Текст книги "Гремучая смесь"

Автор книги: Сергей Журавлев

Соавторы: Андрей Селюхов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Оскорбление небу отзывается земной скорбью

Заложники уснули прямо на земле в тени. Для них она была лучше перины. Тепло и чисто. Одежда сушилась тут же, на земле, под палящими лучами солнца. Ольга, одетая в приличный джинсовый костюм, тоже спала.

Глеб с ребятами переоделся в обычную одежду и осматривал привезенный харч. В глиняном горшке литра на три оказалась жареная баранина, приправленная чесноком и залитая жиром. Такая тушенка могла храниться при любой жаре, как минимум, месяц. Во втором горшке был плов, в третьем – долма, голубцы в виноградных листьях, тоже залитые жиром. Среди провизии спасители обнаружили козий сыр, мед, овощи и зелень. Провиант отменный и жить здесь, видимо, собирались долго.

Война войной, а обед по распорядку. Для восьмерых одного горшочка на обед вполне достаточно. Растопив плиту, поставили на разогрев голубцы. Когда все прогрелось, аккуратно слили бараний жир.

День пошел на убыль. Народ потихоньку стал просыпаться и облачаться в выстиранную одежду. Расселись трапезничать прямо на расстеленный брезент. Прием пищи прервал телефонный звонок.

– Магди, как дела? – поинтересовался Ча.

– Все сделал, как ты сказал, – ответил Глеб вместо Магди.

– Хорошо. Как обед?

– В жизни не ел ничего подобного…

Слушая разговор, водила поднял голову. В его изумленном взгляде читалось: «Ну как же босс не поймет, что это не Магди, голос которого похож на голос барса, а не ишака? Почему не позвонит ему?»

Ча говорил долго. Глеб-Магди отвечал односложно. Зазвонил телефон водилы.

– Это ты, Хонкар?

– Да, – снова ответил Глеб.

Водила даже повернулся в сторону говорившего.

– Ночью, когда приедет Магди, заберешь «баранов» и отвезешь на строительство тоннеля. Только сполосни перед тем, как сажать в машину. Загадят все свиньи неверные…

– Понял, Ча.

– Все. До связи.

«Так вот почему в железном шкафу проделаны отверстия в дне, – догадался Глеб, – чтоб пассажиры не задохнулись! Поэтому и перевозят ночью».

Отыскав несколько канистр с бензином, бойцы залили полный бак и остаток прихватили с собой. Чтобы прорваться к своим, придется проехать более трехсот километров. Из жестянок сделали колпаки на фары, чтобы освещали дорогу только перед колесами, как у военных автомобилей. Включение дальнего света вывели, минуя включение габаритов.

Все мины, общий эквивалент с полтонны тротила, сложили в центре территории. Когда долбанет, разнесет все в радиусе трехсот метров на мелкие кусочки. Глеб поставил таймер-замедлитель на шестьдесят минут и подключил инициализатор – телефон Хонкара.

«Если босс позвонит, мы ответить не сможем. Тогда он перезвонит Магди. А я скажу, что не знаю, почему Хонкар молчит. Если босс позвонит через час, а к этому времени мы будем километров за пятьдесят, все взлетит к чертовой матери. И я опять отвечу, что ничего не знаю. Если, конечно, будет связь. Потом скажу, что меняю колесо, потом, что клею камеру… В общем, часа три-четыре у нас есть. Значит, вероятность проскочить к своим высока», – прокрутил Глеб в голове возможный сценарий будущих событий.

Свет всегда заметнее из темноты

После успешно проведенной операции Глеб уехал в Карелию порыбачить, но через две недели его отдых прервал звонок Сергея.

– Друг, бросай все и лети ко мне.

И он полетел.

– Тут вот какая «бодяга»: через купленные у наших конкурентов каналы стало известно, что нас хотят подставить и забрать наш бизнес. Я имею долю в отельном бизнесе, и терять ее нет никакого желания. Если ты поможешь нам, мы тебя отблагодарим, – без предисловий выложил главную мысль Сергей.

– В чем суть?

