Текст книги "По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 1"

Автор книги: Сергей Ковалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

А что потом?

А потом жизнь, как это ни удивительно, пошла своим чередом. Сразу же после убийства Мамая воцарившийся в орде Тохтамыш шлёт Дмитрию Донскому своих послов. Как вы думаете, зачем? Затем, чтобы сообщить о своём приходе к власти в орде и, между прочим, поздравить князя с победой над общим врагом – Мамаем! Спасибо тебе, просит передать Тохтамыш: ты его разбил и помог, таким образом, мне его добить, он к власти пришёл незаконно и теперь вот получил своё. Но отныне главный в орде я, я из рода чингизидов, так что давай-ка ты, князь, плати мне дань, как обычно. Князь Дмитрий принимает послов с самыми большими почестями, щедро одаривает их и направляет своему «союзнику» Тохтамышу много всяких дорогих вещей. Да только называет их подарками, а не данью, и в орду решает не ехать.

Хану становится всё ясно: Русь выходит из-под его контроля. И он начинает действовать. Летом 1382 года его войска стремительно захватывают город Булгар, столицу Волжской Булгарии (на территории этого государства сейчас находится, в частности, Республика Татарстан). В нём множество русских, в основном купцов, ведь Волжская Булгария – соседка Руси. Всех их Тохтамыш приказывает уничтожить или посадить в тюрьму, чтобы они не смогли предупредить князя Дмитрия о грядущем нашествии. После этого монголы переправляются через Волгу и входят в пределы Руси. Русские князья тут же начинают демонстрировать им свою покорность: Дмитрий Константинович Нижегородский и Суздальский отправляет к Тохтамышу на поклон своих сыновей, Василия и Семёна, а Олег Рязанский (тот самый, который сговорился накануне Куликовской битвы с Мамаем) вообще встречает ордынцев как дорогих гостей, договаривается с ними о том, что его земли они разорять не будут, и в качестве благодарности показывает удобные броды на реке Оке, в обход своих владений, но зато прямиком на Москву.

Так что Тохтамыш сваливается на Московское княжество как снег на голову. Что же делает князь Дмитрий, узнав, что враг вот-вот подойдёт к Москве? Организовывает её оборону? Сам встаёт во главе неё? Нет. Он из города убегает! Убегает так быстро, что бросает в нём собственную жену Евдокию, двоих дочерей (Софью и Марию) и троих сыновей: одиннадцатилетнего Василия (будущего князя Московского Василия I), девятилетнего Юрия и Андрея, которому вообще от роду несколько дней. И это в тот момент, когда под защиту московских стен простой народ, наоборот, собирается. Сначала в городе начинается паника: начальники разбежались, командовать обороной некому, а о жестокости монголов хорошо известно. Тогда наиболее авторитетные горожане созывают вече и решают город защищать. Более того, находится и человек, который, в отличие от Дмитрия Донского, соглашается встать во главе москвичей. Вы удивитесь, но это… можно сказать, иностранец, литовский князь по имени Осте́й.

Евдокия с детьми ускользает из Москвы буквально под носом у ордынцев. Узнав об этом, Тохтамыш снаряжает погоню, которая несётся за нею буквально по пятам. Но княгине везёт: она посуху добирается сначала до Переяславля (сегодня он называется Переславлем-Залесским), потом до Ростова (нынешний Ростов Великий) и после этого вверх по Волге до Костромы.

Так почему же Дмитрий Донской покинул собственную столицу? По его словам, чтобы войско собрать. Ордынцев, мол, много, я в одиночестве, другие князья на выручку не идут, так что город обречён. Допустим. Только вот не пристало князю бросать своих людей (и семью!) на произвол судьбы перед лицом врага. Тем более что, как мы знаем, Тохтамыш смог взять Москву только обманом[88]88
  И в этом ему помогли сыновья нижегородского князя Дмитрия, которых тот отправил к Тохтамышу; когда после неудачного двухдневного штурма к городским стенам подошла группа ордынцев и стала обещать москвичам, что они никого не тронут, если те откроют ворота, среди них были и Василий с Семёном; молодые княжичи приходились родными братьями жене Дмитрия Донского, так что когда они крикнули: «Верьте нам, мы ваши князья христианские, вам в том клянёмся», горожане им поверили и ворота открыли; итог хорошо известен.


[Закрыть]. Так что не такой уж и беззащитной она оказалась. А, может, князь просто – опять – испугался?

