Текст книги "Наследник Ордена"

Автор книги: Сергей Садов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Извиниться? За что? – Я с удивлением посмотрел на Мастера.

– Видишь ли, я сразу понял, в чем ошибка Деррона. Я же изучал развитие твоего мира с самого момента его появления. Неужели ты думаешь, что я упустил такую важную вещь, как особенности мышления людей Технологического мира? Я видел, что Деррон делает неправильно и видел, как ты страдаешь от его непонимания тебя, но молчал. Именно за это я и прошу прощения.

Некоторое время мы шли молча.

– Почему?

– Это тоже был урок. Суровый, но необходимый. Нет, не Деррону, тебе. Я хотел показать, что есть разные люди, с разным складом мышления. И какую боль может причинить непонимание. Этому я и хотел научить тебя – пониманию. Теперь, когда ты знаешь, как может страдать человек из-за того, что его просто не понимают, ты будешь стараться изучать другого человека, чтобы не причинить боль ему.

– Наверное, вы правы, – сказал я после небольшой паузы. – Я, пожалуй, могу вас понять и не сержусь.

Мастер вздохнул.

– Сердишься. И не прощаешь. Не спорь. Никогда не спорь о таких вещах с Великим Магом. Я вижу. Только надеюсь, что со временем ты поймешь. Если ты из моего урока сделаешь для себя выводы, то это сильно облегчит твою жизнь в этом мире. Думаю, тебе сейчас необходимо побыть одному и обдумать то, что я сказал.

Мастер кивнул мне и пошел в сторону замка. Я некоторое время смотрел ему вслед. Потом повернулся и пошел к морю. Кешка, наверное, уже заждался меня.

Однако что-то продолжало терзать меня. Я уже неоднократно мог убедиться, что Мастер никогда не ошибается, если дело касается людей. Как ни хотелось мне поверить, что на этот раз в таком суровом уроке не было никакой необходимости, но в глубине души я понимал: он прав. Теперь, вспоминая о своих мучениях, я уже никогда не смогу высмеять или поиздеваться над кем-нибудь только потому, что он другой, не такой как я. Ведь если ты сможешь понять человека, то оказывается, что не так уж он плох и вообще замечательный человек. И еще удивляешься: как раньше этого не замечал?

Вот Деррон не понимал меня. В результате мне пришлось испытать столько страданий и боли, что хватило бы и на долю взрослого человека. А как пришло понимание, все изменилось. Как это все-таки просто и сложно – понять другого человека. Кажется, я действительно больше не сержусь на Мастера.

Я посмотрел на море.

– Он ведь тоже страдает. Он знает, что я его не простил и страдает. – Никогда до этого я не задумывался о том, что кто-то может из-за меня страдать. Наверное, это тоже урок Мастера.

Никогда Мастер не делал мне ничего плохого. Все его уроки шли мне только на пользу. Пусть я не сразу это понимал. Значит и этот урок пойдет мне на пользу? Может фехтование вовсе не главное, чему я должен научиться? Понимание, сочувствие – это тоже необходимые качества человека. Можно ли помочь кому-то, не понимая этого человека? Мне кажется, теперь я понял, какой урок хотел дать мне маг. Понять – значит простить. И я начал понимать своего учителя.

Решительно повернувшись, я направился к замку. Мне хотелось зайти туда только на минуту, а потом отправиться на море и впервые за четыре месяца вдоволь наплаваться вместе с Кешкой. Зайти, чтобы сказать: я понимаю вас и больше не сержусь, Мастер.

