Текст книги "А теперь мы порвем Африку!"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 8

– Белых бей – не жалей! Белых бей – не жалей! – скандировали сотни глоток.

Влад Абросимов чертыхнулся, приподнимаясь с дивана. Он в очередной раз убедился, что среди базовых законов природы закон подлости занимает одно из первых мест. Почти как закон сохранения энергии.

Что такое «не везет» и как с ним бороться?

Час назад, закончив с Куамом Чонгве, Русич вернулся в уютную двухкомнатную квартиру, расположенную рядом с историческим центром города. Высокие лепные потолки, старомодная мебель, тяжелые портьеры – в этом был ретростиль, вызывающий ностальгическое томление по прекрасной старине, когда все складывалось лучше. Стоило это удовольствие немало, но «Пирамида» в таких случаях с деньгами не считалась и для отвода глаз без звука через третьих лиц оплатила на два месяца вперед квартиру, которая нужна была всего на несколько дней.

Поход Чонгве в банк за документами ожидался утром. Дальше останется только забрать их у него. А потом прикинуть, как использовать негра дальше – тут у Влада была масса креативных идей.

После гипноблока, наведенного Тунгусом, Чонгве вряд ли подастся с перепугу в бега. Но всякое бывает. Ситуацию в таких случаях необходимо держать под контролем постоянно. В связи с этим Влад оставил двух человек присмотреть за негритянским политиком и контрабандистом. А сам упал на мягкий, кремового цвета, просторный диван в предвкушении отдыха. Прошедшая операция отняла огромное количество сил, нервов, ресурсов, денег. Две бессонные ночи за плечами. И вот пришла долгожданная удача. А с ней – возможность поспать часиков семь-восемь.

Он, скинув одежду и нырнув под одеяло, по солдатской привычке уже через минуту дрых без задних ног. Но стоило ему только утонуть в ласковых объятиях Морфея, как его разбудили дикие визги, улюлюканье, скандирование кровожадных лозунгов и рэповская музыка.

Влад подскочил к окну. И издал какое-то нечленораздельное, вполне возможно, изначально нецензурное выражение.

Толпа, в которой девяносто процентов были негры, латиносы и неизвестно кто, а десять процентов – чистокровные белые, вопила, визжала, клубилась водоворотами. Разлетелось от удара битой стекло автомобиля. Вспыхнул мусорный бак. Можно было подумать, что это обиженный Чонгве вызвал из дебрей Африки черных бесов, которые вырвались на оперативный простор в тихом европейском городе.

Постепенно крики и визги упорядочивались. И зазвучали лозунги.

– Белых бей, бей, не жалей…

– Долой расизм, вперед, черный марш!! Убей белого! Убей! Убей! Убей!!!

Бей и убей – были самые конструктивные призывы. Влад знал, что на этом дело не кончится. Одинокая полицейская машина, рванувшая было к месту беспорядков, оказалась забросана бутылками и растворилась в ночи, затерялась в сиянии витрин и реклам.

Звон стекла. Бутылка с коктейлем Молотова влетела в магазин и расцвела там огненным цветком. Чем им книжный-то помешал?

Впрочем, угнетенным этническим меньшинствам много чего мешало. Вскоре весело горели еще три мусорных бака и две машины. Влад обрадовался, что вчера оставил автомобиль на подземной хорошо охраняемой стоянке. Черт бы с ней, с машиной, но там тайник с оружием и поддельными документами таможенной полиции на его имя и с его фотографией.

Чем все кончилось – Влад не мог наблюдать. Неорганизованная толпа, продолжая скандировать лозунги, двинула к центру и скрылась из вида.

– Макаки вшивые. Развешать бы вас на фонарях, – с чувством произнес Влад, заваливаясь обратно на диван.

При всем желании он не мог понять, почему европейская цивилизация, исторически вовсе не отличавшаяся миролюбием, терпением и всепрощенчеством, последние десятилетия позволяет творить такое в самом своем сердце. Почему-то наблюдается полный паралич всей государственной системы, когда дело касается противодействия хулиганствующему этническому сброду. Худо-бедно, но в Москве ОМОН за десять минут разогнал бы такую толпу, и эти выродки асфальт бы жрали и слезно просились к себе обратно в джунгли. А тут перед ними еще и извиняться будут.

