… тебе не было страшно?

Т. А.: Нет! Все ведь шло так, как он говорил. Чего там бояться-то?

Х. А.: А ты не думал, что уже поздно, и что родители могут начать о тебе беспокоиться и искать тебя?

Т. А.: Думал… наверно, я это делал специально. Сейчас бы я так больше делать не стал.

Х. А.: Хорошо. Ты нашел на борту то, о чем говорил Черный Человек?

Т. А.: Да, нашел. Не сразу, правда. Я копался долго.

Из выгрузки дамп-архива социальной сети VK

*публикуется с разрешения наследников Артемьева И. П.

Пост от 27 июля 202* года. Настройки приватности: только для владельца аккаунта.

Спокойно отдохнуть в Казани после приезда не получилось. Ребята из дружественного клуба, которые встречали нас, были задействованы в поиске. У них договорённость с местными общественными активистами, которые подключаются в таких случаях.

Пропал ребёнок. Мальчишка девяти лет.

Говорят, у нас нельзя официально объявить человека пропавшим, пока не пройдёт двадцать четыре часа. А его мама уже через час подняла на ноги всех знакомых.

Судя по тому, что я слышал, у них вроде какие-то разлады в семье были. Ребёнок сбежал, когда она с мужем отношения выясняла, и его не сразу хватились.

Сначала она оббежала все места, где пацан мог прятаться. Но всё было без толку.

Потом подключила подруг. А одна из них состояла в сообществе, которое как раз такими делами занимается.

Уже через четыре часа «на ушах» стояло пол города. Вроде бы даже полиция тоже подключилась, но я с ними непосредственно не общался.

Через пару часов начала появляться первая информация. Вроде бы пацана видел в компании с каким-то подозрительным типом в чёрном костюме.

Когда эта новость дошла до мамы, у неё случился нервный срыв.

Слушай, мам… конечно, эти записи я тебе пока что показывать не буду. Но знай: начиная с сегодняшнего дня буду звонить каждый день. Не пропускать. И постараюсь не попадать в неприятности. Обещаю.

Маме хотели скорую вызывать, но её Даниил смог успокоить.

Он подсел рядом и просто начал говорить.

И это был довольно странный разговор, должен сказать. постарался его запомнить, как можно точнее.

Вот как это было:

– Он жив, – сказал Даниил, – это совершенно точно.

Мама (как потом я выяснил, её звали Светлана) посмотрела на него, едва фокусируя взгляд. Однако рыдания начали стихать.

– Мне нужна ваша помощь, чтобы найти его, – продолжал он, – время очень важно. Поэтому постарайтесь взять себя в руки.

Долгий всхлип. Светлана спрятала лицо в ладонях. Потом выдохнула и снова посмотрела на Даниила. Теперь ее глаза стали гораздо яснее.

– Ч…что я могу сделать? – спросила она.

– Скажите, чем он увлекался в последнее время? Может, хотел куда-то поехать? Что-то увидеть? Это может быть всё, что угодно, даже чистая фантазия.

– В…вы из полиции? Но муж сказал, что они…

– Нет, – перебил Даниил, – я не из полиции. Поэтому могу работать гораздо эффективнее.

– Вы вроде детектива?

– Можно и так сказать.

– Вас Аля прислала, да?

– Аля всех прислала, кто хоть как-то может помочь, – ответил Даниил, – так что да.

– Ясно, – кивнула Светлана, – он очень ждал полёта на самолёте. Это должно было быть впервые для него. Мы собирались лететь в Сочи, но за неделю поездка сорвалась – мужу надо было работать сверхурочно, завод перезагружен заказами… – она всхлипнула и осеклась.

– Он очень расстроился, – сказал Даниил, и это не было вопросом.

– Да, – кивнула Светлана, – он, наверно, поэтому так отреагировал на нашу размолвку… до этого несколько дней он ходил подавленный… я старалась его отвлечь, но тут… подождите. А как это может помочь сейчас? Вы думаете, этот… – она сделала паузу и с заметным трудом заставила себя произнести: – человек. Он об этом знал?

– Да, скорее всего, – кивнул Даниил.

– Значит, он выслеживал… ждал возможности, а я… я… – она снова всхлипнула.

– Вы жили обычной жизнью. И не имели возможности залезть в голову тому, кто мог бы желать вам зла, – ответил Даниил.

С этими словами он поднялся и, не прощаясь, быстрым шагом вышел из кафе, где было устроено что-то вроде оперативного штаба. Что удивительно, хозяева заведения не то, что не протестовали против такого использования коммерческой площади – но, напротив, горячо поддерживали и снабжали тех, кто был занят в поисках, бесплатным кофе.

После этого я Даниила не видел, до самой темноты.

Как раз к тому времени подъехали водолазы. Не МЧС – просто какая-то частная контора, которые дружили с местным мотоклубом и отозвались.

