Текст книги "Солнце в черных парусах (СИ)"

Автор книги: Сергей Казиник

Соавторы: Григорий Родственников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Элен не успела осознать услышанное: ее мысли угловатыми валунами ворочались в голове. Что-то больно кольнуло в плечо и она, наконец, окончательно провалилась в глубь бессознательности, оставив где-то вверху весь тот ад, который ей пришлось ощутить на своей, такой красивой и нежной, шкурке.

* * *

Черный Мерфи смотрел на экран монитора: глаза его возбужденно сверкали. Правда! Все оказалось правдой! Вот он – бесценный астероид, названный Камским «Счастьем». Точное название – лучше не придумаешь. Остается только прийти и взять это счастье. Конечно, продать его в частные руки не получится. Даже невозможно представить человека, у которого хватило бы денег на это чудо. А Камский молодец – уже начал разработку драгоценных металлов, даже не поскупился на создание тонюсенькой пленки искусственной атмосферы. Настроил ангаров, закупил оборудование. Сейчас на астероиде пятеро геологов и три десятка строительных роботов. Отлично.

Теперь корабль, что болтается на орбите. Тоже в цвет! Вовсе не военный линкор, а малый крейсер орбитального охранения. Вот только вооружение огневого контакта малость покрепче, плюс есть парочка дальномерных лазеров и один фотонный дезинтегратор. Но это не страшно, ибо команда – не умелые вояки, а тупоголовые андроиды. Чувствуется кадровый голод Камского, чувствуется – не много нашел он людей, кому можно такую тайну доверить. Может, для какого-нибудь молоденького курсанта из федеральной академии боевые роботы класса AW-21 и представляют нешуточную угрозу, но Аллан Мерфи встречался с врагами и покруче. Жаль только, кодов по нейтрализации роботов не обнаружилось.

Градус настроения неуклонно рос. Флибустьер пробежался по клавиатуре и выбрал свой любимый ролик. Прошлогодняя запись выступления Лео Камского на выборах в Федеральное правление.

На трибуне стоит надменный тип с квадратной челюстью, странные, цвета снега волосы развеваются на ветру. Он смотрит в камеру немигающим взглядом и лениво цедит:

«Черный Мерфи? Извините, но не слишком ли часто вы мусолите это имя? Кто такой Аллан Мерфи? Жалкий щенок, возомнивший себя императором разбойников. Тупоголовый изгой, которого даже собственный народ не пожелал видеть на троне. Ничтожество и дерьмо. Да-да – трусливое дерьмо, прячущееся от правосудия и осмеливавшееся нападать лишь на слабых одиноких негоциантов. Почему он стал известен? Только лишь потому, что серьезных космических пиратов искоренили еще два десятка лет назад. Я бы оставил его для смеха, как вымирающий вид, как пережиток его профессии. КАТ – вот кто настоящее зло. Вот с кем Федерации предстоит бороться в ближайшее время. Это проблема номер один, а вовсе не Мерфи, как заявляют некоторые недальновидные граждане. Но если этот комедиант в черном балахоне так мешает вам, если он отравляет вам существование – я обещаю, что поймаю его за шиворот, публично высеку, а потом лично затяну пеньковую петлю на его шее…».

Мерфи откинулся в кресле.

– Значит, говоришь, – изгой и дерьмо? Ну-ну. Щенок… Только этот щенок с железными зубами. Подожди, Хахамский, скоро ты запоешь по-другому.

Аллан переключился на другую запись, снятую маленьким роботом-режиссером. В уши ворвались женские вопли. Глядя на жестокую оргию, пират не смог сдержать хохота.

– Во дают, канальи! Нет, такого точно нигде больше не увидишь!

* * *

Сознание возвращалось медленно, но настойчиво, всплывая сквозь волны мглы и безвременья с уверенностью и упрямством древней субмарины. Веки задергались, глаза открылись, являя взору белый потолок.

– О, красотка, очнулась! Ну, добро пожаловать в новую реальность!

Голос звучал где-то поблизости и показался странно знакомым.

Элен повернула голову и еще не до конца сфокусированным взглядом посмотрела на говорившего. Точно – старпом с зафрахтованного ею корыта. Весь забинтованный, но живой. А он что здесь делает? Этот вопрос, наверное, просто проступил на том, что еще так недавно было ее лицом.

