Текст книги "Искусственный отбор"

Автор книги: Сергей Джевага

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 3 Тучи сгущаются

Вопреки ожиданиям утро не принесло никакого облегчения. Игорь проснулся усталый и разбитый, в холодном поту, с явными признаками прогрессирующей лихорадки, воспаленными глазами и заложенным носом. А за окном по-прежнему лил дождь, по небу ползли тяжелые тучи и мокли деревья, в памяти клубилась дымка очередного кошмара. На этот раз сна-воспоминания о гибели родителей.

Помянув недобрым словом незваных гостей, больных идиотов напичканных имплантатами, собственную немощь и погоду, агент почувствовал себя чуть лучше. Скатился с кровати и с непередаваемым наслаждением заткнул будильник, поплелся в ванную остервенело скоблить бритвой непокорную щетину. Потом терпел температурные перебои душа, упрямо выполнял защитные комплексы инфайта, давился безвкусной жижей из пищеблока под хриплое клокотание вентиляции. В общем делал все, чтобы максимально забить лезущие в голову мысли.

Получалось хреново, перед внутренним взором то и дело возникало лицо брата, в ушах эхом отдавались слова. Но Миронов не отчаивался, зная простую истину – забыться поможет работа. И потому твердо решил разгадать вчерашнее дело, если нужно, поскандалить с Самохиным, выбить ордер для посещения представительства «Дженетик Индастриз».

Задумано – сделано.

Игорь второпях влез в новые брюки и китель, спустился на первый этаж и, прорвавшись сквозь ливень и лужи, юркнул в машину, плюхнулся на холодное сиденье. На миг замер, испугавшись новых капризов древнего механизма, но нажал на сенсор и с облегчением перевел дух. Ток аккумулятора пробудил могучее сердце, сплетенные между собой наномышцы вошли в рабочий ритм и перестали потреблять энергию. А поток густого масла крутанул маховик генератора, в ответ сытыми котами заурчали электродвигатели.

К счастью, болезнью Старой Москвы – дорожными пробками, Пангея не страдала, и путь выдался относительно спокойным. Через сорок минут плаванья по лужам Игорь въехал на парковку. Остановился и мельком глянул на серое здание с вертолетной площадкой на крыше, высокой трубой шахты запуска патрульно-поисковых дронов и маленькими окнами-бойницами, – осмотрелся и хмыкнул.

Час ранний и на стоянке всего с десяток авто: парочка служебных, маленький красный «жучок» невесть как сюда попавший, пятерка знакомых агрегатов сотрудников и два громадных черных монстра с наглухо тонированными стеклами, броней из модифицированного хитина. Такими, как правило, пользуются в правительстве.

Гости?! Возможно. В АКМ часто заглядывают с проверками и отчетами.

Агент выскользнул под дождь и рванул к входу. Взбежал на крыльцо и хлопнул ладонью по ДНК-сенсору, поднялся по лестнице на второй этаж, где располагались основные офисы. Здесь обнаружилась довольно большая группа сотрудников, сгрудившихся у двери в кабинет начальника.

– Как отдохнулось, Ли? Говорят, на Луну летал.

– Скучно отдохнулось. Кабаки там паршивые, пляжей и борделей нет. И разве ж то полет? Сначала лифтом на орбиту, потом на Лунном Экспрессе. И там, и там поезд по металлизированной ниточке из N-графита бегает, никакой романтики или приключений. Первый час невесомость забавляет, потом начинаешь скучать и оставшиеся пять дней дрыхнешь на полке.

– Ха! А тебе бы все бордели, и чтоб инопланетянки с тремя титьками и антенками! Но приключения случаются. Говорят, реакторный отсек одного Экспресса протаранил астероид с кулак размером, кольцевые электромагниты отключились, и поезд около суток болтался в пустоте. В другой раз пылевым облаком накрыло, пять или шесть вагонов в решето. Хорошо хоть пассажирские не зацепило, посекло товарняки с рудой.

– Гад! Ну, вот зачем ты мне душу травишь? Интересное как всегда мимо.

– А ты запишись в экспедицию на Марс. Туда обычные корабли пока летают.

– Именно, что пока. Полгода на подготовку убью, а за это время тросы протянут. С моим-то везением.

