Текст книги "Азбука гардемарина"
Автор книги: Сергей Охлябинин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
В этом походе были задействованы 130 судов, 2500 орудий и 30 тысяч человек: из них 6 тысяч матросов, 19 тысяч солдат, 1400 офицеров и волонтеров, священников и монахов. Остальные – гребцы-невольники на галерах. Общая стоимость экспедиции составила 85 млн рублей (в пересчете на валюту Российской империи).
И хотя вся «Армада» была собрана в устье реки Тахо к 6 мая, ее корабли отплыли лишь спустя две недели. Не было попутного ветра.
А что же происходило в это время в Англии? Мнения высших британских кругов разделились. Лорд-адмирал Говард Эффингам предлагал выслать эскадру к берегам Испании для наблюдения за «Армадой», у Дрейка же чесались руки повторить прошлогодний набег, а королева Елизавета решила держать все силы в канале.
Что же представляли собой на тот момент военные силы англичан? 187 судов и 15 тысяч человек. Английские суда были меньше испанских, но вооружены большим числом орудий и к тому же большего калибра. Причем артиллерией вооружены были и все мелкие суда. Кроме того, британские корабли превосходили корабли противника по своим мореходным качествам, да и личный состав – в основном моряки. У испанцев же на судах, в большинстве своем, служили солдаты – в расчете на грядущий абордаж. Однако испанскому командованию так и не удалось использовать их в абордажных схватках в полной мере, поскольку флот испанской короны, двигаясь от Кале на север, в последнюю неделю июля больше пострадал от бурь, нежели от противника.
В итоге на исходе морских баталий двух сильнейших (в то время) флотов мира сказались погодные условия. «Армаде» был нанесен огромный урон. Были и просчеты с той и с другой стороны. Но при всем при этом англичане поразили профессионализмом. Испанцы – мужеством. Ни один испанский корабль, даже истратив снаряды, а потому прекратив стрельбу, не спустил флага.
И обратный путь «Армады» оказался не менее тяжел, чем морские сражения с британцами. Бурное море разметало эскадры на тысячи миль друг от друга. Из всех судов «Великой Армады» в Испанию вернулась только половина – 65 кораблей с 10 тысячами человек на борту.
Английский же флот был готов к новым баталиям. Корабли оставались в английских портах до сентября в ожидании боевого приказа. Затем военные суда были разоружены, а торговые были отправлены каждый в свой порт.
АРМЕЙСКИЙ ФЛОТ – название гребного или галерного флота во времена Петра Великого. Так он именовался, в отличие от корабельного или морского.
Флот этот имел все основания называться именно так, поскольку с первых же дней его существования Петр посадил гребцами на весла солдат русской армии.
По тем временам эта инициатива императора была выдающимся новшеством. А кто же приводил в движение галеры в других странах? Прежде всего это были пленные либо преступники, отбывавшие таким образом наказание. В те времена даже было в ходу такое выражение – «сослать на галеры». Нередко этих людей еще и приковывали к скамьям.
Нововведение Петра моментально повысило боеспособность русского гребного флота. Нравственный дух гребцов тоже стал совершенно иным. К тому же при необходимости «морские солдаты» могли тотчас же стать сухопутными и поддержать наступление десанта Русской армии на территории противника.
Русский гребной флот нередко действовал и параллельно с сухопутными войсками. Примером тому могут послужить берега Финского залива во время русско-шведских компаний. Если армия шла берегом залива, то флот двигался по прибрежным водам, вдоль шхер.
Понятие «армейский флот» просуществовало почти весь XVIII в. и вышло из употребления лишь к концу столетия.
АРТИЛЛЕРИЯ МОРСКАЯ – вид артиллерии, принадлежащий к видам вооруженных сил военно-морского флота. Первый ее этап – времена «греческого огня», т. е. исторический период с середины VII в. и до XIII (т. е. примерно до начала падения Византии). Корабли в те времена были деревянными, и во время морских боев часто применялись зажигательные ракеты.
