Текст книги "Гибельная пучина"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Поручик получил подробные инструкции, уселся в командирский «уазик» с открытым верхом и кивнул белобрысому водителю-сверхсрочнику:

– Давай с ветерком.

Водитель уже знал, что его пассажир – супермен-спецназовец. Чтобы произвести на него должное впечатление – дескать, и мы тоже кое-что умеем, – он так газанул, что пару раз едва не опрокинулся. Но в целом поездка доставила старшему лейтенанту немало удовольствия. Островок оказался живописным, разве что зелени маловато.

В скором времени машина достигла небольшого поселка. По пыльным улицам они миновали скопление одно– и двухэтажных домиков с плоскими крышами, потом круто повернули налево, в направлении аэропорта.

– Что это за деревню мы проскочили? – поинтересовался Голицын.

– А это их столица, Хадибу, – пояснил водитель.

Мгновение спустя столица острова скрылась позади в облаке поднятой пыли.

Главный аэропорт Сокотры напомнил Голицыну один аэродром местной линии в оренбургской степи. Там он провел пару не самых плохих лет в своей жизни, так что сразу почувствовал себя как дома.

Рейс, на котором должен был прилететь переговорщик, задерживался. Делать было нечего, и Поручик, расположившись в углу возле окна, раскрыл библиотечную книжку, которую позаимствовал у Малыша как раз на такой случай. Словно знал, что рейс задержат. Поначалу ударения, расставленные в каждом слове, тут Малыш не соврал, раздражали Поручика. Но потом он перестал обращать на них внимание. Содержание совершенно захватило его.

Он читал о том, как герои-аргонавты добрались до Колхиды. Тут их предводитель Язон по приказу местного царя посеял зубы дракона. Из них проросли воины – спарты. Они набросились на Язона. Шансов победить у него не было, но по совету подружки, Медеи, он бросил в их толпу громадный камень. Каждый из ушибленных воинов-спартов по непонятке обиделся на ближайшего соседа, и они принялись колоть и рубить друг друга. А Язон похаживал вокруг и добивал подранков.

Поручик так зачитался, что едва не вздрогнул, когда на его плечо легла тяжелая рука.

– Все книжки почитываешь? – с нескрываемым сарказмом поинтересовался густой бас. – Бесполезное, однако, занятие.

Голицын оторвался от страницы, поднял глаза и сразу узнал говорившего:

– Глок?!

Его ладонь утонула в огромной лапе бывшего соратника.

– Здорово, Поручик, давно не виделись.

– А мне говорили, что ты погиб. – Голицын не верил своим глазам.

Подозрения – это одно, а вот так увидеть человека, которого давно похоронили, – совсем другое. Человека, с которым несколько раз сражался плечом к плечу. Они не были друзьями, но оставались боевыми товарищами.

Гигант махнул рукой, отчего через помещение прошел легкий смерч.

– Немного преувеличили. Как видишь, я живой и почти здоровый. Из наших кто еще службу тащит?

– Кэп, Дед, Марконя. Остальные новички, – сказал Голицын. – И чем ты промышляешь в своей новой жизни?

– Открыл здесь дайвинг-клуб. Имей в виду, когда тебя выгонят со службы, могу трудоустроить инструктором. А ты что, уже улетаешь?

– Нет, встречаю.

Гигант обрадовался:

– Какое совпадение, я тоже! Пойдем в бар, загрузим грамм по сто. Рейс из Йемена задерживается. Я угощаю.

Разговор продолжился за барной стойкой. Голицын попросил кофе.

– Белый или красный? – спросил бармен.

– Как это белый? – не понял Голицын.

– Ну, с молоком, – пояснил бармен. – Нет? Значит, красный?

Голицыну стало интересно, как кофе может быть красным, и он кивнул.

Бармен подал чай. Впрочем, он был прекрасно заварен.

– У местных так принято, – заверил его Глок. – Просишь кофе, дают чай. Закажешь баранину, угостят козлятиной. Или, того хуже, верблюжатиной.

Сам он потребовал виски, получил стакан джина и даже внимания не обратил. Местная специфика. И начал рассказывать:

– У меня тут целая сеть дайвинг-клубов и небольшое частное военное предприятие.

