Текст книги "Орден геноцида (СИ)"

Автор книги: Сергей Ким

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 12

Шли всю ночь.

Лошадей не загнали лишь потому, что Райнхард лично накладывал на них поддерживающие чары – что-что, а такая магия никому из нас толком ещё не давалась. Зато вместо двух дней пути к поместью вернулись уже к середине следующего дня, причём даже Хильда не стала агитировать за то, чтобы продолжить охоту на тойфеля – кузина не была гением, но круглой дурой тоже не была.

Сдали коней Патрикею, а сами немедленно завалились спать – действие поддерживающего эликсира уже почти кончалось.

В итоге проспали почти восемнадцать часов, встав на следующий день просто-напросто несусветно поздно – часов в десять утра. При том, что обычно-то подъём у нас часов в семь, а летом и в шесть.

Пока отчаянно зевающая Вилли варила кашу, а я жарил блины, чрезвычайно опасная для кухни Хильда была усажена за чистку овощей для супа – с ножом она обращалась куда лучше, чем со сковородой. Дядя же в это время собирался на охоту, но уже без нас – на тойфеля ходят только взрослые и с этим не спорят. Почему? Потому что законы клана. Не просто глупые традиции, как, быть может, у кого-то, а свод правил выживания.

В этот раз Райнхард помимо БАР снарядился ещё и специальным средствами, а именно – двуствольным штуцером Мур-Мур. Не в честь пятьдесят четвёртого демона Той Стороны герцога Мурмура, а в честь двух оружейников Королевства – братьев Мур, Ричарда и Уильяма, чей фирмы уже как полвека не существовало. Семнадцать фунтов веса, два ствола, курковые ударники и чудовищная отдача, из-за которой с этом монстром рисковал связываться только Райнхард. Знаю, Мина на этот штуцер облизывается лет с десяти, но пострелять из него ей доведётся ещё ой нескоро. К тому же дядя пообещал не лечить ей сломанную при выстреле ключицу зельями, а перспектива быть на несколько месяцев отлучённой от стрельбы относилась к тем немногочисленным вещам, что могли напугать мою младшую сестру.

Нет, ну изначально-то, наверное, отдача у этой чудо-двустволки была более вменяема… Но потом какой-то умник догадался переделать её на патроны с нитропорохом. После чего из Мур-Мура стрелять могли не все, а если точнее, то вообще мало кто мог. «Конь в плечо лягнул» – это не про Мур-Мура, «слон в плечо пнул» – вот что про него.

С другой стороны, чёрным порохом из него всё ещё стрелять можно. Вот только господа охотники чёрный порох нынче не шибко уважают – и нагара от него море, и дыма как от броненосца под всеми парами.

Вероятно, именно поэтому Мур-Мура и некогда поставили на кон в карточной партии в местном охотничьем клубе – вроде и ценный, не меньше трёхсот рублей золотой потянет, а проигрывать всё же не так обидно…

Ну, вот Райнхард его и выиграл.

У дяди вообще-то много талантов и умение хорошо играть в карты – один из них, но он им не злоупотребляет. Да и денег на игру у него обычно нет… Лишних денег, в смысле. Мы, наверное, сильно выделяемся среди других кланов, но у Винтеров, мягко говоря, считается неразумным просаживать деньги зазря. В особенности на игру в карты, ставки на скачки, петушиные бои, гонки улиток, ну и всё такое прочее.

Заодно и патронами запасся для охоты – самыми убойными, надпиленные крест-накрест и со вставленным в пропил кристалликом Праха. Таким не то что тойфеля – пол-дома можно снести. Ну и самому вместе с ружьём распылиться тонким слоем по окрестностям, если не знаешь как такие штуки правильно делать. Райнхард знал и умел, я и Вилли знали в теории, Хильде этот секрет пока не доверяли. Хотя она и слёзно просила, и рычаще угрожала.

– Меня не будет недели две или больше.

Дядя расставлял здоровенные патроны.577 калибра на столе и каждый придирчиво осматривал, прежде чем заложить в патронташ.

– А чего так долго? – спросила чистящая репу Хильда. – Разве тойфеля так долго убивать?

