Текст книги "Два сталкера"

Автор книги: Сергей Артюшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава шестая

– Маловато карликов нам повстречалось, вы не находите? – Длинный высказал общее мнение. По собственным ощущениям сталкеров, они преодолели не меньше километра. Правда, все знали, что тут полагаться на свои органы чувств не лучшая идея. Но действительно, они прошли подземелья почти насквозь, но бюреров в этих подземельях им встретилось всего восемь голов, включая детёныша.

– Чего непонятного? Перед нами прошлись военные. Бюреры отбились разумеется, но и своих явно недосчитались. Вояки знали куда шли и как следует подготовились. Конечно, чего-то фатально не учли, но штабистов можно простить, поскольку в Зоне математика такая, что… – Симеон неопределённо покрутил пальцами в воздухе.

– А может, бюреры и впрямь растерялись после гибели своего предводителя. – С каждым шагом Хлыст становился всё мрачнее.

– А зачем мы идем? Явно не за артефактами, я это понял. – Воспользовавшись паузой, Длинный задал мучающий его вопрос. Разумеется – «отмычек» же в планы старых сталкеров не посвящали.

– Понимаешь, согласно одной из теорий, Зона является сложной системой излучателей, что ли. – Впервые столкнувшись с необходимостью разъяснять очевидные вещи непосвященному, Симеон замешкался, подбирая слова.

– Излучателей чего?

– Понимаешь… все лаборатории, о которых мы знаем и все установки, не были изолированными. «Иксы» с шестого по восемнадцатый и тот безымянный, к которому мы сейчас идём, представляли собой сеть. Один элемент дополнял и компенсировал другие. Выбытие одного автоматически означало увеличение мощности прочих. Понимаешь, каждый из этих элементов имел и свою уникальную функцию. Не знаю точно, для чего эта аппаратура была создана, но некоторые её свойства – вроде Радара, известны. Попадавший под то излучение становился зомби. Примерно тоже самое с заводом на Янтаре. Повторяю, как именно система этих устройства делала Зону Зоной, могли знать только её создатели. Которые теперь никому ничего не расскажут. Возможно, некоторые продолжают бродить в окружении свиты зомби. Поймай контролёра, если хочешь, попробуй его допросить. В прочем, я отвлёкся. Действия всем известного Меченого – Стрелка привели к радикальной разбалансировке этой системы. До какого-то момента она компенсировала сама себя, но тот счастливый миг вот-вот настанет. Не знаю, в курсе ли ты, что последние выбросов десять разительно отличались от всех предыдущих.

– Нет.

– Действительно, откуда? Впрочем, в данном случае это не важно. Проблема в том, что тут, неподалеку от места где мы сейчас, находится предохранительный клапан, что ли. Или дополнительный контур контроля. Мы должны его отключить, а лучше – уничтожить. От выбросов человеку можно спрятаться глубоко под землёй. Но оборудование, которое отключил, но не уничтожил Стрелок, сохраняет чувствительность к аномальным энергиям выбросов. Это основной дизайн системы – для полного отключения недостаточно повернуть рубильник. Оборудование должно быть выведено из строя физически, или нужно отдать правильную команду. Но как это сделать – не известно. Придется действовать примитивным способом – взрывчаткой и ломом. Все эти странные выбросы последнего времени – просто способ достучатся до Системы, переведенной Стрелком в аналог спящего режима. Аппаратура цела, невредима, готова к работе. Возможно, комбинации аномальных излучений выбросов и представляют собой фрагменты правильной команды на запуск. Возможно, тем же путём можно, с помощью Установки к которой мы идем, отключить систему. Но, как это сделать, повторюсь, неизвестно. Установку надо разломать, в противном случае, со дня на день надо ждать успеха её попыток и тогда нас ждет Мегавыброс.

– Вот вы постоянно говорите: «система». А что это? Как и с какой целью построена?

