Текст книги "Легенды Чёрной скалы"

Автор книги: Сергей Ким

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

13

Прохладно…

Изо рта идёт пар, холод пробирается сквозь спортивную куртку.

Зима – всегда зима, пусть даже и в Детройте. Нет снега, нет морозов, но приятного в паре градусов ниже нуля всё равно мало.

Впрочем, сейчас согреюсь.

Сто метров – это только для разминки. Потом проползти под лежащими брёвнами – тоже ничего сложного.

Затем трёхметровой высоты деревянный щит. Это уже посложнее, но тоже ничего страшного. Разбежаться, прыгнуть, оттолкнуться ногой, уцепиться за верхний край и перебросить тело на другую сторону.

Пробежать по брусу, перекинутому над глубоким рвом. Вниз лучше не падать – там хоть и простая грязь, но её по пояс. В холодную грязь, похожую на желе, покрытую тонкой корочкой льда? Ну уж нет. Организм у меня, может, и крепкий, но и испытывать на прочность его лишний раз не нужно.

Расставленные в беспорядке ржавые контейнеры, образующие подобие простенького лабиринта.

Придерживаться правой стороны бесполезно, пытаться вспомнить предыдущие лабиринты – тоже. Каждый раз он новый и построенный не как положено, а как попало.

Поворот, другой, развилка… Направо, налево? Направо логично, но очевидно. Налево неочевидно, но не менее логично, если брать во внимание то, что я знаю о правилах прохождения любого лабиринта. Точнее, что создатели этого их никогда не придерживаются.

Старая дилемма – я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь… Пусть будет право.

Поворот, следующий… Тупик. Однако – облом.

Значит, возвращаемся назад и идём по другому маршруту.

Несколько поворотов… И первая цель на сегодня – обычная ростовая мишень из фанеры.

Пистолет выплёвывает пулю, привычно дёргая руку отдачей. Навскидку – где-то «семёрка». Мало, но для зачёта сойдёт. Увы, но пистолет для меня – по-прежнему та ещё шайтан-машина. Совершенно не чувствуется продолжением тела.

Конец лабиринта… И невидимый механизм поднимает мишень на крыше одного из контейнеров. Выстрел, второй – цель поражена.

Теперь ещё сто метров по высокой траве. Земли под ногами не видно, а там может быть что угодно – хоть яма, хоть граната с краской. Сине-зелёным я ходить больше не хочу. С ссадинами, несмотря на всегда надеваемые наколенники – тоже.

Но пока я смотрел в основном под ноги, трудности появились с другой стороны – в траве поднялось пяток мишеней.

Чёрт! Как неудобно расположены-то! Быстро, быстро… Бесконечно они стоймя торчать не будут…

Одна, вторая, третья… Хорошо идут… Тьфу, промахнулся! Ещё пуля, ещё одна в следующую… Снова промах. Да на тебе сразу три!..

Цели поражены, бегу дальше. Но вот с последней я что-то погорячился – у меня же на всё про всё только один магазин, в котором осталось всего три патрона. Мало! А ножи на расстоянии – это всё-таки хуже, чем пули.

Руины двухэтажного здания впереди. По бокам – сплошные ряды колючей проволоки. Значит – мне нужно прямо, значит – обойти нельзя.

Перед руинами накиданы обломки и всё та же колючка – так просто не подойти и не забраться. Тогда – разбег, прыжок, кувырок.

Влетаю в окно, приземляюсь на руки. Бетонная крошка больно врезается в ладони, но без перчаток с обрезанными пальцами было бы ещё больнее. Переворот через себя, встать на ноги, осмотреться.

Проходов не видно – идти некуда. Тупик? Вряд ли. Значит, нужно просто осмотреться повнимательнее… Ага! В стене видны явно специально сделанные выбоины; вбиты короткие металлические костыли. А сверху с потолка болтается кусок верёвки, закреплённый около чего-то, похожего на люк, ведущий на крышу.

Джек-пот? Не исключено!

Снова – разбег, прыжок, оттолкнуться от торчащего из стены штыря, зацепиться и подтянуться.

Оценил расстояние до болтающейся в метре от меня верёвки… Извернулся и прыгнул, на лету зацепившись за неё. Поднялся на метр выше на одних руках, повис на одной, а второй толкнул люк.

