Текст книги "Ангелы моpя"

Автор книги: Сергей Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– А можно ли вообще доверять здесь хоть кому-нибудь? – спросил Пле.

– Можно. Если не считать хэндс-апов* Роджерса, народ в основном не плохой. На меня хорошее впечатление произвел Хасимото. Ему здесь дьявольски трудно работать, но он делает все, что в его силах. Кстати, он тщательно изучил личные дела пострадавших, собрал о них массу всевозможной информации.

_______________

* От английского выражения "хэндс ап!" – "руки вверх!"

– Ну и что?

– А то, что он пришел к любопытному выводу. Пострадавшие относятся к числу людей, любящих и тонко понимающих искусство, склонных к романтическому восприятию окружающего мира, то есть радиоактивная зараза почему-то прилипает к людям особо впечатлительным.

Пле недоверчиво хмыкнул.

– Хасимото находит этому только одно объяснение, – продолжал Агуров. – Такие люди любознательны. И любознательность эта направлена в сторону чего-то опасного, на что пловцы с более практическим складом ума попросту не обращают внимания.

– Хм... Пожалуй, в этом что-то есть... – Ив призадумался. – Но что?

– Это я выясню сам.

– Ты?

– А почему бы и нет? Я тоже с удовольствием читаю стихи и, смею думать, неплохо разбираюсь в искусстве.

– Не пущу, – заявил Пле. – В воду одного не пущу.

– Ты останешься здесь и присмотришь за Роджерсом. Иного выхода нет.

– К черту! – выкрикнул Пле. – Все и так перепуталось! А тут еще и генеральный инспектор спятил: решил зондировать воду собственной персоной. Брось, Николай, это не входит в твои обязанности.

Агуров нажал кнопку телефонного вызова:

– Дайте рубку дистанционного наблюдения. – В динамике щелкнуло. Алло, дежурный, опасную зону на экран в каюту номер сорок четыре. Ив, пожалуйста, выключи свет.

В темноте замерцал экран.

Агуров и Пле молча разглядывали боевую ракету – огромный цилиндр, полузарывшийся в ил. В корпусе атомного чудовища зиял темный разлом корпус лопнул, когда ракета ударилась о поверхность воды.

Три года пролежало на дне это страшное наследие прошлого, тая в себе заряд, эквивалентный доброй сотне мегатонн тротила. И сейчас, равнодушно поблескивая полированными боками, чудовище все еще точит в воду стронциевый яд, предназначавшийся для отравления при взрыве целого континента. Агуров хорошо знает, какого... Вслед за падением в океан ядовитой бомбы произошел более мощный взрыв – взрыв возмущения народов планеты.

Опасная зона ограждена цепочкой шаровидных светящихся бакенов. Где-то здесь разбросаны тысячи килограммов стронциевого порошка... Неужели доверчивая любознательность вела свои жертвы сюда, на этот невидимый, но смертоносный костер? Может ли быть, чтобы здравый смысл отступал перед соблазном взглянуть на кошмарные останки радиоактивного левиафана? Нет, пловцов должно было привлечь что-то другое. Но что?..

Агуров тронул друга за рукав:

– Ладно, Ив, я пошел... И не смотри на меня, как на покойника. Ничего не случится. Предупрежден – значит вооружен.

Дверь захлопнулась. Пле остался один на один со своими тревогами. Да, положение сложное. Агуров сознательно идет на риск, отговаривать его бесполезно. Нужно что-нибудь предпринять. Но с чего начинать? Если Роджерсу есть что скрывать – а в этом сомневаться не приходится, – он способен решиться на крайние меры... Нет, в воде Агуров не должен быть один. И он не будет один.

Пле собрал со стола документы, карты, бумаги, аккуратно сложил в зеленую папку. "Дальше положишь – ближе возьмешь", – подумал он, запирая все это в сейф. Он закодировал замок словом "барьер", позвонил дежурному и попросил дать на экран кесонный зал – батинтас.