– О-о, ты задал вопрос на миллион. Никто не знает толком. Слухи бродят разные. Некоторые говорят о некоей группе под названием «о-сознание». Дескать, подпольные учёные, на ни пойми чьи деньги (речь о десятках, если не о сотнях миллионов), что-то такое замутили с энерго-информационным полем Земли, что получилась Зона. Не спрашивай, что означают эти термины, мне известно по нескольку трактовок каждого. Остаётся только единственный вопрос – откуда столько специализированных сооружений? Не уверен, что они могли быть построены между Катастрофами. Скрыть в практически безлюдной, но не удалённой от центров цивилизации местности масштабное строительство затруднительно. Мы живём в эпоху спутников и промышленного шпионажа. Адаптировать под новые нужды уже существовавшие бункеры и подземелья – долго, сложно, требует множества работников и затруднительно по уже названной причине. Впрочем, вариант номер два, ссылающийся на советское наследство, тоже не реален. По этой версии тонкое и наверняка штучное оборудование, созданное лучшими умами и руками, больше десятилетия находилось без присмотра в разрушающихся по той же причине лабораториях. Не надо мне говорить, что кто-то тайно поддерживал его в работоспособном состоянии двадцать лет, между Первой и Второй Катастрофами. Ты человек молодой, а я помню то замечательное время, когда вместо одной страны образовалось шестнадцать. Шиш без масла в казне вместо денег. Если деньги в стране находятся, то либо они до казны не доходят, либо, если чудом доходят и их на какие-то цели выделяют, то адресаты их мистическим образом не получают. Повторяю, создание Системы Зоны должно было быть дорогим удовольствием. Регулировка, проверка и ремонт оборудования, если оно и впрямь было создано тридцать лет назад – тоже. Те, кто по этой версии мог бы следить за аппаратурой и поддерживать её в исправном состоянии, либо тупо зарабатывали на жизнь, в буквальном смысле, чтобы избежать голода, либо бежали в другие страны. Прочие варианты, включая вторжение из прошлого, будущего, с других планет, в серьёз рассматривать отказываюсь. Таким образом, на твой вопрос будет только один ответ: не-зна-ю.

– Но система существует?

– Без сомнения.

– А откуда вы о ней узнали?

– Как птички клюют по зернышку то там, то здесь. Так и мы, то там клочок бумажки или целый лазерный диск, то здесь какая-то свежая и правдивая сплетня. Большинство находок оплачивались очень дорогой ценой. Тот же Стрелок в тайны Зоны проник не сразу и только ступая по телам своих товарищей. Эх, какие сталкеры это были… у тебя фантазии не хватит их представить. Эти имена много говорят и сегодня – Клык, Призрак, да и сам Стрелок. Указатели на пути к невозможному. Они говорят нам, что победить Зону можно, чем бы она ни являлась на самом деле. Но все они погибли, так что не расслабляйся.

Длинный подумал, что понятно, что ничего не понятно. Но от дальнейших расспросов воздержался. Он знал, что Зона место опасное. Он думал, что тут страшно простым и понятным страхом, что тут могут застрелить или съесть. Тут можно угодить в аномалию. Но что Зона есть ключ, а то и распахнутая нараспашку дверь в иные пласты бытия, ему в голову не могло прийти. Впрочем, сталкер Длинный и слов таких не знал – пласты бытия. Он чувствовал что-то всеобъемлющее и предельно тяжелое, но не знал, как его чувства называются.

Они шли по длинному коридору, освещенному лишь редкими тусклыми лампами. С электричеством в Зоне проблем не было, так что освещение никого не удивляло. Коридор вел все время прямо. Или это всё-таки туннель? Не важно. Главное то, что видно достаточно далеко вперёд, чтобы не опасаться засады. Издалека уже слышались слабые, так что их можно было бы принять за обман слуха, ритмичные удары. Сталкеры почти пришли к Установке.

Пока топали от «Агропрома» к станции «Янов», ничего стоящего внимания не произошло. Ближе к вечеру долговцы обзвонили все окрестные сталкерские группы, общим числом три. Окрестные – понятие относительное, плюс минус десяток километров. На совместную ночёвку согласились две. Такова старая практика. Зона – место, опасное круглосуточно. Ночевать небольшой группе лучше в каком-нибудь помещении, контролируя входы и выходы. После «Агропрома» любителей сна под звёздами прибавилось, да и отсутствовали дома на коротком пути до «Янова». Значит, надо группу из шести человек прирастить ещё кем-нибудь. Место встречи с тремя сталкерами обговорено. Двенадцать километров. Правда, сам Майк предпочёл бы железнодорожный узел, но долговцы не согласились. Внятных объяснений они не дали, неопределённо сказав, что сейчас там неспокойно. Илья удручённо молчал. Майк уже не знал, что думать. Не наркотой же накачал напарника Сахаров?

