Текст книги "Максимальный разгон (СИ)"

Автор книги: Сергей Игнатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 4

На улицу я вываливаюсь совершенно ошарашенный. Зато у меня осталось целых полторы минуты! Давлю на дверь и возвращаюсь внутрь. Нетронутая левая рука цапает аэроборд, и я выскакиваю обратно. Минута десять. Может, снять ограничения по высоте полёта? Нет, тогда меня точно по камерам найдут.

В глухом переулке за мной наблюдают лишь лежащий в груде тряпья и картона старик и пара облезлых собак. Сомневаюсь, что кто-то из этой троицы ведёт видеофиксацию, но на всякий случай утыкаюсь в угол между стеной и контрфорсом древней многоэтажки.

Очень хочется узнать, что же мне написала Даша, но увы. Даю команду отключить инфон в последнюю секунду таймера. Я успел. Айдж исчез под "зонтиком" в одном переулке. Сейчас в другом появится Вадим Бросов. Я достаю из рюкзака сумочку. Две накладки на щёки и два "самострельных" микрошприца, а к ним инструкция. В каждую бровь. Выполняю нехитрую манипуляцию по протыканию кожи миниатюрными тюбиками с иглами, жду указанные тридцать секунд и бросаю отработанные расходники обратно в сумку. Не буду рисковать и попытаюсь утилизировать их более надёжно.

Активирую и кладу в карман браслет инфона моей новой личности. Ещё сутки предстоит жить с одной рукой, неудобно. Застегнуть браслет левой на левом же запястье задача нетривиальная, а правую я трогать не хочу. Линзу-экран моего прежнего девайса из левого глаза приходится просто бросить в рюкзак и установить на её место аналог, подходящий к модели инфона новой личности.

Вот и всё, хотел бы я взглянуть на себя в зеркало, но такой возможности у меня нет. Я аккуратно ощупываю лицо, и правда не родное. Как минимум ничего не болтается, не выпирает. Накладки сидят, как влитые, даже на ощупь от кожи не отличить.

Прыгаю на борд и уношусь прочь от старика с собаками. Надеюсь, он ничего не видел.

Я должен найти ту самую Никки. Она влезла в телефон отца и всё испортила! Из-за неё я спалился, из-за неё не могу вернуться домой! Подкручиваю доску и делаю хитрый горизонтальный флип. Я же вроде как аэрогонщик. Вылетаю из переулка на дорогу и замираю. Понятия не имею, что делать дальше. Обвинять во всём эту самую Никки, которую я даже в глаза не видел – очень и очень глупое занятие. Мне искать её надо, а не материть мысленно.

Ещё эта девчонка в белом халате – Даша. Откуда она знает моё имя? Перебираю всех Даш, которых когда-либо видел. Если бы люди с возрастом не менялись – я бы её узнал. Память у меня почти фотографическая. Если человек не изменился – я узнаю его через любое время, но как сопоставлять детские лица со взрослыми, в которых выросли их обладатели – ускользает от моего понимания. Хорни-докторица не бьётся ни с кем из прошлого. К тому же она и не врач, но в сети пишут, что после такой операции протез и правда нельзя использовать сутки. Я даже не могу проверить, работает он или нет.

Проблемы надо решать по мере поступления. Моя биологическая рука со следилкой сегодня точно не понадобится, значит, о том, как её возвращать, подумаю завтра. Я ищу на карте клуб, в котором танцует Никки. Откроется он вечером, у меня куча времени.

Запах кофе, мяса и выпечки напоминает, что сегодня я ещё не ел. Как приличный человек, я спрыгиваю с аэроборда перед входом в кафе и открываю дверь. Под подошвой что-то хрустит. Я захожу внутрь, внимательно глядя под ноги. Массового исхода тараканов нет, это был одинокий любитель экстрима от мира насекомых. Он рванул в прекрасное далёко средь бела дня и умер под моим кроссовком, кого-то он мне напоминает.

Сажусь за дальний столик и подключаюсь к сети кафешки, пытаясь оценить степень антисанитарии. В Верхнем Городе такое заведение и дня бы не проработало, но я сомневаюсь, что найду другое. Хотя даже здесь могут навести чистоту – во врачебном кабинете Даши всё так блестело, что возникало ощущение стерильности.