Известно, что первым, кто предложил открыть секрет «греческого огня» правящей верхушке Византии, был архитектор Каллиник из Гелиополя. Он же, в свою очередь, узнал о нем, находясь в Малой Азии. Однако это не было изобретением арабов. Они всего лишь заимствовали его у китайцев. Сведения об использовании «греческого огня» относятся и ко времени императора Льва VI (то есть к началу X в.): «Следуя обыкновению, должно всегда иметь на носу корабля трубу, выложенную медью, для бросания этого огня в неприятеля. Из двух гребцов на носу один должен быть трубником».
В 941 г. флот князя Игоря во время похода на Грецию был почти весь сожжен греками. На их кораблях были те самые злосчастные трубы. А располагались они не только на носу, но и по бортам. После XI в. «греческий огонь» на море перестал быть достоянием одних греков, но со временем его перестали использовать в морских сражениях.
В последний раз «греческий огонь» применяли одновременно с пушками в морской битве на востоке Средиземного моря на греческих галерах, при осаде Константинополя Магометом II (в 1453). В XIV в. на смену «греческому огню» пришло огнестрельное оружие.
Так, например, в 1359 г. арагонский король дон Педро IV с бомбардой на одном из своих больших кораблей наносит большой урон кастильским судам при осаде Барселоны. Тяжелые бомбарды закреплялись также и на носу галер. Причем артиллерийскими снарядами служили в то время большие каменные ядра. Примечательно, что иногда их оковывали железом. Изобретение чугунного литья в середине XV в. поначалу прошло незамеченным. Но уже к концу столетия (в 1493) в морской артиллерии стали широко использовать чугунные ядра. В эти же годы совершенствовалось и парусное вооружение кораблей, которые становились все более и более маневренными.
Кроме того, интересен тот факт, что артиллерия оказала влияние на изменение конструкции корабля. Так, например, во времена Людовика XII корабельный инженер Дешарж изобрел так называемые пушечные порта. Пушечный (орудийный) порт – это отверстие, имевшее квадратную (или близкую к таковой) форму и вырубавшееся в бортах кораблей, а также в носовой и кормовой частях. Настало время, когда галерный флот вынужден был постепенно уступать место парусному. А первым таким кораблем, оснащенным портами, стал большой военный корабль «Шарент», построенный во времена Людовика XII. Его построили под наблюдением Дешаржа и спустили на воду в 1501 г. Вскоре уже большинство военных кораблей были оснащены пушечными портами. Они размещались не только на палубах. Устанавливались они и на специальных возвышениях, на морском лексиконе называемых «замками». И хотя орудия эти были небольших калибров – фальконы, фальконеты, кулеврины и т. п., но их общее число на больших судах доходило до 200 стволов.
С этого момента развитие морской артиллерии пошло полным ходом. Помимо парусных судов, вооружались и галеры. На них, начиная с XVI в., стали устанавливать мортиры. Многие морские военачальники стали использовать для стрельбы снаряды, наполненные серой (как это сделали турецкие военачальники при осаде Родоса), так что постепенно вера в морскую артиллерию росла, а потому и калибр корабельных орудий увеличивался. На судах появились поворотные станки для пушек и много иных удобных для стрельбы новшеств.
В XVII в. судовая артиллерия состояла уже из трех родов орудий: пушек, кулеврин и камнеметов. Для того чтобы выстрелить из пушек, кораблю нужно было подойти к судну противника на достаточно близкое расстояние. Пушки устанавливались в нижних батареях. То была основа вооружения корабля. Для стрельбы на большие дистанции устанавливали кулеврины (серпантины, василиски, цапли и т. д.). Эти два рода орудий стреляли чугунными, а иногда и каменными ядрами. Нередко использовались так называемые «цепные ядра». Это были снаряды, состоящие из двух ядер, скованных друг с другом цепью три-четыре фута длиной. Такие необычные парные ядра использовались для стрельбы по такелажу и парусам.