Оговоренные двенадцать километров отмахали всего за четыре часа. Прямо таки рекорд. Зона как вымерла. Пара слепых псов, кабан да псевдоплоть – вот и все встреченные мутанты. Есть повод встревожиться. Не к добру такая тишина.

Сталкеры успели разжечь костёр и через полчаса появились временные попутчики. Вёл их Павел Москит.

– Привет, странники по дорогам Зоны. – Поприветствовал он долговцев. Те нестройно кивнули и разноголосо пожелали и ему безопасного пути по дороге, вымощенной артефактами. Павел огляделся и, приметив Майка с Ильей, направился к ним. – Майк, здравствуй. Ты смотри-ка, совсем другой стал, настоящий сталкер, а не то чудо, которое мы повстречали на Свалке.

Майк вгляделся в Павла и с некоторым трудом признал в нём того сталкера, который стоял рядом с Комаром и недоверчиво хмыкал. Тогда, в первый выход в Зону, когда чудом удалось разминуться с контролёром. Должно быть у Павла и время течёт по-другому, иначе с чего бы вспоминать события трехлетней давности?

– Ты тоже не помолодел с того момента, как мы в первый раз увиделись. Всё ли хорошо у вас? Где Комар? – Майк заметил замешательство и быстро поправился, – Впрочем, прости за прямоту. Я понял.

– Правильно понял. Нет его больше. А вы, как посмотрю, затеяли что-то крупное. Такой эскорт не каждый день видишь. – Старое поверье перекочевало и в Зону. Тут не спрашивают «а куда вы идёте»? Если интересно, то надо как-нибудь нейтрально обозначить. Собеседник поймёт и либо ответит, либо нет. Если нет – настаивать верх неприличия.

– Помогаем двигать науку, – произнёс вынырнувший откуда-то из-за спины Москита Илья. Майк машинально отметил, что с самого утра это были первые произнесённые напарником слова.

– Здравствуй, Илья. – Павел резко, но счастливо обернулся. Он явно хотел обнять старого знакомо, но передумал, натолкнувшись на его взгляд. – Смотрю, у вас что-то серьёзное намечено.

Илья кивнул, присаживаясь рядом. Товарищи Павла всё поняли правильно и присоединились к долговцам. Майк счёл необходимым пояснить: – Тут новая блуждающая аномалия образовалась. Сахаров сказал, что это важно и надо дело сделать быстро. От того и Долг с нами.

Илья недовольно поморщился. Казалось, что ему хочется отчитать напарника за длинный язык.

– А как же, в курсе, – Неожиданно откликнулся Павел. – На «Янове» даже лёгкий шухер поднялся. Не каждый день предлагают научный костюм последней модификации, скидку на все товары и постоянное радушие на Янтаре, за точную информацию о местонахождении «блуждающей аномалии, убивающей резким ускорением времени». Слова Сахарова, между прочим.

– Давно предлагает? – Резко, с видимым трудом заставив себя сдержаться и не перебить собеседника сразу, спросил Илья.

– Да с полдня. Как только сообщили про экскаватор, тот, что в карьере, так минут через десять капнуло всем на ПДА.

– Хороша оперативность, – Илья бормотал, словно говоря сам собой. – И это всё?

– Нет. Также обещана модификация костюма и шлема и опять же скидки на пользующиеся широким спросом товары, за информацию о движении «пятен безопасности».

– Раньше Сахаров предлагал деньги.

– Ага. И раньше некоторым сталкером такая награда сносила крышу, а что начнется теперь… Эх, Комар, светлая ему память, подрядился на такую работёнку. Я про поиск пятен. Нашел, измерил, вволю повалялся на травке. А потом двинулся на Янтарь. Видимо и сам не заметил как из пятна вышел. А может и заметил, но теперь не спросишь.

