Текст книги "Сновидения шамана (СИ)"

Автор книги: Сергей Варлашин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 9 Рассошина

Река раздваивалась, образуя два рукава поменьше. Первый рукав был весьма широк и казалось, тянул на себя всю основную массу воды, но это только так казалось. В действительно мы перешли его почти вброд, местами не погружаясь в воду ниже колена. Одна второй рукав, хоть и более узкий, бурлил потоками с пенистой водой, закручивающейся в водовороты между опасно расположенных, больших валунов и тех торчащих из воды вертикальных шпилей, когда-то бывших полноценными островками породы. Что заставило бежать реку на два русла, знает только она сама. Перепрыгивать по валунам мы не сможем, слишком далеко расположены, друг от друга, а вот протянуть верёвку и постепенно двигаться от одного к другому возможно. Точнее мы то сможем, а вот Черёмуху это сделать не заставишь, а если заставишь, то она не поместиться, на крошечных, острых островках.

Так и поступили. Я прыгал с камня на камень, по мере возможности, привязывал единственную верёвку и возвращаясь по ней, сопровождал Черёмуху. Меня почти полностью сносили потоки ледяной воды, и я почти никогда не доставал до дна, однако Черёмуха плыла так, словно это был уютный тёплый прудик. Как ни крути, а для лошади преодоление реки, настолько же естественно, как для человека ходить по суше.

Когда остался самый протяжённый участок, пришлось много раз бросить лассо, чтобы зацепиться за камни на том берегу. На помощь пришёл гор, он похимичил с одним патроном для дробовика, затем выстрелом, отправил-таки верёвку на дерево. Пошли все вместе, верхом на животине, в надежде, что будем обладать достаточной массой, а течение нас не снесёт. Правда оказалась горькой. Нас уже через пару ярдов пути унесло так далеко, что верёвка туго натянулась, а Черёмуха стала грести в полную паническую силу. Нас выручил Гор, взяв свободный конец, он спустился, уплыл дальше по течению и уцепившись в нависающий из корней берег, залез по ним на его верх и непрерывными усилиями, используя дерево, чтобы верёвка не выскальзывала, подтянул нас к отмели.

Когда я оказался на берегу, то едва отпустил верёвку. Руки и ноги свело до полного онемения. Тело хоть и привыкло к ледяной воде, но быстро потеряло всю чувствительность. Не представляю, как у Гора хватило ещё сил взобраться по корягам, а затем нас тянуть. Может он сам биоробот? Да вроде не тянет от него синтетикой. Вполне душевный человек и в глазах есть живая искра. Скорее просто в СК, не забалуешь с физподготовкой. Наверно он лучший агент или подходящий. Кого попало, за Яном бы не отправили.

– Костёрок? – поинтересовался Гор, растирая лицо.

– Да нет, солнышко вышло. Черёмуха не просит и мы не будем. Сейчас, чутка обогреемся и дальше пойдём. Вроде тепло будет. Мошка обильно кружит на берегу. В лесу на ходу обсохнем.

– Ну, раз у нас у всех лошадиное здоровье. То хорошо. Последний раз я так плавал лет пять назад. Где-то часа два нас мурыжили, ни за что ни про что. В абсолютно ледяной воде, когда комиссия приезжала. Новые нормативы сдавали. Озерцо свежей корочкой льда начало покрываться и вот мы его давай вспахивать. Сначала в одну сторону, потом в другую, на морозе корочка опять образуется. Вот и ломаешь её каждый раз. Подо льдом же плыть не будешь. Руки отбили изрядно, как и всё остальное. Даже самые толстокожие ребята. Ничего не поделаешь, в расчётное время уложиться надо. Потом погружения на глубину, с одной лишь маской и фонариком. Потом поиски разбросанных предметов подо льдом на дне. Всплываешь, ни жив, ни мёртв, а тебе ещё надо найти лазейку, где лёд тоньше и пробиться наверх. В общем, весело было.

Я потом после них четыре часа в бане отогреться не мог. Спасла одна азиатка, массажисткой у нас работает, ци во мне запустила, да так, что потом три дня щёки румянцем горели. Как она мне кровь вскипятила обратно, до нужной кондиции непонятно. Тонкие восточные премудрости.

