Текст книги "Авантюристы"

Автор книги: Сергей Кондулуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

По прошествии некоторого времени Джон с удивлением для себя открыл что у волосатых существ совсем не было равенства, как нет равенства и у нас у людей.

Ням-Ням?– переспросил вожак.

О! Ням-Ням! О-Ням-Ням и "колдун" осклабился в сладострастной улыбке.

И-а ! Пронзительно завизжала молодая самочка и оскалила зубы.

Ням-Ням– строго сказал вожак и самочка понурив голову покорно вышла из стада.

Но на этом почести оказанные вожаком "колдуну" не кончились.

Неравенство у волосатых существ заключалось в том, что они по очереди поглощали головной мозг поверженного врага или убитого животного, лакомства при виде которого Джона в первый раз чуть не стошнило.

Первым его как водится пробовал вожак. А вот вторым ?! А вот второй его пробовала любимая самка вожака.

Вообще то у вожака было много самок, с которыми он беспрепятственно на виду у всех удовлетворял свои потребности. Но была одна самая любимая. Вот она после вожака и погружала не спеша свою маленькую волосатую лапу в череп очередной жертвы. Затем насытившись и аккуратно вытерев губы она зорко следила за тем, чтобы кусочки этого розовато студенистого вещества, достались её сыновьям.

Всё время пока шла эта трапеза стадо затаив дыхание следило за ними

И лишь когда вожак со своей многочислённой роднёй насыщался, следовало его короткое покровительственное У и жалкие остатки лакомства доставались всем остальным членам стада.

И вот теперь этот первобытный закон стада был нарушен. И кем нарушен каким то старым, полуслепым самцом со слезящимся глазом. Теперь он получил право есть мозг сразу после любимой самки вожака. Мало того, что он взял себе самку, на которую положил глаз никто иной как брат вожака так он нарушил закон стада, закон на котором оно держалось.

Возмущению родственников вожака не было предела, особенно негодовал брат вожака, тот самый у которого "колдун" отнял самку. Подлетев к вожаку он жестикулируя лапами, показывая ими то на "колдуна" то на самочку то на вожака, то на себя он что-то быстро залопотал.

У! Коротко сказал вожак и показал себе на глаз.

Ням-Ням добавил он и показал на самку.

Ням-Ням закончил он и отвернулся от своего брата.

И всё таки какие же они люди ?– терзался сомнениями Джон, пусть даже они и изготовляют эти грубые булыжники, которые они с равным успехом используют и для рытья корней и для рубки деревьев и для того чтобы в драке проломить голову друг другу.

Ведь у нас у людей есть речь, слова. А у них пусть даже самой примитивной речи ведь нет.

В самом деле разве можно считать за речь какой-то ограниченный и невнятный набор звуков, которые издают при своём общении эти волосатые существа.

А моя Лола человек она человек или не человек с любопытством присматривался к ней Джон.

Гм!? Сзади она пожалуй человек и даже ничего человек. А вот спереди. Спереди у Лолы как и у любой другой первобытной женщины был не нос греческий, римский или орлиный, который так любят воспевать поэты и который как известно играет не последнюю роль в красоте женщины а две большие широкие дырки, такие как например у шимпанзе. Но её глаза они были совсем человеческими. Большие широко открытые они смотрели на мир радостно и изумлённо. Они то и притягивали словно магнитом к себе Джона. Но иногда их заволакивала лёгкая дымка грусти и Лолу охватывала какая-то непонятная Джону скорбь. И тогда она никого не подпускала к себе даже Джона.

Казалось её глаза таят в себе какую-то тайну, страшную тайну, вселенскую тайну которую не в силах никто и никогда разгадать.

А какую тайну могут таить глаза женщины тем более первобытной !?

Но самое главное, что произошло за эти шесть месяцев так это то, что у Лолы округлился живот и заметно округлился.

Движения её сделались более плавными и спокойными, а маленькие сморщенные груди стали постепенно набухать.

Неужели эта у Джона уже не поварачивался язык назвать её образиной но и женщиной назвать он её всё же ещё не мог, неужели она станет матерью моего ребёнка.

