Текст книги "Гибельная пучина"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Не подведут. «Дайану» с ее грузом примут в Кисмайо.

Гореславский на миг задумался:

– Это не то Кисмайо, где недавно изнасиловали тринадцатилетнюю девчонку, а потом по приговору шариатского суда те же насильники ее же и забили камнями?

Шариф принял позу оскорбленного величия:

– Это клевета! Женщине, которую забили камнями, было двадцать лет, и она изменила мужу!

Гореславский посмотрел на него с нескрываемым удивлением, смешанным с презрением.

– Ты серьезно видишь тут разницу? Слушай, Шариф, как можно учиться в Оксфорде и при этом оставаться таким дикарем? Да, в сущности, все вы дикари. И что бы я без вас делал? Кто непосредственно задействован в деле?

Шариф с обиженным видом послушно доложил:

– Один из них – ваш хваленый супермен Глок. Другой – сомалийский пират Али по кличке Наход. За него объявлена награда, и терять ему нечего. Моя помощница – Барака – из старого ваххабитского рода с Сокотры. Ее также разыскивает ФБР. У каждого из них своя команда. Но если вам что-то не нравится, еще не поздно расстаться.

– Нет-нет, все хорошо, – согласился Гореславский. – Тогда товар получите согласно расписанию. И не забывай про бонус. Ядерный чемоданчик специально для тебя и твоих каламитов. Не подумай, что это кейс с ядерной кнопкой, который носят за президентом. Это компактный контейнер с небольшой ядерной бомбой.

Шариф принял позу торжествующего величия:

– У меня для него уже есть применение. Осталось отвезти, положить в нужное место и взорвать в нужный момент.

Борис Октябринович посмотрел на араба с невыразимым снисхождением.

– Знаешь, дорогой Шариф, почему я вам помогаю? Я ведь не мусульманин. Больше того, я вообще не верю ни в каких богов, кроме собственного ума. Я это делаю потому, что вы тоже не мусульмане. Вы – чистого розлива сатанисты. Вы убиваете мусульман чаще, чем всех остальных – христиан, иудеев, буддистов и атеистов, вместе взятых, вы строите на земле царство дьявола, ввергаете людей в ад при жизни. И у вас это неплохо получается. После 11 сентября Агентство национальной безопасности США присвоило вам кличку «каламиты» от слова «кэлэмити» – «беда», «катастрофа». По-русски это звучит как «бедоносцы». Хорошее определение. По-детски наивное, но точное. И страшное. А знаешь, кто его придумал? Я! Мы ведь с вашим шейхом, Усамой бен Саббахом, в одном институте, на одном курсе, в одной группе учились. И жили в общаге в одной комнате. И кто бы тогда мог подумать?.. Столько лет прошло, а название, видишь, прижилось.

– Мы называем себя «Тиграми единоверия», – поправил его Шариф. – А официальное название нашего движения – «Китаб аль Ахваль», или «Книга Сокровенного Состояния». Некоторые переводят это как «Книга Глубокого Убеждения».

– Я слышал и другой перевод – «Закон Ужаса», – стоял на своем бывший олигарх. – И мне он больше нравится.

Араб попытался было возразить, но Гореславский заткнул его властным жестом:

– Оставь свою демагогию для идиотов. Меня агитировать не надо. Я и так знаю, что будущее за вами, и надеюсь занять в нем не последнее место. Если все получится, как задумано, мир получит еще одну горячую точку. И какую! Да что там точку? Наша цель – пылающий регион от Ирана до Судана! Мы подожжем всю Восточную Африку и Ближний Восток! А заодно нарушим мировую транспортную систему.

Тут торжество на лице Шарифа сменилось беспокойством.

– Мне не нравятся русские водолазы. Они крутятся буквально под носом у моих людей.

Гореславский отложил кий и покровительственно похлопал араба по плечу. Он заметил, что тому это не доставило удовольствия, поэтому похлопал его по плечу еще раз.

– За русских водолазов не беспокойся, их не сегодня завтра уберут. Думаю, русских вообще скоро попросят убраться из региона, как однажды уже попросили из Сомали.

Гореславский снова взял кий в руки и отвернулся от гостя, давая понять, что деловая часть разговора окончена.

