Текст книги "Ярость неба"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

Транспортный самолет, приписанный к дивизии воздушно-десантных войск, сделал круг над военным аэродромом и резво пошел вниз с такой неожиданной скоростью, которая и не снилась гражданским лайнерам. Мгновение, другое – шасси открылось, и вытянутый фюзеляж легко подпрыгнул на асфальте взлетной полосы.

«Мягко садится», – отметил про себя Ястребов. Он давно не летал ни на каких других машинах, кроме десантного «Ил-76» (если не считать еще и «вертушек»), поэтому легко мог сравнить технику приземления. Пилоты авиадесантных подразделений отличались определенной бесшабашностью. Это и понятно – они возят в рейсы крутых парашютистов, способных сидеть в кабине хоть вверх ногами, а транспортники – неодушевленный груз, часто очень ценный, а иногда к тому же еще и взрывоопасный.

Ястребов летел в одиночестве. В Грозном с вертолета его сразу переселили в «попутку». В течение двух часов он коротал время в компании объемных коробок и тюков непонятного назначения, откуда исходил устойчивый запах машинного масла. Видимо, на подмосковный аэродром из Чечни везли какую-то технику. Странно – обычно бывает наоборот. Впрочем, Ястреба это совершенно не касалось, а запах был даже по-своему приятен – напоминал о прошлом, о войне и боевых машинах пехоты.

Однако, когда пилот отворил дверь, выбрасывая наружу трап, капитан поторопился к выходу и с наслаждением вдохнул свежий смолистый воздух подмосковных сосняков. Да, Михаил Родных успел отвыкнуть от него в чеченских горах и долинах. Как давно он не был в лесах средней полосы России! Целую вечность...

Его встречал невысокий майор в форме ВВС заурядной армейской внешности. А рядом стоял человек в гражданском костюме. Скользнув взглядом по его лицу, Ястреб сразу определил профессионала спецслужб: у него была невзрачная, «стертая» внешность. Один из серой толпы, один из многих, тот, кто не выделяется. Любые разведчики обычно легко распознают своих – как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Ошибиться можно разве что в оценке ведомственной принадлежности – скажем, вместо ГРУ назвать ФСБ.

Ястреб спустился по трапу. Встречающие шагнули навстречу, протянули руки:

– Здравствуйте.

– С приездом.

Рукопожатия крепкие, улыбки естественные, искренние. По-другому нельзя. Собеседник моментально определит малейшую фальшь.

– Майор Данилец, начальник военного аэродрома.

– Капитан Стопкин. Я представляю Главное разведуправление Генштаба. Мне поручили проводить вас на базу ВДВ.

– Отлично. Время у нас есть?

– Немного. Особой спешки нет, но... – Стопкин красноречиво развел руками.

– Понял. С ветерком, значит, прокатимся? – Ястреб кивнул в сторону черной «Волги», стоявшей неподалеку.

– Можно. Здесь недалеко. Километров десять, – пояснил Стопкин.

– Собственно, аэродром используется для тренировок личного состава десантно-штурмовых подразделений, поэтому и база ВДВ находится по соседству, – добавил Данилец.

– Резонно, – улыбнулся Ястреб и первым пошел к машине.

* * *

Он не получил в Грозном никаких конкретных сведений о причинах такого скоропалительного вызова в Москву. И не стал себя мучить размышлениями о том, для чего так срочно там понадобился. Начальник штаба дивизии ВДВ, полковник со смешной для военного человека фамилией Скамейкин сказал только одно:

– Инициатива исходит от ГРУ. Сам понимаешь, мы в их делах ничего не петрим. Приказ пришел из Минобороны. Так что вникать будешь на месте.

Ястреб, конечно, понимал, что его забирают «наверх» не для того, чтобы навесить дополнительные звезды на погоны. И не для того, чтобы повысить скромный должностной оклад. Уж больно причудлива у него биография...

Безусловно, ГРУ собирается использовать его профессиональные навыки спецназовца. Видимо, совсем в другом районе. Иначе зачем было вытаскивать из Чечни? Проще сообщить напрямую по месту дислокации части.

