Текст книги "Ненависть и месть"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Сергей Зверев
Ненависть и месть

Глава 1

Пожар на бензоколонке первым заметил водитель «Жигулей» с орловскими номерами, оказавшийся на трассе в третьем часу ночи. Столб черного дыма, подкрашенного снизу алыми языками пламени, поднимался из-за деревьев к усыпанному мерцающими звездами небу.

В салоне автомобиля запоздалого путешественника, опасавшегося заснуть за рулем, на полную мощность надрывалась импортная магнитола.

 
В душе моей пожар,
Не знаю, что и делать…
 

Увидев за поворотом настоящий пожар, водитель тут же выключил музыку и сбросил газ. «Черт! – подумал он. – Никак рвануло?..»

Выехав из-за поворота, он тут же зажмурил глаза от нестерпимо яркого огня и машинально надавил на педаль тормоза.

Полыхало несколько резервуаров для хранения бензина. От огромной температуры края емкостей оплавились, горящий бензин вытек на асфальтированную площадку, гудроно-бензиновая смесь, постреливая в разные стороны искрами, медленно приближалась к маленькому кирпичному строению в дальнем углу заправки.

Водитель «Жигулей» вышел из машины и, прикрывая глаза одной рукой, пошарил другой в кармане брюк. Вытащил мятую сигарету, закурил.

– Ну и дела… – покачал головой.

Ни на бензоколонке, ни рядом с ней машин не было.

«Это ж хорошо, что ночью… А если б днем?..»

Постепенно глаза привыкли к пламени, и, прищуриваясь, водитель опустил руку.

– Это что такое?

В нескольких шагах от диспетчерской автозаправки, к которой уже подползала огненная лужа, он заметил неподвижно распростертое тело. Больше того, ему почудилось даже, что в зарешеченном окне мелькнул какой-то неясный силуэт.

Протирая глаза, водитель шагнул вперед.

Он не ошибся.

Сквозь окно можно было явственно различить искаженное от ужаса женское лицо.

Секунду поразмыслив, водитель выплюнул дымящийся окурок и бросился к диспетчерской. От жара полыхающего рядом бензина стекло в окошке строения лопнуло, и послышался отчаянный женский крик:

– Помогите!.. Спасите!.. Горю!..

Чтобы сократить путь, мужчина бежал по краю асфальтированной площадки, и подошвы его ботинок прилипали к плавившемуся гудрону.

В сравнении с плавящим мозги жаром воздух финской сауны мог показаться легкой прохладой.

Закрывая лицо руками, он добежал до диспетчерской и остановился перед стальной дверью. Ему стало понятно, почему женщина звала на помощь.

Чем ближе подбирался огонь, тем сильнее она заходилась в крике:

– Спасите, люди добрые! Ой, выпустите меня!..

Дверь, на которой ясно отпечаталось несколько вмятин, была заперта – петли были крепко закручены толстой стальной проволокой.

– Закрыли, сволочи!.. Володю убили… И меня тоже хотели… Спасите!

Неизвестные преступники, заперев диспетчера, подперли дверь снаружи ломом, снятым с пожарного щита. Если бы не случайно оказавшийся в столь поздний час на дороге автомобилист, спустя несколько минут женщина сгорела бы заживо.

Отшвырнув лом в сторону, мужчина раскрутил раскалившуюся проволоку и распахнул дверь.

В объятия ему тут же бросилась растрепанная, залитая слезами женщина, которая уже не кричала, а хрипло выла. Пальцы ее рук были разодраны в кровь.

– Все, все!.. – крикнул спаситель. – Беги туда…

Он махнул рукой в сторону от бензоколонки. Подтолкнув женщину в спину, водитель «Жигулей» бросился к залитому кровью телу в камуфляже. Схватив его за ноги, мужчина потащил труп подальше от огня.

– Ой, Боже, Боже… – сидя на траве, причитала спасшаяся женщина. – Что же это творится? Что же будет? У него ж двое детей осталось…

– Охранник, что ли? – спросил водитель «Жигулей», опускаясь на колени рядом с окровавленным трупом.

– Ой, что будет?..

– Да кончай ты выть! Охранник, спрашиваю?

Женщина внезапно осеклась, потом недоуменно захлопала глазами и наконец кивнула.