Глава 8

Я вел бой сразу с пятнадцатью противниками среди нагромождения многочисленных камней. Некоторые из этих глыб были такой величины, что из них можно было высечь «Медного всадника» вместе с постаментом. Ума не приложу, где на острове нашлось это местечко. За полгода мне удалось излазить почти весь остров, и ни разу я не встретил ничего подобного. Правда, я избегал появляться в старом городе и не по причине опасности из-за продолжающегося разрушения. Просто там меня всегда охватывала тоска по безвозвратно потерянной красоте, и мне хотелось покинуть то место как можно скорее. Но я был уверен, что и в старом городе подобного места нет. Хотя Мастер что-то говорил о большом объеме в малом и уменьшении объекта. Только я все равно ничего не понял и предпочел не вникать, довольствуясь тем, что все это реально. Мне уже давно стало понятно, что с магией лучше так и делать. Предпочитай результат и не вникай в суть – сбережешь нервы и рассудок. Как бы то ни было, но теперь мне пришлось играть в прятки с пятнадцатью головорезами Деррона на это магическом полигоне. С того дня, как у меня наступил момент просветления, как говорит Деррон, спокойные упражнения на плацу закончились. Рыцарь каждый день подкидывал мне какие-нибудь каверзы. То мне приходилось сражаться в лесу, то на болоте, то еще где. Теперь вот в горах. Правда и вооружен я был не только мечом. Сейчас у меня была полная экипировка рыцаря Ордена: кольчуга, метательные ножи в отворотах сапог и за поясом, кинжал, лук и щит. Щит, правда, я тут же выбросил. В такой игре пользы от него ноль, а мешает страшно. И оружие теперь у меня было самое настоящее, а не то, магическое, которое способно только причинять боль. Настоящее оружие Деррон вручил мне на следующий день, после моей первой победы над его «куклами»...

– Заходи. – Деррон вставил в держатель на стене факел. Хотя какой факел, факел он напоминал только по форме. Вместо огня у него был приделан уже знакомый мне матовый шар – сгущенный свет. Сразу, как только мы вошли в темный коридор, рыцарь дотронулся до «освободителя заклинаний» на рукоятке и зажег «фонарь». Ровный яркий свет осветил все вокруг.

Я несмело вошел внутрь. Это была оружейная комната, и она полностью была заставлена всевозможным оружием. Все оно было обильно смазано и рассортировано в строгом порядке. Так что меч здесь не мог лежать рядом с алебардой или секирой, а шеркон не мог очутиться рядом с эстоком или эспадоном. По всему было видно, что об этом месте очень хорошо заботятся.

Деррон подошел к стойке с шерконами и вытащил один из мечей.

– Вот твое оружие. Тот магический меч, которым ты пользовался до этого момента, абсолютная копия этого, вплоть до мельчайшей царапины. Вчера ты заслужил его.

Я осторожно подошел и принял меч. Он действительно был похож на мое старое оружие. Или, что вернее, мое старое оружие было похоже на это. Сейчас, держа его в руках, я не мог найти ни одного отличия: тот же вес, тот же баланс.

Для проверки я пару раз взмахнул им и вот здесь понял, чем он отличается от магического. Этот меч пел у меня в руках. Он был живой. Теперь, при всей их идеальной схожести, я никогда не спутаю один с другим. Я поднес клинок поближе к свету и восхищенно осмотрел работу неизвестного мастера. Меч был без украшений: простая рукоять, но клинок... клинок сверкал в лучах света, отполированный до зеркального блеска. Но самым удивительным в нем была заточка. Никогда не думал, что возможно так заточить что-нибудь. Бритва по сравнению с этим клинком была кухонным ножом, которым долго и упорно рубили камень.

– Нравится?

Я промолчал. Отвечать совершенно не требовалось, все было написано на моем лице.

– Сейчас такие уже не делают. Этот меч ковали оружейники Ордена, а их даже гномы не могли превзойти в искусстве изготовления оружия. Каждый шеркон кузнец делал около девяти лет, зато смотри, – рыцарь взял мой меч, подошел к стене и упер его в камень.

– Что ты делаешь?! Сломаешь! – закричал я испуганно.

Но великолепный клинок не сломался. Деррон со всей силой продолжал наваливаться на рукоятку, и лезвие все сильнее и сильнее выгибалось. Было видно, что это требует от рыцаря напряжения всех его сил. А клинок продолжал сгибаться и принял форму полукруга. Наконец Деррон отпустил его.