– И что?

– Ничего, тебя послушать, так ты не знаешь, как это бывает. Вероятно, некоторая расслабленность сослужила добрую службу. Он сначала передернул затвор, что меня сразу насторожило. Я вскинулся и приготовился, поскольку точно знал, что патрон у него в стволе и предохранитель постоянно снят. Когда он развернулся на меня, я выстрелил. В голове у меня потом шумело знатно, но я всё-таки того башковитого гада выследил и грохнул с дальней дистанции. Два дня на это угробил, ходил за ним и вокруг него, искал удобную позицию. По лезвию, если позволишь так выразиться и в одиночку. С тех пор я зарёкся делать что-нибудь для науки. Да ты и сам в курсе, что мутанты знают места, где внимание сталкера поглощено чем-то или когда он расслабляется. Я конечно стараюсь, вон, группу себе собрал, учу помаленьку всему что сам умею. В сплетённую из уравнений петлю я больше не ходок, пусть Сахаров мне этот костюм хоть авансом дарит. И вам не советую. Яйцеголовые умники чего-то там понарасчитывают и посылают сталкера эти свои выкладки проверять. Комар ведь не мальчик был, а вляпался. Не попрись он составлять карту безопасных мест – жив бы был. А так – стрелять в него пришлось мне.

– Измерено, взвешено, присуждено – кажется так сказано у кого-то из древних. – Илья смотрел прямо перед собой, явно ничего не видя. – А если и не так, то не важно. В нашем с Майком случае других вариантов не предусмотрено. Мы должны найти эту временную аномалию. Если не найти её саму, так место последнего расположения. Хотя с этим тоже всё не так уж и сложно. ЧАЭС является центром Зоны, все аномалии, пути миграции мутантов и всё такое прочее, раскручиваются вокруг неё спиралью. «Агропром» ведь дальше от станции, чем «Янов».

– Постой, – воскликнул Майк, – эту теорию рассматривали с самого возникновения Зоны и отказались от неё!

– Верно.

– Так почему же ты решил к ней вернуться?

– Это не я вернулся – Сахаров. Я его спросил то же самое, что и ты у меня сейчас. Он показал на календарь и велел вспомнить какая сегодня дата. Я с минуту лупал глазами и под конец решил, что больной человек капризничает и что-то мутит. Подумал, что Сахаров решил пошутить надо мной. Он развеял мои сомнения, равно как и дурные мысли на его счёт. Мы ведь с тобой попали в его бункер позавчера, двадцать первого числа, так?

– Может быть, – Майк замешкался, а потом полез за ПДА в карман рюкзака, спиной облокотившись на который он сидел.

– Не надо, не суетись. Именно так. Сегодня, соответственно, двадцать третье. Ты заметил, что наш благодетель торопится сам и торопит нас?

– Да, но при чём тут числа?

– Вот видите, и вы с Павлом этого не помните, хотя дата и время висят на экранах наших ПДА. В Зоне подобное знание не нужно. Сегодня двадцать третье апреля. Примерно через пятьдесят часов наступит тридцатая годовщина Первой Катастрофы.

– Ах ты…!!! – Хором прокомментировали это открытие оба собеседника.

– Именно, именно так, ребята. Сахаров много чего сказал, пытаясь говорить человеческими, а не научными словами. Только я не всё понял. Зона тоже готовится отпраздновать этот юбилей. Движение аномалий, «пятен безопасности» и прочая, прочая, прочая, подчинено этому ритму. Спираль сжимается. Сахаров предполагает, что она сожмётся в точку около часа ночи двадцать шестого числа. А потом распрямится. Отчего-то не Вторая Катастрофа, а Первая считается нашей с вами мачехой – Зоной днём своего рождения. Что-то будет, други мои, что-то будет. Людей и внутри Периметра и рядом с ним ожидает банкет с фейерверком. Все сталкеры приглашаются в принудительном порядке. Военные на Кордоне и народ за периметром – как повезёт. Так полагает Сахаров и я с ним согласен… – Илья помолчал, словно подбирая нужные слова. Вероятно не нашел и добавил. – Но это случится потом, а сейчас помянем хорошего сталкера Комара, которого нет больше с нами. Помянем и спать будем.

