Текст книги "3017: Ренегат (СИ)"

Автор книги: Сергей Богомазов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Нет… – все тем же странным тоном откликнулся прокуратор. – Лично мы не встречались… Однако я весьма наслышан о подвигах господина первого центуриона…

– Я тоже. Весьма наслышан… – без тени улыбки мрачно отозвался Гатриан, наконец, нарушив свое затянувшееся молчание.

– Как замечательно! – все с той же странной наигранной радостью возвестил Курт Штайгер. – Значит все мы что-то друг о друге да знаем… К тому же у нас с господином Лексом даже есть общие знакомые…

То каким тоном была произнесена последняя фраза, не оставило у Гатриана сомнений, что прокуратор явно наслаждается ситуацией готовясь явить свой спрятанный козырь.

– Если речь идет о Вариусе Квинте, то наше знакомство было весьма не продолжительным. – желая стереть с лица прокуратора его мерзкую самоуверенную ухмылку произнес Гатриан, и этот выпад не прошел незамеченным. Улыбка действительно слетела с лица заместителя начальника С.Б.И. , и сейчас он смотрел на первого центуриона такими глазами, словно перед ним находился его самый злейший враг.

– Да… Я наслышан о вашей встрече… – медленно произнес прокуратор. – Злые языки поговаривали, что во время вашего краткосрочного знакомства, вас больше заботила судьба повстанцев, чем безопасность членов специального отряда Службы Безопасности Империи, и именно из-за этого проводимая Вариусом Квинтом операция стала для него последней…

– Все что меня заботило, это соблюдение официально установленных норм и законов Великого Догмата, которые к слову, ваши люди обязаны блюсти превыше всего. – не моргнув и глазом заметил первый центурион. – И к смерти вашего человека, я не имею никакого отношения, что было доказано в ходе разбирательства.

– Точнее сказать, не было доказано вашей вины… – заметил Курт Штайгер. – Что, строго говоря, не одно и тоже… Впрочем… О чем это я!

Прокуратор вдруг снова повеселел.

– Вы же знаменитый Гатриан Лекс! Командир “Черного Треугольника” и герой Империи! Разве можно вас подозревать в чем-то предосудительном!

– Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать. – подался веред глава гарнизона. – Первый центурион только что вырвался из лап смерти, а до того героически выполнил практически невыполнимое задание, действуя в интересах Империи. Перед вами стоит офицер Легиона, который на деле доказал, что он истинный патриот, и боюсь, что ваш странный сарказм тут не совсем уместен. Или же у вас есть, какое-то официальное обвинение в его адрес? Если да, то говорите прямо.

– Официальное обвинение? – Курт Штайгер скользнул взглядом по лицу претора. – К сожалению, я не имею привычки носить с собой ордер о задержании лиц считающихся погибшими…

– А такой ордер у вас все же существует? – вновь задал вопрос Гай Тицениус в упор глядя на безопасника.

– Нет… И знаете… Все это не так важно… – прокуратор вновь устремил свой взгляд на Лекса. – Ведь даже если бы он появился, героя Империи и истинного патриота все равно бы оправдали… Так что мне остается не тратить свое время на пустые занятия…

Прокуратор сделал пару шагов по помещению, затем остановился и словно что-то вспомнив, обернулся к представителям Легиона.

– Кстати, когда я упомянул общих знакомых, я имел ввиду вовсе не покойного Квинта... А некую Анелин Макфайрис… Знакомо вам эта особа?

При произнесении имени девушки, Гатриана, словно током ударило. Видимо скрыть обуявшие его в этот момент эмоции, у него не очень-то получилось и по лицу Курта Штайгера расползлась злобная ухмылка.

– Вы что-то побледнели господин Лекс… – с наигранным беспокойством произнес прокуратор глядя в глаза Гатриана. – С вами все хорошо?

Первый центурион молча сверлил находящегося в паре метрах от него “безопасника” взглядом, чувствуя, как по телу, словно холодная ртуть, разливается волна настоящего ужаса. Бившаяся в голове мысль, о том, что кому-то стало известно об инакомыслии девушки, в результате чего она могла оказаться в лапах красно-черных садистов его просто парализовала.