Заперто? Да нет, просто тяжёлый, собака… Немного усилий… Готово! Теперь подтянуться выше, зацепиться за края люка и выбраться.

Крыша. Как спуститься вниз?

Быстро обошёл периметр, прикинул возможные места спуска. Везде были сплошняком навалены обломки бетона, ржавый металлолом и прочий хлам. Прыгать на такой со второго этажа – верный способ если уж не убиться, так гарантированно покалечиться… Снова верёвка? Спускается куда-то внутрь торчащего из земли кольца бетонного колодца.

Хорошо, воспользуюсь столь любезно предложенным мне способом…

И сразу же вопрос – спускаться ли под землю или нет? Местность вокруг явно слабопроходима, так что очевиднее именно «заглубление» в землю.

Спускаюсь вниз, соскальзывая по верёвке прямо в колодец. И это действительно колодец, а не просто лежащее на земле бетонное кольцо – внизу какое-то мини-подземелье в виде вкопанной трубы.

Довольно узкой трубы – даже мне тут стоя не пройти. И даже согнувшись в три погибели. Я не могу идти? Ничего – ведь я могу и ползти.

Правда, делать это было не слишком приятно. Внутри бетонной трубы было сыро, грязно и холодно…

Впереди оказалось что-то вроде завала из веток и мешковины. Проталкиваю его плечом… И тот неожиданно легко поддаётся, а я проваливаюсь вперёд и вниз. Труба неожиданно приобретает крутой уклон. Пытаюсь зацепиться, но в сыром тоннеле сделать это не получается, и я кубарем скатываюсь вниз.

Отлично. Получается, я могу не только ползти, но и катиться. Классно, чего уж там…

Вывалился я из трубы где-то в низине – около ровной и сухой площадки, заросшей пожухлой травой и огороженной с боков сеткой-рабицей. На площадке меня уже ждал один из парней в чёрном, как я продолжал их звать. В руке у него была короткая пластиковая дубинка, которую он не замедлил обрушить на меня.

Действовать пришлось максимально быстро. Победить его у меня всяко не получится, да и не требуется это – мне бы главное дальше пройти.

Что я могу противопоставить амбалу в полтора раза старше, выше, шире и сильнее меня? Скорость, только скорость и ничего кроме скорости.

Кувырок, перекат вперёд – прямо противнику под ноги. Одновременно выхватываю с пояса тренировочный пластиковый нож – порезать или заколоть им нельзя, но удар может быть довольно чувствительным. Это ж не просто хрупкая пластмаска, а армированный металлом прочный пластик.

Быстрый и резкий тычок под колено – противник припадает на правую ногу. Кувырок в сторону, быстро подняться и ударить ногой в голову. Блокирует – ожидаемо. Но теперь в зоне моей досягаемости его руки. Быстро бью пластиковым ножом по запястью, заставляя выпустить оружие, и добавляю ногой в бок. А затем, что есть мочи бегу прочь.

Отлично, прошёл. Теперь не догонит.

Ещё сто метров.

Впереди – деревья. Может, когда-то это был небольшой парк, может – маленький сквер. Люди ушли, дома сгорели, и природа взяла своё, сделав спальные районы Детройта прериями.

Скрытых механизм выбрасывает из-за дерева слева ростовую мишень. Выстрел! Цель поражена. Ещё две впереди – выстрел, другой… По второй промазал, а патронов больше нет.

Достаю с пояса небольшой метательный нож. Бросок – точно в яблочко. С ножами у меня дело идёт лучше, чем с пистолетами или автоматами.

Выбегаю из леса. Финишная прямая – последние метров триста. Их нужно просто пробежать, но пробежать быстро. Нет часов, но в голове всё равно тикает невидимый хронометр.

Тик-так. Нужно уложиться. Тик-так. В заданное время. Тик-так.

В голове щёлкает невидимый механизм. Или это эхо работающего в груди мотора сердечной мышцы? Лучше не думай.

Не думай, как бежать быстрее – просто беги.

Вокруг начали греметь взрывы, вспышками рваться вверх сигнальные ракеты и расплёскиваться над землёй молочным туманом дымовые гранаты.