– Ага. Володя. Второй раз дежурил.

Грудь молодого парня в камуфляжной униформе была разворочена несколькими выстрелами в упор.

– Да, ему уже ничем не поможешь.

Вздохнув, водитель «Жигулей» встал с колен, отошел в сторону и, присев на траву, закурил.

– Кто же это его?

Несколько раз всхлипнув, женщина снова разрыдалась и сквозь слезы проговорила:

– Бандиты…

…– А я ему говорю – на хрена ты эти говнодавы берешь, у нас же лодка с собой. Нет, говорит, люблю с берега ловить. Я ему – ты бы еще полный химкомплект прихватил. И что ты думал? Он вытаскивает из рюкзака и тычет мне в нос полный химкомплект.

– Володя, а что это – полный химкомплект?

– Это, Марья Александровна, костюм такой резиновый, вернее, прорезиненный. В общем, неважно… В армии его применяют на учениях, когда условный противник использует химическое оружие.

– Батюшки, – перекрестилась диспетчерша, немолодая женщина, сидевшая на стуле у зарешеченного окошка, через которое к ней обычно обращались клиенты.

Сейчас с той стороны, облокотившись на небольшой прилавочек, стоял Володя Муртазин, молодой высокий парень, охранник этой недавно открывшейся автозаправки.

Маленький будильничек на железном сейфе в противоположном углу тесного помещения показывал пять минут второго.

Ночь была тихой, безветренной. Последний клиент заправился полчаса назад.

Марья Александровна пила чай с сушками, а Володя развлекал ее и себя рассказом о недавней рыбалке.

– Химкомплект – вещь, конечно, удобная. Сапоги с комбинезоном, плащ-палатка. Под них можно теплую одежду, носки, тещей вязанные, надеть. Но это для зимней рыбалки. А сейчас-то, летом, зачем?

– Может, ему холодно было, – отозвалась диспетчерша.

– Это в июне-то? – насмешливо переспросил Муртазин. – И потом, у нас же с собой было…

Характерным жестом правой руки он проиллюстрировал свои слова.

– И куда только жены смотрят? – покачала головой Марья Александровна. – Моему уже на пенсию скоро, а я его из дома никуда.

– Так рыбалка же, святое дело. Не все ж мне детям задницы подтирать!

– Ага, – в тон охраннику отозвалась диспетчерша. – Как двоих настругать, так он тут как тут… А как попку подтереть, так давай ты, милая, мне некогда, на рыбалку спешу.

– Это неправда ваша, – ничуть не обидевшись, сказал охранник. – Я по дому, ежели надо, все делаю. Но у каждого мужика должно быть, как бы это получше выразиться, хобби. Одни в баню ходят, другие в гараже с машиной возятся, а мы вот с друзьями на рыбалку.

– Машина – дело полезное, – рассудительно сказала диспетчерша, надкусывая сушку и запивая ее горячим чаем из зеленой фарфоровой чашки. – К родственникам в деревню съездить или в Москву, за покупками… Ты вот, Володя, машину хочешь себе купить?

– Хочу, – кивнул Муртазин. – Только по нынешним временам да при моем семействе разве ж на нее накопишь?

– Да, – вздохнула женщина. – Времена нынче тяжелые. Мой старик вон сколько на своем заводике отпахал. Раньше при его стаже была бы пенсия ого-го. А сейчас? Завод стоит, зарплата – слезы. Скоро на пенсию выпихнут – и живи как знаешь.

– Ну, вам-то грех жаловаться, Марь Александровна, – хитро прищурился охранник. – Всю жизнь на заправках…

– Так ведь это раньше хорошо было. Бензин государственный, талончик туда, талончик сюда. Тут подшустришь, там подсуетишься… Вот оно и капало. Чего греха таить, были деньги. Так это ж когда… Сейчас все эта проклятая… как ее… фляция съела.

– Инфляция.

– Во-во. У меня три года тому на книжке пятнадцать тысяч было.

– Ого! По тем временам…

– И где они сейчас, эти пятнадцать тысяч? Все коту под хвост.

– Но здесь-то можно кое-что иметь?.. – полувопросительно-полуутвердительно сказал Володя.