Подумать только ещё совсем недавно я протирал штаны в своей небольшой фирме и даже думать не мог, что через год буду жить с Лолой. Прямо какой-то фантастический сон.

Но это был не сон.

Джон не оставил своих настойчивых попыток научить Лолу разговаривать. Теперь он применил другой способ обучения. Брал в руки ветку клал её перед Лолой и говорил ветка, отрывал у неё листок и говорил листок. В глазах у Лолы пробегали какие-то огоньки, она задумчиво смотрела на Джона и тёрла лапой свой высокий, совсем не обезьяний лоб. Ведь она понимает меня понимает почти с ужасом думал Джон.

Но огоньки пробегали и тут же гасли. А Лола лишь беспомощно произносила У и Ням-Ням-Ням.

Когда уж становилось совсем невыносимо Джон брал в руки Будду– так назвал он золотой самородок и подолгу рассматривал его.

Ты у меня единственная ниточка говорил он нежно поглаживая его, которая связывает меня с тем миром, который так неожиданно покинул я.

Лола по своему совсем не по обезьяньи реагировала на золотого Будду. И-и как то неприятно кричала она и скалила зубы когда Джон доставал самородок. Ревнуешь– печально усмехался Джон. И ничего то ты не понимаешь Лола. Кроме него у меня больше ничего нет понимаешь ничего. И-и продолжала неприятно кричать Лола и скалить зубы. А может быть Боб вернётся грустно размышлял Джон. Ведь он обещал вернутся, а Боб жадный очень жадный.

Как то утром, когда жаркое африканское солнце только начинало свой поход по небу, его разбудил страшный грохот. Неужели Боб вернулся недоумевал Джон, но зачем он производит такой шум.

Мог бы и потише и встревоженный Джон вылез из хижины.

Но шум производил отнюдь не Боб. Какой-то большой волосатый самец, его Джон никогда не видел среди многочисленной родни вожака хватал пустые пластиковые канистры, которые в последний момент выкинул Боб и кидал их от этого они производили ужасный грохот.

Его волосатые сородичи, спрятавшись за ближайшие кусты с тревогой и недоумением следили за ним.

У-у попробовал урезонить его какой то самец из многочисленной родни вожака и выскочил на поляну.

А-а дико и пронзительно оскалив зубы завизжал тот и что есть силы запустил канистру в своего улепетывающего сородича. Она попала ему в спину. О-о испуганно и удивленно воскликнул он и побежал ещё быстрее.

Но этим самец не ограничился. Взобравшись на гору пластиковых канистр он взяв в одну руку канистру стал колотить ей по всем остальным. Грохот и шум стоял неимоверный. Джон как то был на концерте где давали тяжёлый рок, после этого у него довольно долго болела голова, сейчас она заболела тоже.

Испуганные сородичи пытались успокоить взбесившегося самца. По очереди они приближались к нему.

У-у кричали они и показывали лапой на пластиковые канистры.

А-а дико кричал самец и кидал в них канистры.

Вожак стада не вмешивался в этот переполох. С кривой ухмылкой на своём волосатом лице он следил за всеми этими событиями.

А события эти развивались отнюдь не в его пользу.

В конце концов устав от всего этого шума и грохота члены стада стали по очереди приближаться к разбушевавшемуся самцу.

О ! Говорили они и гладили ему спину и руки. Разбушевавшейся самец снисходительно глядя на своих сородичей как должное принимал эти знаки покорности и уважения

Глазами полными затаённой злобы глядел на эту сцену вожак стада.

Ну всё концерт закончен подумал Джон зрители могут расходиться по домам.

Но он ошибся.

В обед, когда жаркое всё испепеляющее солнце загнало всех членов стада в спасительную тень,

разбушевавшийся самец снова стал кидаться пластиковыми канистрами, и кидался он не в кого нибудь а в родного брата вожака, в то время, когда одна из его самок искала в его густой шерсти блох.

Одна из канистр угодила самке в бок.

И-а пронзительно закричала она и оскалила зубы.

Другая попала брату вожака в живот.