– Дело простое, но сделать его надо чисто. Люди, желающие нас подмять, сидят на наркоте. Нам известен их лидер. Если его грохнуть, все останется на своих местах. Если нас подвинут, то народ будут дурью пичкать.

– Да не тяни. Ты знаешь, как я к наркоте отношусь… Мою сестричку Галинку-былинку посадили на иглу. Конечно, помогу. Нужна максимально полная информация: маршруты, автомобили, графики, места пребывания. После анализа скажу, как будем действовать.

– Не будем, а будешь. Это самое главное условие. Мы с тобой не увидимся до положительного исхода операции. О деньгах и технических средствах договоришься по этому телефону. За работу получишь сто тысяч «зеленых». Вот твоя сумма. – Он достал из сейфа и положил перед Глебом пачку стодолларовых банкнот, перетянутых пластиковой лентой.

Выспаться в гостинице не получалось. Полночи в стену долбили кроватью и слышались охи да ахи. Такое впечатление, что там работала живая секс-машина. Приняв душ и позавтракав, Глеб позвонил на указанный номер, изложил автоответчику свои пожелания и запросил интересующую информацию по объекту. Через минуту получил ответ, что все необходимое подготовят не позднее завтрашнего утра. Значит, впереди целый день. Он поехал на кладбище к своим, а из «своих» только и всего, что могила сестры.

Идя в спецназ, Радпонов понимал – семьи нет. Пока разбирался с «духами», потерял сестру. Одно радует, что смог перезахоронить на другом кладбище, прикупив кусок земли с расчетом для себя.

Железная кованая ограда, две гранитные надгробные плиты. На одной – портрет сестры в выпускном платье и с голубем на плече, на другой – только цветы. Он присел на скамеечку. Воздух теплый, приятный. Береза ветками-косами коснулась его волос, будто сестренка стояла рядом. На глаза навернулись слезы.

«Ничего не вернуть назад», – тяжело вздохнул Глеб и вспомнил детство…

Ничто так не притягивает, как противоположность

«Мы с сестрой двойняшки. Родителей своих не знали. Отец погиб на шахте. Его завалило в забое, когда мать была на сносях. Она умерла в родах. Нам не было жалко ни ее, ни отца. Наверное, потому, что никогда их не видели, не знали. У меня была сестра, а у нее был я. Ложились и вставали вместе. Даже ложками стучали в унисон. А жили мы с бабкой, которая нас не баловала. Она больше занималась козами да огородом, чем внуками. Счастливое детство с морями, горами, цирками и велосипедами – это не про нас. Школа, работа по дому, летом подработка. Тут не до учебы. Хорошо хоть росли здоровыми, крепкими детьми, а главное, вместе. Галка была красавица, а я богатырь! На голову, а потом и на две выше сестренки. Наверное, поэтому на нее косо глянуть боялись. Помню, как-то на танцах к ней стал приставать заезжий торговец южными фруктами. Я сестренку высвободил, а на меня трое набросились. Но только я к тому времени уже имел опыт уличных боев, да и боли не боялся. Легко справился с обидчиками. И пусть разбитая губа и фингал под глазом еще долго напоминали о нелегкой победе, сестру больше никто не обижал.

После десятого класса меня определили в военное училище, а сестру в мясомолочный техникум. Мы пытались сопротивляться. Я просился тоже в техникум, но судьба распорядилась по-своему.

В училище я попал в спортроту по рукопашному бою. Затем еще дальше и еще круче. Прошел переподготовку в группе «Альфа», научился владеть всеми видами оружия. Мне как-то сразу запало в душу подрывное дело, и вскоре мне предложили пройти дополнительную подготовку в особом отряде саперного взвода. Теория и практика по двенадцать часов в день, включая ночные занятия. Тротила – завались! Шашки и мины, снаряды, авиабомбы, донные и якорные мины всех видов от первой империалистической до современных, и не только отечественные – все в нашем распоряжении. За три месяца разминирования, минирования, подрыва, пробивания, заваливания, обрушения, превращения в пыль всего чего угодно я стал асом своего дела. Затем спецоперации в Афгане, в Прибалтике, освобождение заложников.