Не обращать внимание. Главное – не обращать внимание. Лучше держать дыхание. Три шага – вздох, три шага – выдох. Лучше держать темп.

Ещё немного. Ещё… Совсем чуть-чуть…

– Финиш, – сухо произносит инструктор, останавливая время на секундомере в своё смартфоне.

Я затормозил, согнулся, упёрся руками в колени и наконец-то смог отдышаться и отдохнуть.

– Ну, какой результат на этот раз? – полюбопытствовал Дамиан, что-то задумчиво рисуя на стоящем в поле мольберте.

Франт, как всегда, был одет крайне вырвиглазно – белое пальто, фиолетовая рубашка, ядовито-зелёный галстук и высокие серебристые сапоги. По бокам от него торчала пара охранников: может – прежних, может – новых. Их лиц я не запоминал из принципа – вся свита этого плейбоя для меня оставалась просто людьми в чёрном.

– Новый рекорд скорости и новый антирекорд результативности, сэр, – доложил инструктор, уточняя что-то в смартфоне. – Минус пятнадцать секунд времени и минус шесть очков.

– Хм… Это… результат, – задумчиво произнёс Дамиан. – Не положительный и не отрицательный, но результат. Ведь как можно оценить – много ли это или мало пятнадцать секунд? Слишком мало, чтобы поразмыслить о жизни, но куда больше, чем нужно, чтобы разминуться с пулей…

К этой хрени я уже привык. Если всё было в порядке, то франт любил нести какую-нибудь чушь. Настораживаться надо было, если он заканчивал свои кривляния и начинал говорить этим своим презрительно-ледяным голосом… Вот это как раз ничего хорошего не предвещало.

Прошло уже два месяца с тех пор, как я согласился на предложение Дамиана стать его персональным цепным псом. Или ручным волчонком – не знаю, что вернее. Отказаться? Не вариант. Кто-кто, а плейбой умеет делать предложения, от которых невозможно отказаться.

Ранили на мосту меня довольно легко – руку пуля прошила на вылет, а вторая застряла в пластине броника. За неделю меня поставили на ноги, привели в норму… И начали тренировать.

Стрельба, рукопашный бой, ножевой бой, изучение разных видов оружия… Зачем это нужно Дамиану? А чёрт его знает. Зачем-то нужно, видать. Может, ему это в кайф и по приколу. Может, ещё какую игру решил замутить – о своих планах Дамиан мне почему-то не докладывает…

Базировались мы где-то в прериях к востоку от Детройта на канадской территории. Людей, денег и всего прочего у Дамиана явно не то что куры, а страусы не клевали.

И, естественно, я сразу же начал думать – как отсюда сбежать? Но пока что всё было глухо – охрана была организована на совесть, а за мной постоянно приглядывали как минимум пара человек. Фокусы, типа, я упал, разбил лоб, мне надо в лазарет – больше не работали. Точнее, мне быстро оказывали помощь или отводили в лазарет, но охраны в эти моменты становилось в двое-трое больше. А я не ниндзя, чтобы исчезнуть на виду у кучи народа или из закрытой камеры.

Чем дальше – тем больше меня это бесило. День проходил за днём, неделя за неделей, а я не знал, что там с Белым.

Даже того же Дамиана я могу уже прикончить раз сто, потому как доступ к боевому оружию у меня был. Но что бы это дало? Ничего? Ну, убил бы я его. Ну, убил бы ещё десяток его шавок… А дальше что? А дальше – сдох бы и сам.

А я должен жить.

– Так, вроде бы закончил… – Дамиан придирчиво осмотрел творение кистей своих и бросил взгляд на стоящего рядом парня в чёрном. – Как тебе?

– Ну… Это… Красиво, сэр, – не слишком уверен промычал тот. Автомат или мордобой явно были ему куда ближе, чем живопись.

– А тебе? – франт обратился ко второму.

– Очень… ммм… здорово, сэр.

У этого с чувством прекрасного тоже явно было не всё в порядке.

– А тебе, юноша? – обратился Дамиан и ко мне.

– Стрёмная мазня, – брякнул я напрямик. – Как будто кого-то вырвало фруктовым салатом.