– Как же… – разочарованно протянула Марья Александровна. – Ты вот только второй раз дежуришь, всего еще не знаешь. Хозяин наш, Володин Григорий Валентинович, чуть ли не через день сюда наезжает, проверяет, чтоб недолива не было. Приход, расход… Все смотрит.

– Хозяин, одним словом…

Со стороны дороги донесся шум подъезжающего к заправке автомобиля.

Малоприметный зеленый «москвичок» с явно прохудившейся выхлопной трубой, тарахтя двигателем, развернулся на площадке и подкатил к диспетчерской. Из машины вышел невысокий мужичонка неопределенного возраста в потертых штанах и легких сандалиях на босу ногу.

– Кажись, к тебе клиент, Александровна, – отступая от окошка, сказал Муртазин.

Мужичонка, сунув руки в карманы брюк, подошел к диспетчерской и, покосившись на охранника, наклонился к окошечку.

– Эй, мать, семьдесят шестой есть? – сипло спросил он.

– А как же, – откликнулась Марья Александровна. – Семьдесят шестого у нас хоть залейся…

– Почем литр?

Диспетчер назвала цену.

– Ого… – присвистнул мужичок. – Чё так дорого?

– Отчего ж дорого?.. Столько же, сколько и на государственной.

– А у вас что, частная?

– Частная. Работаем круглосуточно, бензин любой в наличии. А ты вот сунься на государственную, там либо очередь, либо закрыто. А то и бензина вовсе нет.

Мужичонка уныло почесал затылок.

– И много у вас тут народу заправляется за день?

– Хватает. Не жалуемся, – ответила диспетчер. – Ну так что, заправляться будем?

Клиент, демонстративно отвернувшись от охранника, наблюдавшего за ним с легкой снисходительностью, вытащил из кармана несколько мятых бумажек, пересчитал их и сунул в окошко.

– Десять литров.

– На десять не хватит, – расправив мятые купюры, заметила Марья Александровна.

– Тогда на сколько хватит…

– На восемь.

– А где заправляться?

– Вторая! Над ней написано: А-76. Не видишь, что ли?

Смерив мрачным взглядом кобуру на поясе охранника, владелец «Москвича» пошел к машине.

Спустя несколько минут зеленый «Москвич», взревев двигателем, покинул автозаправку.

Охранник опять придвинулся к окошку.

– Нищета, – фыркнула диспетчерша. – Дорого ему… Ну и езжай на своей задрипанной колымаге. Ищи, где подешевле. Может, найдешь… Видал?

– На всех не угодишь.

– Машин сто за день заправилось, никто не говорил, что дорого. Сейф вон от выручки пухнет. Скорей бы утро. Забрали б от греха подальше.

– Не боись, Марья Александровна. – Охранник похлопал ладонью по кобуре. – Нас тут трое. Мы с тобой да наш друг «макаров».

В подтверждение своих слов он вытащил тускло сверкающий вороненой сталью пистолет и повертел им перед окошком.

– Ой, убери, – всплеснула руками диспетчер. – Боюсь я их. Неровен час, стрельнет.

– Он же не заряжен, – засмеялся Володя, – и на предохранителе стоит.

– Не понимаю я этого, убери лучше. Хотя… Оно, наверно, и хорошо, что у тебя эта штука есть. У прежнего-то охранника только дубинка резиновая имелась.

– Мы лицензию недавно получили. Формальности вроде не все еще кончились, но начальство приказало на службу с оружием выходить. В общем, табельный мой при мне, и бояться особенно нечего.

– Бояться-то, может, и нечего, но опасаться всегда надо, – понизила зачем-то голос Марья Александровна. – Слыхал, на прошлой неделе в соседнем районе заправку подожгли?

– Да это хулиганье какое-то или недоумки. Швырнули окурок непогашенный…

Их разговор прервало появление еще одной машины. Темная «девятка» с антенной на задней части кузова выскочила из-за поворота и, скрипнув тормозами, резко свернула к бензоколонке.

– Поди-шь ты, – удивилась Марья Александровна. – То не было никого, а то вдруг две подряд.

Машина остановилась в нескольких метрах от диспетчерской. Номера «девятки» были залеплены грязью, и охранник профессионально положил руку на ремень поближе к кобуре. Что-то в этой машине сразу ему не понравилось: то ли грязь на номерах, то ли антенна, то ли тонированные стекла, в которых отражался лишь свет фонаря, установленного на крыше диспетчерской.

