Текст книги "Мотивация и личность"

Автор книги: Сергей Кобзарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

С моей точки зрения, экзистенциальная психология – это два основных момента. Во-первых, это концепт идентичности и переживания идентичности, как sine qua поп человеческой природы и философии человеческой природы или науки о ней. Я считаю этот концепт базисным, отчасти потому, что понимаю его лучше, чем такие термины как сущность, существование, онтология и т.д., отчасти поскольку предвижу, что с ним можно будет работать эмпирически, если не сейчас, то в ближайшем будущем

Но здесь мы имеем парадокс, потому что американских психологов тоже затронула погоня за идентичностью. (Олпорт, Роджерс, Голдстайн, Фромм, Вилис, Эриксон, Мюррей, Мэрфи, Хорни, Мэй и др.) Но я бы сказал, что эти авторы гораздо понятнее и ближе к чистым фактам; то есть они куда эмпиричнее немцев, Хайдеггера и Ясперса.

Во-вторых, экзистенциальная психология стремится отталкиваться в большей мере от знания, полученного экспериментальным путем, а не от априорного знания или же концепций и абстрактных категорий. Экзистенциализм покоится на феноменологии, то есть он использует личные, субъективные переживания как фундамент для построения здания абстрактного знания.

Но многие психологи тоже начинали с этого, не говоря уже о психоаналитиках различного толка.

2 Маслоу

34 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

1 Прежде всего, отсюда следует, что европейских философов и американских психологов вовсе не разделяет пропасть, как это кажется с первого взгляда. Мы, американцы, "все время говорим прозой и не подозреваем об этом". Это параллельное развитие науки в разных странах, конечно же, само по себе уже является признаком того, что люди, независимо друг от друга пришедшие к одинаковым выводам, имеют дело с чем-то реальным, пребывающим вне их.

2. С моей точки зрения, это "нечто реальное" есть полное крушение всех оснований ценностей, находящихся вне индивида. Многих европейских экзистенциалистов сильно задело заявление Ницше о том, что Бог умер, и, пожалуй, тот факт, что Маркс тоже умер. Американцы уже уяснили, что политическая демократия и экономическое процветание сами по себе не решают предельных нравственных проблем. Нам некуда бежать, кроме как внутрь самих себя, в самость, как средоточие нравственных ценностей. Парадокс, но даже некоторые из религиозных экзистенциалистов, в определенной мере, согласны с таким утверждением.

3. Для психологов чрезвычайно важно, что экзистенциалисты могут привнести в психологию глубокую философию, которой нам сейчас недостает. Логический позитивизм означал поражение, особенно для психологов-клиницистов и специалистов по психологии личности. Так или иначе, основные философские проблемы обязательно должны стать предметом дискуссий и, возможно, психологи перестанут полагаться на псевдо-решения или на неосознанную, непроверенную философию, усвоенную в детстве.

4. Если по-другому сформулировать (для нас, американцев) суть европейского экзистенциализма, то можно сказать, что он слишком радикально судит о том затруднительном положении, в котором оказался человек в силу разрыва между его устремлениями и ограниченными возможностями (между тем, чем человек является на самом деле, тем, чем ему хотелось бы быть, и тем, чем он может быть). Это не так уж далеко от проблемы идентич

Психология расширяет сферу влияния 35

ности, как это может показаться на первый взгляд. Человеческая личность – это, одновременно, и реальное, и потенциальное.

То, что серьезный подход к этому противоречию может совершить революцию в психологии, не вызывает у меня никакого сомнения. Подобная точка зрения высказывается в литературе самой различной направленности, например, литературе по проективному тестированию и самоактуализации, при анализе так называемых пиков переживания (когда этот разрыв исчезает), в психологических работах Юнга, в трудах мыслителей-теологов и т. д.

Мало того, в этой литературе затрагиваются проблемы и техника интеграции этой двоякой природы человека, его высшего с его низшим, его сотворенности с его богоподобием. В целом, большинство религий и философий, как восточных, так и западных, склонялись к дихотомииэтих двух аспектов, утверждая, что достичь "высшего" можно только посредством осуждения и покорения "низшего" Однако экзистенциалисты учат, что и то, и другое в одинаковой мере присущи человеческой природе. Ни одно из них не может быть отринуто; может иметь место только их интеграция.