Так к нам та комиссия хотела через год наведаться опять. Им-то понравилось, смотреть на молодых прудовых котиков в декабре. Подкачанных, как на подбор, исполняющих любые глупости и задания. А Вадим письмо президенту в тот же день отправил, с прямыми угрозами, расстрелять у ворот всю комиссию, если та посмеет приблизиться ещё раз. Вот и не плавали больше. Никто же не против нормативов и прочего-прочего,  но не нужно устраивать из этого реалити-шоу: испытания на выживание.

– Вижу, у тебя румянец на щеках уже появился. А значит, можем идти. Глядишь и в баню, сходим, али повезёт, таковую встретить.

– А ты умеешь стимулировать.

– А то. Азиаток, конечно не обещаю, я таких в местных краях не видел. Но бани здесь из сруба и всегда достойные.

Свежо было довольно долгое время. Сидеть на солнце, ровно как у костра и ждать полного высыхания не хотелось, потеря время на подобных мелочах, складывается в конечном итоге в большую трату возможностей, в связи с упущенным уже большим отрезком времени. Потому мы довольно бодро шли по лесу, идущему на подъём, иногда плутая между участками особенно крупных завалов камней и выискивая между ними лазейки, чтобы могла пройти Черёмуха. Несмотря на все преимущества длинных ног, она не могла покарабкаться вертикально по огромным выступающим из земли камням. Мы же чувствовали себя как в родной среде.

Наверно Гор получил неплохую горную подготовку, потому что как я, он ловко перемахивал любые каменные лабиринты препятствий, передвигаясь местами весьма виртуозно. Я в отличие от него живу в этих местах и для меня не в новинку, пробираться по самым страшным отлогим и сложным участкам гор, но он мне ни в чём не уступал. У меня были подозрения, что ему помогает его имя, делая из него настоящего сына гор, но такими легкомысленными догадками я с ним не делился. На скорость передвижения, разговоры вообще повлиять не могли, а рисковать отвлечь его, чтобы он не дай горы что-нибудь вывихнул или сломал, было непозволительным попустительством с моей стороны. Тем более что небо закрыли монотонные серые тучи и начался размеренный дождь. Все наши беседы, ограничились редкими: «Сюда, давай, здесь, за мной, обходи».

– В той низине клубится дым.

– Там должна быть деревня. На старой карте, примерно в этой области, я видел что-то подобное, по крайней мере, раньше была. Название ещё смешное такое «Грагуркла», соседка Норсклы. Я не знаю ни одного человека, кто бы был в ней и мог бы о ней что-то полезное рассказать. Так что в своём веку, мы будем там первые.

– Хм. Как же мне интересно посмотреть на местные нравы.

– Ничего тебе не даст посещение одной отдалённой деревеньки. Ты же не судишь о лесе, по одному единственному высохшему дереву, на краю, вот и тут та же история.

– Ладно. Надеюсь, там отъестся от пуза. Поспать часов восемь. Это как минимум.

– Не выйдет. Я про сон. Не смотри на меня как на врага, я тебе друг. Спать по восемь часов не получится, здесь тебе не город с отравленным воздухом. Тут максимум спится пять часов, потом лежать в кровати просто невозможно, ну это при условии, что у тебя всё нормально с биоритмами организма в целом и вообще, ты живёшь в гармонии с природой.

– Тихо там, подозрительно это, – только он это сказал, как из деревни стали доноситься звуки молотов о наковальни, словно разом заработали сразу несколько дюжин кузниц.

– Ладно, входить в деревню спешившись, плохая примета. Так что я пойду верхом, а ты иди рядом, но не близко.

– Это чтобы местные подумали, что я твой оруженосец и слуга?

– Нет, ты дурных книжек начитался. Это чтобы мы выглядели, не как лесные разбойники, укравшие чужую, своенравную лошадь и теперь боящиеся её оседлать, а как достойные и благочестивые путники.

Пройдя по довольно просторному, на добрую половину вырубленному лесу, мы застали любопытную деревню. Вокруг неё были накопаны большие рвы заполненные водой, до них и после, были две плотные линии, врытых в землю свежих кольев. После них, примерно через каждые десять ярдов, тлели пепелища от больших костров, так что от них, вся не малая деревня, была окутана кольцом из дыма и тумана. Само поселение, целиком состоящее из сложных, деревянных, бревенчатых конструкций, было окружено частоколом, под пять метров. Стены его, словно обкарябаны крюками или когтями. Огромными когтями, а  местами на кольях, виднелись  следы окровавленной шерсти.