Неожиданно ближайшие к нему дверцы распахнулись, и из машины выскочили двое широкоплечих мужчин в таком же, как у охранника, камуфляже и высоких шнурованных ботинках-«берцах». Их лица скрывали вязаные шапочки с прорезями для глаз. Один был вооружен пистолетом «ТТ», в руках у другого охранник заметил короткоствольный автомат.

Судя по всему, бензин этих клиентов не интересовал.

Надо отдать должное охраннику: он успел выхватить пистолет и передернуть левой рукой затвор. Но времени на то, чтобы дослать патрон в патронник, преступники ему не оставили. Автоматная очередь взрезала ночную тишину, как кухонный нож с хрустом взрезает корку засохшего каравая.

С первыми звуками выстрелов диспетчерша рухнула на пол и на коленках подползла к двери. Рванув широкий стальной засов, она заперла ее изнутри.

Снаружи донеслись еще одна автоматная очередь и несколько сухих пистолетных выстрелов.

Нескольких мгновений, затраченных нападавшими на охранника, хватило ей для того, чтобы вскочить с пола и захлопнуть маленькую железную дверцу окошка.

Один из преступников, вооруженный пистолетом, склонился над телом охранника и вырвал из его конвульсивно сжавшейся ладони пистолет.

– Готов, – негромко бросил он сообщнику.

Оба быстрым шагом подошли к диспетчерской. Автоматчик с размаху врезал ногой по стальной двери, но она не поддавалась.

– Вот бля, закрыться успела…

Ни секунды не раздумывая, он выпустил в дверь длинную автоматную очередь.

– Стой! – заорал второй. – Ты что? Меня чуть рикошетом не свалило!

Подельник опустил автомат.

– Не берет, – зло сказал он.

Преступник, вооруженный пистолетом, метнулся к окошку и с размаху врезал рукояткой «ТТ» по маленькой железной ставне:

– Открывай, сука!

Диспетчерша забилась под стол и закрыла голову руками. Ее побелевшие губы что-то беззвучно шептали.

– Открывай, а то живьем зажарим!

Из здания диспетчерской не доносилось ни единого звука.

– Вот бля, я ж говорил – надо пару гранат прихватить.

– Да хер с ней, с этой бабой. И так подохнет. Наше дело – спалить тут все к едрене фене.

– Могли бы и бабки прихватить.

– Да сколько там тех бабок?

– Неважно. Отвали-ка, дай еще разок садану.

Бандиты отступили на несколько шагов. Автоматчик выпустил остаток рожка по окну, но, ничего не добившись, снова выругался:

– Ешь твою вошь!.. Забаррикадировалась.

– Ладно, пора уходить.

Они быстро направились к машине, ожидавшей их с включенным мотором.

Автоматчик на ходу менял магазин, второй склонился над трупом охранника и обшарил карманы. Обнаружив служебное удостоверение, прихватил его с собой. Затем в его карман перекочевала и запасная обойма от «макарова», обнаруженная в поясной кобуре.

– Эй! – крикнул ему автоматчик. – А баба?

– Твою мать!.. Чуть не забыл…

Бандит подбежал к противопожарному щиту, сорвал с него лом и подобрал валявшийся рядом кусок проволоки.

Спустя несколько мгновений он вернулся к машине.

– Порядок.

«Девятка», визжа колесами, выехала на дорогу, притормозила. Из открытого заднего окна высунулся ствол автомата. Прозвучала длинная очередь.

Одна из цистерн, заполненных бензином, взорвалась сразу же. Огромный столб пламени полыхнул кверху, осветив площадку, где лежал залитый кровью труп охранника.

Набирая скорость, машина помчалась по направлению к городу.

Глава 2

– Работай, Игнат, работай. Через пять минут спарринг.

Константин присел на скамейку в углу спортивного зала и, вытерев пот со лба рукавом кимоно, прислонился спиной к стене.

«Черт, старею, – подумал он. – Скоро младший меня вместо макивары использовать будет».

Посмотрев на брата, который, упрямо закусив губу, отрабатывал «маваши гири» с правой ноги, Константин едва заметно улыбнулся.