– О, Игорь! – воскликнул Приходько, заметив застывшего в дверях сотрудника. – Жив, курилка?..

– Да что со мной станется? – проворчал агент, кивнул присутствующим.

– А выглядишь плохо, – с вежливым участием сказала Наталья, аналитик второй команды. – Бледный, глаза красные. Что стряслось?

– Не слышала? – буркнул Ли, низкорослый крепыш-китаец, что рассказывал о путешествии на Луну. – Вчера клиент очнулся в разгар следствия, порвал двух полицейских, зацепил Игоря и Кима. Но наш исток как всегда умудрился выжить.

– Эй-эй! – хохотнул кто-то из молодых. – Завидовать настолько откровенно неприлично.

– Да я немного, – пожал плечами Ли.

– Я бы с удовольствием с тобой поменялся, – улыбнулся законник. – А что за очередь?

– Обычные утренние отчеты, – хмыкнула Наталья. – И разборы полетов.

– Угу, – промычал Игорь, украдкой посмотрев на Антона. Ким явно где-то задержался, прислал «Берсеркера». Такое случалось и раньше, у командира хлопот больше, чем у подчиненных, но обычно отдуваться перед начальством приходилось Миронову. С другой стороны баба с возу, кобыле легче.

– Но первыми какие-то важные шишки влезли, – добавила сотрудница. – Кто, не видела, пришли рано. А Сергеевич нас послал и заперся. Совещаются. Подождешь?

– Пожалуй, нет, – решил агент.

Ломиться и стучаться смысла никакого, можно лишь нарваться на неприятности. Да и на памяти Игоря Самохин запирал дверь весьма редко, только при разбирательстве действительно важных дел. Так что лучше подождать и провести время с пользой. Например, изучить подробные досье Сухинова и Вэй, поискать ниточки связей. Наверняка информационный отдел получил пакеты из Нового Киева и Сиднея.

Попрощавшись, законник направился в свой кабинет. Но дойти не успел. Еще на лестнице услышал тяжелые шаги и шумное сопение, внизу блеснула шикарная лысина Боровина.

– О, а я по твою душу! – обрадовался начальник экспертизы. – Ты-то мне и нужен, дохляк.

– Здравствуй, Николай Кириллович, – ответил Миронов, внутренне пожалев о том, что не успел сбежать. Бесцеремонный медик чем-то сродни вредному родственнику – чем дальше, тем любимее. – Точно я?

– Вроде есть выбор, – фыркнул Боровин. – Что за команда? С младшим говорить бесполезно, только жрать горазд и черепа ломать. А узкоглазый потомок любителей собачатины куда-то запропастился. И коммуникатор отключил, зараза… вот ты и остался. Пойдем! Не зря же я у вас на ночь куковать остался. Пойдем-пойдем, не бойся.

– Почему-то когда так говорят, понимаешь, что бояться надо, – кисло пробормотал агент. Но подчинился и отправился вслед за главным экспертом вниз по лестнице, в подвалы, где располагались лаборатории АКМ.

– Тоже мне шутник, – проворчал Кириллыч, тяжело раскачиваясь на ходу. – И вообще, жиденькие нынче пошли законники. Я вашего брата на своем веку успел насмотреться, уж поверь. Вот лет сорок назад – богатыри! Опытные, сильные, бандюков в капусту крошили. А сейчас?.. То клоунов набирают, то безмозглых, вот и до синдромников докатились. Но у тебя-то хоть голова варит. Остальные выскакивают из Академии, и норовят мод-пакет урвать покруче. Потом вроде и думать не надо, мускулы-то есть.

– Сомневаюсь, что раньше агенты были сильнее, – осторожно возразил Игорь. – Скорее выглядели таковыми. В бандах еще не использовали комплексные модификации. Да и мощных имплантатов не водилось, на векторах сидели.

– Тоже верно, – к удивлению Миронова одобрительно ухмыльнулся эксперт. – Я ж говорю, варит котелок. Далеко пойдешь, парень, если не пристрелят.

– Спасибо. А по какому поводу я, собственно, понадобился?