Но мы уже кое-что знаем о технике этой интеграции – об озарении, инсайте, об интеллекте, в широком смысле слова, о любви, о творчестве, о смехе и слезах, об игре, об искусстве. Я думаю, что в дальнейшем мы уделим больше внимания изучению техники интеграции, чем ранее.

Еще одним результатом моих размышлений об оказавшейся в центре внимания двоякости человеческой природы стало понимание того, что некоторые проблемы должны навечно остаться неразрешимыми.

5. Из этого естественным образом вытекает наш интерес к идеальному, подлинному, совершенному, или богоподобному существу, к изучению человеческого потенциала как уже реально существующего (в определенном смысле), как познаваемой актуальной реальности. Мои слова могут показаться всего лишь литературным приемом, но это не так. Я напомню читателю, что речь идет о своеобразном способе задать еще раз старые, пока оста

2*

36 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

ющиеся без ответа вопросы: "Какова цель терапии, образования, воспитания детей?"

Это подразумевает существование другой истины и другой проблемы, которые властно привлекают к себе наше внимание. Практически каждое серьезное описание реально существующей "подлинной личности" подразумевает, что эта личность благодаря обретенному ею состоянию, устанавливает новые отношения с обществом, в котором живет, да и с социумом вообще. Она не только поднимается над собой в самых разных аспектах: она также поднимается над цивилизацией, к которой принадлежит. Она сопротивляется "приобщению к определенной культуре". Она отстраняется от цивилизации и общества, к которым принадлежит. Она становится в большей степени членом рода человеческого, и в меньшей – членом локальной группы. Я подозреваю, что большинство социологов и антропологов воспринимает это в штыки. Поэтому меня не удивит жаркий спор по этому вопросу. Но нет сомнения в том, что именно здесь – основы "универсализма".

6. У европейских авторов мы можем и должны научиться уделять внимание тому, что они называют "философской антропологией", имея в виду попытку дать определение человека и различия между человеком и другими видами, между человеком и вещью, между человеком и роботом. Каковы его уникальные и определяющие характеристики? Какой аспект настолько существенен для человека, что без него он уже не может считаться человеком?

В целом, это та задача, от решения которой отказалась американская психология. Разного рода "бихевиоризмы" не дают возможности сформулировать такое определение, по крайней мере, таким образом, чтобы его можно было воспринимать всерьез (что представляет собой человек в системе "стимул -реакция", с/р-человек? И кого можно считать таким человеком?). Картина человека, созданная Фрейдом, была явно непригодной, потому что за ее рамками остались устремления человека, его достойные осуществления надежды, его богоподобные качества. Тот факт, что Фрейд оставил нам наиболее полные систе

Психология расширяет сферу влияния 37

му психопатологии и теорию психотерапии, здесь ничего не дает нам, в чем убеждаются современные специалисты по психологии эго.

7. Некоторые приверженцы экзистенциальной философии делают слишком большой упор на "самосозидание самости". Сартр и другие говорят о самости, как о "проекте", который полностью создается в процессе постоянного (и произвольного) принятия решений, осуществляемого самой личностью, таким образом, как если бы личность могла стать всем, чем она захотела бы стать. Конечно же, такая крайняя точка зрения почти неизбежно содержит преувеличение, которое прямо противоречит фактам генетики и конституциональной психологии. Если уж на то пошло, это просто глупо.

С другой стороны, сторонники Фрейда и Роджерса, терапевты-экзистенциалисты и специалисты по психологии развития личности все больше говорят об открытии самости и о демаскирующей терапии. При этом они, пожалуй, недооценивают такие факторы, как воля, решимость и все те способы, которыми мы действительно создаем сами себя посредством принятия осознанных решений.