– Кажется у нашего героя Империи какие-то проблемы с речью… – сокрушенно покачал головой прокуратор бросая взгляд на начальника гарнизона, который так же заметил что с Гатрианом происходит что-то не то.

– Я… – произнес Лекс враз вдруг изменившимся голосом. – Я знаю её…

– Знаете? – вновь заулыбался прокуратор. – Вот и славно! Потому, что она сейчас проходит по делу, о государственной измене в качестве обвиняемой… А следствием установлен тот факт, что посещая свободный сектор вы, господин Лекс, неоднократно на протяжении длительного периода встречались именно с ней… И это не смотря на то, что встречи мужчин и женщин намеренно рандомизированы, во избежание возникновения между людьми длительных эмоциональных связей, ведущих к разрушительным последствиям для личности. Но в вашем случае рандом раз за разом выдавал в качестве сексуального партнера исключительно подозреваемую Макфайрис… Удивительное совпадение! Не правда ли господин претор?

– Само по себе это еще ничего не доказывает… – мрачно отозвался начальник гарнизона.

– Конечно же нет! – с напущено серьезным видом нахмурился безопасник. – Однако это дает следствию основание привлечь первого центуриона Гатриана Лекса к участию в деле как свидетеля. Надеюсь, спорить с этим ни кто из здесь присутствующих не станет.

– Анелин никому не причиняла вреда… – медленно проговорил Гатриан, едва сдерживая закипающие в ней эмоции. – И я готов свидетельствовать о её полной невиновности по всем пунктам вашего нелепого обвинения…

– Какая потрясающая уверенность! – восхитился Курт Штайгер. – Интересно, откуда вы можете знать это наверняка? Впрочем, не отвечайте! Мы же в конце концов не на допросе, и тут я не могу фиксировать ваши показания под протокол… Только…

прокуратор мерзко улыбнулся.

– Только вот когда я проводил допрос, Анелин Макфайрис призналась во всем… Правда, мне пришлось приложить изобретательность, и весь накопленный годами опыт… Но в конце концов она раскрыла свою истинную суть…

Курт Штайгер мечтательно посмотрел куда-то в сторону, словно еще раз, переживая моменты, доставившие его садистской натуре столь сильное удовольствие. – Конечно, было очень жаль увечить столь красивое создание, но служба и долг…

Внезапно заместитель начальника C.Б.И. поймал взгляд Лекса, после чего словно осекся... И неспроста. Глаза бойца спецподразделения излучали столь жгучую, концентрированную ярость, что прокуратор почувствовал себя так, будто его взяли на прицел крупнокалиберного пулемета… Кобура первого центуриона была пуста, однако при всей своей ненависти к Гатриану глава службы безопасности вполне трезво оценивал его боевые навыки. Он понимал, что командир “Черного Треугольника” даже будучи безоружным, сможет убить его даже голыми руками, и не факт, что стоящий в нескольких метрах позади Агронакс успеет среагировать достаточно быстро, чтобы предотвратить непоправимое. А с учетом того, что из-за спины первого центуриона торчала рукоять мачете, безоружным его считать было нельзя. Курт Штайгер вдруг совершенно явственно осознал, что даже если он попытается схватиться за пистолет, клинок бойца спецподразделения разрубит ему голову гораздо быстрее, чем СБИшник сумеет не то, что выстрелить, а даже просто извлечь оружие…

Осознание этого факта вызвало внутри “безопасника” столь сильный приступ парализующего ужаса, что он застыл на месте, боясь пошевелиться, словно человек, оказавшийся на тонком льду, который вдруг начал давать трещины прямо под его ногами. Гатриан Лекс находился близко… Слишком близко… Как и любой человек любящий причинять страдания безнаказанно, храбростью Курт не отличался, скорее наоборот, и потому сейчас на лбу у него вдруг выступила испарина, а колени предательски задрожали, ведь во взгляде первого центуриона он увидел свой приговор…

Впрочем повисшее в воздухе напряжение почувствовали все присутствующие. Наряженный в костюм легионера человек как то съежился, вжав голову в плечи. Замерший по правую руку от него здоровяк весь подобрался и как бы невзначай положил пальцы на рукоять торчавшего из его набедренной кобуры пистолета.