И, наконец, камнеметы. Они имели самый большой калибр. Стреляли из них камнями и обломками железа. Все вышеперечисленные орудия отливались из чугуна и меди.
С годами морские артиллеристы пришли к выводу, что лучше использовать в морских сражениях орудия большого калибра, чем загромождать палубу орудиями мелкого калибра. Поэтому расстояние между портами было увеличено, а соответственно уменьшилось общее число орудий на кораблях.
В конце XVII в. появился новый тип судов. Это новшество принадлежало французам. Такие суда носили название галиотов. Это были бомбардирские корабли, предназначенные для осадных экспедиций. Они стали первым шагом к применению разрывных снарядов на флоте. Бомбардирские галиоты участвовали в битве при осаде Алжира (в 1682–1683) и Генуи (в 1685). Они строились по чертежам капитана Пети-Рено. С этого момента «бомбардиры» быстро распространились на всех флотах.
В XVIII в. Россия вступила в число морских держав и очень быстро создала флот по образцу Западной Европы. Первоначально русская морская артиллерия состояла из чугунных и медных пушек небольшого калибра и медных трехпудовых мортир, которые были предназначены для бомбардирских кораблей. На каждую пушку полагалось 500 ядер. Специальным же дробовым пушкам или, как их называли, «басам» полагалось 200 зарядов картечи, в состав которой входили свинцовые пули, железные прутья и жеребьи, т. е. металлические обломки. Мортирам полагалось 2000 бомб. Такой расклад был характерен, в частности, для артиллерии Азовской флотилии.
В ходе непрерывных морских войн XVI в. морская артиллерия совершенствовалась, а потому абордаж во время морских сражений почти не использовали. Теперь в битвах на море нужны были пушки крупных калибров для ближнего боя. Но для того, чтобы установить их на верхней палубе, им следовало быть легкими. Именно поэтому были изобретены так называемые каронады[3]3
Каронады были названы так по названию завода в Шотландии. Впервые их начали отливать именно там.
[Закрыть].
В России каронады тоже получили свою популярность. А потому в наши края из Шотландии был выписан литейщик. И, надо сказать, что именно в екатерининскую эпоху морская артиллерия пополнилась пушками новых калибров. Так появились двухпудовые и полупудовые единороги, которые стреляли бомбами, гранатами и брандскугелями[4]4
Брандскугель (от нем. «brand» – огонь и «kugel» – ядро) – зажигательное ядро.
[Закрыть].
Период царствования Павла I был столь коротким, что многие из своих многообещающих начинаний он просто не успел завершить. А с воцарением на российском престоле Александра на российском флоте начали появляться короткоствольные пушки взамен длинноствольных. Так сказать, по шведской пропорции. В 1805 г. было утверждено «положение», по которому каждому типу судов соответствовал тип калибра. На кораблях были установлены 36-фунтовые пушки и 24-фунтовые каронады. «Плечи» фрегатов несли 24-фунтовые пушки. На бригах и люгерах[5]5
Люгеры – тип быстроходного парусного судна.
[Закрыть] можно увидеть только каронады. Бомбардирские суда были снабжены пятипудовыми мортирами и трехпудовыми гаубицами. Сохранились на военных судах и испытанные во многих баталиях единороги.
После всех революционно-реставрационных вихрей, пронесшихся над растерзанной Францией, страна вновь поразила мир своими военными открытиями. Французский артиллерист по имени Пексан предложил совершенно удивительный тип пушки, предназначенный, правда, для береговой артиллерии. Для того чтобы уничтожить неприятельский корабль, достаточно было одного нападения. Речь шла о бомбовой пушке. Ее конструкция пришлась по душе морякам.
И вот палубы французских кораблей ощетинились жерлами бомбовых пушек.
А вскоре такие пушки, отлитые из чугуна, появились и на русском флоте – Балтийском и Черноморском. Их устанавливали на кораблях и пароходах-фрегатах.
