Текст книги "Начало русской истории. С древнейших времен до княжения Олега"

Автор книги: Сергей Цветков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Образование Болгарии

 Завершающим этапом славянского заселения Балкан стало образование здесь славяно-тюркского государства – дунайской Болгарии.

 В 626 г. булгарский хан Кубрат, принявший христианство от константинопольского патриарха, освободился от власти кагана и создал в причерноморских и азовских степях так называемую Великую Булгарию. Однако у булгар не было достаточно сил, чтобы контролировать такую огромную территорию, и во второй половине VII столетия они были вынуждены уступить южные степи хазарам – этнически родственному им северокавказскому народу. Одна из булгарских орд отступила на север и осела на средней Волге и нижней Каме, где позже, подчинив окрестные финские племена, образовала обширное государство – Волжскую Булгарию. Другая орда ушла в Восточное Приазовье (наши летописи знают ее под именем черных булгар). Третья временно обособилась в так называемом Углу, между Днестром и Дунаем, под защитой болот и рек.

Около 670 г., в поисках новых земель для поселения, эта последняя орда, возглавляемая ханом Аспарухом, переправилась через Дунай, разгромила ромеев и на их плечах вторглась в Мезию. Местное население, в основе своей уже славянское (представители так называемого Союза семи славянских племен), без сопротивления признало над собой его власть; недовольные просто переселились в соседние земли. Очевидно, дань, которую требовали булгары, была для славян предпочтительнее печально знаменитой византийской налоговой системы. В 716 г. Византия после ряда неудачных для нее военных конфликтов окончательно признала независимость Болгарского государства (Первое Болгарское царство со столицей в Плиске) и обязалась платить болгарским ханам ежегодную дань. С этого времени северобалканские земли окончательно обособляются от империи, и византийские писатели VIII–IX вв. совершенно теряют даже правильное географическое представление о них.

При царе Круме (803–814) границы Болгарии значительно раздвинулись за счет византийских владений: в 809 г. была захвачена София, в 813 г. взят Адрианополь. Его преемник Омуртаг (814–831) покорил славянские племена тимочан и браничевцев, захватил города Сирмиум и Сингидунум, что привело к образованию болгаро-франкского пограничья.

В 865 г. болгарский царь Борис I (852–889), удачно играя на противоречиях между Западной и Восточной церквями, принял христианство по греческому обряду, а спустя пять лет добился церковной независимости Болгарии от Константинопольского патриархата. Переселение в Болгарию Климента и Наума (учеников славянских просветителей Кирилла и Мефодия) привело к яркому расцвету славянской культуры в рамках христианского общества. Осуществленный ими перевод на церковнославянский язык основных библейских книг, а также произведений святых отцов заложил основы славянской литературы.

Сын Бориса, Симеон (893–927), получивший образование в Константинополе, правил в истинно имперском стиле. Он подчинил себе почти всю Сербию, Македонию, часть Фракии и значительные области по Дунаю, расширив территорию Болгарского царства от Адриатического моря на западе до Черного – на востоке. Хотя его неоднократные попытки взять Константинополь терпели крах, в 927 г. Симеон все-таки объявил себя «царем болгар и греков». Столица Болгарского государства при нем переместилась из Плиски в Преслав, обустроенный по образцу византийских городов. Царствование Симеона увенчало составление первого славянского судебника.

Поначалу новое государственное образование – Болгария – состояло главным образом из двух этнических групп: кочевников-булгар, взявших на себя функции политического господства и организации военной безопасности страны, и оседлых славянских племен, добровольно согласившихся содержать пришельцев, чтобы освободиться от подчинения императору. Возможно, какую-то роль в мирном подчинении славян булгарам сыграли воспоминания о периоде относительно мягкого гуннского владычества, ибо булгары были одним из главных племен в разношерстной гуннской орде.

Ассимиляция тюрок-булгар в славянской среде происходила очень быстро. Уже в указах царя Крума не делалось никаких различий по этническому признаку. Среди его приближенных находились лица со славянскими именами. Так, послом Крума в Константинополе был славянин Драгомир. В дальнейшем роль славян в составе элиты Болгарского царства только возрастала, и к концу X в. Болгария превратилась преимущественно в славянское государство.

