Текст книги "Хундертауэр"

Автор книги: Сергей Чичин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Вот на это я бы поглядел, – мечтательно пожелал Хастред. – Издалека, в генеральском-то исполнении.

– И ос с кабана размером, – возмечтала эльфийка. После лягушки ей резко расхотелось налегать на мясо, так что она вяло ковырялась в горшочке с тушеными картофелеобразными плодами, обильно пересыпанными зеленью.

Панк выудил еще одно ведро, стащил с себя останки рубахи и не моргнув глазом вылил два галлона ледяного ада на свою бугрящуюся валунами мышц анатомию. Тайанне болезненно ахнула, и даже привычные ко всему гоблины синхронно поморщились.

– Это дал, – признал и Кижинга, с уважением покачивая головой. – Видел однажды, как он сквозь горящий дом пробежал. Насквозь. Спасатель…

– Кого спасал? – заинтересовался Хастред. Раз уж выпала нелегкая возиться с генералом, хоть хронику его былых деяний составить на память потомкам! – Женщину? Ребенка? Или как всегда деньги?

– Себя и спасал. За ним гнался непонятный чудо-зверь, Панк уж и не знал как отвязаться. И через озеро перемахнул, и через дом этот горящий, и через стену, и на дерево влез – так зверюга и туда взлетела…

– И кто же это оказался?

– Помощник кашевара. Летунг. Выпить хотел. У них, летунгов, нюх почище гнолльего, а у Панка во фляжке булькало…

– Хорошо! – похвалился генерал, с видимым удовольствием растираясь заскорузлыми ладонями. – Еще бы скребок лошадиный – вот бы оно, счастье! А не найдется ли у тебя среди поселян какой знатной штопальщицы? Вишь, что от одежки осталось? А воину, ежели он не совсем дикий барбарианец, не пристало светить пузом в прорехи! Дырчатость, чтоб ты знал, авторитет подрывает хуже чем разбитая морда и гзурский прононс.

К отброшенной рубахе осторожно подобралась гноллиха, подобрала и, отскочив в сторону, принялась разглядывать. Судя по тому, как покачала головой – особых перспектив у рубахи не было. Однако все-таки собрала на руку все, что осталось, и убежала в избушку, смешно, совсем по-собачьи вскидывая задние лапы.

Генерал отставил ведро, потянулся и, кивнув приплясывающему от холода шерифу, бодро вернулся к столу. Бригада его, за исключением бесконечновместимого Вово и эльфы, привыкшей к многочасовым банкетам, налупилась уже не только за все упущенное время, но и прилично впрок; сидели, опираясь локтями на стол, в ожидании гнолльего ответа на вопрос об окрестностях. Любознательный Чумп тыкал пальцем в тугое пузо объевшейся меда Фанты, та лениво отпихивалась обеими ручонками. Панк плюхнулся на первый же чурбак, одним движением придвинул к себе только что поставленный на стол олений бок, потянулся было к ножу на поясе, но передумал и, растянув добычу руками, смачно вгрызся в самую середину, так что сок брызнул во все стороны, а одна из струек легла на столешницу совсем рядом с бессильно отдувающейся спрайтой. Та возмущенно, но лениво взвизгнула, добыла из миски по соседству лесной орех и метнула в обидчика. Генерал не заметил – он кушал. В такие счастливые моменты он способен был проворонить даже окружение себя целой оравой лязгающих железом врагов. Впрочем, такие мелочи он периодически упускал из поля своего зрения даже не будучи увлечен едой или чем бы то ни было еще.

От совещающихся гноллов отделился один, приблизился к столу и сообщил, ужасно стесняясь, следующее:

– Мы не очень хорошо знаем, где живут такие, как вы, но скоро должны вернуться наши охотники – они знают земли от самого Обрыва и далеко на восход. Где-то там, на восходе, и живут такие как вы. Но не очень близко. Еще, я слышал, кто-то живет в горах на севере… Но точно может рассказать разве что наш звездочет.

– На севере горы? – Хастред нагнулся, подобрал под ногами косточку и положил ее на стол. – На восходе кто-то живет. Обрыв – там, на закате? Это тот, через который мост? Где еще жила страшила, пока мы мимо не прошли?