Сталкеры помолчали немного, выпили за упокой души опытного ходока и стали готовиться ко сну. Майку опять не удалось задать интересующий его вопрос, насчёт автомата и мнения по сему поводу старого учёного. Ничего, время ещё есть. Утром Илье не отвертеться от ответа.

Дежурили по двое. Неизвестно, как в других опасных местах, но в Зоне ночью было тихо. Странная тишина, слов нет, чтобы описать её. Вроде так тихо бывает во многих местах. Разве мало глухих лесов, безмолвия океанских глубин, тихого перешептывания песчинок пустынь? Много, и по ночам там тоже тихо, но там есть жизнь, хоть сколь угодно скудная, но есть. В Зоне представлена анти-Жизнь. И тишина другая. Кажется, что находишься в огромном склепе, в котором только изредка посвистывают сквозняки. Шелест мелкой водяной пыли дождя представляется оседанием пещерной влаги, той, из которой потом сформируются сталактиты. И не беда, что нет звона капель – такова уж шутка природы.

Такими или примерно такими были мысли Майка. Он сохранял бдительность, разглядывая выцветшую картинку, нарисованную перед его глазами ПНВ. Полагаться на приборы в Зоне вообще-то идея плохая, но выбора не было. Хорошо было бы установить штангу с десятком прожекторов и улечься под ней. Но это тоже не гарантия. Такую иллюминацию увидят издалека, а мутанты света не боятся. М-да, подумал он, хорошая аналогия – склеп. Сталкер сидит у костра и предается готическим фантазиям. Сюрреализм это и гротеск, а не готика.

Зона странно влияла на приборы. Вроде ПНВ и работает, но как-то не так. Изображение не зеленое, а серое, как в видоискателе старинной видеокамеры. Картинка получается здорово похожей на схему какого-то электронного прибора. Плоской и бесплотной.

Раз мы в склепе, то тут должны водиться привидения. И они водились. Обманчиво – мягкие лапы ступали так бесшумно, что погрузись такая в палые листья у самого уха – не услышишь ничего. Не почувствуешь ни дуновения от быстро движущейся среди стволов тени. В растворённой в темноте голове мелькали и гасли тёмные искры мыслей. Это хорошо, что дичь вышла из леса на небольшую полянку. В плотном переплетении ветвей отсутствовал простор для прыжков. Впрочем, это бесполезное занятие – пытаться перевести на человеческий язык аналог мыслей химеры.

Была пора сменяться и Майк наклонился уже над обожженным долговцем, имя которого так он и не узнал, чтобы разбудить. Легкий, почти не уловимый органами чувств порыв ветра возвестил о том, что люди на поляне уже не одни. Сдавленый хрип, треск рвущейся ткани, мягкое падение тела. Сталкер из команды Москита падает и практически сразу затихает. Майку опять повезло, поскольку тут была чистая вероятность пятьдесят на пятьдесят, кого из часовых настигнет смерть.

– Химер-ра!!! – Закричал Майк. Люди кругом проснулись сразу. Рывком. Вверх полетела осветительная ракета и зависла над поляной под своим маленьким парашютиком. Тактическая ошибка – добавив свет, она добавила и теней, а химера и есть тень.

Мутант метнулся в темноту, сопровождаемый бранью и бешенными светлячками трассеров. Сталкеры проворно выстроились в кольцо. Мера бесполезная, но лучше, чем ничего. Химера являлась единственным мутантом, тактика боя с которым не выработана. Плотное кольцо – спиной к спине, она разобьет прыгнув из темноты, одной только силой удара. Дальность прыжка у неё – дай боже. Разобьёт строй и начнет рвать обеими головами с близкой дистанции. Если кольцо будет широким, как сейчас, никто не помешает ей впрыгнуть внутрь, позволив сталкерам перестрелять друг друга самостоятельно. Пару попаданий она выдержит, чего не скажешь про человека. В любом другом построении, она переловит свою добычу поодиночке. Куда ни кинь, всюду клин. Лидер «большой тройки», не боящейся больших групп. Никто не знал, сколько всего химер в Зоне. Предполагалось, что их от четырех до восьми экземпляров.