Славяне на византийской службе

 Освободившись от власти аваров, балканские славяне одновременно лишились их военной поддержки, что приостановило славянское продвижение на юг. В середине VII в. многие славянские племена признали верховенство византийского императора. Многочисленная славянская колония была размещена имперскими властями в Малой Азии, в Вифинии, на положении военнообязанных. Однако при каждом удобном случае славяне нарушали клятву верности. В 669 г. 5000 славян перебежали из ромейского войска к арабскому полководцу Абд ар-Рахману ибн-Халиду [62]62
  Абд ар-Рахман, сын Халида (по прозвищу Меч Божий) – один из четырех полководцев, которых Мухаммед перед своей смертью (632) поставил во главе арабского войска.


[Закрыть]и после совместного опустошения византийских земель ушли с арабами в Сирию, где поселились на реке Оронте, к северу от Антиохии. Придворный поэт аль-Ахталь (ок. 640–710) первым из арабских писателей упоминает этих славян – «златокудрых саклабов» [63]63
  От византийского «склавены».


[Закрыть]– в одной из своих касыд.

 Перемещения крупных славянских масс на юг продолжались и дальше. При императоре Юстиниане II, занимавшем престол дважды (в 685–695 и 705–711), византийские власти организовали переселение еще нескольких славянских племен (смолян, стримонцев, ринхинов, дрогувитов, сагудатов) в Опсикию – провинцию империи на северо-западе Малой Азии, которая включала в себя и Вифинию, где уже имелась славянская колония. Число переселенцев было огромным, так как Юстиниан II набрал из них войско численностью в 30 000 человек, а в Византии воинские наборы обыкновенно охватывали десятую часть сельского населения. Архонтом этого воинства, нареченного императором «отборным», был поставлен один из славянских вождей по имени Небул.

  Арабские воины VII в.

Присоединив к славянским пехотинцам ромейскую кавалерию, Юстиниан II в 692 г. двинулся с этим войском против арабов. В битве у малоазийского города Севастополя (современный Сулу-Сарай) арабы были побеждены – это было их первое поражение от ромеев. Однако вскоре после того арабский полководец Мухаммед переманил на свою сторону Небула, тайно послав ему полный колчан денег (быть может, наряду с подкупом немалую роль в дезертирстве Небула сыграл пример или даже прямые увещевания предыдущих славянских перебежчиков). Вместе со своим вождем к арабам перешло 20 000 славянских воинов. Усиленные подобным образом, арабы снова атаковали ромеев и обратили их в бегство.

Юстиниан II затаил злобу на славян, но отомстил им не раньше, чем вернулся в пределы империи. По его приказу множество славян вместе с женами и детьми было перебито на берегу Никомидийского залива в Мраморном море. И все же, несмотря на эту расправу, славяне продолжали прибывать в Опенки. Их гарнизоны размещались и в сирийских городах. Аль-Иакуби сообщает о взятии в 715 г. арабским полководцем Масламой ибн Абд аль-Маликом приграничного с Византией «города славян». Он же пишет, что в 757/758 г. халиф аль-Мансур отправил своего сына Мухаммеда аль-Махди воевать со славянами. Эти известия перекликаются с данными аль-Балазури о переселении славянского населения из города Аль-Хусус (Иссос?) в Аль-Массису (в Северной Сирии).

В 760-х гг. в Опсикию переселилось еще около 200 000 славян, спасавшихся от вспыхнувшей в Болгарии междоусобной войны булгарских кланов. Впрочем, доверие к ним со стороны византийского правительства сильно упало, и славянские отряды были отданы под команду ромейского проконсула (позднее их возглавили трое старшин, ромейских офицеров).

Вифинская колония славян просуществовала до X столетия. Что касается славян, оставшихся у арабов, то их потомки в VIII в. приняли участие в арабском завоевании Ирана и Кавказа. Согласно арабским источникам, многие тысячи славянских воинов погибли в этих походах; оставшиеся в живых, вероятно, постепенно смешались с местным населением.