В общем, Тохтамыш возвращается восвояси победителем, разорив ещё Владимир, Звенигород, Можайск, Переяславль и Коломну, а заодно ограбив и княжество Олега Рязанского (не помогло тому коварство по отношению к Москве). За собой в степь он уводит огромное множество пленников и богатую добычу, в том числе и великокняжескую казну.

А что же князь Дмитрий? Он довольно быстро возвращается с дружиной в свой родной город и видит в нём груды погибших людей и сплошные пепелища. Но в погоню за Тохтамышем не пускается, а, поплакав, набрасывается на… Рязанское княжество, только что разорённое ордынцами. Олег Рязанский убегает, а простые рязанцы, через несколько недель после монгольского побоища, грабятся теперь уже «своими». Такая вот печальная история.

Дальше – больше. Осенью того же года Тохтамыш отправляет к Дмитрию Донскому послов с предложением о мире. Московский князь, естественно, соглашается, получает от хана ярлык, обязуется выплатить всю задолженность по «старой» дани, возобновляет выплату новой, да ещё и отправляет в орду в качестве заложника своего старшего сына Василия[89]89
  См. здесь и выше Википедию, статьи «Тохтамыш» и «Нашествие Тохтамыша на Москву».


[Закрыть].

Отношения Руси с ордой становятся прежними. Военные итоги Куликовской битвы перечёркнуты. Русь вновь в полном подчинении у монголов. И будет оставаться в этом состоянии ещё почти 100 лет.

Вот что пишет о правлении князя Дмитрия русский историк Николай Костомаров: «Княжение Димитрия Донского принадлежит к самым несчастным и печальным эпохам истории многострадального русского народа. Беспрестанные разорения и опустошения, то от внешних врагов, то от внутренних усобиц, следовали одни за другими в громадных размерах»[90]90
  Н.И. Костомаров «Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей», М., издательство «ЭКСМО», 2005, стр. 134.


[Закрыть].

Увы, так часто бывает в истории, причём не только в российской: во время правления одного и того же человека могут быть и славные победы, и большие невзгоды.

1480 год: конец ордынскому игу и татарской угрозе?

И да, и не совсем. После месячного стояния на реке Угре осенью 1480 года, когда войска великого князя Московского Ивана III и ордынского хана Ахмата так и не решились напасть друг на друга и Ахмат ушел обратно в степи, Русь своей зависимости от орды положила конец и выплату ей дани окончательно прекратила. Орде – да. Но вот татарам – нет. Так что давайте всё-таки кое-что уточним.

Во-первых, к этому времени орда была уже не та. В 20-х годах XV века от неё фактически откалывается Сибирское ханство, в 1428 году – Узбекское ханство, через 10 лет – Казанское ханство, ещё через два года – Ногайская орда (она располагалась в степях между реками Волга и Урал) и в 1441 году – Крымское ханство. Ордынские ханы по-прежнему величают себя верховными правителями и над этими новыми государственными образованиями, но их руководство так совершенно не считает. И самым мощным оказывается ханство Крымское.

Иван III дружбой с ним очень дорожит. Ещё в 1474 году он заключает с крымским ханом Менгли́-Гире́ем союзный договор, ведь тот был врагом Ахмата. Менгли-Гирей стремится зафиксировать в нём обязательство о выплате ему Иваном III дани, тот отказывается, но устно соглашается на «поминки», то есть на регулярные денежные платежи и подарки. Конечно, это не дань, которую столько лет драли с Руси ордынцы: Менгли-Гирей не Батый, но страх перед его потомками ещё силён, и Иван III предпочитает платить, пусть формально и в добровольном порядке. Так что в течение шести лет, с 1474 по 1480 год Русь платит сразу двум татарским ханствам: и орде, и крымчанам. После стояния на реке Угре выплаты орде прекращаются, а в 1502 году Менгли-Гирей вообще её добивает, и грозное государство, которое повелевало Русью почти 250 лет, исчезает. Крымское ханство объявляет себя преемником орды. Конечно, до её могущества ему далеко, да и Русь стала намного сильнее, но «поминки» продолжаются… ещё 198 (!) лет. Да-да! Официально конец им был положен лишь в 1700 году, в соответствии со статьёй VIII Константинопольского договора между Россией и Османской империей, заключённого после Азовских походов Петра I. В ней, в частности, говорилось: «А понеже [то есть поскольку] Государство Московское самовластное и свободное Государство есть, дача, которая по сё время погодно давана была Крымским Ханам и Крымским Татарам, или прошлая или ныне, впредь да не будет должна от Его священнаго Царскаго Величества Московскаго даватись, ни от наследников его…»[91]91
  Цит. по: Википедии, статье «Поминки (дань)».