– Частное что? – не понял Голицын.

– Частное военное предприятие, – повторил Глок. – Частные охранные предприятия знаешь? Ну вот, а у меня такое же, только военное. Фирма «Дип уотер». Бригада быстрого развертывания. Имею на вооружении танки, бэтээры, вертолеты.

– И кто ты после этого? – приценился Голицын.

– Как тебе сказать… Я где-то повыше полковника, но пониже генерала. Работы хватает. Иногда даже выполняем заказы для ООН. Сейчас вот с пиратами боремся. Про «Дайану» знаешь? Неужели не слыхал?

– Что-то слышал. И про «Дип уотер» тоже. Кажется, твоих ребят прихватили в Ираке за убийства и грабежи мирных жителей? А теперь, значит, решил вернуть фирме респектабельность путем борьбы с пиратством?

– Именно.

– А к «Дайане» какой интерес?

– Да вот, думаю, если мои орлы ее отобьют, то, может, удастся что-нибудь из груза спионерить. В порядке бартера. Игрушки там больно интересные.

Громкоговоритель прохрипел что-то на плохом английском. Но Глок понял.

– Мой рейс прибыл, мне пора. Вот, возьми. – Он протянул Голицыну визитку. – Насчет трудоустройства предложение остается в силе.

Он встал с высокой барной табуретки и скрылся за дверями VIP-зала. Поручик не смог побороть любопытства и скользнул следом. В зал для VIP-персон его, конечно, не пропустили, но через стеклянные двери он хорошо видел, как Глок встретил загорелую блондинку обалденной красоты. Глок вывел подругу из зала через боковую дверь. Неужели только для того, чтобы не встретиться еще раз с Голицыным? Вряд ли, Глок на ревнивца не похож. Может, их пасут?

Словно в подтверждение его слов через VIP-зал пробежали двое здоровяков – белый и негр. Они также выскочили в боковую дверь. Кажется, у старого товарища неприятности. Это следовало выяснить.

Голицын прикинул, куда именно выходит та боковая дверь. Он пересек общий зал ожидания и вышел в вестибюль. Сюда выходили двери коридоров, туалетов и служебных помещений. Он успел заметить, как Глок что-то сказал подруге, и они расстались. Глок направился на улицу, видимо, за машиной, подруга – в женский туалет. Неужели так приспичило, что немного потерпеть не может? Черно-белых здоровяков видно не было, наверное, отстали или потерялись по дороге. Голицын решил немного подождать. Конечно, ему хотелось бы узнать и то, чем закончится история Язона. Пришлось выбирать, что интереснее – подруга Глока или аргонавты. Но тут он обнаружил, что где-то оставил книжку. Ну вот, теперь Малыш расстроится. И ефрейтор-флейтист тоже…

Неожиданно дверь женского туалета раскрылась, и из него вышла женщина арабской внешности, в традиционной арабской одежде. Скорее благодаря интуиции, чем наблюдательности, Голицын понял, что она и есть красавица-блондинка, подружка Глока. В туалете она переоделась и сняла светлый парик. Значит, они с Глоком опасаются слежки.

В подтверждение этой версии с двух сторон – от входной двери и из бокового коридорчика – появились разноцветные крепыши – белый и черный. Деваться барышне было некуда, ее взяли в клещи. Вестибюль в этот момент был пуст, поэтому рассчитывать на помощь случайных пассажиров не приходилось. Разве что на Поручика?

– Ну что, Барака, конец игре? – на американском инглише то ли спросил, то ли констатировал белый.

Она полезла в сумку, вероятно, за оружием, но в руке черного уже был пистолет. Голицын начал действовать. Он приблизился к черному налетчику с грацией и легкостью балетного танцора. Тот даже не заметил его до тех пор, пока не получил отключающий удар в основание черепа.

Белый тоже замешкался. Поручик скользнул мимо него, по ходу зацепив нокаутирующим крюком справа в голову. Противник лязгнул зубами и лег рядом с напарником.

– Уходим, – по-английски бросил старший лейтенант.

Барака, а именно так, судя по всему, звали подругу Глока, молча последовала за спасителем.

Только на улице она тихо спросила его:

– Почему ты мне помог?