(Конечно, мы не должны забывать, что обе эти группы можно обвинить в чрезмерном увлечении психологией и недостатке внимания к социологии. То есть, в созданной ими системе не нашлось достаточно места для могучего воздействия автономных детерминант общества и окружающей среды, таких факторов, действующих извне на индивида, как бедность, эксплуатация, национализм, война и структура общества. Разумеется, ни одному здравомыслящему психологу не придет в голову отрицать тот факт, что личность в определенной степени беспомощна перед этими силами. Но, в конце концов, его главная профессиональная обязанность – это изучение индивида, а не экстра-психических общественных детерминант. Психологам, в свою очередь, кажется, что социологи ставят слишком сильный акцент на общественных силах и забывают об автономности личности, воли, ответственности и т. д. Поэтому разумнее будет различать эти две группы как специалистов, а не как невежд или глупцов.)

38 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

В любом случае, похоже на то, что мы и "открываем", и "демаскируем" себя, а также решаем, кем нам быть. Этот конфликт точек зрения представляет собой проблему, которая может быть решена эмпирическим путем.

8. Мы все время обходим стороной не только проблему ответственности и воли, но и связанные с ней проблемы силы и мужества. Недавно психологи, занимающиеся психоанализом эго, осознали существование этой великой переменной человеческого бытия и с тех пор посвящают много внимания "силе эго". А для бихевиористов эта проблема по-прежнему остается "белым пятном".

9. Американские психологи услышали призыв Олпорта к разработке идеографической психологии, но совершили в этой области немного. То же самое можно сказать и о клинических психологах. Сейчас нас начали подталкивать в этом направлении уже феноменологи и экзистенциалисты, и противостоять этому дополнительному давлению будет очень трудно. Более того, я даже думаю, что ему теоретически невозможно противостоять. Если изучение уникальности индивида не умещается в рамках наших представлений о науке, то тем хуже для такой концепции науки. Значит, ей тоже придется пережить возрождение.

10. В американской психологической мысли феноменология имеет свою историю (см.: 87), но я думаю, что в целом она переживает упадок. Европейские феноменологи, с их до боли тщательно собранными доказательствами, могут кое-чему научить нас, напоминая о том, что лучший способ понять другое человеческое существо, – по крайней мере, в некоторых случаях пригодный способ, – это проникновение в его мировоззрение и умение увидеть его мир его же глазами. Разумеется, такой вывод с трудом воспринимается с точки зрения любой позитивистской философии науки.

11. Ударение, которое экзистенциалисты делают на предельном одиночестве и единственности индивида, является не только полезным напоминанием нам, чтобы мы занимались дальнейшей разработкой концепций принятия решений, ответственности, выбора, самосозидания, автономности, идентичности и т. п. Это также придает остро

Психология расширяет сферу влияния 39

ту проблеме связи между людьми в их единственности, понимания посредством интуиции и сопереживания, любви и альтруизма, отождествления себя с другими и гомономии в целом. Мы принимаем все это как должное. Но разумнее было бы рассматривать это как чудо, которое ждет своего объяснения.

12. Мне кажется, что еще одну идею, которой экзистенциалисты уделяют особое внимание, можно сформулировать очень просто. Это глубинное измерение бытия (или, пожалуй, "трагический смысл бытия"), противопоставляемого мелкому и легковесному существованию, которое представляет собой нечто вроде "редуцированного" бытия, формы защиты от предельных проблем существования. Это не просто литературная концепция. Она имеет реальное практическое значение, например, в психотерапии. Я (да и другие) начинаю все больше верить в то, что трагедия иногда может оказать терапевтическое воздействие и что терапия зачастую приносит наилучшие результаты, когда людей "загоняют" в нее через боль. Это происходит, когда существование, лишенное глубинного измерения, не дает ответа на поставленные вопросы: тогда приходится обращаться к фундаментальным принципам. Психология, которая не ведает глубинного измерения, также не приносит желаемых результатов, что очень четко демонстрируют экзистенциалисты.

13. Экзистенциализм, наряду с другими направлениями, помогает нам понять пределы словесной, аналитической, концептуальной рациональности. Он представляет течение мысли, призывающее вернуться к чистому переживанию, непосредственному опыту, как предварительному условию любой концепции или абстракции. Я считаю, что этот призыв является обоснованной критикой всего западного образа мысли, характерного для XX века, включая ортодоксальную позитивистскую науку и философию, которые обе нуждаются в пересмотре.