Пятна нашлемных фонарей метались по лесу. Все ждали. Все знали, что до рассвета далеко, а химера терпелива. Но сегодня она решила не мучить жертв томительным ожиданием. Легкий треск ветвей метрах в десяти от кольца сталкеров. Фонарики метнулись туда. Чёрная тень падает сверху. Слившиеся в одну очереди рвут темноту. В отблесках выстрелов виден полёт одного из долговцев. Через пару секунд на распластанное и укороченное тело плюхнулась и откатилась его же голова. Химера словно дематерилизовалась. Пули зря уродовали молчаливые стволы.

– Ну что, напарник, допрыгались мы с тобой? – Как оказалось, Илья был рядом с Майком, но тот не замечал ничего по бокам, пока напарник не заговорил. – Я же сказал, что ждет нас банкет с фейерверком. Считай, что перед нами тамада. Не хочет Зона исчезать, видишь, кого прислала. Мы должны знать перед смертью, кто и за что нас приговорил.

– Что ты несёшь? Тут что, за деревом контролёр стоит? Какой ещё тамада, какой приговор? Ты бредишь!!!

– Брежу. Все вокруг бредят. Включая Сахарова, который поди прибалдел от своих таблеток. Мы идем уничтожать Зону, ты что, этого все еще не понял? А она хочет жить. Ей тесно в нынешних пределах. Псевдогигант – штука издалека заметная и медлительная. Возможно, его поблизости не оказалось. У контролёра бывают осечки и ты тому пример. А химера быстра. Меня всегда интересовало, а почему они ещё не вырезали сталкеров и военных как класс. Огневая мощь тут не помощник, сам знаешь.

– Зна… – начал Майк и осёкся. Пауза, дарованная ночным охотником, кончилась.

Химера материализовалась в паре метров перед над группой со стороны Майка. Удар передними лапами в грудь отправил стоявшего слева Москита в полёт до спины стоящего сзади командира долговцев. Строй смешался. Чёрная торпеда, нет, клякса, размытая темнотой и быстрым движением бесновалась внутри строя. Предельно подвижная и огромная капля ртути, оснащенная когтями и двойным комплектом зубов в двух головах. Москит лежит не шевелясь, главный долговец не находит ничего лучше, как ударить химеру прикладом. Та оттолкнула его лапой, протиснулась мимо и снова исчезла, сопровождаемая привычной свитой визжащего и трассирующего металла.

По лесу перекатился треск сучьев. Последний из команды Москита дал длинную очередь от бедра, получил подзатыльник от Майка и чуть не пристрелил его.

– Не трать патроны. Химеры атакуют тихо, всё остальное – отвлечение внимания. Лучше магазин смени. – Скороговоркой гортанно пророкотал Илья, не обращая внимания на горячий срез дула, упёртый ему в шею.

Ракета наконец-то догорела. Добавилось темноты, убавилось резких теней, но главная тень продолжала наматывать круги. Там потрещит, тут пролетит бесшумно. Интересно то, что она прыгала так быстро, что казалось должен гудеть рассекаемый её телом воздух. Но ничего, тихо. Майк удивлялся краем сознания. Он никогда не видел химер. Слышал только, что пару раз их валили. Значит, это возможно. Осталось только догадаться как, ведь Майку ни разу не удалось даже толком прицелиться. Химера словно угадывала направление возможного выстрела и постоянно оказывалась в стороне. Чуть-чуть, но в стороне.

Химера возникла ожидаемо внезапно. И аккурат напротив Майка. Впору поверить Илье, что охота идет не вообще, а за конкретными сталкерами. Только на этот раз она вошла в прицел и была прошита очередью. Только пули не оказали заметного эффекта. Большая голова легко, прямо-таки играючись, клюнула в шею Илью. Он упал.