Задал вопрос Игорь исключительно ради приличия, ибо уже начал догадываться. Лестница привела на нижний уровень, в озаренные мертвенным белым светом узкие коридоры с рядами безликих дверей. Ни табличек, ни каких-либо иных обозначений, лишь панели ДНК-сенсоров да миниатюрные наросты камер под потолком. Но агент знал, что за частью дверей скрываются многочисленные арсеналы и склады, за другими – лаборатории, полные разнообразного оборудования: от биоров… то бишь биореакторов до экспериментальных оружейных установок. Чуть поодаль – ангар дронов, а в самом конце – морг. Туда Кириллыч и направлялся.

– Вот! – объявил медик, когда они прошли в длинное помещение с рядами ячеек-холодильников у стен, и широким столом посередине, на котором лежало распотрошенное тело Романова. – Полюбуйся!

– Э-э-э? – вопросительно протянул Миронов. Глянул на труп и невольно поежился, вспомнив вчерашнее происшествие. Александр Павлович и раньше не выглядел красавцем, сейчас так и вовсе стал напоминать препарированную лягушку. Бледный до синевы и обескровленный, измочаленный пулями, с распоротым животом и грудиной, срезанной верхушкой черепа, откуда выглядывало нечто серое и морщинистое, множеством язв на коже, опухолями. К тому же в морге, несмотря на собачий холод, явственно ощущался тяжелый дух. – Любуюсь, но…

– Бестолочь, – с удовольствием прогудел Боровин. Натянул пару перчаток, одну бросил Игорю. – Смотри! Вот! Вот и вот!.. Подержи, сейчас кожу отверну. Сюда смотри!

Эксперт принялся тыкать пальцем в различные точки трупа, открывал надрезы и показывал имплантаты. Потом схватил черный слизистый комок, что лежал рядом, заставил Миронова подержать в ладонях и помять пальцами, приговаривая: «Чувствуешь? Чувствуешь же?» Отобрал и всучил другой – тут агент все-таки распознал изрядно опухшую и деформированную печень. Затем подвел к голове со стороны отсутствующего темени, указывал на какие-то почерневшие области.

– Теперь понял? – спросил Кириллыч с таким видом, будто говорил не с агентом, а как минимум – проводил научный диспут с коллегой.

– Нет, – честно признался Игорь, сдерживая дурноту. Не то, чтобы боялся вида крови и внутренностей, успел насмотреться, но вот так цинично, как в мясной лавке приходилось редко.

– Балбес! – победно заключил эксперт. – Советую пойти на курсы повышения квалификации по биохимии и анатомии, в работе пригодится. Ладно, объясняю для дураков. Язвы, опухоли и области некроза – признак апоптоза, клеточного распада. Отсюда и запах. Мутация произойти не успела, ткани начали попросту разрушаться. А то, что ты так нежно тискал в пальчиках в начале – сердце. Правда, выглядит неаппетитно? Тут я тебе указывал на имплантаты. В наличие имеются: когти, иглометы, усиленные надпочечники, защитный хрящевой каркас, мышечные усилители 4-го уровня, тип – Бронза, специальные железы-запасники для эндорфинов, нейростимуляторов.

– Бронза работает до пятнадцати минут, не больше. И остальное… набор смертника, – кивнул Миронов. – Чтобы дойти и победить.

– Именно, – важно поднял окровавленный палец Кириллыч. – Но любопытно другое. Видишь, здесь темные пятна на тканях коры мозга? Подобные встречаются лишь у людей, когда-то работавших серверами. Что бы ни пели компании о полной безопасности такого занятия, но после одного цикла лежки в анабиозе с нейрокабелями на черепе, мозг деградирует, целые области серого вещества отмирают. Итог – потеря памяти, различные расстройства ЦНС, душевные болезни, повышенный риск инсульта.

– Это объясняет состояние Романова на момент ареста.

– Запредельная концентрация препаратов в крови и процесс метаморфоз усиливали эффект. Абсурдная ситуация. С такими повреждениями люди не вскакивают и не бросаются в драку, они медленно умирают. Конечно, подкорковые соматические центры остались в порядке, двигательные функции не задеты, но кто мы без рассудка и сознания? Куклы. Я могу предположить, что имплантаты преступника как-то преодолели действие лекарств, но…

– С сожженным мозгом не бегают.