– Дэв не ходит один. Похоже, что это он и распугал старших гейстов, так что придётся убивать и его, и тех, кого он гонит перед собой, – Райнхард повертел в руках патрон, внимательно рассматривая вставленный в пропил кристаллик Праха. – Придётся убить их всех…

– А нас взять? – как бы невзначай предложила кузина.

– Нет.

– Мы пригодимся, мы – полезные.

– НЕТ, – рыкнул дядя. – Не возьму. И точка.

– А на химеру-то брал… – надулась Хильда.

– Я вас не на химеру брал – просто раз подвернулся случай, то стоило прикончить тварь.

– Не, ну а чем, в сущности, отличается тойфель от химеры? – с многозначительным видом произнесла блондинка, покачивая в левой руке полуочищенный корнеплод.

– «Чем отличается», – передразнил её Райнхард. – Может быть, тем, что это тварь высшего ранга, а на высших гейстов сквайров не притравливают, а? Чисть репу, паршивка.

– Ага, – сказала сестра и смачно грызанула корнеплод.

– Хильда! – мы все втроём рявкнули в один голос.

– Ты грызёшь немытую репу! – сказал я.

– Ты грызёшь ОБЩУЮ репу! – вставила Мина.

– Ты сейчас по репе получишь, – добавил дядя. – Значит так, мелкие. В моё отсутствие не буянить… ну, хотя бы сверх меры. А то я вернусь с охоты уставший, немытый, голодный и злой, разберусь как надо и накажу кого попало. Соблюдать режим, допоздна не засиживаться, сладкое из кладовки не таскать… Поняла меня, Вильгельмина?

– Конечно, папочка! – пропела сестра.

– Ну, будем надеяться. Предупреждаю – несколько кусков сахара я полил специальным зельем. Слопаете – придётся быстро варить антидот, иначе жопа слипнется.

– Папа! – возмутилась Хильда. – Фи! Что за выражения? Ты же в обществе леди!

– Хренеди, – ухмыльнулся Райнхард и продолжил сортировку патронов. – Теперь дальше. Съездите в город – закупитесь припасами. Нужен порох, капсюли, патроны… Ну, и съестные припасы пополните. Кошель – где обычно. Конрад за старшего.

Дядя достал из нагрудного кармана кителя Печать Наследника на цепочке и бросил мне. Я, не оборачиваясь, поймал её правой рукой, левой в это время переворачивая блин. Почувствовал приятное покалывание в ладони и убрал Печать в карман штанов.

– А почему опять за старшего Конрад? – заворчала Хильда. – Почему хоть раз за старшего не могу быть я?

– А ты очень хочешь? – поинтересовался Райнхард.

– Не особо, – честно призналась блондинка. – Но сам принцип!..

– Власть – достойному, – веско сказала Мина, подняв большую деревянную ложку, которой мешала кашу.

– А я – что, недостойная?!

– Нет, – безжалостно припечатала младшая сестра.

– Вилли, ты кобра!

– Правда – ранит, не правда ли? – хихикнула Мина.

– И не применяй на мне эти твои каламбурские штучки! – Хильда отложила в миску репу и взялась за морковку. – И почему мы не можем нанять кухарку?!

– Домашняя работа – дисциплинирует, – флегматично произнёс Райнхард, закладывая очередной проверенный патрон в патронташ.

– Может, тогда и конюха рассчитаем?

– Молчи, маленькая женщина, твоё место – кухня. А до серьёзных вещей не доросла ещё.

– Это конюшня-то – серьёзное?

– Разумеется, – дядя взял штуцер, щёлкнул рычагом около спусковой скобы, переламывая стволы. Посмотрел сквозь них и защёлкнул обратно. – Ладно, я пошёл собирать баулы, а вы как позавтракаете – сразу за занятия.

– А позавтракать?! – всплеснула руками Вилли и указала ложкой в сторону входной двери. – Хильдегарда, блокируй главный вход, Конрад – резервный! Мы не можем позволить себе отпустить главу клана голодным!

– Ладно, ладно, – рассмеялся Райнхард, забрасывая штуцер на плечо и беря снаряжённый патронташ. – Сейчас вернусь и все вместе позавтракаем.

И таки что? И таки позавтракали!

После чего абсолютно буднично проводили Райнхарда, который не первый раз уходил на долгую охоту, а сами пошли переодеваться к тренировкам.