14. Вероятно, самой значительной победой, одержанной феноменологами и экзистенциалистами, является запоздалая революция в теории науки. Пожалуй, не следовало бы говорить, что эта победа была "одержана" ими,

40 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

скорее, они "помогли" ее одержать, потому что немало других сил трудилось над разрушением сциентизма как официальной философии науки. Преодолевать нужно не только картезианский раскол между субъектом и объектом. Необходимы и другие кардинальные перемены, потребность в которых вызвана включением psyche и чистого опыта в сферу реальности, и эти перемены должны коснуться не только психологии как науки, но и всех остальных наук, поскольку лаконизм, простота, точность, упорядоченность, логика, изящество, определенность и т.п. относятся, скорее, к царству абстракции, чем к царству опыта.

15. И напоследок, о том, что в экзистенциальной литературе повлияло на меня больше всего, а именно, – о проблеме будущего в психологии. Нельзя сказать, что эта проблема, как и все вышеупомянутые мною проблемы, была совершенно мне незнакома. Я даже не могу себе представить, чтобы она была незнакома кому-нибудь из тех, кто серьезно изучает теорию личности. Кроме того, труды Шарлотты Бюхлер, Гордона Олпорта и Курта Голдстайна должны были подсказать нам необходимость систематического изучения динамической роли будущего для личности в ее настоящий момент. Например, развитие, становление, вся сфера возможного с необходимостью обращены в будущее. Туда же указывают концепты потенциала и надежды, желания и воображения; к будущему обращены угроза и опасение (нет будущего = нет невроза): самоактуализация бессмысленна, если она не связана с реальным будущим; жизнь может быть гештальтом во времени и т.д., и т.п.

И все же, то фундаментальное и центральное значение, какое экзистенциалисты придают этой проблеме, должно кое-чему научить нас (см., в частности: 110). Я думаю, будет правильно сказать, что ни одна психологическая теория не будет полной, если ее центральным звеном не является концепция, согласно которой будущее человека находится в нем самом, будучи активно в каждый момент настоящего. В этом смысле будущее можно рассматривать как внеисторическое, в понимании Курта Ле

Психология расширяет сферу влияния 41

вина. Мы также должны понять, что будущее – это единственное, что в принципе неизвестно и непознаваемо, а это значит, что все привычки, все механизмы защиты и нападения – сомнительны и двусмысленны, поскольку они зиждутся на былых ощущениях. Только гибкая творческая личность может по-настоящему управлять будущим, только такая личность может уверенно и бесстрашно взглянуть в лицо новизне. Я убежден, что большая часть того, что мы в настоящий момент называем психологией, – это изучение хитростей, с помощью которых мы пытаемся избавиться от боязни абсолютной новизны, заставляя сами себя поверить в то, что будущее будет таким же, как и прошлое.

Заключение

Эти соображения укрепляют мою надежду на то, что мы являемся свидетелями развития психологии, а не нового "изма", который мог бы превратиться в антипсихологию или в антинауку.

Вполне возможно, что экзистенциализм не просто обогатит психологию. Он может также дать дополнительный толчок к созданию новой области психологии, психологии полностью развившейся и подлинной Самости и ее способа бытия. Сутич предложил называть это онтопсихологией.

Становится все более и более ясно – то, что мы в психологии называем "нормой", на самом деле является психопатологией серости, настолько лишенной драматизма и настолько широко распространенной, что мы даже, как правило, не замечаем ее. Изучение экзистенциалистами подлинной личности и подлинного человеческого бытия помогает направить на эту большую ложь, эту жизнь в иллюзиях и страхе мощный луч чистого света – и увидеть, что это болезнь, и весьма распространенная.