Голицын усмехнулся:

– По знакомству. Тебя встречал мой старый приятель Глок. Мы когда-то вместе служили. Где ты его потеряла?

Лицо женщины исказила гримаса досады.

– Очень жаль, – сказала она с искренним расстройством.

– Чего? – не понял Голицын.

Только обернувшись, он заметил в руке спасенной дамы небольшой пистолет. Компактный, но, судя по дульному срезу, крупнокалиберный.

– Мне придется тебя убить. Ты увидел то, чего не следовало видеть, – доверительно сообщила Барака.

– Хороша благодарность, – протянул Голицын.

– Мне самой это не нравится, – заверила она его. – Но интересы дела превыше всего. Кстати, парни, которых ты вырубил, из ФБР. Лучше бы ты их убил, теперь они все равно от тебя не отстанут. С ними шутки плохи. А я обещаю тебе быструю и легкую смерть.

– Что ж, спасибо. По нынешним временам это дорогого стоит.

Голицына эта ситуация скорее позабавила, чем напугала. Но барышня оказалась серьезнее, чем показалась на первый взгляд. Пистолет не выставляла, держала возле бока, и сама от Голицына держалась на безопасной дистанции.

– И не дергайся, – предупредила Барака. – Я видела, на что ты способен.

Неожиданно со стороны стоянки автомобилей появился Глок. Он окинул взглядом картину, тут же схватил Бараку за руку с пистолетом и потащил за собой.

– Извини, нашу тачку пасут. Пришлось угонять, – буркнул он подруге в оправдание долгой задержки.

– Что ты делаешь?! – возмущенно закричала она. – Он нас видел. Если ты спасаешь его…

– Дура, я спасаю не его, а тебя. – Он уволок ее в сторону автостоянки, на прощание бросив Голицыну: – Нашим привет передавай!

Слегка озадаченный Голицын решил вернуться на свой пост в углу зала. Крепышей из ФБР в вестибюле уже не было. То ли сами уползли, то ли их успели эвакуировать. Поручик надеялся, что они не успели толком его разглядеть. Он вернулся в свой уютный угол в зале ожидания.

Книжка про аргонавтов лежала там же, где он ее и оставил. Вот тебе и как дома! То, да не то. Там, в оренбургском райцентре, Голицын как-то газету недочитанную в пивной забыл. Через пять минут вернулся – нет газеты. Так и не дочитал он статью и не узнал, кто же на самом деле виноват в распаде Советского Союза. Не то тунгусский метеорит, не то динозавры…

А тут и объект появился. Во время инструктажа в штабе базы Гурий Игоревич показал старшему лейтенанту фотографию человека, которого он должен был встретить, и теперь Поручик сразу его узнал. Прилетевший был худощав, лет сорока. Из вещей имел только спортивную сумку. Понятно, работать приехал, а не загорать. Голицын подошел, представился и доложил:

– Старший лейтенант Денис Голицын. По основной профессии – боевой пловец. Я за вами.

Тот представился в ответ:

– Дмитрий Войтович, по основной профессии – журналист.

– Как долетели?

– Незабываемо. Йеменские авиалинии – это что-то. Никогда не предполагал, что на самолете пассажиров можно перевозить как на автобусе – стоя. И куда мы поедем?

Голицын обрисовал ему ситуацию с базой, потом спросил:

– Где думаете остановиться?

– А у вас есть предложение? – вопросом на вопрос ответил Войтович.

– Да там же, у нас на базе. Есть место в палатке командира. Думаю, там вам будет спокойнее. Вокруг груза «Дайаны» ведется какая-то непонятная интрига, а я за вас отвечаю. Не хотелось бы, чтобы с вами что-то случилось.

Войтович нахмурился:

– Не понимаю, кому я нужен? Я приехал только для того, чтобы спасти заложников. Груз и интриги меня не интересуют, пусть этим занимаются другие.

Поручик почесал кончик носа, что означало некоторую степень смущения.

– У меня такое впечатление, что заложники с «Дайаны» служат формальным поводом для тайной подковерной борьбы. И вы в этом – ключевая фигура. И если вдруг кто-то очень захочет затянуть переговоры, то ему достаточно будет убрать вас.