Когда черная «Волга», высадив на границе аэродрома майора ВВС, благополучно миновала дозорные посты со шлагбаумами и въехала на территорию военной базы, Ястреб в общих чертах уже представлял себе, чем ему придется заниматься. Стопкин был немногословен, но тем не менее рассказал о грядущей операции очень внятно:

– Там «сборная солянка» из разных подразделений. Так решило руководство. Всего их пять человек: четыре лейтенанта, один прапорщик. Стаж службы в действующих отрядах спецназа ВДВ – не менее шести лет. Дело свое знают неплохо, их проверили. Но последнее слово за вами. Характер задания вам разъяснит куратор операции полковник Песков. Я могу только вкратце обрисовать ситуацию. Место предстоящей акции – черноморское побережье Турции. Рейд нельзя назвать диверсионным. Речь идет об особо ценной информации, которую необходимо доставить в распоряжение ГРУ.

Ястреб задал один-единственный вопрос:

– А почему ГРУ не хочет использовать свой спецназ?

Стопкин пожал плечами:

– Это, пожалуй, стоит спросить у полковника Пескова. Я думаю, что все связано со спецификой работы подразделений специального назначения. У нас они имеют ярко выраженный диверсионный характер. Ваши же десантные отряды лучше работают как разведывательные.

– Когда как, – улыбнулся Ястреб. – Все зависит от того, какую задачу поставило перед ними командование. Это может быть и силовая акция диверсионного типа. Просто разведчику психологически гораздо сложнее совершить диверсию. Он привык к тому, что применять огонь на поражение можно только в исключительном случае. В этом, я думаю, коренное отличие «наших» от «ваших».

– Вы нас прямо в киллеров записали, – тоже улыбнулся Стопкин, хотя было видно, что сравнения Ястреба ему не очень по душе.

– Я работал с несколькими грушными спецами и могу засвидетельствовать: парни там такие, что у них из нервов можно веревки вить. В спецназе ВДВ, напротив, нервные срывы – обычное дело. И потом, – Ястреб на мгновение замолчал, – у «ваших» во время рейда принято добивать раненого товарища, для того чтобы спасти всю группу и выполнить задание. Конечно, это крайний вариант. Но в «десантуре» невозможный ни при каких обстоятельствах.

– Я, честно сказать, немного слышал историй о таких зверствах. – Стопкин остановился перед очередным шлагбаумом, подождал, пока он откроется, после чего опять нажал на сцепление. – Хотя знаю, что этому действительно учат на занятиях по психологической подготовке в школах спецназа. Но теория и практика, как известно, не одно и то же. Согласны? Мы, кстати, приехали.

«Волга» остановилась на плацу прямо перед приземистым двухэтажным зданием штаба. Стопкин и Ястребов почти одновременно, будто соревнуясь в скорости и сноровке, вылезли из машины. Стопкин поднялся по нескольким ступенькам и исчез за широкими застекленными дверями, где виднелся дневальный в десантном камуфляже. Буквально через минуту капитан вернулся, держа в руке лист бумаги:

– Прочитайте, это состав вашей группы.

Ястреб взял список, быстро пробежал его глазами:

«СТЕПАН МОРЯЧКОВ, 27 лет; Забайкальский военный округ – полк ВДВ, прапорщик.

ПЕТР САМОЙЛЕНКО, 29 лет; Приволжско-Уральский военный округ – полк ВДВ, лейтенант.

ИВАН ВАСЮКОВ, 30 лет; Северо-Кавказский военный округ – полк ВДВ, лейтенант.

ЮРИЙ БАБАДЖАНОВ, 31 год; Приволжско-Уральский военный округ – полк ВДВ, лейтенант.

ОКСАНА МЕЛЬНИЧЕНКО, 27 лет; Московский военный округ – полк ВДВ, лейтенант».

Вопросительно поднял одну бровь:

– Женщина? В моей группе – женщина?

– А что здесь удивительного? Мельниченко – очень профессиональный боец. Необходимость ее включения в группу мотивирована руководством. Полковник Песков обрисует ситуацию, наверное, лучше, чем я.

