Текст книги "Охотник за бабочками 3"

Автор книги: Сергей Костин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Ну и бог с ней, – справедливо заметил паПА, закрывая тему, – жили без нее и дальше проживем. Братьев видел?

Вот кого не хотел видеть, так это дорогих старших братцев. С тех памятных событий, когда мне досталась большая часть фамильного состояния, они со мной не то, что говорить, находиться в одной комнате считали за кощунство. Впрочем, мне на это было наплевать.

Кузьмич знаками показал, что жутко устал и хочет отправиться в свои покои. Никто не возражал и бабочек медленно запархал к выходу, летя вниз головой. Наверняка набил полный рот историчесими монетами, воо и перевешивает. Прекрасный план, который всегда срабатывает. Но только не в этот раз. На подлете к дверям Кузьмич оказался сбитым с траектории распахнувшимися створками. Рухнул на дубовый паркет, но зубы не разжал.

В дверном проеме стояли взмыленные старшие братья, венька и Жора и вчто есть силы вопили:

– Головизор! Там! Срочно! Включайте!

Подобная суматоха могла означать две вещи. Или национальный банк Земли приказал своим вкладчикам долго жить. Или по всегоалактической сети показывали очередную серию «Секретных материалов». Но мои предположения оказались неверными.

По головизору показывали фасад президенской дачи, что расположена в живописных местах рядом с центральной столицей. Голос дикторши, взволнованный и срывающийся на окончаниях, сообщал, что через несколько минут наш президент выступит с заявлением и сообщит весьма неприятные для землян и колониалов новости. Также она сообщила, что в данную минуту, согласно исследованиям галлактического центра статистики прямую трансляцию смотри двести восемьдесят миллиардов жителей всех планет, входящих в земное содружество.

Крупным планом показали флаг содружества, звездные куранты с орбиты плутония звякнули пару раз и на экранах возникло лицо нашего президента.

Кузьмич мгновенно выплюнул в кулак украденные со стола паПА монеты, принял постойку смирно в полете и заорал дурным голосом национальный гимн:

– Галлактика, галлактика, союз счвободных планет! Галлактика, галлактика свободы и совести свет!

На последнем слове он поперхнулся и получилось совсем неудобная фраза. За что Кузьмич был одарен неблагоженательным взглядом паПА и занесен домашними дворецкими в список особо неблагонадежных обитателей планеты. Потом все дружно попросили Кузьмича заткнуться, так как президент взобрался на трибуну и собирался сказать несколько слов народу.

Кузьмич подчинился большинству, рот закрыл, но руку от виска не убрал. Так и висел в воздухе всю речь, трепено работая крылышками и пожирая глазами президента. Знал бы Кузьмич, что этот самый президент уговаривал меня три часа продать за бешенные брюлики засущенное тело самого Кузьмича, думаю, любви бы поубавилось.

Кстати, единственная причина, что я в тот раз не продал Кузьмича, в том, что я в тот раз я его не нашел. А потом передумал.

– Сограждане! – президент поправил микрофоны, – Земляне и колониалы!

Президент сделал длительную паузу, подчеркивая важность момента и темы. Я за это время умпел кивнуть на хмурые приветствия старших братьев.

– Люди! – весьма важное замечание. Значит к инопланетникам заявление президента не относиться и они могут продолжатиь заниматься своими делами, – Нежданная беда обрушилась на наше общество. Коварный и безумный враг посягнул на самое святое, что у нас было.

– Точно национальный банк хапанули, – прошептал Вениамин.

ПаПА шикнул на старшего брата и тот оставил свое мнение при себе. Президнт между тем продолжал речь, изредка стирая со лба крупные капли пота.

– В то время, как галактические корабля бороздят все новые просторы вселенной. В то время, как человечество осваивает все новые и новые планеты, мы оказались на грани невиданной катастрофы.

Жора быстренько сбегал к окошку и успокоил всех, что луна, а вместие с ней наше лунное имение все еще на месте.