Войтович только головой покачал, но вынужден был согласиться:

– Хорошо, едем. А я вас не стесню?

– Лишения и тяготы – часть нашей службы. Мы за это деньги получаем, – успокоил журналиста старший лейтенант.

Белобрысый водитель беззаботно храпел в машине. В обратную сторону ехали медленнее. Видимо, водитель получил на этот счет от начальства особые указания и вез ценного гостя, как дорогой телевизор.

На базе их ждали интересные новости. Группы на месте не было, она снова ушла на «Альтаире» к захваченному пиратами сухогрузу.

– Ничего, завтра мы их догоним, – беспечно махнул рукой Голицын.

Но оказалось, что это не так просто. Русских кораблей в Аравийском море не осталось. Большой противолодочный корабль «Адмирал Тульчак» совершил свой подвиг – задержал десяток пиратов в Аденском заливе – и ушел домой. Сторожевик «Непобедимый» на смену ему еще не прибыл. А тральщик «Алатырь» посреди Индийского океана ремонтировал неполадки в машине. В общем, стечение обстоятельств и никто не виноват.

Гурий Игоревич держался очень убедительно и только всплескивал руками:

– Прямо закон подлости какой-то!

Поручику и так его морда не внушала доверия, а тут и вовсе возникла глубокая уверенность в том, что к странным совпадениям господин Новицкий имеет самое прямое отношение.

Неожиданно ситуацию разрулил Войтович. Он проигнорировал банкет, устроенный Гурием Игоревичем в честь своего прибытия, и связался с ближайшими кораблями, крейсировавшими в Аденском проливе и Аравийском море. Его имя послужило достаточной рекомендацией. Первыми отозвались японцы. Они предложили свой сторожевик «Аянами». На нем обещал прибыть и представитель ограбленного грузополучателя.

* * *

Наутро катер доставил Войтовича и сопровождавшего его Поручика на борт японского сторожевика. Гурий Игоревич долго мучался сомнениями и наконец решился отправиться с ними. Но только на сторожевик, о визите на «Дайану» речь, разумеется, не шла.

На палубе сторожевика их уже ждали командир корабля и представитель покупателя. Новицкий знал представителя и поприветствовал.

– Это господин Войтович, – представил он прибывшего переговорщика и, покачиваясь, отошел к борту.

Похоже, несчастный страдал морской болезнью и не выдерживал самой легкой качки.

– О, мистер Войтовиц, знаменитый русский журналист! – обрадовался представитель фирмы. – Я много слышал о вас как о специалисте по пиратам и высококлассном переговорщике.

После этого он переключился на Голицына.

– А вы тоже журналист?

– Да, – коротко ответил тот.

– Откуда?

– Из Америки, – так же кратко бросил Поручик.

– Очень приятно познакомиться! – не отставал представитель грузополучателя. – Меня зовут Сайрус. А вас?

– Смит, – выпалил Поручик.

Получилось это у него автоматически. Что ни говори, а Жюль Верн накладывает отпечаток определенных стереотипов. И инженер Сайрус Смит был не последним в ряду любимых литературных героев маленького Дениски Голицына.

Наступил черед представиться командиру корабля. Он выпрямился и изобразил самурайский поклон. Это когда человек вроде бы кланяется, но при этом сохраняет гордую осанку.

– Итто-кайи Нобуро Ватанабэ! – рявкнул он. – Прошу вас!

Голицын немного разбирался в японских морских чинах. Звание итто-кайи приблизительно соответствовало нашему капитан-лейтенанту. Раз уж начал, пришлось врать и тут.

Нобуро Ватанабэ смерил гостя цепким проницательным взглядом. В журналистскую профессию Голицына он, кажется, не поверил. Но, похоже, поверил, что Поручик американец. Не то чтобы он очень хотел скрывать свою истинную национальность, но, может, когда-нибудь пригодится. Мало ли, как дела повернутся?

Гостям отвели отдельные каюты. По уровню бытового комфорта наши корабли не шли с «японцем» ни в какое сравнение. Плавание показалось Голицыну курортным круизом. Когда они добрались до цели, он даже пожалел, что должен покинуть сторожевик. Не хотелось, но пришлось.