Ястреб покачал головой, аккуратно сложил список, убрал в карман:

– Разберемся. Вообще-то список мне не нужен. Сразу же после знакомства мы подберем им новые позывные. А уровень профессиональной грамотности определим по ходу дела. Хотя я считаю, что формировать всю группу из командирского состава не совсем верно.

– Почему? – в свою очередь удивился Стопкин. – Они более ответственны и более опытны. Резоны такого выбора очевидны.

– Дело в том, что командиры привыкли работать в своем режиме. А в группе должна быть железная дисциплина. Рядовые опытные спецы способны лучше выполнять приказы и действовать сообща во время операций.

– Об этом тоже лучше поговорить с полковником. Сейчас он на плацу за стадионом. Ждет вас.

Песков действительно находился на краю стадиона для тренировок личного состава полка ВДВ. Сидел на скамейке в курилке и без особого интереса наблюдал за тем, как два десятка десантников штурмуют полосу препятствий.

Увидев своего «командира на час», Ястреб сразу мысленно нарисовал его психологический портрет. Портрет получился парадным: умный, расчетливый, наверняка требовательный. С ним, пожалуй, действительно можно, что называется, пойти в разведку, но ценность начальника выражается совсем в другом – в способности координировать всю огромную сеть специальных мероприятий. Самые тонкие, самые длинные нити, связывающие в один клубок разрозненные и на первый взгляд совершенно изолированные друг от друга события и объекты, такой человек реализует в ясный, понятный и крепко сбитый план. План операции. План точечного удара.

– Песков Алексей Павлович, – представился полковник, крепко пожимая протянутую руку.

Невысокий, худощавый, однако в нем чувствуется старая закалка настоящего воина. Видимо, не всегда занимался штабной работой – в былые времена скорее всего успел поучаствовать в силовых акциях. Левую щеку пересекает едва заметный шрам. Такие бороздки оставляют после себя шальные пули, задевшие по касательной. Взгляд у полковника тоже «фронтовой»: твердый, бескомпромиссный, но с едва заметной благожелательностью. Мол, мы с тобой из одного котелка щи хлебали...

Полковник указал рукой на лавочку и без предисловий спросил:

– Что вы предпочитаете: сразу посмотреть группу или сначала поговорить об операции?

Вопрос с подтекстом. Перевести его можно так: «Для вас имеет большее значение поставленная задача или, так сказать, человеческий фактор?»

– Подчинюсь любому решению руководства, – слегка улыбнулся Ястреб, присаживаясь. – Целесообразно поддерживать дисциплину на всех уровнях. Я отвечаю за отряд, вы отвечаете за всю акцию в целом.

Полковник едва заметно усмехнулся, достал из кармана пачку «Мальборо», протянул ее капитану. Ястреб кивнул, взял сигарету, щелкнул зажигалкой. Оба офицера закурили.

– Скажу честно, я был против этой операции по многим причинам, главная из которых – невысокие шансы на успех. Слишком много здесь подводных камней, которые не обойдешь никаким профессионализмом. Но приказ есть приказ. – Полковник раскрыл потертую полевую сумку, которая осталась у него, наверное, еще со времен лейтенантской молодости, и вытащил прозрачный файл-пакет с бумагами. – Начну по порядку. Во-первых, цель. Здесь все довольно просто. Вот досье на Аслана Чироева. В Турции он организовал базу для подготовки террористов. Ваша задача, однако, в другом. Нужно захватить картотеку на чеченских агентов в России, которую Чироев в течение долгого времени собирал, и в кратчайшие сроки доставить ее в Москву.

– Абри Чироев – его брат? – спросил Ястреб, бегло пролистав страницы досье.

Песков с уважением взглянул на капитана:

– Именно так. Кажется, вместе с ним воевал против наших войск.

– Понятно, – кивнул Ястреб.