– Точно. Да и степень разрушения такова, будто держали нашего парня в капсуле минимум лет пятнадцать. А сердце? Ресурс выработало за считанные минуты, разорвалось. Так что дрон мог и не стрелять.

– Ну, насчет прочих тканей в принципе понятно, – сделал заключение агент. – Гормональный взрыв вернул Романова в чувство, вместе с лекарствами дал лишние секунды на рывок. Потому и печень не справилась. А вот мозг…

– Мозг да, – озадаченно поскреб затылок эксперт. – Состояние заведомого овоща. К тому же непонятно, как зажиточный биотехник побывал сервером. Были б медицинские записи, свидетельства. Но досье чистое. Догадки есть?

– Пока не знаю, – сдержано ответил Игорь. А сам подумал о диком наборе случайностей: взбесившихся спутниках, пробое информационной блокады здания, странных результатах вскрытия. Слишком много совпадений, прямых связей. Пора на прием к психиатру? Или вызвать Малдера и Скалли? Ведь логический вывод один – повреждения мозга Романов получил лишь вчера.

А еще вспомнилась оговорка Кима тогда, в карете скорой помощи. Командир выдвинул версию о копировании сознания, хотя Миронов подумал лишь о варианте атаки из Сети… тоже, кстати, фантастическом, но более правдоподобном. К тому же медик сказал, что соматические узлы в подкорке подозреваемого не повреждены. Теоретически Романова могли использовать как дрона. Но нужно доказать. Насколько знал агент, технологий, позволяющих провернуть подобное, официально не существовало.

Определенно следовало поговорить с Виктором. Корейца должно позабавить, что их игры разума похожи на правду. Вместе можно придумать, что и как делать дальше. Командир хоть и кажется местами мрачноватым и загадочным, парень неплохой.

– Анализы я сделал, – продолжал отчитываться Кириллыч, не заметив задумчивого выражения в глазах Миронова. – Налицо неумелая попытка склепать боевой пакет, работа дилетантов из подпольных клиник. Биомодули вживлены небрежно, отторжение замедленно слабеньким Коктейлем Двадцать Два, в крови полно конфликтных препаратов и гормонов. Отдам должное – если пренебречь выживаемостью объекта, результат неплох. Вам просто повезло, что метаморфоза не успела закончиться. А вот ДНК-сканирование еще не закончилось, но позже я пришлю отчет.

– Буду признателен, – пробормотал Игорь. – Вскрытие потерпевших делали?

– Да, – ответил Боровин. Сделал трагическую паузу и добавил: – И тоже… хм, любопытная деталь. Угадаешь?

– У обоих аналогичные повреждения мозга.

– Ага, – хмыкнул эксперт. – Не настолько тяжелые, но оба также похожи на серверов. Тот работяга мог, но преуспевающему инженеру и обеспеченной шлюхе подобное триста лет не нужно… Уже нащупал ниточку?

– Просто бью наугад.

– Брешешь. По морде лица вижу, что брешешь. Гипотеза есть, но боишься высказать, чтобы не записали в психи.

– Может и так, – поморщился Игорь. – Но лучше пока не буду спешить с громкими заявлениями.

– Дело твое, – пожал плечами Боровин. – Случай действительно любопытный, попахивает чьим-то грязным бельишком… Помнится лет двадцать назад была похожая оказия. Начали находили тела с кислотными ожогами, бросились искать маньяка. Полгода мучились, трупы считали, теории выдумывали. Пока не обнаружился первый выживший – парень гражданским вариантом Ловкача обладал, сумел извернуться. И оказалось, реальность проста до безобразия. У одной из компаний попросту сперли прототип имплантата, ты его знаешь как Дыхание Виверны. Ну а распространяться о таком никто не стал, ваших тоже предупреждать не удосужились… кто ж в таком признается-то? Потом, когда все открылось и бандюка поймали, лапками развели, компенсации и штрафы выплатили. Но имплантат-то скопировали и размножили… Думается мне тут тоже дело нечисто. Либо биомодуль новый сочинили, либо наркотик какой-то.

– Или оружие. Или просто пытались покопаться в мозгах, – подхватил Миронов. – Гадать бесполезно, нужны факты. Так что если тут закончили, я пойду.