Дальнейшим продолжением траектории было бы повторное прохождение сквозь обожженного долговца, с уходом в темноту. Не известно, был ли в сознании Илья, но он умудрился протянуть из под тела мутанта руку и схватить чуть ниже малой головы. Кулак сжался примерно там же, где у человека кадык. Рука Ильи, разумеется, сорвалась в момент прыжка. Но в результате намеченный бросок вышел кривым и коротким. Долговец ограничился порванным на груди комбинезоном. Малая голова целила в горло, но Илья внес свою лепту в рисунок боя. Майк, заметив краем глаза что напарник лежит, напрочь забыл о том, что они на поляне не одни с химерой. Он уперся в неё непрерывной очередью. Не было ни ночи, ни окружающих сталкеров. Не было ни вскинутого к плечу автомата, ни людей, в которых можно было попасть. Отдачи, и той не было. Лес превратился в полупрозрачные декорации. Выцветшие и сухие, словно из старой паутины. Майк не чувствовал ничего, даже ярости. Равно как и самого себя. Был только грохочущий огонь, рвущий ненавистную черную фигуру стальными искрами. Осатаневшие трассирующие шершни впивались в мягкую шкурку химеры. В мягкую не как бархат, а как густая плесень.

Высказав свое мнение свистящим выдохом, та бросилась в лес. Вернее попыталась. За мгновение до отрыва от земли, к Майкову стволу добавилось ещё три. Прыжок получился вполне обычным. Долгим – да. Быстрым – тоже да. Но эта скорость была уловима взглядом. Дальность вполне доступна как ногам, так и прицельному огню. Кто-то из уцелевших долговцев пальнул из подствольника. Перед мордами плюхнувшейся метрах в пяти химеры полыхнуло. Последние очереди были частыми, короткими и практически без промахов. Химера попыталась рвануть в бок, но хватило её только метра на четыре. Две с небольшим длинны её тела.

Майка такие детали не интересовали. Он только отметил, что цель поражена. Он бросил автомат совершенно не задумываясь. Бухнулся на колени перед напарником. Тот уже не дышал. На его шее чернели четыре раны, из которых две строго в районе сонной артерии. Химера всё делала аккуратно и быстро.

Сколько времени он простоял над телом напарника, Майк не знал. Он не чувствовал ничего, ни о чём не думал. Он был вообще нигде. Ему в рот вставили металлическое горлышко. Он сделал сколько-то глотков, прежде чем заметил, что именно пьёт и закашлялся. Кажется, он осушил половину восьмисот граммовой фляги спирта.

– Ему уже ничем не помочь, брат-сталкер. Нужно с него снять всё то, что сможет облегчить жизнь тем, кто остался в Зоне.

Майк ещё раз закашлялся и кивнул:

– Да, я сделаю это сам.

Его ещё раз сочувственно похлопали по спине, зная, что нет таких слов, способных помочь и оставили в покое.

К полудню показалась станция «Янов». Она виднелась в долго не рассеивающейся дымке туманным видением. Только водонапорная башня была видна отчётливо. Пять сталкеров остановились у опушки леса. Прямо – железнодорожное полотно, ведущее к заводу «Юпитер», чуть левее станция, в километре за которой располагался тот самый карьер с тем самым экскаватором. Слева, метрах в семистах, сгоревшая деревня, где и сейчас попадаются «жарки». Справа вдалеке угадывался холм с полуразрушенным железнодорожным туннелем. Что-то многовато туннелей в Зоне. Словно тут не леса и болота, а горы. Впрочем, Майк ни о чём таком не думал. В голове царила гнетущая и тяжелая пустота. Он только знал, что Илья в последние мгновения своей жизни прямо обвинил своего убийцу. Вернее, не своего, а свою. Его жизнь оборвала Зона, послав лучшего из возможных палачей.

– Ну что, идем на «Янов», или сразу к экскаватору? – Ожог спрашивал без особого интереса бесцветным тоном. Он так разрешил называть себя только Майку, популярно намекнув, что тот теперь понял что-то важное в Зоне. Долговцы, присутствовавшие при разговоре, молча, не проронив ни звука и не выдав своего состояния ни единой гримасой, согласились с решением командира. Они тоже что-то такое знали. Теперь все молча смотрели в угрюмый, не оживляемый даже солнечным светом пейзаж и ждали, что скажет Майк. Все признали за ним право выбирать. Сахаров доверил этим двоим что-то важное. Пока один из них жив – миссия продолжается. С этим согласились все, даже сталкер из бывшей группы Москита, не знавший подробностей.