Сухогруз кишел пиратами, как муравьями. В двух-трех милях от него маячил американский эсминец «Джон Мак-Каски». Не обращая на грозный военный корабль никакого внимания, к «Дайане» то и дело то подходили, то отваливали пиратские лодки.

Спускаясь по трапу, Голицын случайно оглянулся и снова перехватил цепкий взгляд итто-кайи Ватанабэ. За всю дорогу тот не проронил ни слова. Только увидев, как снуют пиратские лодки, он буркнул по-английски:

– Я бы уничтожил их как собак. Но мне приказывают участвовать в этих переговорах, оскорбительных для любого морского офицера.

Голицын готов был согласиться с каждым его словом. И вообще японец ему понравился. Чтобы как-то пообщаться, он спросил господина Ватанабэ:

– У вашего эсминца очень красивое название. Что оно значит?

По глазам итто-кайи было видно, что вопрос ему понравился.

– Название простое, – ответил он. – С японского «Аянами» переводится как «Волны, своей красотой напоминающие вышитые на шелку гребни моря».

– Красивое название. Я постараюсь запомнить, – заметил Голицын.

Затем катер с Войтовичем, мистером Сайрусом и Поручиком направился к борту захваченного пиратами сухогруза. Новицкий остался на «Аянами». Руководить. Голицын внимательно осматривал снизу борт сухогруза, прикидывал, как лучше на него подниматься. Картина была неутешительная. Борт слишком высокий, пираты постоянно торчат на палубе. Скорее всего, и ночью не уходят. Приближение парламентеров они встретили веселым оскалом зубов и набором ругательств на всех употребляемых в этом регионе языках и наречиях. Кто-то запустил сверху кожурой банана. Спасибо, что не гранатой.

По спущенному трапу все трое посланцев принялись карабкаться на борт «Дайаны». Войтович и Голицын легко, мистер Сайрус с некоторой натугой.

На палубе околачивалось с полсотни пиратов. Всех их делала похожими друг на друга забавная черта – раздутая, как от флюса, правая щека. И все они монотонно жевали, что придавало им сходство с крупной рогатой скотиной.

– Кат, – пояснил Войтович.

Голицын не стал переспрашивать и уточнять.

Навстречу парламентерам в окружении вооруженной до зубов свиты направлялся черномазый тип с внешностью туземного царька.

– Это Наход Али, – вполголоса сообщил Поручику Войтович. – За его голову объявлена большая награда. Можешь подкалымить.

– Спасибо, учту. У меня как раз сейчас с деньгами напряженка, – так же тихо ответил Голицын.

Наход Али пригласил парламентеров пройти на мостик. Оттуда, чтобы не мешались под ногами, кубарем вылетели двое заложников. Войтович и мистер Сайрус направились следом за главарем пиратов, а Поручик решил даром времени не терять и провести разведку. Он решил, что сейчас Войтовичу реальная опасность не угрожает. С другой стороны, если их захотят убить, вряд ли он сможет чем-нибудь помочь.

Голицын сразу заприметил молодого парня в камуфляже. Несмотря на юные годы, тот пользовался авторитетом среди соратников. Звали его Абдулла. К Находу Али он обращался запросто.

«Значит, родственник, – определил Поручик, – сын или племянник».

На шее у старшего лейтенанта болтался старый фотоаппарат с внушительным объективом. Им его снабдил Войтович. Фотоаппарат был без пленки, зато вспышка работала исправно.

Поручик подмигнул Абдулле и ткнул пальцем в фотоаппарат.

– Пресса! – произнес он тоном базарного зазывалы.

Абдулла отличался от собратьев тем, что не жевал кат и обладал осмысленным взглядом. Оказалось, что и по-английски он говорит довольно сносно. Предложение сфотографироваться для прессы он встретил с неподдельным интересом. Но Голицын принялся крутить головой с видом капризного маэстро.

– Давай сделаем композицию, – предложил он. – Храбрый пират в окружении испуганных заложников. О’кей?