Ассимиляция славян в Византии

 Славянские вторжения совершенно изменили этническую карту Балкан. Повсеместно преобладающим населением стали славяне. Остатки народностей, входивших в состав Византийской империи, по существу, сохранились только в труднодоступных горных районах.

С истреблением латиноязычного населения Иллирика исчез последний связующий элемент между Римом и Константинополем: славянское нашествие воздвигло между ними непреодолимый барьер язычества. Балканские пути сообщения заглохли на целые столетия; латынь, бывшая до VIII в. официальным языком Византийской империи, теперь сменилась греческим и была благополучно забыта. Византийский император Михаил III (842–867) в письме к папе римскому уже писал, что латынь – «язык варварский и скифский». А в XIII в. афинский митрополит Михаил Хониат был совершенно уверен, что «скорее осел восчувствует к звуку лиры, а навозный жук к духам, чем латиняне поймут гармонию и прелесть греческого языка».

Воздвигнутый славянами на Балканах «языческий вал» усугубил разрыв между европейским Востоком и Западом и притом именно в то самое время, когда политические и религиозные факторы все более разделяли Константинопольскую и Римскую церкви.

Частично эта преграда была устранена во второй половине IX в., когда балканские и паннонские славяне приняли христианство.

В этом столетии Византия пережила политическое и культурное возрождение. Его обусловили несколько важнейших обстоятельств внешней и внутренней жизни империи. Арабский натиск был отбит, на византийско-арабской границе установилось равновесие сил. В то же время еще более важная победа над иконоборчеством повлекла за собой восстановление светского образования и возрождение миссионерского пыла Православной церкви. Новые поколения богословов и дипломатов покидали Константинопольский университет с горячим желанием видеть византийскую политику – духовную и светскую – более наступательной, они готовы были нести «варварам» не только свет истинной веры, но также и магически-привлекательное свечение блестящей византийской цивилизации. Не случайно святой Константин (Кирилл) в ученых диспутах с арабами и хазарами аргументировал преимущество греческого православия, во-первых, тем, что все искусства происходят из Византии, и, во-вторых, словами пророка Даниила: «…Бог небесный воздвигнет царство, которое вовеки не разрушится, и царство это не будет передано другому народу; оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно» (Дан., 2: 44).

Процесс христианизации славянского населения Греции проходил в следующем порядке: военное, дипломатическое, культурное давление; эллинизация; обращение; политическое подчинение. Об этих четырех этапах ассимиляции «греческих» славян упоминает император Лев VI Мудрый (881–911) в связи с деятельностью своего предшественника императора Василия I (867–886): «Блаженной памяти отец наш Василий, император ромеев, сумел убедить их (славян. – С. Ц.) отринуть свои древние обычаи, и сделал их греками, и подчинил их правителям по ромейскому образцу, и удостоил их крещения, и освободил их из-под власти их вождей, и научил воевать с враждебными ромеям народами».

Кирилл и Мефодий

 Несколько иначе протекало обращение болгар и моравов, чья политическая независимость от Византии препятствовала их ассимиляции. В связи с этим распространение среди них православия наталкивалось на серьезное затруднение – язык христианской проповеди оставался совершенно непонятным большинству новообращенных. Церковная служба велась греческими священниками на греческом языке, который рукоположенные священники из славян практически не знали. В свою очередь, лишь немногие греческие миссионеры хорошо владели славянским языком.

Средневековая «кирилло-мефодиевская» литература описывала создание славянской азбуки как некий единовременный акт, своего рода чудо. Однако у солунских братьев, безусловно, были предшественники на этом поприще.

* Буквы, исключенные впоследствии из русского алфавита.