Суфретки видом моих сестёр, полагаю, были бы довольны – брюки, куртки, высокие кожаные ботинки. И никаких там платьев, юбок, корсетов и шляпок с вуалью. Пока были младше, так ещё и все втроём коротко стриглись и вообще походили на троих мальчишек.

Сначала – традиционный бег. Пять вёрст по полям вокруг усадьбы – это так, чтобы просто размяться. Ещё и ботинки для таких целей специальные – не облегчённые, а наоборот – подбитые гвоздями.

Потом разминка, навешивание на руки и на ноги утяжеляющих браслетов, и вперёд – к гимнастическим упражнениям. Приседания, отжимания, подтягивания – ещё один фактор, что не даёт нам растолстеть даже на самой плотной диете. Причём, без бдительного надзора дяди сёстры не отлынивали, а наоборот занимались даже плотнее – их-то Райнхард щадил… Самую чуточку. Всё ж таки девушки, потенциальные невесты… А то не очень хорошо, когда жена может отметелить мужа не только в магической дуэли, но и врукопашную. Хотя, всё равно задачи накачаться как атлеты в цирке не было в принципе – для егеря сила важна, но не первостепенна. Главнее – умение быть дико выносливым. Толку, что ты можешь поднять и перетащить станковый пулемёт? Куда полезнее, если ты можешь часами носиться с винтовкой и револьвером.

Затем – короткий отдых и первая серия стрелковых упражнений на стрельбище за усадьбой. Местные о нём все знали, так что обходили даже не за версту, а сразу за пять.

Стрельба пока что тоже – больше для разминки. Просто с места и на две сотни саженей из винтовок и на полсотни саженей из револьверов.

Потом обед и короткий отдых, совмещённый с трансом.

Пока надо было переваривать суп и гречневую кашу с мясом, собрались в Чёрной комнате, изолировались и запустили фонограф с заглушающей записью.

Камделире на этот раз оказалось таким, каким ему и полагается быть по названию – пустым. Никаких зубастых теней с красными глазами, которые предлагают… Ну, вот что в таких случаях обычно просили у графов и герцогов Той Стороны? Власть, богатство, знания, любовь мужчин и женщин?

Да вот только с Той Стороной связываться нельзя – ни за что и ни при каких обстоятельствах.

Не думай, что ты умён – демоны Гоэтии всегда будут умнее. Они были уже тогда, когда остатки человечества сидели по пещерам и боялись из них нос высунуть, когда мир корчился в агонии после Первой Войны. А, может, были и намного раньше. И это только наше воображение придаёт им человеческие черты и повадки, вкладывает в их уста понятные человеческому разуму слова.

Вот только полагать, что с ними можно договориться – чудовищная ошибка.

Лань не договорится со львом, а котлета не договорится с человеком. Для Той Стороны наш мир – лишь огромный стол, уставленный вкусными блюдами. И единственный способ говорить с ними, не рискуя стать гарантированным обедом – быть невкусным и несъедобным.

В любом случае – главное не просить, никогда и ничего. Даже у тех, кто сильнее вас. В особенности у тех, кто сильнее вас. Сами всё предложат и всё дадут. Вот только брать опять же стоит с оглядкой…

А внутренний облик, кстати, так и остался тем, приобретённым.

Впрочем, памятуя о словах дяди, я всё-таки решил не беспокоиться о том, с чем ничего не могу поделать. И что пока очень даже полезно и при этом не несёт никаких следов Той Стороны.

Работу с клеткой я вёл вдумчиво и обстоятельно, втихаря прыгая от радости, как она растёт и крепнет. При том, что даже на старой схеме ёмкость у меня скакнула в несколько раз и мне стали доступны те заклинания, о которых прежде и мечтать не приходилось. Уж не знаю с чем это связано, но доля полезного использования у меня стала просто какой-то ненормальной…

Закончили с трансом – перешли к боевым тренировкам.

Отработка ударов по набитым песком кожаным грушам, висящим на заднем дворе. Тренировочные спарринги друг с другом и отработка приёмов на друг друге же.

И вновь сюрприз – если раньше я стабильно проигрывал Хильде четыре из пяти поединков, то теперь столько же выигрывал. Блондинка недоумевала, немного злилась, но ничего поделать не могла и раз за разом была вынуждена признавать проигрыш.