И эта мысль показалась Абдулле интересной. Он что-то крикнул пиратам, которые толкались возле рубки, и через пару минут те привели троих. Между собой пленники переговаривались по-русски. Чтобы дать им понять, что он свой, но и не расшифроваться перед пиратами, Голицын заорал на заложников на языке, которым разговаривали немецкие оккупанты в старых фильмах про партизан.

– Ви есть залёжник? – строго спросил он.

Жванецкий посмотрел на него с недоумением, потом, похоже, понял, с кем имеет дело.

– Ес, их бин, – ответил он за всех. – Я старпом Жванецкий, это боцман Демьянов и кок… мы его зовем Нико.

– Где капитан?

– Был ранен и умер, – скороговоркой ответил Жванецкий.

– Вы о’кей? – громко спросил Голицын.

– Ес! – так же громко ответил старпом и добавил: – Живем как дворовый Бобик, только еще лучше.

И широко улыбнулся. Поручик улыбнулся в ответ.

«Так, понятно, – подумал он, – значит, живут как собаки. Очень хорошо».

– Мне бы руки помыть, – попросил Абдуллу Голицын.

Тот сразу нахмурился.

– Нет воды, – буркнул он.

– Этот мудак со своей телкой принимали душ и забыли закрыть кран, – подал голос боцман. – Двадцать тонн пресной воды как в песок ушло.

Чтобы занять Абдуллу, Поручик без конца щелкал вспышкой фотоаппарата, передвигал группу с места на место, оглядывался на солнце, поправлял пулемет на шее пирата и ругался сквозь зубы. При этом он тихо продолжал разговор со старпомом.

– Как у вас со жратвой?

– Эти козлы все смели, – ответил за помощника кок Нико. – Кроме свинины. Теперь они себе еду с берега возят, а мы втихаря сухой паек из спасательных шлюпок добиваем.

– Как лучше подниматься на борт?

– С кормы, – посоветовал боцман. – Там аппарель, по ней как по лестнице можно забраться. И сверху не так заметно. Эти козлы так и сделали.

Голицын снова улыбнулся, заставил Абдуллу передвинуться лицом к солнцу, и тихо добавил:

– Держитесь. Думаю, ждать осталось недолго. И будьте готовы действовать по сигналу.

– Какому сигналу?

– Догадаетесь. Этот сигнал вы ни с чем не перепутаете.

Со стороны рубки управления показалась группа пиратов. Они окружали Войтовича с Сайрусом, громко галдели и размахивали автоматами и пистолетами. Поручику это не понравилось. Он уже прикидывал, у кого лучше отобрать оружие. Лучше всего на роль оруженосца подходил Абдулла, увешанный ручным пулеметом, двумя пистолетами и пулеметными лентами.

Одновременно профессиональным взглядом Поручик наметил очередность целей и возможные директрисы стрельбы. Заодно выбрал укрытие, из которого будет вести огонь. Белые начинают и… На победу он, конечно, не рассчитывал, уж больно много было пиратов. Но основательно проредить их ряды – это запросто. Собственно, героически погибать Поручик тоже не собирался. Сигануть за борт и уплыть – для него это не проблема. Проблема была в другом – вытащить Сайруса и Войтовича.

Но все обошлось. Пираты поорали и успокоились. Войтович и мистер Сайрус проследовали к трапу. Поручик на прощание пару раз побаловал фотовспышкой всех собравшихся и помахал им рукой. Он был рад, что все так хорошо кончилось. На данном этапе.

Итоги встречи подводили на палубе «Аянами». Войтович вкратце изложил суть переговоров.

– Они требуют выкуп в пять миллионов долларов. Господин Сайрус предложил пятьсот тысяч. За это нас чуть не убили. Но он обещал переговорить с судовладельцем и получателями груза. Честно говоря, меня эта торговля мало волнует. Я боюсь другого. Пираты могут высадить заложников на берег, увезти в глухую деревню и продавать поодиночке их родственникам.

Судя по выражению лица Гурия Игоревича, его-то как раз этот аспект интересовал меньше всего.

– А судно, куда они собираются его вести?

– Завтра утром «Дайана» возьмет курс на Кисмайо. Это крупный порт на юге Сомали.

– И кто там у власти?

– Некая молодежная группировка, она представляет радикальное крыло сомалийских исламистов. Боевые хлопцы. Пираты говорят, что если не получат выкуп, то продадут оружие им.

