Текст книги "Серпухов. Последний рубеж. 49-я армия в битве за Москву. 1941"
Автор книги: Сергей Михеенков
Жанры:
Военная история
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Противник же был измотан, истощен атаками русских кавалеристов и стрелковых полков до крайности. Серьезные потери понес также и корпус.
Спустя двое суток командир ударной группы генерал-лейтенант П. А. Белов направляет командующему Западным фронтом следующее донесение:
«Боевое донесение № 77
Штаб группы Верхнее Шахлово
К 24.00 19.11.41 г. Карта 100 000
1. Противник, неся большие потери в течение дня 19.11, продолжает упорно оборонять рубеж на фронте Буриново, Семкино, Кременки, отбивая все атаки наших частей. С раз. Буриновский противник был потеснен несколько на запад.
2. Части группы продолжают вести упорный бой на всем фронте и к исходу 19.11.41 заняли положение:
а) 415 сд одним полком обороняет местн. восточнее Буриново, северная опушка леса ю.-в. Буриново, двумя полками ведет бой Семкино на рубеже раз. Буриновский;
б) 5 гв. сд 586 сп ведет бой в районе ст. Трояново, находясь в окружении; 675 сп ведет бой, отступая, на линии ж/д.;
в) 9 кд – Малеево успеха не имели, дальнейшее наступление прекратили и занимают 136 отм., Высокое, 72 п. 56 п. южная опушка леса южнее Малеева;
г) 6 кд – 112 тд наступают на отметке 135,1, местами перейдя дорогу Малеево – Кременки;
д) по данным штаба 49 А на 17.00 19.11.41 405 сп и 616 сп ведут наступление на Дом отдыха западнее Кременки, обходя Кременки сев.-западнее.
3. 145 тбр ремонтирует танки, подготавливая 1-й эшелон наступления к утру 20.11.41.
Генерал-лейтенант Белов.Бригадный комиссар Швалковский.
Такую картину, конечно же грешащую некой мозаичностью и потерями по причине скудных архивных материалов, открытых для доступа, мне удалось составить об этих боях. Маршал Б. М. Шапошников этой операции уделил целую главу. Фрагментарно привожу ее здесь в качестве необходимого материала, который великолепно прокомментирует некоторые документы либо дополнит их:
«Немецко-фашистское командование создавало в районе Серпухова группировку войск, имея целью, видимо, удар на Серпухов, Лопасню и образование внутренних малых „клещей“. Догадываясь о намерениях противника, наметило контрманевр. В район севернее Серпухова был переброшен 2-й кавалерийский корпус генерала Белова, а в район Лопасни была сосредоточена 112-я танковая дивизия с большим количеством танков. Указанные соединения, образовав одну группу, должны были нанести немцам удар от Буриново примерно до Милеева на участках 5-й гвардейской и 60-й стрелковых дивизий и, выйдя в расположение противника, развивать наступление в направлении Высокиничи. На крайнем правом фланге должна была действовать переданная из резерва фронта 415-я стрелковая дивизия.
Наступление 2-го кавалерийского корпуса началось 14 ноября. Ему предшествовал удар войск противника, сосредоточенных для наступления на Серпухов. В итоге наше наступление и удар немцев привели к ряду встречных столкновений, в результате которых план противника был сорван; наши войска в упорных боях измотали его. Но сами они понесли значительные потери. Особенно пострадала 112-я танковая дивизия, укомплектованная главным образом танками Т-26.
Отбив наступление противника, 2-й кавалерийский корпус, 112-я танковая дивизия и войска правого фланга 49-й армии оказались не в состоянии прорвать фронт немцев и выйти на их тылы. Одним из недостатков наступления было слабое взаимодействие конницы с танками, неблагоприятные условия местности для действий танков Т-26 и слабо организованное управление войсками. В результате 2-й кавалерийский корпус и правый фланг 49-й армии, участвовавшие в наступлении, к 20 ноября перешли к обороне, а на 23 ноября был намечен вывод кавалерийского корпуса за р. Нару и далее в район Лопасни.