– Вы убили Лужу? – восхитился гнолл и оглянулся в поисках шерифа. Тот обнаружился все там же, где генерал его бросил – у колодца, сидел, привалившись спиной к венцу, и по мере сил переваривал полученные уроки. Никакой возможности привлечь его к разрешению общественных вопросов не наблюдалось.

– Ну, не то чтобы убили, но попортили, – скромно признался Кижинга.

– Вы герои! Ее не берут даже яды, которые готовит ведьма!

– Яд – не наш, не воинский метод, – невнятно по причине набитого рта, но эмоционально заметил Панк и даже стукнул по столу кулаком, подбросив доску вместе с мисками, жбанами, горшками, плошками, Фантагуркой и прикорнувшим было на краешке Зембусом. – Ядами кто оперирует? Всякие слабосильные, которым силы рук да воинского умения не хватает. Бабы всякие, подлые темные эльфы и особо грамотные аптекари. Потому вам и не удалось, а вот мы, как истинные воины, и тут удачу за хвост изловили!

– Вы великие воины! – признал гнолл охотно. «Лужа Лужей, а так загонять шерифа, который доселе считался непобедимым бойцом!» – отчетливо проскользнуло на его покрытой шерстью роже. – А что до Обрыва, то я имел в виду Большой Обрыв, который там, дальше, в двух днях пути. Тот, дна которого не видно за туманом!

– Большой Обрыв с туманами, – Хастред взял странного вида овощ, по форме огурец, но почему-то синий, задумчиво от него куснул и уложил по левую руку. – Итого – что у нас тут? На западе Мир-Пропасть, ясно даже генералу… Тебе ведь ясно, генерал?

– Как вражьи замыслы после третьего кувшина, – удостоверил Панк.

– А на севере горы, а единственные горы, что примыкают к Пропасти в наших широтах, это Кобольдовы. Еще Тролльхейм есть, но он южнее намного, там, я читал, и деревья вовсе не такие, и вообще к югу от него сплошная Брулазия, а на эльфов наши хозяева не очень-то… А нет ли, приятель, на юге большой реки?

– Разве что далеко.

– Камеандия, – в один голос объявили Хастред, Чумп и Кижинга.

– Очень даже запросто, – согласился генерал. Оленина исчезла в его брюхе вся, исключая совсем уж незначительные клочки, Панк протянул загребущие руки, одной переместил к себе плошку с грибами, второй увел из-под носа у Вово крупную птичью тушку. – Совершенно не возражаю. Опасался, что куда дальше занесло.

– Могло, конечно, и хуже быть, – согласился Чумп и уложил здоровенный олений хрящ за символизирующей горы костью. – Но вот он Хундертауэр. Куда мы двинули на летучке, как я понимаю, от отсутствия всякого соображения, ну и учитывая собственно корабельные возможности. Зависнув над городом, чего ж было не дать эльфе прицельно пострелять по гномам, а потом обобрать тру… ну, в смысле, собрать трофеи. А куда нам двигать сейчас? На восток, в Копошилку – хех! Я бы не решился.

– И я, – печально поддакнул Хастред. – Знаем мы этих эльфов, они злопамятные. Даром что корабль рыжая сперла – лекарство от жадности папа пропишет от всей души именно нам. Лошадиной, простите мой эльфийский, клизмой.

– А вот я бы решился, – очень недобро обронил Кижинга, непроизвольно сжав кулаки и сузив глаза до щелочек. – С генералом за плечом чего бы не зайти, поговорить о порядках и правилах… да только, боюсь, уже поздно.

– Да не с теми толковать-то надо, – заметил Панк. – Те ребята свои денежки отгребают не за абы какие гнусные придумки, а за честное хождение на твой вот меч, в чем даже я радости большой не усматриваю. А что впятером на одного и со спины не погнушаются при случае – так вспомни, как мы Мариого брали. Тоже ведь тот еще героизм – тяжелой кавалерией давить ополчаг…

– Я Мариого не брал, – вяло огрызнулся орк.

– И я не брал! – встрепенулся начавший клевать носом Чумп.

– А кто ж тогда взял? – встрепенулся генерал. – Слуш-шайте, вашу мать… И я ж тоже, кажется, не брал!