А потом бардак в стране. Галя стала редко писать. Да и почта не всегда доходила из-за постоянной передислокации и образования границ. Потом наступила тишина. Узнал от соседей, что бабка свой участок, гектар земли на живописном берегу реки, переписала на сестру, а нелюди подсадили ее на иглу, чтобы ту землю зацапать».

Становление «воинов»

За пятнадцать лет до настоящих событий

Братья Залаевы, маленький Эльса и его старший брат Эмиль, переехали в Подмосковье с Кавказа. Их семье было трудно выжить на родине, так как земли у родителей не было, а работы в магазине «Райпотребсоюза» просто не стало. Полностью дотируемая государством экономика Чечни исчезла. Зато стал появляться и расти, как на дрожжах, класс работорговцев и рабовладельцев. Людей вербовали, воровали, ломали, опускали до состояния скотов, а затем пользовали, как ишаков, и относились к ним соответственно. Вот и пришлось Руслану Залаеву, отцу Эльсы и Эмиля, наниматься к своим соплеменникам смотрителем. Несмотря на то, что «свой», платили по минимуму, требовали по максимуму. Руслану оставалось только идти на всякие хитрости, стимулируя работу рабов.

Избивал, втаптывая в грязь, морозил холодом, стрелял в них из пневматического оружия. Пытался не кормить, не выводить из зиндана. Становилось еще хуже, потому что обессилевшие люди вообще не могли работать.

Мальчики большую часть времени крутились возле отца, внимая каждому его уроку. В семье было два главных девиза: первый – «чеченец всегда прав», второй – «женщина в Чечне никто, и звать ее никак». За то, что посмела высказать свое мнение, ее должен убить первый встречный мужчина чеченец, будь это даже ее собственный отец. Своих женщин сексуально не трогать, за них могут отомстить родственники. Если она сирота – то кровная месть жителей общины, клана, тэйпа.

Руслан понимал, что так жить невозможно. Старший сын в школу не ходит, потому что русских учителей выгнали, а своих нет. Младшему скоро семь. Он умеет курить и сквернословить, но с трудом ведет примитивный диалог. Через пять лет оба пополнят ряды боевиков. Вот и вся перспектива. А еще он боялся возмездия за измывательство над невинными узниками. Руслан искал выход. Он знал, что многие его соплеменники выехали на большую землю и неплохо устроились. Решиться на переезд ему помог дальний родственник, державший продуктовый рынок в небольшом подмосковном городке.

Переехав в Россию, Залаевы попали в иной, цивилизованный мир. Мальчики впервые увидели смываемый туалет только в поезде, а здесь он в каждой квартире. Руслана поставили торговать зеленью. Его задача – контролировать лотки зеленщиков, подвоз новых партий товара и сбор денег. Это он делать умел, особенно требовать с работников. Практика с рабами пригодилась.

Босс, Магомед Магомедович, через месяц переселил семью Руслана из перевалочной коммуналки в двухкомнатную квартиру и выделил личный автомобиль, потрепанную «копейку». Магомед приказал устроить детей в школу, сказав: «Мне и тебе нужны умные парни».

Потекла жизнь, ранее и не снившаяся. Вот уже Эльса в пятый класс перешел, а Эмиль в восьмой. В школе много чеченских детей, старшие держат школу в постоянном напряжении, показывая, кто здесь авторитет. Эмиль решил не отставать, и вскоре о его безобразных выходках заговорили многие педагоги. То он оскорблениями довел до истерики старшеклассницу, то сломал нос однокласснику, напав на него в раздевалке. Как ни удивительно, но все ему сходило с рук. Совершенно одурев от полной безнаказанности, Эмиль Залаев обзавелся пневматическим пистолетом. Одноклассники поговаривали, что он частенько являлся с ним в школу и, размахивая пушкой перед носом сверстников, завоевывал их уважение.