Президент, стуча зубами выпил стакан воды.

– Над человечесвтом нависла угроза полного изчезновения.

Кузьмич охнул и бытсренько слетал посмотреть, целы ли его неприкосновенные запасы сухариков.

Наконец, президент перешел к шдавному:

– Сегодня ночью, воспользовавшись веерным отключением эоектиречества, неизвестные злодеи похитили святыню человеческой расы, – президент чуть не падает, но огромным усилием воли остается на месте, – Похитили божественное яблоко…

Несколько секунд гробовой тишины.

– …, – впервые в жтзни паПА говорит матерные слова.

– …, – тоже самое одновременно говорят старшие браться. Не впервые. За нимитакое уже замечалось, особенно когда нажруться.

– …, – говорит все человечесвтов, шокированное заявлением президента.

То, что произошло, можно было назвать полным крахом человеческой цивилизации. Если опустить подробности, то бодественное яблоко являлось для всего галактического содружества тем стержнем, на котором держалась вся экономика, вся военная мощь, да и все человеческие отношения.

Вечнозеленое, вечносвежее божественное яблоко было обнаружено археологами около трехтысяч лет назад. Ученые всей земли доказали, что именно оно, ябожественное яблоко, являлось тем импульсом, которое толкнуло человека к развитию. По преданиям, дошедших до нашего времени, считалось, что именно этим божественным яблоком первая женщина прародительница сделала первого мужсину прародителя первым в истори человечества папашей. Как и что, подробности неизвестны. Но с тех далеких пор именно бодественное яблоко вело человечество вперед. От витка к витку. От открытия к открытию. От одного миллиарда населения к двругому миллиарду.

И сейчас, когда неизвестные злодеи похитили самую главную святыню человеческого общества, над нами нависла угроза полного изчезновения. В этом не сомневался ни призедент, ни паПА, ни каждый, из огромного населения галлактического содружетса.

Когда затих матерный стон всех людей, президент, облизывая от волнения сухие губы, сообщил некоторые подробности.

Оказыается, злодеи оставили на стенах хранилища таинственный знак, который рано или поздно мог привести к разгадке преступления. Неизвестная группа, похитившая божественное яблоко, нарисовала на стене черного таракана.

Это сообщение вызвало по всей шаллактике эффект взорвавшегося трансгаллактического космоносца.

Знак черного таракана могли оставить только рдни существа. Не нужно было долго ломать голову, чтобы поняитть, что к похищению боджественно яблока приложили подлые лапы черные тараканы.

Две тысячи лет назад, в один прекрасный день, черные тараканы поняли, что жит вместе с человечеством они более не в силах. ю И дело не в том, что люди не любили маленьких противных насекомых. Таракана просто стало тесно вместе с людьми. Земля оказадась слишком мала для общего пользования. И в один прекрасный день, чернве тараканы пробрались на стартоваую площадку тогда еще единственно комодрома и воспользовавшись элементарностью техники угнали космический корабль.

Насколько известно из правительственных источников, черные тараканы колонизировали какую-то очень далекую звездную систему и быстро развились до нормальных, весьма сообразительных тараканов.

В настоящее время галлактическое содружество вело продолжительную войну с поумневшими черными тараканами. Впрочем, без особых успехов. Тараканский флот был весьма многочисленен и сдостаточно силен. Обычные меры воздействия на врагов не действовали, а новых секретных технологий пока еще не изобрели.

Впрочем, тчерные тараканы, которым вдруг захотелось расселиться по всей вселеннй, тоже не обладжали достаточным потонцеалом, чтобы извести нас, землян. И вот теперь они, подлые и коварные, решили погубить соего врага хитростью.

Каждому школьнику известно, что без боджественного яблока человечества может протянуть не бболее трех месяцев. Жизненная сила, то, се. Вообщем, как сказал паПА и старшие браться, всем нам теперь придется несладко.

