Текст книги "Второе пришествие (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

            Варвара подала плошку разных конфет с горкой. Бубка тут же, без разрешения сгреб полную пятерню.

            – Бубка, скромнее в гостях, – негромко упрекнул его Рэб.

            Пацаненок сжал губы, и вылупив глаза, собрался уже вернуть конфеты на место, но Варвара его остановила.

            – Ешь, даже не переживай. У нас тут кластер с магазином под боком каждую неделю приносит. Этого добра у нас всегда полно.

            – Простите его, молодой растущий организм, – извинился за Бубку Рэб.

            После чаепития, Рэба повели показать огород, гордость Дворника, и на том темы для общения иссякли. Рэб откланялся, поблагодарил за гостеприимство и сообщил, что торопится посмотреть на свою машину. Дворник и Варвара вышли провожать парочку.

            – Какие хорошие, – не удержался Бубка.

            – Хорошие, – согласился Рэб. – Даже слишком. Тебе не показалась Варвара странной?

            – Нет, нормальная тетька.

            – Нормальная.

            Рэб еще не мог сформулировать в голове, что ему показалось странным. Какие-то мимолетные ощущения, за которые он не мог зацепиться, чтобы собрать воедино, давали сигнал, что глаза обманывают. Рэб так и не смог понять, в чем именно. Спустя полчаса он уже забыл про Дворника и его жену.

            Два пьяных мастера неловко монтировали пулемет в гнездо на башне. Рэб сразу догадался, что они добрались до халявной водки.

            – Эта, мужик, мы сейчас, рука набита, ваще без проблем воткнем, – заплетающимся языком предупредил один из них. – Ложить будешь с километра в копеечку.

            Мастер попытался просунуть тяжелый пулемет в предназначенную ему щель, но не удержал его. Пулемет вывалился и ударил работника тыльной стороной ствольной коробки в лицо. Удар рассадил до крови.

            – Твою мать! Кум, помогай уже, морду разбил без тебя.

            Кум был еще меньше готов к подобному труду. Они кружились возле пулемета, как бестолковые макаки. Рэб не стал им мешать, прекрасно зная, что алкоголь выветрится из них довольно скоро. Они с Бубкой вышли из мастерской на свежий воздух, присели на лавку, пространство вокруг которой обильно усеяли окурки и стали ждать. Закат уже начал желтеть, день готовился к окончанию своей вахты.

            – Если не думать ни о чем, то хорошо как-то, – Бубка, как смог сформулировал свои ощущения.

            – Ты о чем?

            – В школу завтра не надо, батя пьяный не полезет драться.

            – А тебе не страшно, что вокруг много смертей, злые мутанты, которые хотят тебя сожрать, люди, тоже не лучше. Не все, конечно, но многие.

            – Не-а. Здесь, как в игре, страшно, но интересно.

            – Страшно интересно, это ты точно подметил.

            – Да и с тобой мне не страшно, Рэб. Главное, танк никому не отдавать.

            – Спасибо, что доверяешь. А танк нам нельзя отдавать, мы еще слишком мягкие для этого мира. Нам свою броню еще растить и растить. Может, завалим с тобой как-нибудь элитника, да накормим тебя жемчужиной.

            – Зачем?

            – Затем, чтобы у тебя развилось какое-нибудь умение, которое поможет тебе выжить. Чтобы ты хотел уметь такого, нереально крутого?

– Хотел, чтобы одним ударом быка убить, – Бубка изобразил маленьким кулачком, как бьет в лоб воображаемому быку.

– Не покатит. В драке, конечно, оно поможет, но против мутанта или человека с автоматом, вряд ли.

– Тогда, хочу быть молниеносным, вжух, вжух, вжух, чтоб никто не мог увидеть, как я ношусь.

– Ну, это уже что-то.

– Или, стать невидимкой, всегда мечтал быть невидимым.

– А ты знаешь, почему невидимок не существует?

– Нет.

– Невидимка не сможет видеть, потому что картинке не на что будет упасть, она будет проходить сквозь глаз, а должна оставаться на сетчатке. Мне придется водить тебя за невидимую руку, чтобы ты не провалился куда-нибудь или не налетел на столб.

– Блин, а из чего выбирать-то вообще? Ты чего умел?