** Буквы, у которых изменилось начертание.

Отправляя в 862 г. Константина (Кирилла) и Мефодия с просветительской миссией к дунайским славянам, император Михаил III в напутственной речи отмечал, что уже в первой половине IX в. греческие филологи пытались создать славянский алфавит, правда тщетно. Да и сами братья предстают перед нами в окружении учеников и помощников, на долю которых, надо полагать, выпала немалая часть просветительских трудов. Наиболее вероятно, что созданию славянской азбуки предшествовала длительная и кропотливая научная работа и что славянская письменность появилась на свет несколько раньше моравской миссии солунских братьев.

В основу кириллицы был положен славянский диалект Южной Македонии и окрестностей Фессалоник, где братья-просветители провели свое детство. Но благодаря еще сохранявшемуся в то время общеславянскому языковому единству, проявлявшемуся как в словарном составе, так и в синтаксисе, кириллица приобрела универсальное значение в славянском мире. «Технически» она представляла собой приспособление греческого письма к фонетическим особенностям славянской речи. Но, несмотря на кажущуюся простоту, это было творение первоклассного лингвиста. «Именно начальная фаза развития церковнославянского языка была наиболее успешной с точки зрения лингвистической точности и литературного качества, – отмечал Д. Оболенский. – Научной адекватностью и поэтической глубиной отличаются в первую очередь переводы Константина. Он прекрасно умел пользоваться всем богатым разнообразием греческого словаря и синтаксиса, без малейшего насилия над духом славянского языка. Поэтому, а также в силу того, что различные славянские народы говорили тогда на более или менее едином наречии, церковнославянский сделался третьим международным языком Европы и общим литературным диалектом восточноевропейских народов, допущенных в Византийское Содружество: болгар, русских, сербов и румын» [64]64
  Оболенский Д. Византийское Содружество Наций. Шесть византийских портретов. М., 1998. С. 153.


[Закрыть]. Историки единодушны в том мнении, что «Константина можно по достоинству причислить к величайшим филологам Европы» [65]65
  Там же. С. 151.


[Закрыть].

Католические миссионеры, в свою очередь, пытались втянуть Великоморавское княжество в орбиту влияния Римской церкви. В IX в. она пытались перевести несколько христианских текстов («Отче наш», Символ веры и др.) на моравское наречие при помощи латиницы.

Римский престол поначалу относился к идее богослужения на славянском языке вполне лояльно. Иначе смотрел на это дело восточнофранкский (немецкий) епископат, выражавший в богословской форме стремление короля Людовика Немецкого расширить свои владения за счет моравских земель. Поэтому Константину пришлось бороться со сплоченной группой латинских клириков, чрезвычайно враждебно настроенных по отношению к славянской литургии. По словам его жития, они набросились на Константина, «как вороны на сокола», утверждая теорию трех «священных» языков – иврита, греческого и латыни, на которых только и «позволено» служить литургию. В своих возражениях Константин был великолепен. Он обличил это учение как «триязычную ересь», в противовес которой сформулировал свое кредо: все языки хороши и приемлемы в глазах Бога. При этом он ссылался на слова апостола Павла: «Теперь, если я прийду к вам, братия, и стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу?» (1 Кор., 14: 6) и на проповедь Иоанна Златоуста: «Учение рыбаков и ремесленников сияет на языке варваров ярче солнца». В результате его спора с «триязычниками» папа Адриан II полностью одобрил и в специальном послании торжественно благословил славянскую литургию.

 В 869 г. Константин умер, приняв перед смертью постриг под именем Кирилла. Мефодий, назначенный архиепископом Паннонии и папским легатом у славянских народов, пытался продолжить его дело. Но, увы, на пути культуры встала политика. В 871 г. Святополк, племянник правящего князя Великой Моравии Ростислава, бросил своего дядю в темницу и принес вассальную клятву Людовику Немецкому. Восточнофранкский клир добился ареста Мефодия, который два года провел в швабской тюрьме и вышел на свободу только после сильного давления, оказанного на немецких епископов новым папой Иоанном VIII. Однако идея славянской литургии находила все меньше поддержки у сильных мира сего. Святополк, который вскоре рассорился с Людовиком и выгнал из страны немцев, не видел для себя пользы в византийской ориентации; что касается Римского престола, то он с годами все яснее обнаруживал стремление не обострять отношения с непокорным германским клиром. В 880 г. Иоанн VIII запретил славянское богослужение.