– На Западном галлактическом фронте в настоящее время идут кровопролитные бом, – это призедент продолжает разборку полетов. После того, как он соообщил человечесву, об зачислени в Поселенцы прктически всего состава палаты внутренней охраны, – Вооруженные космические наши силы пытаюстся с боями прорваться в звездную систему черных тараканов, где по секретным сведениям они держат божественное яблоко. В сражения введены все наши силы, все резервы. Враг будет разбит, божественное яблоко вернеться в свое хранилище. Человечество будет спасено!

Я посмотрел на паПА. Судя по его мрачному виду не слишком то он верил в слова президента. Дпа и то верно, сколько уж столетий боремся с черной братией, а все без толку. Черные тараканы множаться быстрее людей раз в сто. А теперь, когда у них бодественное яблоко, и подавно. Мда.

Президент по головизору объявлял всеобщую мобилизацию. Обещал, что окончание войны будет скорым и не слишком кровопролитным. То, что скорым, это уж как пить дать. Если через три месяца не вернем святыню, счиатй, что с человечесвтвом, как с расой покончено раз и навсегда.

По головизору стали показывать хронику с фронта. Тысячи космических кораблей сжигают друг друга. Горят планеты, гаснут звезды.

ПаПА выключил головизор. В наступившей тишине было слышно, как весело щебечут за окном птички. Благодать, которая через три месяца станет лишь воспоминанием целой расы.

Старшие братья поднялись со своих мест. По их суровому виду можно было понять, что они уже приняли решение.

– На фронт? – спросил паПА.

– На фронт, – ответили они.

Принаюсь честно, в этот момент я почувствовал себя самым несчастным человеком во всей Галактике. И не потому что был уродом, не имеющим официального статуса гражданина. А потому, что будучи уродом, не мог пойти добровольцем. Никто не решиться зачислить в армию коротышку, у которого всего то росту под метр восемьдесят. Армейские стандарты строги, даже в пириод всеобщей мобилизации. Два пятьдесят и не меньше.

Братья, отдав распоряжения дворецким о срочном сборе необходимых вещей, обнялись с паПА, снисходительно похлопали меня по макушке и ушли, не обернувшись, воевать за правое дело.

– Ничего, – сказал папа, подавая мне платок, – Не твоя беда сынок, что ты родился не таким как все.

Слова паПА не принесли облегчения. Как я смогу жить, зная, что в то время, как я спокойно наслаждаюсь жизнью, мои братья, и все нормальные люди сражаются за великую идею. В дверь заглянул дворецкий.

– Хозяин. К нам прибыли гости.

ПаПА, ворча, что странные гости нашли не совсем подходящее время, тем не менее включил обзорный экран с видом на посадочную площадку. Серый правителсьственный кадиллак, сверкая хромированными деталями, мягко опустился на пластик. Из него вышло несколько человек и быстрым шагом направились к дому.

– Ну вот, сказал паПА, – Наконец им понадобилась и моя помощь. Бемби, проводи их сюда.

Пока дворецкие вели гостей, паПА переоделся в свой старый, местами простреляный военный мундир, еще старого, зеленого образца и в величесвтвенной позе стал ждать гпосетителей. Я примсостился в дальгем углу библиотеке, в тени, чтобы не смущать своим видом правителсьтвенных служащих. Кузьмич пристроился на плече. После сообщения президента он все больше молчал, хмурил брови и даже не вспоминал о брюликах.

Среди вошедших я сразу узнал министра обороны, министра нападения и министра по чрезвычайным ситуациям. Охрана осталась за пределами библиотекаи.

ПаПА встал, отдал честь и пригласил высокопоставленных особ присесть. Но особы сидеть не пожелали и перешли непосредственно к цели своего неожиданного посещения.

– Как вы знаете, уважаемый проффесор, – сказал министр обороны, – Объявлена всеобщая мобилизация. Нет, профессор. Ваше присутсиве в армии не обязательно. Да, профессор. Мы знаем, что ваши сыновья уже выразили желание сражаться против черных тараканов. Но мы прилетели к вам по совершенно секретному делу.

