Текст книги "Беги"

Автор книги: Сергей Калмыков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Сергей Калмыков
Беги

Беги

Еле слышно, гитары начнут нашу встречу,

Ускользающий звук унося на закат,

Вы положите руки мне сами на плечи,

Предлагая вдохнуть Ваш ночной аромат …

В чёрных, рыжих, каштановых, может, и белых —

В полутьме, при свечах, всё-равно, воровать —

Волосах Ваших, Ваших движениях смелых

Не устанем мы так, до утра, танцевать …

И на всех языках изъяснятся гитары,

То пускаясь, «в галоп», то не слышны опять,

И смиренны, перчатки запрячут гусары,

И в сомнениях, будут полночи стоять.

А под утро, достанут и, всё-таки, бросят —

Дело чести – мужской завершить разговор,

И руки вашей сразу же трое попросят,

Искупить призывая «любовью» «позор» …

Беги! Будто бы, не любя,

Беги, беги, гонит нас в танце ночь,

Беги! Как я люблю тебя!

Беги, беги, от счастья, детка, прочь!

Без лика

Среди тысячи образов, масок и лиц,

Всё равно, я тебя угадаю,

По глазам, по губам, завиткам у ресниц,

Почему – я и сам-то не знаю.

Выражение сущности или судьбы? —

Баловство или блажь, иль кокетство —

Я узнаю порывы души и мольбы,

И твоё «недопитое» детство.

Мы на лицах выносим былого печать,

Наши "тайны" и наши "успехи";

И скрываясь, чтоб нас не могли "обличать",

Прикрывают нам лица "доспехи"!

Защищают они от «назойливых дам»,

Неуместных, случайных «пощёчин» —

Улыбаются маски приветливо нам,

Понимая, что «срок» лишь отсрочен.

Иногда не везёт, и "лицо наше" – в грязь!

А навстречу – «в сметане клубника» …

Хуже, правда, когда, деловито лоснясь,

«Отстаёт» оно подло от Лика!

Без обид

Скажите, у кого же Вы, отныне, просите прощенья?

Не у своей ли головы, как сон, как на заре виденье.

И, раз зашёл уж разговор, зачем решили «поквитаться»?

Прошло б, ведь, жили до сих пор – придумали бы, как остаться.

Уж пуля, точно не простит, ах, как она же Вас – навылет!

Вам – баловство, кому – нести, а кто-то – досочки напилит.

Уйти? – Так может, без понтов, без шума и разбитых стёкол … —

Пораспугали вон котов, а мух – вообще, наш милый сокол!

Набедокурили. Теперь, неужто, гложут Вас сомненья?

Выходит, Вы «закрыли дверь», чтоб только попросить прощенья!

…Вам некого теперь винить, сбежали сами, не прощаясь,

От тех, кто был готов простить всегда, слезою умываясь.

Невольно думаешь, крестят, но не захочет он остаться …

Топлю который раз котят, а кошка рада всё стараться.

Белая вьюга

Без имени и без судьбы —

Безлико безродное племя,

Не строем, не в шаг, наугад,

Идущее стороной —

Как будто бы, и не рабы,

«Несущие Времени семя»,

Да, кажется, что невпопад,

Шаман барабанит больной.

Нам головы снова кружит,

Не музыка – белая вьюга —

И кругом идёт голова;

Год от году, всё холодней;

А рядом дорожка бежит

Туда, где мы любим друг друга,

Да только людская молва,

Одна лишь, и ходит по ней …

Белый вальс

Белый вальс, будто вечно, звучал,

Как она ослепительна, в белом …

«Вы свободны, сударыня? … Ах!

Вы его пригласили, как раз …»

Ах, как жаль, я чуть-чуть опоздал … —

Кто-то вымазал всё белым мелом …

– … Извините меня, … не сейчас,

Извините, я Вам отказал!

– … Вы, танцующий там, в облаках!

Чьи-то руки легли мне на плечи; … —

И дыханье её на устах;

Белый вальс, белый зал, белый свет; …

– Как похоже на тот силуэт …

– Это плавятся белые свечи …

– Отражением в наших глазах? …

– Вы танцуете или нет?

Время прячется , в белом, от нас,

Затирая штрихи белым мелом,

Все движения тел или фраз,

Осыпая густой белизной … —

Белый сон, белый день, Белый вальс —

– Ах, как Вы ослепительны в белом! …

– … Как легко обмануть было Вас – …

Вы танцуете, в белом, со мной …

Белый лист

Истина представится, порою,

Чем-то непонятным, но простым.