– Я? Я такое умел, чего в Улье повторить не получится. Я мог забираться в мысли мутанту и спокойно жить в нем, как в своем теле.

– Ого, – удивился Бубка. – Я бы хотел к пацанам в школе подойти мутантом, к старшеклассникам. Дай закурить, – Бубка грозно прошипел, изображая из себя мутанта.

– Не, они не разговаривают. Кстати, любые психологические способности нам подойдут. Знал я одну девчонку, сейчас она, наверное, уже взрослая девушка, так вот она понимала людей, кто чего стоит и кто что думает. Выручала нас, когда всякие мутные личности пытались пристроиться к нам. – Рэб рассказал о Крофт и сердце непроизвольно затомилось от нахлынувших воспоминаний о прошлом посещении Улья. – Ладно, чего гадать, дар Улья это рулетка, что дадут, тем и будешь пользоваться.

Мастера как раз вывалились из мастерской, сели рядом и закурили. Следов алкогольного опьянения, если не считать тяжелый дух перегара, обволакивающий их, не замечалось.

– Готово. Надо взять три патрона на пристрелку, пристрелять и можно ехать.

– А где брать? – поинтересовался Рэб.

– Сиди. Кум сходит.

Кум согласно кивнул. Мастера докурили, Кум встал и ушел, видимо, за патронами. Вернулся через пару минут, держа в руке три здоровенных патрона, больше похожих на маленькие снаряды.

– Вот жопы, еле выпросил, – пожаловался Кум.

– Поехали на полигон, – предложил другой мастер.

Они выехали за пределы поселка, на ровную местность. Вдалеке виднелся щит для мишеней.

– Мишень надо повесить, – мастер под козырек из ладони глянул в сторону щита.

– Давайте я, – энергично предложил Бубка. – Я быстро бегаю.

Кум и его напарник посмотрели на Бубку и заржали, как два коня. Бубка смутился. Второй мастер свернул белый квадрат мишени в несколько раз, пока он не поместился в ладонь, заправил в штаны рубашку, зашнуровал ботинки покрепче.

– Даже Усейн Болт заплакал, когда попытался бегать со мной наперегонки.

Мастер размял ноги и резко стартанул. Для стороннего наблюдателя его перемещение напомнило размазанную линию. Бегун ускорялся быстрее, чем тысячесильный Бугатти. Через мгновение он примащивал на щит белый квадрат мишени, а потом так же резко сорвался и тут же появился рядом с БРДМ. Бубка смотрел на него глазами полными восхищения.

– Как? – Мастер заметил его реакцию.

– Я…, я тоже так хочу, – признался мальчишка.

– Поживешь тут и не такому научишься.

Мастер, так и не назвавший своего имени, и его напарник Кум забрались внутрь БРДМ. Башня и пулемет задвигались. Мощный выстрел, заложивший уши, как его не ждали, раздался неожиданно. Бегун выбрался из «бардака» и сбегал за мгновение туда и обратно. Они подправили прицел и снова выстрелили. Бегун снова проверил точность пристрелки. После проверки третьего выстрела, он уверенно произнес.

– В копеечку ложить будешь с километра. Вы сами стрелять будете или дадут стрелка?

– Обещали дать.

– Ну и хорошо, у нас тут есть нормальные ребята, а вас еще учить надо. И это, мы тебе люк для водомета выправили, заедал.

– Я вам что-то должен? – поинтересовался Рэб, думая, что у него выпрашивают за шабашку.

– Не, не, ничего, просто в знак уважения.

Рэб усмехнулся, поняв, что они взяли свое водкой.

«Бардак» вернулся в поселок затемно. У центрального здания кипела жизнь, но в остальных темных и глухих углах поселка она замерла. Тишина создавала иллюзию, будто в поселок можно проникнуть незамеченным извне. Рэб знал, что это не так. Без знания проходов соваться в любой, самый затрапезный с виду стаб, не стоит.

В темноте послышались шаги, потом в броню звонко постучали железом.

– Эй, новенький, – Рэб признал голос Шторма. – Ночевать к правлению, под присмотром, иначе придется навесить дистанционную мину.

Рэб не стал высовываться из люка. У Шторма могли быть к нему счеты за пережитый страх и унижение.

– Я понял, сейчас подъеду, – ответил он через броню.