– Узнала, да? Не ожидала? Ну да, я тоже к пиратам подался. Всем нужен толковый навигатор. А я толковый.

– Вы же офицер, – слабым голосом проговорила Элен. – Как вы можете идти на службу к бандитам?

– О как заговорила! – аргумент явно развеселил бывшего старпома. – А ведь еще недавно ты с нами разговаривала, как с грязью, и именно с ней нас собиралась смешать по прибытии. Потом, какая служба? В основе формирования пиратских команд лежит договор. Я с ними договорился. Они со мной тоже. Квартирмейстер договор зафиксировал. Так что пока я соблюдаю этот договор и устав, мне ничего не грозит. А заработаю я всяк больше, чем те крохи, что зарабатывал, шарахаясь по космосу под флагом Федерации.

– Мой муж. Он будет меня искать, – Элен чуть не плача, вспомнила часть событий, произошедших с нею, и от этого стало особенно плохо.

– Ну поищет-поищет, не найдет, успокоится и новую дуру заведет. С его ресурсами это легко.

– Он найдет, с его возможностями…

– Вот сразу видно, что ты дура. Тупая, избалованная дура. Пираты под парусами ходят, а флот Федерации на дюзах. Хотя ты все равно ни хрена не поймешь, так что просто содержи в порядке три своих природных отверстия и проживешь ровно столько, насколько они будут востребованы.

В словах бывшего старпома была доля правды. Военный флот Федерации действительно не имел парусного вооружения. Когда-то давно, в период начала освоения дальнего космоса, федералы тоже пользовали суда на солнечных парусах. Но парус – штука сложная и проблемная, заставляющая заранее и очень тщательно просчитывать каждый маневр. Корабли с парусным вооружением могли ходить как угодно далеко и с поистине фантастическими крейсерскими скоростями, но за это приходилось расплачиваться очень долгим разгоном и неповоротливостью на малых скоростях.

Транспорт же, перемещавшийся на ракетной тяге, был лишен этих недостатков. Зато имелся другой. И весьма существенный – запас хода. Что для Федерации, с ее ресурсами и возможностями, вообще-то не было проблемой. Когда проводилась очередная операция, на путь следования военного конвоя или флота предварительно посылались танкеры с топливом для дозаправки. Это полностью решало проблему и позволяло проводить поистине масштабные мероприятия. Подавление мятежей в колониях. Или восстановление конституционного порядка на удаленных ресурсных планетах.

Но при этом подобная организация решительно не позволяла разбираться с локальными задачами, требовавшими высокой маневренности. Уничтожить пиратство, например. Хотя в открытом бою шансов у пиратского парусника против линкора Федерации было мало, но количество таких боев тоже можно было пересчитать по пальцам.

Федералы предпочитали не замечать пиратов и просто обеспечивали военное сопровождение важных конвоев. А если где-то кто-то ограбил какого-то торговца, так что ж – это его риски, учитывать надо было. Пираты же, в свою очередь, с военными конвоями старались не связываться.

* * *

Квартирмейстеру Бруту Гельвари давно перевалило за восемьдесят. Родившийся в латинской колонии, где-то на задворках Вселенной, в семье обнищавшего торговца, он с детства усвоил, что рассчитывать в этой жизни можно только на себя. Последний нежеланный ребенок, названный отцом в насмешку Брутом, по имени римского консула, предавшего своего благодетеля, Гельвари с лихвой отомстил родителю за постоянные побои и унижения – обобрал до нитки и сбежал из отеческого дома в компании контрабандистов. Тогда ему было тринадцать.

А в пятнадцать он уже был юнгой на пиратском люгере. Именно в тот момент ему сообщили, что папаша благополучно почил в долговой тюрьме. Брут помянул родителя кружкой рома и навсегда забыл о нем. Впереди была новая жизнь, полная опасностей и приключений.

У юноши оказался незаурядный ум и склонность к математике. В двадцать лет он впервые стал квартирмейстером и пребывал в этой должности вот уже больше шестидесяти лет. Менялись корабли и капитаны, но квартирмейстер Брут Гельвари всегда был в цене.