У-у грозно прокричал он и вскочил на ноги.

А-а дико прокричал самец и оскалив зубы замахнулся на него пластиковой канистрой.

У ! Снова воскликнул брат вожака, но на этот раз не так грозно и делая вид, что ничего особенного не произошло поднялся и не спеша пошёл к другому дереву.

А-а грозно закричал самец и начал бить пластиковыми канистрами о землю.

Но кульминация этого события произошла через три дня на охоте.

Волосатым существам повезло. Большая антилопа гну чудом вырвалась из острых когтей льва, а вот вырваться из их цепких лап ей не удалось. Теперь она истекая кровью лежала с перебитой ногой, с разодранным боком тяжело мыча и устремив свой тоскливый взор к небу. Вожак стада зажав в своей лапе тяжёлый булыжник осторожно приближался к ней. Несмотря на то, что антилопа уже погибала она всё ещё была опасна. Её острые рога по прежнему оставались грозным оружием. Но силы уже покинули её. Она лишь только беспомощно глядела на вожака. Следя за каждым движением антилопы вожак стада приблизился к ней и взмахнул камнем. Раздался негромкий хруст, задние ноги антилопы конвульсивно дернулись и она неподвижно вытянулась на земле. Вожак стада стал не спеша стал отделять её голову от туловища. Всё стадо напряжённо следило за ним.

Через некоторое время он стал уже долбить мёртвую голову с остекленевшими глазами.

У-у грозно и победно прокричал он и вырвал ещё тёплый мозг антилопы. А дальше произошло неожиданное. А!– дико прокричал самец кидавшийся пластиковыми канистрами и сделав огромный прыжок очутился рядом с вожаком. А снова прокричал он и оскалив зубы запустил свою волосатую руку в череп антилопы.

Этого дальше терпеть было нельзя. Оскалив зубы вожак бросился на самца.

Но по видимому тот уже был готов к схватке. Сделав прыжок в сторону он схватил тяжёлую суковатую ветку. Вожак схватил свою с острым суком на конце. И битва началась.

Теперь он уже не защищался как прежде а сразу пошёл в атаку. И-и упруго свистела ветка рассекая воздух И-И подбадривал себя громкими криками вожак. Не ожидавший такого напора самец растерялся.

Это ему дорого стоило. И-и ветка упруго рассекла воздух и её острый сук легко словно бритвой распорол кожу на боку самца. Рана была ужасной. Из под чёрной волосатой кожи зарозовели бугры мышц.

Любого сразил бы такой удар, но только не этого самца. Он обладал поистине нечеловеческой силой.

Перекинув ветку из правой лапы в левую он продолжал битву. И хотя кровь быстрым ручейком бежала по его телу теперь он не спешил. Зорко следя за всеми действиями вожака, отбивая его удары и стараясь сделать одно– не упасть он ожидал его ошибки. А тот потеряв былую осторожность, продолжал наступать на раненого соперника уверенный в близкой победе. Но на этот раз вожак расслабился рано.

Он лишь только на мгновение оставил незащищённым своё левоё плечо, но и это мгновение самец подстерёг. А дико закричал он и сделав какое-то неуловимое движение даже не плечом а кистью левой лапы нанёс вожаку разящий удар. Спасла его только врождённая реакция. Он не успел отступить от этого удара.

Он успел лишь только подставить свою суковатую палку. Крак и палка словно соломинка переломилась надвое. Вожак беспомощно опустил свою левую руку. Но самец помнил исход того поединка за которым он внимательно следил. Смотря вожаку прямо в глаза он сильно размахнувшись ударил по незащиненному плечу. Раздался глухой звук. У-у как то глухо утробно вскрикнул вожак и его левая рука беспомощно повисла на лоскутках разорванной кожи. Но и на этот раз самец не спешил. Зная коварство вожака он нанёс удар с левой теперь уже незащинённой стороны. А-а-х как то глубоко вздохнул вожак и на его губах запузырилась розовая пена– у него были переломаны все рёбра. Исход поединка был уже предрешён, но вожак всё ещё держался, тем более, что и его противник сильно ослабел от потери крови.