– Шеркон считался законченным, если у него можно было, без нарушения прочности клинка, свести рукоятку с кончиком лезвия. Будь уверен – этот меч подобное испытание прошел. Я бы показал, но боюсь, что даже моих магических сил на это не хватит. Да, так сейчас делать не умеют. Пожалуй, гномы смогли бы сделать по прочности что-нибудь подобное, но у шеркона масса других секретов, которые им не по зубам. В частности его заточка. Вот.

Рыцарь подошел к надетым на манекен латам и резко взмахнул шерконом. Самый кончик клинка, казалось, только слегка чиркнул по доспехам, но те немедленно развалились пополам.

Я наблюдал за наставником открыв рот. Деррон повернулся ко мне и отдал меч.

– Тебе нужно будет научиться этому удару, он не очень сложен, но весьма полезен. Кстати, если ты не заметил, то на оружие не осталось даже царапины.

– Великолепно, – только и смог сказать я.

– Значит, меч тебе нравится? Вот и владей им. Отныне он твой. Заботься о нем и береги его, тогда он сбережет тебя. Кстати, в нашем мире цена твоему мечу целое королевство, правда, поймет это только специалист, а таких очень немного. Впрочем, на твое оружие вряд ли кто позарится, он слишком короток для взрослого, но кто знает.

– Он что, так дорого стоит?

– Когда я говорил о королевстве, я не преувеличивал. Известен случай, когда один король отказался от трона, чтобы получить оружие Ордена.

– А что это за Орден? Я слышал, мастер называл тебя рыцарем Ордена. Ты говорил, что шеркон ковали кузнецы Ордена.

– Орденом называли себя рыцари, вставшие на путь защиты добра и справедливости. По легенде Орден основал странствующий рыцарь Ауредий. Он понял, что в одиночку ему никогда не победить зло и решил собрать вокруг себя единомышленников. Сначала это был просто небольшой странствующий отряд рыцарей, но постепенно он рос и им понадобилась база. Они построили в горах крепость и стали там учить будущих рыцарей Ордена. Аурелий рассудил, что легче обучить ребенка чести и справедливости, чем перевоспитывать взрослых. Скоро слава о рыцарях Ордена пошла по всему миру. О них заговорили как о непревзойденных бойцах и честных людях. Самым страшным преступлением в Ордене считалась ложь. Слава росла, но росла и ненависть к Ордену со стороны различных правителей, которым рыцари наступали на хвост, когда те нарушали собственные законы. Только непревзойденное воинское искусство не раз спасало крепость, когда враги пробовали разрушить ее. Они неоднократно нападали, но вынуждены были уходить ни с чем.

– Прямо Шао-Линь какой-то, – пробормотал я себе под нос.

– Естественно живя во враждебном окружении, мы совершенствовали свои воинские навыки и учились делать оружие лучше, чем наши враги. Самым лучшим нашим изобретением был шеркон. Ты уже мог убедиться в его эффективности. При правильном использовании, даже тяжелый латник не мог противостоять его удару. – Деррон кивнул на разрубленные доспехи, полностью подтверждающие его слова. – Наши кузнецы стали лучшими оружейниками мира и за их изделия уже тогда многие предлагали гигантские суммы. Вот что такое Орден.

– А что было дальше? Где сейчас Орден?

Деррон поморщился. Было видно, что эта тема ему неприятна, но, тем не менее, рассказ закончил:

– Предательство. Четыреста пятьдесят лет назад враги в очередной раз осадили крепость Ордена и один из рыцарей, польстившись на вознаграждение, открыл ворота. Погибли все защитники. Осаждающие убили всех, но даже этого им показалось мало. Они разграбили все, что можно, а саму крепость сравняли с землей. Потом вспахали то место, где она стояла и засеяли его солью. – Рыцарь помолчал. – Большинство оружия, которое находится здесь, я перенес сюда именно тогда. Спас один из складов от убийц. Я сам тогда уже давно жил здесь с Мастером.

– А что стало с предателем?

Деррон хищно улыбнулся.

– Он повесился. Я его каждую ночь навещал, в виде его погибших товарищей.

Я представил себе, это и мне почему-то сразу расхотелось задавать дальнейшие вопросы на эту тему.

– Ладно, хватит, наверное, я тебя утомил своим рассказом. Пошли выбирать тебе остальное оружие.