– К войне они тут готовились что-ли?

– Маловероятно. Воевать-то с кем? Деревня глухая. Больше, похоже, что они здесь держат осаду.

– А от кого?

– А вот и узнаем.

Нас заметили с вышек и к нам с одной из них, спустился по верёвке крепкий парень. Когда он спустился, верёвку втянули назад. Через рвы он прошёл по длинной жерди, приставленной к частоколу. Он был в сером, грубо пошитом подобии самохвата, с оттянутыми вещами карманами, длинным копьём в руке и ножом за поясом.

– Почему вы пришли с запада? – сразу спросил он без приветствия. – Мы ждали помощи с востока.

– Так мы не из Верхалы. Мы путники. Заблудились малёхонько. Это часом не деревня Грагуркла?

– Она самая. Выглядите, как наёмники. А говоришь путники. Ну да ладно, нам такие люди, как раз и нужны, пошли за мной. Через рвы вам здесь не пройти. Обходите. Ворота с обратной стороны.

– Пошли Гор, лесом обойдём.

– Ай, ладно. Пошли, сам проведу. Меня зовут Хармак.

– Я Лууч, а это Гор.

– А где же твоя лошадь Гор?

– Волки съели, – пошутил Гор, а Хармак, будучи в хорошем настроении, как-то приуныл и стал серьёзным.

Не проронив больше ни слова, он довёл нас до красивых когда-то ворот, с изображением на них из цветного металла, всех стадий луны.

– Ты ли это Хармак? – спросили его с вышки. – Это всё подкрепление?

– Путники говорят.

– А с виду наёмники.

– Пускай нас Арк. Дождь усиливается.

– Ага, – он сбросил ему одному верёвочную лестницу и через несколько минут, огромная створка ворот плавно отошла в сторону.

Два человека с той её стороны, крутили механические шестерёнки, посредством длинного рычага. Мы прошли внутрь и Хармак повёл нас вглубь, между неплотно стоящими , двухэтажными домами. Ни женщин, ни детей. Одни крепкие мужи в серых грубых самохватах с копьями и длинными мечами на поясах. Везде по сторонам, работающие кузницы. Да нечастые уличные кухни с навесами. Дорожки были выложены из толстых жердей, а в остальных местах лежала земля, слабо поросшая мелкой травой. Хармак завёл нас во впечатляющий и красивый дом, целиком выполненный из толстого дубового сруба. Лошадь я оставил под навесом, привязанную к опорному столбу.

Вокруг длинного овального стола, у широкого пылающего очага, сидела весьма крепкая дружина исключительно славянской внешности. Под потолком горел десяток ламп. Я рассмотрел всех в деталях, но даже мы с Гором, будучи весьма и весьма крепкими парнями трёх десятков лет, не могли сравниться с этими богатырями, по ширине плечей и величине кулаков. Самому молодому воину было где-то от сорока лет, самому старшему давно перевалило лет за сто, если не больше. Он сидел во главе, положив руки на собранные вместе кулаки и опёршись локтями на стол. Все с солидной бородой и длинными убранными волосами. Моя борода на их фоне была наверно самая короткая. На столе лежала большая карта, со схематическим изображением всей деревни и подступов к ней.

– Здравы будете воины, – сказал Хармак. – Добрые путники к нам пожаловали. Говорят с запада.

– Будьте здравы, – поприветствовал нас седовласый крепкий старик. – Присаживайтесь.

– Здравствуйте, славные воины Грагурклы. Благодарю за приглашение, – ответил я, а старик кивком головы, отпустил Хармака.

– Что привело вас к нам и как звучат ваши имена?

– Я Лууч, а это мой друг Гор.

– Светич, – ответил старик.

– Мы шли из Форнона, через Поганый лес. Держим путь на «Драконий загривок». Были бы чрезвычайно рады, отобедать с пути и переночевать у вас ночь, если конечно пустите.