В середине XIX в. в России началось строительство броненосных паровых судов. Соответственно изменилась и морская артиллерия, чему способствовало быстрое совершенствование сталелитейного дела. Вместо гладкоствольных появились нарезные стальные пушки, заряжающиеся с казны. Интересная особенность того времени – усовершенствованные орудия образца 1877 г. с нарезами так называемой прогрессирующей крутизны. Они просуществовали целых четыре десятилетия вплоть до революции.
Однако стоило появиться броненосным кораблям, как были изобретены и первые бронебойные снаряды. И вот в 1880 г. появились первые снаряды из закаленного чугуна, которые без труда пробивали железную броню. Поскольку броня окрепла, возникла необходимость увеличить эффективность снаряда. В 1893 г. знаменитый русский адмирал Степан Осипович Макаров предложил снабдить головную часть снарядов специальными наконечниками для увеличения их пробивной способности. Но помимо бронебойных снарядов, в России были усовершенствованы и фугасы, которые разрывались на огромное число осколков.
И все-таки умы морских инженеров и по сей день тревожит самая сложная задача в морской артиллерии – подвижность стреляющего корабля и подвижность цели.
АССИРИЙСКИЙ ФЛОТ – почти за все время своего полуторатысячелетнего существования (2107-538 до н. э.) государство Ассирия не имело флота.
Из наиболее известных морских экспедиций в истории этой страны упомянуты лишь две.
Оказывается, еще в годы правления царицы Семирамиды (1916–1874 до н. э.) существовали плавучие средства, которые использовались людьми во время войн с Индией. За армией следовали верблюды, перенося на своем горбу около 3000 длинных лодок в разобранном виде. Слухи об этом необычном «сухопутном флоте» дошли до индусского полководца Стратобата. И для того чтобы воспрепятствовать переправе ассирийских войск через реку Инд, он снарядил около 4000 лодок. Когда же ассирийцы достигли водного рубежа, на реке развернулся кровопролитный бой. Индусы потеряли около тысячи лодок, а ассирийцы, переправлявшие свой флот к месту сражения на спинах верблюдов, победили. Другое упоминание об Ассирийском флоте относится к 572 г. до н. э. В этом году царь Навуходоносор II взял город Тир, после чего его флот вошел в устье реки Нил, поднялся по нему и успешно содействовал завоеванию Египта.
БАЙДАРКА – легкая гребная шлюпка с деревянной основой, обшитой кожей или парусиной. Для гребцов делали один-два люка. Греблю производили одним веслом, оснащенным лопастью на каждом его конце. Байдарками называли также и шлюпки, распространенные на северном и восточном побережьях Сибири.
БАК – передняя часть верхней палубы от носа корабля до фок-мачты. А возвышение корпуса над верхней палубой на носу корабля называется полубаком.
БАРЖА – судно для перевозки грузов на рейдах. В зависимости от вида грузов баржи имели специальные названия: артиллерийские и минные, угольные и мусорные. Строились они из древесины и стали.
БАРК – парусное судно с тремя и более мачтами. Последняя из них имела тендерское вооружение, т. е. стеньгу (особый вид дерева, первое удлинение нижних мачт) и только косые паруса. Все остальные мачты были снабжены полным вооружением, которое состояло из стеньги, брам-стеньги, реев, а также прямых и косых парусов.
БАТАРЕЯ ПЛАВУЧАЯ – особый тип военных судов. Основное их назначение – осада прибрежных крепостей или защита береговых пунктов. Поэтому и вооружение этих батарей состояло из осадных орудий крупного калибра. Небольшая их осадка позволяла батареям близко подходить к берегу. Скорость передвижения для них не имела значения.
Броненосная батарея «Первенец».