* * *

Группа подводного спецназа капитана второго ранга Татаринова загорала на палубе рыбацкой дау «Альтаир». Кэп и Марконя возились с рацией в ожидании сеанса связи. Ждали приказа сворачиваться.

Остальные томились бездельем и тягостным ожиданием.

– Не люблю я эту Сомали, – рассказывал Тритон. – Когда я пацаном был, батя мой там в загранке работал. Строил что-то. Думали – бабок заколотит, джинсы привезет. А эти козлы черножопые всех наших собрали и в полчаса выдворили. Даже вещи не дали собрать. Так что вернулся батя ни с чем. На такси из аэропорта в долг занимать пришлось.

– Так-таки ничего и не привез? – покачал головой Дед.

– Почему ничего? Лемура привез. Точнее – галагу. Зверь такой лупоглазый, не то мышь, не то мартышка. Местные друзья в аэропорту на прощание подарили. Мы его Кешей назвали. Он у нас в зимней шапке за шкафом жил. Днем спал, а ночью вылезал и скакал по комнате. Пиво хлестал как алкаш, особенно чешское. Обхватит бутылку всеми четырьмя и замрет. Сам-то размером с ладонь, а все как у людей. Особенно руки. Лапы то есть. Кого не любил – за уши кусал. А зубы – как иголки. Особенно баб не переносил…

Он замолчал. Упоминание о бабах нагнало тоску.

Дед грустно вздохнул:

– Вот и нас того и гляди – в самолет и домой. А там расформируют. И конец подводному спецназу.

С кормы показались Кэп с Марконей. Значит, приняли радиограмму. Сейчас обрадуют.

Голицын приподнял голову:

– Ну что, братцы, пора вещи собирать?

* * *

Над Москвой стояли плотные тучи. Вице-адмирал Старостин закурил любимую бриаровую трубку, подошел к окну и задумчиво уставился на дождь. Он смотрел на улицу, но мысли его были далеко.

За спиной вице-адмирала послышалось осторожное покашливание. Он обернулся. В дверях маячил его адъютант в звании капитана первого ранга. В старых традициях русского флота они обращались друг к другу по имени-отчеству.

– А, это вы, Сергей Михайлович? – Вице-адмирал потер рукой лицо. – Что у нас на сегодня?

Адъютант щелкнул каблуками, подошел к начальнику и протянул тонкую папку. Четко доложил:

– Вы, Илья Георгиевич, собирались дать распоряжение об отзыве группы капитана второго ранга Татаринова из отряда «Кракен» и передислокации ее в район…

Вице-адмирал раскрыл папку и машинально пробежал глазами сводку последних донесений. Он вдруг резко и довольно бестактно перебил каперанга, чего обычно никогда себе не позволял.

– Стоп! А это что такое?

Адъютант осторожно зашел сбоку и заглянул через плечо начальника в бумагу, которую тот держал перед собой.

– Отчет с места событий, Илья Георгиевич, – пояснил адъютант. – Из Африканского Рога. Неизвестными лицами взорван либерийский танкер. Голландцы захватили две лодки с пиратами, а потом отпустили.

Вице-адмирал чуть не задохнулся от возмущения.

– Отпустили? Они их отпустили?! Это уже не в первый раз! Они что, еще не поняли, что началась война? Дикари объявили войну цивилизации. И пока побеждают. А с ними не переговоры вести, их вешать надо! Во все времена пиратов вешали на реях.

Адъютант попробовал возразить:

– Но, Илья Георгиевич, ведь президент предложил создать международный трибунал. Разве этого недостаточно?

Вице-адмирал просто зарычал от возмущения.

– Море – не место для формальностей. Тут может быть один трибунал – капитан корабля. А наши так называемые цивилизованные правители с дерьмом в голове просто-напросто приглашают исламистов навести порядок. И те его наведут. Сначала перестреляют пиратов, а потом уничтожат и всю разжиревшую и обленившуюся западную цивилизацию.

– А мы? – поинтересовался оробевший адъютант.

Адмирал уже выплеснул праведный гнев и теперь немного остыл.