– Вали, – хмыкнул Кириллыч.

Выкинув грязные перчатки, Игорь направился к выходу. Но на лестнице остановился и мучительно наморщил лоб, попытался разложить новую информацию по полочкам.

В одном медик прав – попахивает неприятно. И причем здесь Сеть? А при том. Не мог же Романов двигаться без сознания. Сидеть, слюни пускать и гадить в штаны – легко. Но на разумные действия без внешнего вмешательства он способен не был. Значит, нечто пришло из Нейронета, заставило очнуться. Какой-то импульс, сигнал или приказ.

Версия действительно выглядит слегка безумной. Хакерские атаки и компьютерные вирусы остались в старой довоенной эпохе. Нет, и сейчас совершаются попытки создать нечто подобное, очень уж велик соблазн. То один умник, то другой периодически расшифровывают конкретные последовательности активации нейронов: приводящие к срывам и неоправданной агрессии, помешательству, параличу, слепоте…

Однако, во-первых, передача команд нужна непосредственная, через заведомо «паленый» коммуникатор. А такой попробуй подсунуть. Внешний модуль можно как-то подменить. Но встроенные, какими пользуются большинство людей, делаются с учетом уникальных особенностей каждого индивидуума. Разве что в отделениях фирмы-производителя… что, во-вторых, также нонсенс. Скандалы нужны корпорациям меньше всего. Народ кушает, что дают, но с чего началась Война, помнит прекрасно. Компании вынуждены блюсти репутацию и умельцев-ремесленников отлавливают сами, примерно наказывают.

Или кому-то удалось? Нет, нужны факты, а не догадки и фантазии.

Решение созрело мгновенно, и Миронов без колебаний рванул выше по лестнице, на четвертый этаж, где находилась информационное бюро Агентства. Но едва приблизился к искомой двери, как послышался перестук каблуков, створка с грохотом распахнулась и на пороге возникла взъерошенная как воробей миловидная девушка.

– Привет, Игоречек! Ко мне? Прости, спешу. Шеф затребовал материалы по куче дел.

– Утро доброе, Инна, – невольно усмехнулся законник. Краем глаза заметил длинный пенал в руках девушки, удивленно вскинул брови. Ого, больше двадцати ДНК-чипов55
  ДНК-чип – носитель информации, основанный на структуре молекулы ДНК. Фантдопущение. Не стоит путать с ДНК-чипом, который используется в современной биологии и медицине для манипуляций с генами (Прим. Автора).


[Закрыть], а ревизор-то зол и щепетилен. – Но минуту уделишь?

Откинув непослушную прядь, девушка слегка перевела дух и задумалась.

– Вечером – вся твоя. И файлы передам, и на чай соглашусь. Сейчас – уж извини, иначе мою шкурку повесят сушиться на фасаде здания.

– Да ладно!

– Что ладно? Смотри, оставишь команду без офицера связи.

– Но вечером…

– Понимаю, поздно, а тебе нужно немедленно. Но тогда с Самохиным будешь разбираться сам.

– Легко!

– Ай, каков храбрец, – очаровательно заулыбалась Инна. – Но если ты такой рыцарь, то мог бы и пригласить даму на свидание.

– Ты меня с кем-то путаешь. Да и твои кавалеры, боюсь, заклюют.

– Что за мужики пошли? Чуть что – в кусты. А мои кавалеры не стена, подвинуться… хм, на край постели. Ладно-ладно, не хмурься, шучу. Служба на первом месте. Так что хотел-то?..

– Вчерашнее дело, – обронил Игорь. И видя возмущение на лице сотрудницы, торопливо поднял руки в примирительном жесте. – Хотя бы самое важное, необычные детали, в двух словах.

– В двух… да черт знает, я ж умею добывать информацию, но не сортировать. На крыше, как ты и говорил, нашли моток нити из N-графита, крюки. Но убийца был в курсе расположения камер, ни на одной не засветился.

– Никаких наводок?

– Нет. Ясно лишь то, что профессионал, подготовился изрядно. И явных следов не оставил. Оружие забрал, иглы подмел. Кроме той, что нашел ты. Но изделие стандартное, следов ДНК на нем нет, как и на остальной амуниции.