– А ты как раз брал! – возразил Кижинга. – И взял тоже ты. Это ж известная кампания, ее ныне во всех кадетских корпусах разбирают по пунктику, где-когда-чего делать было совершенно не надо. А по вовсе недопустимым моментам ажно отдельный курс, я слыхал, читают в заведениях с глубоким уклоном в стратегию. И до сих пор висит невостребованной награда тамошнего беглого царя тому, кто объяснит, как ты ухитрился его разбить, совершая больше ошибок, чем нормальный полководец вообще всяких действий.

Генерал презрительно фыркнул и демонстративно постучал себя по лбу.

– Как, как… Вот!

Повисла напряженная пауза.

– На мозги намекаешь? – недоверчиво уточнил Хастред.

– Какие, на хрен, мозги? Нешто я вам баранья голова, какую готовят в Травсалии на всяк праздник, чтобы из нее мозгов пожрать? Вот, говорю – кость и мускулы!

Подумал и добавил:

– И еще спиртного не подвезли, аспиды. Если б подвезли, я б там до сих пор сидел, планы составлял. Чего ж не посидеть, когда пиво есть и с неба не каплет?

Покосился в небо, убедившись что капели с него опасаться пока не приходится, и крякнув придвинул к себе еще один жбанчик с пивом.

– Драться будем? – полюбопытствовал вполголоса, когда гноллы большей частью от стола удалились. – По сути скажу вам – хлюпики они, навроде вот эльфов. Воин этот ихний, ха! Да у меня в триариях стояли покрепче.

– Триарии, генерал, это и есть самые что ни на есть крепкие, – заметил Хастред. – И в них не каждый, если я правильно помню, горазд выслужиться. И уж гноллов средь них точно не было никогда.

– Будешь ты меня учить, сопляк, – дружелюбно отмахнулся Панк, однако заметно было, что призадумался относительно сущности триариев. – Ну, в общем, фигня боец. Ни скорости тебе, ни цепкости, я ему даже меча ни одного деревянного не сломал – ну не держит в грабле! Чуть поддашь, и улетает деревяшка. Раз сказал ему, что мол надо на пробу, чтоб кровь из рыла и хвост на метелку, но меча не выпускал. Так чего думаете? Только и разницы, что вместе с мечом сам улетел, полплетня повалил, собака. Это я к тому, что их особо не бить. А то греха не оберешься.

– Зачем вообще бить? – возмутился Вово, он наконец добрался до десерта – таскал из миски моченые дикие яблоки, по одному, растягивая удовольствие. – Бить гномов будем! Не то им тумаков не достанется.

– Ну, этого у нас запас неисчерпаемый, – генерал машинально отхватил кусок от огурца, символизирующего Мир-Пропасть, но тут же засмущался и вернул пострадавшее загадочное природное образование на место. – Ну да ладно, и то прав – на всякого размениваться, это ж никакого времени не хватит. Камеандия, говорите? Допустим, вот они мы, – катнул пальцем и утвердил между костью и обкусанным огурцом пожалованный Фантой орех. – А Хундертауэр у нас вона где. Чумпову упадническую мысль я усек – кажется ему, болезному, что соваться туда нам ныне не по силам.

– А я бы добавил, что дотуда нам попросту не по силам досунуться, – Хастред потыкал растопыренными пальцами в импровизированную карту, демонстрируя расстояние до цели. – Через горы перевалить – само по себе задачка. Уж я помню, как мы с Чумпом с одной горы спускались…

– Нормально бы спустились, если б ты за нимфой не погнался!

– Нимфой? – вскинулась эльфийка. – Ах ты подлец, еще и за нимфой! А какие мне рожи корчил, какие песни молчал!..

– Это давно было, и не за нимфой вовсе! – взвыл книжник. – А за бараном! И это… не молчал я вовсе. Не в том смысле!..

– Ах, еще и за бараном?!

– Так жрать же хотелось! Там на горе холодно было, и голодно!

– И скучно, – подначил Чумп ангельским голосом. – Без нимф-то.

– Умолкните, балаболы! – генерал постучал о стол орехом, символизирующим нынешнее местонахождение его самого, и мир вокруг словно бы содрогнулся – совсем чуть-чуть, но друид поспешил выдернуть у генерала орех и, прожигая виновника пламенным взором, убрать его с глаз долой в карман. Генерал независимо пожал плечами. Сотрясать мир ему было не впервой, ничего зазорного он в этом не видел.