Аллан Мерфи нетерпеливо мерил шагами капитанскую каюту, бросая недовольные взгляды на своего квартирмейстера. «Старый педант. Читает файлы Камского уже два часа. Достаточно десяти минут, чтобы все понять, кретин!». Капитан «Либерталии» и сам знал, что не прав. Гельвари не был кретином, равно как и стариком его сложно было назвать. Квартирмейстер тратил деньги на омоложение организма, и сейчас в кресле перед монитором сидел крепкий пятидесятилетний мужчина. «Печень и селезенку он уже заменил, починил суставы, собирается прикупить новое сердце. Интересно, как он будет выглядеть, когда огребет такую кучу кредиток? Не иначе превратится в златокудрого юношу». Капитан не выдержал и хохотнул.

Брут оторвался от монитора и взглянул на вожака.

– Пока рано веселиться. Но предпосылки для оптимизма есть. Уже сейчас можно смело сказать – это будет наше последнее дело, для меня, во всяком случае. Можно будет спокойно уходить на покой.

– Что насчет КАТ?

– Глупость! Ты прав – сами мы если и сдернем астероид с орбиты, то не сможем его толком ни транспортировать, ни спрятать. Но идти на поклон к анархистам – глупость в кубе!

– У меня есть среди них верные люди.

– Они верны, пока не запахло такими барышами. Как только ты сольешь им информацию – станешь не нужен.

– Что предлагаешь?

– Ты помнишь, почему сдохли Золотой Джек и Манфред Восьмерка?

– Я не люблю загадок, квартирмейстер.

– Потому что не смогли переварить тот кусок, что заглотили. Каждый должен откусывать по размеру рта, иначе можно вывихнуть челюсть.

– Брут, я тебе мозги вышибу! – неприязненно пообещал капитан. – Мне сейчас не до твоих нравоучений.

– Я хочу сказать, что чрезмерная жадность приводит людей нашей профессии прямехонько на виселицу. Мы возьмем только то, что сможем унести. Пусть за этот камешек потом грызутся другие. А трюмы Либерталии достаточно вместительны…

– Ты предлагаешь…

– Конечно. На вырученные деньги можно купить президентское кресло или корону не только нам, но и нашим детям, внукам, правнукам, праправнукам и праправнукам их праправнуков! И не только нам, но и всей команде, начиная с абордажников и заканчивая сопливыми юнгами!

Черный Мерфи не смог скрыть алчный огонь, вспыхнувший в глазах.

– Ты прав, квартирмейстер, не будем жадничать. Ты хоть прикинул примерную сумму добычи?

– Сейчас это невозможно. Сумма слишком запредельная. Радует, что Камский уже пять месяцев складирует сокровища в ангарах. Остается только переместить их на «Либерталию». Но сразу предупреждаю – все забрать не получится. Потребовалось бы десять таких баркентин!

– Проклятье! Знал бы – нанял бы еще пару судов!

– Хватит и одного с плюсом.

– С каким еще плюсом, черт возьми?!

– А ты разве не видел на астероиде пять малых планетолетов? Не бог весть что, но под завязку загрузим.

– А ведь точно! Это будет самый дорогостоящий в истории караван!

– Ага, караван, – квартирмейстер поморщился. – Не слишком лестное наименование для потрошителя торговцев, но меня больше волнует сторожевик на орбите. Вооружен он не плохо. Наш корабль и так поврежден. Малейшая ошибка – и нам каюк. Может, все-таки сначала отремонтируем?

– Нет. Промедление смерти подобно, а вдруг этот упырь Камский начнет отправку металла? «Либерталия» на ходу. И потом, у нас есть преимущество – рельсовые пушки. Мы раздолбаем федерала на дистанции, а потом пойдем на абордаж.

– Там андроиды… погибнет много наших.

– Эти твари слишком медлительны, в драке мои ребята не оставят им шансов. Некоторые погибнут, конечно… но зато выжившие получат намного больше.

Квартирмейстер развел руками.