– Анализ с когтей подозреваемого?

– Тоже пусто. Такой генетической последовательности в базе не значится.

– Ого!

– Ага. Наш скалолаз тип серьезный. Либо в Банке Данных пошарили, либо прибыл откуда-то, где обязательного сканирования при рождении нет. Из Африки, например.

– Первое вряд ли возможно. Второе вероятно. Но ничем помочь не сможет.

– Я отправлю запрос нашим информаторам среди мафии. Этот человек мог засветиться. Хватит описания или фото, программы поиска и распознавания отследят через камеры в городе.

– Хорошая идея, действуй. Что-то еще?

– М-м-м… Сухинов оказывается, страдал Синдромом.

– Многое объясняет. Перебор с имплантатами, – вспомнил агент. – Граничный уровень КМ. Но и плохонькие стоят приличных денег, особенно если с лицензией.

– С лицензией, – подтвердила девушка. – И не плохонькие, а уверенно-хорошие. Догадываешься, каким образом обыкновенный подсобник на ферме по выращиванию мяса мог заработать такую сумму?

Игорь догадывался. В сущности, и выбор-то не особо велик. За исключением единичных уникумов вроде Миронова, народ с СГУ можно сравнить с инвалидами прошлых столетий. Таким власти из гуманных побуждений выплачивают скромное пособие. Чтоб не подохнуть с голоду и одеться-обуться кредитов хватит, а вот на имплантаты – извините. Заработать же самостоятельно нереально. Синдромников почти никогда не берут на высокие должности, не дают хороших окладов. И не потому, что заочно записывают в изгоев, нет, тут работает обычный принцип целесообразности. Ту же работу моды выполняют лучше и быстрее.

Таким образом, любой «калека» рано или поздно становился перед выбором: либо пойти в курьеры какой-нибудь мелкой банды, либо стать сервером. Но первые часто погибают, а вторые при известных недостатках труда в виде хранителя информации могут надеяться хоть на что-то.

К слову, ученые вроде прогнозировали: лет через десять-двадцать появятся достаточно сложные искусственные мозги, способные выполнять ту же работу, что и человеческие, но с более высоким быстродействием. Это окончательно добьет графен, однако сейчас Сеть нуждалась в людях. И каждый третий исток с Синдромом охотно подписывал Договор аренды.

– Сколько?

– Стандартные пять лет.

– Остальные тоже?

– Ничуть, – уверенно мотнула головой девушка. – И предрекая твои дальнейшие скучные расспросы – в чем-то серьезном не замечены, не привлекались, не нарушали. Так, мелочи: дорожные штрафы, хулиганство… в общем, жизнь вели неинтересную и тоскливую.

– Лучше б вели и дальше.

– Похоже на сарказм.

– Стараюсь. А что насчет вчерашнего аврала со спутниками связи?

– Специально не копала, да и официальные запросы вправе делать только Шеф, но слушок там, сообщеньице здесь…

– Не томи.

– Какой нетерпеливый. Даму сначала потанцевать надо… Со спутниками нечто странное – без какой-либо команды изменили орбиты, начали маневрировать и что-то активно передавать. Спецы в Управлении попытались восстановить контроль, но без толку. И говорят, какая-то бессмыслица, набор путаных сигналов, не поддающийся расшифровке. Грешат на сбой в центральном Мозге, отправляют гневные петиции в Майкрокорп, чтоб те исправили баги… Короче, никто ничего не знает. Да и спутники глючило недолго, через пару минут вернулись на исходные позиции. Но наверняка вспышка на солнце, магнитные возмущения.

– Возможно, – пробормотал Игорь. – А что насчет…

– Вечером! – отрезала Инна. – Или ты станешь виновником моей кончины, в жутких мучениях, между прочим. Все, улетела.

Торопливо развернувшись, она побежала к лестнице. Только китель мелькнул и волосы взметнулись. Миронов же беспомощно развел руками и проводил взглядом… чересчур затянувшимся взглядом.

Хороша! Стройная, хрупкая, с отличной фигурой – видно и сквозь китель. И в ней есть то, что всегда неосознанно ищут мужчины в женщинах – некий огонек, внутреннее пламя.