– Как вульгарно, – поморщился франт и неожиданно пнул мольберт, опрокидывая его на землю. – Но… справедливо. Наверное, Дамиан Ксавье всё-таки не может в живопись. К тому же художника может обидеть каждый… Хм. А меня ведь тоже может обидеть каждый. Но вот извиниться успеют лишь немногие… Так, вы двое. Нет, даже трое – готовьте машину, возвращаемся в лагерь.

Я сдал «браунинг» и оставшиеся ножи инструктору и зашагал в сторону стоящего неподалёку джипа.

– Э, нет. Вас, юноша, я попрошу задержаться.

А вот это уже настораживает… Раньше Дамиан не выказывал ни малейшего желания пообщаться со мной тет-а-тет. А тут решил вдруг. С чего бы это?

– Итак, юноша… – франт улыбнулся своей нехорошей холодной улыбкой. – Хотя, что это я всё «юноша» да «юноша»… Ты ведь можешь звать меня просто Дамианом, так почему бы и мне не обращаться к тебе по имени? Кстати, по какому из двух? Которое тебе больше нравится?

Я замер.

– «Айвен Блэк, урождённый Иван Волков. Родился в 1996 году, вырос в сиротском приюте, усыновлён семейной парой – Тоддом и Джанетт Блэк в 2008-м. В 2009-м опекуны погибли во время Первого Восстания. Айвен и ещё один приёмный ребёнок Блэков – Николас, остались где-то на территории Детройтской муниципальной колонии (DMC)…» Дальше был список правонарушений – он очень длинный и я не стал запоминать его за ненадобностью. Итак, Айвен… Или Иван? Мистером Блэком называть всё-таки не буду, уж извини – я хоть и вежливый человек, но лишний официоз мне чужд.

– Не понимаю о чём идёт речь, – на всякий случай решил съюлить я. – И вовсе я никакой не…

– Не стоит недооценивать глобализацию, – поморщился Дамиан. – Отпечатки пальцев, фотографии, досье… Большие Братья государств наблюдают за своими подданными, и ты – не исключение. А, кстати, брата твоего мы нашли – с ним всё в порядке.

Я на автомате чуть сдвинул руку к припрятанному в поясе одному из метательных ножей.

– Вот только не надо, не надо всей этой бессмысленной суеты, – выражение лица франта стало откровенно кислым. – Нож этот твой припрятанный и прочее… Юноша, не думай, что ты умнее всех на свете. Когда ты как крыса прятался под трейлером хватило бы одного моего приказа, чтобы тебя немедленно оттуда выволокли и пустили пулю в лоб. Ну, или поступили бы более спокойно… и не стали бы возиться и вытаскивать тебя, а пристрелили прямо там. Я видел тебя насквозь раньше, вижу и сейчас – планы побега, симуляции… Мне неинтересно тебя просчитывать, как доктору математических наук скучно решать задачки для младшей школы. Мне интересно наблюдать, КАК ты действуешь. Это как в низкопробных фильмах – ты знаешь, что герой в любом случае выживет и всех победит, но тебе нравится смотреть КАК именно это будет происходить. А теперь, будь так добр, убери руку с ножа, который ты потом, конечно же, сдашь и не будешь больше страдать подобными глупостями, выслушаешь меня и наконец скажешь, как мне тебя называть.

На самом деле я очень сильно сомневался, что не то что убить, а даже просто нанести хоть какой-нибудь существенный вред Дамиану. Время от времени я видел, как он всё-таки менял свой клоунский на наряд на вполне обыденный спортивный костюм или полевой камуфляж, устраивал спарринги со своими людьми, стрелял или просто тренировался.

К тому же сейчас самое главное было узнать – что с Белым, если он действительно его нашёл… И зачем всё это нужно Дамиану.

– Зови меня… зови меня Блэк, – запнувшись, произнёс я, действительно убирая руку от ножа и слегка расслабляя сведённые напряжением мышцы.