– Материалы, естественно, с грифом особой секретности. Разрешено ознакомить с ними только вас. Всей остальной группе придется сообщить самый ограниченный объем информации. Теперь второе. – Песков бросил окурок. – Выбор был сделан в пользу частей спецназа ВДВ по многим соображениям, из которых главным явилась специфика работы таких подразделений. В наличии – целый набор навыков и психологических мотиваций, необходимых для выполнения данного конкретного задания. В общем и целом, я, как куратор операции, остановился именно на десантном спецназе. Я также порекомендовал использовать сводное соединение, составленное из командирского состава разных полков ВДВ.

– Чем вызвано привлечение такого количества офицеров? Не лучше ли вместо них взять несколько сержантов-контрактников, знакомых с характером разведакций?

– Я ждал этого вопроса, – Песков потер руки, – и могу ответить только одно: уровень боевой подготовки лейтенантов весьма высокий. Они имеют опыт реальных боевых действий. Так сказать, опыт командира. Они принимали ответственные решения в крайне непростой обстановке. Так что здесь, я думаю, все понятно.

Ястреб, прищурившись, взглянул на полковника:

– А чем вызвано присутствие в составе отряда женщины?

– Вы десантируетесь в незнакомую местность. Группа ни при каких условиях не может себя выдать. Помощь женщины в такой операции представляется необходимой. В конце концов уж вы-то точно должны это понимать. В рейде может произойти все, что угодно. Нельзя ведь исключить и того, что вам по каким-то причинам придется официально уходить из Турции. В гражданской одежде. Как туристам. К тому же, – желваки на щеках Пескова напряглись, – я не исключаю того, что большая часть группы погибнет. Однако командир отряда капитан Ястребов и лейтенант Мельниченко должны выбраться при любых условиях. При любых. Вам подготовлена хорошая легенда. Курортники, муж с женой. Мы, конечно, сделали документы прикрытия с подлинными штемпелями погранконтроля Турецкой Республики, а также туристические путевки, срок действия которых истекает в конце апреля, на всю группу. Но крайний вариант – это вы и лейтенант Мельниченко. Кроме того, мы сообщим вам также несколько конспиративных точек наших агентов. Они в случае необходимости окажут посильную помощь. Вы должны вернуться и привезти с собой нужную информацию. Это главное. База данных, которую собрал Чироев. Документы Чироева. Они имеют чрезвычайное значение для разведки. Чрезвычайное.

– Послушайте, полковник, – Ястреб крепко стиснул края скамейки, словно собирался прыгнуть; он весь подобрался, сжался, мускулы его напряглись, – я так понимаю, что принимать окончательное решение мне придется самостоятельно. Так вот, я побывал в самых разных переделках... Впрочем, – Ястреб тяжело усмехнулся, – вам это хорошо известно. Иначе моя кандидатура не прошла бы жесткий отбор в таком серьезном учреждении, как ГРУ. Не так ли?

Песков молча кивнул.

– Так вот, я побывал в самых разных переделках. Но никогда не подставлял свой отряд. Бойцы как дети. Они доверились мне. Моя задача – вывести их обратно из рейда. Я всегда ставлю на удачу. Иначе не может быть. Хотя однажды...

Ястреб не договорил, вытащил из кармана помятую пачку «Золотой Явы», словно брезговал американскими сигаретами полковника, и закурил, делая жадные затяжки.

Песков молчал, чутко наклонив голову. Он старался в этот момент думать о всей операции, вспоминая, не забыл ли что-нибудь существенное, но неожиданная радостная мысль пробивала себе дорогу, стучала в сознании отбойным молотком: «Я в нем не ошибся. Это правильный выбор. Я в нем не ошибся».

– Ладно, обойдемся без лирики. – Ястреб резко затушил окурок ногой, размазав его по асфальту. – Ни при каких обстоятельствах я не буду жертвовать группой ради документов. Конечно, от потерь никто и никогда не застрахован. Но отмечу следующее. Ваша задача – получить информацию. Моя задача – выполнить задание. А еще по возможности спасти людей. Они должны вернуться назад в целости и сохранности. Хотя, безусловно, гарантии может предоставить только господь бог...