Следующий ударом он переломал вожаку грудную клетку и сбил его с ног. Вожак очутился на земле.

Слабеющими лапами самец взял булыжник, которым вожак только что перерубил голову антилопы и направился к вожаку.

И-а раздался дикий крик и из толпы волосатых существ оскалив зубы выбежала любимая самка вожака.

И-а и она намахнулась толстой веткой на победителя. Даже не оборачиваясь самец взмахнул своей могучей лапой и любимая самка вожака как былинка отлетела в сторону.

Теперь ему ничто уже не могло помешать. Медленно, шатаясь из стороны в сторону самец подошёл к побеждённому вожаку. На него смотрели полные ненависти глаза.

Самец взмахнул булыжником. У-у словно глубокий стон прошло по стаду.

Отделив голову вожака от тела самец не стал по обыкновению есть его мозг.

У-у громко закричал он и показал своим волосатым пальцем на колдуна.

Тот подобострастно склонив свою голову, прихрамывая больше чем обычно торопливо вышел из стада.

У-у гораздо слабее, морщась от боли снова проревел он и подал голову побеждённого вожака "колдуну".

"Колдун" взяв его голову удивлённо и вместе с тем испытующе посмотрел на победителя.

Силы оставили его и он упал на труп побеждённого соперника.

Джон думал, что победивший самец умрёт так велика была рана, нанесённая ему вожаком.

Но он ошибся. В благодарность за мозг вожака "колдун" выходил его.

Правда вся правая сторона тела нового вожака стада как то усохла и его могучая лапа стала не тоньше лапки детёнышей волосатых существ, но в левой лапе он сохранил всю свою прежнюю силу.

У-у громко и зычно ревел он и всё стадо в страхе перед ним падало ниц.

Джон так и не мог привыкнуть к жизни в стаде века цивилизации отделяли его от волосатых существ.

Мельчайшие привычки, мельчайшие детали в его поведении сразу выдавали в нём чужака.

Жил он в отдельной хижине вместе с Лолой, тогда как все остальные волосатые существа включая и вожака стада жили в одной общей большой хижине.

Сделав из длинной толстой ветки себе копьё, он научился обращаться с ним.

Заострённый конец копья он обжёг на костре, отчего он стал твёрдым как камень.

У-у наблюдая как Джон обжигает копье, удивлённо покачивали головами волосатые существа, но следовать его примеру не спешили. Волосатые существа не помогали ему, но и не мешали. Они относились к нему так же как относились они к природным стихиям: ветру, дождю, молнии– боялись и не понимали. Они пожалуй даже убили бы его и съели но их сдерживал страх перед огнём ещё одной природной стихией, которую они также боялись и которую Джон извлекал с мелодичным звоном из маленького предмета, назначение которого им было непонятно.

На охоту он ходил вместе со своей первобытной женой Лолой, которая привязалась к нему всей своей женской душой. Обычно он охотился на мелких животных вроде мелких антилоп или диких свиней бородавочников. Делать это было совсем нетрудно. Ещё не познавшие человека антилопы безбоязненно подпускали Джона на расстояние, достаточное чтобы бросить копьё. После удачного броска одна из антилоп оставалась биться на земле а её пугливые сородичи торопливо убегали.

Джон тут же разделывал антилопу острым кремниевым ножом– тонкой и острой пластинкой, которую он изготовил после долгих и тщательных усилий. Обычно он забирал только заднюю часть антилопы, оставляя другую её часть прожорливым гиенам вой которых он неоднократно слыхал.

Одно только его огорчало– Лола никак не могла избавиться от своей привычки поедать мозг, причём поедала его она исключительно в сыром виде.

Ням-Ням всякий раз просяще говорила она и протягивала свои маленькие волосатые лапы, когда Джон убивал какое нибудь животное. Ням-Ням через некоторое время довольно мурлыкала она, облизывая свои тоненькие волосатые пальчики.