БЕНАРДОС НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ (1842–1905) – талантливейший русский изобретатель. Родился в деревне Бенардосовка (село Мостовое), жил в имении родителей Новоукраинка Херсонской губернии. Был многосторонне образованным человеком. После завершения образования в Киевском университете Бенардос учился в Петровской земледельческой академии в Москве, а затем продолжил образование во Франции, Англии, Германии, Испании. Конструировал пароходные колеса, металлические шпалы. Николай Николаевич первым в мире изобрел электрическую дуговую сварку. В 70-е гг. XIX в. сотрудничал с известным русским изобретателем Яблочковым.
В 1873 г. Николай Николаевич Бенардос изобрел, а затем построил модель парохода на катках, переходящего мели и даже обходящего разные препятствия по особому рельсовому пути.
Николай Николаевич Бенардос.
БИЗАНЬ – косой нижний парус задней мачты, называемой бизань-мачтой.
БОЕВАЯ РУБКА – надежно защищенное помещение, в котором во время боя находился капитан корабля, а также занятый управлением и вооружением судна личный состав. Здесь же размещались все приборы, управляющие механизмами и орудиями на корабле во время боя. Боевая рубка находится на высоте капитанского мостика для наилучшего обзора.
Уже в начале XX в. боевые рубки стали разделять на две части: одна предназначалась для командира, другая – для артиллерийского офицера, чтобы предоставить ему полную свободу действий при управлении артиллерийским огнем.
БОЕВОЕ РАСПИСАНИЕ – перечень обязанностей каждого человека, находящегося на борту корабля во время боевых действий.
БОМБАРДА, или ШИХ-БОМБАРДА (от термина «ших-бомбард», т. е. бомбардирский корабль) – военное судно, которое служило для действий против береговых и крепостных укреплений.
Бомбардирские корабли имели, как правило, две или три мачты, осадку не более 10–12 футов и, конечно, особое внимание корабелы придавали крепости самого судна. Ведь его конструкция должна была выдерживать стрельбу из тяжелых дальнобойных мортир.
Первые бомбардирские корабли появились на морских просторах еще очень давно. Созданы они были по проекту Бернарда Рено, а боевое крещение получили во время войны Франции с Алжиром (в 1681). Эти несколько судов, построенные французским корабелом, прекрасно себя зарекомендовали при бомбардировке алжирских укреплений. Кстати, первоначальное их название – бомбардирские галиоты. И вот с легкой руки французов эти корабли начали строить во многих флотах мира.
Перед первыми сражениями две мортиры были установлены на носу бомбард, перед фок-мачтой. Но при таком размещении орудий стрелять можно было лишь стоя на якоре. Со временем мортиры начали появляться и по бортам. Это уже английский вариант, правда, при увеличенном водоизмещении.
Для увеличения устойчивости бомбардирские суда стали строить более длинными. По обводам они приблизились к типу линкора. Затем, помимо мортир, на них начали устанавливать пушки и единороги, приспосабливая эти корабли к морским боям.
В русском флоте первые бомбардирские суда появились в XVII в., правда, на четверть столетия позже французских. А использовались они Петром Великим в походе против крепости Азов. Примечательно, что русский царь сразу же отметил своим вниманием этот тип судна. А потому за время Первой русско-турецкой войны им было построено на воронежских и донецких верфях семь таких кораблей. Эти русские бомбардиры сооружали достаточно широкими, с малой осадкой, т. е. 10–11 футов, а вооружали их, помимо двух мортир, еще и 12 пушками по образцу французских и венецианских бомбардирских кораблей.
Пригодились он Петру и на Балтике, где их начали строить в 1705 г. для подавления сопротивления шведских прибрежных крепостей. Здесь, на Балтийском море, было построено шесть таких кораблей.
После ухода Петра Великого этот тип судов был весьма распространен. Бомбардирские суда просуществовали вплоть до николаевских времен, до 1828 г.
БОТИК ПЕТРА ВЕЛИКОГО – судно, названное так самим императором. Интересна его история. Этого «дедушку русского флота» – небольшой английский бот – Петр Великий обнаружил в старинных амбарах села Измайловского под Москвой.