– Пусть так, – кивнул франт. – Итак, отвечу на твои невысказанные вопросы. Да, я действительно нашёл Николаса – он называет себя Белым и сказал, что в день когда вы расстались, дал тебе некие… эээ… болтики. Надеюсь, ты знаешь, о чём идёт речь. Да, он в порядке, осмотрен моими медиками и впервые за долгое время поел досыта нормальной человеческой пищи, а не то, что было в вашем, так называемом, доме. Да, ты с ним увидишься в знак моих добрых намерений, потому что… Нет, я не маньяк, упивающийся насилием. Точнее, я против бессмысленного, ничем неоправданного насилия. Насилие должно иметь строго выверенный хирургическо-точный масштаб. И быть эстетичным. Минимум крови, минимум вульгарной физической силы, максимум результата. Однако не скрою – твой брат послужит страховкой от твоих гипотетических необдуманных поступков. Действительно разозлишь меня – пострадает твой брат.

– Если ты думаешь, что угрозы заставят…

– Блэк, – снисходительно усмехнулся Дамиан. – Угрозы – это не мой метод. Я просто ставлю тебя в известность о своих намерениях и последствиях твоих решений. И я не люблю покупать страхом – те, кто служит за страх, а не за совесть, опасны и ненадёжны. Я куплю тебя другим.

– Я не продаюсь, – сплюнул я. – Тем более, ты можешь забрать у меня всё, что дашь с одинаковой лёгкостью.

– Верная мысль, – одобрил франт. Но если тебе не нужны деньги, то что насчёт лучшей жизни? Нормальной жизни? Не для тебя, разумеется. Судя по твоим волчьим глазам, тебе такая больше не грозит… А вот твой брат – совсем другое дело. Деньги, новая личность, новая страна, новая семья – всё, что угодно. Образование, в конце-концов.

– Слишком мягко стелешь, Дамиан. Столько суеты ради какого-то беспризорника с улицы?

– Мягко… стелешь? Ммм, это перевод какой-то идиомы? Звучит на мой вкус довольно странно… Впрочем, не мне судить национальный фольклор. И да, отвечая на твой вопрос – столько суеты ради какого-то беспризорника. Поверь, Блэк, ты отнюдь не какой-то там Избранный или отличаешься какими-то уникальными чертами… Просто ты оказался в нужное время в нужном месте нужным мне.

– И что же от меня требуется?

– Мне предложили поучаствовать в одном проекте… крайне занимательном проекте, – глаза Дамиана лихорадочно блеснули. – Действительно отличная идея, хотя и является… Впрочем, неважно. Главное – мне нужен молодой боец. Подросток, что важно – таков был уговор.

– Если тебе был нужен качок, чтобы драться на каких-то там боях без правил, то я – не лучший вариант…

– Это не бои без правил – там не будет никакого ринга, – терпеливо, как будто слабоумному объяснил мне франт. – Это будет большое испытание. Масштабная игра на выживание, по примеру всех этих глупых реалити-шоу с выживанием… Но только по-настоящему. Думаешь, та охота, в которой ты участвовал, была только лишь охотой? Это был отбор, прошёл который лишь ты один. Тебя загнали в угол, но ты огрызнулся, в то время как другие просто бегали, прятались… Даже умоляли о пощаде! Бррр, необычайная мерзость… Я, знаешь ли, одно время даже пробовал привозить детей-солдат из Южной Америки, Африки и Азии, но в местных условиях и в одиночестве они становились настолько жалки, что я едва не рыдал от отчаяния… Потом меня, конечно, осенило, что для выживания в городских джунглях резоннее брать живущих в них аборигенов. Но найти сильных индивидуумов, которые продолжали оставаться сильными и вне стаи оказалась весьма непростым делом… Однако затем мне всё-таки подвернулся ты. И, знаешь ли, это был определённо один из самых удачных дней в последнее время…

Особо долго я не думал. А, подумав – не колебался. Меня покупают путёвкой в жизнь для Белого? Приемлемая цена. Особенно учитывая, что ради этого мне не придётся делать ничего нового – всего лишь продолжать выживать…

– Когда это пройдёт? – спокойно спросил я. – У меня много времени?

– Игра пройдёт через месяц, – тонко улыбнулся Дамиан. – И… забавно, но ты согласился быстрее, чем я этого ожидал. Такое редкое чувство приятного разочарования… Божественно.

Месяц, чтобы натренироваться и стать убийцей высокого класса. Абсолютно невероятно. Но если противником будут мои же сверстники, то…

Стоп.