– А оно им нужно в таком количестве? Не факт. К тому же американский эсминец не позволит им это сделать, – возразил Новицкий.

Войтович пожал плечами:

– Тогда они взорвут «Дайану» и затопят ее вместе с грузом.

Гурий Игоревич как-то сразу загрустил. Голицын отвел Войтовича в сторону.

– Вы сказали – исламисты? Дело в том, что, когда мы уже садились в катер, к «Дайане» пришвартовалась странная лодка. Мне показалось, что те, кто в ней прибыли, не были неграми, как остальные пираты. Это белые и арабы. Неужели не заметили?

– Мне было не до этого, – признался Войтович. – Там такая суета, все время кто-то подплывает и отплывает. Ну и, сами понимаете, нервишки. У меня каждый такой выезд годик-другой жизни отнимает.

– Обижаете, – насупился Поручик. – Какие могут быть нервишки, когда я с вами?

Голицын обиженно отошел в сторону и уставился в морскую даль. И тут его ждал приятный сюрприз. Неторопливо стуча мотором, к ним приближался «Альтаир». Быстроходный японский сторожевик успел обогнать тихоходную дау, хотя и вышел намного позднее.

– Я собираюсь перебраться вон на то суденышко, – сказал Голицын Войтовичу. – Составите компанию или останетесь с Сайрусом и Новицким?

– Рад бы с вами, но я приписан к штабу, – вздохнул журналист. – Нам приказано вернуться на базу и ждать распоряжений.

– Тогда до встречи. Увидимся на Сокотре, – похлопал его по плечу Поручик. – Пока меня не будет, держитесь осторожнее. Не доверяйте никому.

Они простились, и Поручик отбыл. На прощание он снова поймал на себе цепкий взгляд командира сторожевика Нобуро Ватанабэ.

* * *

Поднявшись на борт «Альтаира», Голицын рассказал товарищам о проведенной разведке.

– Значит, подниматься надо с кормы? – Дед внимательно разглядывал массивный силуэт сухогруза.

– Оттуда. Там погрузочная аппарель. Вроде подъемного моста в рыцарском замке. Помнишь, как в фильме «Викинги» Кирк Дуглас с помощью топоров взбирается на башню по такому поднятому мосту? Нам придется сделать то же самое. А что у вас новенького?

Кэп зевнул:

– Лумумба звонил. Агент, которого нам адмирал передал на связь. Он тоже собирается на «Дайану». Обещает ценную информацию. Ждем-с. А ты там больше ничего не надыбал?

Поручик рассказал командиру о встрече с Глоком и о прекрасной Бараке, которая пыталась его убить. Кэпа рассказ о частной армии бывшего их соратника сильно заинтересовал. Он внимательно уставился в сторону сухогруза.

– Что ты там увидел? – поинтересовался Поручик.

Кэп неуверенно покачал головой.

– Мне показалось, что полчаса назад вон с того катера спускали водолазов. Я сначала не поверил себе. Откуда у пиратов водолазы? А после твоих слов теперь не знаю, что и думать.

Поручик усмехнулся:

– Зачем же думать? Окунемся и посмотрим! – И повернулся к товарищам: – Граждане тунеядцы, кто желает поработать?

– Не вижу препятствий, – проворчал Дед.

– А можно я с тобой? – вскочил с места Малыш.

Но Голицын отрицательно покрутил головой:

– Нет. Ты будешь меня страховать и придешь на помощь, если появится такая необходимость. Мы с Дедом идем в разведку, тут нужен опыт. Да не горюй, салага, у тебя еще все впереди!

Бойцы начали готовиться к погружению. Собирались по полной программе. Конечно, необходимости в глубоком погружении не было, но закон войны прост и непререкаем: в горах и в небе побеждает тот, кто забрался выше, под водой – тот, кто нырнул глубже.

И оружие брали по полной программе. Кроме ножей, навьючили на себя специальные подводные автоматы и четырехствольные подводные пистолеты. Оружие было огнестрельным, но стреляло не пулями, а двенадцатисантиметровыми заостренными стальными стержнями, в просторечье – «гвоздями».