Белый цвет мы отдаём Герою;

Серым серебрится белый дым;

Серебрится снег – он тоже белый —

Падает на плечи сединой …

Будто ангел, до того не смелый,

Белый лист кружится на до мной.

Отчего он белый, не понятно,

Я ведь жил, бывало, и в огне! …

От еды, засаленные пятна,

Те, хотя б, напомнят обо мне?

Там должны остатки быть помады,

Розовой и алой, женских губ,

Золотые дедовы награды

Чья-то кость, что обломала зуб …

Красный флаг исчезнуть мог бесследно;

Что посажено – сказать – не прижилось …

Можно «в белый» выкрасить, что бледно;

Чтобы пожалеть нам не пришлось,

Чтобы Жизнь казалось не напрасной,

В скатерть белую – три капельки вина …

В синем море, осенью ненастной,

Чайка белая … такая, как Она!

Льётся музыка, что писана навечно,

Не устал стараться «пианист» …

Белый цвет – всех красок смесь, конечно …

Но он Чист! … как скромен Белый лист.

И пока нам пианист играет,

Прикрывая Осенью глаза,

Я за тех, кто в жизни выбирает

Белый цвет! Я голосую «За!»:

Розу Белую и Белые одежды,

Обещания извечно Белых снов,

И за то, что лист цветной, «невежды»

Белым делают в Предтече Белых Слов …

Бог и арап

– По пол фужерчика? … Как жаль, что тут нельзя

Стреляться – то , не «дал опять бы маха» … .

Ох, Русь, сторонушка моя, зачем, скользя,

Прошёлся по тебе, будто, «с размаха»? —

В меня там верит каждый твой пиит;

И баба «насносях» под знамя моё встанет;

А, если что, народец так и говорит:

«Пошёл ты на…», иль Пушкина помянет;

Жить там не мёд, но любо мне, одно;

Ну и, конечно, два осталось «интереса»:

Во-первых, написать «БОРОДИНО»,

А во-вторых, убить, конечно же, Дантеса!

Ну, согласись, как в Бога верят самого!

… Может отпустишь, для тебя бы «зарубился» …?

– Ах, Саня, думай – мне то каково … —

В арапа верят! Ты бы хоть побрился …

Бодлеру

Однажды, Бог почитывал Бодлера —

Ну надо же, какой пошёл народ,

Что ни придумаешь, у этого «монсьера»

Готов ответ, как знает наперёд;

Неужто, впрямь, таков смышлён попался,

Прозорлив ли, как оные в века?… –

Забывшись, Бог по облаку метался,

Японцев чуть не смыло с «островка»,

Британцы русским «ноту заявили»,

Мол, «мужики затеяли кипёж»,

Кого-то «под шумок» хохлы побрили… —

«Остепенился» Бог, сказал: «Хорош!»

Сидит, от тяжких дум, сомнений полный –

Людишки, снова, начали «встревать»:

То на Японию опять поднялись волны

(С чего? на небе тихо), то порвать,

По новой, хрупкий мир грозятся «штаты» —

Не выдержал: «Едрит, твою же мать!

Бодлеру с бабой сифилис подать, …

В дурдом его за «хулиганство и за маты»,

На Монпарнасе после заклеймить!

Уж, эти «умники», всё лезут на подмогу,…

Помощнички! Всем – лишь бы, нахамить,

Себе бы помогли, ан, нет, желают – Богу!»

Ботаническое

Что за мадам, мадонна мия,

Мне намекала за столом —

Какого низменного змия

Попутала она с орлом.

То ли швея, то ль ботаничка,

То ль перебор, то ль беспредел,

Что за неведомая птичка?

Я очарованный сидел,

Ее божественным устам,

Покорным школьником, внимая —

Никак себе не понимая,

Чей язычёк мелькает там.

Блажь

Режут «синее» корабли,

Отделяя от неба море,

Для полосочки той земли,

Где поселят, в изгнании, Горе.

От его непосильных слёз

Прорастут, вскоре, Рожь и Сладость,

И «намерения всерьёз»,

И "добро", и «на случай, радость».

… Головою по сторонам

Станут Люди крутить, в ненастье —

Неужели, всё это нам —

Эка невидаль, эко счастье!