– Гатриан… – тихо и очень осторожно произнес претор Тицениус, который так же смекнул, что еще немного, и в его кабинете начнут умирать люди. Не смотря на обращение по имени, первый центурион ни как на это не отреагировал, продолжая буравить прокуратора взглядом.

– Гатриан… Посмотри на меня… – вновь повторил претор все тем же тихим и вкрадчивым голосом. Прошло еще несколько секунд, а затем Лекс медленно повернул голову и встретился взглядом с начальником гарнизона.

– Слушайте мой приказ первый центурион… На улице производит разгрузку грузовой флайтрак. Отправляйтесь к нему, и доложите команде, что я приказал доставить вас в межсекторальный космопорт. Далее, первым же рейсом вылетайте на Марс… – претор пристально посмотрел в глаза Лекса. – Выполняйте...

Мужчина некоторое время стоял неподвижно, после чего медленно кивнул, и шагнув мимо застывшего без движения прокуратора направился к выходу из кабинета.

– Касательно моего обещания… – донесшийся в след Гатриану голос Гая Тицениуса заставил того застыть возле самых дверей, и обернуться.

– Можете не сомневаться, я его не забуду. И объясню, почему у вас не было возможности попрощаться… – заявил претор. – Летите, мой друг.

Некоторое время они пристально смотрели в глаза друг другу.

– Благодарю… Сэр… – первый центурион кивнул, и развернувшись и вышел из помещения.

Некоторое время после его ухода внутри кабинета царила тишина. Первым в движение пришел Курт Штайгер. Залпом, опрокинув себе в рот весь бокал коньяка, он на некоторое время закрыл глаза, простояв так несколько секунд, после чего шумно выдохнул и посмотрел на хозяина начальника гарнизона.

– Как я погляжу, вы и наш героический первый центурион успели изрядно подружиться, господин Тицениус. – прокуратор склонил голову набок . – Но я бы на вашем месте сто раз подумал, прежде чем заводить таких друзей, и приближать их к себе. Связи с подобными личностями могут весьма негативно сказаться на вашей дальнейшей карьере.

– Именно потому вы и не на моем месте, а я не на вашем. – мрачно отозвался начальник гарнизона не слишком заботясь насколько дерзко может прозвучать его фраза. – К тому же, вы то уж точно знаете, каких личностей нужно к себе приближать, чтобы с карьерой все было в порядке.

При этих словах Гай Тицениус бросил неприязненный взгляд на Агронакса, на что гигант лишь ухмыльнулся, но как и прежде сохранил молчание.

– Что-ж! Тут с вами даже и не поспоришь… В конце концов, разбираться в людях это моя прямая рабочая обязанность. Не в обиду вам, господин претор, но одно дело, когда от твоих решений зависит судьба всего лишь одной базы, с личным составом в две-три тысячи человек, и совсем другое, когда вершишь дела государственного масштаба, и отвечаешь за безопасность всей Империи, в которой живут более пятидесяти миллионов граждан. Масштабы мышления становятся совсем другими. Перестаешь мыслить такими примитивными категориями как личная симпатия или антипатия. Ты понимаешь, что все люди это лишь инструменты, или если хотите – детали. И при помощи этих деталей можно наладить исправное функционирование некой системы, без которой наступит хаос. Но так же важно отличать исправные детали от бракованных, которые могут не только выйти из строя, но и разрушить весь исправно функционирующий механизм…

Прокуратор прошелся по кабинету.