425-я стрелковая и 112-я танковая дивизии (последняя без одного танкового полка) оставались в 49-й армии. Впоследствии вся 112-я танковая дивизия была передана в 50-ю армию. После сосредоточения в районе Лопасни 2-й кавалерийский корпус (в связи с усложнением обстановки под Веневом) был распоряжением фронта поднят по тревоге и переброшен в район Каширы, откуда с 27 ноября осуществлял свой контрудар против частей 2-й танковой армии.
После 20 ноября обстановка на фронте 49-й армии сложилась следующим образом. На правом участке наши войска на ряде участков перешли к обороне. Части 2-го кавалерийского корпуса готовились к отводу за р. Нару. На левом фланге противник продолжал делать попытки перейти в наступление с целью овладеть Алексином. В центре наши войска всюду сдерживали противника; активных боевых действий здесь не происходило.
21 ноября командование фронта, в связи с неудачным наступлением 2-го кавалерийского корпуса (в последующем 1-го гвардейского кавалерийского корпуса) в районе Серпухова и резким изменением обстановки на флангах фронта, приказало 49-й армии наступление прекратить и перейти к обороне. К этому времени 49-я армия значительной частью своих сил фактически уже перешла к обороне».
«В развитие директивы фронта командующий 49-й армией генерал Захаркин 28 ноября отдал приказ № 015, согласно которому армия должна была продолжать оборону на рубеже Сидоренки (северо-западнее Серпухова 20 км), Высокое, Гурьево, восточный берег р. Оки до Алексина и далее – Марьино, Никулино, сосредоточив главные силы обороны в направлении Серпухова. 415-я стрелковая дивизия (прибывшая с Дальнего Востока распоряжением Ставки и переданная в состав армии в первой половине ноября) должна была, надежно обеспечивая правый фланг армии, оборонять участок Сидоренки, раз. Буриновский и не допустить прорыва танков и пехоты противника в направлении Буриново, Калугино. Дивизии было приказано подготовить противотанковые опорные пункты у Терехунь, лесничество восточнее Буриново, в лесу раз. Буриновский (южнее Буриново 2 км), ст. Станки (северо-западнее Калугино 2 км) и у Калугино, а отсечную позицию построить по северному берегу р. Нары на участке Дубровка (северо-восточнее Сидоренок 1 км), Бутырки и тыловую по линии Шахлово, Калугино».
Таким образом, Генштаб и Ставка на участке обороны 49-й армии самым опасным направлением все же считали серпуховское. Здесь и сосредоточили наиболее сильную группировку. До сих пор леса в окрестностях деревень Воронцовка, Станки, Вязовня, Екатериновка исполосованы окопами и воронками. Металлоискатель звенит от осколков, которыми буквально начинена земля. И каждый год здесь находят останки погибших солдат. Между Екатериновкой и Малеевом два памятника. Две братские могилы. Одна могила советских воинов. Другая – немецких солдат.
Странное ощущение испытываешь, когда поочередно подходишь к одной и к другой. У первой щемит сердце, потому что здесь лежат одногодки моего отца, которые погибли в двадцать-тридцать лет, а значит, по годам они мне сыновья. У второй, словно затаившейся в пойме ручья, внизу под склоном горы, не испытываешь ненависти. И только в самой глубине сознания, на короткое мгновение, как вспышка выстрела: вот и вам – кому пуля, а кому осколок мины… Первые лежат на родине. Их костям здесь спокойней. Вторые лежат в мрачном молчании одиночества. Со всех сторон их обступает чужая земля, неродной пейзаж, и холодный суглинок сдавливает правильные арийские черепа…
В подольском архиве удалось отыскать донесение, в котором говорится о том, как воевало пополнение, прибывшее в эти дни из Якутии. Якуты плохо знали русский язык. И перед боем им говорили: «Делай, как русский командир». Русскими командирами были у новоприбывших в основном взводные лейтенанты, вчерашние курсанты военных училищ, которых выпустили досрочно с кубарем в петлицах. Очень часто после боя обнаруживали такую картину: лежал погибший младший лейтенант, а вокруг него бойцы из якутского пополнения. Они добросовестно выполняли приказ: делай, как русский командир. Командир погибал, не уходили с рубежа и они…
После неудачного наступления дивизии уплотнились. Им были определены новые разграничительные линии. Бойцы поправляли разрушенные во время боев окопы, усиливали накатником и маскировали блиндажи, затаскивали в них железные печки, изготовленные кустарным способом из подручного материала вроде бочек или обшивок бронемашин и другой подбитой техники, которой кругом стояло много.