А однажды Джон нашёл рыбу, много рыбы. Вообще то рыба в изобилии водилась в реке, около которой жили волосатые существа, Джону не раз приходилось наблюдать на рассвете или когда солнце клонилось к закату, как огромные рыбины играя своими гибкими сильными телами высоко выпрыгивали из воды на минуту вспыхивали всеми цветами радуги и с шумом уходили обратно в своё водное царство. Но это было далеко от берега. А тут они лениво бродили почти под самым его носом, под обнажившимися корнями старого раскидистого дерева, которое ещё каким то чудом продолжало расти, на крутом осыпающемся берегу реки. Охотиться на них было небезопасно. Но Джон приспособился.

Держась одной рукой за корни, умирающего дерева он в другой крепко сжимал копьё и ждал.

Вот в мутной глубине появлялась сначала одна большая неясная тень, затем вторая, затем третья.

Джон терпеливо ждал. Вот на поверхность воды падала бабочка отжившая свой век или сухая ветка.

Любопытная рыбина подплывала совсем близко к поверхности воды и вот тогда Джону оставалось только не зевать. Он научился делать молниеносный выпад не хуже иного фехтовальщика. Следовал короткий всплеск воды а затем радостный возглас Джона. Иногда Джон промахивался и тогда охота затягивалась на неопределённо долгое время.

Несчастье произошло неожиданно.

Увлёкшись охотой Джон на мгновение отпустил корни дерева и очутился в мутной жёлтой воде.

Само по себе это большой беды не представляло– Джон хорошо плавал и не боялся утонуть.

Опасность была в другом крутой обрывистый берег тянулся в длину не менее километра, поэтому выбраться на сушу без посторонней помощи Джон не мог, а в реке водились крокодилы, которые не брезговали и более мелкой добычей чем Джон. Всплеск падающего тела Джона вызвал у них заметное оживление.

И несколько крокодилов сверля своими хвостами воду наперегонки устремились к нему.

Лолочка спаси ! Лолочка помоги– отчаянно кричал Джон.

И-а ! И-а! бегала она по крутому берегу и отчаянно визжала.

На мгновение она исчезла из поля зрения Джона.

Удрала ! Даже с какой-то внезапной радостью подумал Джон. Ну и хорошо. Сейчас окончатся мои мучения.

Только ведь наверное мне будет очень больно подумал он когда крокодилы будут рвать меня на части.

И-а ! И-а ! Резкий пронзительный крик Лолы отвлёк его от мрачных мыслей в своих маленьких волосатых лапах она держала большую и длинную ветку, которую она невесть где нашла.

Лола! Лолочка ! Джон чуть не задохнулся но не от воды а от радости, которая внезапной холодной волной пробежала по его телу.

Но ей было тяжело. Напрягая все свои маленькие силы она подтащила ветку толстым концом вниз и спихнула её в реку. При падении ветка чуть не упала в воду но Лола вовремя поддержала её.

Ну теперь держись Джон и Джон борясь с течением поплыл к спасательному мостику.

Видя, что добыча ускользает крокодилы тоже прибавили ходу.

Но куда им было до Джона. Его переполняла радость, радость от того что первобытная женщина поняла его и не бросила в трудную минуту.

К тому же она подбадривала его. И-а! И-а ! Пронзительно кричала она и хлопала лапами по своим стройным волосатым ногам.

Вот и спасительная ветка. Ухватившись за неё Джон стал медленно взбираться наверх.

Когда он уже был почти на самом верху тонкий конец ветки предательски хрустнул и Джон неминуемо бы полетел в воду. Но его опять спасла Лола. С какой то почти неженской силой она схватила Джона за протянутую им руку и буквально выдернула его наверх.

Ветка с шумом рухнула в воду а раздосадованные крокодилы обдав Джона каскадами брызг повернули обратно.

И-а И-а радостно прыгала Лола и корчила крокодилам разные гримасы.

Лола ! Лолочка ! Ведь ты меня спасла радостно говорил Джон не обращая внимания на выступившие у него на глазах слёзы. Ты самый настоящий человек Лола.

Ням-Ням! Нежно ворковала она и глаза её светились любовью.