ПаПА многозначительно кивнул головой и распорядился обеспечить полную секретность переговоров. Бемби быстренько выполнили распоряжение, опустили на окна шумопоглощающие щиты, задернули занавески и оставили нас в полном одиночестве, как того предписывали правила безопасности.

– Чем я могу служить? – паПА волновался. Не часто, даже к таким знаменитым людям ка мой паПА прилетают лично сразу три самых главных минис стра Галлактики.

Министры долго мялисьЮ словно не зная с чего начать, но потом потихоньку выложили все, за чем явились.

– Мы пронгимаем, что наше предложение окажеться непосильной ношей для вашей семьи, пофессор, – говорил один министр обопроны, – Но мы не можем поступить инначе. Лично президент обращается к вам с просьбой помочь нам, народу, и всему галактическому содружеству.

– Но что я могу сделать? – воскликнул паПА, не понимая о чем, собствееною речь. Министры перегянулись, вздохнкули.

– Вы, профессор, ничего. Мы приехали не к вам, а к вашему младшему сыну.

Я поперхнулся. Кузбмич, добрая душа, постучал по спине и спас мою жизнь. Синяк здолровый, правда, останется.

– Здравствуйте, товарищ Сергеев.

Я протянул руку и моя маленькая ладошка утонила в здоровой ручище министра обороны.

– Президент поручил обратиться лично к вам с просьбой о помощи.

Я был растерян. Я ничего не понимал.

– Ко мне? За помощью? Но ведь я… Что я могу? Я урод. Я не имею статуса гражданина. Таких не берут в добровольцы.

Министр вежливо прервал мои недоуменные высказывания.

Никто не собирается посылать вас на фронт, товарищ младший Сергеев. Президент считает, что вы сможете помочь нам в том, что вы умеете делать лучше всех. Позвольте я введу вс в курс дела.

Я не имел ничего против. Жаль, конечно, что я не попаду на передовую. Всю жизнь мечтал почувствовать прилив адреналина и свист пуль у виска. Ловля бабочек, конечно, тоже адреналин. Но это совсем дпугое дело.

– Не стану повторять то, что было в последнем обращении президента, – голос министра был во военному сух и точен, – Вы все видели сами. Добавлю одно. В настоящее время у нашей армии нет достойного оружия для поражения черных тараканов. Все эти бомбы, плазмы, напалмы, конечно, хороши. Но они не дают стопроцентного поражения. Однако…

Министр сделал глубокомысленную паузу, из чего я понял, что сейчас до моих ушей дойдет весьма секретная инфрмация.

– Однако нашим иследователям стало известно, что во вселенно существует одно супер, так называемое супер-трупер, оружие, которое окажет решающее воздействие на ход войны. По данным наших источников, черныве тараканы панически опасаются, что данный секрет станет достоянием человечесвтва и тогда уде ничто не спасет это проклятое племяот полного уничтожения.

– И что это за оружие? – вставил паПА, но быстро перестал проявдлять интерес после того, как два ствола личных «зайчиков» уткнулись ему в носм. Любопытство нынче не в почете.

– Где-то во вселенной есть место, где лежит смое мощное, самое разрушительное оружие. Человечесвтво должно найти его не позхднее чем через два месяца. Иначе потом все будет кончено. Дорогой товарищ Сергеев, президент и весь наш народ просит вас оказать содействие в поисках этого оружия Предтечи. Внастоящее время нами организовано две официальных группы по розыску. Лучшие, самые лучшие агенты спрецподразделения «Я» будет вести поиски. Но президент, зная ваше мастерство, вашу профессиональность сичитает, что кроме вас, товарищ Сергнеев, с данным залданием не справиться никто.

– И что это за оружие, – посмет я спросить, с оапской поглядываяна оружие двух остальных министров. Они ж сначала делаю дырку в голове, а потом соображаю, что стреляьб то и не следовало.