Голова закружится аж —

Путешествия, «заграницы» … .

… Ну подумаешь, эка блажь,

Что на север летают птицы …

… Кто мы? Нам ли ниспослан Мир,

Где за блажь почитать влюбляться;

Где «по поводу» вечный пир,

Но … друг друга должны бояться;

Где мы «пестуем» свой уход,

Украшая его цветами?

… Мы – пестрящий «людской приход»,

Неживых, уж давно, местами!

«Панам» «вотчина» не мала …,

… Только, шёпотом, разговоры,

Будто, Правда, та, родила,

Что ушла, поселившись в горы.

А кого? – Может, Вольный Дух? —

Не сдают еже Людям Скалы … .

Одинокий в пути пастух,

Да отточенные кинжалы …

А, быть может, опять же, блажь,

Мы не видели Правду эту,

Да, была ли? «На эпатаж»,

Бродит падчерицей «не по свету».

… Знать бы, кто целовал эфес,

Обнажая клинок кинжала,

С автоматом наперевес? —

БЛАЖЬ, быть может, ЛЮБОВЬЮ стала …

Братья

Одиноко, с востока

Всходит Солнце привычно,

А на запад уводит,

"Под ручку", Закат —

Как тому одиноко —

В диких красках, обычно,

Он за Солнышком бродит,

Будто маленький глупенький брат.

Странно, есть у Заката

Брат родной настоящий —

Оптимист, будто клоун,

Игривый Рассвет.

Он не знает про брата,

Клоун, не говорящий,

По-утру поцелован,

Смотрит, Солнышку радуясь вслед.

Друга друг, эти братья,

Не увидят, не встретят;

Им вовек не обняться,

Коснувшись руки.

Будто чьи-то заклятья …

… НАС никто не приметит,

Разве что, посмеяться,

Чтоб не сдохнуть … с «зелёной» тоски.

Может, думал о друге —

Кто послал мне собаку —

Всё вокруг быстротечно …

Спасибо за честь.

Его мышцы упруги —

Хоть в игру, хоть в атаку!

… Не отвергну, конечно,

Хоть собака и друг, правда старый, но есть!

Будто

Будто лозу покроет снегом белым,

Седых волос на плечи ляжет белый дым.

Ты нарисуй меня, подруга, престарелым.

Растает снег, я буду снова молодым!

И там, когда-нибудь, в твой новый День рожденья,

Игристым я приду к тебе вином,

И, не спеша, скажу стихотворенье

Тебе на ушко нежно перед сном!

Ты улыбнёшься, как тогда, не смело,

Дашь руку мне, не поднимая глаз,

И закружит, как будто в танце белом,

Седое время, как не зная нас!

Быть иль не быть

… Чего притихла, не молчи, подруга —

Как и сейчас, доселе было так —

В кабак поехали! Там ждут меня два друга:

По кличке «Гамлет» и по кличке «Пастернак».

Вам невдомёк, зачем мы убегали? —

Пустынны улицы предутренней порой —

А тени, Вы их просто не видали,

Зубами щёлкают! За карточной игрой,

Они нас проиграли? – Да, быть может.

От них не скрыться, морем не уплыть … —

Ведь, только две он тени не тревожит,

Вопросик глупый, «Быть или не быть?»

Вальс для души

Не спешите, куда торопиться,

Нас не гонят, мы гоним года,

Прикрывают застенчиво лица:

Кто "откуда", а кто "в никуда",

Заиграет нам вальс на рояле

Не понять, где-то там, ни о чём.

С Вами мы ведь совсем не устали,

Подпирая друг дружку плечом.

Вы спросить меня что-то хотели,

Я внимательно слушаю Вас.

Вы ж вчера мне сказать не успели,

Ладно, завтра суббота, как раз.

А сегодня, раз так, незаметно,

Чуть послушаем песню Творца ....

Где Вы? Где Вы? Где я? Безответно …

Только музыка, что без конца.

Говорите, чего вы молчите,

Ну, пожалуйста, миленький мой,

Как-то, Вы непонятно сидите,

Иль устали, пойдёмте домой.

А я вальс танцевать не успела,

И сказать что-то Вам, не дыша …

Ладно … будьте … давно уж хотела,

Полетела … я, Ваша душа …

Вальс мажор

Сверкали огни и софиты,

Слепил позолотою фон,

Аж, скромным казался, поди ты,

Шута золотой телефон,

Героев в Кремле принимали —

В палаты царя повели —

На днях, там чего-то давали,

Не всем, только тем, что пришли.