При том, что и я сам до конца не понимал, что изменилось.

Я не стал быстрее или сильнее, Хильда не стала слабее. Но почему-то теперь все её движения мне казались какими-то предсказуемыми что ли – она ещё только начинала движение, а я понимал, какую она комбинацию может реализовать.

А ещё мои собственные движения стали самую чуточку лучше – отточеннее и экономичнее. Я в общем-то и раньше не был полным неудачником в рукопашной, это просто сестра слишком уж выделялась своими умениями… Но сейчас стало определённо лучше – чётко, закончено, без лишних дёрганий.

Затем поупражнялись с холодным оружием – кинжалы, штыковой бой и даже палаши, хотя с ними мы тренировались всё-таки довольно ограниченно. Потом – метание ножей и топориков, на точность и на силу.

Сегодня был день физических тренировок, так что метания и бои с применением магии не устраивали – мышцы всё-таки восстанавливаются быстрее потраченной до дна магии.

Ну и напоследок – ещё стрельба. На этот раз не просто с места, а стоя, лёжа, с колена, в движении, на скорость, по разным мишеням.

Обычная дневная норма на каждого – десятка по три выстрелов из винтовки и пара барабанов из револьвера н брата. В нашем случае – и на сестру. Именно стрельба и съедает немалую долю нашего кланового бюджета, а вторую крупную долю съедаем мы сами, потому как питаться при наших нагрузках надо сытно и плотно.

Если бы стреляли из своего боевого оружия постоянно, а не раз в неделю – разорились бы. Даже если переснаряжать патроны к тем же «мосинкам», то меньше пятнадцати рублей за сотню не будет. А у дяди вообще всё месячное жалованье от князя – двести рублей.

Так что в основном стреляли из учебных винтовок – тех же «мосинок», но под двухлинейный малоимпульсный патрон. У Вилли, правда, вместо малокалиберной болтовки для стрельбы был одна из ранних винтовок Винчестера – с подствольным магазином и под револьверный патрон. Всё одно дешевле выходило.

А из боевого оружия – только раз в неделю стреляем. Иначе – слишком уж разорительно. И то всегда собираем гильзы, а по возможности целые пули ищем для переснаряжения.

Гильзы от мелкашек тоже собираем, а потом сдаём в обмен на небольшую скидку на покупку новых патронов. Увы, но двухлинейные патроны проще покупать новые, чем пытаться переснарядить самим…

Револьверами тоже используем не те, что таскаем на охоту, а древнючие, не переделанные под унитарный патрон «драгуны» – засыпал дешёвый чёрных порох, забил мягкую свинцовую пулю в камору, вставил капсюль и готово. Дёшево и сердито.

А кто по результатам всех стрельб набрал меньше всего баллов – тот собирает гильзы. Учитывая, что лучше всех из нас стреляла Вилли, то её это почти никогда не выпадало, а в основном сбором гильз занималась Хильда. Что её, мягко говоря, не сильно радовало.

Так что завершение большинства стрельб было довольно однообразным – сначала блондинка издаёт плач королевишны Анны Ярославны, выдаваемой замуж в варварские дали. Затем жалуется, что от заклинания призыва у неё болит голова и чешутся пятки. Потом идёт к валу-пулеуловителю в конце стрельбища, начинает водить руками и собирать пули. При этом, естественно, продолжает сетовать на свою горькую судьбинушку.

Затем – возвращаемся домой, умываемся, моемся, приводим в порядок, переодеваемся в домашнее, приводим в порядок забитое пороховым нагаром оружие и приступаем к вечерним деяниям. Поужинать, поработать в лаборатории, тренируясь в варке эликсиров и приготовлении ингредиентов.

После – переснаряжение патронов в оружейной. Налить воду в гильзу и выбить чопом стреляный капсюль. Потом отмыть и гильзы, и пули, а потом хорошенько высушить. Посадить на клей новые капсюли, засыпать порох, а затем на станке вставить пулю.

Ну и под конец дня собраться в гостиной у горящего камина и под светом керосиновых ламп и живого огня заняться традиционным штудированием Охотничьих дневников и магических трактатов.

И так – день за днём и год за годом.