С этими грустными мыслями Влад все-таки заснул. Проспал несколько часов и проснулся от звонка будильника, будто включился – моментально. Тоже привычка, выработанная на многих войнах, в которых он отметился. Хочешь жить – умей включаться.

Он прозвонил группе наблюдения. У них все без происшествий. Куам Чонгве на месте. Тунгус умудрился присобачить в коридоре отеля «Рояль-палас» видеокамеру, так что наружка всю ночь любовалась на дверь номера «пациента». Туда постоянно ныряли то прислуга с шампанским и едой, то какие-то белокурые полнотелые шалавы, притом в таких количествах, что закрадывалась мысль: а не заказал ли Чонгве сразу кордебалет или шоу толстушек?

В приличном отеле, конечно, такое бы не потерпели. Именно поэтому Куам Чонгве предпочитал люксы в таких местах, где бурные загулы не вызывают особых нареканий. Не дно, конечно, но и не «Георг Пятый».

Негр проводил время исключительно с белыми женщинами, притом дородными, в теле. Денег шальных полно. Все-таки любимый мальчик президента Макао. А Вамба, по слухам, драл всех без разбора и скидок на возраст, пол и даже, как говорят уж совсем злые языки, на биологический вид.

Влад, позевывая, включил телевизор. В местных новостях мусолилась главная сенсация – ночные погромы.

– Сегодня ночью произошли массовые беспорядки, в которых участвовали выходцы с Африканского континента, – деловито вещал диктор. – Поводом для них стал предстоящий визит в наш университет лауреата Нобелевской премии доктора Роберта Уэйса. Недавно он публично заявил, что представители народов Африки не могут достойно жить в современной цивилизации из-за их генетической неполноценности. В ходе беспорядков сожжены два магазина, где выставлялась на продажу новая книга Уэйса «Тайны спирали», а также семнадцать автомашин. Пока задержать кого-либо из участников беспорядков не удалось.

Влад опять прозвонил группе наблюдения.

– Ну что там?

– Без изменений, – доложил старший группы Казак.

– Сейчас буду.

Влад умылся, побрился. И вышел из отеля. В двух кварталах в подземном гараже его ожидал темно-вишневый «Ниссан Тино». На нем двинул в сторону отеля «Рояль-палас», по дороге прихватив Тунгуса, жившего в отеле неподалеку.

Было опасение, что после ночного загула Чонгве просто физически не сможет дотащиться до банка. Но то ли сказывалось врожденное здоровье, то ли благотворно влияла жизнь в условиях девственной экологии, с минимумом выхлопных газов и выбросов канцерогенных веществ в атмосферу – в шесть утра он разогнал кордебалет и заказал горячий завтрак. В десять вышел из номера в белом костюме, светло-сером плаще, без следов дикой оргии на лице.

Он прошел через фойе, надутый, как индюк, даже не кивнув персоналу. На стоянке перед отелем его уже ждал лимузин. Сегодня шофером и телохранителем был тот самый диковатый негр, которого Влад вчера ненароком уронил на пол.

Черный «Линкольн» аккуратно вписался в поток дорожного движения.

Сопровождали объект на двух машинах. Занятие это было нудное. Улицы ближе к центру города сужались, поэтому пробки и заторы здесь считались нормальным явлением. Автомобили еле-еле ползли вперед. Впрочем, «Линкольн» при всем желании никуда не денется – ему вчера прилепили маячок прямо в салон.

«Ниссан» сперва держался на хвосте, потом, чтобы не вызывать подозрений, сдал назад.

Улицы были уже по-европейски стерильны. И лишь местами попадались на глаза следы вчерашнего погрома – то растерзанная телефонная будка или автобусная остановка, то разбитые витрины, то сожженный мусорный бак.