[Закрыть].

В 1480 году не была устранена и военная угроза со стороны татар, и после этого Русь подвергалась нападениям с их стороны чуть ли не каждый год, причём главную роль здесь играло опять-таки Крымское ханство. Так, например, в 1511 году крымчане под предводительством сына Менгли-Гирея разоряют приграничные районы Рязанского княжества, хотя саму Рязань взять и не могут. На следующий год они нападают на это княжество дважды. В 1521 году крымский хан Мухаммед-Гирей вообще доходит до Москвы, великий князь Московский Василий III город покидает, татарам его взять не удаётся, но они разоряют окрестности, грабят Нижний Новгород и Владимир, осаждают Рязань (неудачно) и проходятся огнём и мечом по многим владениям Василия III. С собой они уводят больше 300.000 пленников. Но самый страшный набег был совершён в 1571 году крымским ханом Девлет-Гиреем. Он доходит до Москвы, царь Иван Грозный из неё бежит (я ещё расскажу об этом), на подступах к городу идут упорные бои, татары поджигают предместья, и в огромном пожаре гибнет множество москвичей. В общей сложности разорению подверглись 36 русских городов, хотя столицу Девлет-Гирей взять так и не смог. Нападали татары на Русь и в Смутное время (1598–1613 гг.), и при отце Петра I царе Алексее Михайловиче, и при самом Петре. Последний набег был зафиксирован в 1769 году[92]92
  См. Википедию, статью «Крымско-ногайские набеги на Русь».


[Закрыть]. Так что если учесть, что совершались они практически ежегодно, то получается, что с 1511 по 1769 год татары нападали на Русь 258 раз! По сути, эти рейды прекратились лишь при императрице Екатерине II, после Русско-турецкой войны 1768–1774 годов, когда Российской империи удалось посадить во главе Крымского ханства угодного ей правителя. А в 1783 году оно и вовсе вошло в состав России.

Так что после 1480 года, когда наша страна нанесла орде решающий удар, ей пришлось биться за полное устранение угрозы татарских нашествий ещё долгих 303 года.

Александр Невский – человек и легенда

Сегодня князь Александр Ярославович Невский является, пожалуй, самым любимым героем в истории России: он защитник Отечества, умный политик, тонкий дипломат и, наконец, святой. А, между тем, так было далеко не всегда.

С самого начала, ещё при его жизни, современники, в том числе и новгородцы, относились к нему по-разному, святым не считали и, кстати говоря, Невским не называли. Русская православная церковь призна́ет князя святым лишь в 1547 году, то есть спустя 284 года после его смерти. А ещё через 370 лет, после прихода к власти в нашей стране большевиков-коммунистов, на Александра Невского начнут рисовать карикатуры и объявят чуть ли не врагом народа. Вот что, в частности, писала о нём в 1926 году «Большая советская энциклопедия»: «Оказал ценные услуги новгородскому торговому капиталу, с успехом ограждая его интересы в войнах со шведами, ливонцами и литовцами /…/. В 1252 году А[лександр] достаёт себе в орде ярлык на великое княжение /…/. Скоро между /…/ ханом и татарами, с одной [стороны], и вел[иким] кн[язем] А[лександром] и ‘лучшими’ людьми, боярством и купечеством /…/ – с другой, создается тесный союз на почве взимания с населения дани. /…/ Русская церковь, хорошо ладившая с ханом, оценила ‘мирную’ политику А[лександра] по отношению к татарам и объявила его святым»[93]93
  Большая советская энциклопедия, М., 1926, т. 2, стр. 167–168.


[Закрыть]. Совсем не герой, правда? И слова «Невский» в тексте нет… Но вот в 1937 году о князе вновь начинают говорить хорошо, а через год на экраны Советского Союза выходит фильм «Александр Невский», по которому в России и поныне во многом судят об этом человеке.

И останки князя долгое время не оставляли в покое. Умирает он в 1263 году в городе Городец (сейчас он находится в Нижегородской области), возвращаясь из орды, и первым местом его захоронения становится город Владимир. В 1380 году оказывается, что тело его нетленно, но в 1491 году во время пожара оно, как отмечают летописи, «сгоре́»[94]94
  Цит. по: Википедии, статье «Рака Александра Невского».