Агуров заканчивал проверку скутера. Попыхивая сигаретой, Пле наблюдал на экране за каждым движением друга, придирчиво разглядывал подводный буксир. Скутер ему понравился. Это была небольшая машина, сравнительно тихоходная, простой и надежной конструкции. Закругленный цилиндр оканчивался сзади эластичным гребным винтом и двумя рукоятками для ручного управления, а спереди – полуметровым тонким бивнем. Это здешнее изобретение: металлическая игла-рассекатель в то же время служила датчиком обыкновенного радиометра.

Минуту спустя Агуров сбросил одежду, под душем натянул гидрокомбовую оболочку, застегнул на бедрах белый пояс с длинным электроножом. Подпрыгнул, проверяя надежность крепления ласт.

Затрещал телефон. Пле притушил сигарету и ткнул пальцем в клавиш приема.

– Господин технический эксперт? – осведомился глухой баритон.

– Да, я слушаю.

– Ваш глигер загерметизирован?

– Да... – сказал Пле, настораживаясь. – Впрочем, не помню. Кажется, нет – я очень спешил. А в чем, собственно, дело?

– Шлюз открыт, в ангаре вода.

– Вот как!.. – Пле едва сдержал себя, чтобы не выругаться. – Кто говорит?

– Вы один в каюте?

– Один.

– Говорит Паэр, друг Менара, пловец. Ребята просили передать, что вы можете рассчитывать на нашу поддержку. И еще: если вам понадобится лодка, выбирайте "Сарган" под номером шесть. Только шестерка полностью подготовлена для выхода в воду.

– Спасибо, Паэр, я буду иметь это в виду.

Пле посмотрел на экран. Батинтас уже был заполнен водой Агуров исчез.

"Непростительная оплошность! – подумал Пле. – Роджерс нанес удар исподтишка. Ладно, можно обойтись без "Афалины".

Пле открыл дверь, но выйти не успел. В каюту шагнул Роджерс и следом трое вооруженных молодцов. Пле разжал стиснутые в кулак пальцы, отступил.

"Только без глупостей, – убеждал он себя, оглядывая пришедших. – Их много, и они вооружены".

– Я чувствую запах табачного дыма, – сказал Роджерс. – Отлично, Ив, ты нарушил правила внутреннего распорядка базы.

– Я готов уплатить любой штраф, – спокойно ответил Ив.

– Нет, – возразил Роджерс. – За употребление на базе алкогольных напитков, табака и наркотиков наш устав предусматривает арест на срок от двух до восьми суток. Очень жаль, но я вынужден следовать букве закона.

– О да, перед законом все равны! – сдерживая ярость, сказал Пле. Сколько там мне причитается?

– Двое суток, немного. – Роджерс сделал попытку открыть сейф. – Но если мне удастся заглянуть в бумаги Агурова, арест отменяется.

– Я думаю, это слишком ценный приз для такой паршивой лошадки.

Роджерс побледнел, но сдержался.

– Ну что ж, тогда разговор иной, – сказал он и кивнул своим молодцам.

Один из них, краснорожий верзила, стал у дверей, двое других, поигрывая пистолетами, нагло развалились в креслах.

– Счастливо оставаться, – произнес Роджерс, даже не поглядев на Пле. Собираясь уходить, добавил: – Напрасно Агуров не взял с собой провожатого. Плавать здесь в одиночку опасно...

Пле похолодел от ужаса. Спокойно! Должен же быть хоть какой-нибудь выход?! Отдать бумаги? Но Роджерс не выполнит обещания, это понятно как дважды два... Угрожать? Бессмысленно – Роджерс знает, на что идет. Звать на помощь, кричать, бесноваться? Какой толк?..

Роджерс был уже в дверях, когда оформилась эта отчаянная мысль.

– Я устал и хочу спать, – раздраженно сказать Пле. – Если врач не очень занят, пришли его, пусть впрыснет мне какое-нибудь сильнодействующее снотворное.

Для настороженных громил эта просьба была неожиданной. Снотворное?.. Роджерс обернулся и посмотрел на Пле почти сочувственно, а парни в креслах перестали жевать резиновые жвачки. Роджерс кивнул: – Хорошо, я пришлю врача. – И вышел.