Влад включил радио. Там продолжали обсуждать массовые беспорядки. Ведущий аналитической ежедневной программы озабоченным голосом произнес:

– За комментариями мы обратились к профессору социологии, члену правозащитного европейского конгресса Леонарду Шекелю. Как вы оцениваете произошедшие события?

– Как вполне закономерную реакцию людей, которые находятся на самом дне нашего общества и лишены доступа к благам цивилизации, на откровенно расистские заявления. Людей оскорбили. Унизили.

– Но хотелось бы знать, при чем тут машины и витрины магазинов?

– А что вы хотите от стихии? Многие из бунтарей незаконные мигранты. Нужно решать их проблемы, выделять им нормальные пособия, которые позволят им чувствовать себя полноценными членами общества, а не обвинять во всех мыслимых грехах… И еще – мне стыдно за такого именитого ученого, как доктор Уэйс…

Влад хмыкнул:

– Жжет напалмом! Популярно довел – в том, что мне не дали спать и сожгли внизу магазин, виноват доктор Уэйс, а не взбесившиеся макаки.

Тунгус коротко выругался и переключил радио на музыкальный канал. Потом выдал:

– Чукча вот думает, солнечное затмение скоро будет матушке-Европе, – сказал он, по привычке строя из себя дите какого-то особо хитрого северного народа, которым, скорее всего, и являлся. – Негры с арабами ее попилят. А из белых чучела набьют, однако.

– А этот дурак на полном серьезе призывает чутко относиться к дикарю, который сжег твою машину, плюнул тебе в морду и еще требует у тебя побольше денег на жизнь, – заметил Влад.

– Как думаешь, их черные родственнички, втихаря закусывающие друг другом в джунглях, они чуткие?.. Не-ет, китовым усом клянусь – каюк Европе…

– Недолго мучилась старушка…

– Ну и шайтан с ней. Земля самоубийц.

– Тут ты прав. О России-матушке надо заботиться. Пока европейцы не затянули ее в ту же черную дыру.

– Чукча о России заботится, – улыбнулся во весь рот Тунгус и наддал газу, огибая бесшумный трамвай, кружащийся по площади Свободы. – Больше некому.

– Внимание! – Влад напрягся. – Видишь белый «Шевроле»?

– Где?

– Перед нами. Вон, правее.

– Ну и что? Такой же хочешь купить?

– Он мелькнул уже третий раз.

– Бывает. Едем в одном потоке. Попутчики.

– Не угадал, Тунгус. Он прилип к нашему объекту!

Тунгус бросил острый взгляд на своего командира. Он знал, что Влад обладает потрясающей зрительной памятью, наблюдательностью и чутьем.

– Таинственные соперники, – хмыкнул представитель народов Севера. – На одного тюленя – и столько охотников.

– Притормози. Отпустим их чуток, чтобы не светиться.

Влад вышел на связь с Муромцем, который тащил сейчас в границах своей видимости черный лимузин. Довел до него ситуацию. И приказал:

– Присмотрись повнимательней. И будь начеку.

– Это завсегда, – хмыкнул Казак. – Кстати, мы уже почти у банка.

«Линкольн» завернул на улицу, где поток движения был куда слабее, и остановился перед входом в высотную стекляшку с синими зеркальными окнами. Гигантская вертикальная ярко-желтая вывеска свидетельствовала, что это не что иное, как местный филиал «Вест-банка». Здание достаточно уродливо смотрелось на фоне похожих на торт с кремовыми завитками домов в стиле модерн начала ХХ века.

Ритуал повторялся. Из-за руля «Линкольна» выскочила дрессированная горилла и с полупоклоном открыла дверь. На асфальт чинно выбрался Куам Чонгве. Распрямился. Угрюмо огляделся.

Сейчас он пройдет в фойе, где его встретит приветливо улыбающийся охранник. Возьмет ключи от бронированной ячейки. Выйдет с грузом. А потом? Влад пытался просчитать вариант, что делать потом. Если ему не кажется и он не перестраховывается, то к негру прилип еще кто-то. С какой целью? А черт его знает. Сейчас это не важно. Нужно конкурентов от объекта отсекать. Любыми средствами. И забирать груз.