– Остается только помолиться, чтобы…

– Помолишься потом! – резко оборвал его Черный Мерфи. – А пока собери команду! Я скажу небольшую речь, а то боюсь, пока мы с тобой делим шкуру неубитого медведя, эти канальи уже собирают совет, чтобы скинуть своего капитана.

* * *

«Баркентина «Либерталия» резко изменила курс. Предположительно, направляется в туманность Желтого Кракена. Активацию агента Анжела временно считаю нецелесообразным. Расстояние до объекта за пределами дистанции пси-излучения».

* * *

Пиратский парусник шел, наполнив все уцелевшие паруса светом ближайшего светила. Парусное и мачтовое вооружение «Либерталии» было восстановлено на две трети, но еще далеко от идеального. Однако, даже в таком состоянии скорость ее была такова, что с ней не смог бы тягаться ни один из военных кораблей.

– Капитан, через две минуты пройдем вблизи цели. У нас буквально пару секунд на все – про все, а затем начнем удаляться.

Голос нового навигатора раздался из динамиков громкой связи, такой спокойный и обыденный, как будто он сидел в навигационном кресле не первый год.

– А он молодец, – развернулся квартирмейстер к капитану. – Маршрут лучше борткома построил.

– Молодец, молодец, – проговорил задумчиво капитан, – только старый навигатор против того, чтобы с первой волной абордажников в бой ходить – не к тому привык. Ладно, не мешай: я настройки роутера техноблокады проверяю. От него через пару минут будет больше зависеть, чем от нас и целого флота Федерации вместе взятых.

То устройство, которое Мерфи назвал роутером техноблокады, по сути таковым не являлось. Мониторами техноблокады были здоровенные орбитальные корабли, которые Федерация размещала на геоцентрических орбитах мятежных планет. Они накрывали своим электромагнитным полем всю планету, делая невозможным работу всех приборов, работавших на электричестве. Радио, лазеры, гравилеты, компьютеры и так далее – все превращалось в бесполезный хлам. У пиратов такой техники, естественно, не было. В данном же случае капитан просматривал настройки роутера подавления связи, который просто создавал в эфире на всех частотах жуткую какофонию, делая невозможными какие-либо вызовы и переговоры.

– Вроде все нормально, – Мерфи закрыл просматриваемые таблицы настроек. – Весь спектр перекрываем.

– Значит, один на один со сторожевиком останемся. Что, собственно и требуется…

Опять зазвучал зуммер вызова, прерывая фразу квартирмейстера.

– Капитан, тридцать секунд, и мы в оптимальной точке отстрела зонда.

– Принял.

Капитан крутнулся в кресле и вызвал на экран панель связи с восьмичасовой канонерской палубой.

– Боцман! Отстрел роутера по сигналу навигатора! Как понял?

– Сделаем, капитан!

«Либерталия» не почувствовала отстрела зонда. А вот стремительно размотанные сервомоторами кливера, наполнившись солнечным светом, сделали так, что на несколько секунд палуба капитанской рубки оказалась на месте переборки. Впрочем, все достаточно быстро встало на свои места и капитан с квартирмейстером смогли расслабиться в антиперегрузочных креслах, отщелкнув фиксаторы.

– Ну что, Брут, через пару минут уйдем на залповую дистанцию, оттормозимся, сравняем скорости со сторожем и наделаем в нем дырок.

– Надеюсь, Борода в крюйт-камеру им зарядит, а то что-то неохота парней на бойню с андроидами отправлять.

– Ха, – оживился Мерфи, – если их боезапас сдетонирует, то это будет вообще «шоколадный» вариант! А пока будем надеяться, что зонд техноблокады корректно сработает, и сигнал тревоги никуда не уйдет.

* * *

Роутер сработал корректно, но «шоколадного» варианта не получилось. Все три батареи рельсовых орудий идеально отработали по цели, превратив ее в дуршлаг, купающийся в облаке выходящих из него же газов.

В течение нескольких часов, медленно вращаясь вокруг собственной оси, «Либерталия» выводила на залп поочередно батарею за батареей. Рельсотрон – запредельно мощная штука, но нагнетание энергии для очередного выстрела проходило со скоростью никуда не торопящейся черепахи. По крайней мере, именно так казалось как предвкушавшему огромные барыши капитану, так и всей команде.