– К экскаватору. Нужные подробности мы знаем. Останутся вопросы – спросим через ПДА.

– Замётано.

Сталкеры двинулись по прямой. Перед насыпью образовалась «электра», чьи прозрачные молнии при срабатывании от болтика были практически незаметными. Её легко обошли, но сам факт нахождения аномалии так близко от сталкерской базы наводил на грустные мысли. Причем никто об этом электрическом образовании не предупредил. Плохо. Сразу вспоминаются слова Сахарова, что вокруг ЧАЭС закручивается спираль.

– Послушай, – Окликнул Ожога Майк. – У вас, у Долга, есть люди у Кордона?

– Да, а что?

– Запросите у них, как себя ведут аномалии и мутанты. Меня очень интересует, как там с атмосферой. Ну, ты понимаешь о чём я?

– Ты хочешь знать, а не изменилась ли там Зона? Сохранилась ли та атмосфера, которую особо остро чувствуешь, когда покидаешь «пятно безопасности»?

– Да. Вы всё верно поняли. У меня есть на этот счёт пара мыслей, но я боюсь их озвучить, чтобы не спугнуть.

– Хорошо, сейчас сделаем. – Долговец занялся своим ПДА. Поскольку он вперед и под ноги почти не смотрел, его сразу же взяли в центр строя.

Сталкеры обошли метров за четыреста станцию и углубились в окружавший её на сотни метров кустарник. Они шли по едва обозначенной тропинке. Когда-то там была вполне цивилизованная дорожка, а может и просто дорога. Сейчас о техногенном характере тропинки напоминали только выступающие ребра отломавшихся от покрытия кусков асфальта. Бардюрный камень только угадывался. Неприятное место. Головой-то понятно, что регулярно тут ходящие с «Янова» сталкеры распугали и перестреляли всю живность, а все равно…

Когда кусты разошлись, группа вышла к цели. Прямо по курсу, метрах в трехстах, возвышались верхняя часть стоящего внутри карьера экскаватора. На взгляд Майка, внешний вид этого чудовища не соответствовал определению Сахарова «вернулся к прежнему состоянию». Отсутствие краски, сплошная ржавчина – все на месте. Вот только всё равно, смотрелось это наследие полулегендарной советской эпохи малек посвежее. Словно не тридцать лет он простоял под ветрами, дождями и зимами, под ударом Второй катастрофы и периодически возникающими как внутри, так и снаружи корпуса аномалиями, а пятнадцать. Или чуть поменьше. Но корпус был чист, как Сахаров и обещал. Ни «волос», ни пятна на боку, оставшегося от срабатывания «жарки» года два назад. Пожалуй, агрегат всё-таки помолодел.

– Пошли, осмотрим его. – Майк с Ожогом двинулись к огромной туше, а остальные остались наверху. С близкого расстояния странное ощущение усиливалось. На людей временная аномалия действовала вперёд, они умирали от старости и превращались в чисто обглоданные временем кости. Соответственно на технику действие обратное. Даже гусеницы выглядели так, словно никогда по земле не ездили, а экскаватор перевезли по воздуху. Так, слегка присыпаны землицей.

С помощью какого-то хитрого приборчика, отдалённо напоминающего детектор аномалий, Майк осмотрел заднюю поверхность агрегата. На крошечном дисплее сталь обшивки была густо синей, там где расцветала ржавчина – цвет истончался до бледно-голубого. Сквозь пятна проступали внутренние элементы конструкции и узлы агрегатов. Наверняка в приборе использовалась аномальная технология, о которой слухи среди сталкеров бродили не первый год. Детектор был лишком легким для своих габаритов, грамм пятьсот, да и применение странное – просвечивать сквозь толстый металл на большую глубину. Во время обхода вокруг агрегата Майка сопровождал Ожог. Он же и остановил увлекшегося сталкера.