Ожидая, когда же мне принесут кофе с бутербродом, я пробегаюсь по новостным сайтам Верхнего Города. Не ищут ли меня, случаем? Всё же отец мелькает в новостях раз пять за год, не меньше. Рано или поздно моё исчезновение вызовет вопросы.

Про меня ни слова, про отца тоже. Во всех заголовках мелькает наш правитель-самодержец, всенародно любимый и вновь переизбранный мэр Эйкван. Он как обычно вещает об угрозе ужасного ИИ, который пытался уничтожить человечество и попытается сделать это вновь. А значит, мы должны сплотиться, а чтобы лучше сплотиться, надо усилить контроль за носимыми девайсами, за аугментации тела в верхнем городе ввести смертную казнь, а главное, запретить разработку нейронок шестнадцатого поколения.

Старый идиот, даже двадцать третье поколение, которое существовало перед ядерной катастрофой, не позволяло спроектировать полноценный ИИ. Сетки шестнадцатого годятся только для расчёта маршрута по картам и управления кофемашиной. Интересно, за него хоть кто-то голосовал?

До вечера я изучаю сеть Нижнего Города. Полезного мало, но кое-что всё-таки есть. Во-первых, Никки, с устройства которой ломились на инфон отца, существует в реальности. Я засёк её на камерах перед клубом. Во-вторых, она явно что-то скрывает, иначе бы я смог отследить её путь до дома по камерам. Не верю я, что она всегда случайно терялась в мёртвых зонах. Как минимум, это живой человек.

Ещё мне удаётся найти дыру в сервисе такси Нижнего Города, и в голове начинает зреть довольно глупый план. Только большая часть расчёта в моей задумке базируется на удаче, а называть такое планом – нельзя. Но другого у меня нет.

В восемь вечера я нахожу самый дешёвый хостел в пяти минутах от ночного клуба и заваливаюсь спать до полуночи. Точнее, пытаюсь это сделать, но сон не идёт. Я надеюсь найти хоть какой-то более рациональный способ втереться в доверие к зеленоволосой незнакомке, но всё, что приходит на ум – это прийти в клуб как посетитель и пытаться подкатить к танцовщице. Уверен, что в лучшем случае у меня ничего не выйдет, а в худшем – я потеряю все прочие возможности завязать знакомство.

Заняв позицию напротив служебного входа, я жду. К двум часам ночи мне удаётся взломать камеры клуба. В отличие от городских, которые может посмотреть любой желающий, доступ к ним ограничен, но не слишком-то защищён.

Сцена пустует. Я упустил её? Надеюсь, что нет, лезу в сервис такси и создаю полсотни фальшивых заказов на другом конце города. Завтра эту лазейку закроют, но не страшно – придумаю новый план. Сейчас всё равно нет идей получше.

Если, выйдя на улицу, она запрыгнет в машину – у меня не будет ни шанса, а вот если машин не окажется– появится окошко возможностей. А вот и Никки. Смуглая зеленоволосая девица с нагловатым взглядом. Одета просто: в обтягивающие кожаные штаны и джинсовую куртку. Судя по мимике, она матерится сквозь зубы. Прекрасно её понимаю – никто не ожидает, что придётся ждать машину в такое время. Далеко не час пик. Каким бы глупым ни казался план, если это работает – это не глупо!

Как подойти к девушке, с которой на работе пытаются познакомиться все кому не лень? Да ещё и сразу после трудового дня? Сколько там шкурке моей фальшивой личности? Двадцать один. Уже не так плохо. Настоящего меня она отшила бы точно, ведь я младше на два года. А вот аэрогонщик из Верхнего Города имеет какие-никакие шансы. Надеюсь, накладки от Тимона старят меня на необходимые три года. Очень надеюсь. Я переступаю ограждение и начинаю переходить пустую дорогу. Ночной город гудит бесконечной какофонией звуков, клуб бухает чётким ритмом электронной музыки.