Когда стало понятно, что расстреливать и так уже дырявую и безжизненную болванку, еще так недавно бывшую мощным боевым кораблем, бессмысленно, Мерфи дал команду на сближение. Баркентина окуталась парусами, превратившись из смертельно опасного, ощетинившегося канонерскими палубами и боевыми рубками конуса в удивительно красивый экзотический цветок поистине исполинских размеров, легла на курс сближения со своей жертвой. Абордажные команды заняли свои места в шлюзах и замерли в ожидании.

* * *

– Что сканеры?! – капитан с трудом сдерживал рвущееся наружу возбуждение. – Меня интересует количество уродов и степень повреждения орудий!

– С орудиями более – менее, – пожал плечами квартирмейстер, – фотонный дезинтегратор выведен из строя, из лазерных пушек уцелела одна, торпедный отсек сдетонировал. У них остались лишь пульсары ближнего боя. А вот с уродами – хуже. Их еще не меньше сотни. Да и людишки уцелели. Где-то прятались, крысы. Двоих я точно видел.

– Проклятье! – выругался Мерфи. – До чего живучие твари! Короче, Брут, всех наших в бой! Всех до единого, кроме радистов! Пусть сканируют пространство до посинения – у меня хреновое предчувствие!

– Все кто есть – в шлюзах.

– Я сказал всех! Очистить медблок! Всех этих косых, хромых, увечных, безруких, безногих – всех! Ты меня понял?!

– Понял. Ты велел одеть ребят в отражающие скафандры, но их у нас только семьдесят три штуки…

– Да мне плевать! Не всем везет в этой жизни! Готовность к абордажу десять минут! Действуй, Гельвари!

* * *

Баркентина «Либерталия» атаковала орбитальный крейсер. Обстрел судна производился с дальней дистанции посредством рельсовых пушек. Ответный огонь крейсера – безрезультатный, основные орудия выведены из строя. Зафиксированы мощные радиомагнитные помехи искусственного происхождения. В этой связи перехожу на резервную импульсную передачу по коду «В». В настоящий момент «Либерталия» использует малый ход и продолжает обстрел поврежденного крейсера при помощи ионных излучателей и торпедных установок класса «Гарпун». Пси-излучение с погрешностью десять процентов. Агент «Анжела» готова к активации».

* * *

Речь Черного Мерфи была проникновенной и пафосной:

– Братья! Счастье перед нами! Только протяни руку и забери! Но между нами и вожделенной добычей стоят искусственные истуканы и парочка никчемных федералов! Но что стоят эти безмозглые игрушки против вас – настоящих волков космоса?! Скоро мы будем богаче Альтаирских шейхов! Нужно только смести пыль с драгоценных самородков, и вы увидите, как сверкает настоящая жизнь! Жизнь – подобная сказке, без проблем и тревог, без забот и волнений! Жизнь за пределами самых смелых мечтаний! Жизнь, которая откроет перед вами безграничные возможности! Но за эту райскую жизнь нужно побороться! Вам противостоят роботы AW-21! Эти силиконовые ублюдки вооружены штатными лазерными излучателями! Поэтому в бой вы пойдете при параде – в отражающих скафандрах! Это мера предосторожности сильно повысит ваши шансы на победу! Поверьте, каждый из вас для меня дороже собственного сына: я не хотел бы терять никого из вас! Но если случится непоправимое: даю слово, что ваши родные и близкие до конца своих дней не будут испытывать нужды! Вы верите мне, братья?!

Дружный радостный рев был ответом капитану.

– Далее! – возвысил голос Аллан Мерфи. – Приказываю полностью экранировать шлемы! Федеральные умельцы наверняка попытаются отыграть на ваших мозгах свою дьявольскую музыку! Так пусть обломаются, твари! Все вы уже получили необходимые инструкции, а крушить дроидов можно и глухим. Язык знаков вы знаете. Атаковать будете двумя абордажными группами. Первую ведет Сайман, вторую – Бабута! Группы пересекутся в пределах вражеского судна. Тип атаки – «падающая капля». Расстояние – не ближе сорока футов от товарища! Не забудьте, что у сволочей еще целы лазерные установки! Действуете как обычно: парни с молекулярными смесителями – первые! Дают залпы по индикатору расстояния! Потом – рукопашка! Напоминаю две основные задачи! Первая – уничтожение орудийной обслуги! Вторая – офицеры крейсера! Их трое или пятеро! Тому, кто доставит мне их живыми, – две доли добычи!