Казак остановил машину, не доезжая пары сотен метров до банка.

Белый «Шевроле» тоже свернул на улицу, где располагался банк.

Тут перед «Ниссаном» неудачно развернулся грузовик с прицепом, заехав на тротуар, распугав людей и зацепив газетный ларек. Движение он перекрыл намертво. Всегда спокойный Тунгус, тщетно пытаясь выбрать щелку, в которую можно проскользнуть, яростно воскликнул:

– Вот хрен моржовый!

– Черти зеленые его принесли! – прошипел Влад.

Первая его мысль была, что их таким образом отсекают от объекта. Но в таком случае противник должен обладать фантастической прозорливостью. Скорее всего, имела место случайность, из которых соткан весь этот мир и которые имеют обыкновение развеивать по ветру самые продуманные планы.

Тем временем Куам Чонгве ступил на выложенный фигурной плиткой тротуар перед входом в банк. И события понеслись вразнос!

Рядом с «Линкольном» резко тормознул джип, оттуда выскочили трое. Один из них подскочил к стоящему около «Линкольна» негру-телохранителю и ткнул короткоствольным револьвером в голову:

– Стоять! Полиция!

Еще двое подскочили к Чонгве и толкнули его к «Линкольну». Руки на крышу, ноги шире плеч. Профессионально обшарили.

За джипом впритык остановился тот самый белый «Шевроле».

– Нашего клиента приняли! – бросил по рации Казак.

– Кто?! – воскликнул Влад. Черт, сейчас идеально спланированная и исполненная операция на заключительном, самом безобидном, этапе стремительно выходила из-под контроля.

– Действуют как полиция! Но не они, зуб даю!

– Так. Мы тут застряли. Не успеем. Можешь его отбить?

– Силенок не хватит! Тут две тачки! И еще одна подозрительная в стороне!

В голове у Влада метеором проносились варианты развития событий. Только бы сейчас не ошибиться. Если это конкуренты и их интересы схожи с интересами «Пирамиды», Чонгве для них просто подарок судьбы. В хороших руках он выложит все. И передаст им пакет с документами, про которые они, скорее всего, не знают, иначе так бы спешить не стали и приняли его на выходе из банка или в другом месте – в том же самом отеле. Работают незнакомцы грубо, ничего не боятся – в том числе обвинений в похищении людей и видеокамер перед банком. Может, местные спецслужбы? Или все же полиция? Да, впрочем, какая разница! Чонгве не для них!

– Гаси объект! – приказал Влад. – И отходи по пятому маршруту!

– Действую! – ответил Казак. И кивнул, трогая с места «Форд», сидящему на заднем сиденье Танкисту: – Валим объект!

Танкист выудил из тайника под сиденьем компактный автомат «узи» – любимую игрушку киллеров и террористов.

«Форд» наддал газу.

Возмущавшегося Чонгве тащили к джипу.

Один из «быков» повернулся к проезжавшему мимо «Форду». Все понял. И стал поднимать руку с револьвером.

Не успел. Израильский дырокол «узи» застрекотал раньше, делая свою смертельную работу. «Быка» отбросило на землю. Тупорылый револьвер «бульдог» отлетел в сторону. Его напарник, державший за локоть задержанного, согнулся, схватившись за простреленное плечо.

Но основной вес свинца лег в Чонгве. Патронов Танкист не жалел.

Высокопоставленный негр рухнул на тротуарную плитку, окрасившуюся кровью. Дернулся несколько раз. И затих.

Итак, помощник по идеологии президента Республики Макао Куам Чонгве был мертв. А его сокровища остались в банковской ячейке до лучших времен.

– Цель отработана, – сообщил Казак.

– Понял. По плану. – Влад отбросил рацию и раздосадованно ударил ладонью по мягкой панели. – Вот угораздила нелегкая!