«Молодец пацан. Есть в нем наше, панфиловское упрямство. Другой бы после таких травм близко к спортзалу не подошел. Валялся бы на диванчике, книжечки почитывал…»

– Пятку от пола не отрывай!

Игнат закончил упражнение, повернулся к брату.

– Что?

– Не сбивайся на носок. Когда поднимаешься на носке, получается не удар, а танцевальная фигура.

– Да я знаю, – отмахнулся Игнат.

– Знаю, что знаешь. Только через раз неправильно делаешь. Держись на всей стопе. Это же опорная нога. Противнику ничего не стоит подловить тебя и сбить легким ударом по голени. Продолжай.

Константин, хоть и пытался играть роль строгого сенсея, был снисходителен к брату и старался не перегружать его. Лишь несколько месяцев назад Игнат Панфилов закончил курс восстановительной терапии в медицинском центре Валентина Дикуля. Этот бывший цирковой артист, силовой жонглер, вынужден был расстаться с ареной после тяжелой травмы позвоночника. Вылечившись по собственной методике, Дикуль открыл свой медицинский центр, где лечил больных с травмами опорно-двигательного аппарата.

На Игната Панфилова ему пришлось истратить целый год. Но это время не прошло даром. Игнат смог не только твердо встать на ноги, но и вернуться к абсолютно полноценной жизни. Возобновив свои занятия карате-до, Константин решил, что Игнату тренировки тоже не повредят. В начале весны они вместе стали посещать спортзал в физкультурно-оздоровительном комплексе «Лидер».

ФОК представлял собой основательно перестроенное здание бывшей городской бани, расположенной на окраине Запрудного. Нынешним фактическим хозяином физкультурно-оздоровительного центра был не кто иной, как сам Константин Панфилов – генеральный директор фирмы «Лидер».

Городское руководство, начавшее несколько лет назад капитальный ремонт бани, по уши увязло в долгах и с огромным облегчением сдало полуразрушенный объект в аренду фирме «Лидер».

Панфилов сразу же нашел деньги, стройматериалы, субподрядчиков и за полгода превратил полуразвалившееся строение в современный комплекс со спортивными и тренажерными залами, комнатами отдыха, раздевалками, кафе и бассейном.

Константин предпочитал не распространяться, каких средств и усилий ему это стоило. Главное, результат был налицо. Городское начальство по достоинству оценило новое оздоровительное учреждение и зарезервировало в ФОКе постоянное время для сауны.

Дважды в неделю по вечерам Константин вместе с братом тренировался в пустом спортивном зале. Первые занятия проходили по облегченной программе, но постепенно Константин, избравший для себя роль сенсея и ученика в одном лице, повышал нагрузки. Игнат не только прекрасно справлялся с тренировочными заданиями, но также делал и заметные успехи. Молодой организм быстро восстанавливался после длительного периода вынужденной неподвижности.

Константин хлопнул в ладоши.

– Все. Спарринг.

Игнат, закончив упражнения у макивары, вышел на середину зала.

– Может, боксерские перчатки наденем? – предложил Константин.

– Не стоит, – засмеялся Игнат.

– Как знаешь. Но имей в виду: я в полную силу работать не буду.

– Не дрейфь, старшой. Со мной все в порядке.

– Это ты так думаешь…

– Неважно, что я думаю, но работать буду в полную силу.

– Ладно, поехали.

Лучше всего у Игната получались уклоны и увертки. Стоило Константину ринуться в атаку, как младший брат легко уходил от лобового столкновения и тут же наносил быстрые жалящие удары. Пару раз он чувствительно врезал Константину ногой по ребрам.

Наконец Панфилов-старший понял, что работать с таким соперником вполсилы не получится. Стараясь не наносить удары в область пресса и грудной клетки, Константин поймал однажды Игната на противоходе и нанес «ура-маваши» в плечо.

Игнат упал на одно колено, но тут же вскочил и, обозленный, ринулся в атаку.

– Стоп. – Константин тут же прервал спарринг.

Игнат, тяжело дыша и сверкая глазами, тут же опустил кулаки.

– Что еще?

– Усвой раз и навсегда: ни при каких обстоятельствах не теряй самообладания. Нельзя злиться. Понимаешь? Никаких эмоций, это не игра, это поединок. Разозлился – утратил контроль над собой. Бросился вперед сломя голову – все. Мне ничего не стоило встретить тебя останавливающим «мае-гири» в пах. А добивание уже дело техники. Ты отдал себя во власть эмоций.