– Какое остальное?

Деррон усмехнулся.

– Ты что же, с одним мечом собрался путешествовать? Тебе надо подобрать хорошую кольчугу, кинжал, даже лучше два, метательные ножи, лук со стрелами и щит. Копье, пожалуй, брать не стоит, ты с ним все равно не справишься.

– А – а, понятно. А это оружие тоже делали кузнецы Ордена?

– Конечно. Я тебе даю только самое лучшее. Так что на себе ты будешь носить сразу несколько королевств, – пошутил рыцарь.

– Не смешно. А если кто-то захочет меня ограбить?

– Во-первых, я тебя учил пользоваться оружием и сайве не ради развлечения. Во-вторых, за четыреста пятьдесят лет сохранилось не так уж много оружия Ордена, слишком уж большая охота за ним шла. Так что опознать твое вооружение сможет только хороший специалист, поскольку копировали наше оружие с таким же рвением, как и охотились за ним. Шерконы, например, до сих пор кое-где пытаются изготовлять. А в третьих, даже если его опознают, то кто на него позарится? Оно же никому не подойдет. Правда, еще остаются сумасшедшие коллекционеры, но с ними ты и сам можешь разобраться.

– Все это очень успокаивает.

– Как хочешь. Могу предложить самое обычное оружие. Правда кольчуга весит раза в два побольше, чем орденская, да и прочность поменьше, ну ничего, думаю, ты справишься. А мечи есть хорошие – гномы ковали.

– Нет, – излишне поспешно ответил я. Расстаться с шерконом? Да никогда. – Я рискну.

– Я так и думал, – улыбнулся Деррон. – Пошли выбирать тебе экипировку...

Задумавшись, я едва не пропустил себе за спину одну из «кукол».

– Хватит предаваться воспоминаниям, – одернул я себя. – Пора разобраться с "гостями".

Перекатившись влево, я осторожно выглянул из-под камня на насыпи. Внизу, вроде, все было спокойно. Не было заметно никакого движения. Куда же девалась та "кукла", которая отвлекла меня от размышлений? И где остальные?

Скатившись по скату, я быстро залез между двух камней, присмотренных мной еще сверху. Сделал я это вовремя, так как мимо меня сразу пробежал один из моих соперников. Очевидно, он заметил меня, но не видел из-за камней куда я делся. Не теряя времени, я выкатился и метнул вслед убегающему нож. Подло, конечно, но тут не до сантиментов. Теперь пора сматываться. Как говорил Деррон: необходимо почаще менять свое местоположение и стараться быть непредсказуемым для противника.

– Стоп, – прошептал я себе под нос. – Что за шум?

Невдалеке послышался легкий стук камешков. Кто-то крался и случайно наступил не туда, куда надо. Я метнулся к большому валуну и спрятался в его тени. Ага, вот и противник. Из-за одного камня показались три крадущиеся фигуры. Меня они пока не видели. Я затаился, ожидая, когда они подойдут поближе. Ближе. Все. Ждать больше нельзя, они могут меня заметить и тогда потеряется эффект неожиданности. Я выпрыгиваю из тени и с двух рук кидаю два ножа, следом за ними третий. Никто из них не должен был успеть защититься, они слишком поздно заметили меня. Они и не успели, кроме одного. Третий противник в немыслимом пируэте ушел от моего ножа, хотя его слегка и задело в плечо, но не опасно. Сейчас уже защищаться пришлось мне: один нож я отбил выхваченным шерконом, а от второго ушел в кувырке назад и тут же понял, что зря это сделал. Покрасоваться захотелось, идиот. О том валуне, за которым я прятался и, который теперь находился позади меня, я совершенно забыл. Вспомнил только тогда, когда довольно прилично впечатался в него и на время потерял способность что-либо соображать. К счастью ножи у моего противника, кажется, закончились и он, обнажив меч, бросился ко мне. К несчастью ножи кончились и у меня. Иначе мой противник никогда не смог бы приблизится ко мне, живым по крайне мере. А так приходилось принимать бой. Это было бы не так уж и страшно, если бы у меня не гудела голова от слишком неудачного приземления.