Рэб подъехал к освещенному как бордель правлению. Крики пьяных мужиков, визг женщин, матерная брань, выяснение отношений, словом, нормальный вечер для тех, кто решил хорошо отдохнуть. Только Рэб, не спавший ночь, думал о нормальном сне.

– Что, Бубка, сможем уснуть в этом содоме? – Рэб переживал за ребенка, которого будут пугать крики.

– Пусть орут, мне пофиг, – ответил мальчишка, ничуть не бравируя.

– Вот и здорово, а я засну даже под звуки атомной бомбардировки.

Рэб постелил покрывало Бубке на коробках с продуктами, а сам лег на пол за сиденьями. Обнялся с Тигром и не заметил, как уснул. Среди ночи, сквозь сон, он слышал, как на колесо «бардаку» кто-то опорожнил мочевой пузырь, кто-то постучал и поинтересовался, есть ли кто внутри. Под утро рядом с ними затеяли драку, кричали мужики, визжали женщины. Потом кто-то остановил драку, судя по частым ударам и быстро наступающему затишью, делал он это весьма эффективно.

Разбудили Рэба стуком в броню. Сквозь триплексы пробивались лучи солнца.

– Подъем, черти ленивые. Пора и честь знать.

Рэб открыл люк и выбрался наружу. Рядом с «бардаком» стоял Шторм и еще пара ребят, которых прежде Рэб не видел.

– Готов идти в рейд? – с вызовом спросил Шторм, будто не был уверен в том, что Рэб согласится.

– Я как пионер, всегда готов. Вон, пушку ваши умельцы вставили, пристреляли, патронов дадите и в путь.

– Дадим. Вместе пойдем получать. Это вам в экипаж стрелок, который на «ты» с любым пулеметом. Зовут Квазирогом, прошу любить и жаловать, – Шторм подтолкнул одного из мужчин вперед.

Квазирог пожал руку Рэбу и снова представился.

– Квази-рог, – по слогам произнес он свое имя.

– Рэб, – коротко произнес свое имя Рэб.

– Вас же двое? – спросил Квазирог.

– Бубка еще ребенок, спит.

– Так, пятнадцать минут на приготовление, пожрать, посрать, получить патроны. Ясно? – Шторм изобразил из себя строгого командира.

– Ясно, – ответил без энтузиазма Рэб.

Шторм и оставшийся напарник ушли.

– Залазь, оглядись, – предложил Рэб Квазирогу осмотреться в его машине.

– Ага, – Квазирог пробрался внутрь через тесный люк, с непривычки приложившись о проем головой. – Ах ты, теснотища.

Однако внутри «бардака» было совсем не тесно. Бубка открыл глаза, сел и странно посмотрел на Рэба. Рэб не понял его взгляда.

– Живец с утра. – Протянул мальчишке «шейкер».

– Ты обещал на коньяке.

– Я? – Рэб замер, вспоминая обстоятельства своего обещания. – Так это сегодня что ли? У тебя денюха сегодня?

Бубка закивал головой. Рэб звучно шлепнул себя ладонью по лбу.

– Прости, блин, я забыл. Я ж не привык…, у меня ж никогда…, эй, как тебя, прости…

– Квази-рог, – снова по слогам произнес новый напарник. – Не козерог.

– Прости, Квазирог, у вас тут можно купить что-нибудь ребенку на день рожденья?

– Я слышал, он хочет коньяк?

– Не, пока без коньяка, торт можно купить.

– Торт? – заржал Квазирог. – У нас тут нет кондитерского цеха? Кто их тут купит?

– Эта, Варвара, на том конце живет, сказала, что у вас тут быстрый кластер с магазином есть, там торты не продаются?

– Ты знаешь, я никогда не задумывался об этом, будь там магазин тортов, я бы точно не знал о нем, даже если бы мне о нем сказали. Такая инфа мимо ушей проходит.

– Хорошо, где у вас тут магаз, пойду бартер сделаю, – Рэб вынул пять бутылок водки, твердо намереваясь сменять их на что-то такое, чтобы первый день рожденья в Улье запомнился Бубке навсегда.

            – Так я думаю, за одну бутылку водки дадут пять тортов, а не наоборот, – заметил Квазирог.