– Смотря, как мы себя поведем, – буркнул он. – Дикари боятся только силы. Конечно, не обязательно их вешать, можно поступать по закону, который у нас уже есть. Провели опознание, вынесли приговор и в Сибирь. Дышать здоровым северным воздухом. Чтобы не страдали от засухи.

Адъютант-каперанг позволил себе сделать замечание:

– А если пиратов не опознают? Может, их не те грабили?

– Как это не опознают, как это не те? – искренне удивился адмирал. – Да для наших моряков все черножопые на одно лицо. Ладно, что там еще?

Адъютант снова щелкнул каблуками и протянул начальнику новую тонкую папку с пометкой высшей степени секретности.

– Вот, Илья Георгиевич, по вашему приказу. Результат прослушки господина Новицкого.

– Так-так, – заинтересовался Старостин. – Накопали что-нибудь интересное?

– Судно «Дайана», – доложил адъютант. – Сухогруз под флагом Украины. Везет оружие.

– Что-то вроде «Фаины-2»?

Адъютант не сдержал смешка:

– По сравнению с ней известная вам «Фаина» – прогулочный речной трамвайчик. «Дайана» везет столько оружия, что его хватило бы для хорошей войны. По непроверенным сведениям, на борту судна, помимо обычного тяжелого вооружения, имеется тактическое ядерное оружие.

Вице-адмирал помрачнел:

– Только этого не хватало! Плавучая бочка с порохом. Представляешь, если все это оружие попадет к сомалийским исламистам? Они в пять минут скинут теперешнее правительство и быстренько создадут «зеленый пояс» от Ирана до Судана! Это будет такой очаг напряженности, что никому мало не покажется. И когда эта «Дайана» выходит из порта?

– Число и время засекречено, – ответил адъютант.

– Тьфу ты, мать их! – рассердился Старостин. – Как всегда. В курсе все, кроме тех, кому полагалось бы знать. Американцы решают проблему просто. Они на каждый танкер или контейнеровоз сажают по отделению вооруженных до зубов морпехов. А нам что делать? Своего торгового флота практически не имеем, зато наши моряки на каждом втором судне. И мы несем ответственность за их жизнь. Все эти ракетные эсминцы и противолодочные корабли против пиратских лодок – курам на смех. Стреляем из пушки по воробьям.

Адъютант решил, что пришло время напомнить:

– Так что делать с группой Татаринова? Когда им отбыть?

Вице-адмирал встрепенулся:

– Отбыть? Ни в коем случае! И верните базовый тральщик «Алатырь». Он сейчас где-то в индийских водах, направляется к району совместных учений. Обойдутся на учениях без одного тральщика. В Аравийском море он нужнее. До его прибытия группе передислоцироваться на нашу базу. У нас ведь, кажется, подписан договор с Йеменом о создании военно-морской базы на острове Сокотра?

– Так точно, но…

– Что?

Адъютант развел руками.

– Базы еще нет…

Вице-адмирала это не смутило.

– Ничего, в палатках поживут. Там круглый год лето. Они парни тренированные, не замерзнут. Да, передай в оперативный отдел мой приказ. Пусть переключат на группу кавторанга Татаринова резидентуру Лумумбы. И вызови мою машину.

Адмирал с раздражением выколотил потухшую трубку о твердый край пепельницы, чего не делал никогда и ни при каких обстоятельствах. И вышел из кабинета.

* * *

Капитан второго ранга или, короче, кавторанг Татаринов, позывной – Кэп, подошел к подчиненным и уселся рядом с ними на палубу. Рядом у борта торчал капитан «Альтаира» Омар. Его это тоже касалось.

– Пляши, братва, – сообщил Кэп. – Группу оставляют в регионе. Работаем дальше. Омар, заводи мотор. Курс вест-норд-вест. Готовьте снаряжение. Для начала надо будет танкер потопленный посмотреть.

– Что за танкер? – встрепенулся Голицын.

Кэп вкратце рассказал о взрыве неизвестными либерийского танкера.

– Неизвестными? – хмыкнул Голицын.

– Не все так просто, – возразил Марконя. – Если это пираты, зачем им понадобилось этот танкер топить? Им же за него деньги получить надо.