– Свинство, – проворчал я, тряся головой, пытаясь поскорее прийти в себя.

Вот будет обидно сейчас проиграть, ведь этот остался последний. И я уже три недели не проиграл ни одного сражения, какое бы сложное испытание не придумывал Деррон. И вот сейчас по собственной дурости, кажется проиграю. Ну что стоило просто отклониться от ножа? Нет, надо было продемонстрировать свою ловкость, гимнаст чертов. Мне нужна хотя бы минута, что бы прийти в себя, но этой-то минуты противник мне и не дал.

– Ты, болван! – закричал я скорее от обиды, чем по какой-либо другой причине. – Не видишь, человеку плохо? Дай мне в себя прийти.

Не дал ведь, зараза! Я с трудом уклонился от удара...

Мне пришлось бегать от "куклы" около пяти минут прежде, чем в голове у меня окончательно прояснилось и я смог оказать более серьезное сопротивление. Впрочем, с учетом того, что я пока только удирал, даже простое поднятие меча для защиты выглядит более серьезным сопротивлением чем то, что оказывалось мной до этого.

Однако схватка быстро привела меня в чувство, и вскоре с противником было покончено. Не зря все-таки Деррон называл меня одним из лучших фехтовальщиков мира. Правда, он еще поругивал меня за излишнюю самонадеянность, но обещал вскоре выбить ее из меня. И, кажется, сегодня ему немножко это удалось. Я даже покрылся холодным потом, когда подумал, что мой противник мог оказаться настоящим. В результате все могло закончиться вовсе не иллюзорной смертью.

– Надеюсь, ты уяснил свою ошибку?

Я обернулся. Пейзаж с валунами исчез и на небольшой поляне позади меня стоял Деррон.

– Уяснил, – печально вздохнул я. – Не надо было выкаблучиваться. Зачем искать сложности там, где их нет.

Деррон выглядел слегка озадаченным.

– Прости, я не совсем понял. Выкаблучиваться, это как? Стучать каблуками?

– Какими каблуками!? Я говорил, что не надо было изгаляться.

– А-а?

– Слушай, ты простых слов не понимаешь. Вот все ваше магическое изучение языка. Хвастаться – вот что это означает.

– Ясно. Изгаляться – выкаблучиваться – хвастать. Запомним.

Дело в том, что Деррон перед путешествием в наш мир выучил несколько языков магическим способом. Но когда был в нашем мире и ожидал пока выбранный ими человек отстоит в очереди за пивом понял, что языка не знает. Поэтому попросил меня попрактиковаться с ним в русском языке. Теперь я довольно часто разговаривал с рыцарем на своем родном языке. Но дело продвигалось со скрипом.

– Хватит вам лингвистикой заниматься, – прервал нас Мастер, неожиданно появившийся здесь же. – Деррон, ты говорил с Егором об испытании?

– О каком испытании? – удивился я.

– Значит не сказал. Видишь ли, для того, чтобы ты стал законным рыцарем, а мы были уверенны в твоей готовности отправиться в путешествие, ты должен пройти испытание.

– Какое?

Мастер переглянулся с рыцарем и ответил:

– Ты сейчас сражался на небольшом испытательном полигоне. Испытание – это почти то же самое, но только сложнее и в тоже время проще. Там будет испытываться не столько твоя сила, сколько твой дух. Вполне возможно, что там у тебя не будет ни одной схватки, хотя это и маловероятно.

– Каждый рыцарь Ордена, – продолжил рыцарь, – считался совершеннолетним и имел право носить оружие только тогда, когда проходил испытание. В настоящее время никто не сможет стать рыцарем не испытав свой дух.

– Но ведь ты дал мне настоящее оружие давно и я уже два месяца почти не снимаю меча?

После того, как Деррон вручил мне меч, он велел постоянно носить его с собой вместе с кольчугой, чтобы я привык к ним. Сначала это было неудобно: шеркон постоянно путался в ногах, а кольчуга, несмотря на то, что весила меньше аналогичных современных, постоянно давила мне на плечи своей тяжестью. Но постепенно я привык и воспринимал кольчугу как часть одежды, да и меч перестал доставлять мне неудобства. По сути, я снимал оружие только когда ложился спать и шел купаться.