– Вся Чукотка в трауре, – не выдержав, съязвил Тунгус, подавая машину назад и пытаясь развернуться.

– Крути баранку резче, плакальщик! Сейчас тут полицейских будет, как блох на помойной жучке!

Глава 9

В течение недели в карантине, в котором оказалась бригада, заболели одиннадцать человек. Теперь в чумном бараке, где была приспособлена казарма первой роты, находилось двадцать четыре военнослужащих. Пятеро уже умерло.

Казарму с заболевшими охранял усиленный пост с приказом стрелять без промедления. Пару раз им пришлось прибегать к этой мере – когда находившиеся на щадящем режиме бойцы пытались заглянуть в гости к своим больным родственникам и товарищам и искренне недоумевали, почему их не пускают.

Вообще простые солдаты воспринимали все происходящее как огромную чародейскую подлость, преподнесенную им, несчастным, коварными белыми злодеями в масках. Благо белых «злодеев» здесь было полно – они сновали по территории войсковой части в противогриппозных масках и зеленых халатах. Это были врачи Красного Креста, которые взяли в свои руки вопросы локализации очага заражения.

Одним из главных развлечений для личного состава войсковой части были ежедневные медицинские осмотры и периодическое взятие анализов. Анализы, особенно кровь, негры сдавать панически боялись, принимая это за изощренный вид черной магии, так что командирам пришлось применять самые жесткие меры – вплоть до телесных наказаний, угроз расстрела или отправки в чумной барак. Подействовало. Теперь кровь бойцы сдавали безропотно и обреченно, как приговоренные к смерти.

Игорь Великанов, с относительным комфортом проживающий в своем служебном кабинете с кондиционером, небольшим жидкокристаллическим телевизором и холодильником, измаялся от безделья и дурных ожиданий.

Его обычно осматривал швед в возрасте около пятидесяти лет, с изрезанным глубокими морщинами лицом и лукавыми глазами. Его нос и рот скрывала плотная белая маска. Это священнодействие происходило в здании медпункта, в отдельном помещении с кушеткой, белым шкафчиком с инструментами.

– Туземцы вытянули из нас всю душу – ну когда же мы вас отпустим на свободу, – по завершении первого осмотра сказал доктор. – Похоже, вы им очень дороги. С чего бы это?

– Все объясняется просто.

– Интересно узнать.

– Я родной брат президента Латура Томбе.

– Ха-ха, – захохотал швед, хлопнув Великанова по плечу. – Русские большие шутники.

– Этого у нас не отнимешь.

– Да. Тут с вами трудно соревноваться. Ваши шутки лихорадят мир не одно столетие. У нас в миссиях я сталкивался с русскими.

– И как? Познали тайны русской души?

– Ну, этого не смог даже Достоевский. На мой взгляд, вас отличает, прежде всего, отвращение к кропотливому ежедневному труду. И связанная с этим фантастическая изобретательность в деле отлынивания от работы. Также налицо бескрайняя широта взглядов и интересов. И самоотверженность, доходящая до совершенного безумия в критических ситуациях.

– Мы привыкли гибнуть за идеи, светлое будущее, – кивнул Великанов. – По-другому никак не выжить с такими доброжелательными восточными и западными соседями.

– И какое светлое будущее вы ищете в этом заповеднике первобытного общественного устройства? – усмехнулся доктор.

– А никакого. Я тут машина для выполнения работы и заколачивания денег. Наемник. Что мне тут может быть дорого настолько, чтобы отдать за это жизнь?

– Но работа, наверное, связана со смертельным риском.

– А это привычка. Адреналиновый голод. Необходимость подпитки острыми ощущениями. Без этого я не ощущаю движения жизни.

– Интересные люди встречаются в этом захолустье, – доктор радостно засмеялся.

После этого разговора у них стало традицией каждый день трепаться о судьбах цивилизации и вообще за жизнь. Доктор оказался доморощенным философом. Игорь Великанов тоже был генетически склонен порассуждать, как все русские люди. Эти беседы скрадывали тягомотность существования и снимали напряжение от присутствия рядом невидимой смерти.