Заложив руки за спину, Пле медленно прохаживался по каюте, поглядывая на изображение опустевшего батинтаса. Но экран скоро погас. Этого следовало ожидать. Но почему так долго нет японца? Неужели он действительно занят? Проклятье, каждая минута дорога, скоро счет пойдет на секунды!.. На "Тарпоне" кто-то из врачей рассказывал, что Хасимото некоторое время работал в шанхайском госпитале. "Счастье, что я немного знаю китайский, – думал Пле. – Впрочем, заранее радоваться не стоит: еще неизвестно, что из этого выйдет и что за человек этот врач..."

Хэндс-ап, который стоял у дверей, вежливо предложил:

– Может, вы присядете, господин консультант?

– Молчать! – рявкнул на него Пле, хорошо понимая, что краснорожему надоело стоять. – Я не собираюсь играть с вами в покер. Стойте, где вам положено и как положено.

Молодчики в креслах одобрительно заржали.

Раздался звонок. Хэндс-апы спрятали оружие в кобуры и сгрудились у двери. Вошел Хасимото. В руках у него поблескивал металлический ящичек. Дверь снова защелкнулась на замок, двое сторожей вернулись на свои места. Хасимото привычным движением поправил очки, внимательно оглядел присутствующих.

– Делай быстро свое дело и проваливай, – лениво посоветовали врачу.

Пле краем глаза наблюдал за действиями Хасимото. А тот невозмутимо извлекал из ящичка детали пневмошприца, ампулы с бесцветной жидкостью, блестящие обоймы. В собранном виде пневмошприц напоминал небольшой пистолет. Легкое нажатие спускового крючка – и струйка жидкого лекарства, тоньше иглы, буквально выстреливалась под кожу... Все готово. Врач вопросительно взглянул на Пле.

– Сяньшэн Хасимото? – неожиданно спросил пациент по-китайски.

– Ши, – утвердительно кивнул врач. – Ни сян шэммо?

– Ни гэй во баньчжу ися, – быстро заговорил Пле. – Машан. Во шодэ хуа нинь минбай-бу-минбай?

– Ши, во минбай нинь сошодэхуа хэньхао...*

_______________

* – Господин Хасимото?

– Да. Что вы хотите?

– Вы должны мне помочь. Немедленно. Вы меня понимаете?

– Да, я вас понимаю отлично...

Эти непонятные слова послужили отправной точкой столь неожиданных действий, что хэндс-апы даже не успели опомниться. Врач приставил пневмошприц к голове молодчика, сидящего за столом, и двумя щелчками влепил ему в затылок лошадиную дозу снотворного. Глаза у бедняги полезли из орбит, закатились кверху. Он вскочил, широко открыл рот, словно хотел закричать, но сразу обмяк и рухнул поперек стола.

Пле наметил себе жертву заранее и теперь, не целясь, угодил локтем в солнечное сплетение тому, который, охраняя двери, находился за его спиной. Хэндс-ап крякнул, согнулся. Удар в подбородок – краснорожий врезался головой в стену, затих.

Третий успел выхватить пистолет. Выстрел, взрыв и звон стеклянных осколков. Пуля угодила в экран. Пле ударом ноги перевернул на противника стол.

Еще выстрел. Хасимото вскрикнул и поднял свое оружие – шприц. Щелчок.

Хэндс-ап выронил пистолет и поднял вверх левую руку. Правой он судорожно водил по лицу. Струя лекарства выбила ему глаз...

Пле собрал оружие: пять пистолетов, три складных ножа, кастет-перчатка. Арсенал...

Хасимото неожиданно рассмеялся. Пле поднял на него глаза.

– Не обращайте внимания, – сказал врач. – Реакция после нервного напряжения. – На левом рукаве его белоснежного халата расплылось багровое пятно.

– Вы ранены?

– Пустяк. Пуля прошила мякоть руки. А вот с ними, – японец обвел глазами разгромленное помещение, – с ними у меня сегодня будет много работы...

– Плюньте на эту падаль, – мрачно посоветовал Пле. – Побеспокойтесь лучше о себе.

– Я здесь единственный врач, – сухо возразил Хасимото.

Но Пле уже не слушал. Он схватил оружие и выскочил в коридор. Сюда доносился гул голосов, топот ног по металлическим ступеням трапа.

Пле окружили. Галдеж, сумятица, неразбериха.