Кто-то скажет – скучно, тоскливо, неинтересно… Ну а мне вот нравится. И нам всем нравится – даже ворчливой Хильде.

И пускай сильномогучие кланы владетельных князей, герцогов и королей плетут интриги, борются за власть и богатство. Пускай.

А наше богатство – вот оно. Дом, семья, простая жизнь, где не надо думать, где свои, где чужие. Свои – люди, гейсты – враг.

Оставьте нам нашу тихую жизнь на краю мира, и катитесь ко всем дэвам и герцогам Той Стороны. Таково моё мнение, такова моя позиция, и менять её я не собираюсь. И не хочу я менять эту жизнь ни на какую другую – зачем нужна большая дорога, если есть дом, в который можно вернуться? В который стоит вернуться.

…Часы бьют десять часов вечера.

Мы возвращаем книги в библиотеку, гасим камин и лампы, поднимаемся на второй этаж и расходимся каждый в свою комнату.

Я раздеваюсь до исподнего, чищу зубы и ложусь в кровать, накрываясь старым ватным одеялом.

Закрываю глаза.

Ещё один нашей тихой и спокойно жизни подошёл к концу. И впереди таких будет ещё много…

Глава 13

– Я уже не помню, когда мы вступили в эти запретные отношения, братик… – сказала Вильгельмина. – Если бы об этом узнало общество, мы навсегда стали бы с тобой изгоями, париями, отверженными этим жестоким и несправедливым миром… Ведь толпа слепа и глупа, толпа с радостью заклеймит любого, кто посмеет нарушить вековые запреты. Но, знаешь… Я бы с радостью разделила эту участь с тобой, ведь это ничто по сравнению с нашей любовью. Она была неизбежна – как рассвет, как приход весны, как сметана в борще… Думаю, наша судьба и не могла быть иной, ведь ты такой надёжный, такой сильный, такой красивый…

– Ангра-Майнъю, дай мне сил, – Хильда закатила глаза и начала пихать меня в бок локтём. – Смотри! Смотри! Она опять делает ЭТО!

– Чем бы дитё не тешилось, лишь бы бастардов в подоле не приносило, – философски ответил я, пожимая плечами.

– А если кто-нибудь услышит эту галиматью?!

– В определённых кругах у нас репутация чёрных магов, которые делают пельмени из мяса младенцев… Что ещё нам может повредить?

– Ммм… Чокнутая сестра?

– Она нормальная.

Хильда прикрыла глаза, беззвучно досчитала до пяти, а затем открыла глаза и указала пальцем:

– Она называет его братиком. По-твоему, это нормально?

Вилли, как и всегда при посещении этой оружейной лавки, прилипла к помещённому под заговорённое стекло МГ-18 и несла какой-то бред, алчно желая пулемёт, стоимостью в три тысячи сто золотых рублей.

– Абсолютно, – хмыкнул я. – Пускай развлекается, а мы пока закупимся всем необходимым.

В принципе, сестру понять было можно… В отличие от хозяина лавки, который эдакую красоту в нашей глуши продать не сможет, скорее всего, никогда. Нет, понятно, что произведено в Вестфалии, ленточное питание, двусторонняя подача патронов, воздушное охлаждение, сменный ствол, полторы тысячи саженей прицельной дальности и скорострельность в 1200 выстрелов в минуту… Но три тыщи рублей – есть три тыщи рублей. При том, что колёсный броневик с установленным в башне «виккерсом» можно тысяч за пятнадцать взять. Ну, подержанный, ясно дело, но и то лучше подержанный, чем те, что в Чернигове наловчились собирать.

Так что хрен когда этот МГ у нас тут продастся. И к пифии не ходи.

Пока Мина не отлипала от пулемёта, я прошёлся меж стеллажей, набирая необходимый огневой припас. Патроны для «мосинок», для БАРа, для револьверов, гильзы для дробовика – картечь и пули к «спенсеру» сами отольём. Капсюли, порох, клей, ещё гильзы – к винтовкам и револьверам… И когда уже Семёныч их по логике разложит, а не как ему хочется? Боевое к боевому, охотничье к охотничьему, видите ли… А у нас всё для боя и всё для охоты, вот! А ещё ведь надо…

А, сссобака, опять полная корзина… Пора её к прилавку тащить.