Вот только от обсуждения самой жгучей темы – что здесь творится и какой вирус обрушился на несчастных солдат, швед всячески уклонялся.

По окончании каждого осмотра доктор забивал данные в ноутбук и удовлетворенно крякал:

– Никаких признаков заболевания. До завтра…

Дни тянулись, как резина. Все вращалось по одному кругу. И все вокруг было подернуто, как плесенью, зеленой тоской.

На восьмом осмотре швед, демонстративно сняв маску и бросив ее на стол, победно объявил:

– Вас можно выпускать на свободу.

Великанов аж вздрогнул. Он уже смирился с мыслью, что это заключение продлится вечно. Или, во всяком случае, до той поры, пока бациллы не сожрут его организм.

– С чего такой широкий жест? – подозрительно спросил он.

– Инкубационный период прошел. Непосредственного контакта с активными вирусоносителями вы в это время не имели… По большому счету не имело вообще смысла вас здесь держать.

– Интересно, – удивился Великанов. – Почему же?

– Здесь обнаружена новая разновидность вируса H5N11, так называемого свиного гриппа.

– Любимая страшилка мировых средств массовой информации.

– Есть одна особенность, которая известна специалистам, но ее не принято афишировать. В том числе и из соображений политкорректности. Этот вирус безвреден для белой расы.

– Как такое может быть?!

– Особенности генетики представителей разных рас. Тема сложная и запутанная.

– То есть я могу спокойно жить в чумном бараке и ничего не опасаться?

– Опасаться надо всегда. Вирусы имеют обыкновение мутировать и менять свойства. Республике Макао повезло, что здесь ходит именно мутировавший вирус. По последствиям он почти такой же тяжелый, однако передается заметно хуже. Иначе локализовать эпидемию было бы гораздо сложнее. И за последствия никто бы не поручился… Знаете, некоторые вирусы способны выкосить девяносто процентов населения. Вспомните черную чуму в средневековой Европе, когда обезлюдели целые страны.

– А почему не сто процентов?

– Мы, несмотря на нашу самонадеянность якобы просвещенных людей, еще с трудом понимаем суть болезней, эпидемий и пандемий. В них есть какая-то мистика. Приходит чума, выкашивает две трети Европы и растворяется куда-то. Иногда это больше похоже на божью кару. Или саморегуляцию биосферы. Или еще что-то, одному богу или черту известное.

– Божья кара, – кивнул Игорь, и его будто током шарахнуло яркое воспоминание – подземная лаборатория, иссохшие мумии, очистительный огонь, пожирающий все. Человек в выдумывании кар, пожалуй, вскоре обгонит самого Господа.

– Это ведь ваши подчиненные в походе по джунглям подцепили эту болезнь? – как бы невзначай поинтересовался швед, чем моментально напряг Великанова.

– Откуда такие сведения?

– Ох, дорогой друг, неужели можно что-то утаить в Африке?

– Боюсь, тут я вам ничего не могу пояснить.

– То, что болезнь подцепили в джунглях, подтверждает теорию об африканском происхождении свиного гриппа.

– Прямо тема для научной статьи.

– Не беспокойтесь, – засмеялся швед. – Я своего не упущу. Назову статью как детектив – «Африканский след»… Вообще, Африка – это фабрика по производству новых болезней. Да и старые мы изучили процентов на тридцать.

– И неизвестно, что еще может вырваться отсюда.

– И вырывается, к сожалению… Пока болезни косят местное население – это нормально.

– Так говорит представитель Красного Креста!

– У меня свои взгляды на существующий миропорядок. Двойственные – как врача и философа. Как врач я обязан лечить людей и, не щадя сил, биться со смертью. А как философ… На этом континенте явный переизбыток населения. Туземцы плодятся, как тараканы. Это у них в генах. Чтобы выжить в таких условиях, нужно быстро плодиться.

– Чем они занимаются с удовольствием, – иронично заметил Игорь.