– А почему ты думаешь, что они уже не получили за него деньги? – поинтересовался Поручик. – Иногда выгодно что-то продать, а иногда – поломать или потерять. Или продать кому-нибудь другому.

– Поднырнем – увидим, – прекратил дискуссию Кэп.

К месту затопления танкера они добрались уверенно, хотя и не скоро. Впрочем, Дед усомнился в том, что они добрались до нужного места.

– А где же тогда нефть? – спросил он.

Море было чистым. Ни черных пятен, ни радужной пленки.

– Да, аккуратно сработали, – подтвердил Голицын. – Чувствуется рука мастера. На пиратов совсем не похоже.

– Нырять будем или глазки строить? – осведомился Кэп.

Он велел Поручику и Малышу готовиться к погружению. Дед и Тритон страховали.

Глубина в месте погружения оказалась небольшой. Да и в использовании специального оборудования необходимости не было. Подводники взяли обычные акваланги.

Танкер лежал на мели, на глубине около 50 метров. Он лежал на ровном киле, поэтому разведчики смогли хорошенько рассмотреть и исследовать пробоину. О результатах Кэпу доложил Голицын как старший по званию и возрасту.

– Мину заложили снаружи, на обшивку корпуса. Работа, прямо скажу, ювелирная. Емкости с нефтью нетронуты. Хоть сейчас заводи понтоны, поднимай и вези дальше. Глубина позволяет.

Командир внимательно посмотрел Поручику в глаза.

– Ты думаешь то же, что и я?

– Если ты про Глока, то да, – кивнул тот. – Такое не каждый дурак сумел бы сделать.

– Ты бы сумел? – ехидно спросил Марконя.

– Нет, – ответил Голицын.

– Не сумел бы? – не поверил Кэп.

– «Нет» – в смысле, я не дурак. А взорвать танкер и не пролить ни капли нефти – это запросто.

Обследовав затонувший танкер, группа направилась на остров Сокотра. Принадлежал он Йемену. Туристская инфраструктура на острове развита была слабо. Зато от любителей дайвинга, которым на комфорт наплевать, не было отбоя. Дайвинг-клубами было облеплено едва ли не все побережье острова. Одним из редких исключений служил мыс Хулаф. Российское и Йеменское правительства договорились о строительстве здесь российской военно-морской базы.

Когда «Альтаир» отдал якорь на траверзе мыса Хулаф и Поручик с товарищами ступили наконец на твердую землю, оказалось, что база – дело далекого будущего. Оцепленная колючей проволокой территория форпоста напоминала пустыню, на которой там и сям торчали редкие бутылочные деревья. Эти уродливые растения напоминали гигантские зубы, воткнутые в землю корнями кверху. В центре пустоши гордо возвышалось похожее на гигантский веник драконово дерево.

– Экзотика, блин, – отметил сквозь зубы мичман Тритон.

В центре так называемой базы сбились в кучку выгоревшие добела палатки. На флагштоке вяло реял такой же выцветший флаг, три цвета которого можно было угадать с большим трудом. По всей пустоши были понатыканы палки с табличками: «Штаб», «Столовая», «Казарма», «Баня», «Санчасть». Врагу, чтобы составить план-карту будущего секретного объекта, не требовался спутник-шпион. Достаточно было слабенького бинокля и блокнота с карандашом.

Изгородь из колючей проволоки разделялась воротами, возле которых под штатным грибком прогуливался часовой. Он наотрез отказался пропустить спецназовцев на охраняемую территорию. Пришлось вызвать начальника караула. Тот также был не в курсе относительно прибытия группы.

– Да пошли они все! – подвел итог Голицын. – Сгружаемся здесь или возвращаемся на «Альтаир»?

Решено было разбить палатки прямо у забора. Когда дело было почти завершено, прибежал испуганный начальник караула, которому удалось наконец связаться с Москвой. Он приказал часовому открыть ворота и предложил Кэпу перенести вещи и оборудование на территорию базы.

– Я тебя, мудака, самого сейчас заставлю все перетащить, – пообещал офицеру Голицын. – А когда сменишься с караула, лично набью харю.