Ястреб замолчал. Тяжело вздохнув, подумал про себя: «Братец, а это ведь срыв. Для тебя – срыв. Так нельзя. ГРУ не нужны сопли десантника. У них другая нервная организация. Так нельзя, братец».

– Хорошо, – Песков откашлялся и тоже закурил, – будем считать, что этот вариант мы отбросили. Впрочем, документы прикрытия все равно возьми, – неожиданно для самого себя он вдруг перешел на «ты», – береженого бог бережет. А что касается решения поставленной задачи, то тут тебе, капитан, все карты в руки. В том числе и топографические. Действуй по обстановке. В случае провала прикрыть тебя не сможет никто. Теперь слушай. В тридцати километрах от предполагаемой базы Чироева находится крупная военная база НАТО...

Полковник рассказывал, рисовал нюансы возможных действий. Ястреб слушал, «мотал на ус», больше ни разу не перебил куратора. Наконец спросил:

– Сколько у меня есть времени для проверки боеготовности группы?

– Думаю, пара суток у нас есть. Наши аналитики сейчас вовсю разрабатывают подходящий предлог для начала заброски. Турецкая береговая охрана – это не азербайджанцы и не грузины. У них очень серьезная радиолокационная система. Туда не просочишься. Сухопутный вариант заброски нами отрабатывался и был отвергнут по причине удаленности от места проведения акции. Остался только вариант десантирования в море у побережья. Но, повторяю, чтобы обмануть турецкие РЛС, нужна официальная легенда. Что-то вроде спасательных работ спецназа МЧС. У нас есть договоренность о пропуске в территориальные воды Турции наших специалистов в случае крайней необходимости. Поэтому немного подождем. Сейчас на Черном море установилась штормовая погода, что в принципе нехарактерно для этого времени года. Нами разрабатывается сценарий фиктивного затопления у берегов Турции российского судна. Тогда десантирование будет более обоснованным.

Ястреб поднялся:

– Где сейчас отряд?

– Ждет на другой стороне стадиона. Любое оборудование для группы возьмешь у Стопкина. Ему же передашь перед отъездом досье на Чироева. Я до вечера останусь на базе. Так что, если появятся вопросы, заходи в штаб. И потом я постоянно доступен по этому телефону, – полковник протянул Ястребу лист бумаги с номером мобильника. – Все технические детали может сообщить Стопкин. Он их знает, пожалуй, даже лучше, чем я. Успеха.

Офицеры пожали друг другу руки и разошлись. Операция «Картотека» вступила в свою первую фазу.

* * *

Пять человек. Пять профессионалов спецназа. Четыре мужика и одна женщина. Очень красивая женщина...

Ястреб поймал себя на мысли, что неосознанно разглядывает ее фигуру. Красавица! Стройные длинные ноги, округлые бедра, осиная талия, длинная шея. Про такую в старых романах говорили «лебединая». Совершенно особый взгляд. Завораживающий, ясный, но лишенный даже малейшей доли кокетства. Она смотрит внимательно и спокойно, как опытный и тренированный боец. И грациозность сочетается в ней с силой воина. Это очевидно даже дилетанту. Что уж говорить про Ястреба!

– Я не буду вдаваться в детали, тем более что в полном объеме предстоящая акция еще выглядит достаточно туманно. Заброска произойдет в ближайшие дни. Из Грузии нас вывезут в море и десантируют в территориальные воды Турции. Потом нас ждет короткий рейд по суше. Километров двадцать пять. И наконец сама операция. Хочу обратить ваше внимание на несколько существенных моментов. Первое. В моих группах всегда действует железная дисциплина. Любое решение о дальнейших планах принимаю только я. Споры пресекаются на корню. О ваших званиях на время забудьте. Второе. Имен и фамилий у вас тоже нет. Старые позывные отменяются. Я немедленно придумаю вам новые. Третье...

Ястреб на мгновение остановился. Не слишком ли резко он взял с места в карьер? Нет! Слушают его почтительно, абсолютно так, как и должно быть.