Тёмный переулок, на который выходит служебный вход, притягивает не только меня. Пока посреди проезжей части я размышляю о том, как бы мне подойти к той, кто мне нужен, три типа весьма стрёмного вида не утруждают себя сложными рассуждениями.

Длинный, лысый и толстяк обступили Никки и, посмеиваясь, что-то ей затирают. Проблема или шанс? Неважно, я должен превратить проблему в возможность!

Я и с двумя-то руками не боец. Одолеть трёх утырков, не используя физическую силу – неразрешимая задача. Придётся делать невозможное. Единственное, что я умею – это быстро искать информацию.

В любом случае я не могу игнорировать происходящее. Ладно изнасиловать, но её могут убить, а тогда оборвётся моя единственная ниточка.

О каждом из моих противников просто гора информации, а я вместо того, чтобы её изучать, думаю о том, что про Никки в сети я не нашёл, считай, ничего. Только место работы. Пятнадцать секунд на каждого, чтобы выбрать удачные видео, цитаты, слова. Мне приходится плестись с черепашьей скоростью, чтобы найти решение головоломки.

Толстяк прижимает мою цель к стенке, прямо сейчас её точно не убьют. Пока разденут, пока потискают – я успею что-нибудь придумать. От этого не умирают. Когда до неприятелей остаётся десять шагов, меня замечает лысый и становится в стойку. Я уже знаю, что он боксёр. Длинный суёт руку в карман. Будь у меня час времени – я бы знал, что у него там, но выяснить такое за секунды невозможно.

Говорят, я неплохо подражаю голосам, если не получится – прыгну на борд и свалю. Зачем бы эта зеленоволосая стерва ни лазила в инфон отца, это не стоит моей жизни. Быстро прокручиваю на линзе-экране удачное видео, которое я нашёл на первого из троицы:

– Что, я говорил, сделаю с тобой, когда узнаю, что ты бил девочек? – медленно и презрительно произношу я.

Мой тон, моя интонация и построение фразы – всё должно напомнить его тренера. Ужасно, отвратительно принимать решения с шансом на успех меньше девяноста процентов, а сейчас так и вовсе меньше пятидесяти.

– Так я не бил! – на автомате отвечает опешивший боксёр.

– Ерик, сколько раз я тебе говорила – ножик детям не игрушка, – быстро тараторю я, не обращая внимания на ответ.

Я вовсе не рассчитываю, что лысый примет меня за свою бабушку, мне нужно лишь замешательство, ведь он уже достал нож. Если Даша неправильно присоединила протез – я труп. Активирую бионическую конечность и хватаю лезвие и бью коленом в пах. Надеяться справиться только словами было совсем уж наивно. Надеюсь, меня не посадят за нападение на трёх таких благопристойных джентльменов?

– Эй ты, – толстяк уже отпустил девушку и обернулся ко мне, – эти двое поспорили на косарь, что ты девку трахнуть не сможешь. Пузо не позволит.

Этой кличкой его не дразнили уже несколько лет, но он помнит, кто это делал. Конечно, я нагло вру. Я перекладываю нож в пухлую потную ладошку и легонько подталкиваю гору сала к его товарищам.

Встречаюсь взглядом с Никки. Я хотел быть рыцарем на белом коне, а вот нифига! В изумрудных глазах усталость, злость и ни капли страха. Похоже, у неё был свой план. Отступать поздно.

Вот он – момент истины: хватаю Никки за руку и тащу прочь. По моим прикидкам, у нас есть секунд десять, пока те двое убедят толстого тормоза, что ничего о нём не говорили.

Шаг, второй и перехожу на бег. Девушка следует за мной, как привязанная. Первый поворот, за ним ещё один. Я понимаю, что понятия не имею, как поступить дальше! Представиться? Флиртовать? Попробовать удалиться с гордым видом безымянного рыцаря и надеяться, что она меня окликнет?

Рационально, последний вариант имеет чуть больше шансов на успех. Не верю я в своё обаяние, но полагаться на удачу не могу тем более. Я чувствую, как Никки пытается замедлиться и вытянуть свою ладонь из моей. Дальше откладывать нельзя.