– Если я не буду испытывать к своему противнику никаких эмоций, я не смогу драться.

– А иногда полезно не драться, избежать столкновения. Сопернику выгодно тебя провоцировать, не поддавайся. В конце концов, ты же не баба. В основе всего должен быть холодный расчет – и только.

Игнат прикусил губу.

– Ты уже говорил об этом.

– Я буду повторять столько, сколько надо. Эмоции противопоказаны бойцу.

– Умом-то я это понимаю, но удержаться не могу.

– Значит, ум еще недостаточно владеет твоим телом. Обида, злость, гнев, ярость – плохие союзники в схватке. Ладно, поработаем еще немного, и, пожалуй, на сегодня хватит.

По пути в раздевалку Панфилова-старшего кто-то окликнул:

– Константин Петрович!

По коридору быстрым шагом шел заместитель Панфилова, он же начальник службы безопасности фирмы «Лидер» Семенков.

Отставной командир разведбата был невысоким сорокалетним крепышом, всегда серьезным и сосредоточенным. Константин пригласил его на работу год назад, когда кооператив «Радуга» преобразовался в производственно-коммерческую фирму «Лидер».

Смена статуса повлекла за собой и иной подход к организации всего бизнеса. Панфилов оставил за собой лишь основные организационные функции, подобрав на каждое конкретное направление квалифицированных специалистов. Главным бухгалтером остался дотошный и щепетильный Владимир Сергеевич Шевченко. Службу безопасности Константин предложил возглавить бывшему разведчику Семенкову, прошедшему Афганистан и несколько горячих точек на территории бывшего Союза и за его пределами.

Они познакомились в Москве, куда Панфилов-старший ездил по делам фонда ветеранов афганской войны «Саланг». После гибели сослуживца Василия Трубачева Константин возглавил фонд «Саланг» на общественных началах.

Семенков, прозябавший в Москве на заштатной майорской должности, после некоторых раздумий принял предложение Панфилова. За прошедшее время ему удалось сколотить небольшое, но очень эффективное подразделение, которое успешно выполняло возложенные на него функции.

– Чем обрадуешь, Владимир Иванович? – спросил Константин, заходя в раздевалку и сбрасывая мокрое от пота кимоно.

– К сожалению, пока ничего утешительного.

– И все-таки.

– Сгорело около двадцати тонн бензина. Единственная свидетельница, если ее вообще можно назвать этим словом, диспетчер автозаправки Шестакова Марья Александровна пребывает в состоянии некоторой прострации, но мои люди все-таки смогли поговорить с ней.

– Рассказала что-нибудь?

– Примерно в час двадцать, час двадцать пять – точнее она вспомнить не могла – к заправке подъехала темная «девятка». Цвет машины то ли не разглядела, то ли не запомнила.

– Номера, конечно, тоже?

– Ей показалось, что номеров на машине не было вообще. Хотя… Тут возможны варианты.

– Какие?

– Либо номеров действительно не было, либо они были замазаны. Сколько человек находилось в машине, она тоже не знает – стекла были затемнены.

– Тонированные?

– Так точно. Из машины выскочили двое в камуфляже и масках. Один был вооружен автоматом, он сразу же открыл огонь. Что было дальше, она не знает, потому что бросилась на пол, доползла до двери, чтобы закрыть ее на засов. Потом она еще успела захлопнуть окошко. Говорит, что очень сильно испугалась.

– Испуг испугом, но сделала она все правильно.

– В сейфе была выручка – около миллиона рублей.

– Почему же выручку оставили на ночь?

– Я бы тоже хотел это знать, Константин Петрович, но Володин уехал позавчера. Мы не смогли пока связаться с ним.

Панфилов мрачно покачал головой.

– Партнер… Извини, Владимир Иванович. Что там дальше?

– Я говорил со следователем, который ведет это дело. Капитан Турченко.

– Слышал про такого.

– Я еще по своим каналам проверил… Вы понимаете, о ком я говорю…

Константин кивнул.