– Все верно, но ты же не рыцарь Ордена, – возразил Деррон. – К тому же испытание в любом случае необходимо. Ты должен узнать свои достоинства и недостатки.

– Ну раз надо, значит надо. В чем проблема-то?

– Проблема в том, – снова заговорил Мастер, – что если ты не пройдешь испытание, то повторить его сможешь только через год. Твой организм не сможет раньше этого срока выдержать еще одни такие же нагрузки.

– То есть если я пройду, то мое обучение на этом закончится, а если нет...

– А если нет, то придется тебе задержаться на этом острове еще на год. Мы не отпустим тебя, если есть хоть малейшее сомнение в твоей готовности. Но дело даже не в этом. Не пройдя испытания, ты не сможешь надеть обруч рыцаря – магия не позволит. А не имея звания рыцаря, отправляться в путь бессмысленно.

– Что еще за обруч? Вы мне ничего про него не рассказывали.

– Просто не было необходимости. Каждый, кого посвящают в рыцари, получает такой обруч. Это что-то типа вашего паспорта, только его невозможно подделать. Он как бы удостоверяет, что рыцарь действительно рыцарь, а не самозванец. Обруч обладает магическим свойством.

– Каким?

– В принципе обладает не обруч, а камень, вставленный в него. В магическом мире этот минерал распространен довольно широко. Многие носят его как украшение. Но у него есть одно свойство, которое и сделало его символом всех рыцарей этого мира.

– Да каким? – не выдержал я.

– Довольно странным. Тот, кто сумеет настроить его на себя сможет определять тех, у кого тоже есть такой же настроенный камень. Иначе говоря, если ты не сумеешь настроить на себя этот камень, то любой рыцарь определит в тебе самозванца. А с самозванцами здесь разговор короткий.

Это мне совсем не понравилось.

– И как он настраивается?

– В разных странах по-разному. Но одно условие непременно: претендент должен доказать, что его дух крепок и он заслуживает этот камень. Потом с помощью магии камень пробуждают к жизни.

– Пробуждают к жизни?

– Да. Многие считают, что эти камни живые. Я сам почти верю в это. И проверяют человека именно обручи. В различных странах испытания бывают различны: где-то пост с постоянными молитвами, где-то поединки до изнеможения. Но каждый испытывал такое чувство, будто сам обруч смотрел на них.

– Как это?

– Не знаю. Я же не рыцарь и никогда не проходил испытания.

– Я сам слышал эти истории, – вмешался Деррон. – Один человек посвящался в рыцари и выбрал как проверку поединок. Он мог фехтовать без перерыва целый день и только тогда начинал уставать, а здесь уже через десять минут боя почувствовал смертельную усталость. Бой он все-таки довел до конца, но проиграл все схватки, кроме первой. Рыцарем он стал, но потом оказалось, что кто-то воздействовал на него и именно из-за этого воздействия он и испытывал усталость. Каждый рыцарь может рассказать о чем-то своем, но с каждым во время испытания происходили странные вещи.

– А что было с тобой?

– Я не могу рассказать. Испытание рыцарей Ордена отличается от обычного. Если я тебе скажу, что я чувствовал, ты никогда не сможешь пройти испытание по методу Ордена. В Ордене была разработана своя методика испытания, и это принесло совершенно неожиданный результат. Оказалось, что камень испытывал не только дух, но и еще кое-что.

– Что же?

– Не могу сказать. Окажешься достойным, сам поймешь. Скажу только, что при обычном испытании духа, каким пользуются в мире, камень просто настраивается на владельца и все. Другой человек с таким же камнем сможет узнать собрата по ремеслу и уличить самозванца. Но при методе Ордена этот камень наделяет своего владельца еще кое-какими свойствами, каждого разными. Поэтому и захотел бы не смог сказать, чем он одарит тебя.

– Ясно, – я задумчиво кивнул. – Но ведь в этом случае каждый, кто захочет, может стать рыцарем. Найти камень, пройти испытание и все. Делов-то.