[Закрыть]. (Вскоре мы увидим, что это не совсем так.) В 1723 году мощи князя перевозятся по приказу царя Петра I из Владимира в Санкт-Петербург. Гроб, в котором они находятся (он называется ракой), на следующий год вскрывают, а в 1830 и 1917 году, ещё до приходя к власти большевиков, делают это опять. В 1922 году, на этот раз при большом стечении публики и в присутствии журналистов, врача и даже кинооператора, раку открывают вновь и находят в ней семь старых человеческих костей, рясу, а также осколки костей в бумажном конверте[95]95
  Ф. Б. Шенк «Александр Невский в русской культурной памяти: Святой, правитель, национальный герой (1263–2000)», М., издательство «Новое литературное обозрение», 2007, стр.251.


[Закрыть]. Всё это перевозится сначала в Москву, а потом в конце 30-х годов – в Ленинград (так тогда назывался Санкт-Петербург), в Музей религии, располагавшийся в Казанском соборе, что на Невском проспекте[96]96
  Op. cit., стр. 270.


[Закрыть]. И, наконец, в 1989 году останки Александра Невского находят своё успокоение там, куда их перевёз в своё время Пётр I: в Санкт-Петербурге, в Троицком соборе Александро-Невской лавры.

Славен князь Александр прежде всего двумя битвами: Невской и Ледовым побоищем. Об этих сражениях в той или иной степени знают, наверное, все жители нашей страны. А вот о странных обстоятельствах, а также тайнах, связанных с ними, известно не многим… Итак,

Невская битва

Что же говорят о ней исторические документы? А ведь, на удивление, очень немного. Иностранные источники, в том числе и шведские, её вообще не упоминают, и мы знаем о ней только из одного документа, русского, и называется он Новгородская первая летопись старшего извода.

Вот что написано в ней (в переводе на современный русский язык): «Пришли свеи в силе великой и муромане и емь на множестве кораблей. Свеи с князем и епископами своими стали в Неве в устье Ижоры, хотя занять Ладогу /…/ и Новгород, и всю область Новгородскую. Пришла весть в Новгород о том, что свеи идут к Ладоге. Князь же Александр, не медля, с новгородцами и ладожанами напал на них и победил. Была великая сеча свеям. Был убит их воевода Спиридон, а некоторые говорят, что и епископ был убит тоже. Множество врагов погибло. Наполнив два корабля погибшими, они пустили их в море, множество других закопали в яме. Многие были ранены. В ту же ночь, не дожидаясь рассвета, посрамлённые ушли. /…/ Князь же Александр с новгородцами и ладожанами вернулись все здоровы»[97]97
  Цит. по: А.Н. Нестеренко «Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище», М., издательство «ОЛМА-Пресс», 2006, стр. 15–16.


[Закрыть]. Вот и всё.

Ну, сначала несколько пояснений. Ижора – это приток Невы, Ладога – это нынешняя Старая Ладога, в то время довольно большой (сейчас он располагается на территории Ленинградской области). Свеями на Руси звали шведов, муроманами – норвежцев[98]98
  Так что название нашего северного города Мурманск можно перевести как «норвежск» или «город норвежцев».


[Закрыть], а емь – это одно из финских племён (впредь будем условно называть их финнами).

Кстати, о норвежцах и Норвегии. Следует заметить, что в 1240 году в этой стране подходила к концу изнурительная гражданская война, длившаяся 110 лет. Вот что пишет в этой связи примерно в 1200 году английский историк Вильям Ньюбургский: «…уже более века, хотя короли сменяются здесь стремительно, ещё ни один из них не умер от старости или болезни, но все они погибали от меча, оставляя величие империи своим убийцам как законным наследникам /…/[99]99
  Цит. по: Википедия, статья «Эпоха гражданских войн в Норвегии».


[Закрыть]». Как вы думаете, сильно́ ли такое государство? Более того, и со Швецией она находится на грани вооружённого столкновения: в 1225 году её король Ха́кон IV вторгается на территорию Ве́рмланда, одной из самых богатых шведских провинций (она и сейчас располагается на границе с Норвегией), взимает с её поселений дань, а тех, которые отказываются её выплатить, сжигает. Шведско-норвежскому конфликту будет положен конец лишь в 1249 году[100]100
  См. Википедию, статью «Värmland» (на шведском языке).


[Закрыть].