– Охранник Муртазин если и успел вытащить табельное оружие, то не произвел ни одного выстрела. Во всяком случае, гильз от «макарова» на месте происшествия не нашли. Пистолет и запасная обойма исчезли. Один из нападавших был вооружен пистолетом «ТТ». Скорее всего китайского производства, потому что гильзы от патронов – китайские. У другого нападавшего был укороченный автомат Калашникова, «АКСУ-74». На теле охранника десять огнестрельных ранений. Практически все – в область грудной клетки. Кучность очень высокая, из чего делаю вывод, что стрелял профессионал. В диспетчерскую нападавшие проникнуть не смогли, выпустили пару очередей из автомата по стальной двери и несколько раз выстрелили из пистолета по окошку. Этим ничего не добились и, заблокировав дверь снаружи, убрались восвояси.

– Как заблокировали?

– Кусок стальной проволоки – на петли, дверь подперли ломом с противопожарного щита. Шестакова слышала, как сначала отъехала от бензоколонки машина, а потом раздалась длинная автоматная очередь. Вслед за этим сразу же взорвалась цистерна с девяносто пятым бензином.

– Как выглядели нападавшие? Ах да, в камуфляже и масках.

– Вроде бы высокие, крепкие. Это все. Шестакову освободил водитель проезжавшей мимо машины.

– Кто такой?

– Уроженец Орловской области. У меня есть все его данные. Случайный человек.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Игнат, внимательно слушавший разговор, спросил:

– Этот охранник… Муртазин… Он ведь недавно только начал работать?

– Это было его второе дежурство.

– Он из «Саланга», – добавил Константин. – Я сам направил его в охранное агентство «Ягуар».

– Между прочим, у «Ягуара» до сих пор не оформлены лицензии на огнестрельное оружие, – заметил Семенков.

– Разберитесь с этим, Владимир Иванович, – попросил Панфилов-старший. – Через «Ягуар» прямой выход на меня, мне же лишние неприятности ни к чему.

– Есть, – по-военному ответил Семенков.

– Кажется, у Муртазина остались двое детей? Надо позаботиться насчет похорон и семьи. Я сам поговорю с главбухом… Есть какие-нибудь предварительные выводы?

– Только рабочие версии. Пока слишком мало информации.

– Хотя бы рабочие…

– Залетные бандиты – версия первая. Позарились на выручку автозаправочной станции. Версия хилая по двум позициям. На АЗС деньги на ночь не оставляют, вечером все забирают инкассаторы. Конечно, возможна утечка информации из офиса… Непонятно также, зачем залетным бандитам наряжаться в камуфляж и маски. Есть еще несколько пунктов, вызывающих сомнения. Ради какого-то миллиона… на мокрое дело?

– В наше время могут пришить и за сто тысяч, и за пятьдесят, – обронил Игнат.

– Меня это не убеждает, – спокойно парировал Семенков. – Конечно, версию будем отрабатывать, но я сомневаюсь. Гораздо больше это похоже на конкурентов.

– А вот теперь сомневаюсь я, – веско сказал Панфилов-старший. – Кто опекает Володина?

– Как кто? Мы.

– Правильно. Прежде чем запускаться с бензином, мы все решили?

– Все.

– У Изи Копельмана «крыша» синяя. С Сашкой Порожняком я лично стрелку забивал и сам с ним разговаривал. Он, конечно, не вор в законе и не положенец, но за свои слова отвечать приучен. С азерами мы второй год в мире, а им Трошин отстегивает. Кто с Айвазом решал вопросы?

– Я, – сказал Семенков.

– С тех пор проблемы были?

– Не было.

– Больше горючим у нас никто не занимается. Только трошинский «Триал» и копельмановский «Контур». От них никаких предъяв нам не было.

– Не уверен, – пожал плечами Семенков.

– То есть?

– Володину могли что-нибудь предъявить.

– Погоди, Владимир Иванович… Ты что, думаешь, он не сказал бы нам об этом? Я знаю Гришку как облупленного, стоит только камушку в ботинок попасть, он сразу же начинает мне названивать.

Семенков немного помолчал.

– Константин Петрович, ты когда с ним общался в последний раз?

– Не помню. Неделю назад. Ты думаешь?..

– Володин молчал целую неделю, и ты, Константин Петрович, не придал этому значения?!

– Он же в Германию летал.