Наверно моя личность входидла в круг допуска, потому как «зайчики» остались на сволих местах.

– Нам, правительству галлсктического содружества, это страшное оружие известно как Д Универсальное Смертсельное Тараканам. В порядке безопасности операции мы назвали его сокращенно ДУСТ. Только с помощью этого невиданного ранее оружия мы сумеем победить расу черных тараканов и вернуть на законное место божественное яблоко. Что сакажите, товарищ Сергеев?

Я что мог сказаьть товарищ Сергеев. Как житель земли я прекрасно понимал, что без этого саого ДУСТа нечего даже и думать о победе. Но как гражданин, не имеющий гражданского статуса я знал, что достать что-либо неизвестно за такой короткий срок просто нереально. Одно дело бабочку из под воды свистнуть, совсем другое део пойлететь туда, министры не знают куда и принести то, министры не знают что.

Конечно, я мог бы отказаться. И никто бы не осудил урода за то, что он не пожелал покинуть родной дом. Но я был не из тех уродцев, которые только и могут, что выступать на арене цирка или показыывать свои коротенькие ножки за брюлики.

Если президент считает, что только я один смогу в самые кротчайшие сроки достать средство против расы черных тараканов, то, черт возьми, президент прав. Я лучший из всех. И я професионал, который сделает даже то, что нневозможно сделать.

– Есть какя-нибудь дополнительная информация? – не лишний вопрос. Иногда министры забывают сказать самое главное.

На этот раз ниченго не получилось. Мнистры выложили все, что они нали. Если подвести итоговую черту, то получалось совсем немного. Гдето есть то, что никто не знает. Но что поможет челоуеческой расе выжить и вернуть святыню.

– Я беруст за это дело, – я встал и протянул для пожатия руку.

Министры поняли меня несколько привратно и протянули навстречу чек, в котором я заметил цифру с несколькими нулями.

– Это то немногое, чем мы сможем вас отблагодарить.

Что бы я, професилнальный охотник за ббочками, гордый и честный гражданин отказался от предложенного?

– В эту трудную для всейго содружества время я немогу работать за деньги, – к моему удивлению слова сами слетали с моих губ, – Ради жизни и мира во всем мире я сделаю то, о чем вы просите совершенно бесплано.

Министры закивали подбородками.

– Мы знали, что вы настоящий граджданин. Если все закончиться благополучно, президент обещал расмотреть вопрос о предотсавлени гражданского статуса всем уродам на первом же собрани галактического совета.

Министы откланялись, пожали всем руки, КузьмичЮ естественно в это число не входил, и удалились.

ПаПА проследив по мониторам взлет правительствоенного кадилака, повернулся ко мне и сдеоживая слезы сказал:

– Я знал, что мой младший сын настоящий профессионал. И сегодня я еще и убедился, что ты, сынок, настоящий гражданин.

И эти слова были самой большой похвалой, которую я когда-либо слышал.

Гордый и окрыленный я покинул рыдающего паПА. Несясь вприпрыжку по длинным корилдопрам родного дома, пугая летающих без дела Бебби, я джумал о том, что вжизни каждого урода случается день, когда он сможет доказать всему человечеству, что он такой же как все, равноправный членн общества. Главноен только понять, когда наступит этот самый день.

Но уже в своих комнатах настроение несколько ухудщилось.

Доверие правительства, оно, конечно хорошо и замечательно. Только вот где искать это загадочное оружие массового тараканьего уничтожения? Разве способен сделать что-то одиночка, даже если он супер проффесионал в ловле бабочек? Всесильная разведка галлактического содружества, которая знает каждый шаг каждого жителя, до сих пор не имеет никакого представления где спрятано оружие спасения. И я думаю, что та же самая разведка даже не имеет ни малейшего понятия, что онос обой вообще представляет. Впочем, как и я.