            Он подвел Рэба к двери с надписью «Сельпо». Рэб потянул тугую дверь, возвращающуюся обратно мощной пружиной. Внутри оказался, ни дать ни взять, натуральный сельский магазин, прилавок, покрытый скатертью, и стрелочные весы с гирьками.

            – Я хочу обменять водку на торт, если есть. Если нет, то предложите что-нибудь для ребенка восьми лет, в смысле, уже девяти, в подарок.

            – Торты бывают, но без холодильника не хранятся, вафельный могу предложить, в шоколаде с орехами. Три штуки за бутылку водки.

            – Идет. А что на остальные?

            – Лимонад, кола, квас?

            – Жопа слипнется. Чай давай хороший, молоко топленое, сгущенку, шпроты, огурцы соленые и хлеб. Есть?

            – Есть, только хлеб позавчерашний.

            – Да и пес с ним, – Рэб поставил на прилавок все пять бутылок.

            Продавщица быстро собрала в пакет все, что просил Рэб.

            – Аревуар, красотка, – Рэб остался доволен обменом.

            Вернувшись к «бардаку», он застал Квазирога,  снаряжающим ленту в пулемет.

            – Получил патроны?

            – Всего двадцать пять штук дали, жмоты.

            – Двадцать пять? – удивился Рэб. – Это на пулемет?

            – Они сказали, что это оружие для ювелирной работы, поражения высокоразвитых мутантов, которых мало.

            – Рэб, к нашему оружию тоже патроны дали, – Бубка показал два пакета с патронами под СКС и Тигр. – По тридцать штук на каждую.

            – М-да, на двадцать секунд боя должно хватить, – мрачно пошутил Рэб, но затем просветлел лицом. – С днем рожденья тебя! – нараспев произнес Рэб и протянул Бубке пакет с гостинцами. – Желаю тебе здоровья, успехов и…, и … – Рэб был не силен в поздравлениях.

            – И умение крутое, как у того мужика. Ух, ты ж! – Бубка обрадовался дешевому вафельному торту.

            Открыл его, откусил большой кусок, не полезший в рот полностью и захрустел.

            – Квазирог, а мы что, скоро выезжаем? – спросил Рэб у нового напарника.

            – Зная Шторма, – Квазирог понизил голос, – еще два часа собираться будем.

            – Ну, тогда я накрою стол.

            Рэб, как умел, наделал бутерброды со шпротами и солеными огурцами на хлебе, заварил чай и перед застольем налил в кружки по глотку живца для аппетита.

            – Ну, Бубка, желаю, чтобы у тебя все было.

            Экипаж «бардака» выпил и закусил. Бубка был неподдельно счастлив, по-детски не умея скрывать эмоции. Он наяривал бутерброды, как будто их готовили в ресторане с тремя звездами Мишлен. Рэб смотрел на него и думал, какой должна быть семья у ребенка, чтобы через три дня после ее потери не вспоминать о ней совсем.

Как и предполагал Квазирог, колонна выехала в рейд через два часа. Хорошо, что топливо в «бардак» залили казенное. Рэб хотел иметь неприкосновенный запас из ста литров, на тот случай, когда планы поменяются.

            – Это же колхоз, – отрекомендовал стаб Квазирог, – здесь никто никуда не торопится.

            В этот раз в голове колонны встал легкий пикап, переделанный из небольшого полноприводного внедорожника. Он уходил на отдаление от колонны, потом ждал ее и снова удалялся. Тактика была так себе, по мнению Рэба, но тут был свой Устав и он не хотел лезть в него со своими рекомендациями.

            Квазирог вертел башней броневика во все стороны. Иногда он замирал, напоминая давнего товарища Рэба Пирата, тоже замирающего перед выстрелом. Пират, несмотря на единственный глаз, был отличным стрелком. Хотелось верить, что Квазирог был не хуже.

            – Слушай, Квазирог, почему тебе дали такое имя? На кваза ты не похож? – не оборачиваясь, спросил Рэб.

            – Квази, это значит подобный, а Рог, это имя стрелка, до результатов которого удалось дотянуться только мне. Был тут умник, который назвал меня подобным Рогу. Ляпнул для смеху, но имя прилипло. А умника того сожрали. До этого меня звали Каракуртом, я сам себе имя придумал, но не прижилось.