Я не думаю, что нам надо всерьез воспринимать зацикленность европейских экзистенциалистов на страхе, страдании, отчаянии и тому подобных вещах, единственным

42 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

лекарством от коих они считают снобизм. Эти вселенские стенания интеллектуалов начинаются каждый раз, когда не срабатывают внешние основания нравственных ценностей. Им следовало бы узнать у психотерапевтов, что утрата иллюзий и обретение идентичности, какими бы болезненными они ни были поначалу, в конце концов возвышают и укрепляют личность. А полное отсутствие упоминаний о пиках переживания, о переживании радости и экстаза, даже нормального счастья вызывает сильные подозрения, что эти авторы никогда не испытывали таких переживаний, что они не знают радости. Словно они способны видеть только одним глазом, да и тот отравлен желчью. Большинство людей в разной мере познали и трагедию, и счастье. Любая философия, которая не принимает этого во внимание, не может считаться всеобъемлющей*. Колин Вильсон (307) проводит четкую границу между "позитивными" экзистенциалистами и "негативными" экзистенциалистами. И с этим разграничением я полностью согласен.

Более подробно на ту же тему см. мою работу Eupsychian Management. lrvin-Dorsey, 1965, p. 194-201

Часть II

РАЗВИТИЕ И МОТИВАЦИЯ

3. ПРЕОДОЛЕНИЕ ДЕФИЦИТА И СТРЕМЛЕНИЕ К РАЗВИТИЮ – ДВА ТИПА МОТИВАЦИИ

Понятие "основные потребности" можно определить через те вопросы, на которые оно отвечает, и те подходы, благодаря которым оно было открыто (97). Моим самым исходным вопросом был вопрос о психопатогенезе. "Что делает людей невротиками?" Если кратко, то я ответил так (и полагаю, это был модифицированный и улучшенный вариант аналитического ответа): мне представляется, что невроз – по самой своей сути и с самого начала -является "болезнью обездоленных"; его порождает неудовлетворенность, которую я связываю с определенными потребностями, в том смысле, в каком мы говорим о потребности в воде, аминокислотах и кальции, отсутствие которых приводит к заболеванию. Большинство неврозов вызвано, наряду с другими сложными детерминантами, неудовлетворенной потребностью в безопасности, в сопричастии, в любви, уважении и признании. Свои "данные" я собирал на протяжении двенадцати лет психотерапевтической и исследовательской работы и двадцати лет изучения личности. Целью одного откровенно контрольного исследования (проводимого параллельно с одним и тем же материалом) была результативность терапии "замещения". Это сложное исследование показало, что с преодолением недостаточности болезнь, как правило, исчезает.

Эти выводы, которые, кстати, сейчас разделяют многие клиницисты, терапевты и специалисты по детской психологии (чаще всего формулируя их иначе), все больше способствуют естественному, непринужденному, спонтанному выявлению потребности посредством обобщения экспериментальных данных (такой путь, что касается объективности, лучше прямолинейных, произвольных и преждевременных обобщений, предшествующих накоплению знаний (141)).

Развитие и мотивация 45

Ниже приводятся характеристики пролонгированной недостаточности. Речь идет об основной или инстинктообразной потребности, если: 1 ) неудовлетворение ее порождает болезнь;

2) удовлетворение – предотвращает болезнь;

3) восстановление удовлетворенности излечивает от болезни;

4) в определенных (сложно обусловленных) ситуациях, предполагающих свободу выбора, человек предпочитает преодоление этой недостаточности удовлетворению всех других потребностей;

5) у здорового человека эта недостаточность функционально отсутствует или незаметна.

Есть еще две субъективные характеристики, а именно – осознанное или бессознательное желание и чувство обделенности как, с одной стороны, переживание утраты, а с другой – предвкушение.

И последнее, к вопросу об определении. Множество проблем, с которыми сталкивались пишущие на эту тему авторы, когда они пытались определить мотивацию и обозначить ее границы, является следствием стремления использовать исключительно бихевиористские, наблюдаемые внешне критерии. Изначальным критерием мотивации, и поныне приемлемым для всякого человеческого существа, за исключением психологов-бихевиористов, является субъективный критерий. Мотивация – это мое стремление к чему-то, или моя потребность в чем-то, или моя жажда чего-то, или мое желание чего-то, или мое ощущение нехватки чего-то. До сих пор не обнаружено никакого объективно наблюдаемого состояния, которое в достаточной мере совпадало бы с этими субъективными показателями, то есть пока не существует толкового бихевиористского определения мотивации.