– Мы рады любым гостям Лууч. Вас накормят и дадут светлицу для отдыха. У нас так принято. Но хочу предупредить, что до утра вы можете не дожить. Сейчас, всю неделю, идёт кровавый лунный цикл. Уродившиеся волколаки, со всех окрестных лесов, с него звереют. Сбиваются в поганые стаи и приходят сюда, на ночной пир. Мы противостоим им уже пять дней. Из ста семнадцати воинов, пали смертью храбрых, тридцать шесть местных и трое моих друзей. Помогите противостоять нам этой ночью им. По виду вы удальцы, оружие держать в руках умеете крепко. Я же не оставлю вас без благодарности. Или можете сидеть в доме всю ночь, охранять женщин и детей, на случай, если они проберутся внутрь деревни и волей случая, попадут именно в ваш дом. Однако уходить сейчас, я вам категорически не советую. Далеко уйти до ночи вы не успеете, а противостоять ночью, на пару, сворам волколаков в кровавую луну, я не посоветую даже самому опытному воину или худшему врагу.

– Мы поможем вам. И будем противостоять угрозе, от заката и до самого рассвета, сражаясь, бок о бок с вашими воинами.

– Этого я и ожидал услышать, – осклабился Светич. – Магора! – громоподобно бухнул старик. – Подай гостям горячего ягодного отвара. Они промокли до нитки.

– Сейчас дедушка, – донеслось из-за расписной занавеси.

Спустя каких-то пару мгновений, вышла распрекрасная девушка небесной красоты, так что я украдкой подумал, сперва  увидев в проёме, один её силуэт, что это была моя Вильгельмина. Однако это была не она. Её волосы были заплетены в длинную тёмно-русую косу и спускались до самых колен, а глаза сияли двумя полевыми васильками. Гор сглотнул слюну и распрямился.

– На здоровье, добры молодцы, – девушка поставили перед нами две большущие глиняные чашки, полные дымящегося, ароматного отвара и волнительной походкой ушла обратно.

– Благодарим, – выдавил из себя Гор.

– Расскажите нам, кто вы такие? – дождался Светич, когда мы отпили, половину медово-ягодного отвара.

– Я змеелов, травник и лекарь, – выдал я свою универсальную заготовку, чтобы сбить с толку любого кто спрашивает обо мне.

– А он? – показал глазами на Гора старик.

– А он наёмник, – не успел, открыть Гор рот, как я тут же ответил за него.

– Да, – подтвердил Гор, видимо надеясь, что я лучше знаю местные нравы и понимаю, что говорю.

– Наёмник? – шутливо спросил Светич. – А чего он так молчалив? Где его борода и волосы тогда? Отчего он так женоподобен? – дружина за столом, крепко засмеялась.

Короткий ёжик волос Гора и свежая щетина, действительно не внушали доверия. Пришлось импровизировать на ходу, пока Гор сжимал чашку до белых костяшек и сам начинал дымиться в праведном гневе.

– Откуда он такой взялся? – спросил в смехе тот, что сидел рядом со мной.

– Если по правде, свалился на меня с небес. Сам он из далёких, неведомых вам земель, далеко за Северным великим океаном. Обычай их дружины требует этой крайней меры. Вам сложно будет их понять. Так что не удивляйтесь ничему, особенному тому, что он угрюм, молчалив и невнятен.

– Ладно, тёмный друг Гор, не серчай, у нас, такие, как ты в новинку. Мужи вы я вижу не хрупкие.

Ну а наёмник ты иль кто другой, я уважаю выбор каждого. Нам как раз нужны такие люди, как ты. Подкрепление должно было придти два дня назад из Верхалы, но выходит их перехватили ещё в пути. Сейчас нам некогда идти им на помощь, если вообще будет к кому идти. Они должны были придти ещё в начале прошлой недели. У нас с ними уговор есть. Мы им определённый список готовим: даров леса, мед, оружие куём отличное, а они раз в год нам помогают отбиться, чтобы деревня наша вышла меньшими потерями. Так что я рад любой помощи. Каждый из вас двоих для меня ценен, не меньше, чем любой, из сидящих за этим столом.

– Так чего вы тянули старче? – вдруг железным голосом стал рубить слова Гор в праведном гневе. – Надо было загодя всех по лесам найти и перебить. Зачем затягивать? Ждать когда звери, да хоть кто там, наберутся сил и начнут вас штурмовать в определённый лунный цикл?