            – Ты знаешь, куда мы едем? – поинтересовался Рэб, предполагая, что маршрут был типичным.

            – Куда, куда, петляем, как зайцы, чтобы не встретиться с  этими, не знаю кем. Мы теперь охотимся по остаточному принципу, доедаем объедки с барского стола.

            – Да, я слышал, что какие-то люди Миража объявились.

            – Знаешь, тут как-то к нам бедолагу занесло, их стаб вырезали какие-то отморозки, только за то, что они пальнули предупредительным поверх машин. Они тоже называли себя людьми Миража, хотя за день до этого к ним заезжали другие, нормальные парни, которые тоже себя называли людьми Миража. Кто из них кто на самом деле, неизвестно. Наш Председатель не горит желанием меряться силами и очень надеется на сотрудничество, каким бы тяжелым оно для нас не оказалось.

            – Понимаю, мы сами однажды бежали всем поселком, куда глаза глядят.

            – То-то и оно. Меряться с ними силами, себе дороже.

            Рэб считал, что в Улье всегда будут силы, которые управляются извне, чтобы людям никогда не жилось спокойно. Понятие «определенность в будущем» для Улья не подходила вообще. Любые союзы и договоренности разрушались невесть откуда взявшимися организациями, будто намеренно разрушающими любой намек на стабильность. Что в этой истории Рэба напрягало больше всего, так это намеренное авторство, больше смахивающее на провокацию, чем на желание заявить о себе.

            Колонна взяла в лес. Местность показалась Рэбу знакомой, а когда они вынырнули из него, то Рэб сразу признал в кластере Оренбург, город в котором он провел два года жизни. Только заехали они в него с другого конца.

            – О! Мой город, – обрадовался Бубка, признав знакомые места.

            – Да, когда-то отсюда хорошо кормились, и продукты и мутантов крошили здесь. Я даже на очереди за черной жемчужиной стоял. Кстати, – Квазирог отлип от прицела и опустил голову в салон. – В последнюю его загрузку случилась какая-то хрень, кто-то побил мутантов в округе, а еще после перезагрузки город был почти пустым, будто люди знали, что кластер провалится в Улей. Ты, пацан, знаешь, куда делись люди?

            Бубка забегал глазами. Он знал ответ, но не знал, что можно сказать. Рэб напрягся.

            – У нас бомбы заложили, обещали взорвать. Нам приказали эваук…, эку…, блин, нам сказали уезжать.

            – Да? – удивился Квазирог. – Террористы что ли?

            – Угу.

            – Черт, нигде спокойствия не стало, ни там, ни тут.

            – Всем, максимальное внимание! – прохрипела рация приказ Шторма. – На мелочь охотимся из стрелковки, «крупняк» для пулеметов. Пустышей и прочую мелочь только тараном.

            Как только колонна заехала в город, сразу показались зараженные, кто еще в штанах, полных «добра», кто уже без них. Пустыши вяло реагировали на раздражитель. Как сонные, поворачивались на звук и не спеша топали в его сторону. Более везучие, набравшие за несколько дней силу, срывались с места и пытались догнать колонну.

            Рэб старался не давить мутантов. Они были еще слишком похожи на людей, чтобы без нужды переезжать их колесами.

            – На рынок едем, – сообщил Квазирог. – Самое грибное место.

            Рэб часто бывал на рынке. Ему нравился ностальгический вид открытых рядов, шум и запах базара. Здесь пекли здоровенные чебуреки. Двумя такими можно было запросто наесться. Завсегдатаи рынка покупали их вместе с пивом и поедали на улице за высокими столиками, оставшимися будто с советской поры.

            Колонна остановилась перед поворотом с Жукова на Богдана Хмельницкого. В конце улицы виднелись ворота рынка.

            – Рэб, езжай первым, – приказал Шторм.

            – Хорошо, – ответил Рэб и прикрыл окна бронещитками. – Первым, так первым.

            Шум двигателя в пустом городе отражался от стен домов и даже усиливался. Все окрестные мутанты должны были знать о том, что в город пожаловали гости.

            Квазирог неожиданно выстрелил. Рэб и Бубка вздрогнули. Звук выстрела был не таким громким, как ожидалось. Квазирог выстрелил еще раз. Гильза звонко ударилась о броню.