Тот пообещал прислать в качестве грузчиков взвод бойцов и исчез. Когда спецназовцы справились с задачей без посторонней помощи, обещанное начкаром подкрепление и правда прибыло. Два дембеля-разгильдяя с бычками в зубах и ремнями на яйцах. Работать они не спешили. Голицын натравил на них Малыша, и тот гнал обоих ветеранов пинками до самого берега. Спецназовцы поставили свои палатки возле таблички «Баня». В одной разместились бойцы, в другой – командир и рация.

Попытка подхарчиться в местном ведомственном общепите успехом не увенчалась. Основным продуктом питания, который Министерство обороны не ленилось подбрасывать сюда с «большой земли», была перловка или, в просторечье, «шрапнель». Ее подавали на первое, на второе, в качестве десерта и, кажется, клали даже в компот.

Кэп отправился в штаб выбивать причитающийся группе сухой паек.

– Что у нас есть пожрать? – задал риторический вопрос Дед.

– Ящик концентрированного лаймового сока, отозвался Марконя. – Если его разбавить водой, можно попить… Очень способствует появлению аппетита.

– У меня не аппетит, а голод. Волчий! Но жрать это варево в столовке я все равно не смогу. Кишки склеятся, – грустно заметил Поручик.

– Пойду рыбку половлю, – буркнул Дед.

– Чем, сапогом? – сыронизировал Марконя.

Дед ничего не ответил. Голицын знал, что рыбацкую снасть – леску, крючки и прочее – Дед всегда возит с собой. Когда тот ушел, Поручик с голодухи занялся привычным делом – отжался от земли, попрыгал на кулаках и пальцах, провел интенсивную разминку. Малыш от нечего делать присоединился к нему. Разогревшись, они занялись отработкой приемов ножевого боя.

Малыш давно приставал к Поручику с просьбой поучить его тонкостям этого непростого искусства. Работали оба с увлечением. Тритон предложил Марконе также попрактиковаться, но тот лишь сделал презрительную гримасу.

– Вот еще, всякой ерундой заниматься.

Марконя исповедовал веру в технические достижения и грубой силы не одобрял. Зачем эти зверства, если можно культурно и цивилизованно взять да и застрелить человека?

Голицын на секунду отвлекся и предложил Тритону быть третьим. Но тот отказался и предпочел остаться зрителем.

– Не выделывайся, – учил Малыша Голицын. – Все эти хитрые китайские выверты хороши для театра. Под водой удар должен быть простым и прямым. Помни о сопротивлении воды. Под водой ты ведь бьешь не кулаком, а концами пальцев раскрытой ладони. Как копьем. Так же и ножом. Прямой тычок. Но он должен быть молниеносным. Береги спину – там твое жизнеобеспечение. И руки береги. На глубине даже от небольшого пореза можно истечь кровью.

Они попрактиковались с час. Тритон все-таки не выдержал и присоединился к ним. Поработали «один против двоих», меняясь по очереди. Взмокшие и усталые, пошли окунуться в море. Когда вернулись, Дед уже успел возвратиться с богатым уловом. Десяток крупных рыбин бились в парусиновом мешке.

Малыш заглянул в мешок и испуганно отшатнулся.

– Дед, ты что, змей наловил?

Голицын заинтересовался:

– Кто там? Неужели угри?

Дед только лукаво усмехался в ответ.

– Угри? Бери выше – мурены!

И вывалил добычу на землю. Длинные гибкие тела переплетались и извивались. Они и в самом деле напоминали змей, только были намного толще. Змеерыбы злобно таращились глазками-бусинками на белый свет и скалили зубастые пасти.

– Деликатес! Пища богов! – заверил Малыша подошедший Марконя. – Если только не отравимся.

– А они что, ядовитые?

Голицын успокоил мичмана:

– Не волнуйся, у мурены бывает ядовитой кровь и слюна. Но мы же ее продезинфицируем. Спиртом. В Древнем Риме такую рыбку только богачи трескали. А в качестве корма использовали ленивых рабов. В наказание. Кто провинился – стакан разбил, или там яичница подгорела, или хозяйку трахнул, – таких сразу в аквариум.

Дед тем временем поотрубал муренам их зверские головы, выпустил кровь и выпотрошил. Затем он аккуратно срезал полосами мясо с хребта и настрогал его кубиками. Залил кусочки концентрированным лаймовым соком. Группа в полном составе околачивалась поблизости, пуская слюни.