– Нам предоставили возможность самим подобрать соответствующие технические приспособления и вооружение. То, на чем бы я лично остановил свой выбор, как раз в данном случае требует, на мой взгляд, коллективного обсуждения. С него мы и начнем. А уже потом я обрисую последовательность действий группы.

Ястреб прошелся вдоль короткого строя. Странно, но спецназовцы стояли ровно, как новобранцы. Никто не давал им команды «смирно» да по большому счету даже не приказывал строиться. При виде Ястреба они разом поднялись с травы, на которой сидели, ожидая прихода капитана, и молча встали в один ряд. Интересно, им сказали, что за человек их командир?

– Кстати, – капитан подошел поближе, – я забыл представиться. Мой позывной – Ястреб. Постоянное место службы – Чечня. Выбрали меня скорее всего потому, что я уже один раз работал на территории Турции. Правда, совсем недолго и недалеко от грузинской границы. Пришли, увидели, победили. И назад! Теперь же нам придется, ребята, потрудиться на совесть.

Ястреб замолчал, с улыбкой посмотрел на короткую шеренгу «спецов» и добавил:

– Ну что? Вольно, товарищи офицеры. Прошу присесть. Можно курить.

Спецназовцы тоже улыбнулись, легко, как-то очень по-солдатски опустились на траву. Достали сигареты, задымили. Все, кроме Оксаны.

Ястреб присел рядом с ней. И тут же подумал о том, что выбрал это место скорее подсознательно. Вроде просто она оказалась ближе всех. А на самом деле...

– Вы сказали, что нам самим предложено выбрать соответствующее оружие. Почему? – Оксана повернула к нему свои глубокие серые глаза. Теперь в них горели веселые искры.

– Потому что мы лучше, чем руководители операции, должны знать, как обезопасить себя во время рейда.

– Полковник сообщил, что нам предстоит «ликвиднуть» чеченский отряд, кое-как вооруженный, – подал голос высокий крепкий черноволосый лейтенант с густыми восточными усами. Наверное, это Бабаджанов.

– Не совсем верно, – ответил Ястреб. – Нам нужно добыть у них важную информацию. Любым способом. Любыми средствами. И по возможности уцелеть. А как вооружен этот отряд, сказать не может никто. Нам предстоит выяснить это...

– Подвергнув опасности собственную шкуру, – негромко добавила Оксана. Все сдержанно рассмеялись. Ястреб усмехнулся:

– Ценю оперативное мышление, реакцию и офицерскую смекалку. А также умение разрядить обстановку, создать базу для дальнейшего сотрудничества и борьбы. К тому же приятно, когда инициативу берет на себя очаровательная женщина...

– Я лейтенант спецназа, женщина осталась на «гражданке», – неожиданно резко оборвала его Оксана. Черты ее лица обострились, глубокие серые глаза, только что наполненные доброжелательностью, сузились, превратились в щелки. Если бы из них сейчас вылетели огненные молнии, никто бы не удивился. Действительно, женщина, похоже, осталась на «гражданке»!

– Извините, лейтенант, – сухо бросил Ястреб и повернулся к остальной группе. – Первый вопрос, который нам надлежит обсудить, касается личного оружия. Учитывая парашютную заброску в море, мы должны быть снаряжены максимально легко. Ваши предложения?

– Я бы рекомендовал часть группы укомплектовать бесшумным пистолетом «ПСС»[2]2
  Пуля бесшумного пистолета «ПСС» 7,62х2,42 мм пробивает стальную каску и кевларовый бронежилет. Вес пистолета – всего 700 г, емкость магазина – 6 патронов.


[Закрыть], – несколько неуверенно произнес Бабаджанов.

– Почему только часть? – удивился Ястреб. – На мой взгляд, стоит раздать пистолеты этой марки всем. Помимо очевидных его преимуществ, он не имеет еще и вспышки при выстреле.

– Всем так всем, – согласился Бабаджанов и опустил голову.

Возникла неловкая пауза. То ли поведение Оксаны так подействовало на остальных, то ли сам Ястреб стал делать что-то не так, но ситуация начала выходить из-под его контроля.

– Ну, кто еще хочет высказать свое мнение?