Мерфи с трудом перевел дух и хрипло закончил:

– Сигнал к атаке – открытие обоих шлюзов. Готовность номер один.

* * *

– Ты заслал режиссеров? Мне нужна полная картина происходящего!

– Полная не получится, – развел руками квартирмейстер. – Их у нас только восемь, но думаю, что основной сюжет уловить будет не сложно.

Мерфи активировал голоэкран и увеличил изображение во всю стену каюты. От увиденного зарябило в глазах. Мельтешение разноцветных импульсов, огненные шары взрывов, хаотично прыгающие лучи прожекторов, громада вражеского судна, озаряемая аритмичными всполохами, и серебристые точки, словно капельки ртути, несущиеся к его поверхности. Мерфи в который раз порадовался, что догадался облачить ребят в отражающие скафандры.

Экран раздробился на несколько частей: это означало, что крошки – режиссеры достигли объекта и разделились. Крупный план съемки: плазменная алебарда по короткой дуге сносит квадратную башку дроида. Из гофрированной шеи выплескивается белесая жидкость, распадается на шарики, кристаллизуется. А это уже человеческая кровь! Алая, яркая, медленно дрейфующая в невесомости странными, сюрреалистичными кустами. Капитан до боли сжал кулаки, не мигая глядя, как серебристые точки смешиваются с другими точками – белыми, и этих белых намного, намного больше. Он даже не заметил, что вопит во все горло. Твердая рука квартирмейстера, сдавившая плечо, привела его в чувство.

– Наши в шлюзовой камере!

Мерфи и сам увидел, как серебристые точки соединились, превратившись в живой ртутный ручеек, и покатились внутрь вражеского корабля, как отпрянули от них в стороны белыми брызгами чужие солдаты.

Экран раздробился на восемь частей. Если бы у корабля-жертвы не была бы нарушена герметизация, то из динамиков хлынули бы знакомые звуки. Грохот выстрелов, визг лучеметов, раскаты взрывов обычно оглушали. Но сейчас царила полная тишина. Мерфи выключил бесполезный звук, крутил головой, стараясь не пропустить ни одного эпизода захватывающего сражения. Бабута! Аллан узнал его по нашивке в виде бубнового туза на скафандре. Лихо орудует абордажной саблей. У его ног громоздится целая гора изуродованных роботов. Он бьется уверенно и даже как-то неспешно. Уклонился от титанового клинка, поднырнул под брюхо дроида, рубанул по спине, сделал шаг в сторону и насадил на саблю следующего противника. Дроид-сержант стреляет в него почти в упор, но луч отражается от скафандра Бабуты. Пират вскидывает бластер и разваливает врага пополам.

А это Сайман. Его обезьянью фигуру ни с кем не спутаешь. Он садит по дроидам из крупнокалиберного безгильзового пулемета. Силиконовые тела разрываются в клочья, в воздухе висят целые рощи белесой, кристаллизовавшейся синтокрови.

– Наши взяли орудийные палубы! – вопит квартирмейстер.

– Хорошо, очень хорошо, – шепчет Мерфи. – Еще немного, еще чуть-чуть…

А это что? Похоже на капитанскую каюту. Человек в синей федеральной форме бросает на пол разряженный лучемет и тянется рукой к палашу на поясе, но не успевает. Пират делает длинный выпад и погружает абордажную алебарду ему в грудь. Изо рта убитого внутрь шлема низвергается целый фонтан крови, мигом окрасив красным визор. Убийца делает шаг назад, трясет оружием, смахивая кровь, которая шариками разлетается по всей каюте.

– Кто это?! – Мерфи вскакивает с кресла. – Что это за кретин в желтом скафандре?! Откуда он взялся?! У нас не было желтых скафандров!

– Это Поллак, – угрюмо сообщает квартирмейстер.

– Какой еще к свиноконям собачьим Поллак?!