– Если я отказываюсь, ты убиваешь меня и брата, – медленно произнёс я. – Если я выигрываю в этой твоей игре…

– Игра не моя, я просто приму участие, – уточнил Дамиан.

– Плевать. Если я выиграю в этой игре, то ты обеспечиваешь брату новую жизнь. Я правильно понял или нет?

– Именно.

– А что будет со мной?

– А что пожелаешь, – пожал плечами франт. – Захочешь – уедешь вместе с ним, захочешь – останешься работать на меня… Или ещё где-нибудь.

– Вообще-то проще было бы нас после всего просто… убрать, – прищурившись, заметил я.

– А я не люблю лёгких путей, – улыбка франт стала чуть шире и холоднее. – К тому же убивать – это крайне вульгарно и скучно. Живые вы в будущем можете ещё пригодиться, а потраченные деньги – это ерунда.

– Пусть так. Тогда последний вопрос – что будет, если я проиграю?

– Сам процесс, Блэк, сам процесс, – усмехнулся Дамиан. – Позорный проигрыш ничем не будет отличаться от отказа от моего великолепного предложения. А проигрыш красивый точно так же не будет отличаться от победы. Это как раз тот момент, когда сам процесс не менее значим, чем конечный результат.

14

Крошечный кусок серого городского неба стиснут стенами домов. Небо – наверху, а я – на дне этого колодца. Я всё так же на дне.

Всё вокруг словно бы скрыто лёгкой дымкой утреннего тумана. Или не дымкой?.. Очертания предметов смазываются и дрожат. И нет, они ничем не скрыты – они просто нечёткие изначально.

Вокруг – не реальность, а словно оживший акварельный рисунок, на который художник пожалел краски.

И тихо. Так тихо не бывает в городах. Такая тишина требует пустоты, где потухнет малейшее эхо. Такая тишина требует пустого города – мёртвого города.

Лишь только словно метрономом скрипят цепями старые качели. На земле скользит тень, качели больше не кажутся пустыми – там мелькает смутный неуловимый образ. Как будто что-то замечаешь боковым зрением, но стоит только взглянуть прямо, и больше уже ничего не видишь.

– Значит, сила, – говорит бесцветный голос без пола и возраста, доносящийся отовсюду и ниоткуда сразу. – Считаешь, что мир полон силы?

Конечно. Есть сила, есть те, кто ей наделены и те, кто ей подчиняются.

– И к кому же ты относишь себя?

Хотелось бы владеть силой, а не подчиняться ей – это же очевидно. Быть сверху всегда лучше, чем быть внизу.

– А что если ты не прав?

Что если? Да я совершенно точно знаю, что неправ. Нечего кичиться силой. Если ты сильнее всех вокруг, то это не значит, что ты сильнее всех в мире. Просто ты ещё не встретил того, кто будет сильнее тебя.

– Не так. Ты можешь не только владеть силой или подчиняться ей.

Опять философия?

– Всего лишь понимание того, что мир не делится на чёрное и белое.

Что есть, то есть. Мир не чёрно-белый – он серый. Наполненный всеми оттенками серого.

– Не веришь в чистоту?

Не верю. Жизнь заставила. Чистота – это лишь временное отсутствие серости. Чем меньше стараешься – тем скорее посереешь.

– В тебе нет покоя. Ты стараешься быть хуже, чем есть. Но ты всё равно лучше, чем стараешься казаться.

Мне плевать. Я не думаю о том, зачем живу, а просто живу. Я не думаю, нужно ли что-то делать – я это просто делаю. Я знаю себя и поэтому спокоен.

– Но что же всё-таки бьётся в тебе?

Машина тормозит, и я открываю глаза, выбираясь из тягучей дрёмы. Кажется, за недолгие минуты дороги я успел заснуть и даже видеть какой-то сон, но вспоминать его почему-то совершенно не хотелось.

Причина остановки – блок-пост континенталов впереди. Но теперь мне их бояться нечего – люди Дамиана рассекают по Детройту, как у себя дома – никаких проблем со стороны копов, нацгвардии или «конти» нет в принципе. Не говоря уже об уличных бандах. Мало того, что Дамиан не полуночник в отличие от чёрных группировок, так у них ещё и хватает сообразительности не связываться с до зубов вооружёнными парнями, которые передвигаются группами человек по двадцать.