Последние годы жизни Мефодия были отравлены гонениями и интригами. Он еще успел перевести на славянский язык ряд византийских юридических текстов, касающихся Церкви, но после его смерти в 885 г. переводческая деятельность его кружка заглохла. Спустя некоторое время посол императора Василия I в Венеции, обходивший невольничий рынок в поисках своих соотечественников, подлежащих выкупу, обратил внимание на группу невольников, выставленных на продажу еврейскими купцами. Наведя справки, он выяснил, что это были ученики Константина и Мефодия, проданные в рабство как еретики. Несчастные были выкуплены и отправлены в Константинополь.

Казалось, что моравская миссия солунских братьев окончилась полным провалом. Но история не любит торопиться с выводами. За недолгие двадцать лет деятельности славянских просветителей у дунайских славян появилось собственное духовенство и, главное, были заложены основы славянской литературы на разговорном языке. Новое культурное начинание оказалось чрезвычайно жизнеспособным. Римской церкви удалось выкорчевать славянскую литургию в Центральной Европе лишь спустя два столетия после смерти Константина и Мефодия. Но росток православной духовности, привитый ими к древу славянской культуры, не засох и принес свои плоды в другом месте и в другое время: в 865 г. ученики Константина и Мефодия крестили Болгарию, а в 988 г. христианство приняла Русская земля.

Глава 3
ЗАПАДНЫЕ СЛАВЯНЕ

Карантанское княжество

 На западном направлении колонизации славяне шли по стопам германцев.

Германское племя лангобардов («длиннобородых») пришло в Паннонию в конце V в. с нижней Эльбы. Сначала они обосновались на среднем и верхнем Дунае, а затем, в 490-х гг., изгнали герулов из Западной Словакии и вплотную приблизились к североитальянским землям.

Лангобардский всадник

Продвижение лангобардов на юг затронуло многие славянские племена. В дунайском ареале расселения лангобардов находится довольно много славянских древностей. О дружественных связях лангобардов и славян в первой половине VI в. имеются и письменные известия. Прокопий Кесарийский в «Истории войн» рассказывает о том, как законный наследник правителя лангобардов Ильдигис, спасаясь от преследований узурпатора Авдуина, бежал вместе со своими сторонниками к славянам. Когда вспыхнула вражда между Авдуином и гепидами, Ильдигис, заручившись обещанием последних вернуть ему королевский престол, примкнул к ним с большим отрядом из лангобардов и славян. Но война продлилась недолго и закончилась мирным соглашением между гепидами и лангобардами, одним из пунктов которого было согласие гепидского предводителя на выдачу Ильдигиса по требованию Авдуина. Узнав об этом, Ильдигис «не мешкая ушел обратно к склавенам вместе со своим отрядом…».

Вскоре после этого лангобарды возобновили войну с гепидами, разгромили их и стали полновластными хозяевами Паннонии. Но спустя всего полтора десятка лет, в 568 г., они вынуждены были отступить под натиском аваров в Северную Италию. Вместе с ними ушла часть славянского населения Поду навья.

После ухода лангобардов моравские и словенские земли были заселены славянами. Во второй половине VI в. племена хорутан, чехов, моравов и лужицких сербов обосновались в бывшей римской провинции Норике и в верховьях Дравы и Савы. Уже в начале следующего столетия здесь возникло славянское Каран-танское княжество со столицей в Крнском граде.

Дальнейшее продвижение славян вверх по Драве и ее притокам было приостановлено столкновением с баварами и фриульскими лангобардами. Баварский герцог Тассило I (ок. 592 – ок. 598) совершил удачный поход в Карантанию, одержал победу над местными славянами и вернулся в свои края с большой добычей. Но следующее нападение баваров, пытавшихся закрепить свой успех, было отбито славянами при помощи аваров. Отражение баварского натиска было куплено ценой признания зависимости Карантании от кагана; зато военная поддержка аваров позволила славянам окончательно утвердиться в Восточных Альпах.