За прилавком я застал всё ещё торгующихся Хильду и Василь Семёныча, который был традиционно усат, велик, необъятен и неуступчив. Особенно, когда дело касалась сбыта гильз и гейстовой кости для инкрустации против скидки на наши покупки, немалую долю которых занимали ящики с патронами для мелкашек.

Семёныч калачом был тёртым, оружием торговал не первый десяток лет, так что выбить из него скидку было делом очень трудным. Настолько трудным, что почти что на грани невозможного.

Впрочем, это был один из тех моментов, когда в блондинистой и голубоглазой Хильдегарде просыпалась кровь степных булгарских князей, больше прославившихся как купцы, а не как боевые маги.

Торговалась эта парочка азартно, поминая пребывающую в нужде родню, неурожай озимых и тяжёлую внешнеполитическую ситуацию в княжествах Анатолии – до полушек аж доспорились и почти до полуполушек дошли, если бы остатки здравого смысла не остановили, что Хильду, что Семёныча.

И это ж они ещё до динамита не дошли, а как за него торг начинают, так каждый раз чуть ли не до драки доходит.

Я подошёл к прилавку…

Чувство опасности кольнуло, но слишком поздно.

Визг тормозов на улице, входная дверь распахивается настежь, жалобно звенит подвешенный на неё колокольчик. Внутрь вваливаются шестеро – в шляпах и плащах, лица замотаны платками…

И все вооружены.

– Руки! – рявкнул один из неизвестных, выхватывая из-под полы плаща обрез и наставляя его на нас. – Чтоб я видел!

А чего их видеть-то? У меня корзиной заняты, а Семёныч и Хильда на прилавок опёрлись во время спора.

Да уж, застигнули лучших охотников севера в сортире да без портков… Револьвер под прицелом не достать, для заклинания тоже нужно время… Время и зрительный контакт…

– Чего пялишься? – рявкнул другой неизвестный, нацеливая на меня сразу два револьвера. – Бросил корзину, отошёл к прилавку! И подняли руки!

– Все! – добавил первый, пока ещё четверо молча расстредоточились по магазину.

Аккуратно положил корзину, попятился назад, поднимая руки.

– Мужики, вы лавкой не ошиблись, случаем? – спокойно поинтересовался Семёныч. – Банк через два квартала, а у меня в кассе мышь повесилась.

– Умный какой! – хохотнул первый. – А в том банке есть динамит?

– А, так вам динамит нужен?

– Тащи! – вклинился второй, целясь в торговца из револьвера. – И без глупостей!

– Не маши железкой, – буркнул Семёныч. – А то ещё поранишься…

– Куда пошёл?!

– Я что – дурак, что ли, динамит под прилавком хранить? Он у меня в крюйт-камере.

– Без фокусов, – процедил тот, что был с двумя револьверами, двинувшись следом за продавцом. – Я за тобой слежу.

Я почти закончил схему «воздушного кулака», покосился на стоящую рядом Хильду – судя по сосредоточенному виду, сестра тоже готовила заклинание. Наверняка «баллистический щит». У меня лучше получаются воздушные чары, зато она хороша в защитных…

И тут я краем глаза увидел, что, погружённая в свои мысли и фантазии, Вилли вообще мало что заметила из происходящего, потому как по-прежнему пялилась на МГ, а к ней сзади подходил один из налётчиков, вооружённый «мосинским» карабином.

– Эй, мелочь! – скомандовал бандит. – Повернулась и лапы показала, чтоб я их видел! Слышала, нет?

Но Мина не слышала.

– Эй, я с тобой говорю! Слышала, нет? Сдохнуть хочешь? – налётчик подошёл ещё ближе и ткнул её в спину стволом карабина.

– Ммм, – недовольно сказала Вилли, не отрывая взгляда от МГ.

Бандит схватил сестру за плечо и повернул к себе лицом. Кузина внимательно оглядела его с ног до головы, оценила потёртый карабин и вежливо спросила:

– Да?

– Я сказал – руки вверх! Живо!

– Дядя, а вы что – грабитель? – невинным тоном поинтересовалась Вилли.

Бандит от такого явно ошалел, но обманчиво-безобидный вид сестры в её дорожном платье, коротком плаще и без оружия на виду усыпил бдительность налётчика.