–  Я понимаю твоё возмущение, – спокойно ответил Светич. – Не гневись добрый молодец. Здесь не всё так чисто. Ещё мой покойный отец, в добрые времена, когда меня и в помине не было, собирал дружину в поход, обходил все окрестные леса и горы, исследовал все пещеры и овраги. Чтобы найти погань и истребить её на корню. Вырезать сталью со священной земли. Да никогда, никому не удавалось найти источник или нору, откуда они берутся. Волколаки не глупее нас с вами. А если глупее, то всё равно ума у них прятаться годами хватает, чтобы охотится на одиноких путников, по большей части или небольшие группы людей, а затем растворяться в лесу. Словно их никогда и не было. Я сам провёл множество походов. Все безуспешные. А по осени, одна и та же напасть каждый год. Вновь и вновь. В лучшем случае удаётся перебить с десяток-два за год, охотятся то они с умом. А штурмуют они нас сотнями. Словно ведьма, какая лютая открывает им проклятый чертог, где-нибудь в ближайшем предгорье.

– Давно это происходит? – спросил я.

– Три поколения подряд. Впервые с ними столкнулся мой дед. Деревня ещё не была к этому готова, чуть по миру не пошли все в первый год. Страшный был год, как и кровавая осень. Старики до сих пор, о нём рассказывают детям. Что и я собственно делаю. Тогда даже Верхалу коснулась та погань. Только они мигом, стены возвели до небес из камня. Людей в городе много. Да и волколаки тоже не настолько сумасшедшие, из стрел их постреляют со стен крепостных, они и уйдут сразу, без возможности прорыва. Но горе тому, кого они застанут в час ночной в лесу или в пути. Вот и повадились к нам ходить. Мы же их отвадим, каждый год. За эти пять дней. Сократили им поголовье на четыре с лишним десятка. Тела сожгли. Головы на кольях развесили и часть раскидали по лесу, всем новым незваным гостям на радость.

– Мне кажется, у всего этого есть какая-то связь.

– Какие парень только смелые теории, мы не строили. Но факт остаётся фактом. Ладно, чего я вам зубы заговариваю, на голодный желудок, вы поди голодные с пути, а раз отогрелись немного у огня, да с отвара согревающего, то пора нам трапезу устроить.

С отвара у меня действительно всё потеплело изнутри. К тому же от близости огня, я изрядно разгорячился. Гор тоже сидел с красным лицом и блаженно подставлял левый бок, согревающему внешне огню в очаге. Светич хлопнул в ладони трижды и три молодые девушки, стали приносить на стол различные хитрые и бесхитростные яства и угощения. За обедом никто не грустил, не переживал о смерти павших. Наоборот, все веселились и рассказывали друг другу забавные случаи из своей глухой деревенской, но оттого весьма счастливой жизни, полной трудовых забот и искусства ведения мирной жизни, будучи вот такими богатырями. От случая к случаю, конечно.

Было легко представить, как эти могучие богатыри, спустя два дня вешают на стены оружие, берут топоры и идут в лес валить новые деревья для своих домов и прочих нужд. Хотя, не смотря на все вырубки вокруг, лес с лихвой успевал зарастать на месте освобождённого пространства, зелень быстро занимала новые территории под освоение. Наверно не производи они ежегодную чистку вокруг себя, то давно бы заросли дремучим, беспросветным лесом, что не есть очень хорошо, для такой большой общины, в плане проникновения солнечного света и вообще брожения свободной энергии ветра вокруг. Особенно учитывая близость Поганого леса с её живностью, любящей темноту и сырость.

Обедали они действительно по богатырски, что даже когда мы с Гором уже не могли положить и куска в горло, они продолжали налегать на всё приносимые и проносимые девушками блюда. Несколько раз мы переглядывались с Гором, шутливо замечая, что на фоне них мы едим как дети. Когда, по словам Светича трапеза подошла к концу, а по моему мнению настоящий пир, он встал из-за стола и подойдя к нам, позвал нас идти за ним.

– Оружие то при вас имеется, смотрю, да сомневаюсь в его пригодности. В нашем случае, обычное не подходит. Нужно чтобы меч был хотя бы с серебряным лужением, тогда прок будет, хоть и не большой. В идеале, чтобы мечи у вас были от наших мастеров. Они знают толк в изготовлении оружия, погань разящего.

– У меня подходит, – я выхватил меч из ножен и держа его на ладонях, продемонстрировал Светичу. – Это работа мастеров севера. Меч при создании пакета, содержал серебро.