А теперь прочтём летописный текст ещё раз и зададим себе несколько вопросов. Откуда пришли на Русь шведы, норвежцы и финны? Из Швеции? А, может, из Норвегии (ведь она тогда занимала значительную часть современной Швеции)? Или из районов, где сейчас располагается Финляндия? Сколько воинов было у них? А кораблей? А у Александра сколько было бойцов? Как, по воде или по суше, он добрался до врага? Когда, утром или днём, он на них напал? Как вообще проходило это сражение? Сколько людей погибло у шведов/норвежцев/финнов? А пленные были? Обо всём этом летопись не говорит. Так откуда же взялись все те детали о Невской битве, которые знает каждый российский школьник? А вот откуда.

Примерно в 80-х годах XIII века в Богородице-Рождественском монастыре Владимира был написан рассказ, который называется «Повесть о житии и храбрости благоверного и великого князя Александра». Именно в этом монастыре он был тогда похоронен. Как легко можно посчитать, появляется она где-то через 40 лет после Невской битвы и через 20 лет после смерти князя, причём автор, – учёные считают, что это монах данного монастыря, – пишет, что знал его лично. До нас «Повесть…» дошла как минимум в 13 разных редакциях, в которых многие подробности об этой битве и приводятся. В нашей истории рассказ такого типа получил название «житие».

Говоря о таких литературных произведениях, русский историк Василий Осипович Ключевский писал: «Житие не биография /…/ и образ святого в житии не портрет, а икона. /…/ Жития /…/ сообщают очень мало конкретных данных»[101]101
  Цит. по: А.Н. Нестеренко «Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище», М., издательство «ОЛМА-Пресс», 2006, стр. 18.


[Закрыть]. (Хотя многие, в том числе и известные историки, этого мнения не разделяют.)

Но вот скажите: вам нужно узнать, как в действительности проходила, например, Полтавская битва, в которой в 1709 году Пётр I победил шведского короля Карла XII (и о которой, к слову сказать, я ещё подробно расскажу отдельно). Вы что будете читать: документы или поэму Пушкина «Полтава»? То-то и оно: литературные произведения историческими источниками можно назвать с большой натяжкой, и делать на их основании выводы о том, как происходило то или иное событие, нужно очень и очень осторожно. Тем более что в данном случае житие князя Александра (заметим при этом, что в его первой редакции он «Невским» тоже не называется) содержит в себе множество преувеличений, несуразностей и откровенных выдумок. Но обо всём по порядку.

Когда речь заходит о Невской битве, мы представляем себе, как мощная и большая Швеция напала на север ослабленного русского государства, то есть на Новгородские земли. На Руси вот уже добрые сто лет идёт княжеская междоусобица, а с юга страну добивают монголы. Этим и решают воспользоваться скандинавы.

Ну, что ж. Попробуем разобраться, что же представляла из себя в те времена Швеция, а что – Новгородская земля. Сначала о Швеции.

Во-первых, страна эта была во много раз меньше, чем сейчас, – посмотрите на карту. Во-вторых, единым государством её, вообще-то, назвать было сложно. Да, был там король, Эрик XI по кличке Шепелявый, который, по-видимому, страдал от травмы головного мозга, поскольку плохо говорил, да ещё и хромал[102]102
  См. Википедию, статью «Эрик Шепелявый».


[Закрыть]. Реально вместо него страной управлял ярл, то есть верховный правитель, которого звали Ульф Фа́се. Королевская власть была слабой, и различные шведские провинции представляли собой практически самостоятельные государственные образования, которые даже налогов королю не платили, а лишь обещали по мере необходимости предоставлять в его распоряжение вооружённых воинов и боевые корабли – либо для зашиты королевства, либо для набегов на другие страны. В-третьих, в Швеции уже добрых 80 лет идёт борьба за королевский трон между родом Све́ркера и родом Эрика, то и дело перерастающая в разорительные для страны и её жителей военные столкновения. За это время там сменяется 10 королей[103]103
  Эрик IX Святой (1156–1160), Магнус Хенрикссон (1160–1161), Карл Сверкерссон (1161–1167), Кнут Эрикссон (1167–1196), Сверкер Карлссон (1196–1208), Эрик X (1208–1216), Ю́хан I (1216–1222), Эрик XI (1222–1229), Кнут II (1229–1234) и вновь Эрик XI (1234–1250).