Но показной флирт не более, чем игра. Спать с истоками моды-женщины опасаются…

Отмахнувшись от непрошенных мыслей, агент на всякий случай решил проверить, что делается у кабинета командора. Но спустившись вслед за Инной, с удивлением обнаружил, что толпа выросла вдвое. Кроме того рядом с дверью объявились два неизвестных пассажира в строгих черных пиджаках – широкие и здоровенные лбы. Причем – отметил Игорь наметанным взглядом, – не какие-то «секьюрити» из частных лавочек, а профессионалы. Пепельно-серая и словно шершавая, чрезмерно плотная кожа выдавала «Бессмертных». Защитный же пакет высшего уровня доступен не каждому оперативнику в АКМ. Самохин во всем отделении и мог похвастаться.

Дорого проводить такую модификацию, дорого и долго, вливается в месяцы и годы постепенных метаморфоз, болезненных инъекций и лежки в биоре. Да и потом, Миронов знал, последствия вряд ли порадуют обладателя «редкости.» Вместе со специально уничтоженными болевыми рецепторами ты лишаешься и львиной доли тактильных ощущений, напрочь отнимается обоняние. Кожа уплотняется настолько, что мимика становится скудной, движения – скованными. Плюс к тому каждый «Бессмертный» примерно раз в полугодие уходит «на линьку» – внешние покровы из гибкого модифицированного хитина должны обновляться в специальных условиях.

Хотя в бою помогает. И весьма. Убить человека с подобным модом очень трудно. Ранить можно лишь чем-то мощным: например выстрелом из гранатомета или рельсотрона.

Сам факт присутствия двух охранников столь высокого ранга не мог не насторожить. Кто ж пожаловал? Из Антарктиды нагрянули, или…

Агент испытал новую волну иррациональной тревоги и украдкой окинул гостей изучающим взглядом. Зацепиться не за что: ни бейджиков, ни знаков отличия. Просто детины с серой кожей в дорогих костюмах, и судя по характерным выпуклостям на одежде – со стандартными атакующими имплантатами, стандартными пистолетами. Уже эта характерная унификация и безликость свидетельствует о чем-то смутно знакомом.

Еще больше агента удивила реакция сотрудников. Обычно если утреннее затворничество Самохина затягивалось, отчеты автоматом оставлялись на вечернюю планерку. Народ спокойно расходился, занимался делами. Но сейчас отчего-то продолжали толпиться, взволнованно переговаривались.

В происходящем стоило разобраться, такая суматоха не к добру. Но Игорь мог дать руку на отсечение – большинство в неведении, а посвященные промолчат. Таким образом, самой выгодной тактикой остается ожидание и правильное действие. К примеру, самостоятельный сбор информации.

Недолго думая, Миронов направился к лестнице и поднялся на следующий этаж, вошел в темный узкий коридор с рядами безликих дверей. Следовало побыть в тишине, полазить в Сети и поискать прецеденты.

Но на полпути к собственному кабинету законник сбился с шага и недоверчиво моргнул. Слух уловил звуки торопливых шагов, вдалеке мелькнула знакомая тень.

– Ким? – неуверенно позвал Игорь.

Тот, кто показался командиром, сорвался на бег. Свернул за угол и бросился к пожарной лестнице. Миронов кинулся следом, но через пару метров остановился и мотнул головой. Глупости! Не хватало за призраками гоняться. Почему Виктор повел себя так странно?

Агент поскреб макушку и раздраженно фыркнул. В том, что видел начальника, не сомневался. Да и в здание никто из посторонних проникнуть не сможет. Так что здесь делал Ким? И зачем создал видимость опоздания, отключил коммуникатор, убегал, в конце концов?..

Вопросы остались без ответа, внятных объяснений Игорь не видел. Но сделав несколько шагов, наткнулся взглядом на дверь с табличкой «Командующий 2-й оперативной группы». Поколебавшись, проклял детское ощущение того, что творит нечто неприличное, и толкнул тяжелую створку. Дверь распахнулась легко, без скрипа – язычок замка так и не успел защелкнуться.

Он бывал тут не раз. Обстановка сухая, канцелярская. Металлический стол и кресло, парочка шкафов с пеналами ДНК-чипов, оружейный стеллаж, настольная лампа…

На первый взгляд ничего не изменилось.