– Да, мать твою!..

– Ааа… – протянула Мина.

Хлопок.

«Воздушный кулак» так быстро создать кузина всё-таки не смогла, а вот небольшой импульс послать – запросто.

Рукоятка затвора карабина повернулась вверх, бандит рефлекторно нажал на спусковой крючок, но выстрела не произошло – только не в таком положении.

Вилли крутанулась на правой ноге, растянувшись в шпагате и впечатав пятку аккурат в подбородок бандиту. Тот отлетел в сторону, выпустив «мосинку» из рук… Которую немедля поймала сестра, ударом ребра ладони опустила рукоять затвора и отскочила в сторону, прячась за одним из стеллажей.

Я выбросил вперёд правую руку, складывая пальцы в активирующий жест. Резкий порыв ветра, и руку бандита с зажатым в ней обрезом подбросило вверх. Налётчик по инерции нажал спусковой крючок и всадил сам себе заряд картечи в голову, размазав мозги по потолку.

Хильда закрыла нас щитом и вовремя – оставшиеся трое налётчиков открыли огонь из револьверов и начали слаженно отступать к выходу.

Даже слишком слаженно для обычных головорезов…

Бандит, что проходил мимо нас – тот, с двумя револьверами – повернулся, но я уже выхватил свой «драгун» и всадил ему одну пулю в левый бок, а вторую – в грудь. Хильда ударом ноги в живот отбросила грабителя прочь и тоже достала револьвер.

– Уходят! – азартно выкрикнула Вилли, несясь к входной двери с карабином наперевес.

По пути сестра умудрилась пнуть очухивающегося было бандита, которого приложила с ноги, и снова вырубила его.

Я ругнулся и тоже рванул к двери.

– Хильда, останься!

Выскочили на улицу почти одновременно – аккурат, чтобы увидеть отъезжающий от лавки «порше» с открытым верхом.

Мина немедленно опустилась на одно колено и прицелилась из «мосинки».

– Никакой стрельбы! – скомандовал я, памятуя о княжеском декрете.

Перебросил револьвер в левую руку и бросил спешно построенную схему в глубокую лужу прямо перед оружейной лавкой. Капли рванули вверх, сложились воедино, а затем по ней пробежала волна заморозки, превращая грязную воду в не менее грязную сосульку.

Перехватил её правой рукой и метнул вперёд, придав ускорение магией.

Ледяной снаряд пронёсся по улице, пробил корпус машины и разворотил ей заднее колесо. «Порше» моментально просел, проскрежетал по земле углом, по инерции проехал ещё несколько саженей, а затем остановился. Трое налётчиков выпрыгнули из него и метнулись в ближайший переулок.

– А вот теперь – пошли, – произнёс я и рванул вперёд.

Легконогая Вилли быстро меня обогнала, метнулась к переулку, на ходу создавая схему заклинания: судя по серебристой паутинке, образующейся вокруг руки – ловчую сеть.

Швырнула вперёд. Судя по сдавленному воплю и звуку падения – попала.

И тут же спряталась за угол дома, когда в неё начали стрелять. Судя по звуку – только один ствол. Скорее всего – револьвер.

Я создал в руке схему усиленного светляка и на бегу забросил его в переулок.

Вспышка!

Мина высунулась из-за стены, выстрелила, быстро передёрнула затвор и снова выстрелила.

– Чисто! – крикнула сестра, но затвор передёрнула и карабин опускать не спешила.

Вилли опустилась на одно колено, я подбежал и встал рядом с ней, вскидывая руку с револьвером.

Осторожно заглянул внутрь переулка.

Сестра и правда попала. Причём, целых два раза и мастерски – ловчее заклинание накрепко спеленало одного бандита, а ещё один был явно ранен. Третий налётчик забросил его руку себе на плечо и пытался сейчас оттащить его прочь…

Обернулся. Увидел нас. Попытался хоть немного развернуться, чтобы прицелиться из револьвера…

Кинул в него шоковым заклинанием. Бандит вскрикнул, выпустил из руки оружие, задёргался и рухнул на землю, выпуская подельника, который тут же безжизненным кулём осёл рядом.

Мы с Вилли подошли к лежащим налётчикам.