До сих пор нет единого мнения о происхождении этого знаменитого суденышка. По одной из версий он был создан корабельных дел мастерами еще во времена царя Михаила – первого из династии Романовых. Другие полагают, что его построили при Алексее Михайловиче. И, наконец, третьи придерживаются мнения, что он был построен еще в Англии и привезен в Москву. А поскольку размеры судна невелики (длина 20 футов, а ширина 6 футов при 80 пудах веса), такая версия тоже возможна. Его могли без особого труда доставить из Туманного Альбиона через Архангельск, ведь в те времена это был единственный российский порт Гравюра русского художника Зубова изображает постамент с возвышающимся на нем знаменитым ботиком. В те времена он был установлен в Москве на Красной площади по случаю значительного события в истории России – заключения Ништадтского мира со Швецией. Сама же гравюра дополнена словами Петра. Под носовой частью подпись – «детская утеха», а под кормой «принесла мужественным мужеской триумф». Под правым бортом – «от Бога сим токмо получен». Под левым – «сей вожделенный вестник».
В те годы во время торжеств на мачте этого ботика поднимали императорский штандарт. На кормовом флагштоке – гюйс-флаг. По завершении московских празднеств Петр распорядился доставить судно в Шлиссельбург. Предварительно бот ремонтировали по его личным замечаниям.
Лишь после того, как корабельный мастер Пальчиков «навел глянец» на старинную военную находку, ботик под присмотром сержанта гвардии Коренева и в сопровождении царских инструкций («Понеже судно старое, того ради ехать днем, а ночью стоять, и где есть выбоины – спускать потихоньку»), ботик отправили в новую российскую столицу.
Петр специально отправился в Шлиссельбург – встретить прибывшее со всеми предосторожностями из Москвы судно. На корабле он сам встал на место рулевого и уже вечером прибыл к Невскому монастырю. Ботику были оказаны воистину царские почести. По завершении торжеств его водрузили посреди Адмиралтейской верфи.
И, наконец, 2 августа 1723 г. был произведен смотр флота. Произошла своего рода передача эстафеты – дедовские традиции перешли к молодому российскому флоту. На невской глади выстроились 20 линейных кораблей и один фрегат под общей командой генерал-адмирала Апраксина. Авангардом командовал адмирал Крюйс, арьергардом – сам Петр. Причем Апраксин находился на самом видном месте ботика. Петр – на руле. На баке роль лоцмана выполнял вице-адмирал князь Меньшиков. Канониром на время проведения церемонии стал обер-цейхмейстер Отто. Он должен был произвести ответный залп из четырех малых пушек в ответ на салюты флота.
Кто же был на веслах этой обновленной реликвии? Там красовалась четверка гребцов – вице-адмирал Сивере и Гордон, контр-адмирал Синявин и Сандерс. По протоколу – ботик, приветствуемый императорским салютом, обходил все корабли Балтийского флота.
Наступил конец августа, и ботик снова оказался в центре внимания – в Петербурге праздновали мир со шведами. Когда же праздники закончились, судно установили в открытом каземате в Петропавловской крепости.
И лишь год спустя (30 августа) «дедушка русского флота» вновь принял участие в торжественном шествии к Невскому монастырю.
А через два дня, не успели еще улетучиться впечатления петербуржцев от этого блистательного действа, как Петр Великий повелел: «Ботик в 30 числе (августа) дня торжествовать выводить повсегодно на воду и заметь при Александро-Невском монастыре».
Насколько русский император дорожил этой семейной реликвией, своего рода фамильным ключом к новому флоту, можно судить и по петербургским и московским торжествам, и по той, приведенной выше, записке о найденном ботике, составленной нашим монархом.
С кончиной Петра – о флоте, а тем более о ботике позабыли. О нем не вспоминали вплоть до начала эпохи Елизаветы Петровны.