– Вижу по красиво изогнутым линиям разводов,  – потёр бороду огромной лапищей старец. – А вот что это за вкрапления? Я не знаю. Ты полагаю тоже, даже не хмурься, мастера «Северной оружейной» всегда держат свои секреты в строжайшей тайне, тем не менее их клинки обретают самую большую популярность. Но не буду хвастать, мы тоже кой чего умеем делать. Далеко не лыком шиты, как о нас думают в Верхале. Хорошо Лууч, вижу у тебя меч отменный, только стрелы тебе нужно подобрать по длине. С серебряными, отравленными наконечниками возьми. Я чиркну сейчас тебе записку на бересте, а вы идите с ней к кузнице, что сразу за нашей избой стоит. Там дайте её кузницу Орену. Особенно тебе Гор, не помешает сменить свой укороченный режик, на что-то посерьёзней, – а ведь правда, в могучих руках Светича, короткий меч Гора, действительно показался всего лишь ножом. – Он вам выдаст то, что надо. Ладно братцы, пойду прилягу, до вечера осталось немного. Как сумерки ранние начнутся, общий сбор перед домом. От Орена, идите обратно в дом, Магора покажет вам, где разместиться на отдых.

Светич поднялся по массивной лестнице и скрылся на втором этаже. А мы сытые, согревшиеся, довольные и слегка отупевшие, поплелись на выход. Обошли лениво дом, шлёпая по сырым от дождя жердям, втоптанным тяжеловесным населением Грагурклы в землю, до уровня ниже травы и завидели огонёк под тёмным навесом. Кузнец методично травил красивый узор.

– Здравствуй Орен, я Лууч, а это Гор, мы путники, зашли к вам на огонёк. Хотим помочь ночью. Это велел передать тебе Светич. – вручил я ему бересту с записью.

– Здравы, – бросил бересту в огонь кузнец, быстро пробежав по ней глазами. – Одну минуту, – дотравив узор, оказавшийся длинными заклинанием, он сунул меч в какой-то мутный раствор в бочке и обратился целиком к нам. – Помощь лишней не бывает. Твой клинок по ножнам мне знаком. Покажешь? – я вытянул меч, но передавать его не стал, злейшая бестактность, правило дурного тона и плохая примета, давать свой меч в чужие руки, кто как не кузнец об этом знал, потому просто посмотрел внимательно и кивнул. – Внушительный инструмент. Обходиться, чувствую, ты с ним горазд. Другу твоему понятно чего надо. С ножом на волколака не ходят. А тебе подобрать чего требуется?

– Стрелы, десятка три, не больше. Максимальной длины, что есть?

– Полутки. На дистанцию до ста ярдов удельный вариант. Тяжёлый серебряный наконечник и зазубрены по всей длине древка, чтобы вынуть нельзя было. Даже оперение колючее против шерсти. Так что осторожнее с ними, не поранься, в спешке. Лук-то твой сдюжит?

– Полноразмерный у меня. Он тоже дела рук северных мастеров, на лошади остался.

– Тогда дам пятьдесят. Лук-то потянет, а парень ты жилистый с виду, – на фоне местных и могучего роста самого Орена, я действительно не казался ему крупнотелым. – Должен, быстро с ним управляться. Ночь длинная, постоянно быть в центре событий не выйдет. Так что это даже не с запасом. Колчан надо?

– Свой есть.

– Ладно. Теперь с тобой Гор разберёмся. Сила-то в руках есть?

– Да, не жалюсь.

– Ага. Не жалуется он. А носит ножик, стало быть. Ну-ка вот, возьми эту подкову, да разогни ка, – Гор взял из его рук ржавую подкову и с вздувшимися от натуги венами на лбу, разогнул её до середины, после чего та сломалась. – Ага. Есть дурь, в быке. Ну-ка на-ка, теперь вот этот пруток сынок. Свяжи ка его в узел, – Гор поднатужился, закипел, но только согнул его напополам. – Понятно, длинный, тебе не по зубам. Значит, возьми полуторник. Роста ты я смотрю удалого, по меркам Кристаллиса, но по местным ниже среднего. Значит полуторник тебе подойдёт самый малый. Ты тоже вроде проворный. Попробуй этот, – он достал из-под стола, красивый полуторный меч, с широкой закрученной спиралью гардой. – Не тяжёл?

– Нормально, – стал было Гор, водить восьмёрку в воздухе.

– Вижу что нормально. Только центр тяжести смещённый к центру тебе не подходит. У тебя рука проваливается вслед за ним.

– Так я ж двумя руками.