– Ти-хо! – рявкнул Пле. – Кто из вас Паэр?

– Я! – Паэр протиснулся вперед. – Там где-то стреляют?

– Ранили врача, – ответил Пле. – Пошлите кого-нибудь за его лаборантами. Роджерса видел?

– Роджерс в воде.

– Давно?

– Минут десять. Ушел вслед за Архангелом.

– Понимаешь?..

– Кажется, да...

– Держи. – Пле передал Паэру оружие. Показал на троих: – Ты, ты и ты – в сорок четвертую каюту. Через дверь – туда и сюда – никого, кроме медиков. Это – приказ! – Трое сорвались с места и побежали вдоль коридора. – Ты, Паэр, возьмешь пятерых и займешься ангаром. Воду убрать, срочно обеспечить мне выход. В рубках дистанционного управления оставишь вооруженную охрану, а сам отберешь надежных парней. И в воду. Связь – свет и акустика. – Пле поднял руку, призывая к вниманию. – Ангелы моря! Друзья! Мы прибыли сюда, чтобы восстановить в этой берлоге порядок, укоротить жадные лапы бизнесменам "Меркьюри", разгадать тайну лучевой проказы. Генеральному инспектору КЛОРО угрожает опасность. Наша задача – не дать совершиться черному делу. Нужна хорошая организованность и самодисциплина. Все. Действуйте.

Пле исчез в кабине лифта. Зашипела пневматика. Люди разбегались в разных направлениях молча, без суеты.

Скутер тянул исправно. Скорость около трех миль в час, но больше и не требовалось. Агуров довольно подробно осмотрел все участки подводных работ, замершие, обезлюдевшие после его приказа, и убедился, что Ив не погрешил против истины.

Прозрачные кольца иглы радиометра ни разу не вспыхнули красным светом опасности. Колец три – три диапазона разной чувствительности, и ни один из них не сработал, не отметил присутствия смертоносных лучей. Теперь остался самый подозрительный участок: северный каньон. Где-то там, в кромешной тьме, прячется от посторонних глаз загадочный "Икс-2"...

Глубина каньона каких-нибудь полтора километра. Склоны крутые, обрывистые, хаотическое нагромождение скал, мрачная расселина. Придонной фауны почти не видно. Кое-где к гранитным скалам прилепились актинии. Дрожащие венчики этих животных-цветов придавали темным глыбам своеобразную жутковатую прелесть. Чаще встречались морские звезды и колючие шары морских ежей. Реже – маленькие невзрачные губки и пышные веера горгоний.

Агуров плыл вдоль восточного склона, применяя метод широкого поиска. Он то опускался почти на самое дно каньона, то уходил вверх по дуге, высвечивая налобной фарой боковые расселины. Пальцы крепко вцепились в рукоятки буксира. Рулем глубины служило все тело, особенно ноги: малейшее движение ластами – и серебристая игла вспарывает толщу воды в другом направлении. Вверх-вниз, вверх-вниз, в сторону, теперь вверх и правей... Если бы не скалы, он давно потерял бы ориентировку в пространстве. Перед ним внезапно возникали призрачные каменистые громады, которые следовало осматривать более тщательно и осторожно, – так извилист был путь на этих труднопроходимых участках.

Временами, когда игла радиометра проносилась слишком близко от поверхности гранитной стены, первое кольцо, индикатор самого чувствительного диапазона, вспыхивало красноватым огоньком. Ничего удивительного, прибор регистрировал естественную радиоактивность горных пород, которая в гранитах зачастую довольно высока.

Агуров взглянул на светящийся циферблат батиальных часов. Пожалуй, пора поворачивать: скоро сядут аккумуляторы скутера и, чего доброго, придется добираться до базы при помощи ласт. Три километра вплавь – дело нелегкое.

Впереди неожиданно возникло препятствие: пирамидальный утес с иззубренной, острой вершиной. От материнской стены его отделяла трещина. Агуров поймал рукоять, изогнулся. Скутер бросило в сторону. Результат неточного маневра – сильный удар в бедро. Агуров выпустил рукоятки и распластался на камнях.