– Знаете, в секретных архивах Сената, хранятся текста относящиеся к философским, религиозным, и прочим учениям древности. Идеи, заложенные в большинстве из них крайне опасны для массового потребления. Именно потому, доступ к этим историческим документам есть лишь у избранных… У тех, кто по долгу службы обязан сохранять стабильность в обществе, и следить чтобы отдельные выскочки не разрушили все то, что было создано человечеством за время минувшее с Великой Катастрофы. Например такой доступ есть у меня… Так вот, я провел много времени изучая все эти древние учения… И знаете что я скажу вам господин претор? Их нужно было не просто запереть под замок, а вообще уничтожить. За тысячелетия своей истории человечество напридумывало себе столько противоречащих друг другу мыслей и убеждений, столько каких-то безумных затуманивавших мозги сказок, что постоянные войны и конфликты между представителями людской расы были попросту неизбежны! Каждый тянул одеяло на себя, каждый считал что именно его убеждения и система ценностей, безусловно правильная, а остальные должны признать её, и отказаться от своих заблуждений. Не случись Великой Катастрофы, поставившей на грань уничтожения человеческий род и заставившей людей сбросить с себя все то, что их разделяло, объединившись в единый монолит, даже не могу представить, чем бы это все в итоге закончилось. А так… Люди заплатили великую цену, став едиными. И это единство должно быть сохранено! Но даже сейчас появились те, кто пошел против законов Великого Догмата. Эти люди – словно коррозия, они разрушают и подтачивают исправно функционирующий государственный механизм. И мой долг, остановить этот разрушительный процесс. Именно поэтому, я не могу поддаваться эмоциям и относиться к людям как к живым существам, а не как к инструментам… Кстати, среди всего того обилия бредовых идей философов древности обнаружилось и зерно здравого смысла, которое полностью оправдывает такой подход. Некий трактат о “сверхчеловеке”, автором которого являлся Фридрих Ницше. Вам это имя конечно ни о чем не скажет, но прочитав его труды я был поражен… Если коротко, то суть идеи заключена в том, что лишь отбросив любые нормы морали и нравственности человек может подняться над уровнем примитивного мышления, обретя силу творить историю и задавать вектор её развития.

– Вы говорите об этом так, словно прониклись данными идеями настолько, что решили взять на себя ответственность задать этот вектор для всех нас? – задал вопрос Гай Тицениус, как-то странно глядя на СБИшника.

– Нет… Ну что вы… – улыбнулся тот. – Мой долг лишь следить за безопасностью Империи. Не больше, но и не меньше.

– Что-ж… Ну а мой – руководить этой базой. Как вы могли заметить, у нас тут возникли некоторые осложнения с энергообеспечением, так что, если у вас нет ко мне каких-то особенно важных дел, я бы предпочел заняться работой.

– На самом деле одно такое дело есть. – улыбнулся прокуратор. – Мой помощник и известный ученый доктор Кайзенберг узнал, что ваши солдаты подобрали на дикой территории не только первого центуриона Лекса, но и некую особу женского пола…

– Похоже, ваш доктор, узнал об этом даже раньше, чем я. – мрачно насупился Гай Тицениус, которому явно не нравилось направление в котором двигалась беседа.

– Ну, вы же знаете этих ученых. Стремление ко всему неизведанному и необычному у них в крови. А женщина в секторе заражения, это я вам скажу не совсем рядовая ситуация. Вы согласны?

Претор мрачно покосился, на замершего позади Штайгера руководителя отдела экспериментальной биологии, после чего вновь перевел взгляд на прокуратора.

– И в чем собственно заключается проблема? – спросил он, с досадой понимая куда клонит СБИшник, и что теперь выполнить данное Гатриану обещание станет значительно сложнее… Если вообще возможно…

– Да собственно ни какой проблемы то нет. – прокуратор пожал плечами. – Я лишь пришел уведомить вас, что данная особа попадает в сферу интересов С.Б.И. и я уже послал людей проследить затем, чтобы она внезапно не скрылась. Мой визит к вам это скорее жест профессиональной вежливости, чтобы вы не подумали, что я пренебрёг вашим гостеприимством и начал хозяйничать на вверенной вам базе, превышая свои полномочия.