Разумеется, мы должны продолжать искать объективные корреляты субъективных состояний. В тот день, когда мы откроем общезначимый внешний коррелят удовольствия, тревоги или желания, психология шагнет вперед на целое столетие. Но пока мы его не открыли, мы не должны внушать себе обратное. И не следует пренебрегать

46 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

имеющимися в нашем распоряжении субъективными данными. К сожалению, нельзя попросить крысу, чтобы она рассказала нам о своих субъективных ощущениях. Но, к счастью, мы можем попросить об этом человеческое существо, и не существует никаких причин не делать этого, покуда у нас не появится более надежный источник информации.

"Дефицитом" я называю те потребности, неудовлетворение которых создает в организме, так сказать, "пустоты", которые должны быть заполнены во имя сохранения здоровья организма, и более того, должны быть заполнены извне, не самим субъектом, а другими человеческими существами. Это определение я сформулировал для того, чтобы противопоставить эти потребности совершенно другому типу мотивации.

Никому не придет в голову усомниться в том, что мы "испытываем потребность" в йоде или витамине С. Я хочу напомнить читателю, что наша "потребность" в любви стоит в том же ряду потребностей.

В последние годы все больше и больше психологов сталкиваются с необходимостью определить основания развития или самосовершенствования, в дополнение к понятиям равновесия, гомеостазиса, снятия напряжения, самозащиты и прочих форм мотивации, направленной на самосохранение. Тому есть много разных причин.

1. Психотерапия. Стремление к здоровью обусловливает саму возможность терапии. Это ее абсолютно необходимое условие. Если бы такого стремления не существовало, было бы непонятно, почему действие терапии не ограничивается созданием защиты от боли и тревоги (6, 142,50,67).

2. Травмы мозга. Работа Голдстайна на эту тему (55) всем хорошо известна. Он счел необходимым разработать концепцию самоактуализации, чтобы объяснить перестройку способностей личности, получившей травму мозга.

3. Психоанализ. Некоторые психоаналитики, в частности фромм (50) и Хорни (67), полагали, что даже невроз нельзя понять, если не предположить, что он является урод

Развитие и мотивация 47

ливой формой выражения стремления к развитию, к совершенству, к реализации потенциальных возможностей личности.

4. Творчество. Для понимания творчества в целом чрезвычайно важно изучение нормально развивающихся людей и результатов их развития, причем в сопоставлениии с людьми больными; особенно же требуют разработки понятий развития и спонтанности теория искусства и теория эстетического воспитания (179, 180).

5. Детская психология. Наблюдения за детьми все с большей и большей ясностью показывают, что здоровые дети получают удовольствие от своего развития и движения вперед, обретения новых навыков и способностей. Это прямо противоречит теории Фрейда, согласно которой, каждый ребенок отчаянно жаждет приспособиться и достичь состояния покоя или равновесия. На основании этой теории, ребенка как существо неактивное и консервативное следует постоянно подгонять вперед, выталкивая из предпочтительного для него уютного состояния покоя в новую пугающую ситуацию.

Хотя клиницисты утверждают, что эта Фрейдова концепция верна в отношении переживших испуг и неуверенных в себе детей и, отчасти, в отношении всех человеческих существ, тем не менее в отношении здоровых, счастливых, уверенных в себе детей она практически неверна. У таких детей мы ясно видим стремление к росту, взрослению, желание сбросить с себя старое состояние, как старую одежду. Особенно ясно мы видим у них, наряду с желанием обрести новые навыки, явное наслаждение от постоянного удовлетворения этого желания. Карл Бюхлер назвал это явление Funktionslust (24).