Поначалу думали дожидаться рассвета. Но потом нашлись ещё добрые ребята, которые подогнали мощные прожекторы, тоже полностью за свой счёт.

Начали обследование берега.

Однако водолазам так и не удалось сделать ни одного погружения.

Сначала отреагировали собаки. Раньше им давали одежду мальчишки, чтобы они взяли след – но всего, чего удалось добиться, это найти место, где предположительно стояла машина подозрительного мужчины.

И вот они ринулись вперёд, в заросли декоративных камышей, которые высадили вокруг деревянного прогулочного помоста на берегу озера.

А потом из камышей показался Даниил. Он нёс мальчишку на руках, кажется, тот был без сознания.

Знаешь, мам, я себе язык прокусил, когда подумал, что будет, если сейчас окажется, что ребёнок мёртв, а я увижу глаза Светланы.

Никогда, больше никогда и ни за что не хочу переживать подобное.

Даниил положил мальчишку на деревянный помост и начал делать искусственное дыхание. Через несколько секунд ребёнок закашлялся и сел, опираясь на руки.

Потом я увидел, как по помосту метнулась какая-то стремительная тень. Я раньше и не думал, что человек может перемещаться настолько быстро. Это была Светлана.

Она не кричала, не плакала, не причитала – просто мгновенным рывком преодолела пространство, разделяющее её и сына. И прижала его к себе.

Когда я подошёл ближе, то успел услышать, как ребёнок сдавленно говорил: «Мам… мам… мне дышать тяжело, не так сильно, пожалуйста».

Уже потом, когда все поисковики собрались вместе, Даниил сказал, что нашёл мальчишку связанным в наглухо заколоченном ящике, спрятанном под дальним помостом на берегу озера. И что тот мог бы погибнуть от удушья, если бы он опоздал на час-другой.

Народ начал обсуждать это обстоятельство, и большинство сошлось на том, что они имели дело с сумасшедшим сектантом, который решил принести жертву озеру с какой-то извращенной и одной ему ведомой целью.

Наверно, я бы тоже так подумал. Но позже, уже вечером, я услышал, как мальчишка (его звали Андреем) говорил с Даниилом. И это был очень странный разговор.

Мама в это время была рядом, она разговаривала с полицейским, который брал показания у всех, кто участвовал в поиске.

Пацан наотрез отказывался отходить от Даниила.

– Он может вернуться? – прошептал мальчишка своему спасителю на ухо, видимо, думая, что никто не слышит.

– Да, – кивнул Даниил и так же шёпотом ответил: – он может вернуться, если я не сделаю то, ради чего пришёл сюда.

– Почему ты не можешь просто долететь?

– Я тебе говорил уже: мы летели очень низко. Самолёты не могут летать так долго. Это опасно. Кроме того, есть вещи, которые я должен сделать по дороге.

– Ясно… – вздохнул мальчишка, – а ты точно не сможет потом остаться? Совсем-совсем?

– Не смогу, – ответил Даниил, – хотя и хотел бы.

Потом мне пришло в голову, что подслушивать чужие разговоры, тем более разговоры друзей – не хорошо. Я громко зевнул. Мальчишка посмотрел в мою сторону тревожно, и отстранился от Даниила. Тот тоже посмотрел на меня и лишь слегка улыбнулся.

Наверно, мне стоило поговорить с ним тогда. Объяснить, что слышал часть их разговора с мальчишкой. Спросить, что он означал.

Но тогда я не решился это сделать.

Из книги Андрея Тобольского «Покоряя пространство»

…в детстве мы видим мир иначе. Реальность ребёнка – она более гибкая, пластичная.

Постепенно, с возрастом, мы перестаём воспринимать вещи такими, какие они есть на самом деле. Мы впитываем стереотипы, которые цементируют наше мировоззрение. Многое из того, что существует в реальном мире, мы просто не видим и не воспринимаем. Потому что иначе нам бы пришлось пересматривать всю нашу комфортную и целостную картину мира, а это ой как не хочется делать.

Думать – тяжело. Переосмысливать фундаментальные вещи во взрослом возрасте – почти невыполнимая задача.

Для ребёнка не так сложно поверить, что старый самолёт на заброшенной рулёжке вдруг может полететь.

Мне просто не были известны детали всех процедур, которые проходит техника до того, как пилот получит разрешение на взлёт. В конце концов, взрослые – такие формалисты. Я тогда прекрасно понимал, что многие вещи работают и без сложных процедур, вроде проверки билетов или внешнего осмотра.

В тот вечер я сидел на берегу озера в центре города и пытался представить, как изменится моя жизнь, если родители всё-таки разведутся. Я думал, что будет, если со мной что-то случиться. Например, я исчезну на пару дней. Перестанут ли они ругаться? Может, мама испугается настолько, что будет прижиматься к папе, совсем как тогда, когда она в первый раз попала в аварию в городе?..