Хозяин улыбкой искрился,

И Гостя по залам водил,

Чтоб каждый герой насладился,

Чтоб нужным себя ощутил.

Но как-то герои «зажались»,

Шампанское пить не хотят,

И «дикторы», как ни старались,

Те всё – поперёк норовят.

Никто, очевидно, не порот,

Для селфи – достойный народ,

Мне вспомнился сказочный город,

В котором Волшебник живёт,

Загадочный град изумрудный,

Под лозунгом: «Я – реалист!» …

Там, правда, волшебник занудный,

А наш – завсегда оптимист.

Глядит, зачарован, на стены,

Тот, что свою честь не марал,

И думает: «Вот перемены,

Никто их у нас не украл»;

Молчит, взгляд таращит под своды … —

Витает: «За что, господа …»,

И эха остаток: « … Свободы

Не видеть нам всем никогда!»

Кончается вальс искушеньем —

На жертвенный бросить алтарь

Кого-то, да, только сомненьем

«С картины ползёт киноварь»,

И вдруг, на холсте проступает …, —

Чью видим под нею спину?

Тех самых героев, каких не бывает,

Которые держат страну.

Вам

Какая же Вы Одинокая, пусть!

Поэты, дворяне – все в очередь, кавалеры —

Вот так непременно, желают вдохнуть Вашу грусть,

Несчастные рыцари, в поисках Счастья и Веры.

Испить бы им то, что уж выпито Вами давно,

Хотя бы, слизнуть с Ваших рук запах высохших капель.

Вы знаете, может быть, что для кого суждено,

Кто друг и пророк, а кто просто наивный мечтатель;

Вы, если б хотели, могли бы, как дивный алмаз,

В лучах своей славы, довольна собою, купаться —

Богатой, любимой, прямой номерок на Парнас —

А может быть, ну его, может, не стоит квитаться,

Забыть, выбрать синюю самую, из Синих птиц!

И Белые ветры, пусть – в белый Вам в парус! Не каюсь!

Царица? – Богиня! Во множестве красок и лиц.

Забыть обещали, попробуйте … «не умываюсь».

Варенье из вишни

Русские речи лишь изредка слышны,

Ветер катает в пыли апельсин,

Ах, как не в мочь, ах, как хочется вишни!

Ложечку с баночки, с чаем еси!

Солнце, как годы, к закату не клонит,

Падает, Солнцу навстречу, закат.

Что Вы забыли в своей Барселоне?

Будто, судьбу одолжив напрокат.

Будто бы, там не найдёт Вас Всевышний,

Спрятались в пальмах намоленных гор.

Некому дать Вам варенья из вишни.

Что мне до Вас? Ну, а всё же б, … нашёл!

В глаза

«Полузабыта» или же «полураздета»? —

Я голосую, чтобы повторить —

Чтобы понять, про жизнь , хотя бы, это,

Да, с девочкой одной поговорить … —

Чуть ткнуть бы в бок блудливому соседу,

Подольше заглянуть в её глаза

И завести неспешную беседу … ,

Чтобы понять …, я голосую «За».

Я голосую «За»: за то, что мне досталось,

За то, что не случилось, не дано,

За то, что в этой жизни мне осталось,

За пенсию, хотя бы, и смешно …

Вдруг, Голос сверху: «Ишь, ты! А не много? —

С одним определись, хоть на конец —

Грузить бы всё, по мелочёвке, Бога!»

– … « в глаза», конечно же, … узнал тебя, отец …

В далёкой Барселоне

У революций есть «изысканный прикол»:

Всех благородно наделяют пиететом,

Потом, … сажают, иногда – на кол!

Но, отчего-то, никогда – «Вальтом», при этом.

… Присяду в тень, чайку налью, попью … —

Где ты, мой друг, моим далёким летом,

Где ты, мой брат, которого люблю …,

… А может, нам с тобой – «на колышек, валетом»?

Быть может, так мы, наконец, поймём,

Когда сроднит нас "кол", а не "бумага":

Всё то, что принимали мы за «блага» —

Вовсе, не то, чего мы в жизни ждём;

… Что попусту, ржавеет твоя шпага,

Которую зачем-то ты купил,

«В монашеском поклоне»;

И зря ты ждал, чтоб Бог тебя благословил

В чужой далёкой Барселоне.