Мои сомнения развеял, как и следовало ожидать, Кузьмич. Видя мое не слишком хорошее настроение, он подлетел к моему носу, заглянул в грустные глаза и прошептал проникновенно:

– Даже если мы ничего не найдем, через три месяца никто не вспомнит, что ты не смог сделать даже то малое, о счем тебя просила Родина. А вот сели ты немного пошевелишься, то вполне возможно через три месяца можно будет стрясти с правительства персонаольную дачу на планетах корибского созвездия. Не говоря уже о брюликах. Кстати, зря ты от чека отказался. Я понтимаю, гордость не позволила, но мог бы тогда мне отдать.

Вот она, Кузьмическая сущность. Удивительно, как он еще сухарей с министра не запросил. Вагона три.

– Тебе то какая печать, – я отмахнулся от Кузьмича, который совсем замельтешил перед глазами, – Человечесвтов погибнет, чертные тараканы погибнут, а тебя ничто не возмет. Отсидишьмся где-нибудь в луже до прихода следующей цивилизации.

– Сволочь ты, командир, – обожаю, когда Кузьмич на меня сердиться. Морда красная, крылья красные, на пузе желтые пятна, как у непрравильного мухомора, – Я думал ты мне друг. А ты про лужу. Думаешь, мне брюдики твои нужны? Мне за идею обидно. Когда это мы за дарма работали? А?

– Содружество в опасности, – только и сказал я торжественным голосом, – Или тысо мной. Или ты остаешься дома, в оранжерее.

– Ну вот еще, – для Кузьмича нет ничего хуже, чем подтирать всяким сопливым бабочкам носы во время моего отсутствия, – Дело ясное и решенное. Вот только вещички свои соберу и готов.

Кузьмич, нещадно громыхая крыльями, рванул в сторону персональной корзины, где хранил свои немногочисленные пожитки, мешок с сухариками, пачку заначенных от меня брюликов и заплечный рюкзак с гардеробом на все случаи жизни. Не долетая до корзины бабочеек резко затормозил, медленно развернулся ко мне и, щууря глаз, спосил:

– Командир, ты случаем не на Волчаре собрался лететьна поиски?

Получив короткий утвердительный ответ, Кузьмич многозначительно сказал: – «Ладно». После того, как Ваолк категорически отказался хранить в своих трюмах собранный Кузьмичем десятилетний запас сухариков, бабочек совсем перестал разговаривать с Волком. Ничкего, слетается, слюбиться.

Мои сборы не отличались той скурпулезностью, что пррисутствовала у Кузьмича. Только самое необходимое в путешествии. Три месяца не три года. Можно и не слишком часто менять разношенные ботинки.

– Командир! – Кузьмич возник перед носом в тот момент, когда я пыталдся затолкаит ь в походный рюкзак отропедическое кресло. Командирское вресло Вселенского Очень Линейного Корабля не отличалось особым удобством, – Командир! Первый помощник к выполнению правительственного задания готов. Вещи собраны согласно штатному расписанию. Жду ваших приказаний.

Отдав последние увказания дворецким по уходу за своей коллекцией, я окинул, возможно, в последний раз оранжерею, попрощался со всеми бабочками. Кто знает, кто знает.

Ворота гаражного ангара открылись только с третьего раза. Заржавелые механизмы туго заскипели и пропустили нас внутрь.

Вселенский Очень Линейный корабль обсыпался ржавчиной, истекал маслом из всей возможный соединений и жутко вонял плеченью. До такого состояния могло докатиться только совершенно отбившееся от рук космическое судно, которое знало, что уже никогда не увидит звездного неба. В свое время я рекомендовал Волку полетать в одиночку, развеяться, тоску грусть разогнать. Но он отказался. Ему, видите ли, надоело в одиночку сжигать планеты и слоняться без дела по вселенной.

– Капитан перед входом! – заорал Кузьмич, которому по штату было предписано орать, когда капитан появлялся перед центральным входом.

Со стороны Вскеленского ноль внимания. Только одинокий глазок следящей камеры зажегся на мгновение и потух. А это являлось прямым нарушением устава.