Балаболы умолкли, хотя и продолжали обмениваться через стол возмущенными взорами и пинаться под столом ногами. На это генерал высочайше закрыл глаза, приспособил на место ореха маленький, остро пахнущий кособокий грибок. Фантагурка нервно подергала ноздрями, приоткрыла один глаз и заинтересованно его на гриб нацелила. Генерал строго погрозил ей пальцем и оградил символику широкой ладонью от посягательств.

– Тут мы. Там горы. Там Хундер… Вово, положь город на место!

– А ты тогда больше обрыв с туманами не кушай! – огрызнулся Вово и вернул хрящик на стол. – Чего тут не так? Через горы запросто можно, хоть поверху, а хоть бы и насквозь. Хоть и не самые знакомые горы, а тоннель я найду. Не бывает такого, чтоб вовсе никто никогда не подкапывался…

– Мы уж с тобой пошлялись по тоннелям, – решительно отверг его предложение генерал. – Давайте будем риэлтерами… Или как их?..

– Реалистами, – мрачно поправил Хастред.

– Во-во, побудем и такими уродами, для разнообразия. Под землей все мы видели, какие оказии случаются – а ты не лупай глазами, как невинное дитя, я неповинен, что ты в это время седалищем давил наместникову мебель. Да и Вово всех сожрет, потому что сколько под теми горами идти – никто не знает, а тащить столько жратвы, чтоб с запасом – хребтина лопнет. Через горы же…

Панк повернулся лицом в ту сторону, где были обещаны горы, и лик его затуманился. Поплыли перед глазами грозовые тучи, громыхнул в ушах тяжкий небесный молот грома, а набрякший вороненой сталью небосвод лопнул над самой головой, распуская слепящий пук яростных молний. Налетевший ветер рванул с плеч толстый надежный плащ, всадил узкие леденящие жала сквозь кольчугу, пропоров ее, как остроклювые стрелы пещерных орков, швырнул в глаза горсть подлой каменной крошки и утих так же неожиданно, разбившись о скальный выступ. Иссиня-белый снег мокрой рыхлой массой повалил из разодранного неба, оседая нелепым покровом на онемевших от холода ушах и ноющих плечах. Жестким инеем рассыпались искры с бессильно чиркнувшего по камню ледоруба. Веревка, что опоясывала талию, в один момент натянулась, грозя сдернуть озябшее до неуклюжести тело с узкой горной тропки, и сразу опасно провисла, словно нашла слабину и предательски лопнула. А снизу, из источающей редкий туман расселины, воспарил к небесам торжествующий вой стаи, которой сегодня будет пожива, и эхом ответил ему гулкий хохот каменного гиганта с ледяной кручи…

– Хрена с два через горы! – твердым голосом объявил генерал и, ухватив с середины стола давно присмотренную деревянную чарочку с мутной жидкостью, единым духом ее опростал.

– Уксус-то зачем? – выдохнул Зембус вопрос, пришедший одновременно сразу во все застольные головы.

Генерал, не заметив ни вопроса, ни уксуса, запустил чаркой через плечо в вялой надежде таки вызвать среди гостеприимных гноллов недовольство, но те и ухом не повели. Не хотели они драться, вот ведь какие собаки. Ну что ж, Панк покривился, закусил рыбьим хвостиком (принесенные с собой рыбины тоже пошли в ход) и ткнул перстом в оконечность означающей горы кости.

– Ежели пойдем на восток и свернем на север по окончании хребта?..

– Вся Камеандия, вся Травсалия, и прямо в Копошилку упремся, – предсказал Хастред. – Ох и сильны же эльфы в зашвыривании порядочных гоблинов!

– Может, расскажешь заодно и чем чревато таковое путешествие?

– А чего? Если надо, расскажу. Камеандия, на чьих землях мы ныне обретаемся, вообще край сильно заросший, и все оплоты цивилизации у нее на границах, – книжник извлек из плошки несколько крупных ежевичин и разложил их неплотной выгнутой цепочкой, к югу и востоку от грибка. – Это я к тому, что до ближайшего места, где можно коней купить или там хотя бы в какой транспортный обоз пристроиться, нам чесать предстоит своими двумями, и то не факт, что в первом же городе нас в пики не возьмут по причине генеральского грубого поведения.