Родителям таки пришлось забрать своих отпрысков из настрадавшейся школы, и Эмиль с Эльсой стали кочевать из одной в другую. Говорят, прощаясь с братьями Залаевыми, учителя не скрывали слез радости. Последней была школа № 12, придя в которую учеником 11-го класса, Эмиль сразу решил поставить точки над «i», объяснив, кто здесь авторитет. И вскоре отличился.

Когда в голове пустота, особенно легко бывает телу

Пятеро десятиклассников пришли в кинотеатр «Европейский», где их уже поджидал Эмиль Залаев. Увидев у одного из парней мобилку, потребовал отдать ему. Парень отказал…

После сеанса Эмиль с братом и четырьмя приятелями преследовали подростков от развлекательного центра. Дождавшись, когда компания зайдет во двор, Эмиль с «бригадой» нагнал их. Хозяин мобилки оказался не робкого десятка. Схватив валявшуюся неподалеку доску, стал отбиваться. Тут Залаев и его компания выхватили пневматические пистолеты и стали палить из них. Кто знает, чем бы дело закончилось, если бы не проезжавший мимо милицейский патруль. Увидев машину, грабители бросились врассыпную. На поле боя остались раненый хозяин мобилки и его друг: одного стражи порядка доставили в отделение, другого «скорая» завезла в хирургию. В голове мальчишки оказалось две пули. Одну врачи извлекли, вторую, засевшую слишком близко к виску, доставать не рискнули.

Эмиля отчислили из школы. А тринадцатилетний Эльса, устав от размеренной жизни в чопорном учебном заведении, набрал «02» и сообщил, что школа заминирована.

…Прошло несколько лет. Трое, братья Залаевы и лидер группы Магомедов-младший, пристали на танцах к семнадцатилетней девчонке Гале Радио-новой. Втроем ухаживать нельзя, втроем можно только унижать. И здесь важна цифра три.

Естественно, Галя отказала горячим парням. Сбив девушку с ног и повалив на землю, они стали ее прилюдно оскорблять, приговаривая: «русская б…». Подоспевший милицейский патруль доставил и нападавших, и потерпевшую в отделение.

– Расскажите подробней, что произошло, – попросил дежурный следователь.

– Они предложили мне прокатиться с ними в машине. Я отказалась. Они силой потащили меня к машине. Я вырвалась. Они повалили меня на землю. Я закричала. Тогда кто-то их них ударил меня сильно по лицу и обозвал русской проституткой.

– Командир, она сама предложила себя, – стал все отрицать сидящий рядом Залаев-старший. – Мы правоверные, верим в Аллаха. Это для нас грех. Поэтому я ее оттолкнул от себя, сказав: «Отстань, свинья!» Что здесь такого? А она вцепилась, сама повалила меня на землю. Но я из-под нее вывернулся. Если б не друзья, эта кошка точно мне глаза выцарапала бы.

От такой циничной лжи Галю затрясло.

– Телесных повреждений нет, свидетелей нет, – подвел итог следователь. – Не вижу причины к задержанию. Распишитесь, что претензий к задержанию не имеете. Залаев, свободен. А вы, гражданка Радионова, останьтесь.

Понимая, что парни могут отомстить, дежурный вызвал ближайшую патрульную машину и приказал отвезти девушку домой.

Выходя из отделения, Галина вновь столкнулась с Эльсой. Он зыркнул на неё налитыми кровью глазами и, не обращая внимания на присутствие милиционера, крикнул вслед:

– Ты еще пожалеешь, что не поехала с нами!

У очень яркой звезды нередко короткая жизнь

Получив письмо от брата, Галя чуть не пустилась в пляс возле почтового ящика. Ей захотелось открыть конверт прямо на месте, но она, подхватив сумки, помчалась в дом. Едва перешагнув порог, бросила ношу на пол и, не снимая обуви, побежала на кухню, стараясь аккуратнее распечатывать конверт. Брат был для нее единственным родным человеком, и даже не потому, что они с ним двойняшки. Они были родные по духу. Рядом с ним, таким большим и сильным, она чувствовала себя, как за каменной стеной. Он часто баловал сестру подарками, а она радовалась им, как малый ребенок.