Накануне календарной зимы и до самого начала контрнаступления дивизии правого крыла 49-й армии стояли следующим порядком. И здесь уместно снова слово дать маршалу Б. М. Шапошникову:
«5-й гвардейской стрелковой дивизии (о положении в обороне 415-й сд начальник Генштаба уже рассказал, 5-я гвардейская сд стояла левее. – С. М.) было приказано оборонять рубеж раз. Буриновский, Высокое, Синятино, Боровна, не допускать прорыва танков и пехоты противника в направлении на Калугино и на Шатово и подготовить противотанковые опорные пункты у Воронино, Синятино, Неботово (северо-восточнее Екатериновки 1 км), Екатериновка, Павловка, Шатово с промежуточной позицией по линии (искл.) Новики, Павловка.
Главные силы 60-й стрелковой дивизии, являвшейся резервом армии, выводились в район Заокское (южнее Серпухова 17 км), Дятлово, Савино, а один полк должен был занять оборону по восточному берегу р. Оки на участке Паньшино, Ламоново, сменив находившиеся там войска. 194-я стрелковая дивизия должна была оборонять рубеж Боровна, Гурьево, Дракино и не допускать прорыва пехоты и танков противника в направлении Кременки, Павловка, Шатово и Волковское, Калиново, подготовив противотанковые опорные пункты у Боровны, севернее и восточнее Кременки, Дракино.
Разграничительная линия – Дашковка, р. Ока, (искл.) Больсунов.
238-й стрелковой дивизии было приказано занять оборону по восточному берегу р. Ока от Ламоново до Алексина и далее по линии Свинки (южнее Алексина 3 км), Маньшино, Никулино, обращая главное внимание на свой левый фланг с задачей не допустить противника на шоссе Тула – Серпухов. Всем дивизиям было приказано иметь подвижные резервы в своих районах силою не менее стрелкового батальона.
Оборонительные работы первой очереди надлежало закончить к 1 декабря, а работы второй очереди – к 5 декабря».
Донесения, поступавшие из дивизий в штаб 49-й армии, и приказы свидетельствуют о том, что после контрудара через Малеево, Кременки и Вязовню на Высокиничи правофланговые дивизии снова вкопались в землю, создали противотанковые опорные пункты и на какой-то период замерли. Немцы тоже взяли оперативную паузу. Начальнику артиллерии армии было приказано особое внимание уделить северным подступам к Серпухову, западным и южным. Здесь можно было в любой момент ждать танковую атаку противника.
Одновременно на серпуховском направлении войска строили противотанковую оборону. Б. М. Шапошников об этом пишет так: «Начальнику артиллерии армии было приказано средствами полков ПТО организовать противотанковую оборону подступов к г. Серпухову с севера, запада и юга; организовать огневое воздействие артиллерии на стыках дивизий и взаимодействие с соседом справа – 17-й стрелковой дивизией 43-й армии и иметь в подвижном резерве противотанковой обороны не менее трех батарей. Одновременно должен был быть подготовлен массированный огонь артиллерии по районам Буриново, раз. Буриновский, Семкино, Воронцовка, Кременки, Волковское и заградительный огонь по рубежам рек Протвы и Боровны в полосах дивизий. Не менее двух дивизионов артиллерии 194-й стрелковой дивизии должны были быть в готовности поддержать стрелковый полк 6-й дивизии, оборонявший участок Паньшино, Ламоново».