Перед тем как уйти под воду, Поручик окинул взглядом горизонт. Японский сторожевик «Аянами» постепенно скрывался вдали, американский эсминец «Джон Мак-Каски», напротив, подошел ближе к сухогрузу.

Водолазы – Поручик с Дедом – погружались вдвоем. Малыш и Тритон, также облаченные в гидрокостюмы, в дыхательном снаряжении и при оружии, страховали товарищей, готовые прийти им на помощь по первому сигналу. Кэп и Марконя тоже надели гидрокостюмы, но их дыхательные приборы и автоматы стояли, прислоненные к борту. Они пошли бы под воду только в самом крайнем случае.

Поручик и Дед погрузились на полсотни метров и двинулись дальше, сохраняя глубину, в сторону «Дайаны».

Противника они увидели издалека. Люди Глока определенно не ждали, что могут нарваться на врага. Они использовали для дыхания простые акваланги, в которых отработанный воздух стравливался в воду и цепочкой пузырьков, как в фужере шампанского, устремлялся к поверхности.

К ноге Поручика был привязан тонкий сигнальный линь. Он сбросил его с ноги и дернул его условным образом, означавшим: «Боевая тревога». Приняв сигнал наверху, Малыш и Тритон тут же пошли на помощь. Кэп и Марконя подхватили дыхательные приборы и автоматы, чтобы последовать за ними.

А под водой назревала смертельная схватка.

Противников было пятеро, их легко можно было отследить по цепочкам воздушных пузырьков. Двое, плывших в середине группы, буксировали большой ящик с ручками. Вероятно, в нем они транспортировали взрывчатку и оборудование для минирования судна. Остальные окружали их треугольником. В руках у них Поручик рассмотрел длинные гидропневматические гарпунные ружья. Серьезное оружие, как против акул, так и против людей. Интересно, откуда оно у них, если подводная охота на Сокотре и в ее окрестностях категорически запрещена. Даже Деду с его рыбалкой могли бы дать по шее, если бы он вздумал ловить рыбу не на закрытой территории военно-морской базы, а где-нибудь в общественном месте.

Аквалангисты не замечали ни Деда, ни Поручика, поскольку те погрузились значительно ниже и их темные гидрокостюмы сливались с морским дном. Спецназовцы переглянулись. Нападать первыми? А вдруг это мирные дайверы? Плывут себе на пикничок, в ящике у них пиво охлаждается, а ружья и вправду для обороны от хищников?

Спецназовцы обменялись условными сигналами. Поручик, как более верткий, стал заходить вперед и влево от плывущей группы, с таким расчетом, чтобы Дед оказался у них в тылу. Подкрепления Поручик ждать не собирался, сигнал тревоги подал просто по инструкции. С пятью дилетантами они с Дедом должны были справиться и сами.

Достигнув намеченной точки, старший лейтенант изменил направление движения и круто пошел наверх, с таким расчетом, чтобы его заметили аквалангисты. Так и получилось. Их реакция полностью оправдала подозрения спецназовцев. Ведущий группы без предупреждения выпустил в Голицына свой гарпун, двое других рванулись вперед, сокращая дистанцию и выставив вперед свое оружие.

Их враждебные намерения не вызывали сомнений. Даже реакцию на испуг можно было смело исключить. Поручик плыл с пустыми руками, противники это отлично видели. И атаковали его с единственным намерением – убить, как лишнего свидетеля.

Поручик легко уклонился от пущенного в него снаряда, перехватил автомат и дал короткую очередь. Один «гвоздь» вонзился старшему группы в горло, второй вошел прямо в лоб, пробив маску. Его помощники тоже выпустили в Голицына свои гарпуны, и тоже безрезультатно. Отбросив разряженные ружья, они выхватили пистолеты с толстыми длинными стволами.

Поручик автоматически определил их оружие. Пистолеты «Рюгер-Амфибиэн» не были специально предназначены для подводной стрельбы, но часто использовались именно в этом качестве. Поручик видел, как навстречу ему, словно в фильме «Матрица», устремились пули. Он снова успешно уклонился и ответил короткими очередями. Спустя секунду и эти двое аквалангистов оказались прошиты стальными стрелками из его автомата.