            – Чего там? – раздался голос Шторма.

            – Дай рацию, – попросил Квазирог. Рэб передал ему. – Шторм, между домами молодой топтун.

            Колонна разделилась. Один автомобиль двинулся к тому месту, где подстрелили мутанта. Из машины выскочил «мясник» с ножом в руках. Он добил агонизирующую тварь и собрал «урожай» из ее споровой сумки. Едва он вернулся в машину, как проход между домами наполнился медленными пустышами. На них никто не обратил внимания и уж тем более не стал тратить патроны.

            Шторм отдал приказ двигаться вперед. Колонна, во главе с бардаком подошла к закрытым кованым воротам рынка с надписью «Восточные ворота».

            – Рэб, снеси ворота, – приказал Шторм.

            – Хорошо, – ответил Рэб и отключил рацию. – А как же вы без меня-то раньше проезжали?

            – А раньше ворота всегда были открытыми.

            – Да, точно, в понедельник рынок не работал, – произнес Рэб негромко.

            – А ты что, из этих мест? – Квазирог услышал его.

            – Да, гостил у бабушки, – Рэб не нашел сказать ничего умнее.

            «Бардак» без усилий снес ворота и бетонные колонны, на которые они опирались.

            – В круг, – Шторм приказал занять круговую оборону на входе.

            – Сегодня все не так, – заметил Квазирог. – Тут должно быть полно мутантов. Охренеть, попали в понедельник, и сколько раз теперь будет по понедельникам выкидывать?

            – Да уж, видно в понедельник их мама родила, – Рэб приподнял бронещитки, чтобы оглядеть знакомые места.

            В Улье они смотрелись иначе, сиротливо затихшие из-за страха потревожить страшный мир. Рэб только собрался спросить у Квазирога дальнейший план действий, как  в его лобовое стекло громко ударила пуля. Бронированное стекло выдержало удар, но растрескалось. В ушах зазвенело. Рэб резко опустил щитки на окна.

            – Откуда это? – спросил он.

            Квазирог закрутил башней. С крыши «офис-центра» сверкнула вспышка выстрела и тут же пуля ударила в борт «бардака». Тонкая броня не выдержала попадания тяжелой и быстрой пули. В салон влетели искры, осколки брони и пули. Квазирог вскрикнул и схватился за бок. Из-под пальцев сразу же потекла кровь.

            – С крыши долбят, я увидел.

            – Уходим отсюда, – крикнул в рацию Шторм.

            Его голос от страха стал совсем не похожим на свой, высоким и истеричным. Колонна закружилась среди лотков и ларечков, натыкаясь на них. Громкие хлопки выстрелов подгоняли их, как кнут глупое стадо баранов.

            Машины бросились назад тем же маршрутом, что и приехали сюда, совершенно потеряв строй. Рэб чертыхнулся, понимая, что паника может им сослужить дурную службу. Квазирог сунул под разгрузку кусок какой-то тряпки, чтобы остановить кровь и снова встал за пулемет. Он сделал три выстрела в сторону офис-центра, прежде, чем его закрыло другим зданием.

            – Зацепил, точно зацепил, – Квазирог пошатнулся.

            Рэб кинул на него взгляд и успел заметить побледневшее лицо. Стрелок был на грани потери сознания.

            Куча-мала из машин набрала ход к концу улицы. Тяжелый «бардак» не поспевал за ними. Рэб снова поднял щиток, потому что через его щель и испещренное трещинами стекло, вообще ничего не было видно.

            Бубка двумя руками держался за кресло и, не отрывая глаз, смотрел вперед. Его глаза наполнились ужасом раньше, чем Рэб понял причину этого. Наперерез колонне, закрывая ей единственный путь отступления, выехали три БМП и два джипа с пулеметными турелями на крыше. Стволы орудий были повернуты в сторону спасающихся бегством, а на самом деле спешащих в ловушку, машин.

            Рэб резко свернул влево, в проход между двумя трехэтажными домами, во дворы, одновременно с началом мощной канонады. Автоматические пушки принялись рвать машины и людей в них в клочья. «Бардак» перескочил через бордюры, в последнюю секунду успев избежать попадания снарядов в борт. Угол дома за ним разлетелся после попадания тридцатимиллиметровых снарядов.