Артиллерией 49-й армии командовал генерал-майор Н. А. Калиновский. Опытный артиллерист, он умел очень грамотно использовать тот ресурс, которым располагал. Результаты ударов артполков и дивизионов довольно часто упоминают в своих донесениях командиры дивизий и полков. Позже, уже в декабре, когда 49-я армия начнет наступление, один из пленных солдат вермахта признается: «Я два раза был под обстрелом ужасных орудий русской артиллерии, она разворачивает каменные дома, все летит, все рушится… Русские артиллеристы очень храбрые, и я знаю, что они, если это будет нужно, будут умирать у своих орудий. Больше половины нашей части погибло».
Б. М. Шапошников: «По данным разведки, к 20 ноября перед фронтом армии находились следующие части противника: на участке от Буриново и примерно до Тарусы действовали части 17, 137-й и 260-й пехотных дивизий с танками; южнее Тарусы находилась 52-я пехотная дивизия, а в районе Алексина и на стыке с 50-й армией – части 131-й и 31-й пехотных дивизий с танками и другие подразделения.
Таким образом, основное внимание обороны 49-й армии концентрировалось на правом фланге, имея целью прочно прикрыть серпуховское направление, а на левом фланге, взаимодействуя с 50-й армией, прикрыть с запада Московское шоссе и не допустить прорыва немцев севернее Тулы».
Войска обеих сторон, понеся значительные потери в живой силе и технике, отошли на исходные и проводили перегруппировку. Оперативная пауза одним давала возможность собраться с новыми силами, чтобы снова ударить, а другим она дарила иллюзию того, что можно подумать о зимовке на занятых рубежах…
Глава 11
«Ваша задача – изматывать противника по всему фронту»
Что писал в своем дневнике фельдмаршал фон Бок. «Дивизии находятся на пределе своих возможностей». 415-я сд. «Ребята, бежать некуда, позади заградотряд!»
Для немецких войск эта пауза была жизненно необходимой. Вот что записал в своем дневнике фельдмаршал фон Бок:
«15/11/41. Вечером у меня состоялась продолжительная беседа с Клюге, который в весьма мрачных тонах обрисовал положение XIII корпуса и сказал, что в обозримом будущем корпус наступать не сможет. Он, Клюге, будет рад, если корпусу удастся удержать свой фронт».
«16/11/41. Утром разговаривал по телефону с командирами XII и XIII корпусов (Шрот и Фельбер). Шрот оценивает сложившееся положение спокойно, Фельбер тоже старается трудностей своего корпуса не преувеличивать, хотя его солдаты ведут сражение против численно превосходящего противника в трудных условиях лесистой местности».
Ну да, то «генерал мороз», то слишком плохие дороги и непогодь не вовремя, то болота и лесистая местность. Как будто не знали, разрабатывая свой план молниеносной войны, что Россия – это не Германия. И – слава богу… А Фельберу не хотелось выбираться из Калуги. Он, видимо, грел свою душу у ящика с трофейными ценностями, все еще надеясь, что его корпус справится с задачей, сломает оборону русских на Протве и откроет войскам всей группы армий ворота на Москву по наикратчайшему пути – через Серпухов.
Фон Бок тогда же, 16 ноября 1941 года, записал: «Когда я направил 4-й армии запрос относительно того, все ли готово к завтрашней атаке танковой группы Гепнера, я получил удививший меня ответ, что танковая группа ранее послезавтрашнего дня атаковать не будет! Оказывается, завтра перейдут в атаку только два полка V корпуса, чтобы поддержать атаку 9-й армии. Я спросил Клюге, как объяснить подобное расхождение с тем, что он заявлял не далее как вчера. Он ответил: „Расхождение возникло из-за того, что сегодня VII и XX корпуса подверглись атаке противника“.
Когда я спросил его, что он думает по поводу того, чтобы подключить войска центра к атаке его северного крыла в случае, если атака будет успешно развиваться, он сказал, что пока не знает, способен ли XX корпус добиться хотя бы первоначального успеха. После этого он снова описал в весьма мрачных тонах положение XIII корпуса. Несомненно, корпус сильно потрепан, но у армии за линией фронта две полные дивизии и много чего еще».