[Закрыть]. То, что происходит в Швеции, напоминает, кстати, Русь, в которой тоже царит княжеская междоусобица, и великого князя Владимирского (а им является отец Александра, будущего Невского, Ярослав Всеволодович), который, вроде бы, среди князей самый главный, особо никто не слушает. Да, Русь всё это напоминает, но вот Новгородские земли – нет. Но об этом чуть позже.

Страны бассейна Балтийского моря, в том числе Швеция, в начале XI века

А знаете, сколько народу жило тогда в Стокгольме, нынешней столице Швеции? По оценкам шведских учёных, в 1252 году в нём было, – вы не поверите! – около ста (!) жителей[104]104
  См. Википедию, статью «Befolkningsutveckling i Stockholm» (на шведском языке).


[Закрыть]. Конечно, в те времена он был только-только основан. Но вот в 1270 году Стокгольм уже упоминается в исторических документах как крупнейший населённый пункт этой страны[105]105
  См. Википедию, статью «История Стокгольма».


[Закрыть]. Сколько в нём было людей на тот момент, я не знаю, но зато у меня есть оценки шведских историков по состоянию на 1289 год, то есть 49 лет спустя после Невской битвы: около 3.000 человек[106]106
  См. Википедию, статью «Befolkningsutveckling i Stockholm» (на шведском языке).


[Закрыть].

А теперь поговорим о земле Новгородской.

Русские земли в XII – начале XIII вв.

Во-первых, это вполне самостоятельное и, – обратим внимание, – централизованное государство. В отличие от Швеции, здесь никто друг с другом практически не воюет (хотя ссорятся города, и в первую очередь Псков с Новгородом, довольно часто), и поэтому страна не истощена и обстановка в ней стабильная. Во-вторых, взгляните на вторую карту: Новгородские владения обозначены на ней зелёным цветом. Территория раз, эдак, в 10 больше шведской.

А в самом Новгороде знаете, какое население было? В 1200 году, по мнению историков, – порядка 20.000[107]107
  Janet Martin Medieval Russia 950-1584 Cambridge, UK Cambridge University Press 1995, P. 61.


[Закрыть] –30.000[108]108
  См. Википедию, статью «Древнерусские города».


[Закрыть] человек, то есть тоже чуть ли не в десять раз больше, чем в самом большом городе Швеции Стокгольме 89 лет спустя. И Новгород не один: есть ещё уже упомянутые Псков и Ладога, а также Изборск. И, в-третьих, монголы это самостоятельное государство больше испугали, чем разорили: их жертвой пал только его самый южный город: Торжок. Да и дань монголам Новгород начнёт платить лишь в 1259 году[109]109
  См. Википедию, статью «Новгородская республика».


[Закрыть].

Так что зададим себе вопрос: кто был в тот момент сильней – Швеция, пусть даже и с норвежцами да финнами, или Новгород? И кто кого должен был побаиваться? Вот-вот: скорее шведы – новгородцев. А ведь так на самом деле и было, хотя и те, и другие нападают друг на друга беспрестанно.

Когда всё это началось, одному Богу известно, но как наши, так и иностранные источники рассказывают о множестве походов русичей и скандинавов друг на друга. Поначалу, кстати, это больше напоминало семейные ссоры, причём инициатива явно была на стороне наших северных соседей.

Итак, год 977-ой. Пять лет назад погиб великий князь Киевский, храбрый воин Святослав Игоревич, внук Рюрика, первого варяжского князя на Руси. Троим своим сыновьям он завещал Киев (Ярополку, старшему), земли древлян[110]110
  Они проживали на территории современной Украины, главным образом там, где сейчас располагается Житомирская область, а также на западе Киевской области.


[Закрыть] (Олегу) и Новгород (Владимиру, тому самому, который в 988 году будет крестить Русь). Братья довольно быстро начинают враждовать друг с другом, и вот после пятилетней борьбы верх одерживает Ярополк. Как раз в этом году он наносит поражение Олегу, который погибает, а Владимир, опасаясь за свою жизнь, бежит из Новгорода «за море», к норвежскому королю Ха́кону Могучему[111]111
  См. Википедию, статьи «Древнерусское государство» и «Владимир Святославович».


[Закрыть]. Вы спросите, а почему именно туда? А куда ж ещё? Ведь в те времена у русских князей – потомков скандинавов-варягов за границей ближе народа, чем шведы да норвежцы, пожалуй, и не было. А тут ещё от Новгорода до балтийского побережья Норвегии рукой подать. В самом же Новгороде начинает править наместник Ярополка.