– И это если нас по пути не сожрет какая-нибудь скотина вроде той Лужи, – добавил Чумп. – Ишь, удумали – Лужа! Какая ж она лужа, когда она натуральная Куча?

– Не видели они луж, – согласился генерал. – И куч, поди, не видели, но это Вово им еще покажет поутру. Ладно, вон до той ягоды, как я погляжу, нам все едино пальцем подать, то бишь сильно ближе, нежели до Хундертауэра. Что ждет нас там, на населенных рубежах этой самой Камеандии и за ними?

– А кто ж его знает, – Хастред растерянно двинул плечами. – Знаю только, что дотуда – ничего хорошего. А дальше – это уж как повезет. Вон Чумп небось знает. Такое честное лицо он никогда беспричинно не делает.

– Бывал я в той Травсалии, – признался Чумп. – Давайте через горы лучше, а? Или даже через подгорье. Я даже первым пойду. И самый большой мешок понесу. Только в Травсалию не надо. Они там жадные и шуток не понимают, а народный спорт у них, страшно себе представить – гонять верхами честных гоблинов!

– Каких-каких гоблинов? – переспросила Тайанне с язвительным сомнением.

– Ну, ладно, всяких гоблинов. Думаю, даже генерала погонять не погнушаются. Причем не то что плетками, а натуральными кистенями.

– Это по мне! – загорелся генерал. – Я уж боялся, до самого Хундертауэра подраться не выйдет, а тут такое привалило! Кистенем, говоришь? Это хорошо, это славно! Знаю пару финтов, от кистеня применимых, да и схлопотать им иной раз почетно и поучительно! Вот туда-то нам и надо, в эти степи, боевой дух в вас воспитаю – ух! Нету ничего приятнее, чем в честной схватке с превосходящим противником огрести кистенем по кумполу – потом и хвастаться можно перед бабами и…

Тут генерал запоздало заметил, что вокруг него воцарилась гробовая тишина, даже Зембус перестал посапывать. Панк недоуменно огляделся и прочел на окружающих лицах совершенно отчетливое непонимание.

– Вы чего? – поинтересовался он, нутром почуяв какой-то подвох в этом молчании – уж слишком подавленном, чтобы означать повышенное внимание.

Боевые товарищи отмолчались, смущенно отводя глаза, зато генерала робко дернула за палец Фантагурка.

– Скажискажичтотакоекистеньскажи! – востребовала спрайта, не менее, чем сам генерал, озадаченная реакцией окружающих.

– Ну, хм, – генерал огляделся в поисках подходящего аргумента. – Берешь гирю. Знаешь гирю? Тяжелое такое, весомое. Вот например – видишь? – поднес спрайте собственный кулак, размером едва ли не в половину ее пухлого тельца. – Тоже гиря. На веревку привязываешь. Или там на цепь. За другой конец веревки берешься. Раскручиваешь и бьешь супостата гирей по уху. Эхма!

Фанта с сомнением расчертила ножкой стол.

– Тебятебяпоуху? – уточнила она мучительно.

– Ну, вроде как и меня, – согласился Панк. – А чего?

– Датыидиотидиотидиот!

Спрайта с возмущением пнула генерала по кулаку, подхватила грибок, который доселе тоскливой кляксой указывал на положение генеральской команды в этом неустроенном мире, и вместе с ним упрыгнула из-под карающей гоблинской длани.

– Это она, мягко говоря, права, – тщательно подбирая слова, процедила Тайанне. – Ну, знаете, любезные мои гоблюки, мне от этого вашего идейного лидера плохо становится. Может, давайте его переизберем? Назначим генералом вон того мордовала, он не сказать чтобы с головой крепко дружил, но по мне его дурь – куда более терпимая.

– Заодно и для отвоевания выберем город поближе! – поддержал Чумп. – Или даже вон ту избушку, чтоб далеко не ходить. Генерал Вово, как тебе мысль?

– Зачем нам поближе? – Вово озадаченно потер масляной ладонью макушку.