– Генри Поллак – наш новый навигатор…

– Как эта скотина оказалась на крейсере?!

– Ты сам приказал отправить в бой всех, даже кривых и косых.

– Ты что, не понимаешь?! Это был капитан! Я приказал взять офицеров живыми! Твой вонючий торгаш нарушил мой приказ! Я не знаю, что с ним сделаю! Урод! Дубина! Висельник!

Следующие полчаса Мерфи и Гельвари не разговаривали, молча наблюдая за последними аккордами разыгравшейся драмы. Наконец, на экране крупным планом возникла фигура Бабуты. Разбойник поднял вверх руки и скрестил их над головой, сигнализируя, что все закончилось.

Мерфи включил видеосвязь и знаком показал подчиненному, что экранирующий барьер шлема можно снять.

– Твой приказ выполнен, кэп! – пророкотал Бабута, – Взяли двоих людишек. Их было шестеро, но не всем повезло. Их повязали ребята из моей группы. Ты обещал двойную долю.

– Я помню, – откликнулся Мерфи. Градус настроения стремительно повышался. – Тащи этих олухов на «Либерталию»!

* * *

– Тебе не кажется, что за нами следят? – спросил Мерфи, пристально глядя в глаза квартирмейстера.

– Кто?

– Не знаю. Но я чувствую чужой жадный взгляд. Он просто жжет мне спину, ввинчивается в позвоночник.

– Ты устал. Если бы за нами следили – мы бы знали. Ребята день и ночь сканируют пространство.

– Я доверяю своей чуйке, она меня ни разу не подводила. Именно поэтому мы до сих пор живы. Надо все сделать предельно быстро. Набить трюмы и срочно уносить ноги. Но сначала я побеседую с пленными. А вот, кстати, и они!

Дверь каюты распахнулась. Бабута втолкнул в помещение двух человек в федеральной военной форме. Один из них, молоденький парнишка с нашивками лейтенанта первого ранга, походил на растрепанного испуганного мышонка. Черные навыкате глазки затравленно бегали, на бледном от страха лице серебрились капельки пота. Другим оказался могучий здоровяк с удивительно маленькой для такого телосложения головой. Этот, судя по эмблемам, был в чине майора.

От зрелища этой парочки настроение у Мерфи стало глумливо-шутливое. Он резво вскочил с кресла и приблизился к пленникам. С преувеличенным удивлением оглядел здоровяка с ног до головы и воскликнул:

– Вот так мутант! Сам разросся, а голова опоздала! Ты чьих будешь, милчеловек?

Майор насупился.

– Не понял вопроса.

– Я спрашиваю, откуда ты родом, генетический мусор?

– Лунная колония, – буркнул здоровяк.

– Тогда понятно. Радиация, хромосомные сдвиги, папа – импотент, беременность мамы по социальной карте ЭКО. Не знаю, как в такой крошечной голове могут уместиться мозги, но раз тебя произвели в офицеры – значит не все так плохо. Я не стану задавать сложных вопросов, чтобы не травмировать твое самолюбие. Знаешь, что это? – Мерфи извлек из кобуры оружие.

– Армейский бластер АВМ -14.

– Верно. Я спрошу – ты ответишь. Если твой ответ мне не понравится – я выстрелю тебе в голову. Согласен?

Здоровяк спокойно пожал плечами.

– Прекрасно. Меня интересует защита астероида. Какая и где? Тип, орудия, коды и прочее.

– Нет никакой защиты, – вздохнул майор. – Господин Камский считал, что крейсера вполне достаточно.

– Ответ неверный, – пропел Мерфи и выстрелил.

Голова пленника разлетелась в клочья, забрызгав Бабуту кровавыми ошметками. Безголовое тело какое-то время стояло, затем грузно завалилось на бок.

– Ну и чудеса творит природа! – воскликнул Мерфи, – Такая крошечная голова, а столько мозгов!

– Кэп, ты сам чего творишь?! – возмутился Бабута, стряхивая со скафандра мозговую кашу с осколками костей. – Мог бы заряд на минимум поставить – в корабле палишь!

– Поучи меня, – усмехнулся капитан и навел бластер на лейтенанта. – Твой товарищ соврал, а что скажешь ты?