Я останавливаюсь и внимательно смотрю по сторонам. Погони нет, надеюсь, те придурки перерезали друг друга. Отпускаю её ладонь и хочу протянуть руку для рукопожатия, по привычке правую.

– Вадим, – я отдёргиваю протез и протягиваю левую.

Как непривычно представляться чужим именем. А ещё, за целый день стоило бы узнать, как тут принято у железячников. Может наоборот надо бионическую конечность подавать в знак расположения?

Девушка оглядывается так же, как и я, убеждаясь в нашей относительной безопасности, а затем сканирует меня с макушки до пяток придирчивым взглядом. Ещё днём я сменил цвет волос на чёрный, а причёске придал вид залихватских вихров. Как выглядит моё лицо – я понятия не имею. Куртка серая, штаны на мне, ширинка не расстёгнута, даже борд в суматохе не потерял – он под мышкой. Хочется верить, что я выгляжу в её глазах хотя бы не отвратно.

– Вероника, – она уверенно пожимает мою ладонь.

Весь мой план, который я построил, пока бежал, базировался на том, что я аки рыцарь спасаю испуганную деву. Я знаю о ней почти ничего, но кое-что из профиля в сети вытащить удалось. Для приятелей она "Ника", для друзей – "Никки" а мне, значит, полным именем называешься? Ничего, это во много раз лучше, чем "пошёл нахер" – как для большинства желающих познакомиться.

Вроде бы познакомились, а дальше что? Знал бы, что понадобится – нарабатывал бы навык флирта годами. Почему я думаю про флирт? Не сказал бы, что она мне нравится. Более того – она либо враг, либо беспечная дурочка, позволившая воспользоваться своим инфоном. Я туплю уже три секунды. Надо что-то сказать:

– Могу подвезти, – я глуповато улыбаюсь и бросаю борд.

Доска замирает в воздухе над асфальтом, а я на одеревеневших вдруг ногах становлюсь на неё. Никки измеряет меня взглядом ещё раз. Она что, рассчитывает определить мои способности по форме ушей?

– Да я и сама…

Перебивать невежливо, но если я позволю ей свалить в закат, точнее уже в рассвет, то все старания падут прахом. В конце концов, не зря же я учил биографию моей шкурки:

– Я профи, ну как профи, третье место в аэророле на среднем кольце, не зря же тебя спас… – я запинаюсь, она уверена, что справилась бы сама, приходится выкручиваться и заменить слово "спасал" другим, – выручал.

Слова надо подбирать точно, выручать – это совсем не спасать, это так, мелкая услуга. Надеюсь, я спас её гордость словесным реверансом.

После секундного колебания Никки становится позади меня. Её руки как тяжёлый ремень сцепляются у меня на талии. Я жду пару секунд, не двигаясь с места, и, поняв, что адрес сообщать она не собирается, спрашиваю:

– Куда едем?

– Я опасалась, что ты молча повезёшь меня к себе, – в её голосе я слышу усмешку, а в ней спадающее напряжение, словно кто-то быстро-быстро ослабляет натянутую струну.

Уверен, что если бы я повёз её к себе не спросив, она бы скинула меня с доски. Но теперь она расслабилась и успокоилась, можно быть понаглее:

– Я бы так и сделал, но мне просто некуда тебя везти, так что говори адрес.

– Ты же не думаешь, что я настолько дура, чтобы сказать первому встречному, где живу?

Глава 5

Голограмм-кафе «Тихий омут» невольно заставляет задуматься, какие черти ждут меня внутри. Хотя, название мне нравится. Я внимательно смотрю на иллюзию бегущего водопада, в которой то и дело проступает дверь. Максимум на что я рассчитывал – это получить контакт для связи, ведь открытый профиль в сети не подразумевает возможность ей написать. Но она зовёт меня в неизвестное заведение. Вот так сразу? Я же вёл себя как придурок, или ей нравятся такие?

– Не думал, что ты потащишь меня на свидание… сразу, – растягиваю губы, чтобы она не решила, будто я это всерьёз.

– А это и не свидание, у меня к тебе дело.