– Послали людей?! – Гай Тицениус вперил в прокуратора взгляд. – Вы были обязаны посоветоваться со мной, прежде чем предпринимать задержания! Здесь не ваша юрисдикция господин прокуратор!

– Строго говоря, все, что я было обязан сделать, это только уведомить вас о своих намерениях во избежание возникновения инцидентов между нашими людьми. Однако я не мог рисковать, и затягивать с приказом. Нужно было сначала закрыть мышеловку. Что я и сделал.

– На каком основании?! – претор резко шагнул в сторону Штайгера, на что лысый здоровяк так же отреагировал резким шагом вперед.

– Спокойно Агронакс. – прокуратор поднял ладонь вверх. – Я не сомневаюсь, что господин Тицениус все-таки разумный человек... К тому же хорошо знающий законы… Так вот, согласно параграфу два части третьей постановления Сената “ о противодействии антиправительственной деятельности” от две тысячи девятисот пятидесятого года, агенты Службы Безопасности Империи наделяются полномочиями задерживать для проведения допроса лиц, чье местонахождение противоречит их кастовой, должностной или половой принадлежности. Исходя из того, что данная особа является женщиной следует, что её нахождение в “секторе заражения” противоречит установленным правилам. А следовательно, моя обязанность как офицера С.Б.И. разобраться кто она такая, как попала на Землю, а так же наличие у неё связей с движением сопротивления. И ввиду вышеперечисленных причин, я официально заявляю, что данная особа теперь исключительно наша забота. Ей займусь я и мои люди. И господин претор… – лицо прокуратора стало крайне серьезным. – Я вам настоятельно рекомендую, нам не препятствовать.

***

– Это удивительно мисс Джой... – подытожил профессор Арминиус, когда девушка закончила отвечать на его вопросы. – За этот короткий разговор, продлившийся около часа, я узнал о новом мире едва ли не больше, чем за все сорок пять лет исследований... То, что вы рассказали бесценно, и я очень вам благодарен... Конечно же, у меня есть еще много вопросов, но я понимаю, что если захочу задать их все, мы и за месяц не управимся, так что будем считать интервью оконченным.

– Рада была помочь. – пожала плечами Несс. – Надеюсь, эти знания сумеют принести вам пользу. Считайте, что это плата за мое спасение.

– О подобной плате и мечтать было нельзя! Будь у меня такая возможность, лечил бы вас каждый день, чтобы перенимать ваши знания. – профессор улыбнулся.

– Ну уж нет! – засмеялась Несс. – Я знаете ли, не очень люблю медицинские процедуры.

– Как я вас понимаю. – улыбнулся Дивар. – За последнюю неделю сам дважды оказывался в медицинском блоке в качестве пациента.

– Ну, возможно это наша не последняя встреча. – ободряюще улыбнулась девушка. – Вы же выбираетесь иногда за периметр?

– Да, но не часто, и как правило под такой усиленной охраной, что чувствую себя не простым ученым, а членом Сената…

– Понимаю. Но как я помню, вы упоминали, что начальник этой базы ваш хороший друг? И если так, то вы могли бы с ним договориться, чтобы он отпускал вас на дикую территорию в одиночку. Я дам вам Шейну в охрану, и с ней вам едва ли что-то будет угрожать.

– Интересная мысль. – засмеялся ученый. – Правда, я не очень представляю, как ладить с гайдраксами. Конечно всегда хотелось научиться взаимодействовать с каким-нибудь мутантом, однако никогда не думал, что у меня это получится…

– В этом не будет никакой сложности. – без тени смущения отозвалась девушка. – Дайте мне свою ладонь.

Дивар немного удивился, но без лишних вопросов выполнил просьбу Несс, после чего та сжала кисть его руки своими ладонями с двух сторон, на несколько секунд прикрыв веки.

Ученый следил за её действиями со смешанным чувством сомнения и интереса, однако уже через пять секунд девушка вновь открыла глаза, устремив на учёного взгляд своих необыкновенных глаз.

– Всё. – безмятежно произнесла она.

– Всё? – немного удивился профессор Арминиус.