Вера

Пустое – посещать прелюдию в сознании,

Возможно ль, посягать на провиденья власть,

Напрасно – тормошить, искать в воспоминании —

Погасшее, разжечь в искусственную страсть.

Поросшее быльём, возделывать спасение,

На скошенной траве встречаться до утра.

Пытаться описать словами вдохновение,

Как на земле чужой, согреться у костра.

Пустое – понимать порывы и движения,

Томление души, биение сердец,

Что ясно, выдавать за веру и сомнения.

Пустое – рифмовать всё это, наконец.

Купить можно билет, облечь тисненьем книгу,

Упаковать лицо, историю создать.

А, всё-таки – валет – заметно в небе фигу

И, как в ноздре кольцо, желание продать.

Пусть, даже и в бреду, не делать исключения,

Себя не возлюбив, геройствовать в лесу,

Воздаст ли Бог душе душевные сомнения

Иль существом сдобрит, земную же, красу.

Верность

Всё течёт, изменяется, что-то приходит, уходит,

Покрывается золото патиной, зелено – ржой.

Жизнь не терпит того, кто сильнее – стирает, изводит,

Порастая изысканным цветом на ране чужой.

Бесконечность запутана, порвана пулями вечность,

Исцарапано счастье, оплёвана правда, а ложь,

Как змея, драгоценной цепочкой обвив человечность,

Помолчала б, да ползает, в ухо шипит, мол, не трожь!

Остальное и, вовсе: иль жалко, иль обыкновенно —

Засосёт, как болото, балуя, целуя взасос,

А любовь – голый фарс естества, и, как водится, тленна,

Что осталось? Лишь ВЕРНОСТЬ, да, может быть, запахи рос!

Вместе с ВЕРНОСТЬЮ – ВЕРА, её же, родная сестрица,

Да ещё, обязательно, – МАМА и ДЕДОВ ПОРТРЕТ,

Да, конечно же, летней жарой – КЛЮЧЕВАЯ ВОДИЦА,

Да, наверное, всё-таки, ТО, чего – так и нет!

Ветерок

В длиннющий летний день, полуденной порой,

Со мною рядом, будто верный друг,

Наивный ветерок кружит, вертится, скачет.

Под лавку спрячется, оттуда, целый рой,

Кусочков мусора достанет, вдруг,

Подымет, уронит, опять упрячет,

Как будто, тайну мне откроет, мой герой —

Неслышным волшебством, неведомых услуг —

Секрет, что был забыт,

В душе мне обнажит

И шелестом травы, увядшей, обозначит…

Нарушив мой покой, расстанется со мной —

Исчезнет он, как будто вспомнив, вдруг,

О том том далёком и внезапном расставании.

Повеса, поспешит он к девушке одной,

Замкнуть, не замкнутый когда-то круг —

Неведомый в несбывшемся свидании —

В чём некогда, невольно, стал виной,

Сорвав шутливо слово с моих губ —

То, что ждала она,

Как капельку вина —

Он принесёт, с улыбкой, … каясь в опоздании …

Вечернее (Монье Бланш)

У каждого, по жизни, есть «минута»,

Когда объявлен мир иль «перекур»:

Долги свои успеть отдать – кому-то,

Кому – поспать, кому – на «балагур».

Кому-то надобно, нет-нет, да, и напиться,

Чтоб – «в стельку, до утра и у реки»!

А мне – так, чтобы только отмолиться

В глаза её, как в поле, в васильки …

Кому-то – в баньку, а кому – покушать,

Кому-то спрятать то, что накопил,

А мне бы голос издали послушать,

Той, что когда-то я не долюбил.

Взревут опять отчаянно моторы,

И всадники «закусят удила» …

Глаза слепят пустые коридоры,

Где мимо Жизнь «за ручку с ней» прошла.

Вечный добрый лес

Он там, в душе, из детства оберег,

Пусть, попусту, шумит холодный ветер,

Упасть, с разбегу, в чистый белый снег,

И чувствовать, что ты за всё в ответе!

За утро и за шелест диких трав,

За солнца луч, искрящийся в тумане,

За то, в чём ты когда-то был не прав,

За искушенье «лжи» в пустом обмане!