Никки берёт меня за руку и ведёт внутрь. Я, конечно, не против, но она даже не захотела узнать, что я об этом думаю. Проскользнув сквозь несуществующий водопад, я оказываюсь будто в другом мире. Мы будто бы пробираемся по лесным тропинкам и выходим на крохотную полянку. На самом деле мы прошли по длинному узкому коридору и попали в небольшую комнату. Мне это понятно потому, что я прекрасно знаю, где нахожусь, тот, кто не встречал голограмм вовсе – легко бы поверил, что перенёсся в настоящий лес. Хорошая графика.

Столик на четверых, стилизованный под поделку неаккуратного столяра. Мы садимся друг напротив друга. Никки быстро двигает зрачками, вероятно делая заказ. Однозначно, она здесь не впервые. Интересно, что она мне предложит?

Меньше чем через минуту иллюзию немного нарушает открывающаяся дверь. Голографический движок пытается стилизовать её под раздвигающиеся ветки, но с движущимися предметами выходит не идеально.

Внутрь входит белокурая официантка, её белое как снег каре не собьёт меня с толку – это та самая Даша. Дразняще покачивая бёдрами, она подплывает к столику и ставит поднос рядом с моей правой рукой. Её взгляд останавливается на протезе. Не знаю, как сильно изменилось моё лицо благодаря накладкам, но ни один врач не забудет культю, которую оперировал, особенно если с тех пор не прошло и суток. Её бинт, её узелок, едва заметный след укола – и это только то, что вижу я, уверен, она замечает больше.

Её лицо сменяют эмоции одна за другой: замешательство, удивление, радость.

– Ай… – начинает она называть моё имя.

– Ага-а! – резко перебиваю её и вскакиваю с места. – Узнала меня? Я Вадим, Бросов. Может, ролики со мной видела? Вот я тебя точно помню! Но не помню, откуда помню. Где же я тебя видел? Ты ведь… Да… Дана? Дарина? Нет…

Отчаянно подмигивая левым глазом, я боюсь останавливаться. Если она назовёт моё настоящее имя – всему конец.

– Э-э-э, – мычит она в ответ.

Нельзя дать ей заговорить.

– Даша, вспомнил, вспомнил! Я протез поставил, только сегодня, из-за него не узнаёшь, да?

– Узнаю, отчего же, – бормочет она довольно рассеяно.

Нельзя дать ей опомниться и сказать что-то осмысленное. Никки и так смотрит слишком внимательно и подозрительно. Никки здесь совсем не первый раз и вряд ли второй-третий. Скорее всего, это её любимое заведение. Как близко они знакомы с Дашей? Сдаст ли меня эта озабоченная докторица-официантка? Как вообще может быть так, чтобы утром она была там, а вечером тут, да ещё и в разных ипостасях?

– Белка, откуда ты его знаешь? – в голосе Никки чувствуется напряжение. Только что она с улыбкой звала меня обсудить некое дело и была совершенно спокойна, а теперь стреляет глазами, как настороженный зверь.

Белка? Утром была "Чёрка", правда, я и сам сменил цвет волос, благо могу позволить себе нанопокрытие. Но в Нижнем Городе, как я слышал, волосы обычно красят по старинке – краской.

– Да был один момент, – продолжает мямлить Даша.

Это надо срочно прекращать! Я делаю жест отправки сообщения и скидываю официантке-докторице визитку шкурки. Во всём есть плюсы – не придётся искать способ зайти на свой аккаунт.

– Надо обязательно созвониться, – тяну лыбу до ушей.

Вроде бы всё сделал правильно, но моё волнение не осталось незамеченным. Надеюсь, Даша уйдёт и я наконец-то узнаю, чего от меня хочет та, из-за кого я всё это затеял.

– Белка, клиентов нет? – живо спрашивает Никки.

– Да кто, кроме тебя, мог прийти в такое время?

Они неплохо знакомы, лучше, чем я предполагал. Хочется убежать, но я пытаюсь выглядеть непринуждённо. Вряд ли у меня хорошо получается.

– Садись к нам, раз ты его знаешь.

– А ты что затеяла? – Даша, которую Никки называет Белкой, любопытно сверкает глазами.