– Да. – кивнула девушка. – Теперь при встрече, Шейна воспримет вас как своего.

– Интересно… – задумчиво проговорил ученый. – У вас с ней, что-то типа ментальной связи?

Девушка слегка пожала плечами.

– Можно сказать и так.

– И что вы сделали сейчас, когда держали мою руку? – интерес в глазах Арминиуса разгорелся с новой силой.

– Я передала ей ваш… Не знаю как это правильно объяснить… Можно было назвать это образом, но тут дело не во внешности, потому что теперь Шейна узнает вас даже если у вас будет закрыто лицо… Тут речь скорее о неком индивидуальном энергетическом поле, которое у каждого свое. Такие создания как Шейна очень тонко различают подобные вещи.

– Удивительно… – произнес ученый. – Просто удивительно… Я приложу все усилия, чтобы добиться возможности еще с вами увидеться… Это просто уникальная возможность стать проводником бесценных знаний…

Он немного помолчал и добавил.

– Сказать по правде я вами восхищаюсь…

– Мной? Почему? – улыбнулась Несс.

– Потому что вы являете собой живой и удивительный пример, человека с невероятной судьбой… Вам так много пришлось пережить, и испытать… Лишиться всего чтобы обрести себя заново… Пожалуй у вас самая невероятная история жизни, из всех, что я когда либо слышал.

– Да уж… – грустно усмехнулась девушка. – Только фильм по ней вряд ли снимут… А кстати, у вас на Марсе есть кино?

– Есть, однако художественные жанры под запретом, как вызывающие чрезвычайную и излишне вредную эмоциональность… Есть документальные, научные и идеологические фильмы. Все остальное признано нецелесообразным.

– А музыка? – поинтересовалась девушка, заранее предвидя ответ.

– Музыка тоже присутствует, но не сама по себе. В основном как звуковое сопровождение каких-то государственных церемоний, или идеологических видео, которые каждый гражданин обязан смотреть в строго определенное время. Мне известно, что до катастрофы музыка была очень распространённым явлением, и играла важную роль в жизни людей, но признаться я не слышал ни одного произведения той эпохи… Хотя я знаю, что в секретных архивах Сената наряду с сотнями тысяч исторических документов, хранится гигантская коллекция аудио-записей, фильмов и художественных книг созданных человечеством до Великой Катастрофы. Но… Доступ к ним есть лишь у строго ограниченного круга лиц, и у меня нет шанса когда-нибудь войти в их число.

– Как это печально… – задумчиво произнесла Несси Джой. – Знаете, если и есть вещь по которой я особенно скучаю, это музыка… Надеюсь, когда-нибудь законы Империи изменятся, и вы сможете меня понять…

В этот момент двери в помещение отворились и на пороге показались трое мужчин, по красно-черной окраске боевых скафандров которых Дивар тут же распознал в них бойцов особого штурмового отряда Службы Безопасности Империи. На штурмовиках не было шлемов, однако в руках у всех, кроме одного сейчас были автоматические винтовки.

– Профессор Дивар? – выступил вперед один из них, судя по знакам различия офицер. – Я старший цензор С.Б.И. Дрэйкус Гар. У меня приказ произвести задержание вашей пациентки, и препроводить её для допроса. К вам никаких претензий у нас нет, вы можете быть свободны.

– По какому праву? – растерянно произнес ученый, переводя взгляд с одного “безопасника” на другого. – Эта девушка только что перенесла операцию, её нельзя беспокоить! Немедленно покиньте помещение!

– Приказ прокуратора. – безразлично отозвался офицер С.Б.И. делая жест своим людям, и те двинулись в сторону Несс, однако ученый расставив руки в стороны загородил им дорогу.

– На А113, приказы отдает претор Гай Тицениус! – решительным тоном заявил он глядя на “безопасников” которые на секунду остановились.

– Может быть. Но только не нам. – равнодушно отозвался Дрэйкус Гар. – Взять её!

Штурмовикам дважды повторять не понадобилось. Бесцеремонно отпихнув ученого в сторону, так, что тот едва не упал с ног они шагнули к девушке которая словное не зная что делать, испуганно попятилась назад.