– Сегодня в Африке проживают, точнее прозябают, девятьсот миллионов человек. А в 1960 году население составляло чуть больше двухсот пятидесяти миллионов. Виной тому лекарства, которые снизили смертность во много раз. Континент лопается от демографического перегрева. И дикари хлынули в цивилизованный мир.

– В него кто только не хлынул.

– И это печально, уважаемый русский. Печально.

– То есть вы за регулирование демографии? Даже крайне жестокими мерами.

– Конечно! Иначе наша планета погибнет. Останется пустыня, усеянная костями чернокожих вандалов.

– Я всегда говорил, что врачи самые гуманные люди, – хмыкнул Великанов.

– Врачи циники. Без здорового цинизма в этой профессии не выжить.

– Союз цинизма и гуманизма.

– Иногда цинизм побеждает. Особенно это фатально для микробиологов. Появляется искус поставить смерть себе на службу… И нет для этого места лучше, чем Африка.

– Сокровищница болезней.

– Точно, – добродушно улыбнулся доктор. – Здесь всегда толкались локтями ученые с военным уклоном со всех развитых стран мира. В том числе и ваши соотечественники. Искали новые штаммы.

– И создавали новые?

– Вирус нельзя создать, – возразил доктор. – Его можно трансформировать.

– И придать заданные свойства?

– Это реально. Но об этих вещах лучше не говорить слишком громко вслух. Дурной тон. Особенно для вирусологов.

У Великанова создалось четкое ощущение, что доктор пытается его прощупать на эту тему. Но не слишком настойчиво. Что тут имеет место – простое любопытство? Профессиональный интерес?

– Мне будет недоставать общения с вами, – протянув руку, произнес доктор.

– Даст бог, еще увидимся, – улыбнулся Великанов, пожимая протянутую руку.

– Нас через неделю перебрасывают в Габон.

– Тоже теплое местечко.

– Даже горячее. Еще лучше этого…

Дружески распрощавшись со словоохотливым циничным шведом, Великанов в сопровождении охраны вышел за территорию бригады. Судя по всему, карантин будет скоро снят и часть заживет обычной жизнью.

Его встретили привычные духота и жара. Но адское африканское солнце казалось сегодня ласковым. Он будто выбрался из выгребной ямы на свет божий. Так чувствует себя человек, который, стоя у стенки перед расстрельным взводом, слышит вместо команды «Огонь!» решение о помиловании.

У ворот части его ждала машина – джип песочного цвета, с водителем-метисом в форме с сержантскими нашивками. Он встретил русского военспеца, четко откозырял и отрапортовал:

– Вас приказано доставить в Генштаб.

– Ну если приказано, – добродушно кивнул Великанов. В его душе пели арфы.

Здание Генштаба колониальной французской постройки, в отличие от других памятников архитектуры в Катанге, было отреставрировано, выкрашено и выглядело вполне прилично. На третьем этаже в просторном кабинете Великанова ждал его друг полковник Тхиоро Лванга. Он похлопал русского по плечу, потряс руку и сказал:

– Игорь, ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Мне сильно не хватало тебя.

– Спасибо на добром слове, – Великанов устроился поудобнее в огромном плетеном кресле, заказанном под огромную тушу полковника Лванга. – Какие новости? Меня еще не решили зажарить живьем?

– После рейда на Лагуну? – полковник улыбнулся во весь рот. – Даже не буду спрашивать, что у тебя там произошло с Шинамано.

– Неинтересно?

– Я и так все знаю. О том, как ты чуть не прикончил его перед атакой, знает последний повар в армии.

– Это несколько преувеличено. Просто в нужный момент я попросил передать мне управление операцией. И убедил его не поднимать бойцов в лобовую атаку на укрепленные позиции.

– Убедил! – Лванга ударил ладонью по низкому плетеному столику и захохотал – это было похоже на пыхтение подходящего к перрону паровоза.

– Хоть он и был пьян, но моим доводам внял, – Великанов тоже улыбнулся.

– Ты умеешь просить, – вытерев выступившие от смеха слезы, кивнул Лванга.