Мне хотелось в это верить. Я даже начал строить планы, каким образом можно прожить пару дней, не заходя домой.

У меня было немного денег, и их точно должно было хватить на пару обедов в кафе быстрого питания, а больше мне и не надо было.

Чёрного Человека я должен был испугаться. Но он умудрился как-то так естественно вписаться в ход моих чёрных мыслей, что я даже не попытался убежать.

Мне не было страшно.

– Скажи, тебе хотелось бы помочь мне в одном большом и важном деле? – произнёс он, усаживаясь рядом.

Я посмотрел на его лицо. Оно было необычно бледным, а глаза, казалось, светились изнутри жёлтым огнём.

– Кто вы? – спросил я.

Родители, конечно же, запрещали мне разговаривать с незнакомцами.

Но во мне вместо страха проснулось и зрело жгучее любопытство. Насчёт «большого и важного дела» Чёрный Человек попал в точку. Я часто представлял, что оказываюсь в такой ситуации, когда могу проявить себя. Показать своё бесстрашие, сообразительность и прочие вещи, которые, как я тогда думал, делают из обычного человека героя.

– Я тот, кто приходит, когда в нём очень нуждаются, – усмехнулся Чёрный Человек.

– А имя у вас есть? – рискнул спросить я.

– Конечно, – усмехнулся он, – меня зовут Авадон. Но ты можешь звать меня Вадиком, я не обижусь. Так будет даже честнее, да Андрюша?

Тогда меня совершенно не смутило, что он знает моё имя. Почему-то это показалось естественным, будто мы давно были знакомы.

– Вы иностранец? – спросил я, и тут же добавил: – мы были знакомы раньше?

– В некотором да, меня можно назвать нездешним. И, конечно же, мы знакомы. Мы часто встречались, просто ты не всегда помнишь об этом.

– Ладно, – кивнул я, – так что у вас за дело?

– Скажи, Андрюша… ты ведь хочешь, чтобы все люди на Земле жили свободно? И чтобы каждый мог получить именно то, чего он хочет?

Уже тогда мне показалось, что в этих вопросах есть какой-то подвох. Вроде бы речь идёт о хороших вещах, но… каких-то слишком хороших, что ли. Как будто они очень старались такими казаться.

Вместо ответа я кивнул.

– Я знаю один способ, как сделать так, чтобы это стало реальностью, – продолжал Вадик.

– И как?

– Нужно включить одну вещь, которую очень давно прячут от всех людей представители одной закрытой секты. Когда-то давно они похитили её и присвоили. Но совсем недавно мне удалось выяснить её местонахождение, хотя это было очень и очень сложно.

– Отлично, – сказал я, – вы её достали, так?

– Ты можешь звать меня на «ты», Андрюша, – улыбнулся он, – мы ведь уже знакомы, так?

– Хорошо. Ты же достал её, так? И мы должны включить её вместе? Но почему? Чем я такой особенный?

Я ожидал, что он сейчас скажет что-то удивительное и приятное. Например, что я наследник древнего рода, обладающий особыми способностями, и что только такие, как я могут включить эту вещь.

Но он ответил иначе.

– Тут есть одна сложность, – Чёрный Человек вздохнул, – дело в том, что эту вещь могут увидеть только дети. И совсем редкий тип взрослых, которые, скажем так, не совсем доверяют той реальности, в которой мы живём. Понимаешь?

Я отрицательно помотал головой.

– Я не могу её увидеть, – сказал он, – но ты – точно сможешь. А ещё она спрятана в таком месте, что моё приближение может её уничтожить. Это специально сделано, чтобы не дать людям освободиться, понимаешь?

– Понимаю, – кивнул я.

– Ну что? Ты поможешь мне?

В его фургоне оказался целый склад вещей, будто он специально готовился к длинному походу. Тут были и спальные мешки, и какие-то верёвки с карабинами, крючья и кошки, почему-то лыжи и даже гидрокостюм.

Вадик рассказал мне, что нужный предмет кто-то спрятал на борту старого самолёта, который до сих пор стоит у нас на рулёжке заводского аэродрома. Потом он долго объяснял мне свой план, со всеми подробностями: как нужно перелазить через забор, что будет на другой стороне, как надо считать шаги. Как найти и забрать то, что нужно и, конечно главное: как быстро вернуться к нему.

Я так увлёкся этим делом, что даже не заметил, что наступила глубокая ночь, когда мы подъехали к забору заводского аэродрома.

Тут мне впервые стало немного страшно. Ночью прохладный ветерок заставлял ёжиться и то, что начиналось как удивительное приключение, обретало черты реальности.