Глупо... Как будто первый раз под водой. Правда, скутер не мог уплыть далеко: винт автоматически прекращает работу, как только пальцы отпускают рукоять. Он затонул где-то здесь. Но вот ищи его теперь в этом хаосе каменных глыб! Луч фары свесился в темную бездну, но, кроме облачка зеленоватой мути, не осветил ничего.

Агуров энергично шевельнул ластами и пошел вниз почти вертикально. Трещина расширялась. Скутер мог опуститься на дно расщелины, а мог и выскочить наружу. Агуров решил проверить первый вариант.

На самом дне он увидел какой-то белый торпедообразный предмет, рядом еще один. Это были трупы глубоководных акул. Агуров внимательно осмотрел останки некогда сильных, ловких хищников, ставших теперь добычей суетливых крабов. Глубоководные акулы в общем похожи на своих сестер, обитающих на "верхних этажах" океана. Они отличались разве только формой голов: плоские, вытянутые вперед морды, выпуклые белые глаза придавали этим бестиям глуповатый, но в то же время устрашающий вид. Агурова удивило, что на теле мертвых рыбин не было следов насильственной смерти: ни ран, ни укусов, ни округлых пятен от присосок кальмара, ни, наконец, ожогов от лучевого ружья. Вряд ли они подохли от старости – судя по размерам, это были молодые акулы. Непонятно...

Над выходом из акульего "склепа" нависал тяжелый карниз. Агуров нырнул под скалу и, пошевеливая ластами, стал выбираться из трещины в сторону склона. Склон по-прежнему круто уходил вниз, а дна каньона не было видно. Но темнота здесь не такая плотная – какой-то странный красноватый полумрак... Поверхность гранитного массива залита багрянцем, похожим на отсветы большого пожара. Агуров насторожился. Ему показалось, будто в воде расплываются тихие звуки органной музыки. "Забавная галлюцинация", подумал он и поплыл дальше. Однако подводный орган не умолк. Напротив, загадочные звуки нарастали, усиливались. Агуров обогнул скалу и замер...

На агатово-черном фоне сияли красные светящиеся купола огромных медуз.

Агурову и раньше доводилось встречаться с гигантскими глубоководными медузами, и он не однажды подолгу любовался медленным парением этих грациозных, полупрозрачных существ. Но то, что пришлось увидеть сейчас, походило на вымысел...

Обычно глубоководные медузы светятся желтоватым, розоватым или кремовым светом мягких, спокойных оттенков. А эти яростно источали ярко-малиновый, пурпурный и рубиново-красный огонь. Некоторые купола внезапно темнели и тогда становились похожими на громадные кубки, наполненные бордовым вином, потом вдруг взрывались ослепительной вспышкой алого света. И все это происходило под неумолчный аккомпанемент органных звуков.

Агуров вспомнил распространенную среди пловцов "Клариона-Меркьюри" легенду о "поющих" медузах. Он, как, впрочем, и многие другие бывалые гидрокомбисты, ни в грош не ставил эти россказни, считая их небылицами местного производства. Но теперь сомнений нет: поющие медузы действительно существуют...

Здесь их было много, десятка три. Чтобы подробнее разглядеть эти необычные существа, Агуров заплыл в самую середину колонии и опустился на один из пурпурных куполов, имеющих форму огромной полусферы диаметром около десяти метров. Купол оказался гладким и настолько упругим, что едва поддавался нажиму руки. Любопытно! Обычные медузы гораздо мягче, их слизистое тело можно легко проткнуть пальцем...

Лежа на куполе, Агуров явственно ощущал мелкую вибрацию. Так вот откуда "органные" звуки! Агуров поднял голову и внимательно оглядел снизу бордовый купол, парящий по соседству. Так и есть: звуковые колебания порождались невероятно частыми сокращениями водометного двигателя медузы. Края воронки мерцали с недоступной глазу быстротой и оттого казались расплывчатыми. Но пожалуй, самым удивительным было то, что у животного почти полностью отсутствовал важный для его жизнедеятельности орган щупальца. Вместо них под складками мантии виднелись коротенькие недоразвитые отростки. Щупалец не было видно и у других "поющих" медуз. Интересно, чем и как питаются эти удивительные создания?..