– Несколько человек, наверное, могут взять с собой «грозу» или, по крайней мере, «кедр», – пробасил угловатый рыжий лейтенант, сидевший рядом с Оксаной. Он повернулся к капитану и в этот момент слегка задел голову девушки плечом, но она не сделала ни малейшего движения. («Хорошая выдержка», – похвалил ее про себя Ястреб.)

– Если бы речь шла о веселой прогулке в соседний аул, можно было действительно взять с собой и пять стволов, – медленно произнес Ястреб. – Но мы уходим в тяжелый рейд с непредсказуемым режимом акций и неясным финалом. Тащить на себе три килограмма металла в дополнение ко всевозможным приборам неразумно и опасно во время выброски. Хотя одну «грозу» и один «кедр» нужно взять обязательно. Что еще?

– «НРС»[3]3
  «НРС» – «нож разведчика стреляющий»; помимо острого клинка, на оружии есть фонарик, сверло, приспособление для перекусывания проволоки и электрокабелей, а также патронник с единственным патроном СП-4 калибра 7,62 мм для бесшумной стрельбы без вспышки.


[Закрыть], – тихо сказала Оксана. – Его тоже можно взять в одном экземпляре. Чтобы не утруждать себя лишним весом.

Ястреб недоумевал. Чем же он ее так задел? Откуда столько язвительности? Хочет на корню предупредить все, даже самые малейшие попытки ухаживания? Неужели не знает, что в рейде «спецы» о таких материях не думают? Впрочем, всякие бывают...

– «НРС», на мой непросвещенный взгляд, – детская игрушка. Его почему-то очень любят таскать с собой грушники. Странно, почему об этом заговорила лейтенант ВДВ.

– У меня другая информация, – парировала Оксана. – В наших частях любой «спец» на боевой рейд не считает зазорным захватить с собой «стрелялку».

– «Стрелялки» есть в компьютерах. – Ястреб поймал себя на мысли, что уже начинает раздражаться. – Откуда такой сленг, лейтенант?

– Это мой личный сленг. Вань, дай закурить. – Оксана повернулась к рыжему лейтенанту, дождалась, когда он щелкнул зажигалкой, задымила, не затягиваясь, слегка кашлянула. Опять какой-то протест! Ведь явно не принадлежит к курящему сословию.

Нет, женщина на «гражданке» не осталась! С ней придется повозиться. Ястреб печенкой чувствовал это. Может, пойти сейчас в штаб и заявить «полкану» свое категорическое несогласие с участием в операции женщины? В конце концов ему предоставили возможность самому формировать группу. Пойдем впятером. Без бабы. Баба с возу – кобыле легче...

Ястреб уже внутренне согласился с этим планом, когда Оксана сделала еще один поступок, который неожиданно перевесил чашу весов в ее сторону.

Она затушила недокуренный окурок в траве и вдруг заговорила совсем другим, серьезным и благожелательным тоном:

– Капитан, вы нам не сообщили никакой конкретной информации. А требуете, чтобы мы сделали определенный выбор. Каков план операции? Мы будем «потрошить» одного «чеха»? Или заодно завалим всю бандитскую базу? В крайнем случае мы должны сдаться турецким погранчастям или отстреливаться до последнего? У нас есть запасные пути отхода? У нас есть возможность спрятать часть оружия сразу после заброски? Можно задать еще тысячи вопросов. Пока у нас ноль информации, мы не сможем ничего сформулировать. Ознакомьте нас с задачами операции, и сразу нарисуется весь необходимый набор вооружений и техсредств. По-моему, это справедливо.

«Спецы» слушали молча, но по всему было видно, что они солидарны с Оксаной, неожиданно взявшей на себя роль предводительницы.

Ястреб поднялся с травы, оправил свой камуфляжный костюм, глубоко вздохнул и достал из кармана карту, которую ему вместе с досье на Чироева передал Песков.

– Вы правы, лейтенант, – сказал он, расправляя большие листы топоосновы. Потом положил ее на землю и сам сел рядом. – Слушайте, ребята...