И вот в том же 977 году происходит первое более или менее достоверно зафиксированное нападение скандинавов на Русь: старший сын Хакона Могучего Эйрик, живущий в Швеции, нападает на Ладогу и разрушает её[112]112
  См. Википедию, статью «Шведско-новгородские войны».


[Закрыть]. Вам не кажется странным такое совпадение? Владимир – князь Новгородский, бежит он под защиту норвежского короля, его сын тут же на это княжество нападает, а главным в Новгороде сидит человек Ярополка, врага Владимира… Уж не по его ли просьбе происходит этот рейд? Ведь как бывший новгородский князь Владимир прекрасно знает все его сильные и слабые военные стороны, знает, когда лучше напасть, и, самое главное, куда. Но история об этом умалчивает. Сам Владимир, кстати, через три года приведёт к Новгороду варяжскую дружину, вернёт там себе власть, а вскоре и вовсе отберёт у Ярополка киевский великокняжеский престол, а его самого втихаря прикажет убить.

В 1015 году удачный поход Эйрика на Ладогу повторяет его младший брат Свейн, а через четыре года её правителем вообще становится швед, правда, на этот раз всё происходит мирно. Дело в том, что в 1019 году великий князь Киевский Ярослав Мудрый, сын Владимира, берёт в жёны дочь шведского короля О́лафа, которую зовут Ингигерда, и отдаёт ей Ладогу в качестве свадебного подарка. Ингигерда же назначает туда наместником своего приятеля Рёнгвальда Ульфссона[113]113
  Там же.


[Закрыть] (его младший сын Сте́нкель, к слову сказать, примерно через 40 лет станет шведским королём[114]114
  См. Википедию, статью «Стенкиль».


[Закрыть]).

Русские летописи впервые говорят о конфликте со шведами в 1142 году, когда уже упомянутая Новгородская летопись сообщает, что шведский «принц» и епископ, сопровождаемые флотом из 60 кораблей, разграбили «по ту сторону моря» три новгородских судна[115]115
  См. Википедию, статью «Первый шведский крестовый поход».


[Закрыть].

Через 22 года, в 1164 году, шведы вновь подходят к Ладоге, но поход этот заканчивается для них катастрофой: город они взять не могут, а при контратаке со стороны его защитников теряют 43 судна из 55, многие погибают, а из спасшихся все ранены[116]116
  А.И. Нестеренко «Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище», М., издательство «ОЛМА-Пресс», 2006, стр. 6.


[Закрыть]. После этого вплоть до 1240 года шведы с оружием в руках в Новгородской земле не появляются. Зато в 1166 году идут было на эстов, но те с помощью Новгорода нападение отбивают.

А что же сами-то новгородцы? Неужели всё это время они только и делают, что обороняются? Да нет, конечно. Правда, чаще они нападают на емь, то есть, как мы их решили называть, финнов.

Первый такой рейд наши летописи фиксируют в 1032 году, но складывается он для новгородцев неудачно, и из него мало кто возвращается. В 1042 году поражение финнам наносит новгородский князь Владимир, сын Ярослава Мудрого. В 1122 году на них идёт новгородский князь Всеволод, внук Владимира Мономаха, в 1188 году следует ещё один поход, в 1191 году Новгород нападает на финнов уже вместе с зависимыми от него карелами. В 1227 году идёт на финнов отец Александра Невского, князь Ярослав Всеволодович. О результате похода красноречиво пишет Карамзин: «Новгородцы взяли столько пленников, что не могли всех увести с собой: некоторых бесчеловечно умертвили, других отпустили домой»[117]117
  Цит. по: op. cit., стр. 14.


[Закрыть].

В 1228 году теперь уже около 2.000 финнов нападают в отместку на новгородские земли, но крайне неудачно: ладожане атаку отражают, загоняют их всех в леса, где карелы их и добивают.

Источниками зафиксирован лишь один поход на Швецию, в котором участвовали новгородцы. Но зато какой! В 1188 году они вместе с карелами и эстами нападают аж на саму столицу этой страны, Сигту́ну, и полностью её сжигают. Шведские источники, правда, пишут об этом по-разному: «Хроника Эрика» – что это были только язычники-карелы, а более поздняя «Хроника Эрика О́лая» – что карелы и русские[118]118
  См. И.П. Шаскольский «Борьба Руси против крестоносной агрессии на берегах Балтики в XII–XIII вв.», Л., издательство «Наука», 1978, глава «Кем был предпринят поход?».