В письме он написал, что скучает по дому и ждет не дождется отпуска, считая до него дни. Пришло уведомление с почты о переводе. Сумма, которую он присылал Гале, казалась невероятно большой. Почти ее годовой оклад! Письмо заканчивалось так:

«Моя дорогая и любимая сестричка Галочка, денег не жалей, все потрать на себя. Отдохни на море обязательно! Иначе больше не пришлю. Крепко обнимаю!!! Твой Глеб».

Отложив письмо, она задумалась. С одной стороны, это огромные деньги. На них можно было сделать ремонт или отложить на черный день. А с другой стороны, в ее жизни не так много радостей. При зарплате технолога молочного завода о путешествиях она и не мечтала. Возможно, это ее шанс что-то изменить, почувствовать наконец-то жизнь. Увидеть море, на котором она ещё ни разу не была. «Какой же Глебушка заботливый. Сама бы я на такое не отважилась. Решено – еду, – подытожила Галя. – Осталось только решить вопрос с работой. Взять отпуск за свой счет».

– Куда это ты в разгар молочного сезона уходить собралась? – удивилась начальница цеха.

– Никуда я не ухожу. Просто хочу на море отдохнуть, – поспешила ее успокоить девушка. – Подпишите, пожалуйста!

– Неужто кавалера богатого завела? – спросила женщина, подмигивая.

– Ой, откуда? Вы же меня знаете… – смущенно отшутилась Галя, подсовывая заявление под руку начальницы.

Получив подпись, она мигом побежала в отдел кадров, где работала ее подружка.

– Подписала?

– Да! Какая я счастливая!

– Когда едешь?

– Как билет куплю, так и поеду.

– Езжай, Галка. Может, любовь с кем закрутишь! – мечтательно промолвила подруга.

– Да что же это все вокруг сватать меня собрались. Вот и начальница меня в кавалере заподозрила. Неужели так сложно представить, что я просто еду на море? Без каких-либо коварных планов насчет мужчин, – возмутилась Галка. На что подруга только хитро улыбнулась. Мол, говори, говори… но все женщины мечтают об одном.

Покончив с формальностями, девушка помчалась на вокзал, а на обратном пути застряла перед витриной обувного магазина. Она пыталась отвести взгляд, но все попытки оказались тщетными при виде открытых белых босоножек на танкетке с изящной ленточкой, обвивающей лодыжку. Именно такие туфельки Галя себе и представляла на ножке Золушки. Возможно, она кривила душой, когда говорила, что не ищет мужчину. Ищет, конечно! Просто самой неудобно в этом признаваться. А чем Галя не современная Золушка? Просто времена изменились, и вместо бала она едет на море.

«В конце концов, не стоит останавливаться на воплощении только одной мечты», – как мантру, повторяла мысль Галя, переступая порог магазина.

Она ужасно неловко чувствует себя в подобных местах. Знает, это глупо. Но вдруг ей начинает казаться, что продавщицы сверлят ее взглядом, каким-то только им доступным методом сканируя карманы, а поняв, что в них негусто, недовольно отворачиваются. Однако сегодня все было по-другому. То ли их нюх не подвел, то ли ее уверенность в платежеспособности сыграла свою роль, но обслуживали Галку по первому разряду.

К туфлям она подобрала платье, сумочку, массивные браслеты и темные очки. Было очень странно смотреть на себя другую, одетую во все новое, хорошо сидящее по фигуре.

– Вы молодая, привлекательная девушка, купальник нужен только раздельный, – кружил вокруг нее не в меру услужливый продавец нижнего белья и купальных костюмов, норовя приложить то трусики к бедрам, то бюстгальтер к груди. – Могу посоветовать вот этот купальник. С ярким цветочным принтом. Самая модная модель.

Купив купальник, она торопливо вышла на улицу от соблазна подальше, чтобы не потратить все деньги.

И лишь при мыслей чистоте не утеряешь ясность цели

Вагон, мерно постукивая колесами на стыках рельсов, убаюкивал. Но спать Галине совершенно не хотелось.