– Ты не понял. Камень надо вставить в специальный обруч, и сделать это может только очень сильный маг. И испытание надо проходить не с камнем, а именно с обручем. Дальше, кроме испытания необходима еще и магия, очень сильная магия. Таких сильных магов в каждой стране можно по пальцам пересчитать и ни один из них не будет рисковать, делая кого-то рыцарем незаслуженно. А настроить камень на человека может только тот маг, который делал обруч.

– Тогда кто же дает звание рыцаря?

– Правитель любой страны и те, кто обладает таким правом по своему положению в обществе. Он посвящает человека в рыцари, маг дает человеку заранее приготовленный обруч и начинается испытание. После него тот же маг настраивает камень и человек становится рыцарем.

– Я, как правитель Атла, – вмешался Мастер, – могу посвятить тебя в рыцари и назначить испытание. Если ты пройдешь его, то я, уже как маг, смогу провести церемонию. Тогда и только тогда ты станешь законным рыцарем. Без этого ты не сможешь отправиться в путь. Этот мир все-таки больше феодальный, а тебе нужна в поисках такая свобода передвижения, какой обладают только купцы, менестрели и рыцари. Купец из тебя не выйдет из-за возраста – это будет слишком подозрительным, особенно если тебя занесет куда-нибудь, где купец будет выглядеть совсем неуместно. Да и чем ты будешь торговать? Какой купец без товара? А если подобрать тебе что-нибудь, то не останется времени ни на что больше. Менестрель – извини, но я слышал как ты поешь. Тебя убьют после первого же выступления, ради спасения искусства.

– Прям уж так. – Я, конечно, не заблуждался по поводу своих вокальных данных, но подобная оценка меня обидела.

– Рыцари же, – словно не слыша меня продолжил Мастер, – не вызывая подозрения могут шляться где угодно и когда угодно. Более того, как дворяне, они могут иметь доступ к любому двору, а это может тебе пригодиться.

– Ладно, я понял. Но если мой возраст как купца вызовет подозрение, то разве как рыцарь я не вызову такое же подозрение?

– Привлечешь внимание – да, это неизбежно, подозрение – нет. Видишь ли, ты будешь не самый молодой рыцарь. Некоторые становились рыцарями в двенадцать или в одиннадцать лет.

– Разве это возможно? – спросил я, слегка шокированный.

– В твоем мире нет. Да и в этом редкость. Здесь нет такого понятия, как оруженосец и любой сын аристократа, если захочет, сможет стать рыцарем.

– А если не захочет?

– То останется просто дворянином. Графам, бароном или кто там у него родители. Рыцарское звание вовсе не обязательно, но почетно. Так вот, как только кто-то изъявляет желание пройти испытание, то спрашивает благославления у родителей, если они живы. Потом идет посвящение у короля, если семья знатна, или у того вельможи, который имеет право это сделать, если семья не очень знатна. Дальше идет собственно испытание. Возраст претендента никак не оговаривается.

– То есть рыцарем может стать человек в любом возрасте?

– В любом, если он достаточно силен духом. Только здесь есть и отрицательная сторона. Когда кто-то становится рыцарем, то любой дворянин может вызвать его на дуэль. Конечно, вызов ребенка на дуэль посчитают дурным тоном, но за убийство не осудят.

– Но как же так?

– А так. Если ты спешишь стать рыцарем, то будь готов вместе с преимуществом своего положения принять все его недостатки. Поэтому редко кто начинает испытание раньше двадцати лет, предпочитая до этого тренировать тело и дух. Да и родители, если они любят своего ребенка, никогда не позволят попробовать ему раньше.

– Но вы ведь говорили, что кто-то становился рыцарем в двенадцать лет?

– Это, как правило, означает, что у ребенка погибли родители, а сам он либо начитался книг и решил поспешить стать рыцарем, либо у него просто не было выхода.

– Почему?

– Мы поговорим об этом потом. Когда мы будем думать над твоей легендой.

– Какой легендой?