– Я вам разведу дефекацию… – генерал споткнулся на ровном месте и требовательно обернулся к Хастреду.

– Демократию, – уныло напомнил тот.

– И ее тоже. Ишь, удумали, генералов назначать! Не хотите через Травсалию, так и скажите. Не могу же я вас всех насильно конвоировать! Разбежитесь ведь в разные стороны, банда, а не войско! Хоть в колодки забивай, да так и транспортируй. А какие еще имеем варианты?

– На юг Коксиника, государство сильное торговлей и в частности грузоперевозками по Пенхабаду, – Хастред чиркнул пальцем по воздуху, ибо на столе, где возводилась карта, река Пенхабад не поместилась. – Если поднимемся по нему до истоков, которые где-то в Сизых Холмах Руонта, то… – он осекся, – там больше уксуса не осталось?

– И мне, – присоединился Чумп. – Из Сизых Холмов мы даже если и выберемся, не растеряв по пути всех генералов, то опять только в Копошилку. Где папа-эльф и доколотит остальных.

– Да прекратите вы уже паниковать, и тем более валить на папу! – возмутилась эльфа. – Я уж не буду распинаться, каких он честных правил и сколько уже веков рук не марал ни о какого гоблина, но неужто вы думаете, что он в этой вашей Копошилке поселится в ожидании, пока вы мимо проходить будете? Я, если хотите знать, потому только в эту глушь и забралась, что он тамошних краев на дух не переносит.

– А чего ж ему там не нравится? – нахмурился генерал. – Пойми уж меня, как патриота, интересно мне, что ж такое в родных краях эльфов отпугивает!

– Да вот оно и отпугивает. Если в твоей башке еще могут помещаться какие-то знания, что будет удивительно, учитывая ее прискорбно низкий объем и количество уже хранящейся в ней дурости, так я тебе могу сказать, что в свое время, где-то на заре эпохи Хранителя, этот ваш долбанный Хундертауэр попал в крупный переплет…

– Пятилетнее, что ли, Стояние? – фыркнул генерал. – Знаешь, рыжая, у вас свои сказки, а у нас свои. Это – касательно переплета. Вот Кижинга уверяет, что моих действий стратеги не понимают. Ха! Кого мне не понять, так это тех ваших, что это Стояние затеяли. Это ж надо было – со всего мира собираться под стены города, чтоб пять лет промыкаться и утащиться несолоно хлебавши?

– Да ты и сам вот-вот этот подвиг повторишь, углючище зеленое.

Генерал прищурился и улыбнул рожу самым многозначительным образом.

– Похоже, я тебя удивлю. А что, папаша среди стоявших был?

– Сам не был. Он в такие игры не больно-то… да и в ту пору как раз диссертацию защищал у Эмбруаза Эфирного Странника. А вот брат его, рыцарь из свиты королевских наблюдателей, так и сложил голову. С тех пор папе ваши места сильно поперек горла. Да и последние события вряд ли отношение улучшат.

– А если кто-то вернется к вопросу о походе на юг, то узнает, что во-первых нам до реки добираться не одну неделю, плюс еще по ней столько же. Во-вторых Холмы эти, куда совсем не хочется. В-третьих – нам в Копошилку вроде особо незачем, даже если Альграмар убыл себе спокойно, и в-четвертых – скорее всего по дороге у нас все наше золото если не сопрут, то отберут под благолепными предлогами вроде пошлины.

Изрекши это, Хастред тоскливым взором окинул карту, собрал в ладонь камеандийские города и один за другим закидал их в пасть.

– Да, не думал, что когда-нибудь это скажу, но с золотом посреди леса мы выглядим полными придурками, – покаянно признался Чумп.

– Это да, – согласилась эльфийка. – Ни золото, ни лес этого не в силах исправить. Ты еще скажи для полноты картины, что мои побрякушки профукал!

– Свои побрякушки ты сама профукала. Зато я спас волшебный дрючок, а ты?

– А я – твою маленькую паршивую задницу. Вместе с разноразмерными паршивыми задницами твоих приятелей.

– Да можете вы умолкнуть хоть на время серьезного разговора? – вскипел генерал. – А ну, чтоб слышно не было! Сколько, гришь, путь займет, ежели через юг и по реке?