– Сейчас поймёшь, заодно и твоё мнение послушаем.

– О как, с каких пор моё мнение спрашивают?

– Белка, – Ники устало вздыхает и раздражённо бубнит, – просто принеси себе кружку и Упыря позови.

Я перестаю понимать, что происходит. Куда я попал, чего от меня хотят? Очень хочется свалить подальше, но второго шанса у меня точно не будет.

Официантка выходит из комнаты-поляны, а моя собеседница задаёт вопрос:

– Ты ведь не только информацию о людях умеешь искать со скоростью звука?

– Допустим.

– А что ещё умеешь?

Я отвечаю уклончиво:

– Я, может быть, много чего умею, а что нужно?

Не хочется выкладывать карты на стол до того, как объявлены правила игры. Во взгляде Никки читается уважительное недовольство. Мне казалось, она хочет нанять меня на работу, а теперь я в этом уверен и, плюс к тому, понимаю, что ей нужен для этого не полный идиот. Не уверен, что я прохожу по последнему критерию. Оттяпать себе руку и оказаться в непонятном месте в компании сумасбродной Даши, которая неизвестно что может выкинуть.

Дверь открывается, ломая иллюзию веток. Внутрь вваливается всё та же белокурая официантка. В руках у неё три кружки пива, а если судить блеску в глазах и румянцу на щеках, внутри ещё одна как минимум.

– Бе-елка, – тянет Никки, откидываясь на спинку лавки и закатывая глаза, – одну кружку, себе. И не пива же.

– А это всё мне! И не буду я пить эту горькую чёрную жижу!

– Ладно, Упырь поднимется? – на последнем слове она осекается, оно явно было лишним.

Я облегчённо выдыхаю. Если она ошибается, то можно как-нибудь выкрутиться. Людей, которые всегда говорят точно, правильно и не допускают просчётов, я разумно опасаюсь.

– Сказал, чтобы ты написала, зачем он тебе нужен в четыре часа утра.

– Да пошли вы все, – почти беззлобно рычит Никки и поворачивает голову ко мне, – Вадим, ты любишь узнавать чужие секреты?

– Допустим, – цежу ей в ответ, пытаясь изобразить лишь лёгкую заинтересованность.

Ещё как люблю. Из-за этой любви я тут сижу с железной рукой в компании пьяной докторицы-нимфоманки и подозрительной танцовщицы. Если бы не моё любопытство – я бы дома десятый сон смотрел.

– И деньги тебе наверняка нужны, – почти утвердительно продолжает моя, теперь уже совершенно точно, нанимательница.

– Ещё как!

Я вполне искренен. Деньги мне нужны, но есть нюанс, нужны они для того, чтобы дотянуться до её инфона и отдать долги, в которые я влез, чтобы оказаться здесь и сейчас. Только тут до меня доходит вся соль ситуации. Если бы я верил в судьбу – непременно сказал бы, что она играет со мной презабавнейшую шутку. Только мне не смешно ни капельки.

– Вот и славненько. Мы с товарищами очень хотим узнать, чем на самом деле занимается институт изучения и противодействия, ха-ха, ИИ.

В котором работает мой отец, мысленно добавляю я. Кое-что начинает проясняться. Теперь я на сто процентов уверен, что Никки напрямую причастна ко взлому папиного инфона.

– В смысле на самом деле? – я даже слегка подаюсь назад от недоумения. В названии же всё сказано, и так понятно, чем он занимается.

– А если они не ищут ИИ, не исследуют, как от него защититься, а создают его?

– Зачем? Они все хотят массово самоубиться? – спрашиваю я с ещё большим недоумением.

Неужели они всерьёз верят, что после ядерной катастрофы, когда всё ядерное оружие в мире жахнуло, кто-то захочет заниматься таким?

– Факты, Вадим, факты, – наконец-то она называет меня по имени. Фальшивому имени.

– Какие? Почему бы не выложить их в сеть?

– Не всё так просто, – Никки морщит нос, – улики косвенные, сейчас мы ничего не можем доказать. Шатнуть целый институт чистеньких, который по-любому связан с властью, с мэром – тут нужно что-то серьёзное!