Купол, на котором обосновался Агуров, внезапно померк. Полупрозрачная толща его затянулась темной комковатой рябью. Четко обозначились радиальные полосы, проступила сетка коричневых морщин. Агуров с любопытством наблюдал загадочную метаморфозу. "Красиво, ничего не скажешь. Пожалуй, можно было бы часами наблюдать эти световые перевоплощения подводного хамелеона, слушая невыразимо печальный, но стройный хорал..." В глаза ударила короткая вспышка. Агуров на несколько мгновений ослеп. Но зрительная память запечатлела момент, когда купол вдруг сделался прозрачным, как стеклянная глыба, и на какую-то долю секунды стала видна скрытая внутри темная грушевидная полость, обведенная по контуру чем-то ослепительно ярким.

Все это, конечно, чрезвычайно занятно, однако нужно разыскивать скутер. Агуров оттолкнулся от купола и, работая ластами, славировал глубоко вниз.

Скутер лежал у подножия склона, зарывшись рукоятками в донный ил. Вокруг машины Агуров увидел акул, выхватил нож, но тут же спрятал обратно. Акулы были мертвы, как и те, которых он недавно осматривал... Стоп!.. Как это раньше не пришло ему в голову?!

Агуров рванул к себе скутер, включил мотор и взмыл вертикально вверх. Рассекая воду со скоростью гарпуна, скутер возносил его обратно к медузам. Вот и красные купола, точно неподвижные зловещие луны на черном небосводе...

Агуров пересек каньон и поплыл по направлению к базе, но уже вдоль западного склона. После пережитого волнения во всем теле ощущалась страшная усталость, пальцы дрожали не в силах твердо держать рукоятки буксира. Кто бы мог подумать: какая-то паршивая слизь излучает мощный поток гамма-квантов!.. Забавные светляки оказались чудовищными накопителями радиоактивных веществ. Даже на расстоянии пяти метров от любого купола срабатывали все три диапазона радиометра. Однако нужно было затенить кольца рукой, чтобы это заметить. Не мудрено, что красные блики на игле и ошеломляющий фейерверк вспышек отвлекали внимание пловцов и мешали вовремя заметить опасность. А некоторые из подводников, надо думать, частенько оставляли скутера, дабы иметь возможность не спеша наслаждаться "пением" и световой игрой коварных убийц. В результате лучевое поражение... Но откуда здесь появилась подобная мразь?.. Неужели мутанты? Видимо, да. "Поющие" медузы – заключительное звено в цепочке жизнеспособных мутаций обыкновенных глубоководных медуз. Стронций-90, выпавший из разбитого корпуса бомбы, сделал свое черное дело. Но каким образом медузы-мутанты ухитряются использовать энергию атомного распада поглощенного ими изотопа стронция для своих биологических нужд? Загадка. И вероятно, не одна. Судя по разговору, подслушанному Пле, исследовательские работы в этом направлении уже ведутся. Ведутся тайно, под строжайшим секретом. Глупцы... Какие, однако, махровые глупцы!..

Западный склон был ступенчатым. Если "Икс-2" действительно существует, то лучшего места для его резиденции не придумаешь. И Агуров не удивился, когда на одной из террас луч фары вдруг выхватил из темноты две громадные крышки люков, ведущих куда-то в глубь скального грунта.

Агуров выключил мотор и поставил скутер между этими дисками. Оттолкнувшись ластами, всплыл и затем опустился к самому центру одного из них. Постучал рукояткой ножа в металлическую плиту, прислушался. Никакого ответа. То же самое проделал и с другим люком. Молчание...

"Вряд ли здесь будут рады гостям", – подумал он. Но как бы там ни было, нужно все осмотреть поподробней. Агуров сделал вокруг люков восьмерку и не нашел ничего, что напоминало бы рычаги привода подъемного механизма. Видимо, "сезам" заключался в каком-нибудь условном ультразвуковом сигнале. От загадочного сооружения вниз по склону уходил толстый кабель. Агуров поплыл вдоль кабеля, проверяя, не приведет ли эта путеводная нить к другим объектам.