Для представляющих различные группы авторов, особенно для Фромма (50), Хорни (67), Юнга (73), Ш. Бюхлер (22), Ангьяла (6), Роджерса (143), Олпорта (2), Шахтеля (147), Линда (92) и, с недавнего времени, для некоторых католических психологов (9, 128), рост, индивидуация, автономность, самоактуализация, саморазвитие, продуктивность, самопознание являются, в большей или меньшей степени, синонимами, обозначающими скорее смутно

48 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

представляемую область, чем четко сформулированное понятие. Я придерживаюсь мнения, что в настоящее время четко обозначить эту область не представляется возможным. Это и нежелательно, поскольку определение, которое не рождается легко и естественно из хорошо известных фактов, скорее искажает реальную картину, чем помогает понять ее, ибо, если оно создается усилием воли, на априорных основаниях, то оно вполне может оказаться неточным или ошибочным. Кроме того, мы изучили процессы развития еще не настолько хорошо, чтобы быть в состоянии дать точное его определение.

Смысл этого понятия можно скорее обозначить, чем определить, отчасти указав на его положительное направление, отчасти через его отрицание, то есть указав на то, что развитием не является. Например, развитие – это не то же самое, что равновесие, гомеостазис, снятие напряжения и т.д.

Поборники концепции развития осознают ее необходимость, с одной стороны, в силу неудовлетворенности существующим положением дел (определенные вновь обнаруженные феномены, просто не могу/быть объяснены известными на данный момент теориями); с другой стороны, в силу положительной потребности в теориях и концепциях, соответствующих новым системам общечеловеческих ценностей, возникающим на обломках старых.

Однако, такой подход опирается, в основном, на непосредственное изучение психически здоровых индивидов. Мы занимаемся этим, не только из врожденного и личного интереса, но также с целые) подвести более надежную основу под теорию терапии, концепцию нормы и патологии и, стало быть, систему ценностей. Мне представляется, что истинная цель образования, семейного воспитания, психотерапии, саморазвития может быть установлена только посредством такой лобовой атаки. Конечный продукт развития позволяет нам значительно лучше понять процесс развития. В своей предыдущей книге Motivation and Personality (97) я уже приводил данные, полученные мною в результате такого исследования, и без особых ограничений теоретизировал о последствиях, ко

Развитие и мотивация 49

торые может иметь для общей психологии такое прямое изучение лучших, а не худших из людей, здоровых индивидов, а не больных, положительного, а не отрицательного. (Я должен предупредить читателя, что эти данные не могут считаться достоверными, пока кто-нибудь еще не повторит это исследование. В такого рода исследованиях очень велика вероятность проецирования, которое сам исследователь, конечно же, вряд ли может обнаружить.) Теперь я хотел бы обсудить некоторые различия, замеченные мною в мотивации здоровых людей и "остальных", то есть различия в мотивации людей, которыми движет потребность в развитии, и людей, которыми движет стремление удовлетворять основные потребности.

Если речь идет о "мотивационном статусе", то здоровые люди уже в достаточной степени удовлетворили свои основные потребности в безопасности, сопричастности, любви, уважении и самоуважении и потому могут руководствоваться прежде всего стремлением к самоактуализации (понимаемой как непрерывная реализация потенциальных возможностей, способностей и талантов, как свершение своей миссии, или призвания, судьбы и т.п., как более полное познание и, стало быть, приятие своей собственной изначальной природы, как неустанное стремление к единству, интеграции, или внутренней синергии личности).

Однако это общее определение во многом уступает описательному и функциональному определению, которое я уже приводил в своей предыдущей книге (97), где здоровые люди определяются посредством их клинически наблюдаемых характеристик. Вот эти показатели:

1. Высшая степень восприятия реальности.

2. Более развитая способность принимать себя, других и мир в целом такими, какими они есть на самом деле.

3. Повышенная спонтанность.

4. Более развитая способность сосредоточиваться на проблеме.

5. Более выраженная отстраненность и явное стремление к уединению.

50 Абрахам Маслоу. Психология Бытия

6. Более выраженная автономность и противостояние приобщению к какой-то одной культуре.

7. Большая свежесть восприятия и богатство эмоциональных реакций.

8. Более частые прорывы на пик переживания.

9. Более сильное отождествление себя со всем родом человеческим.

10. Изменения (клиницисты сказали бы "улучшения") в межличностных отношениях.

11. Более демократичная структура характера.

12. Высокие творческие способности.