– В не имеете права! Остановитесь! – ученый вновь попытался задержать штурмовиков, но на этот раз в дело вмешался сам старший цензор. Сделав пару шагов он развернул профессора за плечо, и с оттяжкой ударил того кулаком в лицо, так что пожилой человек отлетел на столик с разного рода мед-оборудованием, и повалив его рухнул на пол.

– Считайте это последним предупреждением! – произнес он, стоя над распластавшимся на полу биологом, который пытался придти в себя. – Еще одна попытка помешать моим людям, и я буду расценивать это как акт препятствия осуществлению деятельности органов имперской безопасности.

Тем временем Несси Джой уперлась лопатками в стену. Один из штурмовиков снял с пояса дубинку, снабженную элетрошокером, и резким движением раскрыл её.

В руках второго появились наручники с магнитным запиранием.

– Руки вперёд! Не сопротивляться! – требовательно произнес он, обращаясь к девушке. Вид хрупкой, и испуганной Несс не внушал ему ни малейшего опасения. Однако это было ошибкой. Устав дожидаться пока вжавшаяся в стену девушка подчинится, тот штурмовик, в руках которого были наручники, шагнул вперед, намереваясь схватить её за руку, но то, что произошло в следующий момент, стало для него явной неожиданностью. Несси Джой вдруг резко перехватила его правую руку, своей правой рукой в районе запястья, резко дернув на себя, в то время как левая её ладонь ударила в тыльную сторону локтевого сгиба руки противника, распрямляя последнюю. Используя захваченную руку как рычаг, девушка, развернувшись всем корпусом, с силой впечатала штурмовика в стену, после чего подпрыгнув и еще раз развернувшись, на этот раз в воздухе, ударом ноги в челюсть отправила в отключу второго “безопасника”.

Тот рухнул как подкошенный, и пока его впечатанный в стену коллега разворачивался, Несс совершила перекат, подхватив выроненную вторым штурмовиком телескопическую дубинку, и вскочив на ноги пытаясь зацепить ей офицера. Послышался гулкий звук рассекаемого воздуха, однако старший цензор шарахнулся назад и “телескоп” прошел мимо. Впрочем, отступив, он споткнулся о лежащего на полу профессора, и нелепо взмахнув руками, грохнулся на пол. В то же мгновенье девушка почувствовала, как сзади на её шее замкнулся удушающий захват. При этом оказавшийся сзади штурмовик подбил ей ноги, заставив рухнуть на колени и выронить свое оружие. Поняв, что вырваться просто так не получится, Несси Джой не стала предпринимать бесплодных попыток освободиться от захвата. Вместо этого, она выдернула из расположенного на бедре колчана стрелу, и ткнула ей куда-то себе за голову, целясь в лицо душившему её штурмовику. Послышался вопль боли, брызнула кровь, а вывернувшаяся из ослабевшей хватки “безопасника” девушка, обхватила его голову руками, и подпрыгнув, нанесла штурмовику такой мощны удар коленом в подбородок, что тот мгновенно отключился, а за тем повалился на пол, словно робот, у которого разом сели все батарейки.

Грохот пистолетного выстрела, и посыпавшаяся с потолка штукатурка заставили её замереть.

– Ещё движение, и прострелю тебе ноги… – яростно сверкая глазами, произнес успевший подняться на ноги старший цензор, в руке которого был зажат пистолет. – Сейчас ты сама наденешь нару…

Он не успел закончить, так как навалившийся на него сзади Арминиус Дивар всадил ему в шею инъектор с транквилизатором. Тот яростно рыча, попытался вырваться, однако почти сразу обмяк и словно тряпичная кукла повалился на пол.

Несс глубоко и часто дыша, смотрела на ученого. У того так же был крайне ошарашенный и растерянный вид.

– Черт… – Дивар посмотрел на по-прежнему сжимаемый в руке инъектор так, словно видел его впервые. За тем перевел взгляд на лежащего у его ног офицера C.Б.И. и повторил. – Черт…

Рука ученого опустилась, пальцы безвольно разжались, и инъектор со стуком упал на пол.