Кабель долго петлял по дну каньона и наконец потянулся в одном направлении – к базе. Все ясно, нужно возвращаться за скутером. Что же, разведка дала неплохой результат, и свою подводную миссию он может считать законченной. Теперь никакие ухищрения не помогут Роджерсу уйти от ответственности.

Вдруг Агуров услышал мерный рокот мотора. Определить направление звука в воде – дело нелегкое. Но Агуров почти не сомневался, что скутер работает где-то в районе той самой террасы, которую он недавно покинул. Сильно загребая ластами, он быстро поплыл вверх по склону. Звук мотора неожиданно смолк. Подплывая к краю обрыва, Агуров увидел, что терраса освещена двумя прожекторами. Только бы не успели закрыть люк!

Агуров на всякий случай погасил фару и, отчаянно работая ластами, перевалил край террасы. Да, один люк открыт. Массивная крышка была приподнята над ним и теперь покоилась на металлических колоннах мощного домкрата. В луче прожектора скользнула тень пловца. Неизвестный опустился прямо на скутер, оставленный Агуровым, зачем-то осмотрел его со всех сторон, потрогал рукояти. Мотор слабо зарокотал, но тут же затих. "Сели аккумуляторы", – догадался Агуров. Он помахал пловцу рукой, но тот стоял к нему спиной и ничего не заметил. Агуров был уже почти рядом и, спохватившись, хотел включить фару. Но не успел. Откуда-то сверху к пловцу, державшему в руках бесполезный трофей, метнулась черная тень. Это был человек. Сначала Агуров не понял, что происходит. Но все прояснила короткая вспышка отраженного клинком прожекторного лучика. Пловец выронил скутер и боком медленно повернулся в воде. За ним потянулось облачко красноватого дыма...

Убийца секунду помедлил и замахнулся ножом. Удар не состоялся: Агуров крепко держал вооруженную руку преступника. Неизвестный от неожиданности выронил нож и сделал бешеный рывок. Сцепившись, противники закружились в воде. Агуров сразу почувствовал, что преступник очень силен и взять его будет не так-то просто. Да и усталость сказывалась.

Неожиданно противник изогнулся и, упершись ногами в грудь Агурову, резким толчком отбросил его от себя. Тогда Агуров решил максимально обезопасить борьбу. Он выхватил свой электронож и принял угрожающую позу. Безоружный противник отпрянул в сторону. Агуров подобрал второй нож и бросил оба клинка в темный зев люка. Поняв, что ему предлагают поединок на равных условиях, неизвестный осмелел.

Долгое время противники пытались справиться друг с другом при помощи стремительных бросков, тумаков и ударов ногами. Но все попытки оставались безрезультатными: вода смягчала удары, а невесомость сводила на нет великолепные приемы, которые в нормальных условиях выглядели бы весьма эффектно. Вдруг положение Агурова резко ухудшилось: его противник ухитрился найти точку опоры. Обвив ногами колонну домкрата, он обхватил Агурова сзади и рывком увлек его в промежуточное пространство между крышкой и опорным кольцом люка. Послышалось жужжание, и крышка стала медленно опускаться. Агуров тщетно пытался вырваться. Расчет его врага был предельно прост: придержать противника до тех пор, пока стальные челюсти не сомкнутся, самому же уйти в последний момент. Агуров решился на отчаянный шаг: он мертвой хваткой вцепился в ноги противника, тем самым лишая его возможности вовремя уйти из-под нависшей плиты. Если погибать, то вместе...

Руки врага мгновенно разжались. В сильнейшем рывке преступник еще успел уйти от гибели, которую готовил для другого, и вынес за собой Агурова. Крышка люка легла в свое гнездо.

Последняя схватка была недолгой. Неизвестный стряхнул с себя утомленного преследователя и быстро уплыл за пределы освещенной площади. Агуров сильно отстал: плыть мешала острая боль в вывихнутой ступне. "Уйдет ведь!" – с сожалением подумал он.

Где-то рядом взревел мотор. "Скоростная машина, – уверенно определил Агуров. – Знал, подлец, на какое дело идет..."

Агуров решил вернуться к убитому. Он был почему-то уверен, что пловец убит наповал. Но неизвестный, к счастью, был еще жив. Пловец полулежал на грунте, беспомощно опираясь на правую руку. Левой он пытался зажать кровоточащую рану на боку. Его окружало облачко красноватой мути.