Хастред посчитал, загибая пальцы. Два раза сбивался, потом пальцы кончились.

– Меньше месяца никак. Если, конечно, больше никакой эльф не придаст скорости.

– На меня не смотрите, – буркнула Тайанне. – Какой я вам нафиг эльф? Я давно гоблин. Ну, ускорить могу… В смысле, так прижечь, что разгонитесь ого-го как, стена каменная не остановит. Могу лес поджечь – тогда ускорять нас будут гноллы. А больше ничего полезного в этом плане не умею.

– Вечно мне дефективные кадры сплавляют, – покривился генерал. – Ну ничего, я и из тебя воспитаю прапорщика. Но месяц – это нам не годится. Какие еще пути?

– Это все, генерал. Кажется, быстрее всего будет прямо здесь остаться.

– А через обрыв?

Хастред непонимающе хмыкнул.

– Через Пропасть?

– Ну да. Это ж та, в которой острова плавают? Вон тот барбос сказал, что два дня. А там, по краешку или вовсе островок попутный заарканить, и…

– Ты сказки писать не пробовал? – перебила Тайанне. – Держите меня трое! Ты, ты и ты. Самый здоровый пускай держит волосатого. Остров он заарканил! Пропасть он обошел по краешку! Как все перепробуешь, попробуй еще дракона… ой!

– Да намотает Стремгод твой длинный язык на свои железные рога, женщина! – застонал Кижинга. – Я так надеялся, что он никогда не вспомнит!..

А на физиономию генерала неспешно вползла и расположилась на ней, заливая зеленые холмы желваков светом истинного озарения, зловещая ухмылка. И как только сам не допер до столь очевидного!..

– Девке медаль! – распорядился он. – Мне ввалить по башке, может, еще что выпавшее на место встанет. Конечно же, дракон! А ты не тушуйся, капитан, слабый желудок – оно тебе не в упрек! Со всяким случается.

Кижингу это не утешило. Пару раз ему случалось участвовать в генеральских вылетах на отвратительной склизкой ящерице, по бесконечной спине которой неудержимо скользят даже подбитые железными подковами сапоги, и больше он не жаждал быть вовлеченным в это развлечение даже по самым неотложным нуждам. Желудок его, равнодушный к качке на воде, не желал мириться с воздушными ямами, по которым проклятый дракон шарился, как гоблин по тавернам – не пропуская ни одной. Хуже всего было то, что даже и за борт свеситься не получалось: голова бесстрашного орка немедля начинала идти кругом при виде сжавшихся в лужицы озер и городов с ладонь размером. Да и после посадки, насилу себя оттащив от зеленой чешуйчатой туши, Кижинга валился без задних ног и лежал, пережидая необоримый приступ слабости и отвращения к себе. Что может быть кошмарнее для воина, чем невозможность себя контролировать? Вон генерал, по слухам – слава Йаху, сам не видел, не то бы сеппуку пришлось делать от великого позора – порой прямо с летящего дракона сигал в самую гущу рукопашной, где и являл чудеса ратной доблести. Или глупости – это уж как получится.

К столу подтащился, покачиваясь, многострадальный шериф, указал рукой куда-то в сторону леса.

– Возвращаются наши охотники! У них вы узнаете все что вам нужно, – гнолл замялся. – Но, почтенный Панк, ты бы не согласился у нас ненадолго задержаться? Хоть я и не стану никогда воином, равным тебе, но успел ощутить дух чистого воинского искусства! И ты мог бы многому меня…

– Эх, браток! – прочувствованно всхлипнул генерал. – Все видали? А? И грамотные, и колдоватые? Вот оно – вдохновение! Вот он, боевой дух, мною инфициро… как?

– Инспирированный…

– Эге ж, я могу! А что до тебя… – генерал воздвигся из-за стола, вызвав у гнолла очередной приступ благоговейной дрожи в коленках. – Так вот, смотрю я, ведомо тебе слово «долг». А долг мой задерживаться не велит, даже ежели на убой кормят. Или пойдешь с нами? Уж по пути я тебя такому научу – мало не покажется! Да и вон те олухи добавят, это у них только духа и не хватает, а умения воинского через одного хоть отбавляй.

Шерстистая физиономия гнолла опечалилась, плечи поникли, наблюдательной эльфийке показалось, что даже слеза прошибла.