Мясо набухло и из розового превратилось в молочно-белое.

– А варить или жарить ты их не собираешься? – осторожно поинтересовался Тритон.

– На чем? У тебя кастрюля есть или дрова для костра? – отрезал Дед и спросил: – Кто у нас младший по званию и должности? Как известно, рискованные опыты проводятся на наименее ценных членах экипажа.

Но тут неожиданно Марконя совершил акт самопожертвования:

– Дед, запиши меня добровольцем. Очень жрать хочется.

Все замерли. Группа расселась на траве вокруг тазика с маринадом. Затаив дыхание, словно за священнодействием, бойцы и их командир следили за тем, как капитан-лейтенант поднес кусок ко рту. Положил в рот. Начал жевать. Закатил глаза. Помирает или от удовольствия? Все. Прожевал, проглотил.

И потянулся за следующим.

Тут все накинулись на угощение. Кэпу пришлось даже прикрикнуть для наведения порядка. Бойцам сразу стало стыдно. Они чинно расселись вокруг тазика с маринованными муренами, Поручик извлек маленькую, литра на три, канистру спирта. Разлил по кружкам. Потом постучал рукояткой своего «Катрана» по изрядно опустевшей емкости.

– Командир, разрешите проявить разумную инициативу? Согласно уставу.

– Валяй. – Иногда Кэп становился невероятным либералом. Но только на берегу.

– По случаю военного времени и походного положения предлагаю сразу начать с «Третьего тоста», – внес предложение Поручик.

– Не возражаю, – поддержал Кэп.

Остальные дружно одобрили.

Выпили «За тех, кто в море» и жадно принялись закусывать. Мясо мурены оказалось немного жестковатым, упругим, но сладким. Ели долго и самозабвенно. Вдруг Марконя с тихим стоном опрокинулся на спину и застыл, лежа на траве.

Сотрапезники перепугались. Ведь Марконя начал есть первым. Он же по идее должен был первым стать жертвой муренового яда.

Группа склонилась над павшим товарищем. Каждый, в свою очередь, тоже почувствовал симптомы отравления.

– Тебе плохо?

– Да, – едва вымолвил капитан-лейтенант.

Дыхание его было прерывистым, на лбу выступили капли пота.

– Что с тобой?

– Кажется, обожрался…

– Тьфу!!!

Спустя полчаса канистра окончательно опустела, тазик тоже. Бойцы лежали на склоне холма, обдуваемые легким бризом, и внимательно следили за тем, как солнце медленно, но неуклонно садится в море.

– Может, попросить тут у них политического убежища? – меланхолически проговорил Марконя.

– Поздно, – отозвался Кэп. – Сейчас на войну пойдем. Хорошо, что пожрать успели.

Со стороны штаба в их сторону семенил толстяк-майор. Его лысина в обрамлении растрепанных волос сияла в лучах заходящего солнца. Спецназовцы уже знали, что это – командир базы майор Злобунов, собственной персоной. И чтобы такой большой начальник потел, дабы лично передать приказ каким-то прикомандированным водолазам? Которых, к слову сказать, он пару часов назад знать не знал и знать не хотел.

Добежав, запыхавшийся майор отозвал в сторону Кэпа и что-то зашептал ему на ухо. Потом сунул в руку тонкую прозрачную папку. Исполнив свой долг, майор развернулся и вперевалку заковылял обратно к штабу.

Кэп жестом собрал группу. Пловцы неохотно поднялись и подтянулись к командиру.

– Получено срочное сообщение, – начал Кэп. – Через Аденский пролив в Аравийское море идет судно с танками, ракетами и прочей мелочью. Ролкер «Дайана». Адмирал просит проследить.

Марконя присвистнул:

– Адмирал просит? Не приказывает, а просит? Дожили, однако! А почему бы просто не посадить на эту «Дайану» десяток бойцов с автоматами?

Кэп пожал плечами.

– Судно не наше, украинское. Идет под мальтийским флагом. Так что мы можем действовать только негласно. И вмешаться при попытке захвата пиратами.

Кэп извлек из папки несколько фотографий и раздал подчиненным. Те принялись изучать внешний вид объекта и обмениваться впечатлениями.