Нет, отморозки-то всё равно остаются. Но в самые опасные районы и смысла особо заезжать нет… А если такой смысл понравится, то всегда взять с собой «конти» или копов. Поистине, нет среди них непродающихся – просто у каждого своя цена покупки. Нет, наверное, есть всё-таки и среди американских силовиков честные и неподкупные, как и в любой полиции мира… Но я таких что-то не встречал.

Вибрация лежащего в нагрудном кармане куртки телефона. Достаю его, откидываю крышку чехла, смотрю на имя звонящего… А, ну да, как раз время сеанса.

– Да.

– Хочешь легенду? – без всяких предисловий спрашивает Белый. – Только вычитал!..

– Легенды позже, – осадил я брата. – Сначала скажи, как сам.

– Да как обычно неплохо… Поел, погулял, почитал. Сейчас тебе позвонил, а потом мистер Смит придёт.

С Белым за этими месяцы я виделся нечасто – от силы раз в неделю. Хотя вот перезванивались каждый день, ну или почти каждый день, если я слишком уж сильно уставал на тренировках.

Дамиан своё слово держал, хотя и наивностью всё-таки не страдал. Белого держали где-то к западу от Детройта в каком-то частном поместье и держали не на правах пленника-заложника, а скорее почётного гостя. Вообще-то привозили меня туда с мешком на голове, но я просто вспомнил, что уже когда-то бывал в тех местах, хотя о точном месте расположения особняка ничего сказать и не мог.

Белый за полгода наконец-то отъелся и перестал выглядеть младше своих десяти лет. Дамиан даже приставил одного из своих парней – того самого мистера Смита, учить брата, который уже давно не ходил в школу.

Держал своё слово и я, исправно тренируясь и больше не делая попыток сбежать, хотя и постоянно строя планы на эту тему. Новое моё существование нельзя было назвать радужным, но кроме изматывающих тренировок я наконец-то мог нормально есть и спать в тепле и сухости.

Но всё когда-нибудь кончается, и всё когда-нибудь начинается.

Кончилась моя подготовка, в процессе которой я научился лучше драться, владеть ножом и просто научился более-менее сносно стрелять из разного оружия. Хотя в этом деле я так и остался той ещё посредственностью. Как ни крути, а не получается почувствовать пистолет или автомат продолжением своего тела, как тот же нож.

Подготовка закончилась, а началась…

А ничего ещё не началось. Я пока что как ребро монетки – тонкий промежуток между орлом и решкой. Но совсем скоро для меня начнётся та самая «Кайзеркриг» или же просто Игра.

В чём её смысл и правила? Не знаю. И Дамиан тоже ничего определённо не сказал. Вряд ли не захотел – у красавчика-то явное острое реченедержание, также известное как словесный понос. Поговорить он любит. И как ни странно я действительно пока не уличил его во лжи. Недомолвки – да, сколько хочешь. Но открытое враньё – никогда. При всей своей двинутости всё-таки были и у Дамиана кое-какие позитивные черты… Немного, правда.

Так про Игру он мне либо не захотел рассказывать что-то конкретно, либо и сам не знал. Последнее, кстати, вернее. А что я всё-таки узнал? Да немногое. Пройдёт эта самая Игра где-то в Детройте, «играть» в ней будут мои сверстники, что обнадёживало. Одно дело – драться с таким же подростком, пусть даже и немного поздоровее, и совсем другое – пытаться свалить здорового взрослого дядьку. Ни количество участников, ни правила Игры мне известны не были, кроме разве что классического «в конце останется только один». Но дьявол-то кроется в деталях. Надо ли действительно будет драться друг против друга? Это будет одна большая и быстрая заруба, или же, например, придётся обставлять убийства какими-то правилами? Ну там, чтобы не нашли убийцу в течение суток… Или официально вручить какое-нибудь оповещение жертве. Не знаю, короче.

Хотя, вскоре, как раз узнаю, ведь едем мы на север на открытие Игры.