– А что, в Германии связь не функционирует?

– Человек поехал по собственным делам.

– Какие собственные дела могут быть у человека, половина бизнеса которого принадлежит нам? Деньги-то кто вкладывал? Вот именно, ООО «Лидер».

– Вот зараза, – ругнулся Панфилов и добавил в сердцах еще несколько крепких выражений. – Разборок мне только не хватало. С Татьяной вот тоже…

– Конечно, не мое это дело, Константин Петрович, но когда касается работы, я не могу смолчать. Что-то вам с Татьяной надо решать. Иначе не только бизнес прахом пойдет.

– Я предлагал ей выходить за меня, – сумрачно сказал Константин. – Она ответила, что ей по горло хватило первого замужества.

– Может, ей работу сменить? – скромно предложил Игнат.

– Она уже два месяца не работает.

– Почему? – спросил Семенков.

– Не знаю. Мне она ничего не говорит.

– Костя, ты бы хоть в Запрудный ее перевез, – вмешался в разговор Игнат. – Может, легче было бы?

– Не хочет она из Москвы уезжать, нравится ей там. Ладно, сам как-нибудь разберусь.

– Разбирайся, – усмехнулся Игнат. – Только не пропадай неделями в столице.

– Когда это я пропадал там неделями?

– Не обижайся. Я так, к слову.

– К слову… – буркнул Константин. – А кто за компьютером днями сидит?

– Мне нравится, – весело сказал Игнат.

В нагрудном кармане Семенкова зазвонил сотовый телефон.

– Да, слушаю. Понял. Скоро буду. – Он спрятал трубку. – Извини, Константин Петрович. Надо ехать.

– Что-то новое по нашим делам?

– Похоже, да.

– Держи меня в курсе.

Когда Семенков ушел, Игнат поинтересовался:

– Зачем тебе это надо?

– Что именно?

– Расследование. Пусть менты занимаются, им за это деньги платят.

– Тебя, брат, учить и учить. Менты – ищейки, которые идут по следу, понимаешь, по следу. Кто-то уже наследил, и у них появилась работа. А я должен знать о том, что будет завтра. Я должен знать о том, что еще не произошло. Теперь понял? Это слишком важное дело, чтобы я мог доверить его ментам.

– Я не знал, что ты дал Володину денег.

– Ты о многом еще не знаешь.

– Очень жаль. Мог бы рассказать родному брату.

– Придет время – обо всем узнаешь. Пока молод, копи силы – пригодятся.

Исаак Лазаревич Копельман, глава фирмы «Контур», сидел за столом в своем рабочем кабинете, бессмысленно водя ручкой по листу бумаги. Потом, отложив ручку в сторону, он вытащил из пачки сигарету «Мальборо», щелкнул золотым «Ронсоном» и, рассеянно глядя в потолок, стал пускать кольца табачного дыма.

Из состояния задумчивости его вывела трель телефонного звонка. Сняв трубку «Панасоника», Исаак Лазаревич услышал голос жены.

– Изя! – возбужденно спросила она. – Ну сколько можно пропадать на этой проклятой службе?

– Миррочка, – раздраженно ответил он. – Сколько раз тебе можно повторять – это не служба! Я перестал служить два года назад, когда уволился из треста столовых и ресторанов.

– Ой, не морочь мне голову, Изя. Служба есть служба. Когда ты приедешь домой? Соня уже два дня не видела отца, а я мужа.

– Я ни капли не изменился за последние два дня, Миррочка.

– Это не смешно! – визгливо воскликнула она. – Не нужны те деньги и та роскошь, если мне надо жертвовать семьей.

– Это не ты жертвуешь семьей, а я. И прошу тебя, Миррочка, золотко, не звони мне больше сегодня. Я очень занят, у меня производственное совещание. Ты дергаешь меня уже пятый раз за вечер.

– Не пятый, а четвертый.

– Буду дома, когда освобожусь. Целую.

Копельман положил трубку и, раздраженно пробормотав что-то вполголоса, откинулся на спинку кресла.

Выкурив сигарету, он вновь занялся рисунком, на сей раз не таким бессмысленным, как прежний. Он чертил какие-то квадратики, соединял их между собой сложной системой стрелок, отдельные квадратики обводил кружками, другие перечеркивал.