– Не слабое суденышко. «Фаина» – и то помельче была. А что такое «ролкер»? – заинтересовался Малыш.

– Судно типа «ро-ро». Горизонтальная загрузка, – пояснил Кэп. – Смотри, сзади аппарель. Никаким краном грузить не надо. Подошел кормой к берегу, откинул аппарель и разгружай своим ходом. Хоть сразу – с моря в бой.

И в самом деле, корма судна представляла собой плоскую вертикальную площадку, напоминавшую подъемный мост рыцарского замка. В поднятом варианте это была корма. В опущенном виде – мост, по которому содержимое трюма выкатывалось прямо на причал.

– И где сейчас эта «Дайана»? – спросил Дед.

– Сейчас поглядим… Что? Она сегодня утром прошла траверз Африканского Рога и вышла в Аравийское море. Они что, пораньше не могли сообщить? – Кэп неприлично выругался.

Кэп с Марконей ушли в командирскую палатку на вечерний сеанс связи. Вернулись они довольно скоро.

– Нам передали на связь глубоко внедренного агента, – сообщил Голицыну командир. – Его позывной – Лумумба. Информацию будем получать через него. И поднимай Омара, пусть запускает движок. Полный ход! Курс норд-вест!

Поручик только уныло покачал головой:

– На этой калоше мы будем целый год колупаться! Где наш тральщик?

– Следует рекомендованным курсом, – ответил Кэп ледяным тоном и добавил: – Ничего, зато конспирацию соблюдем.

Голицын пожал плечами, щелкнул, за неимением каблуков, босыми пятками и отправился на поиски капитана Омара.

* * *

Повар Николаев попал на судно случайно, вместо заболевшего коллеги, прямо из-за прилавка буфета одесского порта. Можно сказать, с корабля на бал, только с точностью до наоборот. Сразу по прибытии на борт он был переименован в кока Нико.

Экипаж сухогруза-ролкера состоял из десятка украинцев, полудюжины русских, троих филиппинцев и пары эстонцев. Командовал «Дайаной» капитан дальнего плавания Виктор Коробов.

На борту судна размещалось полсотни танков «Т-72», без малого – батальон. Их дополняла батарея из двух десятков «Градов». Тысяча «Стингеров», несколько десятков тысяч ящиков со снарядами. Недоставало только поддержки с воздуха, а то можно было бы начать и успешно вести небольшую локальную войну.

Старший помощник капитана Михаил Жванецкий до этого рейса выполнял функции штурмана малого каботажного плавания на линии Туапсе – Новороссийск. Ему не давала покоя слава знаменитого тезки-однофамильца. Он надеялся, что обещанная за рейс фантастическая плата поможет начать карьеру в шоу-бизнесе. Остальной экипаж также был набран по принципу «с бору по сосенке».

Пожалуй, единственным настоящим опытным моряком был только боцман Демьянов, бывший десантник и спортсмен-каратист. Остальные не производили впечатления морских волков. Разве что филиппинцы. Но из-за языкового барьера они не общались ни с кем, кроме боцмана.

Этот день начался и продолжался как обычно. «Дайана» шла в составе бесконечной вереницы танкеров и сухогрузов. Немного в стороне параллельным курсом двигался американский эсминец «Джон Мак-Каски». Над надстройками кораблей время от времени низко барражировали вертолеты.

В двенадцать тридцать по московскому времени суда миновали Африканский Рог и вышли на простор Аравийского моря. «Дайана», дав прощальный гудок, вышла из кильватерной колонны и повернула на четыре румба к востоку. Дальше ей предстояло идти без сопровождения.

Время приближалось к семнадцати часам. Старпом Жванецкий готовился принять вахту у второго помощника капитана. Экипаж сухогруза-ролкера занимался повседневной работой. Свободные от вахты матросы, помня о том, что находятся в неспокойных водах, несли добровольное дежурство.

– Гляди, братцы, что там такое белое, на чайку похоже? – подал голос с левого борта молодой матрос Фердыщенков.

– А ну, где? – подвинул его старший механик Нечипорук. – Каких это ты отсюда чаек разглядел?