– Это ты здесь двумя руками, а часто приходится в бою работать одной. Вот этот попробуй, – Гор опять стал вращать новый меч и делалось у него это значительно ловчее и проще. – Легче, значительно легче. Только теперь рукоять я вижу, тебе мешает. Ручки-то у тебя, как у юноши неокрепшего. Возьми вот этот. Я его в подарок жене своей делал, но да не к спеху, сделаю ей новый. У него рукоятка как раз, подогнана под её ручки малые, – краснея, Гор взял третий меч и вот тут начались чудеса, он действительно с ним двигался так, словно он ему вовсе не мешал развивать скорость и проводить любые операции.

– Мне кажется это лучший вариант, – выразил я своё мнение.

– Согласен, – потёр ладони Орен. – Теперь у него в руках, словно не меч, а гадюка разгневанная вырваться пытается, когда за хвост её крутишь.

– А вот это Орен, очень не хорошо. Змей надо уважать. Особенно опасных.

– Это я для примеру Лууч. Змей мы не обижаем. Природу любим. Это нам ни к чему.

– Какой отличный меч, – поделился своими соображениями Гор, радуясь как дитя.

– Ну, раз нравится, дарю. На поясе у тебя носить его выйдет, неудобно будет, рост не тот, так что будешь носить, как твой друг за спиной. Ножны к нему есть, – он достал чёрные расписные сложными узорами ножны, оформленные несколькими самоцветами. – Ремень подберём. Постарайтесь теперь выжить до утра ребята, чело у вас обоих солнечное, не хорошо будет, если волколаки вас съедят.

– Ну и куда ты меня втянул Лууч? – внезапно посетовал Гор, пристраивая новый меч в ножнах, на новом ремне через спину, строго по линии позвоночника, когда мы шли от кузнеца. – У тебя не мир здесь, а сплошное испытание мужской стойкости.

– Да нет. Это просто мы, какими-то дебрями шарахаемся, где нечисти, как ёлок. Ты ещё приличных городов не видел, вокруг них уже ничего почти нет, всё давно подчистили. Королевская благодать. Да чего я говорю, увидишь. Главное дожить до утра теперь. Я не могу пройти мимо их беды, да и не сможем мы вдвоём сдюжить против них в лесу, если сразу уйдём. Будем пережидать и помогать. Это благородный поступок, достойный великодушных  и мудрых мужей, коими нас, безусловно, все здесь считают.

– Зачем они здесь живут?

– Крепкие они. Никого не бояться. Что им какие-то собаки-волколаки? Пустяк. Особенно раз в году. Это для них своеобразный способ разрядки, проявления боевого мастерства, проверки нового оружия и заодно способ закалки молодой крови у подрастающих поколений. Зато молва о местной деревни идёт по всем землях Аукристиана, хотя конечно они и не его величества, если быть точным, а принадлежат в равной степени всему народу. Зато Верхала очень ценит их, как стратегически важное поселение, урезающее численность волколаков, пошедших бы, к её стенам, если бы не они. Что волколакам стены крепостные? Ты хоть тысячи лучников выстави, ночью всё равно они придут и своё дело сделают. Стрелы их не убивают серебряные, только останавливают лучше. Верхала знает, какой кровью можно отбиться, за семь дней кровавой луны от погани лесной. Потому весь год Грагурклу поддерживает в любых отношениях, будь то материальная поддержка, провизия, сталь и прочее-прочее. Торговля это только для приличия, но Грагуркла, действительно мастерица на ремёсла, этого у них не отнять.

– Суровые люди.

– Верно. Даже основная дружина Светича, набирается только от тридцати пяти лет. Когда уже все молодые воины прошли крещение огнём и мечом. Иногда их приглашает даже сама Верхала и Мализерн, чего уж там и думаю другие города. Приглашает, когда надо выполнить особенно занятные дела за приличную сумму золотом. Выполнить дела, о которых нам знать и не положено, но так вышло, что знаю я немножко. Однако, – я зевнул. – Это не представляет большого интереса на сон грядущий. Надо отдохнуть, как следует, пока эти волколаки несчастные не пришли. Завязать жирок перед боем заранее, дело чрезвычайно  важное.

– Согласен.

– Местные как никто другой, умеют составлять исключительно правильный  рацион, перед битвой. Так чего его переводить, на бесцельные брожения по деревне, да разговоры иже с ними.