«17/11/41. Положение на правом крыле 4-й армии продолжает оставаться напряженным; 260, 137 и 17-я дивизии находятся на пределе своих возможностей, между тем противник продолжает атаковать… Я очень надеюсь, что противник здесь скоро выдохнется и на дальнейшие атаки у него просто не хватит сил… Сегодня противник продолжал атаковать в секторе XIII корпуса. На других фронтах группы армий наблюдались атаки лишь местного значения».
«18/11/41. Гальдер хочет, чтобы 4-я армия атаковала всеми своими силами. Я против этого. В секторе XIII корпуса сложилось такое серьезное положение, что армия даже подумывает об отходе с Протвы».
«1/12/41. Мы радуемся любым успехам, где бы они ни были достигнуты – как на северо-восточном, так и на восточном направлениях. Но, как я уже сто раз докладывал, у меня недостаточно сил, чтобы добиться окружения противника. Согласно рапорту Клюге, XII и XIII корпуса к наступательным операциям неспособны. Я проинструктировал Клюге, что, в случае если наступление Гудериана окажется успешным и атака и корпусов будет развиваться хорошо, к ней необходимо подключить также XII и XIII корпуса».
Фон Бок все же надеялся, что у Гудериана под Каширой получится. И тогда навстречу ему ударят Фельбер и Шрот.
«7/12/41.…воспользоваться плодами победы под Вязьмой нам не удалось».
Результаты давления на оборону 49-й армии в центре на серпуховском и алексинском направлениях тоже оказались скудными. Когда анализируешь донесения с той и другой стороны, подсчитываешь потери и трофеи периода с октября до середины декабря, до начала советского наступления в центре Западного фронта, видишь следующую картину. Германские войска демонстрируют вроде бы хорошие результаты боя, у них меньше потерь, меньше убитых и пропавших без вести (читай: пленных), больше трофеев. Но советские дивизии в ходе боев худо-бедно пополняются маршевыми ротами, усиливаются новыми и новыми артиллерийскими и пулеметными частями. К фронту подтягиваются танковые бригады. И противник истощается с каждым днем, с каждой новой операцией, с каждой стычкой.
Таким образом, наша победа в московском сражении – это результат не только штыка, но и военной мысли, которая точно и верно направляла этот штык. Немецкие дивизии и корпуса были вначале измотаны не только в крупных и заметных в истории Великой Отечественной войны сражениях, но и боях местного значения. А под Кременками, Серпуховом и Алексином октябрь и ноябрь 1941 года прошли в непрекращающихся боях и стычках местного значения. В них-то и сгинули XII и XIII армейские корпуса вермахта, по сути дела целая армия.
Из штаба Западного фронта в штарм в эти дни пришел приказ, в котором среди прочего была и такая фраза: «Изматывать противника по всему фронту». Генерал Захаркин издал свой приказ, где в точности повторил эту фразу. Командиры дивизий тотчас приняли приказ к исполнению.
Среди донесений, которые командиры подразделений писали в свои штабы в этот период, очень много таких, в которых командир роты или батальона либо боевого участка доносит в штаб полка примерно следующее: в ночь с такого-то на такое-то группа в количестве двенадцати (десяти, пятнадцати, пяти, восьми…) человек с пулеметом проникла в расположение противника; бойцы, используя внезапность и благоприятное для нападения время суток (4, 5, 6 часов утра), забросали блиндаж гранатами и отошли на исходные позиции без потерь…
Достаточно почитать записки немецких офицеров, которые опубликованы в приложениях, чтобы понять, что инициатива уходила из рук наступавшей германской армии, она просыпалась через окоченевшие пальцы замерзающих немцев, как мерзлый песок… Немцам не давали спать. Им постоянно приходилось выскакивать в траншею и занимать место в ячейках, потому что где-то в километре левее или правее группа Иванов снова разрезала проволочные заграждения, достигла линии окопов и завязала стрелковый бой. Ни сна, ни отдыха, ни тепла, ни ясности по поводу того, что их ждет впереди.