В начале XIX в. (в 1803) в 100-летний юбилей Петербурга петровский ботик вновь оказался в центре внимания. Но поскольку время сделало свое дело, он уже не плыл, а горделиво возвышался на палубе 110-пушечного корабля «Гавриил».
И, наконец, уже во времена Николая I, ботик, установленный на палубе парохода «Геркулес», обошел весь флот и принял почести. Сам же государь находился в то время на пароходе «Ижора». На этот раз флот был собран на кронштадтском рейде под командой 84-летнего адмирала Кроуна (это событие историки относят к 1836).
Когда же Россия праздновала 200-летний юбилей нашего великого преобразователя, ботик с большими предосторожностями был отвезен в Москву на Политехническую выставку. Совершал он свой путь туда и обратно по недавно построенной Николаевской железной дороге (в 1872), а вернувшись на брега Невы, вновь занял свое место в Петропавловской крепости.
В 1903 г. жители Петербурга праздновали его 200-летие. Но на этот раз ботик уже не трогали.
Примечательно, что, помимо петербургского ботика, существовал еще один, построенный на Переяславском озере. Назывался он «Фортуной». И, пожалуй, оказался единственным, который чудом сохранился до наших дней со времен первого русского императора. Небезызвестно, что указом от 7 февраля 1722 г. царь повелел хранить навеки остатки кораблей, яхт и галер, построенных для Переяславского озера и на которых государь впервые изучал морское дело. А потому на месте сооружения судов был выстроен дворец. Находился он близ села Веськова в местечке под названием Гремяч.
К началу XIX в. (в 1803) ни дворца, ни судов там уже не было. Эти земли были куплены владимирским дворянством. Здесь было построено двухэтажное каменное здание, в котором и собрали случайно уцелевшие остатки кораблей основателя русского флота Петра и которое получило название Переяславского музея. В их числе оказалась и «Фортуна». Ее размеры: длина – 13 футов и ширина – 4 фута. Рассчитана она была на 10 весел.
А в середине XIX в. перед Переяславским музеем появился и памятник Петру Великому (он был построен в 1852).
БОЦМАН – старший из строевых унтер-офицеров на корабле. На больших судах были, как правило, один старший и два младших боцмана.
Старший боцман – это кондукторское звание. Производился он из младших, по особому экзамену. Имел старшинство перед кондукторами флота и был помощником старшего офицера по наблюдению за порядком, тишиной и наружной чистотой корабля.
Старший боцман обязан был знать всех унтер-офицеров и матросов на корабле по имени, а также быть в курсе их познаний и степени пригодности к морскому делу. Он должен был распределять среди членов экипажа судовую работу и следить за ее надлежащим исполнением. Старший боцман хорошо знал, в чем заключались такелажные работы, был осведомлен о подъеме грузов, о работе с якорями, канатами, рангоутом, а также знал, каково вооружение корабля и шлюпок, все уставы и положения морского дела, касающиеся нижних чинов, работу сигнализации, устройство компаса, правила предупреждения столкновения судов на море. Младшие боцманы производились из строевых унтер-офицеров без экзаменов, на идейную вакансию. По своему служебному положению они пользовались старшинством перед всеми нижними чинами унтер-офицерского звания на корабле.
БРАМСЕЛЬ – («брам» – слово, прибавляемое к названию всех парусов, такелажа[6]6
Такелаж – (от нидерланд. «takelage» (от «takel» – оснастка) общее название всех снастей на судне или вооружение отдельной мачты.
[Закрыть] и снастей, принадлежащих к брам-стеньге)[7]7
Брам-стеньга – третье снизу колено составной мачты парусного судна, считая стеньгу вторым, а мачту (первое снизу колено) – первым.
[Закрыть] прямой парус, поднимаемый на брам-стеньге над марселем. В зависимости от принадлежности к той или иной мачте он соответственно получает название: на фок-мачте – фор-бом-брамсель, на грот-мачте – грот-бом-брамсель и на бизань-мачте – крюйс-бом-брамсель.