– Теперь, как я понимаю, Шинамано жаждет моей крови. И как он надеется ею напиться?

– Он подумывает, конечно, как тебя уничтожить. Но вслух не высказывается. Формально ведь он командир, руководитель операции, которая закончилось успешно.

– Успешно, – нахмурился Великанов. – Я не могу свыкнуться с таким уровнем боевых потерь. У нас бы командира подвесили за одно место, угробь он при спец-операции треть личного состава.

– У вас другой личный состав. Иная подготовка. Другая дисциплина! У нас потерять треть – это нормально, ты прекрасно это знаешь… Не будем о грустном. Шинамано представлен к ордену Военной доблести второй степени.

– Просто счастлив за него.

– Пока он будет сидеть тихо. Но планы мести в отношении тебя вынашивать не прекратит. Эту проблему я беру на себя.

– Может, мне лучше взять ее на себя? – хмыкнул Великанов.

– Я подумаю, – вполне серьезно произнес Лванга. – Кое-кто хочет увидеть Шинамано в должности моего заместителя. А потом… Возможно, в какой-то момент тут и понадобится твоя помощь. Но пока рано.

Великанов горько усмехнулся. Лавры киллера его не прельщали. Но майора Шинамано Чилумбу после всего случившегося он завалил бы с удовольствием.

– Ладно, – полковник махнул рукой. – Не забивай голову всякими глупостями. Отдыхай несколько дней.

– Пойду отпраздную орден, который получил Шинамано.

– Пойми, Игорь. Это дань политической ситуации. И министр, и президент прекрасно знают, кто чего стоит. Тебя же могу порадовать, что премиальные переведены на твой счет. И премиальные щедрые.

– Спасибо. Мне, как солдату удачи, это греет душу и карман, – с неожиданной горечью прорезалось у Великанова.

– Отдохни. А потом… Ты мне нужен. Нам нужен, – с нажимом произнес он. – Бери машину с шофером. Она сегодня твоя. Встряхнись. У нас впереди еще много дел.

Распрощавшись с полковником, Великанов вышел под палящее солнце. Его радостный настрой поблек. То, что жив и здоров, пуля не взяла и бацилла миновала – это хорошо. Но проблемы. Проблемы.

Оказавшись на воле, перво-наперво он сбросил через Интернет закодированное сообщение в Москву, где описал все произошедшее с ним, добавив некоторые выводы, среди них главный – на территории Республики Макао разрабатывается современное бактериологическое оружие на основе вируса свиного гриппа. Он подозревал, что в Центре и так об этом осведомлены. Теперь оставалось только ждать. Он знал, что задание будет.

На следующий день он получил ответ из Москвы с инструкциями на ближайшее время.

Великанов не ошибся в прогнозах. Он снова в игре! И она предстоит забойная. Та, которой он давно не пробовал. Когда бьешься не за интерес и не за выживание, а за идею. И за Родину. И жизнь твоя ничто перед большой целью. А это уже совершенно другой расклад.

«Пирамида» затевает действительно нечто серьезное. Об этом говорил хотя бы масштаб бюджета, выделяемого на разведывательные мероприятия. Суммы, которыми Великанов мог оперировать, вызывали уважение.

Первоочередное задание было нелегким. Но, прикинув ситуацию, Игорь оценил его как вполне выполнимое. Правда, придется явить чудеса изворотливости и интриганства, но жизнь научила его и этому. Иначе в Африке не выжить.

Главное, чтобы не было форс-мажора. Не настигла бы шальная пуля, которые вьются как мухи цеце при любой операции. Ему нужно всего лишь несколько дней затишья.

Великанов встал, прошелся по роте. Потом взял мобильный и нащелкал номер, который известен очень немногим людям.

Через три минуты он уже знал – с ним согласны встретиться завтра…

А через пять минут прозвучал сигнал боевой тревоги.

Еще через две минуты Великанов был проинформирован, что началась крутая заварушка. И надо брать оружие и снаряжение.

Ну все, понеслось. Как подгадали, гады!

– Группа спецназа – на боевые!