А через два месяца началась засуха. Её принёс горячий, всё иссушающий ветер из Сахары.

Умолкло пение птиц, радостно распевающих свои песни, постепенно начала мелеть речка весело несущая свои грязно жёлтые воды, рыба до этого в изобилии водившаяся в реке ушла неизвестно куда.

И в довершении всего начались пожары. Они подкрадывались незаметно незаметней даже чем дикие звери и алчно набрасывались на сухие истосковавшиеся по воде деревья.

Первым пожар заметил Джон в ту ночь он почему то плохо спал и вылез из травяной хижины подышать свежим воздухом. Лола лишь сладко потянулась во сне на своей подстилке из трав и положила свою лапу на совсем уже круглый живот. Вдалеке он заметил розовое зарево. Пожар понял Джон и с него мигом слетели остатки сна.

Забыв о том, что он чужой этим волосатым существам он ворвался в их большое утлое жилище.

Пожар с безумными глазами кричал он и в его глазах плясали отблески пламени, которое было уже совсем близко. У-у недоуменно говорили волосатые существа спросонья а некоторые из них угрожающе скалили зубы. Пожар вновь закричал Джон. Боже они меня не понимают в отчаяньи подумал он.

Пожар опять закричал он и щёлкнул своей зажигалкой с которой не на миг не расставался.

Её мелодичный звон подействовал на них как удар грома. Теперь они уже все угрожающе оскалили зубы и начали подходить к Джону. У-у вдруг осенило Джона. У-у завыл он также как это делали волосатые существа и показав сначала на слабенький огонёк пламени затем стал разводить руками изображая клубы дыма. Видимо некоторые из них поняли Джона, потому что устремились вслед за ним.

А огонь уже бушевал вовсю. Ревя и пожирая всё что попадалось на его пути он достиг стоянки волосатых существ. Птица с опаленными крыльями жалобно вскрикнув упала к ногам Джона.

Он взглянул наверх. Опасность заключалась ещё и в том, что огонь распространялся не только понизу.

Подгоняемый жарким ветром он своими многочисленными красными языками лизал ветви деревьев где-то там высоко, а затем пожрав свою пищу постепенно спускался вниз.

Бежать нужно было быстро и как можно скорее.

Ещё минута и огненное кольцо замкнётся.

А где же Лола, что-то я не вижу её среди бегущих и Джон стремительно кинулся к своей хижине.

Не зная куда бежать Лола неподвижно стояла около неё растерянная и совершенно подавленная всем случившимся, положив руки на свой большой, круглый живот она инстинктивно прижимала к себе самое дорогое существо для неё на свете, своего неродившегося ребёнка.

Лола! Лолочка бежим и Джон метнулся к ней.

В это время ревущая стена огня спустилась с ветвей на землю.И огонь мгновенно пожрал в своей огненной пасти часть волосатых существ, Джон лишь только успел услышать их страшные предсмертные крики, а затем его длинный красный язык перекинулся на дерево, под которым стояла Лола.

Бежим ! И он схватив всё ещё стоящую в оцепенении Лолу за лапу стремительно побежал. За ним побежала оставшаяся часть волосатых существ.

Земля под их ногами буквально горела, на их ничем незащищённые плечи и головы падали горящие головни, от едкого чёрного дыма было нечем дышать. Но Джон упорно пробирался вперёд и вперёд

Почти день продолжалась эта безумная гонка с огнём. Забыв о пище о питье, волосатые существа шли за Джоном, который буквально валился с ног от усталости. И неизвестно чем бы ещё она закончилась, если бы не переменился ветер. Воздух заметно посветлел, дышать стало легче и хотя некоторые деревья всё ещё продолжали гореть, но это были уже островки в океане пламени из которого они только что выбрались. Уф кажется мы выкарабкались и Джон облегченно вздохнул.

В этот момент одиноко догоравшее дерево как то неестественно наклонилось и стало медленно падать как раз на то место где стояла Лола. Н-ет ! отчаянно крикнул Джон и рванулся к ней. Не-т продолжал он кричать напрягая все свои силы. Он схватил её за руку и что есть силы дёрнул. Но он не успел. Падающее дерево накрыло их обоих.