БРАНДВАХТА – наблюдение с корабля, стоящего на рейде или в гавани, за входящими судами. На брандвахте ведется запись всех: как входящих, так и выходящих из порта судов.
Флаг и гюйс брандвахт и других судов Карантинного ведомства.
БРЕЙД-ВЫМПЕЛ – широкий вымпел начальствующих лиц русского флота. Появился при императоре Павле I.
Российский императорский брейд-вымпел.
Брейд-вымпел его императорского высочества наследника Российского престола и цесаревича.
Брейд-вымпел их императорских высочеств великих князей императорской крови.
БРИГ – двухмачтовое парусное судно с полным вооружением на обеих мачтах: стеньгами, брам-стеньгами, реями, бушпритом, прямыми и косыми парусами. военном флоте бригом называли суда водоизмещением 200–400 т с открытой батареей из 10–24 орудий. Размеры брига: 100 футов в длину и 30 футов в ширину. Бриги служили для посыльной и дозорной службы, для охраны, конвоирования купеческих судов, а также для разведки. Команда их составляла от 60 до 120 моряков.
БРИГАНТИНА – двухмачтовое парусное судно с легкими реями. Нижние паруса ее были только косыми. Верхние же паруса могли быть и косыми, и прямыми. У бригантины есть и другое название – шхуна-бриг.
БРОНЕНОСНЫЙ ФЛОТ – броненосная защита судов существовала еще в далекие времена до нашей эры. Упоминание о ней встречается, в частности, в произведениях греческих писателей (IV в. до н. э.) – например, в описании осады острова Родоса. Произведения древнегреческих авторов повествуют о том, что флотоводец Димитрий I Полиоркет закрывал борта своих деревянных судов железными листами, защищая их таким образом от поджога кораблей так называемым «греческим огнем».
Истории известны и другие примеры. Не только древние греки, но и норманны защищали борта своих судов таким же образом. Оригинальную конструкцию представлял собой и корабль рыцарей ордена святого Иоанна Иерусалимского, с помощью которого происходила осада Туниса в 1530 г. В чем же состоял его секрет? Оказывается, оно было обшито свинцовыми листами.
А уже много позже, в последней четверти XIII в. произошла известная осада Гибралтара (в 1782). Испанцы и французы окружили эту неприступную твердыню необыкновенными плавучими батареями. Особенность этих батарей состояла в особых «крышах» и бортах, защищенных железными брусьями и слоями кожи. Затем, уже в XIX в., свою систему бронирования предложил американец Стивенс (это событие относится к 1812). А вскоре и француз Пексан. В 1853 г. пексановские пушки были испытаны в бою при Синопе. С их помощью русские моряки буквально за несколько часов уничтожили весь турецкий флот.
Броненосный корабль «Синопъ».
Плавучая броненосная батарея «Не тронь меня».
Броненосный корабль «Петр Великий».
Этот исторический пример наглядно показал, насколько необходима кораблям броневая защита. В скорости после этих событий, в 1854 г., в Тулоне французы заложили три броненосных плавучих батареи.
На них была установлена бортовая броня из железных листов. Успех превзошел все ожидания. Снаряды, попадавшие в броню, отскакивали и разбивались.
Первое броненосное судно русского флота – батарея «Первенец» – была построена в Англии в 1861 г., а через два года перевезена в Кронштадт. Размеры «Первенца» в длину достигали 220 футов, а в ширину – 53 фута. Первым броненосным судном отечественного производства стала батарея под шутливым боевым названием «Не тронь меня». Сооружали это судно в Петербурге, на Галерном острове. Строилось оно под наблюдением корабельного инженера Соболева и было спущено на воду в 1864 г.
Вскоре появились двухбашенная лодка «Смерчь», батарея «Кремль» и еще две двухбашенные лодки «Чародейка» и «Русалка» – первые русские суда с двойным дном. С русских стапелей сошли «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Чичагов», «Адмирал Грейг» и «Адмирал Лазарев».