Паренек упал на колени, из глаз брызнули слезы:

– Он сказал вам правду! Чистую правду! Клянусь вам! Нет никакой защиты! Прошу вас – не убивайте меня!

Мерфи изобразил на лице жалость.

– Ты знаешь, малыш, я тебе отчего-то верю. Человек с таким благородным лицом не может врать. Прости, что так получилось с твоим товарищем. Но сам посуди – как ему, наверное, нелегко жилось с такой микроскопической головой. Над ним, уверен, даже девушки смеялись. А теперь он счастлив и свободен. И тебе я желаю счастья, – Пират кивнул Бабуте. – Убери сопляка. Сам сверни шею, а то я действительно сильно нагрязнил у себя в жилище.

Когда за помощником и вопящим мальчишкой закрылась дверь, Мерфи провернулся к квартирмейстеру:

– Ты понял, Брут? Защиты нет!

– Угу, понял. Нагрязнил ты изрядно. Надо бы уборку навести и жмура выбросить.

– К дьяволу уборку! Время не ждет! Мы немедленно идем за сокровищами!

* * *

«Либерталия» дрейфовала на геостационарной орбите астероида, зависнув в зените над недавно построенными ангарами. В них уже скопилось столько отлитого в мерные слитки драгоценного металла, что каботажный бот курсировал постоянно, меняя экипаж раз в несколько часов.

Астероид представлял собой сплошь утыканную разнокалиберными сталагмитами поверхность, делающую нереальным передвижение по ней ни на чем, кроме как на супертяжелой гусеничной технике. Про пешеходные прогулки здесь можно было забыть, что несказанно облегчало жизнь новым собственникам «Счастья», ибо делало невозможным хоть какое-нибудь партизанское движение. А то, что убиты не все федералы, Мерфи подозревал.

Он не мог этого объяснить: все шло отлично, но буравчик беспокойства постоянно ввинчивался в позвоночник. Именно этот зуд между лопатками спас его тогда, при дворцовом перевороте. И тогда, когда этот переворот принял неуправляемую форму и перерос в революцию. И еще сотни, тысячи раз.

Все замороженное мясо из трюмов «Либерталии» по-быстрому разморозили, потеряв на экстренной разморозке процентов семьдесят. Но и оставшихся тридцати процентов хватило для того, чтобы обеспечить постоянный конвейер погрузки-разгрузки.

Размороженные замедленно ворочали пластиковые ящики с драгоценным металлом, тупо глядя по сторонам и пуская слюни. Подгоняли их пинками и электрическими зарядами надсмотрщики, в которых срочно пришлось переквалифицировать часть команды. Как на людей, на «отмороженных» никто не смотрел, ибо они не были людьми в традиционном понимании этого слова. Мозговая деятельность после криогена восстанавливалась долго, иногда месяцами, а тут их сразу после процедуры разморозки обкололи стимуляторами, энергетиками и погнали на работу. Да и все равно: в расход по завершению операции.

– Кэп! – в рубку просто ворвался все сметающим вихрем Бабута. – Там такое нашли, такое! Валить надо отсюда по-быстрому, пока не жахнуло!

– Что еще? – похолодел Мерфи.

Неужели не зря буравчик предвкушения опасности не давал ему в полной мере насладиться триумфом?

Квартирмейстер молча поднял глаза от экрана планшета, где вел учет загруженного на «Либерталию» и распределял добычу равномерно по трюмам судна.

– Кэп! Хрен его знает, что это такое, ну уж сильно на бомбу похоже! Радиационно фонит и цифры с буквами какими-то на дисплее пляшут!

– Что? – взревел капитан. – Картинку мне на мониторы и сапера туда!

– А кто у нас сапер? – глумливо поинтересовался неестественно спокойный Брут. – Не ты ли старину Уилли отправил между дюзами прогуляться?

– А потому что нефиг грев крысить! Да и толку от него было, как от свинопоня молока.

– Так кто сапер на сегодня? У нас нет человека, способного с бомбой разобраться. Конечно, если это бомба, – квартирмейстер развернулся к голомониторам БИЦа: на них появилась картинка с устройством, о котором и шла речь. – А всех федералов ты в расход пустил.