Но профессор, словно пребывающий, в какой-то прострации не заметил этого, а машинально сделав пару шагов вперед, просто сел посреди комнаты глядя в одну точку.

– Вам нужно уходить… – произнёс он каким-то вдруг в раз севшим голосом.

– А вы?! – воскликнула девушка.

– Мне конец… – ученый поднял глаза на Несс. – За нападение на офицера С.Б.И. полагается только смерть… Но я смогу прикрыть ваш отход… Вы не должны попасть к ним в руки…

– Нет! – девушка решительно шаганула к ученому и взяв того за руку резким рывком заставила подняться на ноги. – Я не позволю вам сдаться!

– Поймите… Я перешел черту… – ученый посмотрел на лежавшего в отключке старшего цензора. – Назад дороги нет...

– Зато есть дорога вперед! – заявила девушка. – Идемте со мной!

– С вами? – ученый посмотрел на девушку так, словно не верил, что та говори серьезно. – На дикую территорию?

– Это лучше, чем угодить на расправу к палачу! Ну же! Шевелитесь! Нам нужно придумать, как покинуть базу! Не думаю, что у нас есть много времени!

– Вы правы… – ученый вдруг словно очнулся от оцепенения. – Вы совершенно правы…

Он шагнул к лежащему на полу прибору с транквилизатором, и подобрав его, сделал инъекцию одному из нокаутированных безопасников, который уже начал было вяло шевелится, после чего подошел ко второму, и проделал с ним ту же процедуру.

Движения ученого вдруг вновь обрели четкость, а в глазах засветилась решительность. Несс видела, как Арминиус Дивар проследовал в смежное помещение, и вскоре вернулся, толкая перед собой некое подобие медицинской каталки, только вместо открытого ложа на ней был установлен контейнер способный с легкостью вместить тело взрослого мужчины.

– Это гермо-бокс для перевозки карантинных больных. – пояснил ученый. – Внутри есть запас воздуха, так что вы не задохнетесь. Полезайте внутрь, и я перевезу вас через открытую территорию базы, не привлекая внимания.

Девушка с сомнением покосилась на крышку устройства, которая со стороны лицевой части была прозрачной.

– Меня сразу узнают… – с явным сомнением произнесла она.

– Не узнают, потому, что предварительно вы наденете вот это! – ученый протянул Несс некое подобие комбинезона с капюшоном. – Уберите волосы под капюшон, и нацепите на лицо дыхательную маску. Да… И глаза держите закрытыми, притворитесь спящей.

Сказав данную фразу, Дивар вновь скрылся в смежном помещении.

– И куда мы направляемся? – поинтересовалась Несс, поспешно надевая выданную ей спец-одежду поверх своего костюма. – У вас есть какой-то конкретный план?

– В шахты! – донесся до неё голос Арминиуса, который так же облачался в свой белый с красными полосами скафандр. – Для выхода за периметр базы, необходимо согласование с командованием. Но если на базе начало хозяйничать С.Б.И. , незаметно для них получить такое согласование мы не сможем. Более того, если дела обстоят настолько серьезно, я бы не хотел подставлять Гая, мы много лет знакомы и он мой очень хороший друг… Так что, на придется действовать другим способом.

– Искать дорогу под землей?

– Искать не придется. – ученый вернулся к девушке держа в оной руке свой гермо-шлем, а в другой её лук. – У меня на нейрочипе есть карта всех тоннелей, и я знаю место, где они соединяются с цепью подземных пещер, ведущих на поверхность. Когда-то давно, при выработке породы путем взрывов шахтеры пробили дыру в одну из таких пещер. В последствии, там установили мощную дверь в пол метра толщиной, она получила статус резервных ворот. Двадцать лет назад я, будучи здесь в очередном рейде занимался изучением светящейся флоры, и что бы попасть на территорию пещер, где эта флора обильно произрастала, пользовался как раз этими воротами.