Заметив неплотно задвинутый ящик стола, Игорь потянул за ручку и удивленно хмыкнул. Фоторамка. Старая. И с одним единственным снимком – Виктор вместе с симпатичной русоволосой женщиной на фоне пальм и лазурного неба. Оба смеющиеся и счастливые, у обоих на пальцах тонкие кольца. Подпись гласила: «Анна и я, Африка, 2134».

Странно. Ким никогда не упоминал, что женат.

Озадаченный агент еще раз прошелся по комнате. Хотел махнуть рукой – ведь бывает же. Забежал командир по какому-то срочному делу, постарался смыться, пока никто не остановил, не начал рассказывать о проблемах. Пора к психоаналитику, везде загадки мерещатся.

Но сделав шаг к двери, Миронов углядел мелкий сор у стены. Задрал голову и заметил сдвинутую решетку вентиляции. Подтащил стул, поднялся и аккуратно снял, пошарил рукой в лазе. Зацепил кончиками пальцев небольшую коробку и аккуратно вытянул, снял крышку.

В футляре лежало лишь две вещи: короткий пластиковый стержень с парой кнопок и древняя потускневшая монета с изображением бюста какого-то лысого мужчины.

Монету агент узнал. Сама по себе ценности не представляла – дешевый сплав, не более. Но то, что можно за нее купить… Такими расплачиваются среди мафии. Не за товары. За конкретные услуги: убийства, защиту, право прохода через территорию. Одна монета – одна услуга. По-своему ценная штука. И опасная.

Со стержнем оказалось проще и сложнее одновременно. Подобных устройств Игорь никогда не видел, но знакомство с довоенными технологиями помогло понять. Миронов просто нажал на кнопку, потянул за выступ. Из прибора выскочил тонкий лоскут экрана, озарился светом и выдал список с наборами цифр.

Вот вам и почтовые голуби, господа! Спутниковый телефон! По виду новый, произведен недавно. И это тогда, когда официально подобной связи больше не существует. Руку на отсечение – звонки отследить невозможно, соответствующее оборудование пылится где-то в музеях.

Трофеи? Просто сувениры? Или же нечто большее?.. Ведь приходил за чем-то, что лежало в коробке, успел забрать. А при выходе услышал шаги, запаниковал и постарался сбежать.

Осознание того, что всерьез размышляет о командире как о некоем абстрактном злоумышленнике, заставило Миронова нахмуриться. Так нельзя. Быть может, тут имеет место элементарное совпадение. Не лучше ль подождать и поговорить начистоту? А с другой стороны странности начались именно вчера, после боя в квартире Романова.

Какая-то связь?..

Интуиция говорила о последнем. И решив перестраховаться, агент засунул телефон и монету во внутренний карман кителя. Если ничего серьезного, всегда можно объясниться, Ким поймет. В обратном случае лучше иметь зацепки при себе.

Выйдя в коридор, Игорь плотно прикрыл дверь. В задумчивости преодолел несколько метров и приложил руку к сенсору, переступил порог собственного кабинета. И сразу столкнулся взглядом с человеком, который сидел в его кресле.

– Доброе утро, Игорь Константинович! – произнес незнакомец, доброжелательно улыбнулся. – Извините, что вот так без спросу, и на ваше место позарился. Очень уж интересно стало, в каких условиях работают доблестные агенты АКМ. Хотите картофеля? Очень рекомендую, в кафе по соседству делают исключительно вкусно…

Миронов проигнорировал и улыбку, и протянутый бумажный пакет с картофельной соломкой. Оцепенел, внимательно изучая гостя, и попытался не обращать внимания на холодные мурашки, что поползли по спине.

Опасным мужчина не выглядел. Совершенно. Среднего роста, щуплый, в строгом черном костюме, белых перчатках. Из воротника сорочки поднималась тонкая цыплячья шея. И лицо… конечно молодое, открытое и ничуть не грозное: нос-кнопка, пухлые губы, привыкшие часто и профессионально улыбаться, выпуклый блестящий лоб, прикрытый жиденькими светлыми волосами. А вот бледно-голубые глаза казались холодными и внимательными.