– Трап спустить, фонари зажечь, по метам стоять! – вторая попытка первго помошника вызымела некоторый успех и Волк соизволил засветиться габаритными огнями.

– Пришли проведать груду железа? – судя по голосу, Вселенский находился в жуткой хандре, – Хотите посмотреть, как доживает свой век самовостанавливающийся и самозаправляющийся корабль?

– Отставить разговорчики, – бабочек отказывался замечать пораженческие нотки Вселенского, – Нам что, здесь до смерти скорой торчать? Или соизвролишь спустить трап?

– Зачем? – тяжело вздохнул Вселенский Очень Линейный Колрабль, – Что нужно вам на борту? Там только плесень и труха былой славы. Там только звуки былых побед. Да еще Хуан, словно тень рыскает по темным пустым коридорам.

Волк продолжал неспешно перечислять свои недостатки, но я уже знал точно. Все это вранье. Если Хуан не спит, а мечеться по коридорам и каютам Вселенского, то значит Волк полностью готов к полету. Вселенский Очень Линейный не был бы Уселенским, если бы доподлинно точно не знал, что твориться в доме. Не зря же он не раз делился протирочными растворами с дворецкими. Наверняка доложили, что я получил ответственное задание и собираюсь сленгка поколесчить проторы вселенной. Цену набивает, будь он неладен.

У меня имелся только один весомый довод, который мог заставить Вселенский расшевелиться и прекратить валять ржавого дурака.

– Кузьмич! Занесите в вахтенный журнал. Устно занесите. Приказываю лишить Вселенский Очень Линейный Корабль всех бортовых звезд.

Волк задумчиво осветил центральную командирскую рубку.

– Это за что же? – спросил он с некотоым подозрением в динамиках.

– За неподдержание надлежащего порядка на вверенной тебе технике. За грязь и плесень.

Вселенский размышлял недолго. Возможность лишиться всех звезд, которые он заработал тяжелым трудом, казалась слишком суровым наказанием. Но с командиром, тоесть со мной, не посполрить. Как сказал, так и будет.

Вселенский встрепенулся, вспыхнул всеми огнями, которые только мог зажечь, включил браурный марш «Я маленькая лошадка. И мне живется не сладко», и под звуки старинной боевой песни в одно мгновение стряхнул с себя многомесячный слой ржавчины вперемешку с пылью. Центральный трап торжественно опустился под мои ноги и Уцзьмические крылья, и навстречу нам, радостно молча бросился Хуан.

Обожаю этот мохнатый шарик. Вроде молча мурлычек, а сколько достоинства и ласки. Сколько нежности и преданности. И никто кроме меня не знает, что скрывается в железном нутре Хуана. Ведь именно он согласился остаться с Вселенсткм и недопустить полного его развала. Сдержал слово. Соскучился по мне, но сдержал.

Кузьмич был более строг. После того, как Хуан сбил его на пол и пытался задушить в своих объятиях, бабочек довольно сердито отправил его обратно на борт Волка с обезаниеями, что поиграется с Хуаном чуть позже. Месяца через три.

Под оглушительные звуки все того же марша мы поднялись всед за Хуаном на Борт вселеснкого. естественно, я оказался прав. Никакой речи о плесени, мусоре и прочих признаков запустения не мо шло. Внутри Вселеснрик й сиял так, словно только чтоо сошел со штапелей. И удивляться тут было нечему. Ни один космический корабль во всей вселенной не мог самостоятельно содерать себя в идеальной чистоте и порядке. На то он и свосостанавливающийся и самозаправляющийся корабль.

Излишне говорить о то что все ситемы Вока рабоатали нормально. Даже каравай, оставленный на хранение во Вселенском оказался смазан, свежепокращен и снабжен дополнительными рецептами всех известных кухонь. При наружнем осмотре каравая, Волк клятвенно заверил, что теперь этот аппарат способен выдавать не только макароны но и все, что пожелает команда. Кузьмич тут же предложил проверить это на практике, но я категорически отказался, считая, что нам негоже терять времнмя.