А что у нас на севере? А ничего хорошего. На севере были первые массовые колонии – и свозили туда самых опасных отбросов штата Мичиган и нескольких окрестных, в которых была отменена смертная казнь. Сейчас там не полноценные тюрьмы, а лишь поселения. Натуральные посёлки, где зэки могут делать друг с другом всё, что заблагорассудится. Главное – не пытаться бежать, потому как беглецов никто не будет задерживать, а расстреляют издалека или подорвут с беспилотника.

За что такие привилегии? Да ясно за что. Когда началось Второе Восстание, то чёрная толпа выплеснулась за пределы города, пройдясь по спальным районам, жилым кварталам и пригородам. Вот тогда зэков и стали использовать. Позади – автоматчики и снайперы, впереди зэки с дубинками и прочим подручным материалом. Кто попытался сбежать – пристрелили на месте, кто сидел не за фатально тяжкие нарушения – выпустили и свели в очередной континентальный батальон… «Мичиган»? Нет, «Мичиган» – был первым и официальным. «Гурон-Вэлли?» Вроде бы действительно в честь какой-то тюрьмы… Да без разницы. всё равно их куда-то на запад услали. А оставшихся зэков вернули в поселение, но отвели охрану подальше.

Очень выгодная политика. С одной стороны типа эксперимент по адаптации преступников к нормальной жизни, сокращение расходов и радость для правозащитных организаций. С другой – воплощение политики «сожрите друг друга». Зачем самим казнить преступников, если они с большой охотой делают это и сами? Сплошная же выгода…

– …Кровавая богиня Доарликуэ отправилась на восток, чтобы познать свои новые силы, свою судьбу и своё будущее. Но воздвигнутая ею на месте старого храма Чёрная Скала осталась стоять. И связала она земли смертных, подземелья, небеса и мир хищных звёзд. И хлынули в мир смертных демоны и злые духи, опустошая землю и обрекая её на конец, раньше начертанного срока. Светлые боги решили остановить вторжение и призвали на великую битву воинов со всех сторон света. Явились племена горные и лесные, с далёкого севера и далёкого юга, с рассветных островов и из земель вовсе неведомых. Разные обликом, с диковинными нравами и говорящие на неизвестных языках. И был день, и была ночь, и случилась великая битва, в которой сошлись люди, ведомые светлыми богами, и воинство тёмных миров. Кровь воинов залила всё от горизонта до горизонта, боевые кличи достигли небес, а когда ломались копья и палицы, то в ход шли кулаки и зубы. Сокрушена была тёмная армия. Кровь белая, синяя и всех иных цветов, кроме красного – кровь демонов и духов, пролилась на ступенях Чёрной Скалы. Воины ворвались внутрь и перекрыли своими телами дорогу, что соединяла небеса и подземелья.

Победу праздновали светлые боги – сокрушены были силы зла. И чтобы впредь не случалось такого, оставили они подле опасного места могучее воинство многоязыкое, наречённое Стражами Чёрной Скалы.

Но как не в силах человек выжечь ночную темноту факелом, так не перекрыть дорогу злу. Вечная эта война – людям в ней не победить, а вот проиграть ничего не стоит. Зло всегда будет ждать, когда треснут крепкие стены из веры и отваги, чтобы вернуться вновь.

Года сменяли друг друга, и забываться стало прошлое. Леность и праздность завладели сердцами Стражей, перестали они брать в руки оружие, погрязли в разврате и алчности. И вновь тогда проснулась Чёрная Скала, и открылись врата в преисподнею. Хозяин Миктлана послал в мир людей колдунью Малинал-Шочи, что повелевала пустынями и песками. И вызвала она небывалую и невиданную пыльную бурю, которая поглотила земли вокруг Чёрной Скалы.

Копиться начало зло подле неё, но не замечали этого светлые боги. Чёрная Скала больше не казалась опасной, а стала лишь одним и множества заброшенных храмов исчезнувших божеств.

И лишь сама земля, что хранила пролитую в неё кровь людей и демонов, помнила о том, что на самом деле такое – Чёрная Скала…

…Странно, но под рассказ Белого дремать совсем не хотелось. В тишине едущего джипа, в окружении словно бы немых парней в чёрном я засыпал сразу. А тут – ни в какую. Мне нравилось слушать истории Белого? Пожалуй. Мне нравились эти истории? Нет. Я не разделял любви брата к страшным историям и древним легендам. Но мне всё равно нравилось их слушать.