Агуров хотел оказать пострадавшему помощь, но его внимание привлек нарастающий рев мотора. Грозно блистая иглой, прямо на Агурова несся быстроходный скутер. Все ясно... Рывок в сторону – и скутер пролетел мимо. Агуров выделывал в воде замысловатые пируэты. Спрятаться негде. Еще рывок – и снова промах. Новый заход...

Один раз игла почти задела бедро, ласты водителя больно шлепнули по спине. Маневр – атака – промах. Дьявольская карусель! А силы уже на исходе... Внимание – атака! Промах... Где же выход? И возможен ли тут какой-нибудь выход? Внимание! Промах... Малейший просчет, и конец. Промах... Это не может продолжаться до бесконечности. Озверевший преступник в конце концов сумеет попасть иглой в такую большую мишень. Внимание! Агуров сделал толчок ластами, поджал и с силой выпрямил ноги. В глазах потемнело... Расчет оказался правильным – ноги угодили в голову противника, но удар пришелся в основном на больную ступню. Однако почему не слышно рева атакующей машины? Агуров оглянулся... и замер от изумления: скутер лежал на дне, а водитель отчаянно корчился, схваченный за ноги клешней манипулятора неизвестно откуда появившейся здесь глубоководной лодки "Сарган". За прозрачной броней Агуров увидел ободряющую улыбку друга...

...Одной рукой Агуров держался за титановую клешню, другой бережно прижимал к себе раненого, чтобы его меньше тревожил встречный поток. Впереди уже показались огни базы. Навстречу спешили пловцы, распугивая безмолвную тьму ревом скоростных скутеров и факельным светом. Преступник, пойманный за ноги второй клешней манипулятора, перестал извиваться. Видимо, понял, что это бессмысленно...

Ив Пле отвернул полу своей куртки, отстегнул от пояса карманный магнитофон и принялся за перемотку катушки, насвистывая бравурный марш.

– Это зачем? – спросил Агуров, собирая бумаги.

– Записал твой разговор с Тамблингом, – деловито пояснил Пле. – Его откровения намного облегчат работу следственных органов. Потом ты сам похвалишь мою предусмотрительность.

– Ерунда! – Агуров поморщился. – Эрхард Тамблинг невиновен. Он с увлечением занимался исследованием проклятых медуз, не подозревая, что Роджерс намеревается делать на этом бизнес.

Пле щелчком поставил катушку на место, прицепил магнитофон обратно на пояс. Сказал:

– Там разберемся... Кстати, я сделал еще одну полезную вещь: включил съемочную аппаратуру "Саргана" в тот самый момент, когда некий мерзавец пытался насадить тебя на вертел. Теперь мне остается озвучить этот впечатляющий фильм...

В каюту вошел Паэр.

– С "Тарпона" прибыл мезоскаф, – доложил он. – Команда состоит из пяти человек, имеет при себе оружие. Эти люди утверждают, что прибыли по вашему вызову.

– Оружие изъять, людей пропустить, – распорядился Агуров. Переусердствовали, – сказал он, обращаясь к Пле, – я вызывал пятиместный глигер с одним водителем.

Паэр взялся за ручку двери.

– Погодите, юноша, – остановил его Агуров. – Огнестрельное оружие, которое имеется на базе, собрать и сдать мне все – до последнего патрона. Оно здесь больше не понадобится. Роджерса мы снимаем с должности руководителя работ. Отныне руководство базой будет осуществляться коллегиально. Вы назначаетесь одним из членов коллегии, деятельность которой будет подотчетна только Комитету ЛОРО. Вот ваш мандат.

Агуров протянул Паэру удостоверение в голубом переплете. Паэр секунду поколебался, затем взял документ.

– Хорошо, я постараюсь исправить ошибки своих соотечественников.

Паэр вышел.

– Этот парень не подведет... – сказал Пле. – Ну что ж, нам пора...

Агуров и Пле направились в девятый бункер. У дверей каюты Роджерса прохаживались два здоровенных пловца, о чем-то весело переговариваясь. Увидев генерального инспектора, они почтительно замерли.