«Боже мой, какое счастье! Уже завтра буду плескаться в море… А я ведь даже не знаю, какое оно. Разве только, что соленое», – думала девушка, а когда забрезжил восход, мечты такого же розового цвета унесли ее в сказку…

…Он смотрит на нее и понимает, что она ждет слов, которые всколыхнут, перевернут весь ее мир. И он говорит: «Я люблю тебя!» Его глаза блестят. Он говорит, говорит, говорит… А она все больше и больше верит его словам. Он честен, искренен. Она переполнена ожиданием любви…

– Граждане пассажиры, просыпайтесь! – грубо ворвался в сказку голос проводника. – Через сорок минут санитарная зона. Туалеты будут закрыты.

Какая проза!

На вокзале толпились люди, предлагающие жилье: пансион, квартиры, коттеджи, виллы и дворцы. Выбор на любой вкус и кошелек. Галя выбрала комнату в двухкомнатной квартире, хозяйкой которой была пожилая дама. Это ей напомнило детство, когда их бабушка была еще жива.

Она заплатила на неделю вперед, разложила вещи и позвонила подружке, сообщить, что добралась. Потом надела легкое платье, не забыв о бижутерии, шляпе и очках. Купальник, полотенце, книжку сунула в пакет и поскакала по ступенькам к морю. Платье мешало разогнаться: то путаясь между ног, то отставая. Приходилось все время придерживать подол рукой. А вот и море! Широкое, бесконечное, голубое…

Галя сняла «шлепки» и побежала к воде. Побродив немного, вышла на берег и чуть не упала. Разогретая на солнце галька обжигала ноги. Только сейчас девушка заметила ряд обуви у кромки воды. Вот что значит первый раз на море. Народ сидел или лежал на деревянных лавках, прикрытых полотенцами. Она выбрала топчан и постелила полотенце. Но тут подошла женщина и сообщила, что лежак платный. Галя заплатила и пошла к кабинке для переодевания. Вернувшись уже в купальнике, улеглась на лежак, подставив тело солнышку. Как хорошо! Полная идиллия. Здесь никто никуда не спешит…

Вдруг на ее тело и лицо, как дружеские похлопывания, стали падать капли дождя. Она подняла голову и удивленно обнаружила, что облаков вроде нет, а капли есть. Девушка сдернула полотенце, укуталась в него и, вобрав голову в плечи, побежала по обжигающей гальке. Куда, зачем, от чего убегает? Остановилась. Сбросила полотенце, запихнула в пакет и сунула под лежак, а сама с разбегу бултыхнулась в воду! Вода теплая, как парное молоко. Только лицо ощущает прохладу дождя. Вокруг такие же купальщики, словно грибы дождевики. Смех и радостные возгласы! Она погрузилась в воду по самый нос. Теперь капли дождя соединялись с морской водой прямо перед ее глазами. Попадая на воду, дождинки превращались в корону. Девушка впервые наблюдала непрерывную коронацию водой. Некоторые капельки образовывали водяные шарики на поверхности и через мгновение исчезали. Галя погрузилась в воду с головой. Шум дождя перерос в гул, и было ощущение полного единения со Вселенной…

Получив немыслимое наслаждение от моря и дождя, она вышла на песок. Ладошкой смахнула капли с лежака, легла, закрыв глаза, и подумала: «Как хорошо, что не спряталась от дождя».

На небе коромыслом повисла радуга, играя цветами, перетекающими один в другой, то усиливая, то ослабляя контраст. Девушка залюбовалась игрой цвета.

К полудню жара стала невыносимой, и Галина поспешила под навес летнего кафе. Заказала порцию мороженого и стакан лимонада, но что-то заставило ее повернуть голову… Белая иномарка, словно легкая чайка, тихо остановилась в пяти метрах от нее. Дверь распахнулась, и из машины вышел герой ее предрассветного сна.

«Неужели такое возможно?! – встряхнула головой девушка. – Нет, не сплю. Все по-настоящему».

Молодой парень, похожий на голливудскую звезду, поднимался на террасу кафе. Сердце девушки предательски забилось, учащая пульс.