Но цена «изматывания» противника для наших дивизий тоже была огромной.
В дни неудавшегося прорыва под Высокиничами генерал Белов особенно жаловался на действия 415-й сд, которая наступала вместе с конниками. Чтобы понять, хотя бы отчасти, как дралась 415-я и какую цену она заплатила за неудачу в результате несогласованности командования и штабов, приведу донесение командира этой дивизии полковника Латышева в штаб дивизии. Из него можно сделать некоторые выводы и по поводу того, в каком состоянии в результате действий дивизии находился противник.
«Боевое донесение № 7
Штадив 415. Лес 2,5 км сев.-зап. Калугино.
20.11.41 24.00.
1. Противник упорно обороняет заранее подготовленный им для обороны рубеж и особенно раз. Буриново.
2. В результате боев части 415 сд вышли и заняли рубежи:
1321 сп – подошел к Буриново с трех сторон – севера, востока и юга, при попытке атаковать понес большие потери, успеха не имел.
За время боев имеются потери:
Старшего и среднего состава – убитых 12, ранено 29, пропало без вести 2 ч.
Итого: 43 человека.
Младшего начсостава: уб. 33 ч., ран. 88, без вести пропавших 12 челов.
Всего: 193 челов.
Бойцов: ранено 530, убито 205, пропавших без вести 210 чел.
Всего: 945 чел.
Итого за полк: 1121 чел.
Конского состава: 14 лош.
1323 сп. достиг раз. Буриново, атака разъезда успеха не имела. Имеет потери убитыми и ранеными и без вести пропавшими до 90 %, из которых большая часть разбежалась по лесу.
Состояние вооружения:
а) стан. пулем. – нет;
б) ППД – нет;
в) СВТ – 20 шт;
г) полковой артиллерии – нет.
Настроение оставшегося личного состава – низкое, разбегаются по лесу. Потери конского состава 60 %. Полк как боевая единица не существует.
1326 сп – достиг раз. Буриново, действует совместно с 1323 сп. За время боев полк потерял личного состава 2132 человека.
Как боевая единица не существует.
Настроение оставшегося личного состава низкое, расходятся по лесу. При атаке на раз. Буриново из 120 чел. к разъезду прибежало только 15 человек.
Арт. полк имеет потери:
ком. нач. состава, убито, ранено, без вести пропавшими – 12 чел.; младшего нач. состава – 6 чел., бойцов – 80 ч.
Лошадей – 83.
3. Организационного деления подразделений в 1323 и 1326 сп не существует, и полки боевых соединений не составляют, за исключением 1321 сп, который, при наличии потерь, остается боевой единицей, однако не вполне боеготовой.
4. Дивизия требует немедленного пополнения людьми и конским составом, а также транспортом и оружием.
Личный состав тыловых учреждений сокращается на 40 % и обращается на пополнение строевых подразделений» [43]43
ЦАМО, ф, 404. Оп. 9711. Д. 8. Л. 168.
[Закрыть].
Вот для чего потребовались заградотряды. Они вскоре были созданы и здесь, у Серпухова. В районе Алексина они действовали уже почти месяц. Заградительные отряды быстро навели порядок в ближних тылах армии. Собрали разбежавшихся. Никто их, по сути дела дезертировавших с передовой в ближний тыл, не расстреливал, как это порой представляют в либеральной прессе. Созданные при дивизиях заградительные батальоны никакого отношения к войскам НКВД не имели, и расстрелы в их функции не входили. А вот порядок на дорогах, на коммуникациях, являвшихся жизненно важными для сражающихся войск, навели именно они. Отлавливали дезертиров, шпионов и диверсантов. К тому же для бойцов первого эшелона, которые занимали окопы у Малеева, Боровны и Екатериновки, Калинова и Волковского, известие о самом существовании заградотрядов действовало положительно. «Ребята, бежать некуда, позади заградотряд!»
Почитать похожее на эту книгу
Кровавый плацдарм. 49-я армия в прорыве под Тарусой и боях на реке Угре. 19 ...Автор: Сергей Михеенков