Глава 9

Первым очнулся Джон. Он с изумлением ощупал себя. Руки ноги целы с удивлением подумал он, выплёвывая набившуюся в рот землю. А где же Лола !? Ей повезло гораздо меньше чем Джону

Падающее дерево придавило её своей веткой и теперь Джон даже не знал жива она или нет.

Джон попробовал её приподнять но не тут то было.

У-у возбуждённо кричали подбежавшие волосатые существа. Вот вы то ребята мне и поможете осенило Джона. У– произнес он и ухватился за ветку. Волосатые существа последовали его примеру.

У снова произнёс Джон и напрягая все силы начал приподнимать ветку. Волосатые существа сделали то же самое. И хотя дерево было тяжёлое, но волосатых существ было много. Под их дружными усилиями оно медленно приподнялось и Джон ящерицей скользнул под него. Лола была всё ещё в беспямятстве.

Джон осторожно начал освобождать её от веток.

А как то громко почти по человечески простонала Лола. Джон взглянул на неё и у него на глазах показались слёзы. Лола почти не пострадала, вероятно Джон всё таки успел выдернуть её из опасности нависшей над ней в самом прямом смысле этого слова. Пострадала только левая лапа, вернее кисть левой лапы. Она была полностью раздроблена и из нее торчали обломки тоненьких белых косточек.

Чтобы не разрыдаться Джон отвернулся.

А снова произнесла Лола но как то уже более осмысленно.

Джон обернулся к ней. Лола сделала слабое движение и здоровой лапой указала на раздробленную кисть.

Рядом с ней Джон увидел золотого Будду.

Лола ! Лолочка ! И Джон забыв что перед ним находится первобытная женщина поцеловал её прямо в губы.

Ням-Ням. Тихо и удовлетворенно сказала она и закрыла глаза

У-у-кто-то осторожно тронул его за плечо.

Джон обернулся. Перед ним стоял "колдун".

У-у снова произнёс колдун и указал лапой на раздробленную кисть Лолы.

Да необходима операция– рассеянно ответил Джон. Но что можешь сделать ты одноглазый первобытный старик. Здесь нужна чистая операционная, наркоз и первоклассный хирург.

А ты со своим У и Джон печально улыбнулся.

У снова произнёс "колдун" и посмотрел Джону прямо в глаза.

Два существа без слов поняли друг друга.

Неужели он может помочь моей Лоле и искорка надежды засветилась в глазах Джона но как.

Колдун постоял ещё несколько секунд а затем заковылял в лес.

Вернулся он примерно через полчаса. В своих лапах он нёс синии ягоды, похожие на сливу, Джон и сам их не раз с удовольствием поедал и листья какого-то незнакомого Джону растения.

У-у произнёс колдун и дал ягоды и листья Лоле.

Ягоды Лоле понравились а вот от листьев она отказалась.

У-у снова произнёс колдун и настойчиво запихнул их Лоле в рот.

Она нехотя прожевала несколько листьев, колдун ей дал ещё, затем ещё.

Так она сжевала все листья, которые принёс колдун.

Через некоторое время с Лолой стало происходить нечто странное.

Она открыла глаза но это были не чистые и прекрасные глаза, которые привык видеть Джон а мутные и тупые глаза, какого-то незнакомого Джону существа. Она глядела на Джона и не узнавала его.

Лола ! Лолочка! Это я лепетал Джон. Ты узнаешь меня Лола. Лола бессмысленно смотрела на него.

Затем она как-то глупо захихикала.

Что-ты сделал с ней проклятый старик и Джон кремниевым ножом намахнулся на колдуна.

У-у строго сказал колдун и опять посмотрел Джону прямо в глаза.

Под этим пронзительным, казалось насквозь пронизывающим взглядом Джон как то обмяк, обессилел.

А может быть он действительно поможет Лоле как то вяло подумал он.

Между тем по приказу колдуна, впавшую в какое-то веселое возбуждённое состояние Лолу

взяли четверо рослых самцов и осторожно понесли к большому серому камню.