Той самою, тропинкой побежать

В прохладу чуть проснувшегося леса;

Закрыть глаза и просто полежать … —

Дождаться: когда небо, как принцесса ,

Пошлёт, в награду, тёплый поцелуй —

Энергией, рождающей движенье ,

… И сокровенных слов, на ушко: « Потанцуй,

Тебе письмо! … Беги! … Оставь сомнения!»

Оставь, их примет Вечный добрый лес,

Очистит от «мирского интереса» …

«А ты такой же, как и был , «балбес»», —

Лишь, скажет – «что в тебе нашла Принцесса…»

Пойди скорей, он там, тебя он ждёт,

Чуть слышно, твоё имя повторяет,

Он никогда тебя не подведёт,

И никогда, и никогда не умирает!

Взбадривая аппетит

Жаждем извечно чего-то конечного,

Носим пальто под дождём,

Мы, в предвкушении «бремени Вечного»,

Чуда «по-маленькой» ждём.

Ходим мы по-воду – в зеркало глянемся —

Что там? – «Пустое ведро».

Выпьем водицы и снова «обманемся» —

Нет Волшебства, не пришло.

Небо разорвано, наспех заштопано —

Кто, для чего, почему? —

Как на погосте, там всё «перекопано»,

Не до порядка Ему?

Нам-то что делать? По жизни ли маяться?

В небо подбросим мы мяч —

Чудом оттуда, порой, возвращается

С дырочкой тёплый калач.

А в Новогоднюю ноченьку пьяную —

Громче, задорней, сильней —

Мы погоняем судьбу «окаянную»

В «троечке» резвых коней.

Падают с неба снежинки волшебные —

Что, … если «манна» летит? … —

То-то оно – пьём мы водочку хлебную,

Взбадривая аппетит …

В клетке, понарошку

Каждый выбирает по себе:

Треники, кальсоны и трусишки.

Ты со мной играешь в «кошки – мышки»,

На твоей «написано губе»:

«Сьем мышонка, будет мне награда,

Всё одно, ему ведь не понять …»;

«Как запретный плод, гроздь винограда!», —

На моей – «Да как бы его снять …».

«Дерзкие» у нас с тобой мыслишки,

Но никто нам их не запретит,

Тигры в клетках мы, не кошки-мышки! —

Так вот, возбуждаем аппетит

Мы друг другу и себе, отчасти …

Ха! Открыты клеточки давно!

Только выйти нам уж «не во власти» —

Так привыкли, так нам В клетке, понарошкусуждено —

Надо, мы пройдём на задних лапах,

Скажут, что нам трудно, мы лизнём;

Если бы не твой мне в ноздри запах …,

Хотя, может быть, как раз, всё дело в нём —

Только и осталось это нечто,

В чём друг друга нам не обмануть,

Ты скажи! – Любить я буду вечно! —

Ты скажи! – Я так могу куснуть!

В недавнем

Не мало, не много, а так, ничего,

Мы ищем не Бога – себя самого.

Мы верим в приметы, ломаем кусты —

И платим за это, сжигая из детства мосты.

Влекущие дали пугают уже,

Мы, может, упали иль на вираже

Дымятся колёса, иль это не дым –

Дорога белёса, и нам умирать молодым?

Да, нет же, конечно, обычный туман,

В котором беспечно написан роман,

Сокрыто неявное – кто бы не знал –

Банальность, что главное – это и есть наш финал.

А всё остальное, лишь так, пустяки,

Как нечто былое, глядят «старики»,

Смиренные камнем, и тускнет их свет —

В недавнем,

В недавнем!

В недавнем, … которого нет …

Внимая помыслам

С утра Вы чистите мундир,

Глаза безумствуют при этом,

Остепенитесь, Командир,

Другим – хоть кем, зачем – поэтом?

Вы обещали не писать,

Вы клялись рифмой на бумаге,

Что с Вами стало, Вы опять,

Как погляжу, с утра, «при шпаге»!

Опять решить хотите спор,

Что был оставлен без ответа …

А надо ли, Наш Сеньор,

А, может быть, не в это лето,

Отложим, может, до поры

Сии надменные скрижали?

И спрячем, спрячем топоры, …

… Пойдём, пока «башка не дали» …

Пускай, другие, но не мы,

Слюною брызжут, скаля зубы …

А мы на волю. где «псалмы»

И «девочек хмельные губы» …