Чистеньких, вот, значит, как в Нижнем Городе зовут обитателей Верхнего.

За стол плюхается человек, и я сразу догадываюсь, каким прозвищем его здесь называют. Лысая голова, длинное лицо, круги под глазами, красные зрачки. Не удивлюсь, если зубы острые. Как есть – Упырь. Он подслеповато щурится и протягивает руку, едва не опрокинув одну из Дашиных кружек.

– Константин.

Я жму ладонь по привычке правой рукой. Ощущения от протеза необычные. Когда я выхватывал нож, некогда было задуматься, как воспринимается обратная связь от железной руки. На самом деле железа там кот наплакал. В основном композитные пластики, резина. Покрашена, конечно, под металл – закон есть закон, искусственные части должны хорошо отличаться от естественных. Интересно, распространяется ли эта норма, например, на бионическое сердце?

– Так вот, ты желаешь поучаствовать? – дождавшись окончания ритуалов спрашивает Никки.

– Предположим, мне любопытно, – обращаюсь к будущей нанимательнице, ведь я всё равно не знаю, зачем здесь этот… Упырь.

Да я заживо горю от интереса, я готов прыгать и пищать от счастья! Я хочу знать, что скрывает отец, что затеяли эти люди, хочу знать всё! Только бы не выдать себя.

– Возвращаясь к тому, с чего начали, – деловым тоном продолжает Никки, – ты только искать инфу умеешь или выковыривать тоже?

Выковыривать… чего? Ну и слово. Они так хакинг называют?

– Допустим, – я изображаю меланхоличность слишком усердно.

– Э нет, Ай… – размазанным пьяным голосом квакает Даша, – Вадим, тут надо без допустим! Ик!

Она ж меня выдаст с потрохами, и не потому, что сволочь, а потому, что дура! Уже две кружки ухрюкала. Отвратительно.

– Хорошо, только искать скучно, выковыривать тоже умею, – я должен в это вписаться любой ценой.

Тихий хриплый голос упыря придаёт ему ещё больше сходства с существом, в честь которого его назвали:

– А меня ты позвала проверить качество того, кем меня же заменяешь?

– Ты же отказался работать! – Никки почти кричит и отхлёбывает свой подостывший кофе.

– Мне надо найти ту гниду, иначе страшно. Нельзя работать в таких условиях!

– А ничего, что я тут? – встреваю я, пытаясь намекнуть, что ничего не понимаю.

– Да просто наш самый крутой хакер встретил рыбу зубастее, чем он, в три раза! – хихикает Даша. – Ты бы видел его рожу, когда его чуть не высекли.

Она стукает по столу опустошённой кружкой и икает.

– Говорю тебе, это не человек, – Упырь вставляет пару невнятных матерных слов, и чуть переведя участившееся дыхание, продолжает, – я работал по алгоритму, который допилил в тот день. Первый и единственный раз по нему работал. Никто не мог написать код за секунду. Он спалил Нику! Он почти вышел на меня!

Никто не мог, а я смог. Бинго! Всё было не зря! Вот он – тот загадочный хакер, за которым я сюда пришёл. Я его поймал, сижу прямо напротив него. Я же сейчас не улыбнулся? Надеюсь, что нет, иначе мне крышка. Кажется, я чуть погорячился. Найти-то я его нашёл, а насчёт поймал – не скажи. Я просто знаю его в лицо и по месту, а дальше что? Придти к отцу и сказать: пап, я нашёл того самого "упыря", который влез на твой инфон вместе со мной? И чем ему это поможет? Зачем этим людям понадобилось копать данные моего отца?

– Ой, достали вы с Тэном, – хрипло шипит Упырь, – спешите. Хочешь ещё человека – давай я его проверю. Лови.

Он оборачивается ко мне, шлёт приглашение к диалогу и открывает пару файлов. Я проверяю обычные уязвимости. Потом необычные. Потом потенциальные. Нет из файлов никаких выходов на систему инфона. Не проскользнуть. Но он ведь смог влезть в аппарат отца, значит, это возможно.