– Нас ждут великие дела, – пафосно скзал я, усаживаясь в командирское вресло, – И разбрасываться драгоценными секундами ради сиюиминутных желаний позорно и даже попахивает предательством.

Предвлетная подготовка Вселенского очень Линейного Корабля занимает мало времени. Развинуть верхние ворота, получить согласие наземных служб на взлет и прыгнуть, минуя земное приятжение в на околоземную орбиту. Пожадлуй, это самый неприятный кусок. Вселенский так соск3чился по полетам, что совершенно забыл о том, что мы с Кузьмичем, как бы являемся органическими субъектами. И если Кузьмич отделался только помятыми крыльями, то я вволю набегался в корабельный санитарный отсек, смазывая зеленкой рамногочисленные ушибы, ссадины и синяки.

После выхода на орбиту в корабеьльном журнале такде появилась первая запись, которая приказом командира лишала Вселеснкий Очень Линейный двух звезд за то, что под командирсикм креслом отсутствовали гигиенические влетные пакеты.

Околоземная орбита как раз то место, где можно спокойно, без спешки подуматиь и наметить дальнейщие действия. Пока Кузьмич, прижавшись к центральномуобзорному, наблюдал, как с земли стартуют многочисленные военные и транспортные корабли, направляющиеся к местам ведения боев, я пс амостоятельно подключил Хуана к Волку и задалбл один едиснтвеный вопрос: – «Что такое ДУСТ и в какой точке необъятной вселенной его найти.

Втайне я надеялся, что Хуан, с его гиганскими хнаниями, и Волк, с огромным и обширным опытом полетов, сразу же к укажут, как и что. Ведь случабются чудеса и в наше время. Но после получаса усиленного гудения Волк отключился от дымящегося Хуана и с прискорбием в динамиках сообщил, что никакой информации согласно запрашиваемого объекта в ячейках памяти Хуана не обнаружено. Хуанчик виновато хлопал ресницами и все норовил пересернуться кверху восемью лапами. Я уже пригтовился горестно покачать головой, как Ваолк добавил:

– А от себя лично замечу, что знаю только одно место во вселенной, где нам смогут дать ответ на наш злободневный вопрос.

Мы с Кузьмичем одновременно превратились в слух и даже Хуан перестал переврорачиваться на спину.

Вселенский Очень Линейный Коралбль ненадолго задумался и выдал со всей решщтельностью на которую был способен:

– Нам нужно лететь, – в этом месте голос в динаминах подозрительнозадражал, – Лететь в созвезие Ягнат на молчаливую планету.

Кузьмич прекратил превращаться в слух и покрутил крылом у виска. Своего, разумеется. Тоже самое сделал бы ия, если бы был менее воспитан.

– Ты, Вочара загнул, поглядыва я на меня, словно ища подденржки, протянул Кузьмич, – Нашел куда лететь. Во-первых нормальные люди туда не летают. Во-вторых, у нас нет специаольного допуска. А без него мы как два, извините за плохое сранение, два таракана перед зеркалом.

– Мое дело предлдожить, – пожал переборками Вселенский.

– Подождите, – встрял я, – В этотм без всякого сомнения что-то есть. Я запустил пальцы в коротко бритые локоны и задумался.

Кажеться, Волк прав. И нам действительно следует начать поиски с созвездия ягнт. А именнно с Молчаливой поланеты.

Молчаливая планета. Огромный железобетонный шар, ращмером с юпитер, в глубине которого, под абсолютно дикой охраной, в одиночной камере осдержиться один единственный преступник. Самый ужасный, самый кровожадный, самый бесконечно долго сидящий преступник нашего времени. Преступник, которого правителсьство даже не ртскнуло отпраить поселенцем на какую-нибудь кишащую хищниками планету. Преступник, который прославился тем, что знал тысячу и один способ как заставить человека проститься с жизнью.