Он поднес к глазам восьмикратный морской бинокль.

– Да это пираты! Одна… две… три лодки!

Белые лодки были плохо различимы среди гребешков волн, но теперь их разглядели все.

По разработанной высоким и умным начальством методике противодействие пиратам состояло из двух пунктов. Пункт первый – маневрировать. Пункт второй – отбиваться при помощи противопожарной системы.

Старпом Жванецкий среагировал первым. Над судном раздался сигнал пожарной тревоги. Матросы бросились разматывать шланги брандспойтов. Старпом бегом рванул на капитанский мостик.

Капитан и второй помощник были на месте. Они с тревогой следили за приближением пиратов. Жванецкий принял вахту. Капитан явно не горел желанием взять команду кораблем на себя. У старпома сложилось впечатление, что тот немного растерян.

Три лодки брали «Дайану» в полукольцо. Они были уже близко. Пираты размахивали руками и что-то орали. При ближайшем рассмотрении в их руках стали видны автоматы, пулеметы и даже ручные противотанковые гранатометы.

Капитан взял себя в руки. Его голос приобрел необходимую твердость и зазвенел металлом.

– Пустить воду! – приказал он.

Матросы направили стволы брандспойтов навстречу противнику и включили насосы. Жванецкий сразу понял, что водяная защита не представит для нападающих сколько-нибудь серьезного препятствия. Струи воды били, самое большое, на десяток метров. И на таком расстоянии они уже рассыпались веером. Красиво, эффектно, но не эффективно.

– Приступить к маневрированию. Право руля! – приказал капитан.

Жванецкий продублировал команду рулевому. И сразу понял, что делать этого не стоило. Тяжело груженное судно было неспособно маневрировать, зато мгновенно потеряло единственное свое преимущество – ход. В этот момент старпому стало абсолютно ясно, что захват судна – дело ближайшего времени.

Капитан, видимо, тоже это понял.

– Передайте сигнал бедствия по всем видам связи и не забудьте про секретную кнопку оповещения судовладельца.

* * *

Абдулла сидел на руле третьей лодки. Громадный сухогруз вырос из моря и навис гигантским айсбергом. С бортов навстречу лодкам ударили струи воды. Снизу это выглядело очень красиво.

После смерти Белого Гассана дядя Али купил его лодку и его людей. Их он и послал на абордаж первыми. Из брошенных вверх трехлапых кошек за борт зацепились две. Остальные не долетели, борт был очень высок, метров десять. Бывшие Гассановы головорезы стремительно принялись карабкаться по канатам. Одного из них сбила струя воды, другой оборвался и упал сам.

Лодки подобрали неудачников, разошлись в разные стороны и снова пошли в атаку. Гассанова – с правого борта, лодка дяди Али – с левого. Абдулла повел свою лодку вдоль борта сухогруза. Тем временем пираты с двух других лодок повторили свою попытку и снова неудачно. Все-таки борт «Дайаны» был слишком высоким.

Сухогруз сделал неловкую попытку совершить поворот вправо. Это было смешно. Абдулла невооруженным глазом заметил, как внезапно упала скорость атакуемого судна. Он зашел в корму «Дайаны», и здесь его ждал приятный сюрприз, граничивший с чудом. Мощный бурун, который оставлял за собой в кильватере сухогруз и из-за которого приблизиться к его корме было совершенно невозможно, теперь исчез. Причиной этого была неловкая попытка маневра.

Теперь позади «Дайаны» море было совершенно спокойно. Абдулла принял решение. Он зашел в корму сухогруза, подошел вплотную и метнул абордажный крюк. Карабкаться по вертикально поднятой аппарели было проще, чем по лестнице. Через пару секунд Абдулла был уже наверху. За ним горохом посыпались пираты из его лодки.

Абдулла перебросил из-за спины свой старый «калашников». Навстречу ему бросился смуглый филиппинец с пожарным топором в руках. Абдулла выпустил в него короткую очередь. Тот упал. Пираты растекались по палубе судна. Увидев успех Абдуллы, две другие лодки также зашли с кормы и их экипажи присоединились к своим товарищам. Абдулла первым поднялся на капитанский мостик и очередью в потолок заставил всех, кто там находился, упасть на пол.