Двое парализованы, один ранен. Причём, судя по растекающейся под ним луже крови – серьёзно.

– А теперь, – сказал я, немного переведя дух, – Давай разберёмся – на хрена мы за ними вообще погнались?

– Ну, они бандиты, – безмятежно ответила Мина. – А злодеи должны быть наказаны, ведь так?

– А что-нибудь более существенное?

– Винтеры на княжеской службе, а значит обязаны всеми силами поддерживать порядок, хранить закон и покой мирных граждан…

– Уже лучше. Ещё?

– А ещё этих граждан можно сдать полиции и получить награду.

Награду… Точно!.. Сдать полиции, ну конечно же! Звучит, как план…

Сестра пинком перевернула крепко связанного магической сетью бандита и стволом «мосинки» содрала с его лица платок.

– Егорка Меченый, – Вилли указала на приметный шрам, проходящий через левый глаз. – В великом розыске. Разбой, грабежи…

Налётчик замычал, заворочался, начал бешено вращать глазами и попытался лягнуть сестру, но лишь шкрябнул сапогами землю и запачкал ботфорты Мины.

Та медленно посмотрела на свою обувь, потом на бандита. Снова на ботфорты, опять на бандита…

Перехватила карабин и от души двинула ему промеж глаз.

– Разбой, грабежи, – как ни в чём ни бывало продолжила Вилли. – Ещё что-то, весь розыскной лист не запомнила. Двести рублей золотом за живого. Или мёртвого.

– Вот с этого бы и начинала, – хмыкнул я и указал подбородком на раненого. – А он?

Вилли посмотрела на него, нахмурилась…

– Не. Не помню такого в розыскных листах.

Третий бандит тем временем очухался и застонал. Ну да, полноценный «шок» – это не просто педагогическая искорка в задницу, там всё тело болит и болит нехило.

– А этот?

– Этот? – Вилли ударом ноги перевернула и его. – Хммм…

Повнимательнее всмотрелась в лицо бандита.

– Тоже не помню, – сказала кузина и спокойно вскинула карабин. – Похоже, что и этот бесполезный…

Бандит ошалевшими глазами посмотрел на Мину, а та чуть двинула пальцем на спусковом крючке.

– Сестра! – воскликнул я. – Что же ты делаешь?

– Да вот думаю, что мир станет лучше без этого злодея… А ещё за него не дают ни рублика.

– Вильгельмина, ну ведь так же нельзя, – я покачал головой. – Может, он всё-таки будет нам чем-то полезен… Эй, ты же можешь быть нам хоть чем-то полезен?

– Т-ты… блефуешь, сопля… – кое-как выдавил бандит.

Сестра пожала плечами и спокойно выстрелила.

Дымящаяся гильза упала на землю.

Пуля вошла в землю аккурат между ногами налётчика – в считанных линиях от причинного места.

– Ой, – сказала Вилли. – Промахнууулась… Какая досада. Ну, ничего, сейчас я…

Сестра спокойно передёрнула затвор карабина и прицелилась прямо в лицо бандиту.

Тот явственно побелел.

Колдунья – это всегда страшновато. Даже если эта колдунья маленькая. А, может – особенно, если эта колдунья ещё маленькая. А уж ведьма с винтовкой – так вообще…

– Ну, так что? – я присел около налётчика на корточки и с улыбкой посмотрел на него. – Ты нас чем-нибудь порадуешь? Или пусть твоей судьбой распоряжается моя милая младшая сестрёнка? Вильгельмина, ты же можешь?

– Запросто, – невозмутимо ответила кузина, не спуская прицела с бандита. – Кровь за кровь.

– С-сегодня… – кое-как выдавил он, то и дело косясь на ствол карабина, нацеленный ему в лицо.

Ну да, ну да, с такого ракурса эти три линии тьмы кажутся настоящей бездной…

– Сегодня?.. – терпеливо подсказал я.

– Поезд, – сглотнул налётчик. – Будет захват поезда.

– Откуда знаешь?

– Мы… мы должны были участвовать…

– И для этого вам потребовался динамит? Вы его захватывать собирались или взрывать?

– В-ваше б-благ-городие, я не знаю! Я всего лишь…

– Ну и ладно, не знаешь, так не знаешь… – не стал спорить я. – А кто знает, кстати?