– Долг есть и у меня, генерал.

– Вот угораздило, – Тайанне тоскливо оперлась подбородком на руку, повела глазами с одного на другого. – Сколько народу, и все с чувством долга. И какие печали оно вызывает! На кой, спрашивается, таких долгов набираться?

– Так на то и долг, – пояснил генерал покровительственно. – Долг должон давить и даже плющить, иначе какой же он долг? Баловство одно. Пойдем, с охотниками переведаемся. Ты, шаман! Хватит спать, иди со мной. Понял, нет?

– А чего я? – сонно вскинулся Зембус.

– А ты к ним, лесным этим, ближе по духу. У меня их понять никак не получается. Вот помню, шли с диверсионным заданием, отряд не шибко великий, к лесам, по чести, никак не приспособленный, сплошные штурмовики. Малость в лесах заплутали, но случаем вышли к деревеньке местной. Взяли одного тамошнего, который всю жизнь по тем лесам, проводишь, мол, к замку? Чего ж, говорит, не проводить. Пошли. Шли долго, плутали, петляли, в итоге чего думаете? Завел в болото. И нет бы повиниться, что мол выпил вчера лишку, теперь бес Бодун водит – нет, встал в гордую позу посреди топи и ну нести глупости. Куда, спрашиваю, завел? Куда надо, отвечает. И смеется. С глузду, видимо, совсем сдвинулся на почве бытового пьянства. Я ж чуть не на пальцах объяснял: к замку надо. Не найдете, кричит, на нашей земле предателя! Еще видать и уши сроду не чистил, мы ж не предателя, а проводника искали. Нужен нам их предатель!

– И чего? – живейше заинтересовался Хастред.

– Да ничего. Покричал, покричал, да и утоп.

– А вы?

– А чего – мы? В репах почесали да и вернулись по своим следам, благо, не так далеко и увел, а следы те еще остались – полста тяжелых штурмовиков, до сих пор удивляюсь как вообще лес уцелел. Вернулись в деревню, оттуда уже решили, не мудрствуя, по дорогам до замка. Правда, все равно заблудились шесть раз, но это ж понятно – целых две развилки по пути было.

Генерал сокрушенно махнул рукой, подхватил под локоть друида и выступил навстречу приближающейся со стороны леса толпе гноллов. Тоскливый шериф поспешно подпер Панка с другой стороны, очевидно чтобы исключить непонимание и последующее кровопролитие. И не зря – охотники, завидев приближающееся к ним зеленокожее чудище весьма угрожающих размеров, на краткий миг замялись, а потом поскидывали с плеч шесты с навязанными на них звериными тушами и взяли наизготовку рогатины.

– Прямо герои, – пробурчал Чумп вдогонку делегатам. – В смысле те, собакорожие. Чего я не такой?

– Не шерстомордый? – уточнила эльфийка.

– Не герой. Хотя, как посмотреть – не будь героем, разве ж связался бы с этим, который на двух развилках шесть раз заплутал?

– Он же не один был, – вступился за генерала Хастред. – А вот где он собирается искать дракона, хотел бы я знать? Да еще прирученного? Потому как в горах, допустим, можно найти и не таких еще зверушек, но читал я, что для боевого применения их годами принято дрессировать.

Кижинга издал неопределенный горловой звук и, рывком поднявшись, устремился вслед парламентерам.

– Ну, этот хоть пауков не боится, – вслед ему рассудил Вово. Повел осоловевшим глазом на деликатно ожидающих в сторонке гноллих, те спешно подкатились, часто перебирая невидимыми под юбкой задними лапами. – Благодарствую от всех, матушки. Давненько так не кушали! И хоть полоскание в семи водах я по-прежнему почитаю излишеством, но свою прелесть и оно, оказывается, имеет.

– Вот запел! – изумилась эльфийка. – А то все молчал, словно косноязычный!

– Ты накорми так – и тебе спою. А где, скажите на милость, можно на ночь разместиться, никого не стеснив? Мы привычные, нам лишь бы с неба не капало!

– Это вам лишь бы не капало, а нам еще чтобы гнус этот лесной не донимал! Это твою шкуру и крокодил не прокусит, а меня и так уже до костей прогрызли.