«Это на самом деле происходит, – думал я, – я правда сейчас залезу через забор на запретную территорию!»

Но, конечно, такие мысли меня не остановили.

Мне по-прежнему было очень любопытно, что это за штуковина такая, о которой говорил Вадик.

К тому же, я был совсем не против того, чтобы все люди были свободными, и чтобы все желания исполнялись. В конце концов, это ведь будет касаться и меня тоже. А, значит, родители больше не будут ругаться.

По мере того, как я отдалялся от забора и оставшегося по другую сторону Вадика, страх нарастал.

Когда я нашёл самолёт, я уже почти плакал, но продолжал идти вперёд.

Долго не мог найти на борту рукоятку, о которой он говорил, но в конце концов мне это удалось. Она поначалу не хотела поддаваться, но потом старый металл скрипнул. Что-то внутри машины загудело, и я увидел, как в хвосте начинает опускаться трап.

Это меня приободрило.

А потом я увидел его.

Он появился возле трапа, будто из воздуха.

Поначалу я испугался и чуть не дал дёру. Но ноги будто приросли к старому бетону, сквозь который пробивалась отчётливо видимая в лунном свете трава.

– Не бойся, – сказал он, – всё будет хорошо.

– К… кто вы? – заикаясь, спросил я.

– Я тот, кто спасает мальчишек, которые оказались в сложной ситуации, – улыбнулся он, – меня Даниил зовут.

Он протянул мне руку.

Странное дело: только теперь я понял, что Вадик не здоровался со мной за руку. Почему так, интересно?

Я медленно подошёл и ответил на рукопожатие.

– Заходи скорее, – сказал он, указывая на трап, – сейчас здесь появятся вооружённые люди. Они будут стрелять. Поэтому нам нужно действовать быстро.

– Вооружённые люди? – переспросил я.

– Охрана аэропорта. Это серьёзный объект и охраняют его очень серьёзно.

– Он не сказал об этом… – прошептал я, поднимаясь по узкому трапу.

Внутри самолёта пахло пылью и чем-то ещё. Тогда мне показалось, что так пахнет сама старость.

– Он много чего не говорит, – вздохнул Даниил.

– А вы… знаете про него, да?

– Конечно. Я почувствовал его присутствие, и потом понял, что один маленький мальчишка оказался в беде.

– В беде?

– Да, – уверенно кивнул он, – в беде. Которая могла закончится катастрофой для очень многих людей.

Снаружи действительно послышался выстрел. Я ойкнул и присел на пол.

– Бежим! – сказал Даниил, – в кабину, быстро!

Повинуясь его кивку, я занял левое кресло.

Хоть мне и было страшно, но одновременно я испытывал и восторг: прямо сейчас я в кабине самого настоящего самолёта!

Под его пальцами древние приборы начали оживать. Это было удивительно: мигающие огни, стрелки, электрическое гудение.

Потом я услышал, как заработали двигатели.

– Мы что, будем взлетать? – поражённо спросил я.

– Нам придётся, – кивнул Даниил, – другого выхода просто нет. Ту вещь, за которой он охотится, надо перепрятать. А это возможно только в полёте.

– Как? – удивился я, – где можно что-то спрятать, когда самолёт летит? Не в воздухе же?

– Увидишь, – ответил Даниил.

За окном я увидел какие-то тёмные силуэты, которые приближались к самолёту. Пару раз что-то вспыхнуло и бухнуло. «Наверно, выстрелы!» – догадался я.

А потом мы тронулись.

– Куда мы летим? – спросил я, когда мы двинулись по дорожке среди деревьев.

– Недалеко, – ответил Даниил, – сделаем дело и сразу обратно.

– В другой город? И мы поднимемся над облаками, да? – я с надеждой посмотрел на небо, где действительно появились лёгкие, посеребрённые Луной облака.

Даниил критически посмотрел наверх.

– Нет, – ответил он, – так высоко нам нельзя. Я могу подняться максимум на две с половиной тысячи метров. Но для наших целей этого должно хватить.

Я хотел спросить что-то ещё, но тут мы оказались на широкой взлётке и самолёт начал набирать скорость.

…

Конечно, врачи попытались убедить меня в том, что всё это дело мне привиделось. Что моя детская фантазия «сублимировала» травматический опыт в настоящую сказку. И что на самом деле меня похитил маньяк, который хотел, чтобы я умер от удушья в закрытом контейнере.

И я даже сделал вид, что поверил во всё это.

Потому что Даниил оказался настоящим. Он вроде как спас меня из того ящика – но и я, и он знали, как оно всё было на самом деле.

Впрочем, я ведь ещё в предисловии оговорился, что эта книга – художественная. И её настрой, смысл, который я хочу передать, не так сильно зависит от идеальной точности деталей.

Пускай та история с самолётом остаётся в детской реальности.