– По-простому не выйдет, надо подумать.

– Думай, – хрипит с ухмылкой Упырь.

Я размышляю над задачей пять минут. Пробую так и эдак. Есть три пути решения, все их надо пробовать, но меня что-то останавливает. Чую ловушку, но не совсем пойму, в чём она заключается.

– А ты сам за сколько бы вскрыл такое? – интересуюсь я.

– Теперь-то за минуту, – самодовольно отвечает он, а потом, нахмурившись, добавляет, – правда, способ год искал.

– Ты хочешь, чтобы и я год ковырялся? – я изображаю гнев. – Кстати, там ещё что-то про деньги было.

– Эх ты, – в голосе Никки звучит укоризна и лёгкое разочарование, – а я-то надеялась, ты за идею.

– Можно и за идею, – поспешно отвечаю я, – да только у меня есть… обязательства, финансовые.

– Ладно, ладно, разберёмся. О деньгах поговорим, когда Костя подтвердит, что ты шаришь.

– Через год?

– Тише-тише, – шипит Упырь, – ладно, давай попроще.

Я по-прежнему внимательно смотрю на данные в линзе инфона моей шкурки. Открывается хитрая уязвимость, которая позволяет прокрасться в гаджет вместе с откликом о скачке файла.

Яростно вращаю зрачками, делая вид, что работаю, но я уже знаю решение, я мог вскрыть инфон раньше, чем он дохрипел слово "попроще". Но тогда он точно поймёт, с кем имел дело позавчера.

Спустя минуту изображаю улыбку и проворачиваю трюк. А за стеной стена, внутрь я зашёл, но тут только файл с названием "открой меня"

– Возьми с полки пирожок, понюхай и положи на место, – декламирую вслух единственную фразу, которая нашлась в файле.

Упырь уважительно крякает и выносит вердикт:

– Он справится, а я пошёл. Мне надо найти того мудака, который меня чуть не это…

Не могу сдержать самодовольную ухмылку. Переиграл и уничтожил, он даже не представляет, насколько я впереди.

– Белку забери, – командует Никки.

Отмечаю, что она тут не на последнем месте в иерархии.

– Я! Ик! Не! Ик!

Даша отчаянно заливает в себя остатки последней кружки несмотря на то, что Упырь с кислой мордой пытается водрузить её на ноги.

– Весёлая у вас компания.

Никки разводит руками и закатывает глаза:

– Выбирать особо не из кого. Теперь хоть ты будешь, на человека похожий.

– Я ещё не соглашался.

Нельзя же так просто, а то будет слишком подозрительно.

– А я ещё и не предлагала, – зловредно бурчит моя нанимательница.

– Так что к чему и что почём?

– Завтра будем брать шишку и терморектальным методом узнавать имена, пароли, явки. А ты уже с паролями полезешь поглубже и скачаешь всё, что можно. Как тебе?

– С этого стоило бы начать, – не очень хочется подписываться на бандитизм, выиграю капельку времени на подумать, – Что за шишка?

– Самая главная, конечно, – Никки хищно улыбается, – Рудый Павел Викторович. Директор этой богадельни.

И мой отец. Едва не подавившись, я проглатываю кофе.

– Что по деньгам?

– Пятьдесят.

– Сто, – парирую я.

На самом деле я готов приплатить за участие в этом деле, но если соглашусь сразу – будет слишком подозрительно. Всё началось с того, что я хотел узнать секреты отца, и раз уж всё так обернулось…

– Пятьдесят пять.

– Сто десять.

– Эй, – Никки почему-то улыбается, – так не торгуются!

– Ладно, двести.

– Восемьдесят, и я не спрашиваю, что у тебя с Белкой.

Дилемма всех дилемм. Соглашусь, и станет ясно, что-то есть. Откажусь – она ведь спросит. Возможно, у неё, возможно, не дожидаясь, пока та протрезвеет.

– По рукам, – я протягиваю протез через стол.

Кажется, я что-то упустил. Разговор как-то съехал с темы про доказательства, но это не всё. Точно, Даша! Она же может меня сдать, надо придумать, что с ней делать.