Они бережно положили её раздробленную лапу на камень. А затем так же бережно но сильно прижали её лапу к нему. Двое самцов ушли а двое остались. "Колдун" взял в свою лапу прозрачный острый камень и сильно взмахнул им. И-и дернулась от боли Лола, но двое самцов крепко прижимали её руку к камню.

Наркоз понял Джон он дал пожевать Лоле листья какого то наркотического растения, чтобы она не чувствовала боли. И-и снова громко закричала Лола и казалось электрический ток прошёл по телу Джона.

Эта мучительная для Лолы и Джона операция продолжалась недолго.

За это время два ушедших самца опять вернулись и принесли какие-то неизвестные Джону травы и большие листья какого-то растения, похожие на листья лопуха. Закончив свою операцию, "колдун" взял растения и стал выжимать из них сок, стараясь попасть им на рану Лоле.

Затем он бережно завернул ампутированную лапу в листья неизвестного Джону растения.

У сказал наконец он и вытер тыльной стороной лапы свой высокий лоб.

После операции Лолу осторожно перенесли в тень большого дерева.

Джон всё время неотлучно находился около неё.

Через некоторое время Лола стала отходить от наркоза. Она открыла глаза теперь они уже не были бессмысленными и тупыми, они вновь обрели какую-то таинственную глубину которая так пугала и так манила Джона. Лола медленно повернула голову и посмотрела на свою ампутированную лапу.

Ням-Ням?? печально сказала она и на глазах у ней Джон увидел слёзы.

Ням-Ням?? вновь повторила она и вопросительно посмотрела на Джона.

От этого взгляда у него внутри что-то перевернулось.

Ням-Ням ! Ням-Ням! Порывисто воскликнул он. Ты моё самое сладкое Ням-Ням.

Однако операция не прошла для Лолы бесследно. Наркотические вещества, которые содержала трава, подействовали на плод, находящийся в её чреве. Нет они не убили его они лишь только подтолкнули его выход наружу. Теперь Лола ходила ссутулившись и держалась своей волосатой лапой за поясницу.

А однажды она исчезла. Джон был безутешен. Но Лола пошла рожать, на этот раз её сопровождали две самки, которые почтительно поддерживали её под руки.

Роды прошли успешно, сопровождавшим её самкам лишь осталось перегрызть пуповину связывавшую плод с матерью.

Через две недели она возвратилась в свою хижину.

У-у удивленно переговаривались волосатые существа рассматривая новорождённого. А удивляться было чему. Во первых голова новорождённого была большой, гораздо больше чем у новорождённых детёнышей волосатых существ, во вторых он был абсолютно безволосый. Даже вождь стада, обычно не отвлекающийся на такие мелочи пошёл посмотреть на новорождённого детёныша Лолы, в третьих у него был нос– самый обыкновенный нос, который бывает у всех людей.

Но именно этот нос и вызвал самое большое удивление если не сказать переполох в стаде волосатых существ.

У-у удивленно говорили они и трогали себя, за свои большие дырки.

У-у затем снова говорили они и вновь смотрели на мальчика.

У-а, У-а громко кричал он и беспомощно сучил ножками.

Это мой сын– радостно кричал Джон. Это и есть самый настоящий человек.

Я назову его Грегори и счастливый Джон обнял за плечи Лолу.

Она тоже была взволнована не меньше чем Джон.

По прошествии нескольких дней выяснилась и ещё одна особенность Грегори.

Он абсолютно не умел цепляться за шерсть своей матери, как это делали другие новорождённые детёныши волосатых существ.

Пришлось Джону специально для этого случая изловить антилопу, снять с неё шкуру и уже в эту шкуру завернуть новорождённого. Лоле тоже было непривычно да и тяжело таскать новорождённого. Тогда Джон после некоторых усилий изготовил что-то вроде небольшого мешка из шкуры убитой антилопы, из её остатков он вырезал два кожаных ремня, которые он при помощи её же сухожилий пришил к мешку. В эту большую меховую сумку положили новорождённого и всё стадо двинулось в путь.