– Как ввести тебя в мир. Я расскажу тебе о различных вариантах, и ты сам выберешь тот, который тебе понравится. Но мы отвлеклись. Итак, твое решение, будешь проходить испытание?

– Сейчас?

– Да. У нас все готово.

– Но я же только что закончил тренировку...

– Это тоже часть испытания.

– Ну что ж. Не люблю откладывать. Сейчас.

Мне очень не нравилось, как сразу Деррон и Мастер обрушили на меня известие об испытании. Ясно, что у них что-то на уме. И ведь до сих пор молчали об этих обручах. Но откладывать решение я не собирался. Скорее всего, именно этого они и ждут. Подождут. Фигушки им.

– Тогда иди за мной. По дороге я тебе расскажу о самом испытании. Деррон, иди вперед, приготовь все там.

Деррон кивнул и исчез.

– Пошли, Егор.

Я двинулся за Мастером, который стал рассказывать о том, что мне предстоит сделать.

– Это испытание длится пять часов по нашему времени и неделю по времени лабиринта.

– Что это значит?

– Это значит, что отсутствовать ты будешь около пяти часов, но тебе эти пять часов покажутся неделей. Так что готовься к недельному путешествию.

– Но тогда мне надо взять с собой припасы.

– Уже все приготовлено. Так вот, твоя задача выйти из этого лабиринта. В принципе это не трудно. В какую бы сторону ты не пошел придешь к выходу. Только в одной стороне дорога будет легче, чем в другой. Но запомни: если ты выбрал направление, то иди. Любое твое колебание будет твоим минусом. И еще, все раны, полученные в лабиринте, будут настоящими.

– То есть меня и убить могут?

– Могут, но подобный исход почти исключается. Тебе достаточно хлопнуть в ладоши, и ты вернешься на остров. Это будет означать признание поражения. К тому же я буду наблюдать за тобой и смогу помочь, если это понадобиться, но мое вмешательство тоже означает твое поражение и тебя выбросит из лабиринта.

– Я понял.

– Очень хорошо, потому что мы пришли.

Мастер остановился около небольшого грота. Здесь уже ждал и Деррон.

– Все готово, – сообщил он.

Мастер кивнул и повернулся ко мне.

– Если ты уверен, то заходи в грот. Там ты попадешь в созданный мной лабиринт. Ничему не удивляйся. Там тебя ожидает твое снаряжение. Тебе дается час для того, чтобы все осмотреть, после чего и начнется испытание. Кстати, все снаряжение настоящее, не магическое.

Я с некоторым опасением посмотрел на пещеру, потом вздохнул и нырнул во тьму.

– Удачи тебе, – услышал я напутствие Деррона.

Но отвлекаться мне было нельзя, ход неожиданно пошел резко вниз, и меня потащило в глубину. Приходилось прикладывать большие усилия, чтобы не покатиться. Вокруг меня сомкнулась темнота. Я запаниковал и с трудом удержался от того, чтобы не хлопнуть в ладоши. К счастью, именно в этот момент я увидел сверкающий вдали свет и, обрадованный пошел туда. Неожиданно я почувствовал толчок в спину и, не удержав равновесия, полетел вперед. Выкатился я на небольшую полянку. Рядом со мной стоял конь с перекинутой через него поклажей. Кажется, это и есть обещанное снаряжение. Я встал, отряхнулся и огляделся по сторонам, пытаясь понять, что собой представляет этот лабиринт.

– Вот это да! – не удержался я от восклицания.

Никакого лабиринта, в обычном представлении, не было. Куда бы я ни посмотрел, кругом был лес. С поляны в этот лес уходило множество тропинок, по ширине достаточные, чтобы по ним проехал один всадник. Высоко в небе сияло солнце. Если судить по его расположению, то сейчас около двух часов дня.

– Не может быть, чтобы это и был лабиринт. Целый мир?! А почему бы и нет, – сам себе ответил я, вспомнив все созданные магом полигоны. Видно придется принять все таким, как есть. Тогда выход отсюда должен быть в любом направлении, только для начала надо это самое направление выбрать. – Но это мы отложим на потом. Для начала займемся ревизией того, что имеем.