[Закрыть]. Как бы то ни было, разрушения, причинённые городу, оказываются настолько большими, что шведы решают его не восстанавливать и переносят столицу в крепость, построенную на месте маленькой рыбацкой деревушки на озере Ме́ларен, при впадении его в Балтийское море. И называют её Стокгольмом. Та же «Хроника Эрика Олая» пишет: «Карелы и русские тревожили тайными и беспрерывными нападениями королевство Швецию, днём и ночью скрываясь в засаде на пиратских судах между приморских скал и принося нестерпимый вред подданным короля»[119]119
  Цит. по: А.И. Нестеренко «Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище», М., издательство «ОЛМА-Пресс», 2006, стр. 11.


[Закрыть]. С основанием Стокгольма беспрепятственный доступ во внутренние воды королевства оказывается закрытым, и набеги постепенно сходят на нет. Но случится это более чем через 10 лет после Невской битвы.

В общем, как видите, все в это время нападают тут на всех: шведы на ладожан, новгородцы на финнов, те – на новгородцев, шведы – на эстов с новгородцами, карелы, эсты и новгородцы – на шведов и т. д., и т. п. Есть тут, правда, одна занятная деталь: шведы к Новгороду не подходили ни разу, неизменно сосредоточивая своё внимание на Ладоге, а вот новгородцы с их союзниками карелами до столицы Швеции не только добрались, но и разрушили её так, что свой столичный статус она потеряла навсегда. Да и вообще: могли ли шведы в 1240 году, как говорит летопись, хотеть «занять Ладогу /…/ и Новгород, и всю область Новгородскую»? Хотеть – могли. Но с таким же успехом они могли хотеть занять, например, владения монголов. Хотеть можно всё что угодно. Да вот только были ли у них силы для этого?

Но давайте вернёмся к Невской битве. И в этом походе шведы, как мы видим, вновь, – по традиции? – нацеливаются прежде всего на Ладогу: об этом прямо говорит Новгородская летопись. И останавливаются они в месте впадения Ижоры в Неву, то есть, по прямой, где-то в 130 километрах от этого города (водный путь, естественно, заметно длиннее). Сразу же возникает вопрос: а зачем? Ведь любая остановка в пути снижает неожиданность нападения, а, значит, и шансы на военный успех. Кроме того, шведы вступили на территорию племени ижоры, которое зависит от новгородцев, и пока они будут так стоять лагерем, местные жители быстро о незваных гостях кому надо сообщат (что, собственно, и происходит). Странное поведение для шведов-варягов – одних из лучших в Европе воинов. Далее. Стоят они явно не один день: ведь пока они бездействуют, князь Александр и весть о них получает, и рать собирает как в Новгороде, так и в Ладоге, и до врага добирается. Кстати, а как добирается-то? Даже сейчас эти области очень часто – леса да болота, удобных дорог в те времена, очевидно, не было, так что получается, что самым удобным способом передвижения был водный. Но летопись об этом молчит. Есть, кстати, версия, что шведы поджидали Тевтонский орден (немцы выступили на Новгород уже в августе), но документально это не подтверждено, да и трудно себе представить, чтобы опытные воины вот так бы сидели и ждали, как говорится, у моря погоды, подставляя себя таким образом под меч новгородцев.

Как мы видели, летопись вообще сообщает об указанных событиях довольно скупо. Но зато если взять рассказ «Жития…», то тут фантазия его автора творит прямо-таки чудеса. Ну, например, «Житие…» повествует, что шведы установили на берегу шатры, то есть разбили лагерь. Но лагерь разбивается, когда армия намерена стоять на месте более или менее долго. Это во-первых. Во-вторых, шатрами дело и ограничилось. Во всяком случае, «Житие…» не сообщает, что лагерь они укрепили: вырыли рвы, поставили частоколы, ну, и так далее. В-третьих, викинги в заморских военных походах предпочитали ночевать на своих судах, ведь так безопаснее: при внезапном нападении защититься значительно легче. А дальше шведы ведут себя ещё более странно. Они не только непонятно зачем останавливаются, но и, по словам «Жития…», посылают к князю Александру послов с требованием о капитуляции. Но давайте вспомним, как вели себя скандинавы в предыдущих походах. Никаких задержек, никаких послов – неожиданная атака, стремление застать врага врасплох. И это понятно: вспомните населённость самого крупного города Швеции и того же Новгорода – разница в 10 раз. При таких цифрах успех принести может только внезапное нападение.